Текст книги "Любовь и месть (СИ)"

Автор книги: Влада Крапицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Лари же, в отличие от своего брата выглядела не такой уверенной, и даже, наоборот, во взгляде из-под чёлки читалась доверчивость и невинность. «Родители держат её на коротком поводке, и здесь тоже можно поработать. Если потихоньку подбивать её на бунт, с требованием более вольной жизни, её родители сосредоточатся на ней, и меньше будут следить за мной. Тем более что она очень красива, так что я из неё быстро сделаю потаскуху».

Разглядывая блестящие тёмно-каштановые локоны Лари, я улыбалась девчонке. «Пожалуй, от отца ей достался только цвет волос. Глаза голубые, как у матери, идеальная фигура и рост тоже от неё. Такие же тонкие черты лица, мягкий взгляд, пухлые губки, и скорее всего, парней, которым она нравится, много, так что стоит её чуть-чуть подтолкнуть к неповиновению, и она покатится по наклонной плоскости. Чем больше родители что-то запрещают, тем больше дети хотят получить именно это. А чтобы сделать её бунтаркой, надо стать её лучшей подругой».

«Итак, решено – от папаши держимся подальше. К мамаше держимся поближе. Из их дочки делаем шлюшку, а сыночка поставим на место, а потом, когда они окажутся на коленях, с огромнейшим удовольствием рассказываем всему семейству, какие они идиоты, что повелись на наш обман, и за что им всё это свалилось на голову».

Составив план действий на ближайшее время, я опять постаралась придать своему лицу несчастное выражение и картинно вздохнула, потому что Майя как раз рассказывала, как Грисом ко мне приставал, зажав в угол и пытаясь поцеловать, а я мужественно давала ему отпор, пока не появилась его жена.

–Вы бы видели, как Иви верещала, – с отвращением произнесла Майя. – Не разобравшись в чём дело, она такое начала нести, что слушать было мерзко. Её похотливый муженёк сам во всём виноват, а она упорно не желает этого видеть. Да ещё и потребовала выдать ей бедную Камиллу, чтобы казнить за домогательства к своему мужу. Это же надо так все с ног на голову перевернуть, хотя это как раз в ее духе! Естественно, я не могла на такое спокойно смотреть, и выступила на Совете, рассказав, как на самом деле всё происходило. А когда ещё и узнала причину гибели родителей Камиллы, окончательно поняла, что не могу оставить бедную девушку без поддержки.

–С родителями, действительно печальная история, – с искренним сочувствием произнесла Лари, глядя на меня. – Получается, они своей жизнью пожертвовали, чтобы мы родились на свет, потому что неизвестно, что предпринял бы Дрейфус в дальнейшем. Ведь он мог и маму убить, а мог и нас, если бы папа не поторопился и мы родились в плену.

–Да, жаль, что они так и не смогли выйти со мной на связь, – согласился Гера. – Я бы их обязательно защитил.

Я со всей силы прикусила язык, чтобы не разораться на настоящего убийцу своих родителей. От прикушенного языка на глаза рефлекторно выступили слезы, но все семейство приняло это за чистую монету, и в их взглядах прибавилось сочувствие ко мне.

–Ну, ничего. Зато теперь мы не дадим их дочь в обиду, – добродушно сказал Рей, поднимаясь с кресла и садясь рядом со мной. Обняв за плечи, он подмигнул мне и добавил: – Мы окружим тебя любовью и заботой, чтобы хоть как-то компенсировать потерю родителей. На меня так точно можешь рассчитывать.

–Рей! – воскликнула Майя и погрозила ему пальцем, а Лари закатила глаза, глядя на своего братца.

–Что, мам? – чересчур невинно посмотрев на мать, спросил Рей. – Или ты не хочешь, чтобы мы любили Камиллу?

–Хочу, дорогой, но зная тебя, также хочу, чтобы это происходило не так буквально, как подразумеваешь ты, – с мягкой улыбкой ответила она.

–Да, Рей, будь хорошим парнем, – порекомендовал отец. – Тем более что твоя мама уже рассказала Камилле, про твою репутацию. Так что шансы на успех у тебя мизерные.

