Текст книги "Молот ведьм (СИ)"
Автор книги: Владимир Андриенко
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
– Вот мы и показали им наши силы, – с горечью произнесла девушка и отдала саблю.
– Отличный сбалансированный клинок. Теперь он уже никогда не попадет в ваши руки, господа Посвященные Силам.
Их связали сыромятными ремнями и заставили бежать вслед за лошадьми слуг коронного стражника. Лащ обещал доставить их коронному хорунжему Концпольскому.
– А он вас ждет не дождется. Вот рад будет пан Александр.
Но судьба распорядилась по иному. Через час к Самуилу Лащу прибыл гонец, что преставился ротмистром коронного войска Радзиевским, и предал приказ прибыть в ставку чигиринского старосты по важному делу, а пленников передать ему.
– Но у меня приказ доставить этих двоих до замка Конецпольского.
Гонец отозвал его в сторону и прошептал:
– Сунн велит тебе делать по иному.
– Что? – Лащ был поражен. – Кто ты такой пан, что знаешь кто такая Серебряная Сунн?
– Мое настоящее имя тебе ни к чему, пан. Достаточно того, что мы служим одному делу.
– Но Сунн сама приказала мне доставить их к коронному хорунжему.
– Теперь все изменилось. От хорунжего они вскользнут, ибо там их ждут помощники. Они специально все так построили и если мы не помешаем им, то они спокойно перейдут в Четвертый Круг. Мы сделаем по‑другому. Но теперь это не твоя забота. Исполняй приказ.
– Будь, по‑твоему. Я повинуюсь воле богини.
– Прикажи своим, чтобы слушались меня и уезжай. Но скажи им, что мы по‑прежнему едем к Конецпольскому. Никто ничего знать не должен.
– Но ты не знаешь кто пред тобой. Ведь это сам меднорукий воин. И его ладони из меди Сагроса могут крушить стены и ломать сталь. Я, имея особый сильный кристалл нейтрализатор от Серебряной Сунн, могу держать его под контролем. А ты сможешь?
– И у меня имеется кристалл нейтрализатор, пан коронный стражник Лащ.
– Ты, пан, также путешественник между мирами? Иными словами человек в коем собрались несколько сущностей?
– Да, я давний слуга Серебряной Сунн. Но и ты, пан, давно запродал свою душу богине Двух Лун. Разве не так? А здесь это будут рассматривать как сговор с дьяволом.
– Во Франции или Германии меня могли бы схватить инквизиторы. Но не в Польше, пан. Здесь отцы‑иезуиты не так сильны.
– Но здесь, как мне сказали находиться иезуит‑охотник. И причем охотник не из последних.
– В Польше?
– Да. И не так далеко от тебя. Он проводник одного их этих двоих, что попала к тебе в руки.
– Правда? – Самуил Лащ испугался. Это было действительно серьезно.
Он хорошо знал силу древних охотников, что в его мире основали могущественный орден иезуитов. Такого кристаллом нейтрализатором не испугаешь.
– Они снова хватают здесь ведьм?
– И не только, пан стражник.
– Тогда слугам Сунн стоит поостеречься. И это хорошо, что пан забирает у меня этих пленников. Я ведь только совсем недавно почувствовал свободу. Кто знает, каково жить в теле мерзкого существа?
– Я знаю, пан. Я сам испытал тоже что и ты. И потому сделаю все, чтобы остаться человеком.
– Эй! – Лащ повернулся к своим людям. – Меня срочно вызывает староста чигиринский. Пан Кричесвкий и десять гусар со мной. А остальные двигаются по старому пути. Ведите их к Концпольскому, и пусть он посадит их на колья! За главного у вас теперь будет вот этот пан! Он ротмистр коронного войска! Все его приказы – это мои приказы! – бросил он гусарам на прощание. – Слышишь, Петро? Головой за них отвечаешь!
– Доставлю в целости и сохранности! Не впервой мне до пана Александра холопов водить! – заверил Лаща Петро. – Но…
– Ты сказал, доставишь, и тут же сомневаешься в этом?
– В себе я не сомневаюсь, пан. Но этот человек может порвать свои путы!
– Не порвет. Я об этом позаботился. Спокойно вези его к пану коронному хорунжему и слушайтесь пана ротмистра Радзиевского.
