Текст книги "Путь Императора (СИ)"

Автор книги: Владимир Журавлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

К вечеру медленно двигающаяся масса людей приобрела начальные черты работающего организма. Правда, Ит-Тырков в результате поубавилось. Да еще у гномов древки копий оказались измочаленными. Да Надия, Асиа и Эль с седел валились от усталости.

А потом исчез наблюдатель с одного из обзорных холмов.

Так издавна было заведено в степи: если стоит на вершине холма конник – в степи спокойно. И вот его нет. И что толку, что Хист прикрыл фланги бойцами блицштурма? Степь велика! Заходи с любой стороны и бей!

– Верблюд! – крикнул он. – Собирай бойцов! Степь велика, Хисту за всем не уследить! Получается, это нам работа!

Старый побратим озабоченно глянул на обзорные холмы. Потом поискал в колонне воинов. Нашел, приказал следовать за собой. Вынесся на открытое место и вскинул меч, что означало: всем, способным держать оружие – в бой! И поехал шагом к обзорному холму, с которого пропал наблюдатель. За спиной у него плотным строем держались гномы, за ними подтягивались, разворачивались широкой стаей конники. Необученные, кое-как вооруженные, не знающие сигналов боя. Туолам, Ит-Тырки, Карабаш, Беш-таг, еще кто-то с незнакомыми значками – и далеко не всем из них предстояло вернуться к родным кланам.

Они перехватили наступающих на марше. И не стали даже разбираться, кто такие да чем вооружены. Сейчас друзей в степи не осталось, только враги! Аийя-каргана! Визг до небес, бешеная скачка, арбалетные стрелы навстречу, хряск копий и сверкание сабель!

Он следил за боем издали. Подростку в прямой сшибке делать нечего, затопчут. Зато подросток может отправить к Хисту гонцов за помощью.

Гонцы сработали четко: еще бы, ими же командовала лучшая наездница степи Ясная Луна! И Хист оказался честен, прислал подкрепление вовремя. Конные пограничники вбили в пыль тех, кто еще сопротивлялся, и расстреляли из арбалетов убежавших. Так легко и просто – когда в исполнении профессиональных воинов.

Он сидел в седле, устало сгорбившись, и смотрел на значки отходящих степняков. Туолам, Ит-Тырки, Кара-баш… а вот значков Беш-тага что-то не видно.

– Асиа, усилить санитарную команду! – напомнил он. – И проследи, чтоб обязательно собрали оружие! Пусть вооружаются лучше, кто остался цел! Таких атак еще много будет. Верблюд, возвращаемся в колонну.

– Оружейные фургоны – Хисту в заслон? – спросил на всякий случай Верблюд.

– Ни в коем случае. Беречь. Держать в голове колонны. И… Надию туда же. И так зря ей рисковал. А она еще и в платье принцессы, как специально! Под охрану ее. Под неусыпную охрану! И переоденьте в мягкую броню – только вежливо, а не так, как вам нравится.

Верблюд задумчиво глянул на него и кивнул. Но промолчал, что хорошо. Видимо, репутация клана убийц могла оправдать совершенно немыслимую подготовку.

Он покачнулся в седле. Блин, не сомлеть бы на ходу.

– Напои меня, степь… – вдруг загудел рядом негромкий усталый голос. – Напои вольным ветром…

Такие же усталые, хриплые голоса подхватили. Надо же, кто-то помнит! Он прикрыл глаза. Побратимы вернулись. И, как и всегда, их так мало. И с каждым боем будет все меньше.

– Я вот что хотел спросить, – пробормотал он. – Верблюд, вы так странно себя вели там, у лысой горы…

– Не везде можно кое о чем говорить! – поморщился гном. – У проплешины Место Силы, там опасно! А как нам было удостовериться, что Надия – истинная принцесса пророчества? Только раздеть да посмотреть! Ну мы и раздели. Глянули – и сразу увидели, что принцесса! М-да.

Старый побратим покосился на него и смущенно почесал бороду.

– Она бы еще покороче юбки носила! – сердито добавил гном. – Распалила молодежь, вот и… ребятки и подумали: при такой бесстыжей одежке ей без разницы, как и где переодеваться, а нам всё развлечение! Ну… ежели обиделся кто, так нам несложно извиниться! Только она не обиделась, мы-то видели!

