Текст книги "Игры вампиров (Трилогия) (СИ)"

Автор книги: Влада Крапицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 51 страниц)

– Да твоя книга дело десятое. И охота на тебя открыта не из-за неё.

– Тогда почему именно мне оказана такая честь – быть главным блюдом в меню? – с сарказмом спросила я.

– Не льсти себе, ты не главное блюдо, их в меню семь. Ты одна из многих.

– Ой, ну спасибо! Это существенно меняет дело!

– Не ёрничай.

– Тогда объясни всё нормально.

– Хорошо, слушай. Раз в двенадцать лет мы проводим свои, так сказать, Олимпийские игры. Собирается семь команд, от каждого из кланов, из семи вампиров – шесть охотников и один защитник. Каждая из команд выбирает человека, которого будет охранять защитник, и на которого будут охотиться другие охотники из других команд. Охотники разъезжаются по территориям других кланов, а защитник с человеком может перемещаться только внутри своей территории. Таким образом, на одного защитника приходиться шесть охотников, по одному из каждого клана. Игры проходят шесть недель, и выигрывает та команда, в которой охотники убили больше всего людей, или та, в которой выжил человек. Я твой защитник.

У меня всё внутри сжалось от страха, и я в немом изумлении рассматривала мужчину.

– Что за дурацкие игры? – с трудом выдавила я из себя.

– Это весело и хоть как-то нас развлекает, – он пожал плечами. – Вам этого не понять.

– Это так весело, что обхохочешься, – у меня, похоже, начиналась истерика, потому что мне действительно хотелось хохотать. – Куда уж нам убогим вас понять и ваши игры.

Сначала я смеялась до коликов в животе, а потом пару раз икнув, почувствовала, что по лицу кататься слёзы, и смех перешёл в плачь. Мой защитник молча терпел это минут десять, а потом с отвращением сказал:

– Я в тебе ошибся. Надо было выбрать другую.

– Что? Что ты сказал?! – с гневом спросила я.

– Сказал, что надо было выбрать другую. Я думал, что если ты пишешь про вампиров, у меня уйдёт меньше времени, на то, чтобы тебе объяснить все правила игры. И ты не будешь размазывать слёзы и сопли по лицу, от страха и паники. Но я в тебе ошибся.

– Ты хочешь сказать, что это ты меня выбрал для игры? – ласково спросила я.

– Да. Защитники сами выбирают того, кого будут защищать, – ответил он.

У меня в голове взорвалась бомба, и я накинулась на него.

– Гад! Сволочь! Да кто ты такой! Кровосос паршивый! Ты что думаешь, что можешь просто так подставить мою жизнь под удар, только потому что тебе захотелось развлечься? – я стала молотить его руками, стараясь ударить посильнее. – Останови машину! Я отказываюсь играть в ваши игры.

Он резко затормозил, и я ударилась головой о переднюю панель. Он схватил меня за плечи и встряхнул.

– Слушай, ты, истеричка! У тебя нет выбора. Сейчас по нашему следу идёт шесть, вернее уже пять охотников. И если ты хочешь выжить, хотя бы не мешай мне. Ясно? Иначе выкину из машины, и к утру ты уже будешь трупом. Пока ты со мной, у тебя есть шанс выжить, – с гневом произнёс он, и я испугалась ещё больше. От гнева его лицо неуловимо изменилось – передо мной был хищник, причём очень опасный.

Я вжалась в сиденье и с испугом посмотрела на него. Он убрал от меня руки и сморщился от отвращения. А потом мы плавно тронулись, и продолжили путь в тишине.

Внутри меня всё заледенело. Получается, я сама этой своей писаниной нажила себе кучу проблем, и теперь совершенно не знала, что мне с этим делать.

Машину встряхнуло, и я только сейчас заметила, что мы съехали с основной трассы и едем по просёлочной дороге, а кругом лес. Машина остановилась, и мой защитник вышел из неё. Я ещё сильнее вжалась в сиденье, когда он открыл дверь, а потом затараторила:

– Я больше так не буду, честно. Я даже буду помогать тебе, обещаю, только не бросай меня одну в лесу. Или лучше сразу убей!

– Не собираюсь я тебя убивать, – вздохнув, ответил он. – Можешь пока размять ноги и подышать свежим воздухом, если хочешь. У меня тут есть небольшое дельце, минут на двадцать, – и направился к багажнику.