Сказав это, Самуил Лащ вместе с десятью гусарами ускакал прочь.
Игорь попытался порвать свои путы после отъезда человека с камнем Сунн, но не смог. Случилось нечто странное, и он не мог понять, в чем причина его бессилия.
"Что же случилось? – думал он, едва поспевая за конем своего конвоира, к которому был привязан. – Почему руки меня не слушаются? Вот когда бы мне пригодился старик‑кондун. И куда это он пропал?"
Вскоре, всего через час пути, их отряд натолкнутся на татарский чамбул. Случайность вывела их на тропу людоловов. Татары, боясь встречи с казаками, перегруженные добычей, уходили к Крыму.
Чамбул был невелик, около сотни воинов. Они тянули на веревках связанных пленников: мужчин, женщин, детей. Но, увидев небольшой отряд королевских крылатых гусар, они решили атаковать.
– Петро! Смотри – татары!
– Вот чёрт! Попались! – выругался Петро. – Поворачивайте коней! А этих посадите позади себя! Нужно уйти от людоловов. Пан ротмистр! Татары!
Петро огляделся, но Радзиевский словно в воздухе растаял. Его нигде не было.
– Смотри, Игорь! – Таня указала рукой вперед. – Это татары.
– Да?! Эта встреча нам нежелательна.
– Ты думаешь для нас это хуже?
– Кто знает? Но оказаться бессильным в руках Конецпольского мне бы не хотелось.
Уйти от быстрых татарских коней им не удалось. Десяток всадников в меховых островерхих шапках быстро нагнали их. Арканы, брошенные степными хищниками, вырвали троих гусар из седел. Ещё двое пали под дождем татарских стрел.
Остальные схватились за сабли, но их быстро перебили. Татары были отличными лучниками да и саблями владели не хуже гусар его величества короля.
– Таня! – Игорь посмотрел на девушку. – Я чувствую прилив сил. Мои руки снова мне повинуются!
– Так действуй! Чего ты языком мелешь попусту!
Игорь на этот раз легко порвал путы, что стягивали его руки, и снова был на свободе. Он бросился к девушке и порвал аркан стянувший её. Таня вскочила на ноги и, завладев саблей мертвого воина, стала рядом с ним.
Меднорукий разошелся не на шутку. Он руками остановил дух коней и сбросил с них наездников. Татары сломали себе при падении шеи.
Ещё один всадник вылетел из седла, попав в железные объятия меднорукого. Игорь легко сломал хребет татарину. Тот не успел даже крикнуть. Таня клинком свалила низкорослого воина и оспинами на лице.
Но татары не собирались так легко отступать. Три аркана просвистело в воздухе. Меднорукий порвал два из них, но третий сдавил ему горло. Игорь стал задыхаться. Его руки потянулись к петле, но сильный толчок свалил его наземь. Один из людоловов, соскочив с коня на землю, ударил его эфесом сабли по голове. Игорь потерял сознание.
Таню без труда скрутили. Низкорослый крымчак с испорченным оспой лицом подошел к ней. От него сильно пахло лошадиным потом.
Татарин хлопнул руками себя по ляжкам.
– О, якши ханум! (Якши ханум – (тюркск.) красивая женщина) Аллах милостив ко мне. Будет с чем явиться на базар в Кафу (Кафа – нынешняя Феодосия, город в Крыму где был знаменитый невольничий рынок), – он отлично говорил по‑украински. – За такую, дадут не меньше двух тысяч, а в Стамбуле она уйдет за пять или даже за семь с половиной. Или я ничего не понимаю в живом товаре.
– Ты хочешь меня продать? – насмешливо спросила Таня.
– Да. Я мурза Эсмаил‑бей, и я продам тебя и его, – мурза указал на бесчувственное тело Игоря.
– Когда он очнется, ты убедишься, мурза, что это не так. Он будет очень недоволен твоим поведением.
– Ты намекаешь не его руки, ханум? Я знаю о медноруких больше, чем ты думаешь. Он будет послушным рабом, – и татарин захохотал, и потрогал камень нейтрализатор, что висел у него на шее в качестве амулета.
У Тани мороз по коже пробежал от этого смеха.
– Значит, ты ждал нас здесь? Наша встреча не была случайной?