– Забавные у вас отношения с будущей королевой мира! – отметил он.

– Дак… какая королева, такое и отношение к ней под стать! Ты бы наше пророчество почитал, вот где истинно забавно!

Он припомнил откровения больного эльфа и мысленно согласился, что отношение к королеве, являющейся, по сути, всего лишь бесперебойной родильной машиной, вполне могло быть у подданных очень специфичным. Ай да Надия.

– Пора бы почитать, это верно! – согласился он. – В свободное время. Хотя будет ли оно, еще вопрос… Но мне вот еще что интересно: а что ты делаешь в мире людей, Верблюд? Э, не спеши врать, сейчас поясню. Гномы, получается, на Жери Светлолиственной давно сидят. Как и эльфы. Но в делах людей не отсвечивали. Кроме тебя. В отрядах Кыррабалты иных гномов не было! И эльфов тем более. Про них и не слыхивали тогда! Значит, не было у Бессмертных рас нужды в людях. Но вот Бородатый Верблюд, побратим самого Кыррабалты Черного Топора – иное дело! Что-то его вывело на поверхность. Э? Желательно бы услышать ответ. Чтоб решить, например, а по пути ли нам с новой Силой.

Верблюд крякнул. Сплюнул. Почесал бороду.

– Убийца из клана Аспан-быка, да? – протянул гном задумчиво. – Широкие у вас интересы! И какие подробности из истории хранятся! И, получается, даже передаются вплоть до подростков-учеников? Дела… Но я отвечу, маля. Да, я отвечу.

Старый побратим мялся и ежился. Информация дороже всего! А как не ответить? Побратимам не лгут! Именно Бородатый Верблюд, насколько помнилось, был самым ревностным защитником правды Кыррабалты и теперь не мог преступить свои же принципы.

– Это связано с нашим бессмертием, – вздохнул гном. – Когда смерть не подгоняет, тогда начинает казаться, что спешить некуда. Вечность же впереди! Да. И появляется легкомыслие. Беспечность некая в самых серьезных и ответственных деяниях. Что у нас творится во Фролинге, иначе как дурдомом назвать нельзя – с человеческой, разумеется, позиции. А уж во Флоренсо такое, что и рассказывать стыдно! Хватит того лишь упомянуть, что эльфы со своим полом утвердиться не могут! Так что внутренняя наша жизнь, сам понимаешь, при таком раскладе гораздо веселее того, что происходит в мире! Вот потому про эльфов с гномами и не слыхивали столь долго. Да, думаю, именно потому. Пока не взбрела неким идиотам в головы новая мода баловаться на стороне Властью! А всё потому, что дома наследственная анархия не позволяет.

– А ты?

– А мне плевать на гномьи традиции! Я же полукровка! Уж как мой папенька с человеческой женщиной изловчились меня оформить, по сю пору не догадался! Любопытно – аж зуд мучает испробовать! Это одна причина. Есть и другая. Легкомысленность с возрастом проходит. Даже не то чтобы действительно проходит, а так… не мешает важными делами заниматься. И размышлять. А по размышлении становится любому понятно, что мы не одни в этом мире живем. Из чего выводится неопровержимо, что судьбы наши связаны неразрывно. И кому-то, хочешь, нет ли, а надо выходить на поверхность, чтоб исполнялись пророчества, чтоб не угасла наша бессмертная раса… Ох и давно же это было! Еще во времена побратима моего Кыррабалты! Мир тогда был юн и свеж, и воздух гораздо чище, и трава зеленее… а мнится, что случилось чуть ли не вчера! Память наслаивается, что ли? Вот, к примеру, чудится раз от разу, что в голосе некоего подростка гремит злобная мощь моего давнего побратима…

Старый диверсант замолчал и глянул настороженно и испытующе. Но перед ним был всего лишь берхь сопливоносый, засыпающий от усталости прямо в седле.

Глава 5

Володя – на чем ездят эльфы?