–Это всё поклёп и неправда, не слушай их, – мило улыбаясь мне, сказал Рей. – Родители сгущают краски. На самом деле, я скромный, тихий парень и вообще – я однолюб…

–Но пока не встретил свою любовь, поэтому меняю девушек через день, – ехидно добавила Лари, перебив брата.

–Это она мне просто завидует, – наклонившись, театральным шепотом доверительно сказал он. – Не слушай и её. И вообще, не доверяй невинному взгляду её голубых глаз. Лари у нас та ещё штучка.

–Хорошо, – не подумав, ответила я, беря себе на заметку его высказывание, а потом поняла свою ошибку, и тут же, скромно потупив взгляд, добавила: – Вернее, я очень надеюсь, что и с тобой, и с Лари у меня сложатся самые тёплые отношения.

–Наши отношения обязательно сложатся, – пробормотал он ласковым тоном, и я против воли улыбнулась, почувствовав его дыхание у себя на шее, от которого по спине побежали мурашки.

«Ты посмотри, какой милый нахал. Уже уверен, что между нами точно что-то будет. Долго же тебе придётся стараться. Я, по поводу тебя, ещё ничего не решила».

–Ладно, Рей, выключай свою обаятельную улыбку и ласковый голос, – сказала Майя, поднимаясь с кресла. – Пойдём, Камилла, я покажу тебе твою комнату. А ты, Лари, подбери-ка пока ей что-нибудь из одежды, а завтра мы устроим шопинг и купим всё необходимое.

–Хорошо, мам, – ответила девушка, тоже поднимаясь. – Только, чур, по магазинам и я с вами завтра проедусь, – и ехидно добавила: – А пользоваться я буду карточкой Рея! Он мне очень-очень много задолжал.

–Я? Тебе? – возмутился её братец. – Да я всего лишь сорвал с твоих туфель набойки, подумаешь! Я же не каблуки с мясом вырвал! Отдай в мастерскую, и там быстро решат все проблемы. Совсем не обязательно покупать всю обувь заново.

–Обязательно!

–Да? Тогда я твоей карточкой оплачу покупку новой машины, потому что ты мне спустила колеса…

–Ага, значит, в наше отсутствие что-то тут всё же было! – Майя хмуро смотрела на своих детей, на что те моментально состроили ей невинно-непонятливые физиономии.

– Что ты! Ничего такого не было, мамочка. Пошалили чуть-чуть и всё, – безмятежно хлопая глазками, прощебетала Лари.

–Просто вспомнили детство, – поддержал сестру Рей. – Вы же все уехали, и пакостить стало некому, а чтобы форму не потерять, мы друг на друге поупражнялись.

–Ха, ну-ну, – недоверчиво хмыкнула их мать, пристально вглядываясь в лица своих детей.

Те, в ответ мило ей улыбались и проникновенно смотрели в глаза. «Хм, надо и это учесть. Рей с Лари могут ругаться между собой, но если кто-то третий пытается вмешаться в их конфликт, то стоят друг за друга горой». Взяв это себе на заметку, я поднялась и направилась следом за Майей, которая поняв, что правды от детей не услышит, кивнула мне, приглашая пойти за ней, и начала подниматься на второй этаж.

Остановившись перед одной из дверей, она тепло улыбнулась мне и открыла её настежь.

–Надеюсь, комната тебе понравится. Её я декорировала в восточном стиле, но если хочешь, мы можем полностью здесь всё поменять.

–Не надо. Мне очень нравится! – совершенно искренне ответила я, заходя внутрь и оглядываясь.

А посмотреть было на что. Создавалось такое ощущение, что я попала на восток, во дворец какого-то шаха, или в сказку про Шахерезаду. На полу комнаты лежал огромный, пушистый ковёр пёстрой расцветки, в котором тонули ноги, а стены были отделаны яркой тканью, и гобеленами с картинами из восточных сказок. Под балдахином из газовой ткани стояла большая кровать, и я улыбнулась, потому что когда-то в детстве мечтала спать именно под таким балдахином. А возле окна располагалась софа на низких ножках, а вокруг неё, на полу были разбросаны разноцветные парчовые подушки всевозможных форм.

