Текст книги "Сумеречные миры"

Автор книги: Владимир Добряков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 30 страниц)

– Дай хоть раздеться до конца, – шепчет Лена.

– Не дам! – так же шепотом отвечаю я.

Глава 8

Танцы были в среду, нынче воскресенье.

С четверга война, и нет спасенья!

А на поле брани смерть гуляет всюду,

Может, не вернемся, врать не буду.

Б. Ш. Окуджава

Просыпаюсь я довольно поздно. Лена, утомленная праздником и ночью любви, крепко спит, положив под голову свои перчатки. На ней осталась только бархатная ленточка с жемчужинами.

Я решаю не будить ее, потихоньку одеваюсь и иду к себе. Дома я выпиваю кофе и завтракаю. Посмотрев в сторону компьютера, решительно направляюсь к выходу. Не буду сегодня тревожить Саусверка, де Легара и прочих обитателей Лотарингии. Есть о чем поразмыслить и без них. Не часто выдается нам время, когда можно просто подумать.

В лесу я нахожу небольшую полянку, освещенную ярким осенним солнцем и усыпанную желтыми и красными листьями. Присаживаюсь на поваленное дерево и задумываюсь. Подумать есть о чем. Из прозрачных намеков Лены, Кэт и Магистра вырисовывается довольно интересная картина. Видимо, ЧВП оказывает какое-то серьезное влияние на человека, вступившего с ним в контакт. И одно Время знает, какие последствия будет иметь это влияние. Не зря же Лена так глубоко копалась в моем подсознании. И в конце концов чем она занималась всю неделю, где пропадала? Не потратила же она ее целиком на то, чтобы изготовить для меня Золотой Меч, а для себя новогодний наряд!

Да и с переходом этим тоже не все ясно. Хорошо, что Кристина подключается к нам для решения этой проблемы. А то получается поганая картинка: ЧВП пользуется этими переходами, как хочет, а мы пока только знаем, что они существуют, но не имеем ни малейшего представления об их природе.

Что же до ЧВП, то он постиг природу этих переходов настолько, что не только умеет находить их и пользоваться ими, но, по всей видимости, может сам создавать новые переходы. Если так, то не исключено, что ЧВП может пробить переход и сюда… Если уже не пробил! Что, если в Монастыре уже действуют его агенты? Я бы ни за что сейчас не поручился.

Сзади слышится легкий шорох. Я оборачиваюсь. Никого. Показалось. Да и кто может здесь быть? Хотя в свете последних размышлений можно ожидать чего угодно и кого угодно. Усмехаюсь и достаю сигарету. Снова шорох. Резко оборачиваюсь, и опять – никого. Странно. Нервы у меня разыгрались, что ли? Вредно так много размышлять на такие темы. Я прикуриваю, затягиваюсь и внезапно оборачиваюсь. Никого нет. Это все-таки нервы. Вот оно, влияние контакта с ЧВП. Мерещится Время знает что! Какое-то время курю, размышляя на тему того, как вредно распускать воображение.

Внезапно две руки в голубых перчатках мягко ложатся мне на плечи. Вздрагиваю от неожиданности и оборачиваюсь. Лена! Она в белой кожаной куртке до колен и высоких белых сапожках. Ее глаза озорно смотрят на меня из-под отороченного мехом капюшона.

– Эх, ты, суперагент экстра-класса! Я два раза нашумела, а ты меня и не заметил!

– Ну, Ленка, ты у меня настоящая ниндзя! Надо же так незаметно подобраться!

– Ты не забывай, – целуя меня, говорит Лена, – что я тоже хроноагент. Пусть второго класса, но все-таки.

Лена садится рядом со мной, оглядывает полянку и, прижавшись ко мне, тихо поет:

– И думаешь ты, что прекраснее нет, чем лес заколдованный этот… Или ты думаешь о чем-то другом?

– Верно. У меня к тебе пара вопросов.

– Спрашивай. Ты – мой повелитель, и я отвечу тебе без утайки.

– Вопрос первый. Где ты пропадала всю эту неделю?

– Работала.

– Лаконично. Я еще в первый день нашего знакомства отметил у тебя эту черту. Тогда вопрос второй. Эта работа как-то связана с воздействием ЧВП на личность человека, вступившего с ним в контакт?

