Текст книги "Красно-белый (СИ)"

Автор книги: Влад Порошин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Глава 3

Как позже я узнал, команду поселили в молодёжный центр «Спутник», в бетонную высотку в живописном месте на берегу маленькой речушки Агура. Свежий воздух, рядом в отдельном двухэтажном здании – библиотека, кинозал и одна из первых профессиональных дискотек в Союзе, где по вечерам гуляла как приезжая, так и местная молодёжь. В общем отвлекающих от футбола факторов было более чем достаточно. Но у старшего тренера Бескова особо не забалуешь, поэтому сразу после победы над «Машуком» из Пятигорска, со счётом – 4 : 0, как только футболисты поели, состоялся «разбор полётов». Ведь второй тренер команды Фёдор Сергеевич Новиков, которого я сначала впопыхах и не заметил, пока шёл матч на магнитофон начитал тактико-технические действия каждого отдельного футболиста. Это такая статистическая загогулина: сколько пасов отдал, сколько единоборств выиграл, сколько раз обыграл соперника, пробил по воротам, забил голов и много другое.

И когда весь физически крепкий коллектив собрался в небольшой служебной аудитории, на первом этаже спального корпуса. Старший тренер Константин Бесков, опираясь на данные своего помощника, каждому выставил оценки:

– Ринат Дасаев – оценка пять. Свою работу выполнил на отлично. Виктор Самохин – оценка четыре, большой процент брака при передачах вперёд. Вагиз Хидиатуллин – оценка четыре, дважды проиграл верховую борьбу. Сергей Шавло – оценка четыре с плюсом, нужно было несколько раз отдать вперёд, а ты все играл поперёк поля, да назад…

Под это монотонное зудение и под множеством свалившихся на меня неожиданных перемен, я постепенно стал засыпать. Нет, я всё понимаю, разбор игры даже против команды второй лиги – дело важное и ответсвенное. Но можно же было устроить его завтра утром? Зачем сейчас нас всех мучить?

– Никонов! – Прозвучала моя фамилия из уст старшего тренера, поэтому я встрепенулся. – Оценка три с минусом.

«Как три с минусом? – я чуть со стула не упал. – Я же три банки заколотил!».

– Как три с минусом? – Спросил я, из-за чего на меня устремились десятки глаз.

– У тебя брак в передачах по первому тайму – 50%. Я бы тебе влепил кол, но учитывая забитые мячи оценка – три с минусом.

– Так это защитникам с полузащитниками, которых никто не прессингует ошибаться негде, – от возмущения я встал со стула. – Пятьдесят процентов брака для нападающего, которому надо идти в обыгрыш, принимать мяч, когда на спине висит соперник, это хороший показатель.

– Никонов сядь я сказал! – Выкрикнул второй тренер Новиков, низенький суховатый мужчина лет пятидесяти, с въедливыми хитрыми глазами.

– Никонов – оценка два! – Тут же осадил меня и Константин Бесков.

Я плюхнулся на стул. И мне кто-то из запасных ребят, которых я ещё плохо различал, шепнул:

– Дурак, если оценка два, то про премиальные можешь забыть.

– Разберёмся, – пробурчал я, опустив голову.

Если бы кто-нибудь из моих пацанов, тренировавшихся под моим руководством, забил три штуки, сыграв не по установке, а по наитию, то я бы ему только спасибо сказал. Так как смысл футбола – это сам забей, не дай забить тебе. «Да, – мысленно протянул я, – не в ту я команду попал. Мой стиль – это быстрый и силовой футбол. Коненчно, в центре поля и в защите можно три четыре пасика исполнить, но в атаке «мельчить» – только пороть моменты. Для меня идеальный нападающий – это Халк, весь из стальных мышц, ноги мощные, удар как из пушки. Хотя данные у меня сейчас ничего, может быть и выгорит с большим футболом. Не соврал учёный».

– Всё! – Закончил подводить итоги матча Константин Иванович. – Отбой в десять. Пройду по номерам, проверю. От кого завтра запашок услышу, гонять буду как сидоровых коз! Через три дня соперник будет серьезный, бакинский «Нефтчи», команда высшей лиги. Свободны. И это… Никонов останься.