–Очень красиво! – восторженно произнесла я. – Спасибо вам за такую комнату. Тут прямо как в сказке!

–Камилла, мы же вроде договорились, что переходим на «ты».

–Ммм, прости, всё никак не привыкну.

–Ладно, привыкнешь ещё, – она ласково улыбнулась, а потом указала на две двери слева. – Это дверь в твою ванную комнату, а это дверь в гардеробную, которую мы завтра начнём заполнять одеждой. Пока все твои покупки будем оплачивать с моей карточки, а на днях Гера сделает тебе уже личную, и тогда будешь самостоятельно планировать свои расходы. Но сразу предупреждаю, для Рея и Лари у нас на карточках установлен лимит, и то же самое будет у тебя.

–Хорошо, – я понимающе кивнула.

–А самое главное, о чём я хотела тебя предупредить – я не собираюсь тебе навязывать наши принципы в питании, просто знай, что в доме жертв для питания выбираю я. И это не кто попало, а только отбросы человеческого общества, без которых людям будет только лучше житься. Поэтому, если ты собираешься придерживаться собственных принципов, не приводи в дом личных жертв. Ну, а если пожелаешь присоединяться к нам, во время трапез, я буду только рада, потому что и впятером можно кормиться с одной жертвы.

–Буду рада присоединиться к вам, – кротко ответила я. – Ваш способ питания мне больше подходит, потому что я считаю, что люди не так глупы и плохи, как нам рассказывают с детства, – произнося эту ложь, я даже не моргнула.

–Вот и чудесно. Рада, что ты придерживаешься такой точки зрения. Ладно, ты тут пока располагайся, а Лари сейчас принесёт тебе всё необходимое. Чувствуй себя как дома.

–Спасибо.

Майя вышла из комнаты, и я поморщилась. «Добренькую из себя корчит! Ну-ну, я на это не куплюсь!». Иви рассказала мне, как она сначала отбила у неё Геру, а потом ещё и спровоцировала конфликт. «Дрейфусу тогда пришлось даже похитить её, чтобы уладить ситуацию. Ну, ничего, я проучу эту тварь, и она собственной кровью умоется за смерть моих родителей!».

Глава 2

 Рей.

Проводив Камиллу взглядом, я посмотрел на отца и спросил:

–Раньше мама даже из нашего клана никого не селила в доме, а тут девчонка, да не откуда-нибудь, а из клана Дрейфуса. Не подумай, что я против, очень даже «за». У неё такая фигурка и глаза! Но что всё это значит? Было какое-то видение?

–Было, – отец расплылся в хитрой улыбке. – Правда, не на Совете, а много раньше.

–Какое?

–А вот это тебе пока знать не обязательно. Придёт время – сам всё поймёшь.

–Да ладно, отец, скажи. Я буду нем, как рыба и даже вида не подам, что что-то знаю, – пообещал я.

–Нет, – отрезал он, поднимаясь из кресла. – И вообще, есть дела поважнее, чем обсуждение видений матери и прелестей Камиллы. Пошли, Аскольд нас ждёт, чтобы обсудить наши эксперименты с людьми.

Поняв, что бесполезно его упрашивать, я поднялся и направился следом. Выйдя на улицу, мы пересекли двор, и через небольшую калитку в ограде, через которую в детстве постоянно бегали к деду вместе с Лари, попали во двор дома Аскольда.

Едва переступив порог дома, мы столкнулись с бабушкой и, поцеловав меня, она лукаво спросила:

–Отдохнули от нас? Сава сказал, что вы были почти примерными.

–Да, бабуля, отдохнули и были почти примерными, – поцеловав её в ответ, весело произнёс я. – Но только почти. А сейчас вы вернулись, и мы с Лари опять станем невыносимыми. Ведь вы все за это нас и любите!

–Шалопай, – пожурила она, но это звучало скорее как похвала, и я улыбнулся ещё шире. – Ладно, идите уже, Аскольд вас ждёт.

