Текст книги "Игры вампиров (Трилогия) (СИ)"

Автор книги: Влада Крапицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 51 страниц)

Глава 2

Ванда.

Эта монотонная работа сводила меня с ума, и под конец смены я чувствовала себя роботом. "Скорее бы уже конец августа. Уехать в Питер и забыть всё как страшный сон".

Вздохнув, я взяла очередной кусочек сыра и, запаковав его в плёнку, отложила в тележку. До конца смены был ещё час, и мне повезло, что сегодня надо паковать сыр, а не фарш, или крупу. Когда приходилось работать на полуфабрикатах, было совсем туго, потому что есть их было нельзя и мне приходилось тратить деньги ещё и на еду себе, а вот когда резали и фасовали готовую продукцию, была возможность и самой перекусить. Сыра я уже сегодня наелась и радовалась, что сэкономлю деньги.

"Ничего, вот уеду в Питер и буду наконец-то спокойно жить. Всё у меня наладиться. Главное, что я поступила в университет, а там уж как-нибудь выживу. Хуже, чем дома, всё равно не будет" – повторяла я про себя.

Когда-то мы жили дружной семьёй – мама, папа и я. Правда, воспоминания об этой жизни были смутные, потому что моя счастливая жизнь закончилась, когда мне было четыре года, но я точно помнила ощущения защищённости и любви, которые меня тогда окружали. А потом резко всё закончилось – папа бесследно исчез почти на два месяца, а когда появился, начал говорить чёрте что, и его забрали в психиатрическую больницу. Четыре года мама как-то ещё держалась и верила, что его вылечат, а когда он там умер, сломалась и запила от тоски. Вот тогда-то и закончилось моё детство и спокойная жизнь.

Тогда я не сразу узнала о смерти отца и мне рассказали про это позже, когда я начала спрашивать у мамы, почему мы перестали ездить к папе. Несмотря на то, что он находился в больнице, он по-прежнему относился ко мне так же, как и раньше, только всё время оглядывался и говорил, что нельзя никому доверять, что если кто-то выглядит как человек, это совсем не обязательно, что он человек. Но тогда я не понимала его, и для меня было главное общение с ним, и его любовь. А потом всё это исчезло и оказалось, что папы больше нет, и никогда уже не будет.

Мама начала спиваться, и вот, спустя десять лет она уже стала запойной алкоголичкой. Я пыталась её понять – она пила, потому что потеряла папу, которого очень сильно любила, но жить с ней больше не могла. Наш дом превратился в притон, где вечно пьяные мамины дружки и подруги пили днями и ночами, и она пребывала в постоянном пьяном угаре. Когда-то было время, и она клялась и божилась, что завяжет с этим, но дольше трёх дней никогда не могла продержаться, а в последние два года вообще стала агрессивной и перестала меня слушать.

Я давно уже поняла, что могу надеяться только на себя, и решила вырваться из этого порочного круга, боясь, что однажды и сама могу превратиться в свою мать. А чтобы вырваться из него, мне надо было получить хорошее образование. Школа была первой ступенькой, и дальше в планах был университет, поэтому я прикладывала максимум усилий, чтобы окончить школу с отличием и иметь возможность поступить на бюджетное обучение. И у меня всё получилось. Месяц назад я поступила в один из Питерских университетов.

Питер я выбрала специально, потому что больше не могла жить с матерью, а так как у меня подмосковная прописка, никто в Москве не предоставил бы мне общежития. И я точно знала, что просто бы не вынесла опять ночёвки на вокзалах, когда мать и её дружки начинали буйствовать, и хронические недосыпания, потому что университет, не школа, да и теперь приходилось работать, чтобы хоть как-то обеспечить себя, поэтому мне нужны были силы.

"Ничего, я выберусь из всего этого!" – в очередной раз пообещала я себе. Пока я училась в школе, я подрабатывала в супермаркете фасовщицей продуктов на полставки, а сейчас уже работала на полную ставку, и бралась за любую другую работу, потому что мне надо было накопить деньги на билеты до Питера и на первое время. Деньги, которые я скопила до этого, ушли на предыдущую поездку, при поступлении, и сейчас мне надо было заработать вдвое больше, чтобы дожить до первой стипендии, или пока не найду себе работу там.