– И да, и нет. Точнее, не совсем да и не совсем нет.

– Значит, предоставляешь мне самому все додумать? Понимаешь, твои недомолвки, твоя тревога, тревога Кэт очень красноречиво обо всем говорят… К тому же позавчера я видел у Магистра какие-то бумаги. Представляешь? Магистр читает бумаги! Когда я вошел, он перевернул листы чистой стороной вверх, а в разговоре упомянул, что ЧВП оказался более коварным противником, чем он предполагал. При этом он бросил взгляд на эти бумаги. А перед этим он хоть и в общих чертах, но весьма неодобрительно отозвался об их содержании. Я понял, что оно ему очень не нравится. Кстати, он послал в схлопку некоторых своих сотрудников, которые настаивают на скорейшем рассмотрении этой проблемы. Нетрудно было сделать вывод, что эти сотрудники: ты и Катрин. Так что вы с ней обнаружили?

Лена молчит, собираясь с мыслями. Я закуриваю еще одну сигарету и беру ее руку в свои ладони.

– Ну? Колись!

– А ты действительно незаурядный хроноагент: и наблюдательный, и выводы правильные делаешь, – она снова замолкает.

– Так что, повелительница решила скрыть от своего рыцаря грозящую ему опасность?

– Да нет же, Андрюша! Просто все это настолько еще вилами на воде писано, не проверено, что я не знаю, как тебе это все сказать.

– Говори, как знаешь. Постараюсь понять, я умный.

– Даже слишком! Так вот, Андрей, мы с Катрин независимо друг от друга: она аналитически, я – изучая ваши Матрицы, пришли к тревожному выводу. То, что ЧВП при контакте воздействует на ваше подсознание, – это полбеды.

– А в чем же беда?

– Беда в том, что в случае поражения хроноагента при контакте с ЧВП, я имею в виду физическую гибель носителя в реальной фазе, мы будем не в состоянии вернуть сюда его Матрицу.

Лена снова замолкает. Она смотрит куда-то отрешенным взглядом, руки ее лежат в моих ладонях, теплые и живые. Только это и говорит о том, что она здесь, а не где-то в другой фазе.

– И куда же она денется?

– Она останется в распоряжении ЧВП, и он может сделать с ней все, что пожелает. Может внедрить ее в любого носителя. Естественно, предварительно в Матрице будут произведены необходимые изменения, что сделает ее покорной воле ЧВП. И у ЧВП появится новый сотрудник, наделенный всеми качествами нашего хроноагента экстра-класса. К тому же знающий о нас все. А у нас станет одним хроноагентом меньше.

– Подожди, Лена. Пусть вы не сможете извлечь Матрицу из реальной фазы и она останется в распоряжении ЧВП. Но ведь здесь остается копия Матрицы хроноагента… Что я говорю! Здесь остается оригинал Матрицы…

– Андрей! Я еще не сказала тебе самого главного и самого страшного. Поскольку между Матрицами: оригиналом здесь, в Монастыре, и ее копией в реальной фазе поддерживается постоянная связь, то ЧВП произведет изменения и в оригинале Матрицы.

– Ты хочешь сказать…

– Да! В случае поражения от ЧВП хроноагент потерян для нас навсегда. Более того, у нас здесь появится внутренний враг – агент ЧВП. Он – тот же самый и внешне, и психически, но его Матрица уже будет нести в себе программу. Он сам не будет знать, когда он начнет ее выполнять и что эта программа от него потребует.

Мне становится холодно. Слова Лены потрясли меня.

– Лена, а что, если заблокировать обратную связь между Матрицей и ее копией в реальной фазе?

– Нельзя. Это стопроцентная гарантия умственного расстройства хроноагента, которое может привести к полному идиотизму.

– Но ведь должен же быть какой-то выход из этого положения, Время побери!

– Должен. Но пока мы его не знаем. Будем искать. Привлечем все лучшие силы Монастыря. Нельзя оставаться беззащитным перед лицом такого врага! Ты о чем это задумался?

– Вот что, Леночка, – начинаю было я, но, не найдя нужных слов, умолкаю.

Лена ждет. А перед моими глазами проходят сцены битвы у Голубой Звезды. Потом их сменяет стремительно несущаяся на меня земля и донельзя узенький «коридор выхода». Потом я вижу Синего Флинна, тяжело шагающего на меня с Золотым Мечом в руке.

