Текст книги "Любовь и месть (СИ)"
Автор книги: Влада Крапицкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
Мчась по ночной Москве, я запрещал себе думать, что с моей сестричкой может что-нибудь случится. «С Лари всё будет хорошо. Дан не даст её в обиду!» – уверял я себя, но действия Дрейфуса предугадать было невозможно.
Зазвонивший телефон заставил меня вздрогнуть и, увидев, что звонит отец, я испуганно сглотнул.
–Да? – выдавил я, боясь услышать самое страшное.
–Аскольд звонил? – голос отца казался измученным, и я испытал панику.
–Да! Что с Лари?
–С Лари всё более-менее нормально, – ответил он, и я выдохнул с облегчением. – Ранена, но думаю, к приезду домой уже всё заживёт. А вот Дан помучается, пока у него отрастёт часть руки, и затянутся другие раны. Эта сучка с тобой? У меня к ней есть весьма серьёзный разговор.
–Со мной, – ответил я, чувствуя себя так, как будто только что сбросил с плеч груз в несколько тонн.
–Хорошо. Мы едем домой и будем ждать тебя там, – произнеся это, отец отключился.
Нарушая все правила, я развернулся через две сплошные, потому что наш дом был в противоположном направлении и, снова утопив педаль газа в пол.
Но чем ближе я подъезжал к дому, тем больше испытывал тревогу, но уже не за Лари. Поняв, что с сестрой всё хорошо, я задумался об участи Камиллы. «Если не отец, то дед точно сначала будут долго её пытать, а потом убьют. Хочу ли я этого?» – задав себе этот вопрос, я ощутил, как внутри всё заныло, и понял что, несмотря на её предательство, смерти ей не желаю. «Я просто жить не смогу, если её убьют. Как бы там не было, она для меня не очередная девица, с которой я развлёкся» – съехав на обочину, я остановился, пытаясь разобраться в себе.
Закрыв глаза и окунувшись в воспоминая, я вспомнил момент, когда впервые увидел её, как потом пытался добиться, и что чувствовал в нашу первую ночь и в последующие. «Камилла, что же ты наделала? Ведь я на самом деле любил тебя. А ты лгала мне! Каждую секунду… Все твои слова были ложью» – сердце болезненно защемило в груди и я попытался отбросить все эмоции.
«Сейчас я просто не могу себе позволить что-то чувствовать. Дрейфус объявил войну нашему клану и необходимо разобраться с ним. Он первоисточник всех бед, а Камилла просто пешка. Лживая тварь, которая заползла в моё сердце… Стоп!» – я встряхнул головой, огромным усилием воли пытаясь не думать о том, какую боль она причинила мне, и сосредотачиваясь на последствиях для клана. «Надо самому ему допросить. И если всё её участие заключалось только в том, чтобы блокировать видения моей матери, то она не опасна, а значит, смерти не заслуживает. Вернее заслуживает, как шпион, но я не могу позволить сотворить с ней такое. Непоправимых бед она не успела причинить».
Выдохнув, я вышел из машины и остановился перед багажником. Более рациональная часть меня, сейчас говорила, что я не должен это делать, и что её обязательно надо отвезти в дом деда и выведать всё, что она знает, но сердце было против издевательств над тобой, которую я так неосторожно полюбил. «Я точно не смогу жить, зная, что она мучается от боли всего в нескольких сотнях метров от меня. Дед выжмет из неё всё, даже самые малозначительные детали. А Камилла, она ведь такая хрупкая и нежная, и я не желаю быть соучастником её убийства».
«Значит, надо её отпустить. Главное сейчас не обращать на её слова внимания. Она будет стараться всячески обмануть меня в очередной раз, и поддаваться ей нельзя». Дав себе установку, я открыл багажник и с презрением сказал:
–Отвечай на мои вопросы быстро и коротко. Что тебе известно о планах Дрейфуса?
–Ничего, – всхлипнув, ответила она, размазывая слёзы по лицу. – Рей, поверь, я не знала, что он задумал! – сев, она протянула ко мне руку и, схватив за рубашку, умоляюще посмотрела на меня. – Меня отправили сюда только, чтобы я не давала Майе увидеть его с Иви планов. Мне они ничего не рассказывали, клянусь!