– Ванда, – мне на плечо легла рука, и я вздрогнула от неожиданности. – Уже восемь часов, смена закончилась. Езжай домой, детка.

Ольга Семёновна, мой непосредственный начальник всегда относилась ко мне с добротой и я старалась отвечать ей тем же, хотя терпеть не могла когда ко мне близко подходили или дотрагивались до меня, и не переносила тех людей, которые пытались вести со мной задушевные разговоры, потому что после смерти папы стала замкнутой.

– Спасибо, – я скованно улыбнулась ей и поднялась со стула.

Ноги затекли, а руки болели, и я с трудом дошла до раздевалки. Переодевшись, я вышла на свежий воздух и вдохнула его полной грудью. На улице был душный июльский вечер, но после подвального помещения супермаркета, было счастьем вырваться на улицу. Впереди была двухчасовая дорога домой, но я всё равно не спеша направилась к станции метро, чтобы доехать до вокзала и там уже сесть на пригородную электричку. "Господи, сделай так, чтобы когда я приеду домой, мать и её дружки уже спали, и я могла тихонько пробраться в свою комнату и, закрывшись там, спокойно уснуть".

Но мои мольбы не были услышаны. Ещё на подходе к дому я услышала звуки гармони и пьяные голоса, орущие песни. "Опять этот Андрей пожаловал в гости. Ненавижу его!" – меня передёрнуло от отвращения.

Андрей был бывшим уголовником, и я боялась его, потому что он смотрел на меня не так, как все остальные мамины дружки, постоянно намекая на всякие гадости, и тянул ко мне руки. Именно из-за него я очень часто ночевала на вокзалах.

Остановившись, я задумалась. "Может лучше сразу вернуться на вокзал и там переночевать?". Решив, что это будет лучшим вариантом, я развернулась и пошла назад, но вспомнив про свои спрятанные сбережения замерла. "Когда он появляется в доме, то всегда приносит спиртное с собой. А вдруг они потом решат продолжить попойку, а мама ведь понимает, что где-то у меня спрятаны деньги, и если она ему об этом скажет, он дом перевернёт и найдёт мои сбережения". От этой мысли мне стало не по себе.

Раньше я всегда хранила деньги у своей единственной подруги Люды, но после того, как она поступила в институт, родители отправили её на отдых к бабушке, в Геленджик, и мне пришлось перепрятывать деньги дома. "Я не могу позволить им просто пропить их. Мне не на что будет жить тогда в Питере! Надо вернуться тихонечко домой, забрать деньги и только потом возвращаться на вокзал".

Вернувшись к калитке дома, я остановилась и глубоко вдохнула. "Лучше бы носила их с собой", но после того, как однажды у меня в метро украли всю зарплаты, я боялась носить при себе деньги.

Из открытых окон дома раздавались звуки песни, и я осторожно вошла во двор. "Лучше бы, конечно, подождать пока они все улягутся спать, а потом пробраться в дом, но неизвестно как давно они начали пить, и вполне возможно, что это только начало бурного застолья, и вместо того, чтобы потом заснуть они могут начать искать мои сбережения. Придётся идти сейчас".

Аккуратно открыв дверь, я вошла в прихожую. Наш дом был небольшим, всего две комнаты, прихожая и кухня. Родители купили его ещё в счастливые времена, и папа собирался потом на участке построить царские хоромы, как он выражался, но это потом так и не наступило.

Я жила в одной комнате, а мама в зале, и там же устраивала попойки, и я очень надеялась, что меня никто не заметит, потому что дверь в мою комнату была недалеко от входа. "Только бы незаметно пробраться и вытащить деньги, а потом я просто убегу".

Мне повезло – наверное, спиртного на столе было много, поэтому все сидели там, и я осторожно пробравшись в свою комнату начала наощупь двигаться к своей кровати. Там, под протёртым до дыр ковриком была незакрепленная половица, под которой я прятала свои деньги. Наступив на что-то в темноте, я наклонилась и, подняв предмет с пола, поняла, что это книга. Неожиданно комнату осветили фары проезжающей по улице машины, и я с ужасом увидела, что все мои вещи разбросаны.

