Текст книги "Нектэрия (СИ)"

Автор книги: Влада Крапицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

Мне стало страшно от своей догадки, но мозг пока отказывался понимать, то, что сказал этот ублюдок.

– Ты не пошёл за ней, только потому, что тебе в тот момент было очень больно, – со злостью бросил Яромир.

– Яромир, – помертвевшим голосом сказал я. – Объясни мне, что он говорит.

– Он увидел Лану в беседке одну и решил, что неплохо было бы развлечься. Она ему понравилась. Он попытался поцеловать её, она дала ему пощёчину. Тогда он схватил её за руки и попытался поцеловать её ещё раз. Она дала ему коленкой в пах, а потом ушла, – Яромир пересказал всё это без эмоций и с каменным лицом.

Я был раздавлен и не мог понять, почему она ничего не рассказала мне сразу.

– Она его пожалела, то есть его прадедушку, который представил его к адаптации.

На меня навалилась такая тяжесть, что я не мог заставить себя пошевелиться.

– Что со мной будет? – пискляво спросил Грэг.

– Смерть, – равнодушно ответил Дейм. – Макс это сделаешь ты?

Но я уже не мог ответить Дейму. Я вспомнил, как кричал на Лану, как тряс её за плечи. Вспомнил, какими слова называл её и как оттолкнул, когда она пыталась мне всё объяснить. А потом я вспомнил, как относился к ней первые три недели после приезда, и что ей говорил. Я закрыл глаза. У меня в голове была только одна мысль – я сам разрушил своё счастье, и только я в этом виноват.

Я думал, что мне было плохо те три месяца, когда я был далеко от Ланы. Потом я думал, как мне плохо, когда она рядом. Потом я думал, что мне плохо, когда она стала равнодушно со мной разговаривать. Оказывается, я понятия не имел, как себя чувствуешь, когда по-настоящему плохо. И сейчас мне было очень плохо. И главное – я не знал, что мне делать.

Я встал, не зная, что мне делать и куда идти.

– Максимилиан… – начал Дейм.

– Дейм, пожалуйста, не сейчас, – попросил его Яромир.

– Нет, сейчас, – повелительно сказал Дейм, даже не глянув на Яромира. – Максимилиан, этот подонок виноват, и он умрёт. Но здесь есть и твоя вина. Ты ничего не дал ей объяснить, и всё решил сам. Ты понимаешь, что мы потеряли нектэрию, из-за тебя?

«Мы потеряли нектэрию, из-за тебя», эхом повторились слова Дейма в моей голове. Да, все потеряли просто нектэрию, а я потерялась намного больше, чем нектэрия. Я потерял всё.

Я не смог ничего ответить, мне было всё равно, какое наказание придумает для меня Дейм. Я уже наказал себя самым страшным наказанием, которое можно только придумать. Я развернулся, вышел из кабинета и стал подниматься по лестнице. На третьем этаже, я остановился перед бывшей спальней Ланы. Дальше ноги отказывались идти, и я, открыв двери, зашёл в неё. Я бессильно свалился на кровать и, схватив подушку, обнял её. Больше двигаться я не мог. Я просто хотел лежать и чувствовать запах Ланы.

За окном уже было позднее утро, и я слышал, как по коридору ходят обитатели замка. Но двигаться не мог, продолжая обнимать подушку. Я вспомнил слова Яромира, о том, что первую неделю Лана, даже не поднималась с кровати. Сейчас я прекрасно понимал, что она чувствовала. Хотя куда мне, я то виноват, а она была не виновата. Ей было в сто раз хуже.

Дверь открылась, и кто-то проскользнул в комнату. Но повернуть голову я не мог. Мне казалось, что если я сделаю хоть одно движение, я развалюсь на части от боли.

– Макс, – это была Анна. – Поговори с Ланой, она всё поймёт, вот увидишь.

– Ты не слышала, что я ей говорил, и как я унижал её за то, что она не делала, – прошептал я, опять вспоминая все свои слова.

– Макс, она так любила тебя, она простит. Ты просто неправильно всё понял, когда увидел эти фотографии, – Анна вздохнула.

– Если бы я выслушал её тогда, а не оттолкнул….

Продолжать я не мог и не хотел.