Глядя, как она плачет и как смотрит на меня, я почувствовал, как мне хочется прижать её к себе, и успокоить, пообещав, что всё будет хорошо. «Ничего уже не будет хорошо! Я больше никогда не смогу доверять девушкам, потому что обман Камиллы на всю жизнь оставит в моём сердце рану!» – зло одёрнул я себя, подавляя желание обнять её.
–Скажи что с Лари всё хорошо! Рей, умоляю, скажи, что она не пострадала! – попытавшись схватить меня за руку, она с новой силой расплакалась.
–Тебе бы актрисой быть, – с отвращением произнёс я, прекрасно понимая, что беспокоится она не о Лари в первую очередь, а о себе. «Ведь если Лари пострадает, она понимает, что ей не жить». – С Лари всё хорошо. Она жива, так что радуйся.
Камилла выдохнула с таким облегчением, что я в очередной раз позавидовал её актёрскому таланту. «Какая же гадина! И ведь хочется верить ей! Но хватит и того, что она всю нашу семью держала за идиотов столько времени!». Наклонившись, я грубо вытащил её из багажника и с силой встряхнув, поставил на землю.
–Рей, выслушай меня! Я хотела тебе всё сегодня рассказать! Я на самом деле люблю тебя! – вцепившись мне руку, она проникновенно посмотрела на меня.
–Какое совпадение! Именно сегодня хотела всё рассказать, да? – едко произнёс я, отпихивая её, а потом добавил: – Не трясись за свою лживую шкурку прямо сейчас. Я тебя не собираюсь убивать, и дам тебе шанс унести ноги, – достав бумажник, я выгреб оттуда всю наличность, и бросил её на землю, к ногам Камиллы. – Беги к своему хозяину! Хотя… не советую. Ему жить осталось недолго. А твоя жизнь сейчас всецело в твоих руках. Через час отец с дедом откроют на тебя охоту, и поверь мне на слово – тебе лучше постараться как можно дальше убежать за это время.
Сказав это, я окинул её последним взглядом, чувствуя, как сердце в груди сковывает холод и, развернувшись, пошёл к водительской двери.
–Рей, умоляю, поверь – я люблю тебя на самом деле! – вслед закричала она, и голос эхом разнёсся по округе.
Не оборачиваясь, я сел за руль, и включив громко музыку, завёл двигатель, а затем резко рванул с места, боясь, что поверю в слова Камиллы. «Всё ложь! Каждое слова, каждое прикосновение, каждый нежный взгляд!».
Боль от предательства была невыносимой и, проехав пару километров, я снова съехал на обочину. Выключив музыку, я прислонился лбом к рулю, пытаясь справиться с собой. «Меня всю жизнь будет преследовать её крик и её последние слова. Всё, не желаю больше ничего слышать о любви ни от кого!».
Камилла.
Стоя на обочине, и глядя вслед уезжающей машине я хотела умереть. «Лучше бы он убил меня! Как мне теперь жить?» – на сердце тяжёлым грузом лёг камень и, ощутив слабость, я опустилась на землю.
Подтянув к груди колени, я прислонилась к ним лбом и замерла, не в силах пошевелиться. «Ну почему я раньше ничего не сказала! Мой страх сыграл со мной злую шутку. Я так боялась потерять Рея, поэтому тянула с признанием, и в итоге случилось именно то, чего я больше всего опасалась! Что же теперь делать? Жить без него я уже не смогу. Может, тогда и пытаться спастись не стоит? Зачем куда-то бежать? Теперь всю свою жизнь я вынуждена буду бегать от семьи Рея. Да и что это за жизнь будет? Его я точно никогда не забуду, и всю жизнь буду мучиться» – слёзы с новой силой брызнули из глаз и, не сдерживаясь, я начала рыдать, оплакивая свою же собственную глупость и трусость.
«Рей, я же так тебя люблю! Мне больше никто не нужен! Я даже готова простить твоему отцу смерть моих родителей! Я на что угодно готова, чтобы ты был рядом со мной! Мне жизненно необходимо видеть твою улыбку, слышать твой голос, чувствовать тебя в себе, таять от твоих нежных прикосновений. Я уже не смогу жить без всего этого!». Представив, что больше Рей никогда с любовью не посмотрит на меня, я почувствовала, как внутри что-то оборвалось, и мне стало не хватать воздуха.
Всхлипывая, я уже не могла остановиться. Память услужливо подсовывала мне счастливые воспоминания о днях, проведённых с Реем, и с каждой секундой мне становилось только хуже.