"О боже, только не это! Они уже искали деньги! Господи, сделай так, чтобы они их не нашли!". Подбежав к кровати, я упала на колени и, подняв половицу, засунула руку под пол, ища пакетик со своими скромными сбережениями. Пакет я нашла, но денег там не было.

Сжимая пустой пакет, я почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы. "Господи, за что мне всё это? Я же просто хочу жить как все! Хочу выучиться и работать. Неужели я прошу многого? Я сама могу этого добиться, просто дай мне шанс. За что ты меня так наказываешь? Неужели, господи, ты хочешь, чтобы я спилась, как и моя мать, или как отец, попала в психушку?". Внутри начала разрастаться злоба – на свою мать, на её собутыльников, на весь мир, который казалось, ополчился на меня.

Поднявшись на ноги, я с пакетом в руках вышла в зал.

– Ооо! Моя рыбка Ванда пришла! – заорала мама и, встав, покачнулась.

Я терпеть не могла её в таком состоянии и с ненавистью посмотрела на неё. За столом сидела ещё какая-то незнакомая женщина, Андрей и два незнакомых мужчины, и она обратилась к ним.

– А знаете, откуда у моей дочери такое красивое имя? Был такое фильм "Рыбка по имени Ванда" и с мужем решили так назвать свою дочь. Она моя рыбка!

– Точно, – кивнул Андрей, ухмыльнувшись и беря бутылку с водкой. – Она твоя золотая рыбка!

У меня от ярости перехватило дыхание, потому что я поняла, что всё, что с таким трудом я зарабатывала последние месяца, они так бездарно потратили на спиртное.

– Мама, как ты могла?! Ты же знаешь, что я эти деньги копила, чтобы купить билет в Питер и жить там первое время! – воскликнула я, глядя ей в глаза.

– Доча, ну что ты злишься на свою мать! – она нетвёрдым шагом направилась ко мне. – Подумаешь, я у тебя одолжила чуть-чуть денег! Заработаю – отдам, – она попробовала меня обнять и я с отвращением оттолкнула её.

– Ты? Заработаешь? Да ты последние шесть лет нигде не работаешь, а только бутылки и макулатуру собираешь! С чего ты отдашь мне деньги? – не выдержав, закричала я.

– Не кричи на мать! – она, покачиваясь, погрозила мне пальцем. – И потом, я растила тебя, кормила, одевала, так что имею право брать у тебя деньги.

– Ты меня растила, кормила и одевала?! Я сама себя кормила, одевала и обувала последние пять лет! Пока ты пила, я раздавала рекламные проспекты у метро, подрабатывала уборщицей, курьером и посудомойкой в ресторане. Не смей говорить, что ты что-то делала для меня! – внутри уже всё просто клокотало от ярости.

– Ты должна была проставиться за поступление…. куда-то там, – сказал Андрей и, поставив на пол гармошку, поднявшись, со стаканом водки направился ко мне. – Но ты не сделала этого, и мы решили сами помочь тебе отметить отъезд. Выпей с нами!

Протянув стакан, он ухмыльнулся и подмигнул мне. На меня накатила такая волна отвращения, что я отпихнула его и он, не удержавшись, упал на пол. Водка разлилась, и он исподлобья посмотрел на меня, а потом поднялся и сквозь зубы, произнёс:

– Ах ты, маленькая шлюшка, давно уже надо было тебя поучить уму разуму! И я сейчас этим займусь! Я тебя научу уважать старших и меня лично!

Он бросился ко мне, но я увернулась, и побежала к выходу из дома. "Господи, только не это!" – я точно поняла, что он имел в виду, потому что он всегда был похотливой скотиной. "Даже если мать меня решит защитить, у неё ничего не выйдет!". Неожиданно меня толкнули в спину и я, упав, зацепила пустые бутылки, стоящие возле входа.

– Сейчас я тебе покажу, что может сделать мужик, если его разозлить, – дохнув на меня перегаром, пробормотал Андрей, переворачивая меня на спину.