Я тяжело вздохнул, и вышел из очереди, направлявшейся на весёлый и заслуженный вечерний отдых футболистов. Корме меня задержался и второй тренер Фёдор Сергеевич Новиков.

– Тебя в номере с кем поселили? – Спросил меня футбольный мэтр.

– 110-ый номер, проживаю вместе с Александром Сорокиным. – Ответил я, словно нахожусь в местах не столь отдалённых.

– Фёдор Сергеевич, переселите Никонова к Черенкову, а Булгаков пусть в 110-ый перебирается. – Скомандовал Бесков своему помощнику. – А ты Никонов поучись у Фёдора такту. Больно ты резок.

– Резкость, Константин Иваныч, это лучшее оружие нападающего, – ляпнул я, поставив мэтра в тупик.

«Ей Богу как в детском саду, – мысленно я бухтел себе под нос, перенося вещи из одной типовой комнаты на десятом этаже в другую. – Я, конечно, слышал, что Бесков – ретроград, но зачем ему решать, кому с кем селиться? Нам же не по семь лет».

– Давай знакомиться, – я протянул руку Феде Черенкову. – Никонов Александр Владимирович, то есть теперь уже Владимир Александрович. Хорошо хоть фамилия совпала, а то запалился бы по полной.

– Так мы же уже знакомы? – Удивился Черенков, пожав мою руку.

– Да я сегодня в туалете прямо в стенку лбом как дал. Чуть номер не спалил, так искры в разные стороны полетели.

– Шутишь что ли? – Словно большой ребёнок спросил он.

– Это разве шутки? Ха-ха, – я рухнул в одежде на свою кровать. – Вот если сейчас сгонять на переговорный пункт и позвонить оттуда сюда в «Спутник» и голосом Леонида Брежнева пригласить Бескова к телефону… Уважаемый Константин Иваныч, – сказал я с причмокиванием, парадируя Леонида Ильича. – Завтра вам надо срочно быть в Москве. Для вручения очередной правительственной награды. Возражения не принимаются.

– Ха-ха, – вяло засмеялся по-футбольному гениальный сосед.

– Если мне ещё одну двойку влепят за забитые голы, то я так и сделаю.

Я закрыл глаза и попытался расслабиться, чтобы осознать до конца, что такое сегодня произошло. И не сон ли это? Не бред ли? Не сумасшествие? Неужели я сейчас в «Спартаке», который в Союзе всегда считался солидной командой с оригинальным игровым подчерком? Даже непримиримый противник Лобановский как-то про красно-белых говорил, что «Спартак» – это фирма.

– Володь, а может, с парнями на дискотеку сходим в клуб? До отбоя ещё полтора часа. Мужики говорят, здесь девушки из ГДР отдыхают. Познакомимся.

Я лениво открыл один глаз и хотел было шутя послать Фёдора Фёдоровича в библиотеку за немецко-русским разговорником, но вовремя сообразил, что этого самого настоящего кудесника мяча лучше не разыгрывать. Иначе он поверит, а мне потом стыдно будет.

– А пошли! – Я подскочил, сделал лёгкую зарядку, совмещая движения руками и бег на месте, и ещё раз схохмил. – Не поверишь, второй раз сегодня на дискотеку иду.

– Опять шутишь?

– Если бы! Вот послушай. – Я остановился, припомнил что несколько часов назад выкрикивал солист группы «Руки вверх» и запел. – Забирай меня скорей увози за сто морей и целуй меня везде восемнадцать мне уже! А дальше такие мегабасы: дунс, дунс, дунс, дунс. И мозги превращаются в мелкую крошку.

– Я такое ещё не слышал, – улыбнулся Черенков.

– Значит ты – счастливый человек. Нус, пошли на ярый денсинг.

* * *

Двухэтажное строение из стекла и бетона с высокими потолками, на козырьке, которого светилась красивая надпись «Спутник», сразу же на первом же этаже нас встретил зажигательной композицией Пола Маккартни «Mrs Vandebilt»:

Хоп, хей-хоп! Хоп, хей-хоп!

Хоп, хей-хоп! Хоп, хей-хоп!