Дед сидел в кабинете и ожидал нас, устроившись в кожаном кресле за своим рабочим столом. Я поздоровался с ним, и мы с отцом заняли кресла напротив.

–Итак, необходимо решить, что делать с экспериментами над людьми, – серьёзно начал Аскольд. – За пять лет мы обратили сорок пять человек, и только у одного открылись способности. У Алариха картина обстоит ещё хуже – пятьдесят два человека, и ни одного со способностями, поэтому он сворачивает свои опыты. Плодить еще большее количество обращённых вампиров я тоже не вижу смысла, тем более что теперь в каждом доме и так по несколько обращённых слуг. И только единицы по-настоящему полезны в других сферах.

–Поддерживаю, – согласился отец. – И с рождаемостью у нас всё хорошо. Наш клан не нуждается в таких пополнениях.

–Рейнир? – дед вопросительно посмотрел на меня. Совсем недавно отец настоял, чтобы и меня уже начали привлекать к делам клана, и теперь я тоже имел право голоса.

–Согласен, – кивнул я.

Эксперименты по обращению людей наш клан, как и клан Алариха, начал ещё пять лет назад, после того, как оказалось, что после обращения открылись способности не только у моей матери, но и у жены моего дяди Дамиса. И за эти пять лет мы кого только не обращали, чтобы усилить наш клан. Это были и молодые парни с девушками, которых прогоняли через все круги ада, чтобы увеличить количество адреналин в крови, потому что какое-то время мы полагали, что именно он служит толчком для открытия способностей. Не получив результатов, мы стали обращать потомственных гадалок, экстрасенсов, и даже ведьм, потому что надеялись, что став вампирами они усилят уже имеющиеся у них таланты, но выходило наоборот, и они их теряли. Мы даже пробовали обращать людей из неблагополучных семей, так как в свое время Ванда жила именно в такой семье. Также учитывали группу крови и резус-фактор, потому что у Ванды и у мамы они были разные, и даже возраст и даты рождения, а также то, что в случае с мамой обращение проводилось кровью отца, а в случаи с Вандой, кровью Дамиса, но всё было безрезультатно. В итоге мы получали обыкновенных вампиров.

Повезло нам только один раз. Это произошло три года назад, когда мы с Лари выглядели уже как двенадцатилетние подростки. В тот вечер мы вышли всей семьёй в город на охоту, и как раз славно развлекались в глухом переулке с одним парнем, когда моя сестричка уловила посторонний человеческий запах, и мы поняли, что за нашей трапезой наблюдают. Выследить человека не составило большого труда, и через двадцать секунд, из-за мусорного бака был извлечён худощавый и грязный парнишка, лет семнадцати.

Отец предлагал его убить как лишнего свидетеля, но мама, прикоснувшись к руке парня, пожалела его, потому что увидела, что парень рос в детском доме, где его постоянно унижали, и почему-то решила привести его в наш дом, чтобы обогреть и накормить, а потом отпустить, потому что была уверенна в его молчании. А парень, поняв, что мы не люди, начал умолять сделать его одним из нас. Своё желание он объяснил тем, что после выпуска из детского дома, его обманом лишили жилья, и теперь он вынужден бомжевать, а жизнь на улице тяжёлая, и его постоянно избивают, как когда-то в детском доме. В конце концов, отец сдался и приказал провести обращение, ни на что особо не надеясь.

Но, как раз в этом случае всё и получилось. Парень, которого, как выяснилось, звали Виктор, и которому на самом деле было не семнадцать, а девятнадцать лет, получил очень интересную способность – каждый, кто смотрел на него, как бы его не замечал. То есть парень физически был виден, но каждый вампир, считал его не стоящим внимания и свободно беседовал при нём даже на самые щепетильные темы. А выяснилось это случайно, когда Виктор, которого поселили в семье одного из вампиров клана, зашёл к нам в гости, а спустя пять минут пришёл Аскольд и, расположившись в одном из кресел, в зимнем саду, где мы все сидели, начал обсуждать с отцом конфиденциальную информацию, в упор не замечая парнишку.

