Текст книги "Влюбиться легко"

Автор книги: Вивиан Неверсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

Коннор так и сжался. Слова мисс Кэти обрушились на него ударом тяжелого молота. Перед глазами вновь возникло прелестное лицо Фредди – ласковое, милое, родное… Она и впрямь смотрела на него так, как ни одна другая женщина. С нежностью. С состраданием.

С любовью, черт подери, если такая штука на свете действительно существует.

– Я не могу позволить себе обзавестись семьей, – неуверенно произнес Коннор, скорее обращаясь к себе, нежели к собеседнице. – И пытаться не хочу. У меня в Дублине бизнес…

– Ах да, конечно! За деньгами гоняешься! То одна сделка, то другая… оглянуться некогда! – Старуха Кэтлин смачно сплюнула в пыль. – Вот и отец твой таким же был. Да и мать, если на то пошло! Рано или поздно… – Мисс Кэти встретилась взглядом с Коннором и осеклась, но тут же неумолимо продолжила: – Так вот, племянничек, послушай, что скажу. До сих пор я тебе подыгрывала только потому, что так хотел Патрик… Пока условия завещания выполнялись, я вынуждена была держаться в стороне. Но, я так понимаю, Фредди тебя бросила. Стало быть, вместе вы не живете. И я имею полное право лишить тебя наследства. Ты, конечно, можешь обратиться в суд… Да только дело-то проигрышное.

– Да подавитесь вы этой фермой! Продайте, сожгите… что хотите, делайте! Плевать я хотел и на вас, и на завещание! Вот только Фредди сюда не впутывайте! – рявкнул Коннор, до которого впервые дошло, что, возможно, Фредерика и впрямь уехала насовсем.

Кэтлин Рахилли не дрогнув выдержала его негодующий взгляд.

– Уж и не знаю, чем ты девочку так разобидел, – хмыкнула она, – да только я рада, что у нее хватило мозгов все бросить и уехать. Такая девочка достойна парня получше тебя. И я уж помолюсь Господу, чтобы она его все-таки встретила.

Не дожидаясь ответа, Кэтлин развернулась и направилась к машине. А Коннор остался стоять на месте, точно превратившись в камень. Пикап рванулся с места, в лицо ему полетела пыль… О, как ненавидел он в эту минуту несносную дедову сестрицу!

Потому что Кэтлин Рахилли была права.

Коннор вернулся в дом и достал брачное свидетельство. Внимательно рассмотрел печать и подписи владельцев брачной конторы. А вот и подпись Фредди – исполненный изящества и сдержанности бисерный почерк. Эта подпись отражает ее характер, точно зеркало…

Он отшвырнул свидетельство и вытряхнул из конверта брачный контракт. На нескольких страницах во всех подробностях оговаривались условия чисто финансового соглашения, даже сам Коннор не вполне понимал всю эту юридическую дребедень. Документ предназначался в первую очередь для того, чтобы запугать сообщницу. Чтобы женщина, согласившаяся сыграть роль законной жены, не смела превышать своих полномочий. Чтобы ситуацию контролировал он, Коннор О'Салливан.

И вдруг ни с того ни с сего оказалось, что ситуация вышла из-под контроля!

Оглушительно зазвонил телефон. Выругавшись сквозь зубы, Коннор схватил телефонную трубку.

– Алло!

– Привет, Кон! Это Ангус Маллиган. У меня для тебя по-тря-са-ю-щие новости! Если стоишь, лучше сядь.

Коннор резко выдохнул. Вот только Ангуса ему не хватало! Не далее как на прошлой неделе он обсуждал с ним возможности первых капиталовложений… но, святой Патрик ему свидетель, сейчас он просто не в состоянии думать о треклятой недвижимости!

– Старик, ты ушам своим не поверишь! Помнишь, мы с тобой обсуждали ту развалюху в центре? Так вот, весь район только что включили в список исторических достопримечательностей! Цены теперь взлетят процентов на сорок! А мы-то держим опцион, дающий право приобрести здание за пятьдесят процентов прежней рыночной цены. Что скажешь, приятель?