Светомузыка тоже сверкала будь здоров, и в полутьме дискотеки создавалось впечатление, что зал наполнен сотнями изгибающихся толи теней, толи людей. «Это лучше чем “Руки вверх”», – усмехнулся я про себя, и мы с Черенковым, не сговариваясь, в желании освежиться сначала двинулись к бару. Кстати, одеты были мы не так чтобы по первому писку моды – обычные костюмы, и только на ногах хорошие качественные кроссовки «Адидас». Из чего я сделал вывод, что тот Никонов либо был жмотом, либо копил деньги на что-то другое. А что касается Фёдора, то я про него читал, что он рос без отца и все деньги, зарабатываемые в «Спартаке», отдавал матери, поэтому особо не фасонил. Внезапно припев песни закончился, и я услышал на самом настоящем русском языке её продолжение:

 
Гремит гром над головой,
И все вокруг спешат домой —
Страшен ливень вечером.
Нынче мы баклуши бьём
И напролёт всю ночь поём,
 

Потому что весело…

– Кто у мистера Маккартни песню спёр? – Спросил я Фёдора, пробираясь к бару.

– Опять шутишь? Это же «Весёлые ребята»!

– Тогда уже не ребята, а «Парни цап-царап». Ладно, что будешь заказывать?

Я протиснулся к барной стойке и постучал ладонью по столешнице, чтобы привлечь внимание бармены.

– Пиво, – услышал я из-за спины.

– Запомни, Федя. То кто курит и кто пьёт, тот молоденьким умрёт и в состав не попадёт. Два молочных коктейля, шеф! – Обратился я к парню в цветастой рубашке, который крутился на разливе напитков.

– Так что будет-то из-за одной кружечки?

– Тем более, какой смысл тогда пить? Ты на остальную команду не смотри, у них здоровье как у быков. А тебе надо ноги прокачать и плечевой пояс. Если хочешь выиграть московскую Олимпиаду-80, а потом поехать на чемпионат мира, тогда слушай меня. Здоровье – это наш капитал и нечего его разбазаривать, его приумножать надо. Бухариков много, а таких как ты мастеров – единицы.

– Скажешь тоже, единицы. – Застеснялся девятнадцатилетний Фёдор Фёдорович.

– И не спорь, у меня глаз-алмаз. Я сразу вижу, кто в команде чего стоит. Ну что? Идём с немками знакомиться?

– Не, – махнул рукой Черенков. – Давай по коктейлю и домой.

– Мудро, я тоже сегодня не в лучшей форме. Завтра вечером немецкий язык подтяну и пойдём.

Глава 4

1-го марта 1979 года в четверг я впервые вышел на знаменитую тренировку московского «Спартака». Для этого команду отвезли на стадион «Труд» в Адлер, чтобы мы до конца не угробили поле Центрального стадиона в Сочи. Благо до Адлера, которого в 1961 году присоединили к Сочи, ехать было всего 12 километров.

Что уж греха таить, тренировка Бескова мне очень понравилась, так как вся работа с минимальными паузами шла с мячом. А то есть некоторые любители, которые готовят вместо футболистов, не то команду гребцов, не то стайеров, бегунов на дальние дистанции, не то команду штангистов. У Костантина Ивановича всё было чётко, не обременительная беговая часть, затем квадраты и отработка отдельных элементов игры. Наконец, перед двухсторонкой перешли к самому моему любимому элементу футбола – это удары с ходу с дальних дистанций. Основной состав принялся обстреливать Рината Дасаева, а нам, запасным или лучше сказать футболистам активной ротации, поставили на расстрел Алексея Прудникова, высоченного под метр девяносто парня с приятным рязанским лицом.

Фёдор Черенков отправился к куче футбольных мячей, чтобы пасовать, а наша задача была – сделать рывок на передачу и «выстрелить» по воротам. Не помню, какая была моя очередь, но когда второй тренер Фёдор Новиков выкрикнул мою фамилию, а Черенков удобно накатил под правую рабочую ногу, я так дал, что мяч, словно ядро просвистел по воздуху и, угодив в перекладину ворот, взвился высоко в небо. На громкий хлопок разом среагировала вся команда, перестав выполнять упражнение.

– Это чего сейчас такое было? – Хмыкнул Новиков. – Сила есть ума не надо? Так что ли? Федя, дай ещё раз этому «бронтозавру».