Я сидела не шелохнувшись, но любопытство взяло верх, и я стала оглядываться, чтобы понять, что он там делает. Но открытый багажник закрывал весь обзор, поэтому я решила выйти. И тут же об этом пожалела. Мой спутник вытащил из багажника труп и взвалил его себе на плечо, а в руку взял голову. Увидев, что я вышла из машины, он сказал:

– Раз уж вышла, помоги мне. Возьми в багажнике канистру с бензином.

Как сомнамбула, я подошла к багажнику и, взяв канистру, пошла за ним. Пойдя метров сто от дороги, он сбросил труп на землю, а рядом бросил голову. Потом со знанием дела, оторвал руки и ноги и, сложив всё в кучу, забрал у меня канистру и облив всё бензином, поджог. Я стояла выпучив глаза и отказывалась верить в то, что вижу.

– Ты его убил?! – наконец-то я смогла из себя что-то выдавить.

– Естественно.

– Но как же так?! Ведь ты сказал, что это игра, – растерянно произнесла я. – Я думала, что жертвы только люди.

– Нет. Мы тоже рискуем своими жизнями, иначе какой тогда интерес к игре? – равнодушно ответил он. – Когда борешься и за свою жизнь, адреналин здорово разбавляет кровь, и становиться интересно. Железная мотивация, чтобы добыть своему клану победу.

– Вы ненормальные, – прошептала я.

– Как посмотреть. Ты же сама писала в своей статье, что нам должно быть скучно жить, и в этом ты была права.

– Ты и статью мою читал?

– Конечно, именно с неё всё и началось. Меня заинтересовало то, что ты нас попыталась понять и пожалела, – он усмехнулся, глядя на огонь. – Особенно понравилось твоё сравнение с палкой колбасы или свиньями. И ты, верно, подметила, что в начале мы упиваемся своим могуществом и возможностями, а попробовав всё, мы начинает откровенно скучать. И понравилось, что ты сама не изъявила желание стать вампиром. Ты не представляешь, насколько нас раздражают люди, которые на всех сайтах в интернете оставляют свои телефоны и адреса, слёзно умоляя вампиров связаться с ними. Большая часть из них даже не понимают, что их может ожидать, если они добьются своего. А те, кто про нас пишет книги, бросаются из крайности в крайность – или идеализируют нас, или описывают как монстров. Мы не то, и не другое.

– Тебя послушать, так хоть плачь. Бедненькие, несчастненькие, и жить вам надоело, и скучно, и люди вас обижают! – с сарказмом сказала я. – Может тебя ещё и пожалеть?

– Ну ты и язва, – раздраженно сказал он. – Я в тебе ошибся по всем пункта. Мне всегда казалось, что писатели придают своим героям свои личные черты характера. И выбрал тебя, думая, что ты похожа на свою Лану – такая же умная, сильная и сдержанная. Плюс, мне понравилась твоя статья, и твои попытки понять нас, вампиров. А на деле встретил сварливую истеричку.

– Ой, прошу нижайше меня извинить, что посмела разочаровать вашу персону! – бросила я через плечо, направляясь к машине.

Сев на переднее сиденье я постаралась успокоиться. Если в начале меня трясло от страха, то сейчас меня начало трясти от злости. Только вот я никак не могла понять, на кого я злюсь больше – на себя или на него. В принципе, виновата я сама. Нечего было писать ту статью, а потом и книжки, да ещё и выкладывать в интернет. Но с другой стороны, это он меня втянул в их вампирские игры. «Тоже мне любитель повисеть в сети! Дел что ли других нету?». Ха-ха, как раз есть, меня же дурочку он там нашёл, и теперь мы занимаемся другими делами.

Мой спутник вышел из леса и сев в машину, завёл двигатель. И до меня дошло, что я даже не знаю его имени.

– Как тебя зовут?

– Гера.

– Как? – я чуть не рассмеялась. – Это, по-моему, женское имя. И тебе оно не идёт! Или это сокращённо от Герасима? – здесь я уже не выдержала и засмеялась.

– Это сокращённо от Герион, – терпеливо ответил он.

– Дурацкое имя.

– Полторы тысячи лет назад оно не было дурацким.

– Полторы тысячи лет?! – я от удивления открыла рот.