– Все в руках Аллаха! Ты любопытна как все женщины, ханум. Но ты еще не привыкла, что ты теперь рабыня. А рабыни не могут задавать вопросы хозяину. Вот станешь в Стамбуле любимой женой паши или спахии и тогда станешь помыкать мужем. А пока смирись с судьбой послушной двуногой газели…
Украина
1648 год
Караван невольников
Ворота Ор‑Капу
Кафа
Караван невольников уводили в Крым. Мужчины бежали за лошадьми конных степняков. Все пленники были привязаны за шею к березовым жердям по десять человек. Конечно, гораздо удобнее было связать их обычными веревками, но татары были людьми расчетливыми. В безлесных крымских степях дерево было редкостью и весьма ценилось. А так десяток пленников приносил одну жердь, тысяча – сто жердей. И считать пленников гораздо удобнее и дерево дармовое.
Среди рабов был и Игорь. На его запястьях были наручники и кандалы из меди. Из того же сплава, что и руки, только иной концентрации. Татарин говорил правду – освободиться Игорю будет не просто.
Эсмаил‑бей принадлежал к сообществу "магических осколков", куда входили десять знатных татарских мурз. Они поклонялись осколкам голубого магического кристалла. И среди "братьев" были первые придворные чиновники из Бахчисарая. Сам великий хан Ислам‑Гирей поддерживал их, и среди звезд его гарема была одна красавица, которую боялся сам грозный повелитель Крыма. Это была ведьма Второго Круга. От неё и тянулись многие нити к Игорю и Татьяне. Хотя сами огни и не подозревали об этом.
Мурзу Эсмаил‑бея не обманул тот человек, что передал ему за 1000 золотых кандалы и голубой кристалл. Такого крупного осколка Исмаил‑бей не видел в своей жизни. До этого самый большой камень был у первого ханского советника Дивей‑мурзы. Теперь же он обладатель наибольшого кристалла! Да еще такого раба удалось заполучить в довесок! Магический металл, дававший Игорю необычайную силу, теперь превратил его в раба. В этих степях кто‑то отлично зал, что такое медь Сагроса.
Таню и десяток других девушек, как особо ценный товар для гаремов везли на лошадях. У каждой на запястье была деревянная бирка, привязанная на шнурке, со знаком хозяина.
Потянулись долгие дни и ночи изнурительного перехода. За многие годы эти тайные тропы людоловов были буквально усеяны костями несчастных пленников, погибших от истощения и скошенных простудными болезнями. Не даром, этот путь в народе называли "дорогой слез". Хотя по мере приближения каравана к Крыму обращение с пленниками поменялось в лучшую сторону. Уже было мало шансов натолкнуться на казачий разъезд и спешить не стоило. Кормить пленников стали лучше: давали сухое толченое зерно и сухую конину. Эсмаил‑бею невыгодна была смерть рабов, ибо они приносили ему немалый доход.
Через две недели они добрались до места назначения, к Перекопу. Вот они страшные ворота Ор‑Капу! Вот он Крым такой немилосердный к христианам‑рабам!
Вдали виднелся высокий земляной вал, перегораживающий узкий крымский перешеек. За валом высилась каменная крепость. Когда они подошли ближе, то увидели широкий ров, наполненный водой.
В Перкопской крепости отряд Эсмаил‑бея встретили ханские мубаширы‑сборщики податей. Уплатив налог в ханскую казну, мурза повел отряд дальше. Вскоре чамбул разделился. Пленников и скот поделили. Игорь и Таня достались на долю Эсмаил‑бея.
В городе Кафа пленников откармливали, помыли и дали хорошую одежду. Рабы должны были приобрести нормальный вид. Товар хорошего качества стоил дороже. Среди других рабынь Эсмаил‑бея Таня, к своему удивлению обнаружила Свету. Судьба и ее забросила сюда.
Цены в тот год на рабов стояли высокие. За здорового и сильного мужчину можно было получить 80‑200 цехинов золотом, за ребенка – 10. А о товаре для гаремов и говорить нечего. Одна красивая наложница стоила столько, что на эти деньги можно было купить табун в 1000 коней!