– Федь накинь черпачком! – Выкрикнул я.

И когда мячик полетел на меня с навесом, я рванул, и словно из катапульты засадил по пологой траектории точно в голкипера Прудникова. Надо отдать должное, вратарь, правильно оценив ситуацию, ловить кожаное ядро не стал, он выставил кулаки и выбил мяч чуть ли не к центру поля.

– Бестолочь, – коротко прокомментировал Новиков мою природную предрасположенность наносить мощнейшие удары.

– Чё ещё раз повторить? – Хмыкнул я, пропустив мимо ушей несправедливое ругательство.

– Следующий, – дунул в свисток Фёдор Сергеевич.

Затем, когда снова подошла моя очередь, я уже пробил на технику, закрутил взъёмом точно в правую от меня «девятку». А четвёртую попытку исполнил шведкой, внешней стороной стопы, угодив в левый нижний угол, в так называемую шестёрку.

– Ну вот, без дури, лучше ведь получается, – высказался второй тренер команды. – А то второй Букиевский у нас нарисовался. Тоже любитель пошмалять.

«Посмотрю, как вы будете радоваться, когда наш Вова Бук вколотит с 30-ти метров важнейший мяч», – подумал я про себя, немного припомнив историю восхождения «Спартака» на чемпионский Олимп в этом 1979 году.

В конце тренировки Константин Иванович объявил двадцатиминутную двухсторонку. Основа против дубля. За основу вышли признанные лидеры команды – Гаврилов, Ярцев, Шавло, Дасаев, Хидиятуллин, Букиевский с пушечным ударом, гренадёр Самохин и Олег Романцев, который позже возглавит московский «Спартак», сборную России, а так же будет отжигать на пресс-конференции, называя Мукунку хорошим. Почему-то именно это я вспомнил, когда увидел на тренировке молодого Олега Ивановича.

За дубль же отрядили второго вратаря Алексея Прудникова, плюс не завоевавшего полного доверия у Бескова Фёдора Черенкова и ещё каких-то ребят, с которыми я толком не успел познакомиться. Ну и меня в придачу на остриё атаки. Второй тренер Новиков сказал, что я больно шустрый, вот и покажи, на что способен против основной спартаковской защиты. Кстати, что касается основы, то из чемпионского состава я не видел здесь двух важнейших футболистов – это Эдгара Гесса и Александра Мирзояна. Из чего сделал вывод, что эти парни появятся в «Спартаке» по ходу сезона.

«Ну, хип-хоп маньяки на острие атаки, готовьтесь к драке!» – мысленно подзадорил я сам себя и второго нападающего Мишу Булгакова, когда основа разыграла мяч с центра поля. Пару слов про Булгакова. Маленький, шустрый, техничный, идеальный футболист для мини-футбола, но в «Спартаке» долго не задержится, против отечественных костоломов с такими данными не играют.

– Сели! Сели! – Заорал я своей команде, когда Гаврилов, Шавло и Ярцев закрутили свою фирменные кружева.

– Куда сесть-то Никон? – Хохотнул высокий кучерявый парень, кажется Саша Калашников, именно он меня заменил в игре против «Машука».

– К воротам сели, Калаш! – Крикнул я. – Пусть основа на подступах к штрафной в стеночку играет.

Странное дело, но меня парни из нашего второго состава послушали. И мы дружно окопались около своих ворот, где в мелкий пас не так-то просто и пройти. Поэтому помучившись в безуспешных атаках, основной состав решился на дальний выстрел, который совершил Володя Букивеский, крепкий парень с приятным лицом передовика советского производства. Мяч полетел сильно и не точно, и угодил в заградительную сетку, которая возвышалась над воротами.

Вообще, эта сетка на высоких шестах – была особенностью адлеровского стадиона «Труд». Если вы когда-нибудь смотрели фильм «Гостья из будущего», то эпизод, где Алиса Селезнёва прыгает в длину, как раз будет снят здесь, на фоне заградительной сетки.

– Федя, – успел я шепнуть Черенкову, пока наш вратарь бегал за мячом. – Сейчас сыграем вертикальную атаку.

– Не понял? – Опешил наш диспетчер.

– Дай пас на тридцать метров вон на то свободное место, и увидишь, что будет дальше.