– Да. И мне моё имя нравиться. Будешь смеяться, тогда я буду называть тебя Майка, понятно? Или Юбка! Хочешь?

– Не хочу! – меня в детстве уже достали этими кличками.

– Вот и хорошо, – а потом окинул меня критическим взглядом, сказал. – Видок у тебя так себе…

– Простите, что не соответствую вашим эталонам красоты и всем своим видом порчу ваш эстетический вкус, – воинственно произнесла я, и отвернулась.

– Мне глубоко плевать на твою внешность, – цинично бросил он. – Я имею в виду, что на тебе грязный костюм, блузка в крови и волосы тоже. Плюс ко всему виден укус. Тебе надо привести себя в порядок, иначе на таможне возникнут проблемы.

– Мы что выезжаем из страны? – удивлённо спросила я.

– А ты как думала? Здесь тебя в первую очередь будут искать.

– И куда мы направляемся?

– Пока в Россию, а там видно будет.

Мне уже было всё равно куда мы едем. Сейчас я чувствовала уже только усталость. День выдался длинным и страшным. И кто бы мог подумать утром, что уже вечером я встречу тех, про кого так неосторожно написала книги, и в чьё существование не верила, а ночью уже буду ехать в другую страну, рядом с вампиром. Я невесело усмехнулась и провалилась в сон.

Когда я проснулась светило уже солнце. К боли в шее прибавилась ещё и головная боль.

– Доброе утро, – пробурчала я.

– Ого! Утро даже доброе? Я думал, что ты проснёшься и с новой силой начнёшь меня пилить.

– Начну, дай только проснуться окончательно, – пообещала я. – И потом, я просто проявляю вежливость, говоря «Доброе утро», или стоило начать со слов «Ненавижу тебя кровосос паршивый»?

– Нет, «доброе утро» мне больше нравиться.

– Вот и чудненько, – я попробовала потянуться, потому что все мышцы затекли.

Гера съехал с основной дороги, и остановился в лесополосе.

– Тебе надо переодеться и смыть кровь.

– Что-то я тут душа не вижу, и магазинов с одеждой, – сказала я, открывая дверь.

Он хмыкнул и, открыв багажник, достал оттуда фляги с водой, и пакет.

– Душ я тебе сам устрою, а в магазине одежды я уже был, – и бросил мне пакет.

Я заглянула в него и увидела новую одежду.

– Давай я тебе полью.

Сбросив пиджак, я распустила волосы, и наклонилась. Он начал лить мне воду на голову. Ощущения были не из самых приятных. На дворе уже была середина сентября, и было довольно прохладно. Кое-как смыв кровь с волос, я сложила ладони лодочкой и, умывшись, осторожно стала смывать кровь с шеи.

– Сними блузку, так будет удобнее, – посоветовал Гера.

– Обойдусь без твоих советов, – отрезала я.

– Давай только без этой лицемерной стыдливости. Я видел не одну женщину в нижнем белье.

– С чем тебя и поздравляю. Меня ты в нём не увидишь.

– Да мне и не хочется видеть тебя в нём. Поверь!

– И это меня безмерно радует. А теперь закрой рот, и просто лей мне воду на руки.

Вместо того, чтобы дальше по чуть-чуть поливать мне на руки, он плеснул воду в меня, и с иронией сказал:

– Так будет проще. Полотенце в пакете. У тебя есть пять минут, чтобы переодеться, – и отойдя, сел в машину.

Меня чуть не порвало от злости. «Вот урод!». Я стояла мокрая с головы до ног, и обтекала. «Ну подожди, я тебе ещё плешь за это проем!».

Сняв мокрую блузку, я обтёрла ей шею и грудь, а потом достала полотенце и вытерлась насухо. А потом стала доставать одежду. В пакете лежал брючный костюм и водолазка. Быстро всё это натянув на себя, я сложила свою старую одежду в пакет и сказала:

– Я готова.

Гера вышел из машины, что-то держа в руке.

– Дай я тебе обработаю рану, – и наклонившись, отвернул ворот водолазки и наклеил мне на шею пластырь.

– Ты прирождённый врач, – с иронией сказала я. – Теперь я точно не умру. Между прочим, помимо пластыря люди ещё пользуются йодом, зелёнкой, перекисью водорода и многим другим!