В открытое окно било солнце, врывался легкий ветерок и заносил запахи сосны ну просто одуряющие. Что поделать, лето. Может, директриса хотела только лучшего, когда добилась для гимназии режима круглогодичного обучения. И по западным наблюдениям вроде всё и выглядело лучше некуда: конечно же, правильней учиться постоянно, не расслабляясь, отводя для легкого отдыха последнюю неделю месяца – и месяц на летний курорт. Конечно, длительные каникулы выбивают из трудового ритма и всячески замедляют процессы обучения – или чего там происходит в школе? Но… то ли западные люди устроены как-то немножко по-другому, то ли природа у них отличается – но то, что хорошо для Запада, для Сибири смерть! Потому что летом неохота делать ни-че-го!

И ладно бы ученики ленились. Против них давным-давно разработаны надежные способы укрощения: побольше заданий и тюремный режим учебы. Дружно встали, выровнялись, учебники слева, тетради справа, сели, руки сложили, смотрим на доску… и вот уже глаза стекленеют, и протестные речи засыпают в подкорке.

Проблема заключалась в том, что учителя, оказывается, тоже люди! И они когда-то учились в школе, и с тех времен вынесли вбитое в подсознание правило – летом думать в падлу… э… то есть не получается! И если женщины еще как-то сопротивлялись, то учитель истории сдался сразу и теперь сидел, благодушно развалясь на стуле, и обсуждал с классом проблемы отечественного автопрома. Класс, даром что семиклассники, правила игры понимал, принимал и потому особо не шумел, в нужное время поддакивал и изображал заинтересованность. И потому на его фоне сонная физиономия классного смутьяна выделялась особенно неприятно. И вызывала правомерный вопрос: а этот, что же, правила игры не принимает, что ли?!

Учитель глянул на него недовольно раз, глянул два. В принципе, историк был добрым человеком. Ну или ленивым – вот так сразу конкретно и не скажешь. Но все же – был. А спустить Переписчикову неприятие правил игры почему-то не мог! Нечто невообразимо древнее и мохнатое вылезло из глубины души и приказало – заклевать отщепенца! Загрызть отбившегося от стаи! Чтоб в следующий раз правила игры принимал! Чтоб кланяться научился – и оглядываться на мнение большинства! Кто-то называет это инстинктом. Но инстинкты вроде у животных? Ну, тогда есть другое слово – паттерн! Паттернам поведения подчиняются все – от академика до… а кто у нас, кстати, на нижней ступени? Ну не уголовники же? Так что – подчиняются все, от академика до простого рабочего! И клюют безжалостно. До депрессии. До затравленности в глазах. Заклевать насмерть!

Только древний инстинкт не учел одного – Переписчиков не первый год на свете живет. И даже не первый раз. И со времен блаженного йогина здорово научился пинать по коленной чашечке.

– А Переписчиков что у нас автомобилями не интересуется? – последовало формальное обвинение.

– А он у нас бедный! – радостно подхватил Типун, моментально сообразивший, что к чему. – Он у нас всю жизнь пешком ходить будет! Нет, даже бегать, он же бегает хорошо!

А вот это обвинение было очень серьезным! Можно было спать на уроках. Можно было хамить учителям. Но не стремиться к автомобилю?! Это же то же самое, что не иметь мечты! Класс осуждающе загудел.

– Автомобилями? – переспросил он, вынырнув из раздумий о вечном. – Нет, не интересуюсь, это верно. Они кончатся скоро. Вот… примерно когда появятся города-тридцатимиллионники, тогда и кончатся. Да и чем они могут быть интересны? Один из общеизвестных тупиков технического развития, не более. Разве что как антиквариат? Ржавые гайки крутить? Ну… это если время совсем девать некуда. Не мой случай.

И он снова собрался уйти в трансцендентные блуждания, даже не заметив, что оскорбил учителя дважды! Потому что учитель именно тем и занимался в основном, что крутил ржавые гайки! Из чего следовало неумолимо, что делать ему больше нечего.

– Весь мир ездит на автомобилях! – заметил учитель, скрыв обиду. – В каждой западной семье в норме иметь по три авто! Это – прогресс! И только Переписчиков против. Не объяснишь, почему?