Сев мне на живот, он схватил меня за ворот футболки и ткань затрещала. "Ну уж нет!" – внутри что-то перемкнуло и я, схватив валяющуюся рядом бутылку, занесла её и ударила его голове. На меня посыпались осколки, а потом он обмяк и упал на меня. На лицо капнуло какая-то тёплая жидкость, и я с ужасом поняла, что это кровь.

– Убили! – заголосил женский голос и я, отпихнув Андрей, вскочила на ноги.

Кричала женщина, мужчины стояли в проёме двери и непонимающе смотрели то на меня, то на Андрея, а мама, с бутылкой водки в руках застыла, глядя на подонка, лежащего на полу. "О Боже! Неужели я на самом деле его убила?" – испуганно подумала я. "Что же теперь делать?". В этот момент Андрей зашевелился, и я с облегчением выдохнула. "Нет, я его просто оглушила. И лучше мне уносить отсюда ноги, потому что когда он придёт в себя, то я уже вряд ли выйду отсюда живой".

Схватив свою сумку, я выбежала их дома и, не оглядываясь, понеслась быстрее ветра. "Нет у меня больше дома! Мать даже не остановила этого ублюдка! Ненавижу её и ей подобных!".

Я бежала к станции, и всё время оглядывалась, боясь погони. До станции уже было рукой подать и, оглянувшись в последний раз, я выбежала из-за поворота на дорогу. В глаза тут же ударил свет фар, затем раздался визг тормозов, и я почувствовала боль в правой ноге, а потом меня как-то мягко подбросило в воздух и, упав на асфальт, я провалилась в темноту.

Глава 3

Дамис.

Приземлившись в Москве в десять утра, мы с Браусом прошли таможенный контроль и, получив багаж, вышли в зал прилёта. Первыми кого я увидел это Илария и Рейнир. Они оба бросились ко мне и, подхватив их на руки, я улыбнулся.

– Приветствую вас, молодые люди!

– Дамис! – Илария улыбнулась в ответ и, обхватив меня за шею, поцеловала в щёку. – Я соскучилась!

– И я по вас скучал! Вы опять подросли! Что вам мама с папой в кровь подмешивают, что вы так быстро растёте?

– Мы просто много кушаем, – с улыбкой ответил Рейнир.

В Иларии и Рейнире я души не чаял, и очень их любил. Они были очень весёлые и непоседливые, а уж если задумывали какую-то шалость, то здесь им не было равных, и не раз мы с ними устраивали деду розыгрыши.

Аскольда я всегда недолюбливал, потому что он был очень суров, и я прекрасно знал, что когда-то пришлось перенести моим родителям из-за него, но Лари и Рей, как я сокращённо называл их, деда совершенно не боялись и не давали ему расслабляться. И что было самым странным – он спокойно относился к их выходкам. Даже если они переходили границы дозволенности, и он начинал хмуриться, стоило Лари надуть губки и посмотреть на него взглядом полным раскаяния, или Рею серьёзным тоном, взрослого и рассудительного вампира, попросить прощения, он начинал таять, как воск на солнце.

И это было самым удивительным для нас. Мы ожидали чего угодно от Аскольда, но не такой слепой любви и всепрощения. И мама с папой, и Гера с Майей первое время переживали, что он будет относиться к ним с пренебрежением, но порадовались когда поняли, что всё получилось наоборот. Хотя, может, дело было в том, что Лари и Рей внешне пошли больше в Геру, чем в Майю, а может и в том, что Майя со своими даром ясновидения не раз помогала ему решать возникающие проблемы, и он уже перестал вспоминать, что она бывший человек. Тем более что её способности с каждым днём становились всё более сильными. Если раньше видения были скупыми и не всегда понятными для неё, то сейчас она уже научилась распознавать то, что уже случилось, и то, что только должно случиться, а так же стала видеть более полные картинки, как она говорила. Остальные же, зная крутой нрав Аскольда, боялись даже говорить об этом. Правда, Лорды других кланов порой напоминали ему о том, что Майя бывший человек, но тут же получали такой отпор, что жалели о поднятой теме.

Когда проводились ежегодные сборы, Гера и Аскольд всегда брали с собой Майю, и стоило ей прикоснуться к какому-то Лорду или вещи, которую он держал до этого, она тут же начинала рассказывать все тайны этого вампира. А дед, потом очень эффективно затыкал рот тому, кто посмел высказать ему претензии, раскрывая его тайны при всех, поэтому в глаза уже мало кто-то смел говорить ему, что его невестка бывший человек и, что это позор для клана.