– Ооо! Спасибо что просветила, а то так бы и жил в неведении, – в тон мне ответил он.

Очень захотелось схватить его за волосы, и познакомить его лоб с моим коленом. Но он вовремя отошёл от меня, забрав пакет с моей старой одеждой. Плеснув на него чуть-чуть бензина, он поджёг его и, подождав пока всё сгорит, скомандовал:

– Я теперь в машину. До границы уже рукой подать.

Правила

Внутри всё кипело от злости. Когда Гера обдал меня из фляги, намокла не только верхняя одежда, но и бельё, и теперь мне было неудобно. Не выдержав, я сказала:

– Если ты мне собирался устроить душ, мог бы сразу купить и нижнее бельё, корона бы не упала. Вдруг, меня просквозит и я, заболев, умру, а ты проиграешь свою игру.

– Сомневаюсь, что такие как ты, умирают от простуды, тебя и цианистым калием наврятли свалишь с ног, – съязвил он. – Я бы на твоём месте вообще поменьше открывал рот. Ещё чего доброго, прикусишь себе язык и умрет, отравившись собственным ядом.

– За меня можешь не волноваться, у меня в организме природный антидот. Волнуйся за себя – если я открою рот и покусаю тебя, скорее всего именно ты умрёшь.

– О! Ты даже такие словечки знаешь? Уровень интеллекта чуть выше обезьяны – это радует. И потом, врятли я умру от твоих укусов. Боюсь, ты останешься без зубов, не успев даже приблизить их к моей шее.

– Ты думаешь? – вызывающе спросила я. – Поверь мне, я могу быть очень терпелива! Ты вообще в курсе, что психологи говорят, что мужчина мстит сразу или вообще не мстит, а женщины могут годами носить в себе обиду и в любом случаи отомстит. Так вот, это про меня! Советую в моём присутствии не засыпать, а то можешь не проснуться. И даже полное отсутствие зубов меня не остановит! Знаешь анекдот про злую овчарку во дворе и про её зубы? Не кусает, но засасывает смертельно!

– Меня не интересует ваш человеческий юмор, – отрезал он.

– Да неужели? Что с юмором плохо?

– Слушай, прикрой свой рот. Ты проснулась час назад, а уже достала меня!

– Нечего было выбирать меня для своих игр! Если ты думаешь, что я так просто тебе это прощу, то ты глубоко ошибаешься!

– Да мне плевать – простишь ты меня или нет! Ты для меня просто предмет, который я должен охранять! И мне чихать на то, как ты ко мне относишься и что обо мне думаешь!

– Очень зря! – иронично ответила я. – Я предмет, который может разговаривать и тебе придётся со мной считаться! И тебе находиться рядом со мной ещё шесть недель, и будь ты сам поумнее обезьяны, то, прежде чем выбрать меня, попытался бы хоть что-то узнать обо мне!

– Зачем же так напрягаться? – съязвил он. – Я, кстати, могу в любой момент выйти из игры и сдать тебя в руки одного из охотников! Ты, по ходу, так и не поняла правил игры!

– А как же мне их понять, если ты строишь тут из себя царя, а ко мне относишься как к плебею!

Он бросил на меня злой взгляд, а потом сквозь зубы сказал:

– Правила просты, если до тебя это до сих пор не дошло – семь людей, семь защитников и шесть охотников.

– О! Ты так доходчиво объясняешь! Но периодически забываешь, что у меня обезьяний интеллект, и некоторые вещи мне надо разжевывать.

– Правила на самом деле просты, – Гера вздохнул. – От каждого клана собирается команда. Семь кланов – семь команд. В команду входит шесть охотников, которые разъезжаются по территориям других кланов, и там охотятся на защитников и людей. Но охотятся они не группой, а по отдельности, то есть только один охотник на территории одно клана. Территория определяется методом жеребьёвки. Таким образом, набирается шесть охотников от каждого из кланов. Главная задача охотника не дать противникам из других команд первому убить защитника и человека. Он должен сделать это сам. Ну а защитник, соответственно не должен дать убить человека. Выигрывает та команда, в которой человек выживает, или на худой конец, та, охотники которой убили больше всего защитников и людей из других команд. Игра проходит шесть недель. Защитник с человеком может передвигаться только внутри своей территории, которая принадлежит его клану.