– Я считаю, Лена, что Андрею об этом говорить не надо.

– Почему?

– Комплекс боязни поражения. Не понимаешь? Сейчас поясню. Если раньше, идя на задание, я думал только о том, как его лучше выполнить, действовал без оглядки, не щадя самого себя… Сейчас надо мною будет висеть, как дамоклов меч, боязнь поражения, этакий комплекс, который может повлиять на меня в самый решительный момент и привести к тому, чего я буду бояться, то есть к поражению.

Я смотрю на Лену, а она глядит на меня так, словно видит первый раз в жизни.

– Ты понимаешь, о чем я говорю? Это комплекс сверхответственности. Ведь теперь я знаю, что последует за моим поражением. И когда я встану перед проблемой риска пятьдесят на пятьдесят, я не говорю уже о пяти к девяносто пяти, этот комплекс может сработать, и тогда…

– Что тогда?

– Помнишь мой полет в образе Адо Тукана? Так вот, сейчас я не уверен, что справился бы с управлением. Тогда для меня главным было: избежать падения самолета на завод. А сейчас еще и выжить самому. Имея на плечах такой двойной груз, очень трудно балансировать на грани и принимать рискованные решения.

– Я понимаю, – Лена стискивает пальцы. – Но, Андрей, я уверена, что ты найдешь в себе силы справиться с этим двойным грузом, с этим комплексом. Ты победишь его, ты всегда побеждаешь. И ты будешь побеждать и впредь. Ведь ты у меня такой сильный!

– Может быть, справлюсь, а может быть, и нет. Не могу я сейчас ничего сказать заранее. В любом случае мне потребуется для этого время. Поэтому я настаиваю, чтобы Андрей пока ничего об этом не знал. Пусть хотя бы один из нас останется полноценным хроноагентом, без всяких комплексов.

– Хорошо, Андрюша, я понимаю тебя. Пусть будет так. Только надо предупредить об этом Кэт и срочно переговорить с Магистром. Кстати, интересно, почему он нас сегодня не беспокоит?

– Так ведь праздник, Леночка…

– Ты что, Магистра не знаешь? А где твой браслет?

– Оставил у тебя.

– Я тоже. Ох, и попадет же нам! Чует мое сердце. Пошли скорее.

Лена встает, мы выбираемся на дорожку и быстро идем к моему дому. Моя подруга, как всегда, права, на дисплее горит надпись: «Срочно выйди на связь с Магистром». Лена бросает на меня взгляд, вздыхает и, подойдя к компьютеру, набирает код. На экране появляется недовольное лицо Магистра.

– Где это вы пропадаете, да еще и без телебраслетов? Объявляю вам обоим по выговору! А сейчас срочно ко мне и без разговоров!

У Магистра мы застаем Катрин и Андрея. Они внимательно смотрят на монитор, на котором разыгрывается какая-то батальная сцена.

– Пусть они смотрят, – говорит Магистр, – а я вам все объясню, в двух словах. Присаживайтесь.

Магистр достает бутылку, бокалы и разливает нам вино. Словно это не он минуту назад был в бешенстве.

Я снимаю куртку и усаживаюсь в кресло. Лена же только откидывает свой капюшон, но куртку не снимает, а на предложение Магистра раздеться только отрицательно мотает головой и берет бокал с вином. Магистр относит вино Катрин и Андрею и поздравляет нас с Новым годом. Мы отпиваем по паре глотков, и Магистр начинает рассказывать.

В фазе, которую сейчас наблюдают Катрин с Андреем, начало XIX века, относительно нашего времени. Пруссия и Франция, объединившись под скипетром Людовика XVIII, прямого агента ЧВП, завоевали всю Европу, включая и Англию. Непокоренной осталась одна Россия.

Два месяца назад армия Людовика XVIII вторглась в российские пределы. Но здесь ее вместо стремительного марша к столице и генерального сражения на подступах к ней ожидала затяжная война с боями «местного значения». Медленно двигаясь отдельными колоннами по российским дорогам, отбиваясь от казачьих и гусарских наскоков, армия Людовика достигла Тулы и сумела там соединиться.