Девушек, прежде чем продать заставляли проходить чрез руки лекаря‑венецианца и евнухов. Они пред покупкой тщательно осматривали товар. Они ощупывали каждую, обследовали самые сокровенные части тела. Никто не хотел платить такие деньги за "испорченных" девиц. Особенно если дело касалось поставщиков султанского гарема в Стамбуле….
Игорь много думал о том, что же могло произойти, и почему судьба столь милосердная к нему до этого вдруг повернулась к нему спиной. Почему пропал проводник? Почему не помог ему выбраться?
"Циларисус Фаст могущественный колдун, – думал он. – Но вот действует ли его сила в этом мире в полном объеме? Хот я он и без своей магической силы здесь имеет такие связи, что может помочь и так. Тогда почему не помогает? Или ему больше не нужен посвященный Белой силе?"
Эсмаил‑бей, как все члены братства "магических осколков", уже давно имел выгодные для него связи с теми, кого христиане называли ведьмами и колдунами. Они платили ему деньги и поставляли живой товар, а он оказывал им небольшие услуги и иногда снабжал информацией.
Конечно, Эсмаил‑бей был правоверным мусульманином, и никогда не стал бы работать на презренных гяуров* (*гяур – неверный, немусульманин), но колдуны и сами враги его врагов. Так почему не помочь им?
Вот и сейчас он пригнал в Кафу двоих людей по заказу одного знакомого польского купца.
– Ты так и не сказал мне, эфенди, зачем тебе эти люди?
– Мне? – купец посмотрел на мурзу. – А с чего ты взял, что мне они нужны?
– Но мне передали твою просьбу привезти сюда тех, кто попадется мне по пути. Я действительно натолкнулся в степи на небольшой отряд польских гусар и изрубил их. Затем я схватил мужчину и женщину и на мужчину надел кандалы из меди. Но при этом я заметил, что руки у него странные.
– И что с этими руками? – равнодушно спросил купец.
– Они у него медные. А видел ли кто‑нибудь человека с медными руками? Про это можно прочесть в сказках "Тысячи и одной ночи".
– Ты видел меднорукого, мурза. Ну и что? Ты выполнил то, что тебя попросили выполнить. Зачем ты звал меня?
– Я привел к тебе пленников! И за меднорукого возьму не меньше 3000 цехинов! Вот тебе мое слово!
– А кто тебе сказал, что не нужен этот меднорукий?
– Как? – вскричал Эсмаил‑бей. – Но ты, эфенди, сам просил меня доставить тебе меднорукого и его девку. Они здесь. Девку я возьму и продам сам. Она обычная и ничего в ней такого нет.
– Ты меня не понял почтенный, Эсмаил‑бей. Я попросил тебя захватить пленников. И все. А что ты станешь с ними делать это дело твое.
– Ты хочешь сказать, Эфенди, что меднорукий тебе не нужен?
– Нет. Продай его сам если желаешь.
– Это меня устраивает. Я могу продать и девку и парня. Но я заплатил за амулет и кандалы для его рук, эфенди!
– И что мне до того? Ты просто обезопасил себя и все.
– Ты желаешь сказать, что не вернешь мне эту 1000 золотых?
– А почему должен тебе это возвращать? Ты мог бы и не покупать кандалы и амулет. Да и сам амулет имеет для тебя самого большую цену не так ли?
– Ну и что же?
– А то, что ты весьма выгодно вложил свои деньги, бей.
– Но твой человек посоветовал мне их купить и я купил. Я знаю, что за тобой, эфенди, долги не пропадают. Я не намерен просто так терять тысячу!
– А ты знаешь по чьему приказу действовал я сам, бей? Мне отдала приказ сама Эсмэ, любимая наложница светлого хана Ислам‑Гирея.
– Любимая наложница? Ты шутишь, купец? – усмехнулся Эсмаил‑бей. – У светлого хана в любимых наложницах состоят юноши. Женщинами гарема он пользуется редко. А Эсмэ не наложница.
– Так ты намерен не признавать её слова?
– Что, ты, эфенди. Зачем же так? Слово Эсмэ закон для любого почитателя голубого кристалла. Но до этого мне всегда платили. Что же теперь изменилось? Хорошая работа – требует хорошей платы, не так ли?
– Хорошо! – купец вытащил из своего кармана кожаный туго набитый кошелек. – Здесь ровно 1200 цехинов! Это больше чем я тебе должен, бей.
