Текст книги "Жизнь собачья и кошачья. Повести и рассказы"

Автор книги: Владимир Свинцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

БЕССТРАШНЫЙ МУРЗИК

1

Маленький пушистый комочек свободно умещался на ладони. Глаза только-только открылись, и были еще мутные, так что об их цвете говорить пока не приходилось. Зато сам котенок был рыжий. Рыжий – весь. От кончиков ушей до хвоста. Причем рыжий в полоску. Полоски шли поперек маленького туловища: одна полоска потемней, другая – посветлей. И только живот был однотонный, белый. Впрочем, с возрастом цвет мог измениться.

Денис назвал котенка – Мурзик. Достался он ему совершенно случайно. Утром мама собралась в магазин, открыла дверь квартиры, а у двери – вот этот рыжий комочек. Кто-то подбросил.

Так у Дениса появился друг. Рос Мурзик быстро и с каждым днем становился игривей и игривей. Даже неутомимый Денис иной раз падал в изнеможении на диван, а Мурзику хоть бы что. Если честно, Денису играть с котенком очень нравилось, он бы целый день с ним играл и даже в школу не ходил. Нет, в школу он все-таки ходил. Попробуй не пойди! Но на уроках мечтал, как придет домой, как увидит лукавую мордашку своего друга…

Руки у Дениса были оцарапаны острыми коготками котенка, успехи в учебе скользнули вниз.

Естественно, это не прошло мимо внимания мамы:

– Денис, я договорилась отдать Мурзика в хорошие руки, – как-то заявила она во время ужина.

Если бы вот сейчас, сию минуту над ухом Дениса шарахнула пушка или в тарелке возник инопланетянин, он бы не так отреагировал.

– Что-о?! – вскричал он. – Ка-ак отдать? Почему? – Слезы выступили на глазах от такой несправедливости.

– Мурзик тебе мешает учиться. Раз!

– Мама – нет! Мамочка…

– Выслушай меня.

– Но я не хочу, чтобы ты отдавала…

– Выслушай сначала.

– Но мамочка…

– Без истерик, пожалуйста, – вежливо предупредил папа и дипломатично добавил. – Оба.

– Мурзик мешает тебе учиться. Ты забросил уроки. Раз! – мама подождала возражений, но их не было. Денис молчал, сжав губы. Слезы ручьем бежали из глаз. – Второе, посмотри на свои руки – все в царапинах! Так недолго занести инфекцию и попасть в больницу. Ты хочешь в больницу?

Денис молчал. Он не хотел в больницу, но больше всего не хотел лишиться Мурзика.

– И третье, ты вообще перестал выходить на улицу и играть с ребятами. Ты вырастешь одиноким эгоистом…

– Эгоистом становятся не поэтому, – заметил папа.

– Помолчи! – приказала мама папе. – К тебе у меня тоже есть претензии.

– Молчу-молчу, – сказал папа, но не замолчал. – Вообще-то, сын, твоя мама права.

– Я всегда права, – констатировала мама.

– Ну, не всегда… – вскинулся было папа. – Ладно, я не буду при ребенке делать тебе замечание…

– Попробуй только… – бросила мама вызов, но папа его не принял.

– Сын, если ты будешь соблюдать три условия, что поставила тебе мама, я уговорю ее, чтобы Мурзика не отдавать, даже в хорошие руки. Понял?

– Как это ты уговоришь? – более веселым голосом спросила мама. – Каким образом?

– Есть у меня способ. Так как, сын?

Денис очень уважал папу и очень его любил. Нет, он любил и маму. И, наверное, больше… Вернее… Короче, он любил их обоих и… Мурзика.

– Так как, сын? – повторил папа. – Если ты не принимаешь эти три условия…

– То завтра я отнесу котенка и отдам в хорошие руки. Договоренность уже есть, – почему-то весело продолжила мама.

Денис мог возразить и маме и папе. Во-первых, Мурзик не мешает ему учиться. Разве только чуть-чуть. Во-вторых, он моет руки с мылом и этой… инфекции не занесет. И у Мурзика когти чистые, сколько он царапается, а этой… инфекции – нет. И, в-третьих, на улицу Денис не хочет ходить, потому что ему интереснее дома с Мурзиком. Ну, и насчет эгоиста… если Денис и вырастит эгоистом, то хорошим… Так мог возразить Денис, но не возразил, благоразумно промолчал.

Он понимал, что его возражения ничего не дадут. Потому и согласился на родительский ультиматум. Правда, он не хотел быть побежденным и выставил свой главный аргумент:

– Папа, в кино это называется – шантаж, – с трудом выговорил он слово, но выговорил и остался этим доволен.