Коннор отрешенно глядел в пространство. Ангус что-то возбужденно тараторил в трубку, да только зря. Бывали времена, когда подобная весть воспламенила бы его не хуже рюмки дорогого коньяка. А теперь обещания золотых гор ровным счетом ничего в душе не затрагивали.

– О'Салливан? Ты меня слышишь?

– А? Да, конечно, слышу.

– Ну и как тебе оно?

– Что – оно?

– Да баснословная прибыль, что ж еще! Ты, никак, в облаках витаешь. В наших руках опцион сроком на год, так что у тебя время еще есть. Но все-таки назови мне примерные сроки, когда получишь необходимую сумму и все такое.

– Прости, Ангус. Я передумал.

– Что?!

– Я передумал, говорю. На меня можешь не рассчитывать.

На том конце провода Ангус раздраженно стукнул кулаком по столу.

– О'Салливан, ты вообще соображаешь, что делаешь?

Коннор неспешно убрал в конверт заранее подготовленное свидетельство о разводе.

– Собственно говоря, впервые в жизни я отлично соображаю, что делаю.

Глава 12

Бидди Киттеридж вполне оправдала ожидания подруги. Она сочувственно распахнула Фредерике объятия, позволила выплакаться на своей широкой груди, выслушала горестную повесть гостьи, напоила горячим чаем и, видя, в каком та состоянии, объявила, что до обеда никуда ее не отпустит. Нужно ли говорить, что на момент исповеди Фергуса из дому беззастенчиво выпроводили, наказав раньше часу не возвращаться.

Подруги как раз нарезали к обеду салат, когда в дверь постучались. Бидди пошла открыть, а в следующее мгновение на пороге кухни возник Коннор О'Салливан.

– Эй, ты! – возмущалась Бидди, идя за ним по пятам. – Не смей к ней приставать! Только попробуй ее обидеть, и я тебе в порошок сотру. Ты меня слышишь?

Фредерика подняла взгляд – и дыхание у нее перехватило. Коннор ослеплял великолепием: высокий, внушительный, в черной кожаной куртке, в джинсах и в высоких сапогах с отворотами.

– Я ее не обижу, Бидди, – тихо произнес он.

– Тогда что ты тут делаешь? Я тебя в гости не звала. А ну, говори, зачем явился, а то я в полицию позвоню, ты и оглянуться не успеешь!

– Бидди, – мягко попросил Коннор, – ты не оставишь нас вдвоем на пару минут? Ну пожалуйста!

Толстушка негодующе подбоченилась, но, поймав умоляющий взгляд подруги, выплыла из кухни, бросив на прощание:

– Если тебе понадобится помощь, деточка, ты только позови!

В наступившей тишине Фредерика слышала, как гулко стучит ее сердце.

– Нам надо поговорить, – заявил Коннор.

– Что-то важное? – пролепетала Фредерика, отводя глаза. – Неужели нельзя было подождать до вечера?

– Нет, никак нельзя. – Он извлек из кармана конверт и вручил его собеседнице. – Это твой экземпляр свидетельства о разводе. С подписью и печатью. Я только что от юриста. С сегодняшнего дня документ вступает в силу.

Глаза Фредерики мгновенно наполнились слезами.

Не смей плакать! – приказала она себе и трясущимися руками развернула бумаги. Затем часто-часто заморгала, пытаясь смахнуть слезы. Но перед глазами все плыло, взгляд отказывался сфокусироваться.

Она поглядела на свидетельство. Потом подняла взгляд на мужа. Снова опустила глаза на документ. Дата… Здесь что-то не то с датой.

– Н-не понимаю, – прошептала она. – Тут же… неправильное число. До окончания оговоренного срока еще больше месяца.

– Знаю. Я же сказал: документ вступает в силу с сегодняшнего дня.

– Но если это увидит Кэтлин…

– Она уже видела. Я отдал ей третий экземпляр.

– И… и что она сказала?

– Как – что? Что условия завещания не выполнены.