После этого Виктор получил кличку Призрак, и мы решили использовать его в качестве шпиона в доме Дрейфуса, потому что и отец, и дед, понимали, что тот не стерпит дважды нанесённого оскорбления, и однажды попытается отомстить.

Парень тут же на всё согласился, потому что испытывал чуть ли не собачью привязанность к отцу и матери, а также почему-то и к Аскольду. Он был готов на что угодно, в благодарность за то, что мы спасли его от унижений и обратили в вампира.

Внедрение прошло более чем успешно. Все домочадцы Дрейфуса восприняли Виктора так, будто он уже долгие годы живёт рядом с ними, и на него никто не обращал внимания, а мы, благодаря парню многое узнали.

Мама тогда выдвинула интересную теорию, что Виктор, как любой подросток, которого постоянно унижают, старался сделаться чуть ли не невидимым и поменьше попадаться на глаза сначала своим обидчикам, а потом и всем остальным людям, поэтому и получил такую способность. А отец добавил, что Виктор, скорее всего, обладает одной из разновидностей суггестии, но откуда точно взялась эта способность мы так и не выяснили.

После этого мы ещё долго пытались отыскать людей такого типа, или с какими-либо другими комплексами, которые при обращении могли бы перерасти в способности, но больше положительных результатов так и не получили. Поэтому я, как и дед с отцом, не видел особого смысла продолжать эти эксперименты.

–Значит, решено, – подытожил Аскольд. – Сворачиваемся. Теперь второй вопрос. По поводу девочки. Гера, как ты и просил¸ я связался с Призраком и приказал прощупать прошлое Камиллы. Она не соврала – её родители действительно погибли в то время, когда Майя находилась в плену у Дрейфуса, но там что-то всё очень туманно с их смертью. Да, их гибель совпадает по времени с освобождением Майи, однако в отличие от остальных жертв нашей атаки, они почему-то не были внесены в летописи клана, как погибшие во имя своего Лорда. Об их смерти вообще не сказано ни слова, ни в одном документе клана, а ты сам знаешь, с кем так поступают…

–С предателями, – с грустью вымолвил отец. – Выходит, одно из двух – либо Дрейфус очень тщательно планировал внедрение шпионки в наш дом уже тогда, семь лет назад, а это маловероятно, либо девочка говорит правду. И мы должны внести их имена в нашу летопись, чтобы их смерть не была напрасной, а их ребёнка окружить любовью, как собственного.

–Ну, судя по тому, что сказала Майя, любовью её окружить не проблема, – хмыкнул дед, обмениваясь с отцом странным взглядом.

–Значит, так тому и быть, – весело кивнул деду отец.

–Слушайте, предки, хватит говорить загадками! Что там увидела мама, о чём вы не хотите мне говорить? – не выдержав, спросил я, понимая, что и дед в курсе маминых видений, а я – нет.

–Узнаешь, когда в этом будет необходимость, – добродушно ответил Аскольд.

Поняв, что и тут ничего не добьюсь, я тяжело вздохнул. «Ну, уж нет, я непременно должен узнать, что там видела мама, и о чём мне не хотят говорить». Задумавшись, я начал перебирать в голове всевозможные варианты, но на ум приходило только одно – видение касалось одновременно и меня, и Камиллы. А это значило, что однажды мы должны начать с ней встречаться, а потом и пожениться, потому что простую девушку, с которой я развлекусь, а потом расстанусь, мама бы в дом не привела ни при каких обстоятельствах. Но спрашивается, зачем она тогда рассказала Камилле о моей репутации, и постоянно намекает, чтобы я держал себя в руках и вёл, как подобает брату?

Окончательно запутавшись, я переводил недовольный взгляд с отца на деда, и мысленно дал себе обещание, что обязательно во всём разберусь.

Камилла.

На следующее утро мы отправились по магазинам. К моему удивлению, помимо Майи и Лари с нами вызвался ехать и Рей. Взяв в гараже шикарный черный внедорожник Brabus, он усадил нас в него и повёз в Москву.