Папа хмыкнул. Мама отвернулась.

– Не понял, ты согласен выполнять три пункта нашего договора? – каким-то сдавленным голосом произнес папа.

– Я уступаю силе, – гордо сказал Денис, вылез из-за стола, подхватил под живот Мурзика и пошел в свою комнату. По дороге он прошептал котенку в ухо: – Мы друзей не предаем, правда, Мурзик?

2

Трудно пришлось Денису с первым пунктом. Кое-что он подзабыл, кое в чем он отстал. Но желание оставить Мурзика рядом с собой пересилила. Денис знал: мама шутить не любит. Он представил, как приходит домой, а Мурзик его не встречает в дверях, не приглашает играть, не сидит в засаде, смешно подергивая хвостом… Потому что… Потому что его нет. Просто нет! Его мама отдала… в хорошие руки.

Память у Дениса отличная, учился он всегда с удовольствием, поэтому чуть постарался, и дела пошли неплохо. Даже хорошо. С царапинами тоже нормализовалось. Денис демонстративно долго мылил руки мылом, которое дала мама, да и Мурзик не так стал царапаться. Папа говорит, что котенок просто повзрослел, а Денис считает, что он тоже не хочет, чтобы его забрали отсюда, пусть в хорошие руки… Вот с гуляньем во дворе не получалось. Но мама и не настаивала сильно. Зима на дворе – холодно. Ребенок может простудиться и заболеть.

Мурзик ел с аппетитом, играл с азартом, спал много и опять ел… И потому рос быстро. Однажды папа сказал, глядя задумчиво на рыжее, полосатое существо:

– Сколько же ты весишь?

Мама тоже заинтересовалась, да и Денису захотелось это же узнать. Принесли из спальни весы. Взвесили сначала Дениса.

– Тридцать восемь килограмм, – сказал папа и глянул на маму с укором.

– Он ничего не ест, я его чуть не силой заставляю… – вскричала мама.

Папа промолчал. Потом Денис взял Мурзика на руки и стал на весы.

– Ого! – разом воскликнули и мама, и папа. – Сорок!

– Мурзик весит сорок килограмм? – удивился Денис.

– Ты весишь тридцать восемь, а вместе с Мурзиком – сорок.

– Мурзик весит всего два килограмма? – удивился Денис. Он еще не мог в своем сознании сопоставить вес и рост, вес и объем…

– Уже два килограмма! – резко сказал папа. – А что будет через год?!

– Что будет через год? – не понял Денис.

– Ладно, посмотрим… – папа поднял весы и унес в спальню.

Наконец на дворе наступила весна. Снег осел и почернел. На дорогах днем стояли лужи. Ночью, правда, эти лужи замерзали, но к обеду в них с веселым чириканьем уже купались воробьи.

Мурзику весна тоже нравилась, он мог часами сидеть на солнышке, на подоконнике, и смотреть во двор. Когда же близко к окну подлетал голубь или какая другая птица, он прижимался к подоконнику, стараясь сделаться невидимым, глаза его неотрывно следили за полетом, а хвост дергался, наверное, от нетерпения и желания прыгнуть и поймать птицу.

Если в такие минуты Денис брал котенка на руки, Мурзик бывал очень недоволен. И тогда у Дениса родилась мысль: почему бы Мурзика не сносить погулять на улицу?

Мама предупредила, что вообще-то кошки – домашние животные, а не уличные и по двору не бегают.

Папа возразил, сказал, что домашнее животное так называется, потому что человек приручил его к дому. И привел пример, что один профессор с их кафедры, каждое утро на поводке прогуливает своего кота.

– И он не убегает? – спросила мама.

– Кто?

– Конечно же, не профессор… Тут вмешался Денис:

– Мама, он же на поводке!

– У нас пока нет поводка, – вздохнула мама и добавила. – Мурзик от тебя убежит.

Тут уж Денис возмутился:

– Почему он от меня убежит? Что, ему плохо со мной? Папа стал на сторону Дениса:

– Котенку полезно подышать свежим воздухом. Денис его возьмет за пазуху. И сам погуляет, и котенок.

– Как хотите, я вас предупредила, – мама надела на Дениса курточку попросторнее, посадила Мурзика за пазуху и проводила до двери.

На дворе солнышко светит. Ребятишки играют. Они сразу же обступили Дениса:

– Покажи кота. Какой он породы? – интересовались мальчишки.

– Ой, какой красивый… – это, конечно же, девчонки.