Эсмаил‑бей протянул руку, но купец сразу не отдал ему кошелька.
– Погоди. Эти деньги я дам тебе не просто так.
– Ах, вот как! – Эсмаил‑бей все понял, зачем купец ломал эту комедию. Ему было что‑то нужно.
– Я хочу купить у тебя за эту сумму ключ от кандалов меднорукого.
– Ключ? И только? И за этот ключ ты даш мне 1200 цехинов?
– Да. Только за ключ. Где он?
Эсмаил‑бей сразу же достал требуемое и предал его купцу. Кошелек попал в его руки. Мурза развязал тесемки и заглянул внутрь. Там было золото.
– Снова новенькие золотые? – спросил он.
– А тебя они не устраивают?
– Отчего же, эфенди? Очень даже устраивают. Но редко у кого можно найти столько новеньких монет. Словно ты готовишь их сам….
Часть 4В Круге Четвертом: Океан вне времени
"Природа силы Богини Двух Лун такова, что она черпает свои силы от больших пространств. Но где найти такие пространства, где бы она смогла безраздельно повелевать?
Ответ прост: создать их самой. Что она и сделала, создав лес меж измерениями, закрепив его Домиком Девы Леса на который она наложила заклятие времени. Но лес это магическая энергия земли и воздуха. Этого было недостаточно для Серебряной повелительницы. Ей нужна была магия воды. И именно для этого и был создан Океан Сунн или Океан Между Измерениями. Его воды пресекают грани семи измерений, и это дает богине Сунн большое могущество. За счет чего же она поддерживает свою власть над этими водными пространствами между измерениями? В лесу действует Домик Девы Леса. А что же в океане скрепляет ткани разных водных пространств? Основа всего Черный корабль…"
Из книги «О мире Серебряной Сунн»
Генрих Иститор
Глава 1В море
«Галера‑каторга – гребное судно в Османской империи, гребцами которого были рабы прикованные к скамьям. Труд на таком судне для рабов был очень тяжелым и мало кто выдерживал его более пяти лет…»
Примечание автора книги
Мир, где нет времени
Серебряная госпожа и её слуга
Красивая женщина, окруженная серебряным ореолом, спустилась к мужчине, который при виде неё склонился чуть не до самой земли.
– Госпожа! Для меня большая честь видеть тебя! – произнес он вместо приветствия.
– Но ты принес мне не совсем хорошие новости, не так ли?
– Ничто не может скрыться от твоего всевидящего взора, госпожа. Меднорукие не одиноки в своей борьбе с тобой.
– Я это хорошо знаю. Мои мысли и мои планы устраивают не многих. Но не для того я достигла могущества, чтобы отступить. Я познала тайные стороны потусторонних измерений и распахнула ворота в иные миры. Я несу свободу и справедливость.
– Многие в моем мире так не считают, госпожа. Твои служанки и твои слуги слишком жестоки.
– Вот как? Ты и вправду так думаешь? – спросила его женщина.
– Да, госпожа, ты знаешь, что я не боюсь говорить правду.
– И не нужно бояться, друг мой. Я не жестока. Я лишь действую в разных мирах согласно их собственным традициям. Разве не так? Посвященных продали, но разве это не соответствует традициям твоего мира? Разве я придумала торговлю людьми? А в Руге разве я завела жестокие пытки и забавы гладиаторов? Наоборот, мои женщины во главе с Корнелией стараются изменить мир. Но им мешают и потому мне приходиться быть жестокой. Но ведь я прихожу только в том мир, куда меня призывают. Разве не так?
– Так, госпожа, и потому я служу тебе. Твои враги будут проданы в рабство и в твоей власти убрать их из этого мира.
– Посвященные только слуги моих врагов, друг мой. Они и сами не понимают что творят. Итак они прошли Третий Круг и Черная и Белая силы соединились.
– Да, госпожа, это произошло. Но в твоей власти теперь создать для них Четвертый Круг. Пусть они попадут в сотканное тобой самой измерение. В измерение хаоса, где ничего не подчиняется логике.
– Они уже почти разрушили мой колдовской лес и на его восстановление мне понадобиться много сил. Это был большой удар по мне. А Океан Сунн это святая святых моей силы. Можно ли допустить туда чужаков?
