Текст книги "Строптивая невеста"

Автор книги: Вивьен Найджелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

4

Лиз от волнения покусывала губы.

– Вы уверены… ты уверен, что это нужно? Может быть, попозже? Мне кажется, я еще не готова.

– Нет, сейчас, – ответил Гарри.

Голос выдал его: стало ясно, что он тоже очень нервничает.

Только бы она не передумала, только бы не испугалась! Прошел всего один день с тех пор, как они пришли к соглашению. Но этот день был хуже недели на галерах.

Соглашение… Этот поцелуй все еще горел у него на губах. Всю прошлую ночь он глаз не сомкнул. Почему ему пришло в голову поцеловать ее? Хороший вопрос.

Ну, во-первых, раз уж они помолвлены, им время от времени придется целоваться, чтобы все выглядело естественно. Так что необходимо было как бы порепетировать. Ведь они, в сущности, малознакомые люди, надо же привыкнуть друг к другу.

Во-вторых…

Лжец. Жалкий обманщик.

Да просто ему хотелось поцеловать ее. Во время «консультации» у нее в кабинете ему с трудом удавалось следить за нитью разговора. Он жадно смотрел на ее глаза, на ее руки, ее губы… Это была настоящая пытка.

Но что в этом странного? Было бы удивительно, если бы он не обратил внимания на эти широко расставленные серые глаза. Когда она злится, они у нее темные, как грозовое небо. Когда улыбается, они становятся раскосыми и лукавыми, как у русалки. Правда, она редко улыбается. Если она язвит, то видно, как в глубине зрачков поблескивают льдинки. А когда он обнимал ее, глаза Лиз словно заволокло теплым туманом. Прекрасные, удивительные глаза.

А какое тело! Она такая тонкая и гибкая, словно ракита на ветру. Ножки у нее длинные и соблазнительные. Не хуже, чем у иных моделей, с которыми он встречался. Но, к счастью, она совсем не костлявая. Видно, что Господь Бог создал это тело не для обложек дурацких журналов. А для того, чтобы мужчина, у которого в жилах кровь, а не вода, считал себя счастливцем, касаясь этих потрясающих изгибов.

Так что нет ничего удивительного в том, что он не сдержался. Она, скорее всего, тоже ничуть не удивилась. Разве он не Гарри Батлер, знаменитый сердцеед, эротические приключения которого не сходят со страниц бульварных газет и женских журналов? Если бы он вел себя сдержанно, Лиз, наверное, огорчилась бы, подумав, что он не считает ее привлекательной. Так что, целуя ее, он поступил правильно. По крайней мере, в тот момент ему так казалось. Сейчас, по прошествии времени, его поступок выглядел таким же разумным, как прыжок из окна небоскреба.

Но теперь уже ничего нельзя поделать. Он попался в собственную ловушку. Он просто не ожидал, что их поцелуй всколыхнет в нем такую первобытную страсть. Нужно постараться как можно быстрее все забыть. Забыть огонь, который охватил его тело, когда он коснулся губами ее пахнущих мятой губ. Легко сказать – забыть. Он искоса взглянул на Лиз. Забыть, что она с ним сделала – все равно, что пытаться потушить пожар с помощью кофейной чашки.

Нужно просто постоянно помнить о том, что это временно. Не дольше, чем его традиционные шесть недель. Дело в том, что Гарри уже давно взял за правило не встречаться с одной женщиной больше шести недель. Он на собственном горьком опыте убедился, что после этого срока женщины начинают питать ненужные иллюзии относительно обручальных колец, свадебных колоколов и общего счета в банке. Ах, черт…

– Прости, совершенно вылетело из головы. Я забыл про обручальное кольцо.

Гарри рассеянно погладил кожаную оплетку руля. Что с ним происходит? Он никогда ничего не забывал. Это все из-за Лиз! Да нет, она ни при чем. Скорее всего, это из-за болезни бабушки.

– Не стоит беспокоиться. Я не ношу украшений. Только эти сережки. Но это – особый случай. Дорогой подарок.