Как ни странно, но где-то в глубине души учитель истории остался настоящим педагогом, несмотря на лень, несмотря даже на определенную несдержанность в употреблении известно чего. И потому он умел наступить на горло собственному соловью красноречия и выслушать, что скажет ученик. Качество, среди умных людей почти не встречающееся, кстати. Ну кому охота случать косноязычный лепет, когда сам полон значительных мыслей? Вопрос, что в школе развиваться надо ученикам, а не значительным мыслям старших, при таком подходе задвигался дальше некуда.

– А зачем они нужны, ваши автомобили? – спросил классный смутьян.

Лучше б он бомбу в класс бросил. Шуму было б меньше, это точно. Каждый хотел высказаться, зачем нужен автомобиль! Учитель довольно улыбнулся и поднял руку – тишина, мол, дайте умнику ответить!

– Машина нужна, чтобы ездить! – выкрикнул в паузу Типун.

– Куда ездить? – не понял он. – Ну куда у нас ездить?! Наш городок пешком за полчаса проходишь! Вам жалко на прогулку среди сосен потратить полчаса? Такие занятые, что ли? Ой, не верю.

– А в мегаполис? – напомнил учитель.

– А общественный транспорт на что?

– Ну, это нищета! – разочарованно выразил Типун общее мнение класса. – То ли дело свой внедорожник! Как врубишь колонки, чтоб крыша выгибалась, как притопишь… и девки на заднем сиденье пачками!

– Вот насчет притопишь! – озабоченно сказал он, поднялся и рассеянно заходил по классу. – Что-то я упустил с этими войнами… здесь что, позволяют любому кретину садиться за руль?!

Учитель кивнул, еле сдерживая улыбку. Все же как повезло этому классу, что у них есть такой клоун, как Володя! Ведь из любого урока сделает конфетку со смехом! Сейчас еще и на женщин перейдет.

– То есть… – недоверчиво сказал он, – болид весом за тонну могут доверить придурку, у которого даже не координированы движения? Проще говоря, руки-ноги независимо от мозгов болтаются? Ой-йо! Куда я попал? Да это то же самое, что ежегодно по миллиону невинных людей расстреливать! По миллиону!

– Так у нас и погибает примерно столько, – напомнил учитель. – И даже больше. А что делать? Издержки прогресса!

– Руль в кривые руки не давать, вот что! – возмутился он. – Куда я попал, а? Да из нашего класса только Ленчик соответствует требованиям по вождению! Да еще вот Типун подходил бы, если б не был таким социально ущербным! Ой-йо… Хорошо, что это скоро кончится! Города-тридцатимиллионники на подходе!

– Многоуровневые развязки, подземные парковки? – предложил учитель с улыбкой.

– Не хватит! – категорически сказал он. – Тридцать миллионов в одном месте – это надо просто видеть, чтоб понять! Нас, ребятки, вообще ждет аскетическое будущее. Так что отбросьте мечты о трех машинах, шикарных квартирах и полной автоматизации! Не будет этого! Придут к власти господари – и станете трястись над каждым расходом! Жить будете около работы, чтоб пешком ходить. Примерно как на Арктуре: вроде вся планета представляет из себя один город, муравейник невообразимый, но семьи веками живут на одном месте! Диалектов прорва, как в какой-то деревне, и чужаков так же не терпят! Воду будете тратить по счетчику!

В классе недоверчиво запереговаривались, и даже учитель покачал головой. Переписчиков, конечно, фантазер – но это он хватанул лишку! Воду по счетчику, скажет тоже… Вон ее сколько рядом, целая великая сибирская река, качай только!

– А на Эрде сеть развита! – припомнил великий фантазер. – Вот там многие в сети работают. Представляете, пейзанский такой мирок, на подземных фабриках удаленные операторы трудятся, а наверху пастораль настоящая, лужайки с телятами! И суперкрыло сверху опускается, а из него гвардейцы кезара в броне, сволочи…

Он поморщился, вспомнив что-то неприятное.

– Я вообще-то сейчас и думал в тему! – пробормотал он рассеянно. – На чем передвигаются эльфы? Ну не на лошадках же! А они на чем-то передвигаются! Посттехнический мир – вариантов может быть множество! Те же «умные» поверхности, к примеру…

Он вдруг опомнился и поднял голову.