– Но оставлять их здесь нельзя, госпожа. Ведь проводник посвященного Белой силы сам Генрих Иститор, в прошлом домниканец, человек умный и жестокий. А с тех пор как он больше не просто человек он стал много мудрее. И в этом мире он отыщет своего подопечного.
– Белая и Черная силы соединились. И если соединяться еще и Генрих Иститор и Яков Шпрегнер, то ничего хорошего из этого произойти не сможет. Тогда их "Молот ведьм" снова будет действовать.
– Верно госпожа. Ведь значительную часть их книги все же тогда вам удалось уничтожить. И люди больше не знают правды о многом, что там было написано. Нужно отправить их в Океан без времени. Пусть это будет Четвертый Круг.
– Но у меня уйдет много сил на открытие хода между Черным морем и Океаном без времени. А силы мне сейчас нужны.
– Нет, госпожа. Рядом с носительницей Черной силы есть также женщина из будущего.
– Я это отлично знаю.
– Знаешь, госпожа?
– Её зашвырнула в проход одна из моих служанок. И сделано это было специально. У меня есть планы на эту женщину!
– Планы? Я, очевидно, многого не знаю, госпожа?
– Да, ты многого не знаешь,
– Но она заражена демоном ночи, госпожа.
И это мне известно.
– Но это дает вам шанс открыть дорогу между измерениями в момент рождения самого демона.
– Это сделать можно, но я хотела использовать демона для иной цели. Хотя ты прав. Сейчас наступает весьма опасный момент в моей игре со Шпренгером и Иститором….
Черное море
1648 год
Игорь, Татьяна, Светлана
Закир‑паша, капудан‑ага*(*Капудан‑ага‑капитан галеры) галерного флота Султана Блистательной Порты с удовольствием купил новую партию рабов‑гребцов. Во время последнего перехода многих рабов пришлось вышвырнуть за борт. И его галера нуждалась в крепких парнях.
– Удачная сделка! – сказал Эсмаил‑бей, сгребая золотые монеты в большой кошель.
– Для тебя, почтенный. Ты удачно сходил в Украину. А я несу расходы на пополнение гребцов государственной галеры. Ведь это судно принадлежит султану, да продлит Аллах его годы.
– Да, но капудан‑ага забывает о девушках для гаремов. Ведь ты купил их больше десятка.
– Кто знает, как удастся продать? Может, я понесу убытки.
– Не прибедняйся. Уж я‑то знаю, как они идут в Стамбуле. Получишь по 5 тысяч цехинов за каждую. А то и больше.
– Хорошо тебе говорить, мурза. Ты не платишь за них деньги.
– Но я рискую за них головой. А это ценнее денег, капудан‑ага. А за раба с медными руками ты мне еще скажешь спасибо. Он отработает тебе за десятерых. Помни о заговоренном ключе, только им можно отомкнуть его кандалы.
– Не забуду! – Закир‑паша, хлопнул себя по жирному брюху. – Хотя все это кажется странным и пахнет колдовством. Да и содрал ты с меня за него целую тысячу, когда обычный раб сейчас стоит не более 400 цехинов. Раб‑мужчина не мальчик и не женщина.
– Этот раб того стоит. Уж можешь мне поверить. Второго такого нет в целом мире созданном Аллахом. И что значит отдать за него жалкую тысячу? Это практически даром, почтенный.
Игоря посадили к веслу на галере‑каторге,*(*Галера‑каторга – гребное судно в Османской империи, гребцами которого были рабы прикованные к скамьям. Труд на таком судне для рабов был очень тяжелым и мало кто выдерживал его более пяти лет. Отсюда и пошло слово "каторга" как обозначение весьма тяжелой и неблагодарной работы на износ (Прим. Автора). вместе с другими новыми рабами. Всех их приковали к поперечным скамьям и соединили вместе, протягивая цепь через ножные кандалы…..
Игорь часто читал о галерных рабах в книгах и видел их на экране, но никогда сам и предположить не мог, что окажется в подобном положении. Первые два дня были невыносимо тяжелыми. Его спина и шея ныли от боли, мышцы на руках, казалось, вот‑вот лопнут. Греб он плохо, неумело, и плети надсмотрщика часто врезалась в его кожу, оставляя длинные кровавые рубцы.