Главнокомандующий русских войск, фельдмаршал князь Румянцев, был вынужден сосредоточить войска для генерального сражения. Силы сторон были примерно равны. У франко-прусской армии некоторое преимущество в кавалерии, у русских – в артиллерии.

Сражение состоялось у села Красное рано утром. Людовик оставил в резерве прусскую кавалерийскую бригаду под командованием генерала Дитриха, чтобы использовать ее в решающий момент. Этот момент наступил к полудню. Изнуренный бесчисленными атаками левый фланг русской армии под командованием генерала Кучкова начал перестраиваться. Людовик отдал приказ, который доставил его адъютант, полковник Огюст Жером, внедренный агент ЧВП. Бригада Дитриха обрушилась на расстроенные боевые порядки Кучкова, опрокинула их и оказалась в тылу у русской армии. Исход сражения был решен.

По дороге, которой ехал к Дитриху полковник Жером, за несколько минут до того проследовал гусарский разъезд русских, возвращающийся из разведки. Все это должно произойти через два часа.

– Итак, наша задача, – подводит Магистр итог, – внедриться в командира разъезда, поручика Зотова. Сейчас гусары отсиживаются в охотничьем домике. Надо выйти на точку встречи, дождаться полковника Жерома, убить его или ранить, словом, помешать доставить приказ. Сам приказ желательно изъять и доставить генералу Кучкову, чтобы он принял необходимые меры. Людовик не успокоится после потери адъютанта и пошлет другого гонца. Выполнять задание будет Андрэ. Андрэ, ты хорошо изучил место встречи?

– Да, Магистр, – отвечает Андрей, не отрываясь от компьютера.

– Тогда за дело! Матрица Зотова уже считана и обработана. Будь готов ко всяким неожиданностям и учти, полковник Жером – один из лучших фехтовальщиков французской армии, кроме того, он – агент ЧВП. То есть он получил подготовку не хуже, чем ты.

При этих словах мы с Леной переглядываемся, но не говорим ни слова. А Магистр продолжает:

– Андрэ уже имел дело с Синим Флинном и мог бы рассказать тебе, как нелегко ему пришлось. Так что мобилизуй свои возможности предельно. Тебе это потребуется. Лучше не доводи дело до сабель, подстрели его, и вся недолга. Возвращаться будешь после передачи приказа Людовика Кучкову. Просто присядь где-нибудь, расслабься и закрой глаза.

– Понятно, Магистр, я готов, – говорит Андрей, вставая от компьютера.

– В таком случае, Элен, действуй. Полагаю, подготовка не должна занять много времени. Только самые необходимые сведения. Воспоминания детства поручика Зотова Андрэ не потребуются. И оставайся все время в пункте передачи. Андрэ может выбрать время для возвращения в любой момент.

– Хорошо. Пошли, Андрей.

Лена встает и направляется к Нуль-Т. Андрей идет за ней, на пороге оборачивается и делает прощальный жест рукой. Магистр шутливо благословляет его. Дверь закрывается. Магистр тут же поворачивается ко мне.

– Ну, Андрэ, выкладывай, что там у тебя?

– Почему это ты решил, что у меня что-то есть? – спрашиваю я, покосившись на Катрин.

– А вижу по твоему победному и жизнерадостному выражению лица. – Магистр наливает вина в три бокала, жестом указывает Катрин на место за столиком и категорически говорит: – Выкладывай!

Смотрю на Катрин. А это даже неплохо, что она здесь. В конце концов в этой проблеме она ориентируется лучше меня. Я передаю Магистру наш разговор с Леной и излагаю свои мотивы, почему Андрею пока ничего не надо об этом говорить. Катрин смотрит на меня довольно мрачно, а Магистр, задумавшись на минуту, спрашивает ее:

– Андрэ что-нибудь знает?

– Магистр, я не такая болтливая, как Лена.

Я хочу было возмутиться, но Магистр успокаивает меня, положив руку на плечо.

– Ты не права, Кэт. Элен рассказала все Андрэ, видимо, исходя из каких-то своих соображений. Теперь я нахожу, что это даже к лучшему. Действительно, пусть один из вас знает об опасности, другой – нет. После заданий Элен будет проверять: нет ли каких осадков в подсознании у того и у другого. Мне кажется, это поможет нам найти ключ к решению задачи и обезопасить и себя, и хроноагентов.

