Текст книги "Пулемет над пропастью (СИ)"

Автор книги: Владимир Чекмарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

Глава 13

Глава тринадцатая, в которой герой попадает на остров Джонов, но не с моря, а с неба

И я решил провернуть нечто подобное, той истории с танками и псинками. Когда я на узком совещании представил свой план Капитан цур зее Дениц пришел в восторг и выделил для моей «блестящей героической авантюры» (курсив капитана) платунг абордажников и добавил, что будь он по моложе, но на другой должности, то сам бы пошел с нами. Когда мы поднялись на дирижабль Берты, первое, что сделал командующий платунгом абордажников фельдфебель Лозе, это попросил у меня поставить автограф на листок с рукописным текстом «Матросского марша» и как выяснилось позднее, это был еще не конец моей карьеры композитора и поэта песенника, но об этом позднее, а пока начиналась операции «Лепестки эдельвейса».

Сначала ввиду рейда появились наши корабли, что вызвало в порту полный ажиотаж. Часть «купцов» стали срочно выходить в открытое море, а гукоры проведя ряд четким маневров, выстроились у причалов, нор при этом не перегораживая к ним дорогу. Публика на улице разделилась на три части… треть бросилась к набережной дабы рассмотреть нежданных гостей, треть ринулась спасаться в глубь городских улиц, а треть продолжила свои занятия. Наш же «Летучий корабль», под скрытом направился к заветному донжону, на который четко указывала зеленая виртуальная стрелка. Берта аккуратно, впритирочку подвела кораблю к верхней площадке башни, где находилось несколько человек, рассматривающих в бинокли рейд, и которых скрутили выскочившие казалось ниоткуда абордажники. И посмотрев на их четкую работу, я решил, что перетащу Лозе и его ребят к себе, пригодятся мне такие кадры.

Мы спускались по закрученным лестницам, шли по изломанным под самыми неожиданными углами коридорам опускаясь все ниже и ниже. Нас дважды пытались задержать, но жандармы и абордажники так жестко отреагировали на эти попытки, что в дальнейшем желающих преступать нам дорогу по зданию больше почему-то не стало, от слова вообще.

Таким образом идя за моей Зеленой стрелкой мы попали в обширные подвалы, где моя чуйка заверещала благим матом и стало ясно почему… Когда я повернул в очередной низкий коридор, в меня всадили пулеметную очередь. Нет, я очень не люблю убивать своих ближних, но терпеть не могу, когда оные ближние пытаются убить меня. Хорошо конечно, что благодаря моим новым качествам пули мне не вредят, причем потом выяснилось, что даже синяков на теле не осталось, хотя мундир и броник были почти в хлам. Я озверел и попер прямо на пулемет ведя огонь по Македонски. Пулеметчик занервничал и очередь прошла мимо, а больше стрелять я ему и не дал, с девятимиллиметровой дыркой во лбу, стрелять маловозможно.

Коридор упирался в нечто вроде вестибюля из которого распахнутые двустворчатые вели вели в небольшой уютный зал, посередине которого стоял с поднятыми руками человек со знакомым по фото и портрету лицом, вице-канцлер фон Баннер и он произнес фразу, которую я меньше всего ожидал сейчас услышать – «Прошу Высочайшего прощения».

«Высочайшее прощение», это была последняя возможность для Государственного преступника избежать наказания. Он было допустимо, в случае того, если преступник владеет секретом полезным для безопасности или достояния герцогства. Давать его мог только герцог или ряд офицеров занимающих высокие должности в службах охраны закона. «Высочайшее прощение» не имело обратной силы и если герцог имел право ошибаться, то любой другой чин, облеченный доверием, нес полную ответственность за то, чтобы информация, дающая амнистию, не являлась пустышкой и в случае ошибки, дело могло пахнуть не только выговором или разжалованием. А я вот решил рискнуть и предъявив Золотую пайцзу, зачитал официальную формулу «Высочайшего прощения». Честно говоря, я легко пошел на это, в виду того, что уже знал кто истинный организатор аферы с фальшивыми золотыми и фон Баннер, был тут только ширмой, эту информацию я получил буквально перед отлетом, мне передал пакет мальчишка курьер. А «Высочайшее прощение» вице-канцлер выменял у меня на портфель со своим секретным архивом и некий старинный артефакт, который он некогда нашел в развалинах полученного в наследство старого дома. В портфеле было много интересного, от секретных счетов и координат нычек фальшивомонетчиков, до списков точек реализации и контрагентов, плюс пачка расписок от чиновников не самого низкого ранга. А когда я посмотрел на артефакт, то Информаторий пискнул мне, что это «Красный Ключ»…