«Никогда больше не будет мне покоя! Я монстр! Тварь, которая не заслуживает жизни! Двуличная сука, которая улыбаясь в глаза, делала гадости! Хорошо, что хоть никто не пострадал. Или… пострадал? Ведь на Лари напали ночью, когда она была с Даном!» – оцепенев от этой мысли, я перестала даже дышать.
«Рей сказал, что с Лари всё хорошо, а что с Даном я даже не спросила! Если с ним что-то случилось, то Лари просто с ума сойдёт от горя, ведь она его так сильно любит!» – ощутив головокружения, я зажмурилась, пытаясь убедить себя, что и с ним всё хорошо.
«Лари в любом случаи возненавидит меня, а если ещё и окажется, что я повинна в смерти того, кого она любит всем сердцем, мне точно не месте на этом свете! Она была единственной моей подругой в этом мире, и всегда была на моей стороне, а я…» – мне захотелось завыть от всех этих мыслей, но сил не было даже на то, чтобы оторвать голову от коленей. Казалось, что на меня сверху положили бетонную плиту, и я уже никогда не смогу пошевелиться, навсегда замерев в такой позе.
Издали донёсся шум мотора, и в душе мелькнула надежда, что это возвращается Рей. Но она тут же угасла, когда я, прислушавшись, поняла, что это обыкновенный, а не спортивный автомобиль. «А может это отец или дед Рея вышли на охоту за мной? Ну и пусть. Так даже лучше» – без страха, а наоборот даже с какой-то радостью подумала я.
На сердце вдруг опустилось непонятное спокойствие. «Я даже сопротивляться не буду. Пусть что хотят, то и делают. Убью сразу – хорошо, не убью, а будут мучить – приму и это с пониманием. Ведь я своими действиями заслужила самые страшные кары».
Сил по-прежнему ни на что не было, и я просто ждала того, что произойдёт дальше. Машина сначала проехала мимо меня, а потом притормозила и дала задний ход. «Вот и всё. Скоро я буду рядом со своими родителями».
Автомобиль остановился возле меня, затем я услышала, как открылись двери, и сжалась, ожидая смерти в любой момент. «Больно будет всего пару секунд, не больше» – повторяла я про себя.
–Деточка, с тобой всё хорошо? – раздался женский голос, и в следующее мгновение я почувствовала прикосновение к своей спине.
«Это люди» – с сожалением подумала я, почувствовать их запах. «Лучше это был Гера или Аскольд».
С трудом заставив себя поднять голову, я открыла глаза. Передо мной стояли мужчина и женщина лет сорока – сорока пяти на вид. Женщина, присев передо мной с беспокойством спросила:
–Тебя кто-то ранил или обидел? Что-то болит?
–Душа болит, – прокаркала я, каким-то чужим голосом. – Не трогайте меня. Я хочу умереть.
Женщина нахмурилась, а затем, посмотрев на мужчину, решительно сказала:
–Ты ещё молода, чтобы умирать. Да и не дело это, вот так сидеть на обочине. Люди разные бывают, могут и зло тебе причинить…
–Не надо заблуждаться на мой счёт. Я сама страшнее любого человека, – перебив, устало ответила я. Меня всё больше охватывала апатия, и сил не было уже даже на то, чтобы говорить.
–Ну, это ты уже преувеличиваешь. Ты такая молодая и хрупкая и мы не может оставить тебя здесь. Давай-ка подымайся, мы отвезём тебя в Москву, – протянул руку, она взяла меня под локоть и подняла с земли.
Сопротивляться не хотелось, поэтому я безропотно встала и пошла к машине, а мужчина, наклонившись, начал собирать деньги. Усадив меня на заднее сиденье автомобиля, женщина ободряюще улыбнулась, с жалостью глядя на меня, но у меня уже не было сил даже на ответную улыбку. Откинувшись на спинку, я закрыла глаза, окончательно растерявшись и не понимая, что мне дальше делать.
–Держи свои деньги, – спустя минуту раздался мужской голос.
–Оставьте их себе, – пробормотала я, не открывая глаз.
Хмыкнув, мужчина захлопнул пассажирскую дверь, а потом я услышала, как он сел за руль и машина завелась.
Сидя на заднем сиденье, я чувствовала опустошение и вообще уже не понимала, что мне делать дальше. «Вот бы всю жизнь так куда-то ехать, и ни о чём не думать» – вяло подумала я.