Она отодвинула прядку волос и коснулась крошечного бриллианта в простой оправе. Неброская, но элегантная и стильная вещь.

Подарок. От кого? Бывшего любовника? А может, она была замужем? Со злостью и раздражением он нажал на газ. Ревность, вот что это такое. Какого черта? Через шесть недель их пути разойдутся навсегда. Лиз интересует его лишь потому, что она идеально подходит для его плана. Самое главное для него сейчас – благополучие бабушки. Он решительно подавил в себе желание спросить про серьги. Лиз, не ведая, какую бурю эмоций спровоцировала своим замечанием, спокойно отвернулась к окну.

– Так что, ты не стала бы носить обручальное кольцо, даже если бы действительно выходила замуж?

Она безразлично пожала плечами:

– А зачем?

То, что она совершенно равнодушна к украшениям, его не удивляет. Женщина, которая без колебаний раздаривает машины и деньги, словно это вышедшие из моды платья, не обращает внимания на побрякушки, это понятно. Он пристально посмотрел на Лиз. Следует признать, что ей нет особой необходимости красить лицо, украшать себя драгоценностями или дорогими платьями. Ухищрения, к которым прибегают другие женщины, ей не нужны. Она прекрасна такая, какая есть.

– И все-таки. Неужели тебе не хотелось бы носить красивое обручальное кольцо, ужасно дорогое, чтобы похвастаться перед подружками, например? Или чтобы кавалеры не одолевали своим вниманием?

Она взглянула на него с недоумением, словно он вдруг заговорил по-китайски.

– Я не вижу во всем этом никакого смысла. А если мне суждено однажды сочетаться священными брачными узами, никакое кольцо не сделает мою клятву крепче и искреннее.

Она произнесла эти слова спокойно и убежденно. То, что она сказала, поставило его в тупик. Все знакомые женщины только и думали о том, как переплюнуть друг друга. Все мечтали о бриллиантах крупнее, особняках роскошнее, автомобилях дороже, чем у приятельниц. При условии, конечно, что за все платят мужья или любовники. Его мать точно такая же. Только бабушка, казалось, слеплена из другого теста. Неужели и Лиз – из той же редкой породы?

Он тайком бросал на нее испытующие взгляды. Лиз обеими руками вцепилась в дверную ручку. Она что, собирается выскочить из машины на ближайшем светофоре?

– Почему нельзя подождать хотя бы неделю? Как можно объявлять о помолвке, когда мы три дня назад познакомились?

Об этом даже говорить страшно, но…

– А вдруг у нас не будет этой недели? Бабушка серьезно больна. Ты что, забыла? Мы все это затеяли ради нее. Ведь это ее последнее желание.

Лиз кивнула, но лицо осталось напряженным. Она машинально скользила ладонью по бедру, разглаживала несуществующую складку на своей простой строгой юбке. У него перехватило дыхание. Рука его сама собой потянулась к ее колену, но он вовремя одумался и вместо этого переключил скорость. Надо сосредоточиться на дороге, не то бабуля получит печальное известие вместо радостного.

– Почему ты нервничаешь? – спросил Гарри.

– Мы совершенно не подготовились. Нужно было договориться, как все это преподнести. Отработать легенду, так сказать.

– О чем ты говоришь? Мы же не преступление планируем! Что нам, алиби друг другу обеспечивать? Мы обручились, вот и все. О чем тут договариваться?

– Ну, как мы познакомились? Как случилось, что мы полюбили друг друга? Где…

– Мы познакомились в магазине. Ты была нашей миллионной покупательницей. Я рассказывал бабушке…

Не стоит говорить лишнего! «Стихийное бедствие» – это ей вряд ли понравится.

– Что ты рассказывал?

– Да ничего особенного. Рассказал, как ты раздала все свои подарки.

Он улыбнулся, вспомнив, как Лиз камня на камне не оставила от разработанного рекламным отделом типичного образа рядовой покупательницы.

– Положим, не все. Я оставила себе сапоги. Кстати, я их еще не получила.

От улыбки ее широко расставленные глаза заискрились.