На этой планете был некий легендарный секрет под названием «Невидимые острова». В океане периодически появлялись острова, попасть на которое можно было только владельцам магического артефакта под наименованием «Красный Ключ». Эти артефакты были огромной редкостью и их находили в тайниках в старинных зданиях. Тут как выяснилось раньше была планета с материками где обитала цивилизация магов и вот эти острова и артефакты были ее жалкими крохами. «Красный Ключ» был ключом к «Невидимому острову» и чтобы он сработал его надо было инициировать, (попадались иногда и инициированные ключи, но очень редко). Инициировать Ключ мог только Магистр, да и то не всякий и тот кто применял этот Ключ, автоматически получал постоянный доступ на Остров невидимку и постоянное знание его координат. На этих островах находили широкий диапазона находок, от залежей артефактов и кладов сокровищ, до невообразимой техники прошлой цивилизации, до просто каменистой площадки среди волн. Отпустив бывшего вице-канцлера, я заперся в каюте и открыл вычурную шкатулку, которая раскрылась, как книга. На левой половине был выдавлен силуэт четырехпалой ладони, на правой была просто гладкая металлическая поверхность, на которой внезапно стали появляться строки непонятных светящихся символов, которые вдруг стали складываться в понятные слова. Это была инструкция…

Я втиснул левую ладонь в оттиск причем пальцы расположил согласна разделу инструкции для Хомо, потом я почувствовал укол и в голове у меня прозвучал механический голос – «Привязка совершена по коду крови, доступ в лакуну номер восемь-пять-четыре-восемь-пять инициирован, как постоянный. Координаты введены в Информаториум (перед моими глазами вспыхнула виртуальная карта с пульсирующей красной точкой). И тут Ключ исчез, ибо он был дальше не нужен, так как вся нужная информация была у меня в голове, а я сам стал Ключом. Ну что же подумал я, ознакомившись с бумагами, их я и предъявлю герцогу, как повод для 'Высочайшего прощения», а артефакта как бы и не было.

Пока я разбирался с наследством вице-канцлера, на флагман заявился комендант острова Джон Буль и презентовал пол дюжины бочонков рома, в знак благодарности за то, что не было обстрела.

Когда мы вернулись в свое герцогство, Берту встречал лимузин с гербами ее рода, она сначала взгрустнула, а потом обрадовалась и сказала, что наконец все решиться и поцеловав меня уехала.

Глава 14

Глава четырнадцатая, в которой Берта переезжает к Эльзе, а Вайса вызывают во дворец.

Я буквально с корабля на бал, прибыл к фон Штейнглицу, доложил о частичном выполнении задания м сдал архив вице-канцлера, добавив туда письмо где говорилось о советнике из департамента финансов, который и был главой Кубла фальшивомонетчиков и вдобавок был связан с Дзьем бюро Французской республики Викторьез (Французских республик тут было три, причем они мягко говоря не дружили друг с другом и периодически цапались в архипелаге). Штурм-оберст жандармерии фон Штейнглиц был в восторге, так как по его словам, мы этими разоблачениями хорошо утрем нос СБшникам, так как они проглядели шпиона врага, а жандармерия всегда на чеку. Он дал мне два дня отпуска, так как герцог все равно на охоте, а потом посерьезнел и взяв меня за пуговицу, посетовал на то, что я написал марши для всех, кроме жандармов, а это не есть орднунг. На что я поклялся, что уже давно пишу марш Жандармерии, но это очень серьезное подразделение и поэтому долго писалось, но буквально на днях отдам слова и ноты в лейб-оркестр жандармерии.

Когда я приехал домой, то не успел я выйти из машины, как покатил давешний лимузин Берты, откуда появилась она, в сопровождении служанки и двух лакеев обремененных целой пирамидой чемоданов и сказала, что после обряда проверки Благородного целомудрия, она изгнана из семьи и просит ее приютить, причем Берта фон Кюн, прям таки лучилась счастьем. Охрана быстро подхватила багаж и утащила его внутрь.