Фредерика пришла в недоумение. После всего того, что они вместе пережили, после всех их трудов Коннор взял и сам все испортил? Торопясь избавиться от жены, он напутал даты? И теперь держится так, словно ему море по колено?

– Ты хоть понимаешь, что натворил? – слабо выдохнула она.

– Отлично понимаю, Фредди.

Коннор наклонился к собеседнице, накрыл ладонями ее руки. Попытался заговорить, умолк на полуслове, наклонил голову, прерывисто вздохнул. А когда вновь поднял взгляд на жену – бывшую жену! – его глаза подернулись дымкой, подозрительно похожей на слезы.

– От души надеюсь, что тебе нужен я сам, а не пятнадцать тысяч фунтов… Потому что только себя я и могу тебе предложить.

Фредерика во все глаза глядела на собеседника. Постепенно до ее сознания начала доходить простая истина. Коннор, не дожидаясь положенного срока, отказался от фермы, без сожалений расторг соглашение, утратил все, что имел. И пришел к ней, к Фредерике, чтобы вручить ей то единственное, что у него осталось. Себя.

– Я люблю тебя, Фредди, – глухо выговорил он. – Я в жизни своей никому не говорил этих слов, даже будучи ребенком. Но тебя я люблю. И даже если ты меня прогонишь – а святой Патрик свидетель, я это заслужил! – я не перестану тебя любить. Никогда! Ни за что!

Коннор смотрел на жену жадно, неотрывно, и в ярко-синих глазах читалось подтверждение каждому из только что произнесенных им слов. Впрочем, что значат слова? Только что он делом подтвердил всю глубину своих чувств. Он отказался от того единственного, к чему стремился, чтобы доказать Фредерике, что ее он ценит несравненно выше. Для полного счастья ему нужна она и только она.

– Я всегда тебя любила. Еще со школы, – прошептала она.

– И это значит… – выдохнул Коннор.

Вскочив, Фредерика бросилась в его объятия. По щекам ее текли слезы. Но ни он, ни она этого не замечали. Коннор крепко прижал молодую женщину к себе и зашептал ей на ухо:

– А я уж думал, что потерял тебя… – Он поцеловал Фредерику в висок, в лоб, в губы. – Прости меня, Фредди, прости! Я был ослом!

Коннор сжал ее в объятиях так крепко, что молодая женщина едва могла дышать. Но она ничуть не возражала. Более того, охотно провела бы так всю жизнь.

– Но, знаешь ли, у нас есть одна небольшая проблема.

– Проблема?

– Мы разведены. – Коннор отбросил у нее со лба прядь волос и обнял ее лицо ладонями. – Фредди, выходи за меня замуж!

Ей тут же вспомнился день, когда Коннор сделал предложение в первый раз. Как холодно, как безжалостно прозвучало оно тогда, ведь речь шла о фиктивном браке. А теперь слова его дышали страстью и нежностью… И любовью.

– Да, – ответила Фредерика, улыбаясь сквозь слезы. – Да, я выйду за тебя замуж.

Неделю спустя Коннор и Фредерика стояли на ступенях сельской церквушки неподалеку от «Эмайн Махи», оглядывая протянувшиеся до горизонта холмы и пастбища. День выдался на удивление погожий. Солнце сияло во все небо, дул теплый, ветерок, точно специально в честь них сентябрь ненадолго сменился маем.

Коннор глазам своим не верил: до чего же прекрасна его жена! Ее свадебное платье было исполнено простоты и изящества: присобранное у пояса, мягкими складками спадающее к земле, с целомудренным вырезом. Мило… и соблазнительно. Словом, вполне под стать его Фредди.

Сам он ради такого случая облачился в смокинг, хотя душа его тосковала по джинсам и сапогам. Впрочем, Фергус страдал куда больше. По счастью, Бидди хлопала своего благоверного по руке всякий раз, как тот принимался теребить галстук. А еще на свадьбу пришли Дейдре, и Эрика, и целая толпа Жен и Матерей из клуба «Эрин», и строгая Айрин, и прочие коллеги из турагентства.