По дороге Майя с Лари всячески поддевали Рея, говоря, что через пару часиков он взвоет волком, от беготни по магазинам, поэтому сразу его предупредили, что пощады ему не будет, и раз уж он вызвался нас возить, то пусть потом не жалуется. В ответ Рей лишь усмехался и говорил, что ещё неизвестно кто завоет волком, и обещал, что научит нас быстро совершать покупки.

Пока мы ехали, Майя напомнила своим детям, чтобы те не называли её мамой, а обращались по имени, и мне было тяжело это слышать. Моей матери на момент смерти было триста пятьдесят два года, а внешне она выглядела на двадцать-двадцать один год и, наверное, сейчас я бы тоже называла её по имени, чтобы у окружающих не возникало вопросов, почему я называю матерью девушку, которая старше меня всего на пару-тройку лет.

«Где справедливость? В доме Дрейфуса я росла сиротой, и лаской меня никто не баловал, а эти полукровки наслаждались жизнью со своей мамашей. Сейчас они будут называть её Майей, как будто она им старшая сестра, потому что выглядит она всего-то лет на семь старше нас, а дома она опять станет мамочкой. Я же никогда так и не произнесла этого слова. А как бы хотелось обращаться к своей маме именно этим ласковым «мамочка», но у меня отняли эту возможность».

В душе с новой силой начала подниматься волна ненависти на всю семью Майи и Геры, но как только мы подъехали к первому магазину, и я увидела вывеску, все плохие мысли вылетели из головы, и я слегка обалдела. Дрейфус никогда особо не баловал деньгами своих домочадцев, поэтому об одежде знаменитых дизайнеров я не могла и мечтать. «Наверное, здесь Майя решила что-нибудь прикупить для себя и своей дочурки» – в итоге решила я, выбираясь из машины. «А меня потом отвезут в магазин поскромнее и там купят пару тряпок».

Но я оказалась неправа. Не успели мы переступить порог бутика, как Майя с Лари моментально взяли меня в оборот, заставив перемерить чуть ли не все вещи разом, попутно откладывая то, что мне нравилось. А Рей, развалившись на диване для посетителей, каждый раз, когда я выходила из примерочной, окидывал меня та-а-ким взглядом, что я чувствовала, как к щекам предательски приливает кровь.

Себе Майя ничего не купила, а Лари выбрала из ассортимента только то, что мне не подошло, а на ней смотрелось идеально. Сумма в чеке впечатляла, поэтому когда мы вышли из магазина, я была уверена, что шопинг окончен, но оказалось, что это только начало.

Пройдясь для начала по Тверской, мы затем побывали на Петровке и в Столешниковом переулке, где Майя потратила на меня вообще астрономическую сумму, а закончили свой поход в ГУМе.

Направляясь домой, я пребывала в лёгком шоке. Багажник машины ломился от пакетов с одеждой, больше половины которой была куплена мне. Никогда в жизни у меня не было такого количества вещей, да ещё и от таких дорогих торговых марок. Но дело было не только в этом. День вообще выдался чудесным. Майя, Рей и Лари постоянно шутили, по-доброму поддевая друг друга, и то и дело втягивали меня в свои шутливые перепалки, и я, в конце концов, сдалась и тоже начала веселиться вместе с ними. Наверное, впервые в жизни я не чувствовала себя лишней, как это не раз случалось в доме Дрейфуса, а ощущала себя частью дружной и любящей семьи. Но больше всего меня покорила Лари, своим обаянием и добротой.

Как правило, между девушками одного клана, живущими под одной крышей, шла скрытая борьба ради самоутверждения, что только она самая красивая, самая модная и самая популярная. Не удивительно, что и от Лари я ожидала именно такого поведения, тем более что мы были ровесницы, но она оказалась совершенно другой. В ней не было зависти, лицемерия или желания показать своё превосходство. «А ведь она могла попытаться как-то унизить меня, хотя бы, просто потому что она дочь будущего Лорда, а соответственно относится к элите нашего мира. Или указать на то, что именно её мать оплачивает мои покупки. А она наоборот вела себя спокойно и с достоинством, и даже уступала мне вещь, если та нравилась нам обеим и одинаково хорошо смотрелась и на мне и на ней».