–Где ты живёшь? – спросила женщина.
–Нигде. Нет у меня больше дома, – тоскливо ответила я, вспоминая, как хорошо мне жилось в доме Геры и Майи. «Это был единственный мой настоящий дом. Правы те, кто говорит, что всё познаётся в сравнении. Раньше я считала, что мой дом – это поместье Дрейфуса, а сейчас не могу думать о жизни там без отвращения».
–Ты, наверное, с родителями поругалась, – с сожалением произнесла женщина. – Но это совсем не значит, что дома у тебя больше нет. Думаю, они за тебя волнуются…
–Не кому за меня волноваться. Мои родители умерли, когда мне был один месяц. У меня ничего нет – ни дома, ни родителей, ни друзей, – выдохнула я, и почувствовала, как по щеке опять покатились слёзы.
–Ну-ну, не плачь, – ласково сказала женщина, похлопав меня по руке, а после долгой паузы добавила: – Поживёшь тогда пока у нас, а там что-нибудь придумаем.
Услышав это, я открыла глаза и удивлённо посмотрела на своих попутчиков. «Ненормальный какие-то. Они же меня совсем не знаю, а приглашают в свой дом».
–Зачем вам это? – вслух спросила я. – Ведь вы даже не знаете кто я?
–Ты одинокая, убитая горем девушка, у которой что-то случилось в жизни, и которая сейчас растеряна, – мягко произнесла женщина. – В жизни всякое бывает, и самое тяжёлое, когда в такие моменты негде даже голову прислонить, чтобы научиться жить с болью, которую пришлось пережить.
Сказав это, она с любовью посмотрела на мужчину и он, протянув руку, пожал её ладонь. Не знаю что точно, этот жест мужчины, или слова женщины, но меня до слёз растрогало вся эта ситуация, и я снова расплакалась. «От кого я меньше всего ждала помощи, так это от людей! А я их так безжалостно убивала, даже не задумываясь об их жизнях» – от этих мыслей до боли стало стыдно и, закрыв лицо руками, я разрыдалась в голос.
В Москве мы приехали в какой-то спальный район, и остановились возле пятиэтажного дома. К тому моменту я уже успокоилась и, поддерживая меня под локоть, женщина помогла мне выйти из машины и повела в подъезд. Мужчина, вытащивший пару сумок из багажника своего видавшего виды автомобиля, шёл за нами. На третьем этаже он открыл дверь квартиры и, пропустив нас с женщиной внутрь, с облегчением выдохнул:
–Наконец-то дома!
–Да, дома, – отозвалась женщина и улыбнулась мне. – Чувствуй и ты… А как тебя зовут, кстати?
–Камилла, – ответила я.
–А меня зовут Алевтина Петровна, а моего мужа Семён Львович.
–Очень приятно познакомится, – я робко улыбнулась им обоим.
–И нам приятно, Камилла. Ну, пошли, покажу тебе твою комнату. Раньше в ней жил наш сын, но сейчас он уехал учиться по обмену в Германию, так что можешь в ней располагаться совершенно спокойно.
Проведя меня по небольшому коридору, женщина открыла дверь, и сделала приглашающий жест. Обстановка в крохотной комнатке была бедная, но я была рада и этому.
–Отдохни пока, а я быстро завтрак приготовлю. Потерпишь, ведь пока? А то мы почти две недели жили на даче, поэтому в холодильнике пусто, – извиняющееся произнесла Алевтина Петровна.
–Спасибо вам огромное, но я совсем не голодна, – пробормотала я. – Обо мне не беспокойтесь.
«И вообще, не дай вам бог узнать, чем я питаюсь» – подумала я про себя. Посмотрев на меня ещё раз с жалостью, женщина закрыла дверь, и я поплелась к старому дивану, стоящему возле окна. Свалившись на него без сил, я уткнулась в подушку и подумала о Рее. «Обычно в это время мы возвращались домой. Что он сейчас делает без меня?» – и тут же ответила сама себе – проклинает, вот что делает. Сердце защемило с новой силой, и слёзы снова полились из глаз.
Почти до самого вечера я попеременно то рыдала, то впадала в какой-то ступор. Дважды в комнату зашла Алевтина Петровна и попыталась уговорить меня поесть, но я отказывалась, желаю опять остаться одной.
На улице уже начало темнеть, и совсем обессиливши, я лежала на диване и смотрела в потолок, не представляя как мне дальше жить. В дверь раздался тихий стук, и на пороге комнаты появилась женщина.