Да, Мурзик был очень красивый – рыжий, в полосочку. Он, наверное, знал это и потому очень важничал, хотя ему было страшно. Немного. И только первое время. Когда же ребятня отбежала по своим делам, он высунул мордочку из-за пазухи Дениса и стал проситься на волю. Денис выбрал место посуше и поставил Мурзика на землю. Тот с любопытством огляделся. Вокруг кипела другая жизнь, совсем не такая как в комнатах. Бегали и весело кричали ребятишки, взрослые проходили степенно. Птички летали и чирикали. А что это?!

Мурзик дугой выгнул спину и встопорщил шерсть. К ним прыжками приближалась большая овчарка. Мурзик в своей жизни еще не видел собак, но с момента рождения у него был заложен сигнал о страшной опасности, которую представляют для кошек собаки. Потому и реакция была такой стремительной. Денис тоже увидел собаку, что мчалась к его котенку и явно ему угрожала. Он схватил лежащую неподалеку палку и встал на пути собаки. Денис не знал, что собакам нельзя грозить палкой, тем более овчаркам, это вызывает у них ярость. И овчарка решила сначала разделаться с мальчиком, а потом уже с котом. Она прыгнула, стараясь клыками достать мальчишку, поднявшего на нее палку. И вдруг… Рыжая молния мелькнула перед глазами собаки и вцепилась ей в морду. Собака от неожиданности потеряла направление прыжка. Она вообще ничего не видела. Она завизжала, упала, вскочила и затрясла головой. Рыжая молния отскочила и превратилась в простого рыжего котенка.

– Ах, ты! – зарычала овчарка и гребанула для смелости задними лапами, да так, что земля отлетела на целых два метра.

– Пш-ш! – грозно зашипел Мурзик. – Мало тебе?! Только сунься, еще не то будет!

– Да я тебя сейчас… – овчарка кинулась вперед. Мурзик вцепился в ее морду и заорал победно:

– Мряу-у-у! Сдаешься?

Подбежали мальчишки. Подбежал, тяжело дыша хозяин собаки.

– Чей кот?! – закричал он. – Уберите кота. Он же ей все глаза выцарапает.

– Не гуляйте собаку без поводка, – закричали мальчишки.

– Ой, он ей точно глаза выцарапает, – всплеснули руками девчонки.

– Мурзик, Мурзик – отпусти собаку, – просил котенка Денис. Тот отпустил овчарку, спрыгнул с ее морды, но остался в боевой позе. Ах, как он был красив! Овчарка продолжая трясти головой, отбежала к хозяину.

– Бедная Альфа! – хозяин присел перед собакой, погладил морду и с ужасом глянул на ладонь. Она была в крови. – Ах, так! – Он решительно повернулся в сторону Мурзика и поднял руку с поводком. – Да я его сейчас…

Овчарка поняла жест хозяина, как приказ и двинулась к котенку. Но тот прошипел очень серьезно:

– Пшш! Еще хочешь получить?!

– Нет. Нет-нет, это не я… это хозяин… – собака отступила и прижалась к ноге хозяина.

– Тогда пшшшел вон. Оба – пшшли! – всем своим видом сказал Мурзик.

И они пошли. Оба. Прочь.

Ребятня окружила Мурзика, стали его гладить, хвалить, говорить, какой он смелый и бесстрашный, но котенка вдруг стала бить нервная дрожь, наверное, как у всех бесстрашных победителей, и он запросился к Денису за пазуху. А когда Денис запрятал его за куртку, оставив наружу одну мордочку, Мурзик полез дальше, аж под мышку. Как все настоящие победители, он был скромен и не жаждал славы.

Денис кожей ощущал, как сильно билось сердце Мурзика. Нет, он не считал, что тот струсил. Чего сейчас-то трусить?! Поэтому, когда ребята пристали, чтобы он еще раз показал котенка, Денис ответил:

– Мурзик готовится к следующему бою. Вон с той собакой, – и указал на огромного кавказца.

– О-о-о! – завизжала ребятня и стала обсуждать предстоящий бой, а Денис, воспользовавшись тем, что про них забыли, пошел домой, прижимая к груди своего рыжего друга – бесстрашного Мурзика. Он сам после этой драки стал смелее. Пусть чуточку… но смелее. И может быть, эта чуточка как раз и будет в нужный момент решающей.

КОТ БАСЬКА

Кот Баська у нас прожил лет двенадцать, может, больше. Я не помню, откуда он взялся, да и спросить теперь уже не у кого. Имя он получил из-за своего басовитого голоса. Он был большой и серый в темную полоску… Ни какой не породистый, обыкновенный деревенский кот. Жили мы тогда на окраине Барнаула, на Булыгиной Заимке в частном доме. Баська был незаменим в борьбе с крысами, которых во дворах было множество, особенно в тех, где держали поросят. Сражался он с ними не на жизнь, а на смерть и всегда выходил победителем. Мы подолгу играли с ним, причем к игре он приглашал сам. Подходил, садился напротив и лапой мягко трогал за коленку. Если на него не обращали внимания, сердился и выпускал когти.