«Лари определённо мне нравится. И как теперь мне делать из неё потаскуху, чтобы её папочке было больно смотреть на поведение дочери, если я уже и сама чувствую к ней расположение?» – покосившись на неё, спросила я сама себя.

«Да и Майя далека от образа той твари, который нарисовала Иви. Будь она на самом деле такой расчётливой, лживой сукой, зачем ей швырять на ветер такие огромные деньги и с таким упорством окружать меня заботой? За эти полтора дня, что я нахожусь под её опекой, я получила больше, чем за всю жизнь, проживая в доме Дрейфуса» – я задумалась, пытаясь найти рациональное объяснение её поступкам.

«Её поведение – это просто забота о той, чьи родители погибли якобы из-за неё? Но можно ведь просто купить мне вещи подешевле, поселить в комнате похуже, и не нянчиться со мной, как с собственным ребёнком. А она со мной именно нянчится, старясь порадовать. Почему так? Та же самая Иви, в лучшем случае меня вообще не замечала, пока я жила в их доме, а в худшем, старалась унизить, хотя мои родители погибли, защищая её честь. И только когда случайно стало известно о моих способностях, поменяла ко мне своё отношение. Или всё дело в возрасте? Майе ведь всего тридцать один год от рождения, а Иви уже пятьсот три. Может дело всё в том, что долго живя, мы озлобляемся? Но ведь поговаривают, что Иви всегда была такой. Да и не верится мне, что Майя через пятьсот-семьсот лет станет такой же высокомерной и эгоистичной».

От всех этих мыслей и противоречий меня начали раздирать сомнения, и к этому добавлялось то, что я уже начала ощущать себя частью семьи Геры и Майи, а соответственно уже не представляла, как можно сделать им гадость.

«Нет, нельзя думать о них положительно! Все они виноваты в смерти моих родителей, а значит должны понести наказание!» – настырно напомнила я себе. «Прочь жалость! Гера не пожалел моих родителей и убил их! Они враги!».

Всю оставшуюся дорогу домой, я старалась накручивать себя, по новой разжигая едва не угасшее чувство ненависти, но получалось это уже с трудом. А когда Майя обратилась к Рею, с просьбой подобрать для меня приличную машину, вообще впала в ступор, услышав марки машин, которые на его взгляд мне бы понравились, и отстранённо наблюдала, как Майя одобрительно кивает головой, хотя цены на эти машины были заоблачные. В конце концов, решили, что покупкой машины мы займёмся завтра, и мне опять предоставят право выбора. Сидя с очумевшим видом, я моргала глазами, не в силах вымолвить ни слова, и уже отказываясь верить во всё происходящее.

Но, оказалось, что и это не последний удар по моей ненависти к этой семье. Войдя в дом, мы столкнулись с Герой, и я тут же приготовилась к его недовольным взглядам, говорящих о том, что мы потратили слишком много денег, потому что количество пакетов просто кричало, что мы не стеснялись, опустошая его счёт, и в тайне желала именно такой его реакции, так как тогда мне будет легче его ненавидеть. Он же, вместо недовольства, улыбнулся и при всех вручил мне банковскую карту, оговорив сразу, что в месяц я, как и Рей с Лари, имею право тратить не больше ста тысяч долларов. А если же я захочу купить что-то более дорогое, то должна поставить его, или Майю в известность, чтобы они одобрили снятие большей суммы.

В тот момент мне хотелось упасть на пол и биться в истерике, потому что я готовила себя к чему угодно, но только не в такой доброте с их стороны. Сдерживая себя из последних сил, я быстро поднялась на второй этаж, в свою комнату и, дождавшись, пока занесут все пакеты и оставят меня одну, упала на кровать и разрыдалась.

«Что мне делать? Как я могу ненавидеть тех, кто относится ко мне с такой добротой? А с другой стороны – получается, я продалась за шмотки и кредитку? Мама с папой, наверное, переворачиваются в могиле, понимая, что их дочь, вместо планов мести уже готова с преданностью смотреть на тех, кто повинен в их смерти!».