–Камилла, пошли ужинать, – произнесла она, подойдя к дивану.
–Спасибо, Алевтина Петровна, но я не голодна.
–Деточка, ну так же нельзя, – покачав головой, она с укором посмотрела на меня. – Ты и так худенькая, а если не будешь есть, где силы возьмёшь, чтобы жить дальше?
–А зачем жить? После того, что я сделала, жизнь потеряла смысл, – с отчаянием сказала я. – Таким как я, не место на земле.
–Ты уже излишне драматизируешь ситуацию, – присев на край дивана, она взяла меня за руку. – В конце концов, я думаю всё не так страшно, как тебе сейчас кажется. Всё наладится, вот увидишь.
–Не наладится. Рей никогда меня не простит. Я лгала ему, боясь сказать правду, и теперь он меня ненавидит, – тоскливо пробормотала я.
–Значит, дело в молодом человеке. Так я и подумала, – вздохнув, она печально посмотрела на меня. – Ты его сильно любишь? Впрочем, и так понятно, что сильно. Тогда расскажи ему всю правду, и объясни, почему врала. Если он тебя тоже любит, то обязательно простит, а не простит, то и убиваться по нему не стоит.
–Он меня даже слушать не станет!
–А ты найди способ заставить его тебя выслушать. За любовь стоит бороться, уж мне-то ты поверь.
Посмотрев на Алевтину Петровну, я задумалась. «Может действительно попытаться всё рассказать Рею? Дать ему остыть, успокоиться самой и попробовать поговорить? Ведь если я сейчас просто сложу руки и буду слёзы лить, то ничего не изменится. Так хотя бы будет шанс, что он узнает всю правду, а не её часть. И пусть он меня не простит, но я буду знать, что использовала все шансы и не сдалась сразу. Вот только как с ним встретиться? Не могу же я ему позвонить и пригласить на встречу. Он и говорить со мной по телефону не станет. Или ещё хуже – на встречу приедет его отец или дед, и без всяких разговоров казнят меня. К ним домой я тоже поехать не могу. А встретить Рея случайно где-то в городе просто нереально». Снова оказавшись в тупике, я уныло посмотрела на женщину.
–Только вот способа встретиться с ним – нет. Невозможно это.
–Знаешь что, это сейчас тебе кажется что-то невозможным, – она ободряюще посмотрела на меня. – Давай-ка сейчас расстелем тебе постельное бельё, ты примешь душ, поешь и ляжешь спать, а завтра с утра, выспавшись, ты обязательно найдёшь способ с ним встретиться. Вот увидишь.
Спать я не хотела, потому что спала шесть дней назад, человеческую пищу есть не могла, а вот принять душ была не против.
–Душ я приму с удовольствием, – пробормотала я, с трудом поднимаясь со скрипучего дивана.
–Вот и умница. Сейчас я дам тебе полотенце и халат, – поднявшись, женщина открыла старый шкаф, стоящий в комнате и, достав оттуда всё необходимое, вручила мне.
Стоя под душем, я перебирала варианты возможных встреч с Реем, но любой из них был опасен для меня. Надежда, которая зародилась в душе начала угасать и, выйдя из душа, я опять почувствовала себя загнанной в угол.
Алевтина Петровна расстелила мне бельё на диване и, пожелав спокойной ночи, оставила меня наедине с моими тягостными мыслями. Бросив взгляд на часы, и увидев, что уже половина десятого, я с тоской подумала, что вчера в это время мы с Реем выезжали из дома. «Интересно, а что он сейчас делает? Дома остался, или поехал на вечеринку, или поехал в свою берлогу?» – закрыв глаза, я зажмурилась, чтобы не расплакаться.
«Расскажи я вчера всё сразу, возможно сейчас всё было бы по-другому. И на Лари бы никто не напал… Лари… Даже представить страшного какого она обо мне мнения» – внутри всё сжалось. И тут в голову пришла шальная мысль: «Может у неё хотя бы попытаться попросить прощение? Написать ей смс и объяснить, что я не желала ей зла?». Чем больше я об этом думала, тем больше ощущала потребность поступить именно так, поэтому поднялась с дивана и, выйдя в коридор, подошла к дверям, ведущим в зал.
–Алевтина Петровна, вы ещё не спите? – тихонько постучавшись, спросила я.