– Анна, уйди, пожалуйста, – попросил я

– Макс сегодня первое октября, – она не отступала.

– Мне всё равно, какое сегодня число, – равнодушно ответил я.

– У Ланы сегодня день рождения, – пояснила Анна.

День рождения…. Я вспомнил этот же день год назад. В тот день я рассказал Лане о нас, вампирах и сказал, кто она такая. Она согласилась ехать и помогать нам. Я, наверное, уже тогда любил её. Я вспомнил, как мы ехали, и какое обещание я дал себе – что я буду хранить и оберегать её, и буду любить. И вот прошёл год, а я уже всё разрушил. Вместо счастья я сделал её несчастной. Не надо было вообще трогать её и оставить жить в её доме в Карпатах.

– Макс, поговори с ней, пожалуйста, – ласково сказала Анна.

– Я не могу. Я не знаю, как ей посмотреть в глаза и что ей сказать. Я даже подарка ей не купил. Я вообще никогда ей ничего не дарил, – ошеломлённо сказал я.

Я действительно никогда ничего ей не дарил, а когда-то обещал себе, что положу к её ногам весь мир. А как только получил её, сразу забыл про все свои обещания. Даже после того, как получил подарок на Новый Год, и мне было стыдно, что я ничего не подарил, я всё равно никогда не делал ей подарки.

– Я купила подарки и от тебя и от нас с Ником, – сказала Анна. – Есть очень красивый браслет с бриллиантами, и есть кулон с голубым бриллиантом в обрамлении платины. Что ты хочешь ей подарить?

– Кулон, – хмуро ответил я.

– Я так и подумала, когда покупала его, что ты выберешь именно его в качестве подарка, – Анна рассмеялась. – Сейчас принесу его.

Она вышла из комнаты. Я поднялся с кровати и подошёл к окну. Анна вернулась назад и вручила мне коробочку. Я открыл её, и бриллиант заиграл на солнце, отбрасывая в разные стороны радужные блики.

– Очень красиво, – похвалил я Анну.

– Я знаю, спасибо, – она улыбнулась. – Только, пожалуйста, Макс, прежде чем идти к Лане, прими душ и переоденься. Выглядишь ты отвратительно.

– Хорошо, – согласился я. – Где сейчас Лана?

– У себя в комнате, – как только Анна произнесла эти слова, мы услышали голос Ланы в коридоре и её шаги по коридору. Она шла к лестнице. Анна повернулась и посмотрела на меня, – Езжай за ней, – чуть ли не приказала она мне.

– Хорошо, – сказал я, и мне стало страшно. Я боялся посмотреть Лане в глаза и увидеть ту боль, которую я ей причинил.

Когда я, наконец, нашёл в себе силы спуститься вниз, оказалось, что она со своими телохранителями уже уехала. В гараже я сел в Вейрон и выдавил педаль газа до упора стараясь догнать машину с Ланой. Я увидел их машину через пять минут и, стараясь не попадать им на глаза, следовал за ней. К моему удивлению их машина направилась не в город, а свернула на грунтовую дорогу, ведущую к одной из вершин.

Когда они остановились, я тоже остановился и поставил свою машину вдалеке от них, среди деревьев. Я увидел, как Лана вышла из машины и направилась к обрыву, её телохранители остались стоять возле машины.

Лана подошла к обрыву и остановилась, глядя на открывающийся перед ней вид. Я затаил дыхание. Она простояла так минуты две, достала плеер и одела наушники.

А потом запела. Я вспомнил эту песню. Её пела Анастасия Приходько на Евровидение. Каждое слово отдавалось в моём сердце болью. Я понял, что эта песня была про меня и то, как я поступил с Ланой:

Вышел из тени вновь

Мой враг, моя любовь.

Неизбежна моя доля,

Сколько сердце не готовь.

Но прежде чем уйти

Колечком золотым

Обручил меня с собою

И от чар не защитил

И на волю мою душу не пустил.

Она пела это с такой болью, что я думал, что у меня разорвётся сердце. Из припева я услышал только слова «Любовь – беда». Когда она начала петь второй припев, мне захотелось упасть на колени:

Брошу мечту свою

И об пол разобью

Как сломал ты мою долю

И оставил на краю….