Мы же, спокойно относились к способностям Майи и давно перестали обращать внимание на то, что она легко и просто узнаёт наши тайны, и скорее видели в этом преимущество, потому что ей не надо было объяснять причины, которые нас подвигли на те, или иные действия, а она сама всё узнавала и всегда проявляла понимание.

– Дамис, Браус! – произнёс Гера, подойдя к нам. – Как долетели?

– Нормально, – ответил я, поставив Лари и Рея на пол, и пожал ему руку. – Хоть выспался, а то дома всё никак не получалось.

– Кто бы сомневался! – Гера весело подмигнул мне.

– Тебя надо было назвать не Дамисом, а Казановой, – с улыбкой сказала Майя и поцеловала меня в щёку.

Как только она прикоснулась ко мне, её взгляд тут же затуманился, и она, посмотрев как-бы сквозь меня замерла, а потом счастливо улыбнулась и прошептала:

– Ооо! Я тебя поздравляю! Ты уже знаешь, что у тебя будет красавица сестричка?

– Сестричка? – я расплылся в улыбке, а потом спохватился. – Шшш! Это секрет! Мама с папой хотят сначала узнать, кто будет, а потом порадовать семейство.

– Молчу-молчу! – весело ответила она.

– О чём шепчемся? – Гера с интересом посмотрел на Майю, а потом на меня.

– Это секрет, – ответила она.

– Хм, ну-ну, – он хитро посмотрел на Майю, и она бросила на меня взгляд полный сожаления, как бы говоря, что всё равно ему расскажет.

Браус деликатно кашлянул, а потом тихо сказал:

– Может, пойдём отсюда? На нас смотрят.

Всеобщее внимание было нашим проклятием, потому что, где бы мы ни появлялись, нас тут же все начинали с интересом рассматривать, и если некоторые из нас спокойно к этому относились, то такие, как Браус старались поскорее укрыться от человеческих глаз.

– Да, действительно, пошли в машину, – согласился Гера.

Лари тут же протянула ко мне ручки, и я, улыбнувшись, взял её на руки. А Рей подошёл к Гере и Майе и, взяв их за руки, потянул к выходу на улицу. Браус же, опустив голову, сосредоточенно смотрел себе под ноги и, неся мою и свою сумки, старался не смотреть на окружающих людей. "Да уж, наша красота всегда привлекает внимание людей, и некоторые из нас очень страдают из-за этого".

Как только мы сели в лимузин, стоящий возле входа, Гера тут же обратился к Браусу.

– Как ты и просил, мы с отцом не отправляли Янко в поездки, поэтому он и Зоя сейчас в Москве.

– Спасибо, – Браус с благодарностью посмотрел на Геру.

– Но, парень, тебе очень придётся постараться, чтобы уговорить Янко, отпустить Зою в Америку. Он её очень любит, и просто так не отдаст.

– Я хочу сделать ей предложение. И увезти её уже в качестве своей жены.

Гера улыбнулся ему, а потом перевёл взгляд на меня и сказал:

– Твои ряды племяш, стремительно пустеют.

– Да уж, – весело ответил я. – Сначала ты, и вот теперь Браус. Но я буду стойко держаться, и не сдамся так быстро, – и перевёл взгляд на Лари, сидящую у меня на коленях. – Пока наша кнопка не выйдет замуж, я буду веселиться. И потом, года через четыре у меня появиться новый компаньон, – и уже посмотрел на Рея, сидящего между своими родителями.

Майя так громко хмыкнула и так хитро на меня посмотрела, что я насторожился. Она уже была прекрасно осведомлена о прежней жизни Геры, и с удивлением легко относилась к его бывшим похождениям. И даже сама иногда говорила, что когда Рей вырастет, девушки клана будут падать штабелями к его ногам, как когда-то к ногам его папочки, поэтому я прекрасно понимал, что её хитрая улыбка никак не касается Рея, и скорее обращена ко мне.

– Майя?!