Забываясь в коротком сне, Игорь думал, что он проснется и этот кошмар кончится. Но судьба отвернулась от него, и он, разбуженный плетью надсмотрщика, все сидел на грязной скамье за веслом.
– Если из‑за тебя нас лишат ужина еще раз, я тебя задушу ночью, – злобно прошипел его сосед.
Вчера Игорь два раза сбил такт, и надсмотрщик лишил вечерней еды всех четырех его соседей. Трое из них были казаки и хорошо относились к парню, а один, что сидел рядом, татарин‑убийца, просто поедом ел новичка.
– Вонючий ишак! – ругался он. – Я отгрызу твои поганые уши и сожру их!
– Заткнись, Абдурохман! – прошипел казак Михайло. – Чего пристал к парню? Он и так из сил выбился.
– Меня из‑за него вместо ужина накормили плетью. Пес!
– Сам ты пес! – выругался Михайло. – Стамбульский ворюга! Свинья поганая!
– Гяурская собака! – не остался в долгу Абдурохман.
Но тут к ним подскочил надсмотрщик Реджеп. Его плеть стала хлестать рабов, без жалости опускаясь на спины и головы.
– У вас еще есть силы разговаривать, грязные свиньи! Вот! Вот! Получайте, собаки! Грести!
Игорь налег на весло. Ему не хотелось подставлять товарищей. Цепи лишили его сверх силы, и он вновь стал обычным человеком, но сила духа его не оставила. Он верил в лучшее, в то, что сумеет вырваться отсюда. Но для этого надо было выжить.
Галера везла в столицу дань кровью. Османам требовалось пополнять янычарские Орта.* (*Янычарские Орта – роты нового войска (Янычары – от тюркских слов Ени Чери – Новое войско). Набиралось из "дани кровью", которую турки изымали с покоренных народов в виде мальчиков 10–12 лет. Затем они воспитывались в исламских семьях преданными фанатиками‑мусульманами.) Сотни христианских мальчиков, отобранные у родителей станут со временем непреклонными и неустрашимыми газиями **(**Газия‑ борец за веру.) ислама. За них капудан‑ага отвечал головой. Но кроме них на корабле был и личный товар Закир‑паши, 12 девушек. Их он рассчитывал продать и деньги положить себе в карман. За девушками приглядывал Абу‑Реза, жирный евнух. Он следил, чтобы те хорошо питались, а это наносило убыток хозяину.
– Как состояние рабынь, Кизляр‑Оглы***(**Кизляр‑Оглы – буквально девичий начальник, евнух, смотритель гарема.)? – спросил Закир‑паша.
– Хорошо, эфенди! Я слежу за ними. Все здоровы и упитаны. Хоть сейчас на базар.
– Смотри мне. Я чересчур дорого заплатил за них. И должен получить прибыль!
– Получишь, господин. Все в руках Аллаха! А он милостив к тебе! Все они девственны и чисты. И за таких можно будет взять в этом году по 10 000 цехинов.
– Что? – не поверил Закир‑паша. – Да таких цен нет и в Трапезунде. В Стамбуле за девушку не дадут и семи тысяч, будь она хоть сама Шахрезада.
– А если предложить их в гарем падишаха и показать их самому главному евнуху султана? Евнух ведь хочет угодить повелителю и за такие дела заплатит! И 10 000 тысяч это самый минимум.
Закир‑паша пригладил свою бороду и произнес:
– Если так будет, то с каждой рабыни тысяча тебе!
– Тысяча? Ты клянешься Аллахом в том господин? Если я сумею продать каждую по 10 000 тысяч, то получу лично себе тысячу с каждой пленницы?
– Именно так. Ты все верно понял. Мое слово закон, клянусь бородой пророка…..
Светлана с Татьяной вместе с другими пленницами пребывали под неусыпным надзором евнуха в роскошно обставленной каюте. Подобной не было даже у капитана. Здесь пленницы не нуждались ни в чем и за ними ухаживали словно за принцессами царской крови.
– Твоя история интересна, Танюша, словно из романа приключенческого.
– Еще бы до такого не всякий автор мог бы додуматься. Из дома гадалки перенестись в древний Новгород и встретить там невидимого проводника. Я тогда просто выть хотела от ярости и отчаяния.
– А теперь? – спросила Светлана.