– Идиотская игра!

– А нам нравиться.

Я задумалась, а потом сказала:

– Подожди, чисто гипотетически, если ты на своей территории, то знаешь кучу мест, где можно спрятаться?

– Естественно. В этом наше преимущество теперь охотниками из других кланов. Их больше, но они хуже знают территорию.

– Ага! Это хорошо. А если ещё учесть и то, что сейчас за нами идут уже пять охотников, которые охотятся не только на нас с тобой, но и на друг друга, становится уже легче.

– Как сказать, – он пожал плечами.

– Ведь мы можем просто спрятаться и отсидеться, и если нам повезёт, то охотники друг друга сами перебьют!

– Но в первую то очередь они охотятся на нас! И ищут нас, а не других охотников. Конечно, можно попробовать спрятаться и отсидеться, но такое пока ни у кого не получалось.

– Слушай, – я старалась говорить спокойно, но чувствовала, что опять начинаю злиться. – Я стараюсь найти позитивные моменты во всей абсурдной ситуации, а ты, вместо того, чтобы сказать: «Да, Майя, именно так мы и поступим. Не бойся, я постараюсь тебя защитить», говоришь, что врятли у нас получиться отсидеться. Мог бы успокоить меня, сказав, что мне нечего бояться, и что я выживу.

– А зачем мне тебе врать? – равнодушно спросил он. – Люди вообще редко выживают в наших играх.

– Ну ты и сволочь, – зло сказала я.

– Вот именно, а ещё не забывай, что я хищник, и повторяю ещё раз – мне плевать, что ты обо мне думаешь.

Я сжала зубы и стала смотреть в окно. Внутри всё кипело. Хотелось, минимум – биться в истерике, а максимум – бить Геру.

– Слушай, а зачем ты выбрал женщину для игры? Выбрал бы себе какого-нибудь бодибилдера и спортсмена, или спецназовца. Он бы тебе хоть помогал.

– Во-первых, мы всегда чередуем жертв в наших играх. В прошлых играх были мужчины, в этих женщины, в следующих опять будут мужчины. А во-вторых, сила человека не играет для нас роли. Будь ты пятикратным чемпионом мира по боксу, ты всё равно не справишься с вампиром.

– Значит, у меня нет шансов выжить? – ещё минута и точно на него наброшусь.

– Ну почему же, шансы есть. Иногда и люди тоже выживают. Но у охотников хорошая мотивация – они выходят на охоту очень голодными, поэтому настойчиво ищут человека и защитника.

– А что нельзя утолить свой голод другими людьми в процессе охоты?

– Можно, но это скучно. А вот найти тебя, когда ты несколько недель сходишь с ума от страха, и в твоей крови просто бурлит адреналин – это счастье, – он плотоядно усмехнулся. – Кровь приобретает неповторимый вкус. В этом и весь смысл, чем дольше идёт охота, тем вкуснее кровь дичи.

У меня от злости закружилась голова. Не думая о последствиях, я резко, ребром ладони левой руки ударила его в кадык, и испытала удовольствие, когда он схватился за горло, выпучив глаза, а потом стал кашлять. Он резко надавил на тормоз, и машина остановилась. Я с радость наблюдала за ним, когда он продолжил кашлять, держась уже обеими руками за горло.

– Ну как? Получил выброс адреналина в кровь? – вызывающе спросила я. – Или как там называется гормон, который выбрасывается в кровь при боли?

– Ах ты сука! – он набросился на меня и, схватив за горло, стал сжимать его. – У меня в кровь выбрасывается сейчас гормон ярости, и называться он норадреналин, отвечу на твой вопрос, раз ты такая любопытная. И в твоих же интересах, чтобы этого гормона было как можно меньше в моей крови.

Руки сжимали горло всё сильнее, и я уже стала хрипеть. Но страха не было, только ненависть. Я вцепилась в его лицо ногтями, стараясь добраться до глаз. Он отклонился, чтобы я не могла достать его лицо и, продолжая сжимать моё горло, сказал:

– Когда я рассказывал тебе про правила, я забыл упомянуть одну вещь. Любой охотник и любой защитник может в любой момент выйти из игры. Ещё раз такое проделаешь, я сам тебя убью. Ясно?

Но я уже даже не могла кивнуть. Лёгкие разрывало от боли, и казалось, что всё внутри пылает огнём. Я провалилась в черноту.