Больше я слушать не мог. Я видел только хрупкую фигуру Ланы на краю обрыва и пошёл к ней на негнущихся ногах. Я не мог оторвать от неё глаз и слышал только её голос, льющийся эхом в горах. Таким сильным и красивым голосом она никогда ещё не пела. Я и не знал, что можно в слова песни вложить столько эмоций. Яромир был прав, мне она никогда не покажет, как ей больно, но она тоже страдает. Мне хотелось прижать её к себе и рассказать, что любовь – это не беда, а великое счастье. И я по своей глупости разрушил своё счастье, и сделал очень больно ей. Я готов был сделать, что угодно, чтобы она поверила мне и простила.

Передо мной неожиданно возник Абигор с Мару, и преградили мне дорогу.

– Даже не думай к ней подходить, – угрожающе сказал Абигор.

Сначала я опешил, а потом разозлился. Как они смеют стоять у меня на пути?

– Уйдите, – приказал я.

Мару дёрнулся и сразу сник. Абигор потряс головой, а потом со злостью сказал:

– Макс, сам уйди. Твои приказы на меня не подействуют. Я не пущу тебя к ней. Ты чуть не убил её. Я видел, какой она была, когда ты её бросил, и она только-только стала приходить в себя, – он смотрел на меня с ненавистью. – Я с удовольствием сегодня ночью свернул шею этому подонку Грэгу, и то же самое могу сейчас сделать с тобой.

А потом оглянулся и резко дёрнул меня в кусты.

– Уходи отсюда, – прошептал он. – Не трогай её. Будет только хуже, – его взгляд затуманился, и он продолжил, – Ты не должен видеть как ей больно. Уходи, – и он оттолкнул меня.

Выйдя из кустов, он направился к машине. Я всё понял – Абигор увидел что будет, если я сейчас подойду к Лане.

Тем временем Лана вернулась к машине, и я услышал, как она попросила:

– Давай вернёмся в замок.

Спустя пять минут после их отъезда я сел в машину и тоже направился в замок. Анна встречала меня в холле.

– Ты поговорил с Ланой? – спросила она.

Я отрицательно кивнул головой.

– Лана пошла сейчас в кабинет к Дейму. Иди к ней в комнату, а я задержу Донату и Всемилу, чтобы ты мог поговорить с Ланой наедине, когда она выйдет от Дейма, – сказала Анна. – Только переоденься, пожалуйста, у тебя помятый вид.

В своей комнате я быстро принял душ и оделся в хлопковую рубашку и брюки. Когда я вышел из своей комнаты, Анна сторожила меня возле комнаты.

– Лана, до сих пор у Дейма, – быстро проговорила она. – Иди к ней в комнату, – и подтолкнула меня.

Я зашёл в комнату Ланы. Она очень сильно отличалась от её предыдущей комнаты. Комната была намного меньше и обстановка была аскетичной. Кровать, одно кресло и шкаф. Не было даже стереосистемы, а ведь Лана так любит музыку. Я стоял и рассматривал комнату, не зная, что мне делать. Я подошёл к неё кровати и провёл по покрывалу рукой, а потом присел на кровать, ощущая запах Ланы и получая от этого наслаждение.

Прошло уже больше часа, и я стал уже переживать, о чём Лана, так долго может разговаривать с Деймом. Или она опять уехала из замка? Нет, Анна бы меня предупредила. Наконец-то дверь в комнату открылась, и я моментально развернулся к входу лицом.

– Макс?! – удивлённо сказала Лана. – Что ты здесь делаешь?

Всё это время, пока я ждал Лану, я репетировал свою речь, но как только я услышал своё имя, произнесённое Ланой, все слова вылетели из головы. Я подошёл к ней и протянув коробочку с кулоном, сказал:

– С днём рождения, – на большее меня не хватило.

– Спасибо большое, – она взяла коробочку из моих рук. – Не обязательно было дарить мне подарок, – и она поставила коробочку, даже не открыв, на столик возле окна.

– Ты не откроешь? – спросил я.

Она нехотя опять взяла коробочку в свои руки и открыла её.

– Очень красиво. Спасибо, – равнодушно сказала она, и опять закрыла её.