–Не спим, Камилла, заходи, – раздался её голос.
–Вы не могли бы мне дать мобильный телефон? Мне надо отправить смс-сообщение, – войдя, я умоляюще посмотрела на неё и Семёна Львовича, который лёжа на диване, читал книгу.
–Конечно, бери, – сказала она и кивнула на журнальный столик, где лежал телефон её мужа.
Схватив его, я вернулась в спальню и замерла, думая о том, что написать, чтобы Лари хотя бы попыталась понять меня, и причины моего поступка. В конце концов, я написала: «Лари, прости меня! Я не желала тебе зла и не раз пыталась рассказать всю правду, но страх потерять доверие твоей семьи и Рея, был сильнее. Ты можешь мне не верить, но ты была для меня самой настоящей подругой, которых у меня раньше не было. А Рея я любила, и буду любить всем сердцем. Я послушалась твоего совета и решила сказать правду, но не успела, и мне так жаль, что ты подверглась нападению. Я себе этого никогда не прощу. И знай самое важное – я врала только по поводу своих мотивов появления в вашем доме, остальное было правдой. Камилла».
Перечитав сообщение, я глубоко вздохнула, боясь, что из-за его длины оно может дойти не полным, но сокращать ничего не стала. Введя номер Лари и, отправив его, я замерла, глядя на дисплей и ожидая отчёта о доставке. Спустя долгие двадцать секунд пришло уведомление и, прижав телефон к груди, я начала про себя молить: «Лари, пожалуйста, поверь мне! Напиши, что прощаешь! Я сколько угодно буду ждать твоего ответа».
Неожиданно раздавшийся телефонный звонок испугал меня настолько, что я аж подскочила с дивана. С замиранием сердца, я посмотрела на дисплей и, увидев номер Лари, ощутила головокружение. «Наверное, она так зла на меня, что захотела высказаться» – с ужасом глядя на телефон я не знала, что мне делать. «Надо отвечать, наворотила дел, так что будь добра испить свою чашу боли до конца» – подумала я, и нажала на кнопку.
–Лари?!
–Ты! Ты… у меня даже слов нет, чтобы дать тебе определение! – затараторила Лари. – Мы тебя приняли с распростёртыми объятиями, и доверяли тебе, а ты! Из-за тебя чуть не погиб Дан! А на Рея вообще страшно смотреть! Ты знаешь, что сейчас чувствует мой брат?! Как ты могла!?
–Прости, – давясь слезами, выдохнула я. – Честно, я хотела всё рассказать, клянусь! Но я так вас всех полюбила, что боялась потерять. Я даже простила твоему отцу смерть моих родителей, понимаешь? Лари, умоляю, прости меня! Ты была мне настоящей сестрой, и я чуть с ума не сошла, когда узнала, что на тебя с Даном напали!
В трубке повисла тягостная пауза и я, оцепенев, ждала ответа.
–Верю, – наконец-то произнесла Лари. – Но ты такая дура!
–Дурааа, согласнаааа, – разрыдавшись, ответила я. – Никогда себе не прощу свою трусостььь.
–Надо не слёзы лить, а исправлять свои ошибки! – поучительно ответила она. – Ты сейчас в безопасности? Далеко успела уехать от Москвы?
–Нет, я в городе.
–Ты ненормальная? Дед с отцом подняли на уши весь клан, и тебя ищут! Хотя… молодец, что не уехала. В Москве тебя будут искать меньше всего. Нам надо бы встретиться, но с меня пока глаз не спускают, и вряд ли я вырвусь из дома без охраны. А с охраной как ты понимаешь, разговор у нас будет короткий и они тебя моментально схватят. В общем, телефон свой не отключай, а если сменишь номер, то обязательно сообщи мне его. Как только я смогу вырваться, я из тебя душу вытрясу, а потом и всю правду!
–Хорошо, – покорно произнесла я.
–Всё мне пора бежать! – быстро пробормотала она. – Будет возможность, позвоню, а сейчас долго говорить не могу.
–Буду ждать, – ответила я, и Лари сбросила вызов.
Сев на диван и глядя на телефон, я боялась поверить в то, что она на моей стороне. В душе снова начала зарождаться слабая надежда, что возможно ещё не всё потеряно. «Может потом она мне скажет, где я могу встретиться с Реем? Мне бы только хоть раз поговорить с ним!». Сейчас это было самым важным для меня, и ради этого я готова была на всё.