– Каким образом? – не понимает Катрин.

– А таким, что он, – Магистр показывает на меня, – зная об опасности, будет психологически настроен на противодействие ей, а Андрэ – нет. То, что не могут сейчас решить твои компьютеры, сможет наверняка решить человеческий мозг. Это несравненно более мощная и совершенная система. В критических ситуациях она способна выдавать такие решения, что компьютеры сгорят от зависти. Это наш шанс. Согласна?

Катрин смотрит на меня с сомнением, словно сравнивая характеристики моего мозга с процессором компьютера.

– Пожалуй, в этой идее есть рациональное зерно. Я согласна, пусть Андрей пока ничего не знает.

– Вот и прекрасно! А сейчас выясним, как дела у Андрэ и Элен.

В этот момент Лена выходит на связь. Андрей уже лежит на «стартовой площадке». Лена, все еще в своей куртке, сидит за пультом.

– Магистр, мы готовы. Что там сейчас делает Зотов?

Магистр смотрит на монитор:

– Сидит за столом и задумчиво смотрит на икону.

– Самое время!

– Действуй! Удачи тебе, Андрэ!

Андрей машет рукой и закрывает глаза. Лена набирает на пульте команды. На стенах пункта переброса начинается пляска разноцветных огней. Все.

– Магистр, я остаюсь здесь.

– Да, Элен. Будь готова принять Андрэ назад в любую минуту. Нечего ему там задерживаться.

А на нашем мониторе поручик Зотов, он же – Андрей отрывается от созерцания иконы и достает часы. Потом он встает и подходит к двери.

– Корнет!

– Да, Петр Иванович!

– Поднимайте людей. Через десять минут выступаем.

Зотов снова остается один, раскуривает трубку и подходит к окну. На дворе гусары подходят к колодцу, пьют, умываются. Через несколько минут входит корнет.

– Люди готовы, Петр Иванович.

– Ну, с богом, пора! – говорит Зотов, надевая кивер.

Они выходят во двор. Десяток гусар стоят у навеса где отдыхали лошади. Зотов командует:

– По коням!

Гусары садятся в седла, офицерам подводят коней, и через несколько минут разъезд уже скачет по лесной дороге. Выехав из леса, Зотов осматривается. Затем он направляется в сторону небольшой, но густой рощи. В роще он останавливается и выжидающе смотрит на дорогу.

– В чем дело, Петр Иванович? – спрашивает корнет.

– Сдается мне, едет кто-то со стороны французов. Подождем, посмотрим.

Несколько минут проходят в напряженном ожидании. Никто не появляется, и не слышно ничего, кроме грохота близкого сражения.

– Показалось вам… – начинает было корнет.

В этот момент слышится конский топот, и на дороге показывается полковник Огюст Жером в сопровождении шестерки всадников.

– Гусары! Вперед! Руби их! – командует Зотов.

Сам он бросается наперерез полковнику, который пришпоривает коня и пытается скрыться. Но Зотов и два гусара быстро нагоняют его. Остальные гусары завязывают бой с конвоем. Метров за пятнадцать до Жерома Зотов вынимает пистолет и стреляет. Жером покачнулся, но остался в седле.

– Промахнулся! – не удерживаюсь я.

– Вряд ли, с пятнадцати-то метров! – отвечает Магистр и берет крупным планом Жерома, – смотри, у него стальные наплечники, пуля срикошетировала от левого плеча.

Жером между тем тоже выхватывает пистолет и стреляет в Зотова. Тот резко пригибается к холке коня, и пуля только слегка задевает кивер.

– Молодец! – восклицает Магистр.

На Катрин жалко смотреть, она нервно грызет пальчик розовой перчатки.

Зотов выхватывает саблю и быстро догоняет Жерома. Тот также обнажает оружие. Сабли, сверкнув, с лязгом сталкиваются, и Зотов проскакивает мимо. Гусар, следовавший за Зотовым, оказывается менее удачливым. Они с Жеромом обмениваются парой ударов, и гусар валится из седла.