Я продолжал стоять и смотреть на неё, не зная, что говорить дальше. Было видно, что она чувствует себя неловко в моём присутствии. Та стена, которую она воздвигла между нами, становилась всё толще и толще. Она относилась ко мне, как к чужому человеку, и это причиняло мне сильную боль. Я решил, что надо сказать всю правду и повиниться перед ней.

– Лана, я знаю всю правду, и я знаю, что ты не виновата. Прости меня, я ….

– Макс, пожалуйста, не надо, – перебила она меня. – Всё уже хорошо. Не надо просить у меня прощения…

– Нет! Надо! Я был не прав! – я приблизился к ней, и протянул руку.

– Макс, пожалуйста, не трогай меня, – попросила она и увернулась от моей руки.

– Лана, я так виноват….

– Макс, – жалобно попросила она, – Я не хочу об этом говорить, пожалуйста, – и отвернулась. – Уйди, пожалуйста.

– Я не могу уйти, пока ты меня не простишь.

– Макс, я тебя уже простила. Ты просто всё неправильно понял. Такое бывает, – сказала Лана, даже не повернувшись.

У меня похолодело всё внутри. Лана всё понимала, и ей было всё равно.

– Макс, уйди, прошу тебя, – у неё был странный голос.

Я знал, что если я сейчас выйду из комнаты, я потеряю её навсегда. Я подошёл к ней и, положив ей руку на плечо, развернул её к себе лицом. По её лицу катились слёзы, она медленно закрыла глаза и опустила голову. Я никогда не видел, чтобы она плакала.

– Лана, родная моя, не плачь, – я прижал её к себе. Она уткнулась лицом в мою грудь и схватилась руками за рубашку.

– Я не знала, что всё так выйдет… он схватил меня за руку и поцеловал… я старалась оттолкнуть его… – говорила она сквозь слёзы. – Я потом дала пощёчину… а он только разозлился… а потом опять… тогда я ударила его….

– Лана, – нежно прошептал я и, подняв её на руки, сел на кровать, усадив её к себе на колени.

– Мне стало жалко его родственника и я промолчала…. А ночью мне было страшно, что я тебя потеряю, поэтому так вела себя…. а ты… ты подумал что я ….. так больно…. ты не стал меня слушать… я так виновата….. надо было всё сразу рассказать…

– Ты не в чём не виновата, виноват только я, – прошептал я

Она всё плакала и плакала, а я прижимал её к себе и гладил по голове. Я знал только один способ, как её успокоить. Я наклонился к ней и осторожно прикоснулся к её лицу, стирая слёзы, а потом поцеловал её в губы. Я сразу же погрузился в океан наслаждения – мягкие, горячие, чуть солоноватые от слёз губы, от которых я не мог оторваться. Лана моментально упёрлась ладошками мне в грудь, и постаралась отстраниться. Я не мог этого ей позволить, и только сильнее прижал её к себе. Она напряглась и ещё сильнее стала меня отпихивать. Я расслабил объятия и перестал целовать её, ничего не понимая. Она вскочила на ноги и отошла от меня.

– Макс, не надо этого делать, – устало сказала она.

– Почему? – я поднялся.

– Я не хочу, – и закрыла глаза. – Я уезжаю.

Меня как будто оглушили. Я стоял и смотрел на неё.

– Куда? – растеряно выдавил я из себя.

– Пока не решила, – она вздохнула. – Я больше не нектэрия, и вам не нужна. Дейм отпустил меня.

– Лана, ты нужна мне, – я протянул к ней руку. – Лана, я тебя люблю.

– Макс, пожалуйста, я больше не хочу, – она отошла от меня к окну. – Я не переживу, когда ты меня бросишь в следующий раз, – и она покачала головой.

– Я тебя не брошу никогда. Лана, поверь мне.

– Бросишь Макс, – обречённо сказала она. – Кто-то, что скажет тебе, и ты опять уйдёшь, не выслушав меня.

– Такого никогда больше не будет, Лана, я тебе обещаю, – горячо заверил я.

– Макс, не это, так другое, – она вздохнула. – Ты как-то правильно заметил, что я уже не первой свежести. Скоро я постарею, и ты меня всё равно бросишь. Лучше сейчас всё закончить. Я не хочу потом переживать всё это заново, – она повернулась ко мне и спокойно посмотрела в глаза.