– Слушайте, если у вас за руль пускают кого попало, так, может, у вас и жениться может любой? – недоверчиво спросил он.

Класс восторженно взвыл.

– Йес! – вскинул кулак Типун. – Вована понесло! Вован, жми!

– Я серьезно! – возмутился он. – Ну сами подумайте! Что, вот наш Колян вырастет, и у него в подчинении будут жена и дети? Вот у этого мелкого садиста? Да он из семьи психически больных сделает за пару лет! В школе хотя бы я его по коленной чашечке пинаю, а дома, в полной безнаказанности, что будет твориться?! И вы еще удивляетесь, зачем нужно многоженство! Вот затем и нужно, чтоб беззащитные не попадали под власть уродов! Жену ему? А по коленной чашечке?! Пусть борделями пользуется! А Серега уже сейчас очень близок к тихому алкоголику – потому что противостоять не может вообще ничему! Когда наступят лихие времена, как он защитит свою семью? Сможет ли принять решение? Да его семья с голоду умрет! И таким лучше пользоваться разовыми подругами, вот, например, как…

И он обвел взглядом девочек, подыскивая наглядные примеры. Мужская часть класса азартно привстала, а девчонки беспокойно заерзали. Репутация Вована гарантировала, что он укажет – и укажет верно, потому что специалист по этим делам!

– Про женщин в целом понятно! – поспешно сказал учитель, спасая девочек от заслуженного позора. – Ты про машины не договорил! Эльфы… тебе решать, на чем они у тебя ездят, пусть хоть верхом на палочках! Ну а нам-то, сирым, на что надеяться?

– Мне больше воздушный транспорт нравится! – пожал плечами он. – В объеме всяко просторнее. Особенно у нас в Сибири. Правда, крылья требуют еще большей подготовки, чем машины – но там естественный отсев, все дураки быстро в землю рогами.

– Для воздуха у нас технологий нет! – компетентно заявил учитель. – Да и… сложно, не находишь? Аэродромы, погода опять же.

– Все у нас есть – да кто разрешит? – буркнул он. – Небо – это же какая свобода! Я часто вспоминаю: крылья за спиной, ветер в обтекателях – и весь мир внизу! Реки как ленточки, дома стоят игрушечные, и такое ощущение полной свободы! Небо – оно опьяняет с первого раза и на всю жизнь!

– Сам летал? – странным голосом спросил учитель.

– Только на Эрде! – признался он. – В остальным мирах это дорогое удовольствие, а я же чаще по канавам. Но снится каждую ночь!

Прозвенел звонок, и классный смутьян побрел из класса, не обратив внимания, в каком состоянии оставил учителя. Какие уроки, какие машины, если непонятно, на чем ездят эльфы? Ну не на ишачках же? Так, а в сказках как? Не все писатели остолопы, вполне мог кто-то догадаться, как на самом деле обстоят дела!

Он повспоминал. И огорченно вздохнул: в сказках эльфы ездили на лошадях. Белых. Ну-ну. А кто им тогда конюшни чистит, навоз со сказочно прекрасных улиц отскребает? Блин. Вот сказками ему не хватало заниматься! А не разберешься, подбросят эльфы нежданно кого-нибудь в тылы – и привет, сопливая реинкарнация!

Он бы, наверно, пришел к какому-то выводу – но на крыльце школы его остановила Олька. Одна.

– Вовчик, обрати на меня внимание! – жалобно сказала она.

Он обратил на нее внимание. И еще раз обратил, подробнее. Олька покраснела.

– Потолстела за последний месяц, – недоуменно сказал он. – Я бы даже сказал – стремительно потолстела. Краситься перестала, что хорошо. Темных кругов под глазами нет, значит, дома ночуешь. И форма допустимо короткая, а не как обычно. Но это понятно, толстыми бедрами кому охота сверкать?

– Скотина! – с чувством отозвалась Олька. – Мог бы и промолчать! Вовчик, проводи меня до дома?

– Я вообще-то…

– Ты Шурки своей боишься – или Олеси? Или времени на меня жалко? Проводи, кому сказала!

Времени ему было не жалко. Все равно ничего не успевал, а еще же и уроки обещался отцу делать…Так что он вздохнул, взял Ольку за руку и развернулся к Зеленому проспекту, где та жила в одном из дворцов.