Второго гусара Жером встречает пистолетным выстрелом в упор и разворачивается навстречу Зотову. Звенят и сверкают сабли. Катрин ахает. Жером с Зотовым рубятся как бешеные. Жером действительно незаурядный фехтовальщик. Его сабля стремительно летает слева направо и сверху вниз, но всюду натыкается на защиту. Андрей тоже получил неплохую подготовку. Он не только умело защищается, но и результативно атакует. Дважды клинок Зотова достает Жерома. Но и у самого Зотова лицо в крови. После неудачно взятой защиты сабля Жерома разрубила Зотову кивер и надсекла лоб.

Сколько еще может продолжаться этот бой, неведомо. По опыту боя с Синим Флинном я знаю, что схватка равных по искусству противников заканчивается в пользу того, у кого останется больше сил. Мне тогда повезло. Будет ли такой шанс у Андрея?

Но вот Андрей словно услышал мои мысли. Вместо того чтобы отбить боковой удар, Зотов резко пригибается к холке коня и прямо оттуда делает быстрый выпад в незащищенную грудь Жерома. Тот без звука опрокидывается на круп своей лошади. Быстрым движением Зотов обрезает ремень фельдъегерской сумки и вскрывает ее. Пока он читает приказ Людовика, к нему подъезжают корнет и уцелевшие в схватке шесть гусар.

– Григорий Иванович! Луи посылает на корпус Кучкова конную бригаду Дитриха! Надо срочно предупредить генерала!

– Но вы ранены!

– Пустяки, царапина. Скорее! Вперед!

Спрятав приказ за пазуху, Зотов пришпоривает коня. Гусары устремляются за ним.

Магистр что-то прикидывает, набирает на компьютере код и говорит:

– Андрэ! Куда тебя несет? Вон за тем лесом движется эскадрон прусских кирасир.

– Знаю, Магистр, – слышим мы ответ Андрея, – только если я возьму левее, то наткнусь на батальон силезской пехоты, а если останусь на месте, то через пять минут здесь будет драгунский полк. А от кирасир мы уйдем, лишь бы проскочить!

Но проскочить не удается. Сразу за лесом гусары натыкаются на головной кирасирский разъезд. Гремят выстрелы, и сверкают сабли. Зотов, зарубив одного кирасира, командует:

– В бой не ввязываться! Уходим!

Начинается сумасшедшая скачка. Десятка два кирасир гонят по полю семерых гусар. Время от времени кого-нибудь настигают. Звенят сабли, и кто-то остается на земле. Справа от Зотова, не желая отставать и пытаясь отжать его влево, скачут два кирасира. Неожиданно Зотов изменяет направление и бросается на своих преследователей. Выстрел из пистолета, падает один кирасир. Короткая рубка на саблях, и падает второй.

И вновь только быстрота коней решает все. Наконец, более тяжелые кирасиры отстают. Да и впереди уже показываются укрепления русских. Над ними то и дело вспыхивают разрывы гранат. Артиллерия французов ведет интенсивный огонь.

Гусары, их осталось четверо, подтягиваются к поручику.

– Ну, слава Времени! – шепчет Магистр.

Внезапно в пяти метрах от Зотова разрывается граната. Конь, пораненный осколками, взвивается на дыбы, а поручик валится вперед, обнимая холку коня, в попытке удержаться. Его левый бок и спина начинают быстро темнеть. Корнет и гусары подхватывают поручика и спускают его на землю.

– Магистр! – слышим мы голос Лены. – Поручик Зотов умирает! Я срочно принимаю Андрея.

Магистр секунду пребывает в замешательстве, потом набрасывается на Катрин:

– Кончай реветь и оставь в покое свою перчатку, скоро совсем ее съешь! Быстро проверь: откуда прилетела граната! Кто стрелял? Поняла?

Катрин, всхлипнув, кивает, и ее пальцы начинают бегать по клавиатуре компьютера, на которую, не переставая, капают крупные слезы. Лена тревожно глядит с экрана на Магистра. Ее рука в голубой перчатке лежит на пульте, а Магистр молчит. Я знаю, о чем он думает. Но секунды текут, и вместе с ними утекает жизнь поручика Зотова. Неужели Магистру придется отдать приказ: уничтожить Матрицу Андрея?!

Магистр сидит, сцепив пальцы на коленях, стиснув зубы, и молча смотрит на экран, где гусары столпились вокруг умирающего поручика. Замечаю, что он старается не глядеть ни на кого из нас.

– Все чисто. Магистр! Это обыкновенный недолет, – не отрываясь от компьютера, говорит Катрин.