А еще Баська любил рыбу, любую: речную или морскую, но последней отдавал предпочтение. Может быть, потому что ее ему меньше доставалось?! Я в ту пору был уже удачливым рыболовом, и мать редко покупала рыбу в магазине.

Баська всегда присутствовал при моих сборах на рыбалку, провожал до переулка, ведущего к реке, и встречал, сидя на столбе у ворот, разве только дождь мешал, тогда он сидел на крыльце под навесом.

Увидав меня, идущего с рыбалки, он басовито мяукал, но со столба не слазил, ждал, когда я подойду ближе, и тут же прыгал мне на плечи, терся всем телом о мой затылок, лез своей мордой мне в лицо и отчаянно мурлыкал. Приходилось прямо на крыльце открывать садок и давать ему рыбу, которую он с громким урчанием и хрустом поедал тут же. Сколько Баська мог съесть рыбы, мы не знали – неограниченное количество. Правда, кормить до отвала не рисковали, боялись, как бы плохо ему не было.

Из всех жильцов нашего большого дома Баська выделял двоих: мать, как хозяйку, и меня, как кормильца вкусной рыбой. В свободное от охоты время на мышей и крыс он или отсыпался на диване, или сидел на подоконнике и внимательно смотрел на уличную жизнь, при этом хвост его нервно подергивался. Стоило мне только сесть на диван, он тут же устраивался на колени, что доставляло неудобства, вес у кота был приличный.

Время летит, мы взрослеем, и как-то незаметно Баська постарел. С трудом он залезал на столб у ворот, а главное: не мог уже с хрустом есть сырую рыбу, очевидно, у него начались проблемы с зубами. Теперь он ожидал меня с рыбалки на крыльце под навесом и рыбу только мусолил беззубыми деснами, кусать не мог. Приходилось рыбу ему варить. На крыс он уже не охотился и стал пропадать из дому, иногда на несколько дней. Уходил куда-то, но возвращался: исхудавший, с тусклой шерстью и странным взглядом… Он проходил по комнатам, терся о ноги людей и тревожно вскрикивал: «Мяу!» Мать сказала печально:

– К смерти готовится. Ходит прощается…

– Как это? – не понял я.

– Приходит, вспоминает: не обидел ли кого… Скоро помрет.

– Но почему? – Удивился я. – Чем ему плохо живется?

– Ну, как… Крыс ловить уже не может.

– Пусть не ловит, мы все равно его любим, – не уступал я.

– Стыдно ему жить, не принося пользы… «Глупости…» – не сказал я, подумал.

Как-то Баська ушел и не вернулся. Больше его никто не видел.

– Кошки никогда не умирают дома, – сказала, тяжело вздохнув, мать.

– Как так?!

– Преданные они человеку. Очень… Не хотят, чтобы хозяин страдал, видя их смерть.

Боже мой, какая глубокая философия и суровая правда звучала в словах матери – мудрой женщины. И какая высокая порядочность в жизни и смерти «братьев наших меньших»… Я этого тогда не понимал.

Давно нет в живых матери. Отошла она в мир иной тихо, не нагружая заботами и страданиями своих детей и окружающих. Просто заснула и не проснулась. В народе говорят: «легкая смерть», и приходит она к тем, кто праведно жил, кто не оставил после себя зла. Царствие ей Небесное! Замечательным человеком была и очень совестливым…

И я уже не молод, и потому задумываюсь: могу ли я еще приносить пользу окружающим, не в обузу ли я им? Нет ли незаслуженно мною обиженных? Задумываюсь чаще, чтобы успеть исправить ошибки…

МАМА ВАСЯ

В феврале, будучи по делам в Москве, я через своего знакомого, совершенно случайно приобрел месячного щенка – дочь чемпиона Советского Союза по лосю, медведю, кабану среди западносибирских лаек – Боню. В самолете я не выпускал ее из рук, все еще не веря в удачу. Боня мирно спала, посапывая крохотным носом, и не доставляла абсолютно никаких хлопот.

Но зато дома, стоило только опустить щенка на пол, как раздался такой жалобный плач, что я поспешил снова взять его на руки. Мы срочно приготовили уютное местечко в картонном ящике, постелили мягких тряпок, и я вновь попытался сбыть щенка с рук, но не тутто было – опять плач. «Ничего, – решил я. – Поплачет-поплачет и перестанет». Но прошло пять минут, десять… Да к тому же Боня имела такой тонкий и пронзительный голос, что сердце мое разрывалось на части.