– То-то же! – довольно сказала она. – И чтоб поцеловал, когда за деревья зайдем!

– Олька! – удивился он. – А оно тебе надо? Тебя и так вся школа перецеловала!

– Вот именно! Я привыкла к вниманию, мне плохо, когда не целуют! А сейчас потолстела, и никто внимания не обращает! Целуй немедленно!

– Да Олька…

– А еще врут, что детство – самая счастливая пора! – нервно сказала девочка. – То вес скачет, как у свиньи! То гормоны булькают, на каждого мужика вешаюсь! То прыщик на носу выскочит, самой смотреть противно, не то что целовать! Скорей бы оно прошло! Ты будешь меня целовать или нет?

– Замуж тебе надо, – буркнул он. – И детей каждый год.

– Да я бы не против! – вздохнула она. – Только я маленькая еще.

– Это ты маленькая?! Да кто бы здесь что понимал в возрастной физиологии!

– Да? Ну тогда целуй побыстрее!

– Тебе не поцелуи, тебе дети нужны! – напомнил он.

– Я согласна!

– Я подумаю, – пообещал он.

– Запомни, ты обещал! – довольно сказала Олька. – А то уперлись в свои машины. Какие машины, когда женщина рядом?.. Ну и куда ты снова улетел? Опять в свои миры?!

Санниэре. Вот на чем ездят эльфы!

Глава семейства опять не знал, как относиться к сыну! То его нет, когда такие дела вокруг творятся – целое переселение неизвестно куда! Потом вдруг появляется к ночи, и вереница странных фургонов за спиной. И здоровенные мужики при фургонах – в мягкой броне, между прочим, и при оружии! В гномьей броне! И ни объяснений, ни… ничего вообще! Буркнул что-то и завалился в фургон отдыхать. Страшно обидно – потому что страшно любопытно! Вот к чему бы, например, всю ночь подлетали к фургону на легких конях степнячки, совсем еще юные девойки? Вот к чему? Даже подумать страшно. А одна из девоек – самая красивая из девоек! – еще и называла сына Имангали! Имангали – и мужем!

Отец, конечно, пробовал подслушивать – и Ялинька тоже. Степное наречие оба знали неплохо. Думали, что знают. Только девойки тараторили так, что не разобрать. А сын отвечал коротко. Но тоже непонятно! Самым частым словом было что-то вроде «зашибить».

А еще при сыне всю ночь находилась Асиа! Мать всех кланов. Страшная, жестокая женщина. Как она железной рукой навела среди своих степняков порядок! Такая маленькая, изящная, такая милая даже – и не скажешь по виду, что такая злобная! И она тоже получала от сына указания! Ну и кто он после этого, кроме того, что берьх сопливоносый? Понятно, свинья. Но вот кто еще?

Наконец Асиа отъехала, и старший Гончар не выдержал.

– Сына! – сказал он, скрыв обиду. – Я уж и не знаю, кто ты у нас и какова твоя власть, но ежели оружейные фургоны под твоей рукой, непонятно, зачем они здесь, а не в заслоне у Хиста! Или забыл о них?

– Во-во, ответь-ка своему отцу, маля, и мне интересно послушать! – хохотнул Бородатый Верблюд. – Желательно бы знать, не для того ли мы тащили оружейные фургоны по горкам, чтоб прохлаждаться в общей колонне с коровами?

– Хист в заслон собрал всех – и все равно против Первой приморской армии он никто! – сердито поддержала мужа Ялинька. – Я, конечно, давно училась, но точно помню, что когортам морской пехоты могут разве что пограничники противостоять – при трехкратном перевесе в силах! А оружейные фургоны могли бы обеспечить паритет на основном направлении удара! И что мы видим? Вместо того, чтоб воевать на позициях, здоровенные бойцы в тылу сало подъедают!

– Дзуда! – ошеломленно прохрипел гном.

– Тебе сала для гостей жалко? – попрекнул жену Кола Гончар.

– Да причем тут сало?! – возопил старый диверсант. – Дзуда, да понимаешь ли ты слова, что произносишь столь уверенно?