Когда я пришла в себя мы опять двигались. Горло саднило, и хотелось пить.

– Я хочу воды, – прохрипела я.

– Потерпишь, – сквозь зубы произнёс Гера.

– Я хочу пить, – упрямо повторила я. – И мне надо поесть!

Хотя я сомневалась, что сейчас смогу что-то проглотить. Однажды, меня уже пытался задушить мой отчим, и тогда я неделю питалась жиденькими кашками, и каждый приём пищи превращался в экзекуцию. Но дело было не в еде, а желании хоть как то поддеть этого урода.

– Если ты меня не покормишь, то я продолжу искать твои слабые места, – пообещала я. – Спорим, есть ещё два места в которые я могу ударить, и ты опять испытаешь боль?

– Я тебя предупредил, – ответил он. – Ещё раз такое выкинешь, проживёшь ровно две секунды.

– Только не надо меня пугать! Я думаю, что если бы ты мог выйти из игры, то давно бы уже это сделал! Здесь дело в другом! Есть ещё что-то, чего ты мне не говоришь!

– Я тебе всё рассказал, и мне ничего не мешает выйти из игры. Просто я сам этого не хочу, – а потом, подумав, он продолжил. – Просто тех, кто выходит из игры, считают трусами, и отношение в клане к ним меняется. Но поверь, я как-нибудь это переживу. И тем более, я не первый раз участвую в игре, поэтому у меня итак уже хорошая репутация, которой не повредит смерть такой жалкой особы как ты.

– Очень интересно, – задумчиво сказала я. – И сколько же защищаемых тобой людей выжило? – я затаила дыхание, ожидая его ответа, и понимая, что сейчас получу ответ на самый главный вопрос: «Есть ли у меня шансы выжить?».

– В роли защитника я участвую первый раз, раньше я был охотником, – он вызывающе усмехнулся мне. – И благодаря тебе, я понял, что лучше быть охотником, чем иметь дело с такими истеричками. Так что я уже подумываю о том, чтобы самому убить тебя.

У меня всё внутри похолодело от его усмешки, а интуиция подсказывала заткнуться и сидеть тихо, но та ненависть которую я сейчас испытывала к Гере, не давала мне молчать, поэтому я сказала:

– Конечно, быть охотником проще. Шансы, что ты встретишь других охотников, как я понимаю, невелики. А защитник в любом случаи встретит шестерых противников. Скажи лучше сразу, что ты испугался. И, думаю, наврятли тебя поймут, если ты сдашься на второй день игры. Может как охотник ты и зарекомендовал себя хорошо, но как защитник ты сразу покажешь каков ты на самом деле. Дурное дело не хитрое – бегаешь себе и ищешь жертв, а вот чтобы защитить жертву – нужны мозги, которых у тебя нет!

– Из нас двоих именно у тебя нет мозгов, – холодно сказал Гера. – Будь ты сама чуть поумнее, сидела бы сейчас тихо и молчала.

– А я и не претендую на звание гения, мы уже по-моему выяснили, что у меня интеллект чуть выше обезьяньего, – съязвила я. – И кстати, хочу тебя сразу предупредить, если ты решишь трусливо сдаться и сам меня убьёшь, ты не получишь от этого ожидаемого удовольствия! Когда меня начинают пугать, я испытываю не страх, а злость. Приготовься сразу к тому, что от моей крови у тебя будет несварение желудка!

– Да что ты вообще за человек! – воскликнул он. – Я тебе слово, ты мне десять! Тебя вообще можно заткнуть?

– Можно. Когда я ем и пью, я молчу!

Он стиснул зубы и ещё сильнее надавил педаль газа. Я отвернулась и стала смотреть в окно. Пить и есть на самом деле хотелось очень сильно. Увидев знак, что через два километра будет закусочная, я решила помолчать, и посмотреть остановиться он там или нет. Если нет, начну пилить его с новой силой, и плевать мне, чем это закончиться. В любом случаи шансы, что я выживу, мизерные. Лучше сразу умереть, чем с этим кретином бегать от охотников.