Дело к вечеру, а Боня не унимается. Понять ее плач можно, ведь она потеряла мать, братьев и сестер, а теперь тепло хозяйских рук. И я не выдержал, подошел, поднял ее, прижал к себе. И сразу, словно кто-то выключил звук – тишина. Кладу на место – рев! Я внимательно осмотрел щенка – все в порядке. В чем же дело? Неужели придется держать его на руках всю ночь или класть с собой в постель?

«Нет, нужно приучить», – твердо решаю и кладу свое сокровище в очень уютное, с моей точки зрения, приготовленное специально для щенка место. Но наши вкусы оказались разными, опять плач, вой, писк – весь арсенал сразу.

Мои домочадцы улеглись спать, а я, усталый с дороги, рассерженный, носил Боню на руках из комнаты в комнату и укачивал, как маленького ребенка.

Проходя через зал, я увидел на обычном месте, в кресле, нашего кота Васю. Он свернулся во внушительный, с женскую шапку, пушистый ком и спал. Это его постоянное состояние. По-моему, если он и просыпался раз в сутки, так только для того, чтобы поесть да перевернуться на другой бок. Был он серый, большой и лохматый. И меня вдруг осенило – ну-ка, пусть этот лежебока поработает. Я растянул его в кресло во весь рост, он даже не открыл глаза. Положил ему под бок Боню. Никакой реакции. И только когда та стала настойчиво что-то искать на его животе, Вася открыл один глаз и, наверное, хотел встать – лапы и хвост его дернулись. Но то ли сон ему сладкий снился, то ли от лени он совсем потерял способность двигаться, только глаз закрылся, и Вася продолжал спать. Боня, уткнувшись ему в живот носом, тоже заснула. Она, очевидно, посчитала, что спит со своей мамой.

Я на цыпочках прокрался в свою комнату и юркнул под одеяло. Поспать бы с полчасика, а еще лучше часик, пока эта плакса не поднимет своим ревом.

Проснулся я только утром. Вспомнил про щенка. Вскочил и заглянул в зал. Боня сидела верхом на Васе и усердно сосала у него ухо. Тот хмурил лоб, дергал хвостом, но глаз не открывал, притворялся спящим.

Так Боня спала с котом Васей, ела с ним из одной чашки целый месяц, пока не пришла пора ей перебираться во двор, в вольер.

В апреле мне подарили еще одного щенка – курцхаара Юту. Опять плач о потерянных родственниках, опять угроза бессонной ночи. Но я уже имел опыт и, мысленно извиняясь перед Васей, быстренько подсунул щенка к нему. Вася не то, чтобы был доволен, но стерпел. А утром знакомая картина – Вася в кресле, на нем Юта сосет ухо. Но зубы у Юты поострее, потому-то Вася и дергается всем телом и изредка протестующе открывает рот.

И опять целый месяц Юта и мама Вася, так мы теперь звали нашего кота, спали вместе, ели из одной чашки, пока не пришла пора нашей Юте перебираться в вольер к Боне.

С неделю мама Вася отсыпался, потом, почувствовав одиночество, стал проситься во двор. Он, конечно же, слышал веселый лай и возню своих дочерей.

Боня заметно подросла и уже походила на взрослую собаку, да и Юта была больше кота раза в два. Увидав маму Васю, они подняли такой радостный лай, так стремительно прыгнули навстречу, пылая родственными чувствами, что я поопасался пустить к ним кота. Мама Вася тоже раздумывал, сидя у меня на плече и щуря глаза. Зато Боня и Юта неистовствовали в своей радости. Подождав, когда они немного успокоятся, я все же пустил маму Васю в вольер. «Дочери» кинулись к нему и сначала облизали его от ушей до кончика хвоста, потом от избытка чувств Боня схватила маму Васю за голову, Юта за хвост и потащили каждая к себе в конуру, в разные стороны. Мама Вася недолго крепился и заорал благим матом. Мне пришлось срочно спасать его от проявлений дочерней любви.

Немного отдышавшись, мама Вася взобрался на столб вольера и стал приводить себя в порядок, изредка бросая сердитые взгляды на своих дочерей и выговаривая:

– Кто вас только воспитал такими… Хамки! Найти бы вашу маму да обсосать ей уши…

Немного пообсохнув и выговорив все, что думает о современной молодежи, мама Вася медленно и с достоинством удалился в кресло. А Боня и Юта долго крутились у забора вольера в надежде еще хоть раз выразить свою любовь маме Васе.