– Я не права? – огрызнулась Ялинька.

Верблюд заткнулся и подумал. И с уважением посмотрел на дзуду.

– Мы не знаем оперативную обстановку, – осторожно высказался Кола Гончар. – Вот если бы Дребен подъехал да поделился сведениями…

– Хист возле нас не скоро объявится! – злорадно заметила Ялинька. – Стыдно!

И бросила виноватый взгляд в сторону сына. Яхи с семьей не было. Юная дзуда находилась при Хисте.

– И вовсе не требуются донесения с позиций! – подключился к разговору мельник, незаметно подъехавший на своем ишачке с другой стороны фургона. – Я тоже давно учился, хе-хе, но тактические наставления генштаба помню! Согласно им черно-синие сейчас должны совершать что? Они должны выставить когорты в ударное построение! И бить они станут по центру нашего заслона! И никакие оружейные фургоны при таком раскладе Хисту не помогут, потому что защищенность когорт от стрел при ударном построении достигает абсолюта! И поможет Хисту разве что его степной конь – уж очень шибко бегает, зараза! Верно, дочка?

Бородатый Верблюд, восторженно открыв рот, проследил, как симпатичная девчушка, задорно подобрав юбку запрыгнула в фургон Колы Гончара.

– Неверно! – смело возразила отцу Знобинька – и как бы случайно коснулась Санниэре ножкой. – Зачем Первой приморской наш центр? Что этот центр вообще прикрывает? Хвост колонны – а там степняки своих овец гонят! И зачем морским пехотинцам овцы?

– Умница! – умилился мельник. – Вся в меня, не то что сыновья, обалдуи первейшие… И куда же ударят когорты, по твоему разумению?

Девойка-вундеркинд неохотно убрала пальчики от руки Санниэре и подумала.

– Пограничников прицелятся истреблять! – уверенно заключила она. – Если затопчут тяжелую пехоту, то останется спецназ, а он в открытом столкновении когортам не соперник, они по тайным делам специалисты. И Хист это понимает тоже. Я его с погранцами видела. Вот совсем только что!

– Истребят пограничников? – полюбопытствовал Верблюд.

– Да куда им! Пешком за конными не угнаться! Когорты даже нас догнать не способны! Сравнительный анализ показывает, что передвижение в когорте, в ударно-защищенном варианте, на четверть медленнее скорости движения колонны – а наши фургоны побыстрее движутся! И уж Хист заставит когорты идти только в защищенном построении!

– Любопытная деревенька! – пробормотал Верблюд. – Интересно, среди вас невоенные вообще есть?

– А я? – засияла Знобинька. – Я же мирная такая прямо от верху и до самого низу! Да потрогай же меня, Эре, чего ты сторонишься? Всё равно Яху больше не увидишь!

Из соседнего фургона высунулась озабоченная эльфийка.

– Военный совет? – осведомилась она. – Интересно рассуждаете… о, какие у вас пухленькие аналитики! Тогда и мне не стыдно присоединиться!

Эльфийка живо соскочила на дорогу и зашагала рядом с Верблюдом, недовольно взбрыкивая ногами и виляя бедрами. Боевой комби все же был ей тесноват кое-где. Верблюд таял от удовольствия.

– Так почему мы плетемся в колонне с деревенскими, вместо того чтоб прореживать Первую приморскую? – требовательно спросила эльфийка непонятно у кого.

– Потому что Хист все мозги порастерял! – сердито высказалась Ялинька. – В любовной горячке! И не о бое он сейчас думает, а о своем походном шатре… и не пихайся, Кола, вся степь знает, в чьем шатре Яха ночует!

– Потому что морпехи все мозги в порту приписки забыли! – хихикнул мельник. – Наши эльфы им такую блокаду поставили, что никаких допусков не хватит сломать! У них сейчас ни связи, ни карт, ни разведки! Вот и создают видимость войны, гоняются пешком за конными! И не нужны Хисту никакие оружейные фургоны при таком раскладе, а нужны резвые степные кони – верно, доченька?