«Ну уж нет! Надо бороться за свою жизнь до конца!» – моё второе «я» не собиралось так просто сдаваться. Я вздохнула, понимая, что на самом деле не сдамся, и это было для меня самой странным. Я никогда особо не дорожила своей жизнь, и не боялась умереть, но когда попадала в экстремальные ситуации начинала с таким упорством бороться за свою жизнь, что сама удивлялась, как у меня получается выпутываться из некоторых ситуаций.

Гера всё же остановился возле кафе, и с отвращением сказал:

– Пошли, но сразу предупреждаю, у тебя только двадцать минут, не больше.

В кафе я заказала еду и стала не спеша есть, всё тщательно пережёвывая. Глотать было больно, но желудок требовал пищи. Гера заказал себе кофе, и крутил чашку в руке, не притрагиваясь самому напитку. Ровно через двадцать минут он поднялся, и протянул ко мне руку. Я зло на него посмотрела и сквозь зубы, тихо произнесла:

– Только попробуй! Я такое устрою!

– Я тебя предупредил – двадцать минут!

– Нечего было меня душить, мне теперь больно глотать, поэтому терпи!

Он окинул меня хмурым взглядом, а потом сев на место, пробормотал:

– Сама напросилась. Надеюсь, у тебя теперь хватит ума держать свои руки при себе.

– Надейся, тебе никто не мешает это делать.

Через десять минут я наконец-то всё доела. Заказав ещё себе воды в дорогу, я попросила официанту принести счёт. Когда счёт положили на стол, я пододвинула его Гере. Он даже не притронулся к нему.

– Ты ела, тебе и платить.

– Ты меня во всё это втянул, так что будешь платить сам, – и вызывающе подняла бровь. – Или что, с деньгами проблемы?

– С деньгами у меня как раз всё нормально.

– Вот и чудесно! – я постучала ногтём по счёту. – Иначе будем сидеть здесь.

Конечно, я и сама могла заплатить, но хотелось сделать хоть мелкую, но гадость этой скотине.

Он достал портмоне и, расплатившись по счёту, схватил меня за руку и потащил к машине.

Сев в машину я расслабилась, и решила не трогать Геру. Мне надо было окончательно примириться с тем, что я влипла в такую ситуацию. Но связно соображать у меня не получалось. В голову лезла всякая ерунда – то я думала про работу, то про машину, то про друзей. «Работа! Блин, надо позвонить и сказать, что я беру отпуск за свой счёт. Вони, конечно, будет выше крыши, но ничего не поделаешь». Я стала копаться в сумочке, чтобы найти телефон, но его там не было.

– Что ты ищешь? – спросил Гера.

– Свой телефон.

– Я его выбросил. Нас могли по нему отследить.

Вот гад! Хотя, с другой стороны – он прав. Бог с ней, с этой работой. Не факт, что я вообще выживу, и волноваться надо сейчас за это, а не за работу. Я промолчала и не стала говорить Гере, что я о нём думаю в связи с тем, что он копался в моей сумочке.

– Интересно получается, – через полчаса с усмешкой произнёс Гера. – Если у тебя желудок занят перевариванием пищи, то мозги отключаются, чтобы не произошла перегрузка? Знал бы заранее, кормил бы тебя каждый час.

– Слушай, ну сам же начинаешь меня заводить. Хочешь нервотрёпки – не проблема! – беззлобно ответила я.

– Я не хочу нервотрёпки, а просто делюсь своими наблюдениями за тобой.

Хотелось посоветовать ему держать свои выводы от наблюдения за мной при себе, но вместо этого я сказала:

– Твоя машина?

– Да, – с гордостью сказал он. – Люблю BMW.

– Так себе тачка. Мои вампиры были круче и ездили на Бугатти и Майбахах. А у тебя серийная Бэха, я разочарована. У тебя точно с деньгами проблема! – язвительно произнесла я.

С его лица моментально исчезла самодовольная улыбка. «Господи, хоть вампир, а предсказуем, как любой мужчина!». Мужчин всегда волнуют три вещи – их машины, толщина кошелька, и размер его мужского достоинства.

Хотя если честно, мне и самой нравились машины BMW, а о такой я вообще не могла даже мечтать.

– С деньгами у меня нет проблем! – холодно ответил он. – А машина не так проста, как ты думаешь. И нам не нужны дешёвые понты.

– О! Майбах за восемь миллионов, не такой уж дешёвый понт!