– Что? – она невинно посмотрела на меня. – Уже и хмыкнуть нельзя, как все начинают думать, бог знает что, – и, взяв Рея на руки, поцеловала его в щёку, с любовью глядя на своего сына.

"Точно что-то знает, но говорить не желает. Ладно, я найду способ узнать всё, и Гера мне в этом поможет!" – решил я.

Через сорок минут мы уже подъехали к дому деда. Он, вместе с бабушкой вышел встречать нас на улицу.

– Здравствуй, Дамис, – произнёс он, увидев меня, а затем кивнул Браусу.

– Здравствуй Аскольд, – ответил я и, подойдя к бабушке, поцеловал её в щёку. – Соломея, ты по-прежнему самая прекрасная бабушка на свете.

– А ты всё такой же дамский угодник, – с улыбкой ответила она.

– Точно!

Мы вошли в дом и дед сразу спросил:

– Ты ведь остановишься у нас?

Я прекрасно понимал, что он хочет именно этого, но не представлял, как после очередной вечеринки привезу в его дом очередную девушку и буду всю ночь с ней развлекаться, зная, что весь дом будет слушать наши охи и вздохи, поэтому сказал:

– Ночи я буду проводить в квартире родителей, а днями буду у вас. Поэтому комнаты нам с Браусом готовить не надо.

Он недовольно посмотрел на меня, а бабушка, Гера и Майя улыбнулись, поняв, почему я не желаю жить в доме деда.

Расположившись в гостиной, почти весь день мы провели, обмениваясь последними новостями. Меня так и распирало сказать, что скоро отец и мать подарят им ещё одну внучку, но я всё же решил не портить сюрприз родителей. А когда звонил им, чтобы сказать о том, что долетел нормально, не стал говорить, что мама беременна девочкой, потому что знал, что отец хочет именно девочку и решил, что он больше обрадуется этой новости из уст матери, чем из моих.

Хотя, новостей и так хватало, и тем для обсуждений было масса. Оказалось, что Иви, которая так портила жизнь Майе и Гере, и из-за которой ему пришлось так быстро обратить Майю, выходит замуж. Я знал, что спустя две недели, после того, как мою тётку отбили у Дрейфуса, и Аскольд проучил его, она вернулась домой, чтобы ухаживать за отцом. Скандал тогда был огромный – ведь получалось, что один Лорд укоротил руки другому из-за бывшего человека, и Иви рвала и метала, обещая, что наша семья ещё очень сильно пожалеет об этом. Но у Дрейфуса хватило ума не мстить, и остановить свою дочь. Что он там ей сказал или сделал, мы до сих пор не знали, но в итоге, когда происходили встречи всех Лордов, он делал вид, что знаком с Майей лишь слегка, а с дедом и Герой предпочитал общаться так, как будто никакого инцидента не было. Саму же Иви он никогда не брал на эти встречи, зная, что Майя будет там.

И вот спустя два года Иви наконец-то собралась выйти замуж, и всё наше семейство вздохнуло с облегчением. Даже то, что никого из нас не пригласили на эту свадьбу, не мешало нам радоваться этому событию.

Но это была второстепенная новость, а самым главным было то, что дед и Гера наконец-то отыскали Евсея.

Если историю Иви, Геры и Майи знали уже все вампиры, то историю внутрисемейных отношений с Евсеем и причины, по которой Гера так быстро завершил последние Игры, мы никому не рассказывали. Главным было то, что Гера теперь вошёл в историю Игр, как защитник, который в рекордные сроки обезвредил всех охотников, а остальное мы считали только нашим делом. И даже дед уже простил Евсея, и его предательство, потому что, судя по всему, мой второй дядя, наконец-то поумнел.