– А как же средний и мелкий пас? А как же установка Константина Ивановича?

– Один раз, не адидас, ха-ха! – Усмехнулся я и полетел ближе к центру поля.

«Ничего, – зло решил я про себя, – посмотрим, как основа будет крутить мутить свои стеночки и забегания, когда мы поведём в счёте. Первому составу полезно играть в условиях отрицательной разницы в счёте на табло».

Добежав до центрального круга, где меня тут же прихватил за футболку Вагиз Хидиятуллин, я посмотрел в сторону своих ворот. Второй вратарь Прудников вместо того, чтобы выбить мяч далеко в поле, с угла вратарской площадки отдал на ближайшего игрока, который в два касания катнул мяч своему партнёру в центре защиты. Фёдор Черенков резко рванул на свободный участок поля, оторвавшись от опекавшего его Юрия Гаврилова. «Вот и мне пора рвать когти!» – решил я и сначала молниеносно дернулся в правую от себя сторону, а затем так же мгновенно улетел налево, оставив Хидиятуллина в печальном одиночестве.

«Проверить на вшивость» спартаковскую оборону лично мне сразу же захотелось, вклинившись между высоченным центральным защитником Виктором Самохиным и левым крайним красно-белых Олегом Романцевым. Что-то мне подсказывало, что и от Самохина и от Романцева я улечу, словно реактивный лайнер от двух стареньких кукурузников. А в это время Черенков так закинул мяч на тридцать и даже более метров, что мне лишь оставалось его одним касанием подработать и дать стрекача к воротам Рината Дасаева.

Как я и ожидал, Олег Романцев первым бросился мне наперерез со своего фланга. А вот Самохин, играя на позиции «чистильщика», старомодной для футбола нулевых, зазевался. Поэтому я, прокинув мяч себе на ход, без проблем вылетел по самому центру поля. Дасаев же выскочи из ворот, словно по учебнику, быстро сократил дистанцию и прыгнул в ноги, перекрывая телом весь низ.

В таких ситуациях я всегда учил своих ребят одной простой премудрости: «бей черпачком не промахнёшься». Поэтому я сам, не задумываясь, пробил черпачком, а затем, подпрыгнув, перелетел через вратаря. Однако Ринат, наверное, специально зацепил меня рукой за ногу, и я приземлился носом в чахлую мартовскую траву. Зато мой мяч совершил мягкую посадку в сетку ворот основного состава «Спартака».

* * *

Разбор моих косяков, которые я допустил в товарищеской игре, начался сразу же, как только команда села в автобус. Константин Бесков, встав в проходе, взглядом просто рвал и метал:

– Ты что устроил на тренировке, Никонов?

– Вы имеете ввиду те три мяча, что я положил в сетку Дасаева? – Нагло хмыкнул я и уставился в окно автобуса, за которым замелькало, выглядывающее из-за домов Черное море.

– Я повторяю всем непонятливым – это тренировочная игра, где нужно выполнять мою и только мою установку! – Гневно выкрикнул Бесков, обращаясь уже не только ко мне.

– А в чём установка? – Я полез на рожон, так как моя команда выиграли 3 : 1, и могла ещё соорудить парочку. – Когда первый состав атакует – расходиться в защите? Пожалуйста, товарищ Ярцев забивайте, никто вам мешать не будет. Так что ли? Что-то я в реальной игре таких подарков от соперника никогда не видел.

– Ты, Никонов, прекрасно всё понимаешь, о чём я говорю! Это что за футбол вы устроили с Черенковым? Это что за передачи на половину поля?

– Константин Иванович, мы просто смоделировали игру киевского «Динамо». – Я опять высказался единственным из всей притихшей команды. – Мы с Фёдором показали, как за 20 минут Киев превратит нашу защиту в дуршлаг. Выманили нас на свою половину поля, резкий пас на свободное место, рывок и вынимайте товарищ Дасаев третий мяч. А ведь мог быть ещё четвёртый и даже пятый, если бы меня кое-кто борцовским приёмом на газон не уложил, при полном попустительстве вас, Константин Иванович.

– Ну, наглец, – донеслось до меня от кого-то из футболистов с заднего сиденья.