– Я могу без проблем для своего кошелька купить себе семь Майбахов, на каждый день недели, просто мы стараемся не привлекать к себе внимание.

– Ну-ну!

– Слушай, заткнись! Тебе удобно сидеть в салоне?

– Удобно.

– Вот и сиди молча. Будешь много говорить, познакомишься ещё и изнутри с багажником этой машины.

– Ты сам начал, я молчала, – беззаботно ответила я.

Он промолчал, бросив на меня хмурый взгляд. Ещё полчаса мы ехали молча, но чем дольше он молчал, тем больше вздыхал и бросал на меня косые взгляды.

– Господи, да говори уже, а то сидишь и вздыхаешь, как инфантильная барышня, – улыбаясь, сказала я.

– Слушай, а ты уверена, что ты нормальный, умственно здоровый человек? – без иронии спросил он.

– Уверена, – безмятежно ответила я. – У меня и справка есть.

– Только без обид. Но ведёшь себя ненормально. Я говорил с другими защитниками из нашего клана, которые выжили после игры, и морально приготовился к тому, то ты будешь истерить, хотя и надеялся, что меньше, чем другие люди, так как писала про нас. Но я никак не ожидал, что ты будешь вести себя так вызывающе. По всем правилам, ты сейчас должна испытывать страх и сидеть тише воды, ниже травы.

– Ещё раз объясняю для тупых и не особо одарённых – у меня такая реакция на испуг. Когда мне угрожают, я не пугаюсь, а злюсь. И это не раз позволяло мне выжить. Если хочешь спокойно провести эти шесть недель – не пытайся испугать меня, и не говори пренебрежительно о людях, это мне тоже не нравиться. Чтобы ты там не думал о нас, держи эти мысли при себе, а то опять получишь в кадык.

– Второй раз у тебя этот номер не пройдёт, – усмехнувшись, сказал Гера. – Я просто не ожидал, что ты такое можешь выкинуть.

– Поверь мне, я и не такое могу ещё выкинуть! – рассмеявшись, ответила я.

– Да уж, охотно верю, – он тоже рассмеялся. – И додумалась же ударить именно туда!

– Я думаю что, не смотря на то, что ты вампир, у тебя всё равно есть минимум три точки, удар в которые причинит тебе боль.

– Хм, и какие же? – заинтересованно спросил он.

– Глаза, кадык, ну и естественно ниже пояса!

– Это болезненно, но это нас не убьёт, а скорее только больше разозлит! – улыбнулся он.

– А с чего ты взял, что я собиралась тебя убить? Это не в моих интересах. Может быть потом, когда игра закончиться, и мы выживем, а могу захотеть это сделать, – весело ответила я. – Кстати, а как вас можно убить?

– Тебе это не под силу. Так что можешь сразу отбросить эти мысли, – он опять рассмеялся, а потом, подумав, сказал. – Слушай, а откуда такие замашки, ведь ты простой бухгалтер. Я думал, ты тихонько забьёшься в угол и будишь скулить.

– Я бухгалтер, потому что люблю цифры и порядок. А раньше я много чем занималась, и многое успела попробовать, поэтому могу постоять за свою жизнь. Это сейчас разленилась, и занимаюсь только своей карьерой.

– Так мне ещё повезло, что я встретил тебя сейчас, а не раньше?

– О да!

Машина стала притормаживать, и я только сейчас обратила внимание, на то, что мы уже подъехали к таможенному посту. Спустя час мы уже были на территории России, и Гера заметно расслабился.

– Ну так что, может тебя опять покормить? – весело спросил он.

– Пока не хочу.

– Как только почувствуешь первые признаки голода, скажи сразу. Не хочу опять слушать твоё брюзжание, пока мы доберёмся до ближайшего кафе.

– Ты что всерьёз думаешь, что я могу злиться только из-за голода? – удивленно спросила я.

– Я не очень разбираюсь в психологии людей, но как только ты поела, ты сразу подобрела. Вывод напрашивается сам.

– Поверь, я могу не есть сутки, и это никак не повлияет на моё настроение. Дело в другом. Когда ты разговариваешь со мной свысока, или как с умственно отсталой, или как с каким-то тупым животным – именно тогда я начинаю злиться. Будешь нормально со мной разговаривать, я буду отвечать тебе тем же. А будешь хамить – узнаешь о себе много нового, интересного, и не очень приятного.