Санниэре испытал законную гордость. Все же добротно были сделаны когда-то крепи Кыррабалты! Помнится, он лично настоял, чтобы священник, интендант, лекарь и начальник стражи получали обязательное военное образование в империи! И вот – работает до сих пор! Хотя и подзабыли о своей сути, о том, что крепь Кыррабалты представляет из себя автономный, всегда готовый к самозащите отряд…

– А ты что скажешь, Эре? – внезапно развернулась к нему Знобинька.

Меняя положение, вежливо говоря, тела, девойка как будто случайно оперлась на его плечо – да там и оставила свою руку. И допустила, не зная того, серьезную ошибку. Когда-то, в одном из болееменее благополучных воплощений, ему довелось серьезно заниматься неким аналогом спортивной борьбы. И неважно, что схватки на ковре ничем по жестокости не отличались от гладиаторских боев, неважно даже то, что загремел он туда в принудительном порядке. Именно тогда он узнал, как тонко чувствует противника борец через прикосновение. Положи руку на плечо соперника – и все его замыслы откроются, только читай, не ленись. А как лениться, если от этого зависит жизнь? Полезное свойство! Потому он его восстанавливал сознательно в каждой жизни. И сейчас, движимый непонятным наитием, положил в ответ на бесцеремонную ласку свою руку на талию Знобиньки. И понял: легка и беззаботна Знобинька. И чувственна, и влюбчива. И непоседлива, и порывиста, как огонь. Но вот внутри – внутри притаились и строгость, и внимательность. И настороженность, и предвкушение. Именно так чувствуется противник, когда готов прихватить тебя на движении да хрястнуть мгновенно спиной об ковер. Да, достойную смену подготовил себе старый шпион-мельник!

– Оружейные фургоны для прорыва блокады предназначены, не для обстрела загонщиков, – неохотно сказал он. – Потому они здесь, хотя нужнее там. Но ведь и мы блокаду не прорвали пока что.

Все озадаченно задумались. Если морские пехотинцы – это загонщики, то впереди, получается, их ждет… кто? Что?

В тишине он поднялся, отвязал повод степного скакуна и запрыгнул в седло легко, как кошка. Вот и навыки джигитовки восстановились, стоило поездить немного.

Он обернулся и наткнулся на серьезный взгляд Знобиньки. Талантливая дочка шпиона тоже хотела увидеть, кто их поджидает впереди!

Он без колебаний протянул ей руку. Девойка оказалась на коне мгновенно и как-то сразу очень ловко и привычно устроилась в его руках, словно всю жизнь вот так ездила. Хотя – почему словно? Она ездила. Пусть не всю жизнь, но с появлением полиции точно ездила каждую ночь. Именно так и ездила, в чьих-то руках. А как еще добыть сведения талантливой разведчице?

– Эре, я с тобой! – тревожно крикнула ему в спину Надия.

Ну, это было ожидаемо. После всех переживаний у прекрасной йохи что-то переклинило в голове, и она вцеплялась в него намертво, стоило ему хоть куда-нибудь собраться. Вцеплялась – и не понимала никаких увещеваний. Причем не понимала в прямом смысле.

Выскочившие из фургона молодые гномы сноровисто выпрягли пару лошадей – для Надии и, естественно, для своего Айсхэнда. Кто бы сомневался. Старый побратим действительно охранял принцессу пророчества неусыпно.

– Верблюд, а Верблюд! – тут же коварно крикнула эльфийка. – Ой как хорошо, что меня оставляешь! А мне Дайнэр знаешь что предложил вот прямо сейчас? Хочешь, громко повторю?

Верблюд, не оборачиваясь, продемонстрировал огромный кулак, и эльфийка испуганно шмыгнула обратно в фургон. И туда же следом – молодой нахрапистый Дайнэр, он же для друзей просто Осел…

Группа сопровождения оказалась неожиданно многочисленной: получив донесение от глазастых гонцов, тут же примчалась Асиа, а за ней под видом телохранителей – вся звезда эльфов! Синеглазые прохвосты опять оказались вовсе не там, где предполагалось – в смысле, не в фургонах с юными степнячками.

– Что-то случилось? – деловито спросил эльфийский принц.

– Пока нет, – ответил за Санниэре Верблюд. – А должно бы. Вот нас и разобрало любопытство, что за подлянка нам готовится… кстати, привет, сыночек!