– А что теперь? Думаешь, соблазны этого мира так очаровали меня? Я по‑прежнему желаю домой.
– Ну, это сейчас. А если тебе удастся осуществить то, что от тебя ждут? Тогда тебя ждет награда. Неужели и тогда ты просто вернешься домой?
– Вернусь! – решительно заявила Татьяна. – Жить здесь бы я не хотела.
– А мне этот мир понравился больше чем наш. А тот колдовской понравился еще больше.
– Это потому что ты еще не знаешь его хорошо.
– А скажи, Таня, Игорь тебе нравиться? Ну, я имею в виду как мужчина?
– Я даже не думала об этом, Света. До того ли мне было?
– И ты ни разу не подумала о нем, как о мужчине? Вы же много времени были вместе.
– Не так и много и за все это время у нас не было и минут спокойной.
– А я много думала о мужчинах, когда пребывала в плену у толстомордого купца. Он купил меня у грязного татарина за 500 монет. Сама видела, как они рассчитывались.
– А татарин не посягал на тебя?
– На мою девственность? Ты что, я для него выгодный товар. Без девственности я стала бы стоит вдвое дешевле. А вот толстый купец тот приглашал меня поиграть.
– Что? – не поверила Татьяна. – Так ты уже не девственна? Но нас так тщательно проверяли венецианские лекари пред продажей.
– Я не сказала тебе, что не девственна. Тот жирный купец тоже не дурак и позабавился со мной не нарушая моей девственности. Они все такие жуткие извращенцы. А еще наши училки в школе говорили, что у нас выросло развратное поколение, воспитанное на порнографии. Видели бы они, что творилось лет триста назад.
– А что тот толстяк с тобой делал?
– До сих пор с содроганием вспоминаю его жирное в потных и грязных складках вонючее тело. Его маленький и сморщенный член, который я ласкала руками. Блевать до сих пор хочется.
– Да, неприятные воспоминания.
– Не то слово, Таня. Не то слово. И я это терпела, хотя могла уничтожить этого мерзкого извращенца.
– Уничтожить? – не поняла Татьяна. – Это как? Задушила бы его своими волосами, как любовница задушила короля гуннов Аттилу?
– А хоть бы и так? Думаешь, не смогла бы?
– Но не смогла же? Ты удовлетворила его как он просил, и не посмела перечить.
– А ты что меня осуждаешь? – вскипела Светлана. – А сама то ты что? Не так бы поступила?
– Я ни с кем пока постель не делила, подруга. Но я тебя не осуждаю. Каждый идет своей дорогой.
– Однако в твоем голосе есть нотки презрения ко мне? – Светлана повысила голос.
– Тебе показалось! – ответила Татьяна. Затевать ссору ей не хотелось.
– Но ты служишь медноруким с собачьей преданностью. И даже не знаешь за какое дело сражаешься!
– А ты разве против медноруких? Послушай, Света, ты разве что‑нибудь знаешь об этой войне?
– Нет, – поспешила уверить её в обратном Светлана. – Я это просто так предположила. Ты же действительно не знаешь с кем и за что сражаешься.
– Я сражаюсь против ведьм. И сражаюсь против Сунн.
– А ты знаешь кто такая Сунн? Почему это ты вдруг против неё?
– Мне было достаточно посмотреть на девку из домика Девы Леса, что хотела лечь со мной в постель и думала только о круглосуточном лесбийском половом акте. Она служила Серебряной Сунн. И скажу тебе честно, мне она не понравилась.
– А что плохого ты видишь в лесбиянках? Их любовь так красива.
– Ну не скажи. Я предпочитаю красивых мужчин. Женское тело создано для мужчины, Светлана. И не нужно убеждать меня в обратном.
Свете вдруг стало плохо. Неожиданная боль в животе заставила ее лечь на ковер.
– Что с тобой? – Таня склонилась над подругой.
– Не знаю. Внезапная боль в животе.
– Сядь. Я перенесу тебя на подушки.
– Нет. Все прошло. Это случается со мной в последнее время.
– У тебя, по‑моему, живот немного округлился.
– Ты заметила? Я думала, это мне только кажется.
– А ты не беременна часом, подруга? – Таня запнулась. – Может тот толстый купец, не только ручками игрался?