Обряд совершил отец Дьюи, естественно, из церкви святого Патрика. А к кому еще Коннор мог обратиться в такой важный для себя день, как не к святому покровителю любимого деда? И церемония эта не шла ни в какое сравнение с дешевым бракосочетанием в брачной конторе. Отец Дьюи пошел навстречу новобрачным и клятвенно пообещал молчать об истинной сути обряда. Для всех присутствующих, кроме Бидди с Фергусом и старухи Кэтлин, молодые всего лишь задумали повторить брачные обеты в кругу близких друзей после пяти месяцев безмятежного супружеского счастья.

Жених и невеста, как должно, обменялись кольцами, и Коннор поцеловал невесту. На сей раз в напоминаниях он не нуждался, напротив, оторвался от ее губ лишь после того, как отец Дьюи многозначительно кашлянул.

По завершении обряда гости толпой хлынули на улицу, Фредерику окружила стайка подруг, а Коннор не без грусти обвел взглядом окрестности. Конечно, на жизнь себе и жене он заработает где угодно, да только до чего же жаль уезжать из этих мест! Но тут к нему подошла Кэтлин. И в кои-то веки в душе Коннора былая враждебность уступила место искренней симпатии.

– Повезло тебе, парень. Впрочем, ты и сам об этом знаешь.

– Знаю, мисс Кэти. Знаю.

– А я, кажется, кое в чем ошибалась.

– А мне сдается, во многом вы были правы, мисс Кэти.

Кэтлин Рахилли изумленно изогнула бровь.

– Да ты, я гляжу, поумнел! С чего бы? Коннор обернулся через плечо и поймал лучистый взгляд жены. Фредерика улыбнулась теплой, чудесной, предназначенной ему одному улыбкой.

– Знаете, мисс Кэти, большинство мужчин всю жизнь ждет, чтобы женщина на них так посмотрела. Вот я и подумал: дураком буду, если упущу свое счастье.

– Смышленый парень, – похвалила мисс Кэти, доставая сигарету.

И годы неприязни и озлобленности вдруг стерлись из ее памяти, словно их и не было.

– Позови-ка сюда свою жену на минуточку, – велела старуха.

Гадая, что еще затеяла дедова сестрица, Коннор окликнул новобрачную. Та мигом оставила подруг, подошла и взяла его под руку самым что ни на есть естественным, привычным жестом.

Кэтлин запустила руку в карман своей невообразимой юбки, извлекла оттуда объемистый конверт и вручила его Коннору. Тот с недоумением вскрыл его – и громко присвистнул.

Дарственная на «Эмайн Маху». На имя Коннора и Фредерики О'Салливан.

– Это… нам? – недоверчиво переспросила Фредерика, заглядывая мужу через плечо.

Кэтлин торжественно кивнула.

– Теперь я вижу: «Эмайн Маха» в хороших руках.

Фредерика совсем по-детски захлопала в ладоши и повисла на шее у Кэтлин. Старуха улыбнувшись потрепала новобрачную по щеке и что-то шепнула ей на ухо. И, подобрав юбки, с достоинством направилась к машине.

– Что она тебе сказала? – ревниво осведомился Коннор.

– Вот уж не твое дело, – поддразнила она.

– Еще как мое, – улыбнулся Коннор. – Мы женаты, не забывай, причем по-настоящему. Так что я твой супруг и повелитель.

– Она сказала… – Зеленые глаза Фредерики наполнились слезами, – сказала, что твой дед мог бы тобой гордиться.

Коннор проглотил комок в горле. А в следующий миг на него снизошло ощущение неизъяснимого покоя и мира, точно он наконец-то после долгих, бесцельных странствий вернулся домой. Вернулся туда, куда влекло его сердце.

Он снова огляделся по сторонам. На сей раз – без грусти. Как хозяин. На фоне ослепительно синего неба четко выделялись силуэты дома, конюшен… «Эмайн Маха». Земля его предков. Колыбель его будущих детей… Что еще нужно мужчине, чтобы стать самим собой?

И Фредерика, словно подслушав его мысли, крепче прижалась к мужу.