– Всему свое время, Золушка. Не волнуйся.

Она снова сосредоточенно наморщила лоб.

– Вернемся к нашей легенде.

Он решительно кивнул и крепче взялся за руль.

– Хорошо. Второй раз мы увиделись, когда я доставил в приют микроавтобус. Тогда мы и полюбили друг друга.

– Вот так сразу?

– А почему нет? Не нужно все усложнять.

Она фыркнула.

– Как же не усложнять? Если ты не знаешь, что любовь – самое сложное чувство, ты вообще ничего не знаешь о любви.

– Когда это настоящая любовь, то все просто.

Так ему говорила бабушка. Но для него любовь и брак всегда были тайной за семью печатями. Так что он решил прекратить обсуждение.

– Ты склонна все раскладывать на элементы. А другие об этом даже не задумаются. Все подумают, что я свое отгулял, вот и все.

– Они подумают, что я тебя окрутила, так?

– Ну, что-то в этом духе.

– Так вот. Я за тобой не бегала. И ловушек тебе не расставляла!

– Не кипятись! Это же не по-настоящему! Но если тебе это не нравится, то давай придерживаться версии, что тебя интересуют мои деньги.

Она бросила на него уничтожающий взгляд.

– Хорошо-хорошо. Тогда вот что: ты сначала мне отказала, но потом уступила под напором моего обаяния. Пойдет?

– Пожалуй, да. Так пойдет. Погоди-погоди, а для кого мы выдумываем все эти небылицы? Ведь, кроме твоей бабушки, об этом никто знать не должен?

– Будем надеяться. Но пресса…

– Какая пресса?! – воскликнула Лиз. – Мы так не договаривались!

– Они наверняка пронюхают. Я ведь достояние средств массовой информации. Считается, что мое имя обеспечивает тиражи.

Лиз только застонала. Гарри подъехал к парковке и остановился.

– Не волнуйся. У нас все получится. Думай о том, что это ненадолго. А я сделаю все возможное…

– Нет, не надо! Ты уже сделал, что мог. Но я думаю о другом. Помнишь, ты меня поцеловал?

Еще бы ему не помнить!

– И что? Я не прочь повторить! А ты?

– Вовсе нет, – как могла твердо сказала Лиз, стараясь не смотреть ему в глаза, – но дело не в этом. Ведь, раз мы жених и невеста, нам придется иногда целоваться. Чтобы все выглядело естественно.

– Да, действительно, – согласился Гарри. – А что тебя беспокоит? Разве тебе было неприятно?

Лиз замялась. Она то краснела, то бледнела, избегая смотреть ему в глаза. Любопытно, очень любопытно. Значит, этот поцелуй на нее тоже подействовал! Ну и что? Не забывай, напомнил себе Гарри, все закончится ровно через шесть недель!

Лиз тем временем приняла решение.

– Три поцелуя в день. И не больше. И только в случае необходимости. И только в присутствии посторонних. И только…

– Честно говоря, не знаю, выполнимы ли эти правила. Вдруг бабушка скажет: «Гарри, что же ты не поцелуешь свою любимую?» А я отвечу: «Прости, бабушка, на сегодня лимит исчерпан!»

Лиз представила себе эту сцену и засмеялась.

– Правила нужны, чтобы мы могли себя контролировать, понимаешь?

– Понимаю, – согласился Гарри. – Но не забывай старую истину: правила придуманы для того, чтобы их нарушать!

Бок о бок они поднялись по ступеням и вошли в вестибюль больницы. Лиз старалась не касаться его даже случайно. Их последний разговор взбудоражил ее. Она никак не могла забыть его поцелуя. Как ей быть? Справится ли она с собой, ведь ей придется быть рядом с ним, держать его за руку, отвечать на его поцелуи. Каждое прикосновение действует на нее, как любовный эликсир, она перестает владеть собой. Она совершенно потеряла голову. Как она переживет эти несколько недель!

– Вот мы и пришли, – сказал Гарри и взял ее за руку.