Эльза отдала подруге под официальное место проживания гостевой дом, который был немногим меньше главного особняка, там разместилась прислуга Берты, а сама она естественно проследовала во внутренние покои Эльзы где мы и отметили данное событие, после чего задремали в нашей общей постели.

Ну а потом в процессе позднего завтрака, я напел своим дамам Гимн жандармерии, который состряпал на мотив «Вещего Олега»…

Как ныне сбирается грозный Вотан

Врагов образумить ударом

За козни и подлости против страны

Обрек их мечом и пожаром

Так громче музыка, играй победу

Вперед за герцога и с нами Бог

За Герольштейн любимый и могучий

Мы грянем дружно драйне хох, хох, хох

Скажи мне, кудесник, любимец богов,

Что сбудется в жизни со мною?

Ответил Вотан, мы соседей-врагов,

Могильной засыпем землею

И. т. д.

Девушки пришли в восторг, они записали ноты и слова, мы малость порепетировали (с перерывами), после чего дамы сменили неглиже на приличное платье и Эльза послала мажордома за охраной. По приказу штурм-оберста, у дома Эльзы теперь был постоянный пост жандармерии и на территории особняка постоянно дислоцировалось пол платунга жандармов из охранной роты. На них мы и апробировали новую песню, после чего я с нарочным послал ноты и слова в лейб-оркестр жандармерии.

А через пару дней пришел срочный вызов во дворец, который привез уже знакомый мне гауптман Зюс.

Серебряный аксельбант и золотая пайцза отразились в завидущих глазах вельмож и генералов сидевших в приемной Большого кабинета, мимо которых мы с Бертой проследовали прямо в кабинет герцога. Там находились герцогиня, мой шеф фон Штейнглиц и начальник СБ генерал фон Руйхер (до ужаса похожий на товарища Сталина), на которого орал лично его величество князь-герцог, причем при особенно резких выражениях, на лице у фон Штейнглица, появлялась змеиная улыбка. Как я понял, в дело пошли бумаги добытые у вице-канцлера и жандармерия была сегодня на коне. Герцогиня увидев Берту, всплеснув руками кинулась к ней, причитаю что то о бедной девочке которую обидели эти старые швайне-керлы и фрау-швайнебубели. А герцог обратив внимание на нас, сказал что настало время поговорить с героями, причем слово герои интонационно мне не очень понравилось. Герцог отпустил фон Руйхера и задумчиво уставился на меня. Я помятуя завет Петра Великого на тему, что… «Подчиненный перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство», принял именно этот вид. Причем в руках я держал тот самый инкрустированный футляр черного дерева, который мне передали моряки от Джона Буля, коменданта острова Джонов. В футляре был жуткий трехствольный пистолет, рядом с которым чудовище Ле Фоша*, казалось верхом изящества, а Эльза увидев это уродство обрадовалась м сказала что герцог коллекционирует подобных уродцев и такой подарок его наверняка обрадует.

Паузу, которую дал герцог, прервала герцогиня, которой явно что-то нашептала Берта. Герцогиня подошла ко мне и спросила, а что это за футляр в руках у оберста, на что герцог пробурчал, что это мы еще посмотрим, но когда я открыл футляр, недовольную мину с его лица, как рукой сняло. Герцог споро разобрал и собрал пистолет, снарядил магазины и явно настроился его опробовать, но его опять отвлекла герцогиня, сказав, что жалует Берте фон Кюн, золотой шифр камер-дамы и просит для нее титул баронессы, ибо камер-дама должна быть обязательно титулована, а ее мерзкие родственники-опекуны, из за предрассудков лишили ее баронетства, и теперь она может потерять наследство и все из за того, что девочка отказалась идти замуж за кредитора своего опекуна. Конечно ее друзья Йоган и Эльза ее не оставят, но и монархи должны поддерживать дворян так верно служащих трону.