–Камилла, ты чего? – раздался рядом голос Рея, и я почувствовала, как прогибается матрас, от того, что он сел на кровать, а потом он начал гладить меня по голове. – Тебе что-то не купили из того, что ты хотела? Или что-то не понравилось?

–Нет! Как раз наоборот! Мне всё нравится, а это неправильно! – зло выкрикнула я, и слёзы с новой силой брызнули из глаз, потому что так ласково со мной ещё никто не разговаривал, и это было невыносимо.

–И что же здесь неправильного? – недоумённо спросил он, и я испугалась, что из-за царившего в голове сумбура, сболтнула лишнего.

–Что ты делаешь в моей комнате? – вопросом на вопрос ответила я, чтобы не объяснять причину слёз, и постаралась взять себя в руки.

–Зашёл пригласить тебя на вечеринку, которую устраивает один из моих друзей. Подумал, что тебе будет приятно покрасоваться в одной из обновок, – добродушно ответил он, словно бы я и не плакала секунду назад. – А если ты проголодалась, то и перекусишь заодно.

–А разве не Майя занимается питанием? – нерешительно спросила я, посмотрев ему в глаза, и боясь, что это какая-то проверка на толерантное отношение к людям.

–Мама занимается основным питанием, но также знает, какие нравы царят на наших вечеринках, и понимает, что было бы странно, если бы мы с Лари вели себя как-то особенно, поэтому закрывает глаза на массовые развлечения. Она жалеет людей, но понимает, что не имеет права, и не в её силах менять устои клана, которые складывались веками. Или тебе она сказала что-то другое про питание? – с любопытством спросил Рей.

–Она просто попросила не приводить в дом своих жертв, если я захочу питаться отдельно, – спокойно ответила я, на самом деле испытывая недовольство. «И в плане питания вряд ли я найду хоть одну зацепку для ненависти к Майе, потому что она не запрещала мне питаться так, как того хочу я, и не навязывала своих правил».

В этот момент в комнату постучались и, не дожидаясь ответа, дверь распахнулась, и ворвалась Лари. Бросив взгляд на моё заплаканное лицо, а потом на брата, она нахмурилась и с недовольством спросила:

–Камилла, чем этот типчик уже успел тебя расстроить?

–Ничем, скорее наоборот, он старался меня успокоить, – тяжело вздохнув, пробормотала я. – И хотел пригласить меня на вечеринку.

–Ооо! Это здорово! Поедем к Ярику втроём! Ты же уже согласилась? – затараторила она, тут же забыв о гневе на Рея, и с широкой улыбкой посмотрела на меня, присаживаясь рядом с братом на кровать.

«Ну как на них злиться?» – тоскливо подумала я, глядя на их лица. «Мне уже даже жалко сорить их между собой!».

–Ещё нет, но если ты тоже поедешь, то я с большим удовольствием присоединюсь к вам, – вслух ответила я. «Может на вечеринке, в большой толпе, подальше от матери проступит её истинная натура внучки Лорда, и тогда я найду в себе силы относиться к ней с ненавистью?».

–Вот и прекрасно, – пропела Лари, а потом, схватив брата за руку, подняла его с кровати и начала выпихивать из комнаты, приговаривая: – Пойди, займись чем-нибудь! У нас с Камиллой много дел. Надо разложить все покупки, а потом уже будем собираться на вечеринку, а как понадобится водитель, мы тебе свиснем. Хотя, знаешь… мы, пожалуй, поедем на вечеринку сами, на моей машине.

–Ага! Счас, держи карман шире! Сами они поедут! – возмущённо фыркнул Рей. – Я теперь за вами двумя приглядываю, и без меня никаких вечеринок у вас не будет!

–Тиран и деспот! – проворчала она, закрывая за братом дверь, и задорно улыбнулась мне. – И как мы с ним уживались в одном животе, до сих пор не понимаю!

Глядя на улыбающуюся Лари, я сама против воли улыбнулась, завидуя их отношениям. «Любая их словесная перепалка скорее выглядит как милая шутка, а не как конфликт, и за ними так интересно наблюдать».