– Костя, в самом деле, остынь, – наконец заступился за меня начальник команды Николай Старостин и старший тренер более старшего коллегу послушался.

– Я же говорил – будут неприятности, – шепнул, сидящий рядом Федя Черенков.

– Да забей, – тихо усмехнулся я. – Я ещё никогда так на футболе не отрывался. А передачки у тебя Федя – во, высший сорт. Словно рукой мяч бросаешь.

– А у тебя скорость – во, – поддержал меня Черенков, показав большой палец.

«Я когда в новом теле получше освоюсь, тогда ещё и технику нормальную покажу», – подумал я, опять уставившись в окно.

Глава 5

В этот вечер на дискотеку, с явным намерением познакомиться с отдыхающими здесь девчонками из ГДР, мы уже пошли большой компанией. Ко мне и Черенкову присоединились – второй вратарь Лёша Прудников и два футболиста из группы нападения, кучерявый Саша Калашников и миниатюрный Миша Булгаков. Правда, Фёдор этот поход рассматривал лишь как способ повеселиться и развеяться, ведь уже более полугода был женат на своей однокласснице Ольге. Я же возможных приключений сопутствующих знакомству с барышнями не исключал.

А на дискотеке сегодня было многолюдно. Гремела заводная композиция американской рок-группы «The Knack» под название «Моя Широна». И под жесткий гитарный риф отплясывали не только зарубежные гости, но и наши соотечественники, уставшие от музыкальных завываний, которые без перерыва крутили по телевизору под видом пенсионной «Песни года».

– Показывай, Калаш, где наши немки? – Спросил я, так как до отбоя оставалось всего два часа.

– Может сначала по пиву, – застремался Саша Калашников.

– Да, давайте отметим сегодняшнюю победу, – поддержал его вратарь Прудников, который сегодня сыграл выше всяких похвал.

«Жаль парня, – подумал я, посмотрев на Алексея. – Ведь всю карьеру просидит за спиной Рината Дасаева. Я бы так не смог. Ни для того нам жизнь дана, чтобы пережёвывать чужие мысли и прятаться за чьей-то спиной».

– Ладно, вы пока пейте пиво, я а пошёл знакомиться. А что касается победы, то мы завтра основу ещё раз расчихвостим, если у нас кончено Федю не заберут в первый состав.

– Ну и брехло ты, – усмехнулся Черенков.

– Брехло, не брехло, а три штуки сегодня Дасаю словно бильярдные шары в лузу положил, – сказал Миша Булгаков. – Кались, рассказывай, что случилось?

– Да, – поддакнул Прудников. – Вроде на лицо изменений нет, а ведёшь себя как совершенно другой человек. У нас с Бесковым никто и никогда не спорил.

– Это я головой в туалет шарахнулся, скоро пройдёт, ха-ха! – Засмеялся я и двинулся в толпу танцующего народа, а ди-джей сменил пластинку и из колонок раздался суперхит группы «ABBA» – «Gimme! Gimme! Gimme!».

«Ну, вот, нормальная музыка. Не то, что в 2017-ом – ты целуй меня везде, даже в тёмненькой звезде», – подумал я, уже пританцовывая. А хорошеньких девушек, здесь было более чем предостаточно. Однако моя новая внешность была далека от стандартов Ален Делона. Большой нос, глубоко посаженные глаза, тонкие губы. В общем, если харизмой девушку не очарую, то других козырей у меня в рукаве нет, и ещё не скоро появятся в виде квартиры, машины и футбольной славы. Я может быть вообще из «Спартака» скоро вылечу, ибо не сошёлся характером с товарищем главным тренером.

«Ого! А эти девчонки то, что надо. Ветреные чёлки и брови вразлёт, обе симпатичные», – хмыкнул я и ринулся к двум танцующим девушкам.

– Гутен абенд медхен! – Громко поздоровавшись, я влился в простенький подёргивающийся танец. – Ви хет эс? – Поинтересовался я – как дела, исчерпав на этом мои познания в немецком языке.

Девчонки же дружно захохотали и на чистейшем русском языке спросили:

– Ты немец что ли?

– Йа, йа, – закивал я головой и добавил на ломанном русском. – Но я знать русишь чуть-чуть. Мой имя – Никон.