Евсея я никогда не любил, потому что он всегда был эгоистичен, амбициозен и слишком самовлюблён, и хотя он был старше меня почти на двести лет, у меня всегда складывалось впечатление, что он наоборот младше меня, но сейчас выходило, что в последние два года, когда он жил один, ему пришлось повзрослеть. Его следы нашлись в Австралии, и оказалось, что сейчас он бурно ухаживает за дочерью Австралийского Лорда, и та девушка также расположена к нему. Правда, когда я услышал эту новость, первое, что мне пришло в голову, это то, что он, понимая, что в России ему не стать Лордом из-за Геры, решил пойти другим путём. А потом, поразмыслив, я решил, что это даже и к лучшему. Во-первых, он удовлетворит свои амбиции, получив Австралийский клан, и соответственно перестанет творить гадости в России. Во-вторых – если у него всё получиться, то наш клан укрепит свой авторитет, потому что получится, что Российская, Североамериканская и Австралийская территория будет под нашем контролем, а иметь в своём подчинение три клана из семи, уже успех. Поэтому дед и Гера только порадовались за Евсея, и даже снова открыли ему доступ к деньгам клана, который закрыли сразу после того, как узнали о его предательстве. Бабушка же теперь принялась интенсивно зазывать Евсея, с его девушкой в гости, в надежде, что в семье восстановиться прежний мир, и он обещал, что обязательно приедет, когда всё окончательно определиться с его девушкой, и представит её нашей семье.

Сидя в гостиной и слушая последние новости, и параллельно наблюдая за Лари и Реем, я чувствовал удовлетворение. "Семья всё же великая сила. Может действительно и мне не стоит тянуть с этим? Дед ведь женился достаточно рано, в четыреста лет. Спустя сто семьдесят лет в него родилась моя мать, а ещё спустя двести девяносто три года родился Гера. Евсей же был самым поздним ребёнком, на которого уже никто и не надеялся. Не смотря на то, что брак был ранним, всё ведь сложилось хорошо. Аскольд до сих пор любит бабушку, имеет власть и окружён такими сорванцами как Рей и Лари, а скоро и мама родит ещё одну внучку. Не многие Лорды могут похвастаться большими семьями, потому что долго тянут с женитьбой, а некоторые имеют вообще по одному ребёнку. Гере повезло, что Майя сразу родила двоих детей, а если через лет триста она родит ещё одну двойню, то он вообще будет самым счастливым. Не факт, что если я буду тянуть с женитьбой до тысячи лет, моя жена тоже потом родит мне двойню или сразу забеременеет, как Майя. А я хотел бы иметь большую семью". Представив, что когда-то и я, как сейчас мой дед, смогу через тысячу лет, также наблюдать за вознёй своих внуков возле камина и знать, что наш клан имеет крепкие позиции в нашем мире, почувствовал желание обрести свою личную семью.

"Стоп! Но ведь дед и Гера нашли свою любовь, а меня никто ещё не интересовал до такой степени, чтобы я захотел жениться. А делать это ради большой семьи не хочется. И потом, это у людей всё просто – женился, надоела, развёлся, а у нас такое не пройдёт. А вдруг, лет через пятьсот – шестьсот, после женитьбы, я кого-то по-настоящему полюблю? Ведь моя жена потом сможет спокойно убить ту девушку. Нет уж, лучше пусть всё идёт своим чередом. Пока хочу гулять – буду гулять, а встречу ту единственную, не задумываясь, женюсь на ней. Форсировать события не стоит" – решил я.

В семь вечера мы решили поужинать. Отбором жертв теперь занималась только Майя, и Гера всегда шутил, что скоро в Москве не останется преступников, и ему, лет через сто придётся возить её за сотни километров от дома, чтобы она смогла поесть. Но при всём, при этом было видно, что он гордится своей женой.

В восемь вечера Браус наконец-то дозвонился до Зои и, взяв машину в гараже деда, тут же сорвался на встречу с ней. А я остался со своими родными, чтобы дать ему время подготовить Зою к тому, что он собирается сделать ей предложение, и объяснить, что я готов выставить гарантии Янко, что она займёт более высокое положение в нашем обществе. И даже уже смирился с тем, что эту ночь проведу в гордом одиночестве, но в половину десятого зазвонил мой телефон и я улыбнулся, увидев, что звонит Павел, мой друг, который любил девушек не меньше, чем я.

Выйдя в холл, я ответил на вызов.

– Привет Паша!

– Привет, дружище! Говорят ты сейчас в Москве?

– Да, и не знаю, что делать в ближайшие ночи, – весело ответил я.