Герцог машинально погладил пистолет и сказал, что ввиду того, что прадед Берты фон Кюн был графом, она имеет право на титул виконтессы, а вот как быть с оберст-лейтенантом вопрос не простой, ибо с одной стороны он задание выполнил и так сказать с прибытком в виде ценной информации, а вот пожелание государя не исполнил и преступника не задержал, хотя Устав и не нарушил. И посему… Оберст-лейтенант жандармерии Йоган Вайс, получает звание штурм-оберста и ему жалуется титул Вольного барона, с полным перечнем прав и тут герцог мне подмигнул. Надо сказать, что между баронским титулом и титулом вольного барона была некоторая разница, то есть титулование и величание было одинаковым, но обычный барон был либо наследственным владельцем имения, либо получал земли от монарха при получении титула, а вольный барон имел только титул и владения мог получить либо от монарха, как дополнительную награду, либо добыть сам в нейтральных землях, или же по праву ваганума у другого вольного владетеля. Моя чуйка издала дикий радостный вопль, в котором слышались – НЕВИДИМЫЕ ОСТРОВА! Ведь если ранее, я применил бы Красный Ключ, то распечатанный остров становился бы собственностью короны, а теперь, как Вольный барон, я согласно Перечня Прав, становился его полным властителем, но вассальным сюзерену.

И тут я внезапно почувствовал некоторое недружественное внимание. Из-за глухой портьеры, закрывающей один из проемов, будто бы потянуло холодом и я увидел призрачные то ли лучи, а скорее щупальцы потянувшиеся оттуда ко мне и вдруг наперерез им от Берты стрельнули голубоватые молнии и в месте соприкосновения стали вспыхивать алые протуберанцы и Берта стала бледнеть и окуталась роем крохотных белых огоньков и как я понял, всю эту иллюминацию видел только я и она. Ну сволочи, мою девочку обижать, подумал я, и на одном подсознании с формировал поток энергии и ударил по портьере, а точнее сквозь нее. За портьерой что-то завизжало, Берте заметно стало легче а из за портьеры выкатился вопящим клубком, никто иной, как магистр Кеплер. Ах ты сволочь старая, подумал я и собирался ему добавить еще каким-нибудь импульсом, но явно пришедшая в себя Берта стеганула по магистру прозрачным кнутом, и он взвизгнув упал на паркет и там, и прилег. Берта поклонилась герцогу и герцогине и извинилась за беспорядок, но добавила, что не могла смотреть, как нападают на ее командира и действовала по уставу. Герцог благосклонно кивнул и снисходительно сказал Кеплеру, что рад, что тот наконец доигрался со своими экспериментами. А магистр, внезапно низко поклонился Берте и попросил прощения у магистрессы и поклялся больше не беспокоить ее и герра штурм-оберста.

*Шпилечный двадцатизарядный револьвер Лефоше (Lefaucheux). Вот таких монстров забавники французы делали аж в XIХ веке. Калибром эта пушка была под 12 миллиметров и заряжалась шпилечными патронами (из каждого патрона торчал свой личный боёк).

Глава 15

Глава пятнадцатая, в которой новое задание становится продолжением старого, а у главного героя появляется свой пароход

А потом герцог напомнил мне о деле с наркотиками, и приказал заниматься теперь только им и по полной применять Золотую пайцзу и действовать невзирая на чины, титулы и личности, и уточнил еще, а что мне еще нужно для успешной работы, на что я нагло ответил, что в первую очередь корабль, которым я смогу полностью распоряжаться и перевод в мою бригаду абордажного платунга фельдфебеля Лозе (чуйка затаилась и я ничего не боялся). Герцог загоготал и сказал, что у меня губа не дура, но как раз на этот случай у него есть для меня как раз такой корабль, это галеон «Черная раковина», полученный по репарациям от Иберийского княжества, после очередного конфликта в Сером архипелаге. Из-за этого корабля уже переругались адмиралы всех эскадр и пускай это яблоко раздора достанется доблестной жандармерии, но числиться сей корабль будет, как персональная недвижимость Вольного барона Вайса и это теперь его головная боль, и добавил довольным тоном, что он хорошо спрятал галеон от адмирала и эдакую маскировку, не переплюнуть никому, на что я ответил, что знавал одного штурм-фельдфебеля, который не уступил бы тут в применении маскировки. Герцог нахмурился и потребовал подробностей, и я их выдал (внутренне перекрестившись при этом)…

Однажды старый фельдфебель и молодой вахмистр, будучи на разведке на острове фрикеров, уходя от погони, спрятались в сарае, но погоня явно стала приближаться, и молодой вахмистр приготовился принять последний бой, но мудрый фельдфебель предложил замаскироваться следующим образом… он достал объемную баклажку с крепчайшим шнапсом и налив полную кружку предложил вахмистру ее выпить, а потом еще раз и еще раз, после чего спросил вахмистра видит ли он его, на что получил отрицательный ответ. Фельдфебель в свою очередь припал к баклажке и пил, пока не перестал видеть вахмистра. После чего заявил, что ну вот мол и замаскировались. И тут в сарай влетел здоровенный пират с пулеметом, обвел сарай мутным взором и разочарованно сказал: «Ну вот, и тут никого нет».