– Лена, Оля! – Представились они по очереди и, судя по их заинтересованным взглядам, иностранцы здесь пользовались повышенным спросом, даже такой скромной внешности как моя.

– Gimme gimme gimme a man after midnight…, – великолепными голосами выводили из колонок певицы Агнета Фельтског и Анни-Фрид Лингстад свои страдания по какому-то мужчине, и поэтому я, чтобы укрепить знакомство, решил не отмалчиваться:

– Гут мюзик! А вы знать, что музыканты уже подать на развод?

– Какие музыканты? – Заулыбалась шикарной белозубой улыбкой Ольга.

– АББА! Фрида и Бенни – капут и Агнета и Бьорн – тоже капут. У нас в дойчланд все уже знать.

– Ну и что, главное, что музыка классная, – хмыкнула Лена.

«Злючка», – решил я и с большим интересом посмотрел на Ольгу. Носик аккуратненький и губки бантиком – для первого свидания в новой жизни самое то! А то я уже в той жизни и позабыл – что это такое ходить на свидания. После развода все силы бросил на тренерскую деятельность, за которую платили сущие копейки. Мужчина же с копейками за пазухой – это не просто «второй сорт», это явный «неликвид» по меркам безумных нулевых годов. Вот я и хотел оторваться на последние деньги, когда полетел в Сочи. И теперь до меня точно дошёл смысл выражения – «Бойся своих желаний, ибо они имеют обыкновение сбываться».

– Я есть изучать руссиш футбол. Смотреть ваш кубок Русии. А вы чем заниматься?

– А мы отдыхаем в «Новом Сочи», – ответила Оля. – Сказали, что у вас весёлые дискотеки и молодёжи много. Вот, приехали посмотреть.

И тут ди-джей как по заказу врубил медлячок в исполнении старичка Джо Дассена «Et si tu n’existais pas», который потом перепели в «Если б не было тебя». «Значит, пришла пора брать быка за рога, то есть девушку брать за талию», – сообразил я и сказал Ольге почему-то по-французски:

– Дансон мадмуазель?

И она оказалась не против. А когда мы закружились в танце, я внезапно заметил, что к «злючке» Лене, хотя возможно она и не такая, подрулила наглая кучерявая морда футболиста Саши Калашникова, которая сейчас сто процентов разрушила мою «легенду» в прах.

– Вы меня Ольга извините, я не немец. – Сыграл я по-футбольному на опережение. – Я футболист московского «Спартака» и мы здесь на соревнованиях.

– Так вы москвич? – Неожиданно обрадовалась девушка.

– Это будет зависеть от того, как я буду играть, – хмыкнул я, припомнив свои натянутые отношения с Бесковым. – Проявлю себя на кубке, останусь в Москве.

– А если нет?

– Уеду обратно в Германию.

– Ха-ха! – Прыснула Ольга.

* * *

В спальный корпус я возвращался, можно сказать, на флажке, за минуту до отбоя. Проводил Лену и Ольгу до Курортного проспекта, главной улицы города Сочи, поймал и оплатил такси, и конечно же пригласил их на футбол. Кстати, девчонки оказались студентками москвичками из МГУ, отдыхают тут по профсоюзной путёвке за какие-то заслуги. Но насколько я знаю жизнь, отдыхать, когда уже начался второй семестр можно лишь в том случае, если у тебя папа и мама не совсем простые советские люди. Простые студенты в СССР главным образом «отдыхали» на многочисленных стройках социализма, где приобретая бронзовый загар, вкалывали, зашибая себе денежку на новенькие шмотки.

– Никон, а ты чего не на отбое? – Внезапно дорогу в корпус мне преградили старожилы московского клуба Ярцев, Романцев, Хидиятуллин и Букиевский.

– А вы, надо понимать, уже всё – отбились? На горшок сходили, спокойной ночи посмотрели? – Рыкнул я, предполагая назревающую трёпку.

К сожалению, в командах такое часто бывает, что одноклубники выясняют кто круче – не мастерством на футбольном поле, а на кулаках в раздевалке или в иных местах. И вообще разбиение на разные враждующие группировки – это бич футбольных коллективов.

– Ты что-то мальчик стал сильно борзеть, в последние два дня, – спокойно сказал Романцев. – На «Барина» пасть разеваешь.