– Могу помочь! У меня как раз сегодня намечается грандиозная вечеринка в доме. Будет масса вампирочек из Москвы и ближайших областей. Не хочешь мне помочь скрасить их досуг?

– С большим удовольствием сделаю это! – представив стайки новых девушек, я тут же почувствовал воодушевление.

– Тогда жду тебя! Адрес моего дома ты ещё, надеюсь, помнишь?

– Шутишь? Я его и через тысячу лет не забуду. Где-то через час буду.

– Тогда пойду, обнадёжу наших дам, что скоро начнётся веселье. Жду! – весело сказал он, и отключился.

Я тут же расплылся в улыбке, уже зная, что сегодня не просто так проведу свою ночь. Не успел я вернуться в гостиную, как мне на встречу вышли Майя и Гера.

– Вы-то мне и нужны, – произнёс я.

Когда-то Майя написала книгу о вампирах, и упомянула, что они гоняют Вейронах, поэтому Гера ей купил такую машину, а я любил сам погонять на Бугатти, поэтому собирался у Майи попросить именно её машину.

– Тётка моя разлюбимая, дашь мне свой Вейрон? – спросил я, ни секунды не сомневаясь, что услышу положительный ответ.

– Не дам, – стеснительно ответила она. – Мне жалко его б…, – она осеклась, а потом продолжила. – Лучше возьми Феррари или Порш Геры. А свой любимый Вейрон я не дам тебе сегодня.

– Да?! А почему именно сегодня? – я тут же прищурился. "Точно что-то знает, и молчит!".

– Узнаешь дорогой, – она показала мне язык и, потянув Геру в другой конец холла, что-то начала там шептать ему на ухо.

Он внимательно её слушал пару секунд, а потом бросил на меня весёлый взгляд и кивнул своей жене, после чего они направились ко мне.

– Знаешь, племяш, хочу тебе презентовать ключи от своей берлоги, – и, достав связку ключей, снял с него ключ, протянув его мне. – Всё равно уже два года квартира стоит пустой, а там только за один вид из окна девушки готовы падать на колени. Браус с Зоей пусть живут в квартире твоих родителей, а у тебя теперь и в будущем будет свой угол в Москве.

– Спасибо, – ответил я, беря ключ.

"Хм, всё интереснее и интереснее! Квартиру в Москве и я сам могу себе купить, но не зря Майя попросила Геру отдать мне ключи от берлоги, именно сегодня. Значит, будет что-то интересное. Да ещё и машину свою не дала".

– Майя, ну ка колись, что меня сегодня ждёт! – произнёс я, внимательно глядя на неё.

– Не понимаю о чём ты! Я просто хотела избавиться от квартиры, в которой меня ранили и похитили, и спихнула её тебе, – скромно ответила она, но глаза искрились весельем и я понял, что она врёт.

– Врать ты не умеешь, – констатировал я и стал надвигаться на неё.

Она тут же спряталась за Геру и сказала:

– Всё будет хорошо! Вот увидишь!

Поняв, что она ничего не скажет, я посмотрел на Геру, но он развёл руками и, улыбнувшись, сказал:

– Меня не спрашивай, что тебя ждёт, потому что и сам не знаю. Правда, обещаю, что к утру уже всё буду знать, – пообещал он и, схватив Майю за руку, вывел её вперёд и прижал к себе. – Ведь так, моя хорошая?

– Эх, именно так, – вздохнув, кивнула она. – Правда и Дамис уже будет знать, – и скорчила ему смешную рожицу.

Глядя на своего дядю и Майю я улыбнулся. Она не стеснялась гримасничать и задирать Геру, и меня это всегда смешило. "Пожалуй, и я себе хотел бы такую жену. Девушки, которые смотрят в первую очередь на мой статус, и бояться сказать слово против, уже порядком надоели. Вот только где такую найти? Всем, кого я знаю не меньше ста пятидесяти лет и они воспитывались в те времена, когда женщины считались лишь бессловесным, бесправным украшением дома. Эмансипация только в последние пять десятилетий добралась и до нас, и выходит что, такие как Майя или ещё слишком молоды для меня, или ещё не родились. Ладно, подождём. Да и сегодня вечером меня ждёт что-то интересное, так что буду наслаждаться тем, что пока мне доступно".