Князь-герцог так ржал, что выронил из глаза монокль, после чего приказал подать шнапса и прямо тут накрыть фуршет, который несколько затянулся. В процессе фуршета я исполнял с Бертой свои песни, герцог заказал чего-нибудь про артиллерию, ибо в юности начинал службу фенрихом береговой артиллерии, а герцогиня попросило чего-нибудь лирическое, но не занудное, как сейчас в моде. На чем мы и расстались.

На другой день я явился в Совет Вольных баронов, где официально получил баронский перстень и грамоту Вольного барона, после чего мое сопровождение вкатило прямо в зал три бочонка с ромом «Золотой якорь» (из моих морских трофеев), которые вольные бароны тут же начали дегустировать.

Когда моя машина въехала на Каштановую улицу, то вдоль нее обнаружились ряды войск в парадных мундирах… жандармы, полицейские, авиаторы, моряки, то есть присутствовали платунги всех разновидностей мундиров подразделений, которые участвовали в моих операциях. Тут был даже оркестр, который наяривал Марш Вотана, так теперь назывался мой жандармский марш. Это было традиционное поздравление от соратников с погонами штурм-оберста. У ворот дома стояла Эльза с Бертой в парадных мундирах и платунг моей охраны в парадном строю, а чуть в сторонке, мордами в газон лежали несколько молодчиков в мундирах дворянской дружины Дома Кюн, они приперлись возвращать Берту домой, ибо ее родственничкам сообщили что Бета и в чести, и в милости у герцога и герцогини и прислали за ней эскорт во главе с двоюродным кузеном Берты, которого она терпеть не могла. И коих мои ребята нейтрализовали, согласно устава караульной службы, как нежелательных персон противоправно нарушающих охраняемый периметр.

Потом еще мы с Эльзой сопровождали Берту, на Ежегодный Бал виконтесс, который она теперь обязана была посещать. Там мои дамы произвели фурор своими драгоценностями (они нацепили и подарки герцогини, и мои подарки) а уж на меня глазели все ибо Высший свет уже был в курсе наших отношений, а наплевать, тем более что герцог одобрил (в конце дворцового фуршета он шепнул мне на ухо, что я молодец, раз охмурил двух таких красавиц)

После череды празднеств мы отправились знакомиться с моим флагманом…

Галеон «Черная раковина», это был некий гибрид крейсера и торгового судна… прекрасное вооружение, солидный движитель придающий скорость в режиме фулльспид до сорока узлов, мощная причальная мачта для дирижабля, встроенная система десантирования, обширные трюмы, шикарные апартаменты офицеров, в том числе и адмиральский салон (который включал в себя шикарную спальню, которую мы с девчонками естественно обновили) и удобные кубрики команды, была даже самая настоящая тюрьма на пол дюжины камер. На корабле была перегонная команда из отставных моряков, которым я сразу предложил переход на службу в дружину Вольного барона Вайса и параллельно, по секретному протоколу в жандармерию с повышением на один чин и жалованием идущим и там, и там.

Командира корабля, разжалованного за роман с женой адмирала и последующую дуэль корветтен-капитана Люка, я произвел сразу в штурм-капитаны цур-зее и приказал ему начать набор полной команды, я просканировал его и его людей и не взял только одного, бывшего агентом СБ.

Ну и напоследок меня обрадовала Берта, сказав, что после сцены с магистром во дворце, она поняла, что я магистр-альфа, который сильнее любого магистра, но его силу могут видеть только избранные, да и то не всегда, и она как раз является избранной, но это тайна о которой знаю только я ибо избранных изолируют в Башне магов, магической тюрьме герцогства, где они существуют в золотых клетках, без надежды выйти на волю.