Я посмотрел в её глаза и всё понял. Я приехал сюда, чтобы простить и отпустить, но это она меня простила и отпустила.

– Лана, мне плевать, что ты постареешь. Я буду с тобой до твоего последнего вздоха, – я с ужасом представил, как Лана умрёт у меня на руках. Я потом меня пронзила мысль – Лана, ты больше не нектэрия, ты можешь стать вампиром, у нас с тобой будет впереди не одно столетие, – победно произнёс я.

– Нет, Макс, я не хочу. Дейм уже предлагал мне это. Я не знаю, как эту жизнь дожить и что с ней делать, а вы мне предлагаете ещё более продолжительную жизнь.

Мне стало страшно, по-настоящему. Я не мог отпустить её и жить дальше без неё. Она нужна мне как воздух. Равнодушие и обречённость в её голосе пугали меня. Мне надо срочно пробиться через эту стену. Заставить почувствовать, как я люблю её и как она мне нужна. Словами это показать нельзя. Я знал, что мне делать и чего я хочу. Во мне проснулся охотник. Я осторожно стал приближаться к ней, чтобы она не поняла, что я собираюсь сделать. Она моментально сощурила глаза и стала отходить от меня в угол. Чудесно то, что мне и надо. Я продолжал медленно к ней приближаться, внимательно следя за ней.

– Макс, чтобы ты не задумал – не стоит этого делать. Не делай глупостей, – испуганно сказала Лана.

– Никаких глупостей не будет, – пообещал я. – Всё будет как никогда серьёзно.

Она бросила взгляд на дверь, а потом на меня, оценивая расстояние. Я улыбнулся.

– Лана, ты не оставляешь мне выбора. Ты должна быть со мной.

Она бросилась к двери, я перехватил её и моментально отнёс в кровать. Прижал её к подушке и стал целовать. Она стала упираться и отворачивать лицо.

– Макс, пожалуйста, я не хочу. Не надо, – задыхаясь, сказала она.

– Хочешь, радость моя. Я постараюсь, чтобы ты захотела, – и, схватив её руки за запястья, я поднял их вверх, держа одной рукой, а второй рукой стал водить по её телу.

Я стал целовать её сначала в губы, потом переместился на шею и почувствовал на своих губах, как бьётся её пульс. Её запах и её близость сводила меня с ума.

– Я закричу, честно, – чуть не плача сказала Лана.

– Конечно, закричишь, и я постараюсь, чтобы ты закричала не один раз, – я сделал паузу, – От удовольствия, – и опять поцеловал её.

Я расстегнул кофточку, которая на ней была, и провёл по голой коже своей рукой. И почувствовал, как по её телу прокатилась волна наслаждения.

– Лана, ты же меня сама хочешь, зачем сопротивляться? – я наклонился на ней и посмотрел ей в глаза.

– Ненавижу тебя! – бессильно прошептала она.

– Это хорошо. Это уже не безразличие и равнодушие, – довольно ответил я.

И стал нежно водить по коже живота, приближая руку к груди, она стала извиваться, стараясь вырваться. Я положил руку ей на грудь и нежно сжал её, она охнула. Я наклонился и поцеловал её грудь, она застонала от удовольствия. Я отпустил её руки и, не давая опомниться, расстегнул и снял с неё юбку, а потом опять стал целовать. Она запустила руки мне в волосы и стала прижимать меня к себе. Я водил своей рукой по её животу, по груди, а потом стал осторожно спускаться ниже. Она моментально свела ноги вместе. Тогда я стал нежно гладить её бёдра и ноги, и когда она расслабилась, я понял, что победил, и радость от этой победы опьяняла меня. Я уже знал, что она останется со мной.

Когда я наконец-то позволил Лане заснуть, на дворе уже был поздний вечер. Я лежал рядом и испытывал удовлетворение, счастье и радость, которой уже не чувствовал очень давно. Я обнимал Лану и, глядя в её лицо, дал себе обещание, которое исполню в любом случаи: «Она станет одной из нас. Я найду способ убедить её стать вампиром», потому что знал – я не смогу без неё жить.