Магистр кивает Лене, облегченно вздыхает, расслабленно откидывается в кресле и закуривает.

– Ну, теперь действительно слава Времени! Андрэ! – обращается он ко мне. – В холодильнике – водка, в баре – рюмки.

Достаю из холодильника бутылку «Столичной», бутерброды с красной икрой и соленые грибы. Взяв из бара пять рюмок, наливаю три из них. Одну рюмку я отношу Катрин, которая все еще вытирает слезы, сидя у компьютера. С другой я подсаживаюсь к Магистру.

– Магистр, а что было бы, если…

– А что бы ты сделал на моем месте?

– Как хорошо, что я не на твоем месте!

– Вот, давай и выпьем за то, что обошлось без этого. Никогда не надо пороть горячку. Давай, Катрин, выпей за благополучное возвращение Андрэ и заодно успокой свои нервишки.

Катрин, молча кивнув, залпом осушает свою рюмку, я протягиваю ей бутерброд, и мы с Магистром тоже выпиваем.

А Лена, не отключая канала связи, уже заканчивает прием Андрея. Через несколько минут они присоединяются к нам. Катрин сразу бросается к Андрею, тот обнимает ее и успокаивает, как может. Магистр вновь наполняет рюмки. Мы выпиваем, и Магистр разгоняет нас по домам.

– Все, все! Дело закончено, теперь – отдыхать и готовиться к празднику. Да, чуть не забыл, – он обращается ко мне, – Андрэ, загляни ко мне завтра, часов в десять. Я обещал тебе кое-что показать.

Когда мы выходим из Нуль-Т у Лены, я спрашиваю ее:

– Как ты себя чувствовала, когда Магистр задержался с ответом? Я имею в виду твое сообщение о гибели Зотова и возвращении Андрея.

– Скажу откровенно: скверно чувствовала. У меня руки дрожали на пульте. Я все время боялась, что Магистр прикажет уничтожить Матрицу Андрея.

– И что бы ты тогда сделала?

– Не спрашивай об этом, ладно?

– Хорошо, не буду.

Я закуриваю и только тут обнаруживаю, что Лена все еще в своей белой кожаной куртке.

– Ты, как мы из леса пришли, так до сих пор и не разделась!

Лена смеется и расстегивает молнию куртки. Под ней ничего нет.

– Я так торопилась утром найти тебя, что натянула только эту куртку на голое тело.

Она быстро одевается, а я спрашиваю:

– Лена, а что это за праздник: День Сектора? Как его празднуют?

– О, Время! Я же тебе еще ничего не рассказывала об этом!

И Лена рассказывает мне, что День Сектора празднуется с незапамятных времен. Четвертый день Нового года. Праздник этот напоминает старинные маскарады, с тем только отличием, что там нет сказочных персонажей и простых масок. Все хроноагенты, действующие и бывшие, изображают в мельчайших подробностях: от деталей одежды до манеры поведения – одну из тех личностей, в облике которой они действовали в реальных фазах. Сами они и присутствующие должны угадать и этот персонаж, и того хроноагента, который его изображает. Выигрывает тот, кого «раскрывают» последним или не «раскрывают» вовсе.

Зрелище это великолепное и увлекательное. Такого смешения стилей, эпох и стран, да и такого правдоподобия персонажей нигде не увидишь. Сотрудники других секторов буквально воюют между собой за пригласительные билеты на этот праздник, а число этих билетов строго ограничено. Ведь это наш, внутренний, праздник.

– А как делаются костюмы и прочие предметы?

– Синтезатор может все. Полагаю, ты его уже освоил, судя по жемчужинам и ножнам для меча.

– А лица, как скроешь их?

– Ну! Здесь есть такой грим из фазы, где искусство театра на небывалой высоте, что из старухи можно сделать семнадцатилетнюю девушку. А уж умения имитировать поведение, походку, владеть фигурой хроноагентам не занимать!

– А кого будешь изображать ты?

– Ишь, чего захотел! Это все держат в секрете, иначе какой интерес? Ну, а ты кого?

– Не знаю, у меня пока еще не очень богатый выбор.

– Потому-то тебя быстро и раскроют! Бедненький ты мой, иди ко мне, я тебя пожалею, – и Лена прижимает мою голову к своей груди.