– Разеваю? Тогда извините товарищи холопы, что я вашего барина как-то задел. – Я сжал кулаки и чуть-чуть подсогнул по-боксёрски колени, чтобы вырубить первого, кто кинется размахивать граблями. – Кстати, а барин – это кто, если не секрет?

– Да чё с ним базарить? – Ринулся в бой наиболее физически крепкий Володя Букиевский.

Однако ударил он с невероятно большой замаха. Я бы даже покурить успел, перед тем как среагировать. И мне ничего не оставалось, как нырнуть вниз и пробить в ответ по печени.

– Хо, – резко выдохнул Букиевский и присел на одно колено.

– Значит, слушай сюда! – Я сделал шаг в направлении оставшейся на ногах троице. – Как футболистов я вас уважаю. И то, что сейчас произошло, останется между нами. Но если ещё раз пыркнетесь, воспитательную работу доведу до финальной точки. И ещё, если узнаю, что вы Фёдю Черенкова в карты раздели, руки переломаю.

– Совсем охренел? – Двинулся навстречу Хидиятуллин, но его тут же остановил Олег Романцев.

– Спокойно, ноги не пострадают, – буркнул я и поспешил в спальный корпус.

* * *

Инцидент с группой ведущих футболистов московского «Спартака» изрядно вывел меня из себя. Поэтому я полночи ворочался и не мог уснуть. Всё думал, что в команде мне при таких раскладах не задержаться. Поэтому вскочив в четыре часа утра, я выкатил из-под кровати футбольный мяч и вышел в коридор.

Бесковские тренировки, где парни привыкали работать в одно два касания и понимать, читать игру, с одной стороны были замечательные, но в реальном футболе очень много таких моментов, когда нужно уметь протащить мяч самому. Вот выскочил ты на одинокого защитника, и что – ждать, когда подтянется партнёр по команде, чтобы сыграть с ним в стеночку? Но ведь кроме своего партнёра подтянуться и игроки соперника. Я свих мальчишек всегда учил в таких ситуациях идти в обыгрыш. А на над этими элементами у Бескова практически никакой работы не велось. Не считая избитого упражнения, где футболист обводит мяч между расставленных на поле фишек.

Поэтому сейчас в коридоре я, положив мяч на ковровую дорожку, медленно повторил «финт Зидана», ничего в нём сложного нет. Но во время игры – это и выглядит эффектно, и работает эффективно. Но есть и боле заковыристые приёмчики. Например: финт Рональдиньо или «эластико». «Ножницы» или «переступы» – обвод мяча ногой в движении и на месте, чтобы раскачать игрока обороны. А ещё мне очень нравится «финт Мэтьюза», очень похож на «эластико», но выполняется не единым эластичным движения, а двумя простыми рубленными. Двинул мяч стопой в одну сторону и той же стопой увёл мяч в другую, дёшево и сердито.

– Володь, ты чего? – Вдруг окликну меня Федя Черенков, выглянув из нашей комнаты и увидев, как я в пустом коридоре отеля, работаю над «финтом Зидана».

– Работаю по системе йогов, – улыбнулся я. – Ночная тренировка футбольного дриблинга, чтобы потом в мозг во сне само записалось.

– А что так можно что ли? – Опешил доверчивый как ребёнок футболист.

– А давай попробуем, – хмыкнул я. – Ты отнимаешь мяч, а я тебя обыгрываю.

Черенков почесал затылок, прокашлялся, вышел в одних трусах в коридор и сказал:

– Я готов.

Я катнул мяч навстречу, затем быстро его убрал стопой правой ноги под себя и тут же с резкого разворота против часовой стрелки стопой правой ноги, повторно убрав мяч под себя, катнул себе на ход. Изобразил так называемую «рулетку». Федор, не ожидав такой прыти в поздний час, покачнулся и рухнул спиной на дверь чьей-то комнаты. И мы не сговариваясь, после грохота, который раздался в коридоре, рванули в дверь своего номера.

– Нормальный финтик, завтра покажешь, но медленно, – захихикал Черенков, когда я закрыл дверь на щеколду.

– Кто не спит?! – Вдруг послышался грозный голос Константина Ивановича Бескова. – Раздолбаи, твою так!