Он хотел успокоить ее, но добился обратного. У нее закружилась голова. Зачем она только согласилась!

Гарри распахнул дверь и сразу направился к кровати, на которой лежала очень старая миниатюрная женщина. Седые букли обрамляли маленькое, острое, как у птички, личико. Кожа была сухая и тонкая, как пергамент. Но взгляд темных глаз был живым и проницательным. А голос оказался неожиданно звучным.

– Добрый день, – поздоровалась Лиз. – Меня зовут Лиз Уилкинсон. Рада познакомиться с вами.

Старуха протянула ей руку.

– Вы, конечно, знаете, кто я. Марго Батлер. Несомненно, вы уже наслышаны обо мне. – Она обратилась к внуку: – А тебе, Гарри, должно быть стыдно. Я ведь просила тебя не приглашать ко мне психоаналитиков! Голова у меня в полном порядке, а от старческой немощи не вылечишь. Просто истек мой срок на земле.

Лиз и Гарри выслушали эту тираду, открыв рты и остолбенев от неожиданности. Лиз пришла в себя первая.

– Миссис Батлер, но как вы догадались, что я психоаналитик?

– Я недаром прожила на свете восемьдесят восемь лет, – с достоинством ответила старуха.

– Бабуля, Лиз пришла совсем не для того, чтобы уговаривать тебя пожить еще немного. Я давно тебя знаю и понимаю, что это бесполезно. Если ты твердо решила покинуть этот мир, значит, так тому и быть.

Старая Марго казалась заинтригованной.

– Зачем же ты привел психоаналитика, если она не собирается копаться у меня в мозгах?

Гарри загадочно улыбнулся. Рука его обвила талию Лиз. Он притянул ее поближе и наклонился. Ее охватила дрожь. Гарри смотрел ей прямо в глаза. Она с трепетом встретила его взгляд.

– Раз, – чуть слышно шепнул он.

Его горячие губы накрыли ее рот. Она почувствовала слабость и головокружение. Ей пришлось прильнуть к нему, чтобы сохранить равновесие. Сильные руки уверенно и нежно поддержали ее.

– Бабуля, Лиз – наша миллионная покупательница, – весело сообщил Гарри.

– О-о, вот как! – воскликнула Марго, и в глазах ее вспыхнул огонек. Старушка заулыбалась, на щеках заиграл румянец. – Так, так, так… Стихийное бедствие! Гарри, а ведь ты сказал, что даже не помнишь, как она выглядит! Если ты не наврал, то это ты одной ногой в могиле, а не я!

– Просто она тогда меня отвергла, и я был зол, – объяснил Гарри, подмигивая Лиз.

– Но теперь-то ты признаешь, что Лиз – настоящая красавица? – грозно спросила бабушка.

Вместо ответа Гарри поцеловал Лиз в щеку.

– Бабуля, ты знаешь меня, как никто другой. От тебя невозможно что-то скрыть. Ты, конечно, уже догадалась, что нас с Лиз связывают особые отношения. Мы собираемся пожениться.

– Ура! – неожиданно звонко откликнулась старая Марго.

А Гарри прижал к себе Лиз и поцеловал в губы, снова повергая ее в состояние сладкой беспомощности. Неужели это никогда не закончится?.. Неужели это когда-то закончится?

Вдруг Марго откинулась на подушки и смежила веки.

– Бабуля, что с тобой? – в тревоге воскликнул Гарри. – Тебе плохо? Позвать врача?

– Нет, милый. Я в порядке. Просто я должна была вознести Господу благодарственную молитву. Он внял моим мольбам!

5

Марго, улыбаясь, поманила Лиз к себе. Это дало девушке возможность выскользнуть из объятий Гарри и прийти в себя.

– Подойди, дитя мое, сядь рядом со мной.

Выговор у Марго был отчетливый, чуть старомодный, с едва заметным южным акцентом, голос ласковый. Как только к Лиз вернулась способность соображать, она засомневалась. Неужели Марго, с ее жизненным опытом и способностью видеть людей насквозь не догадывается, что ее водят за нос? Ее, казалось, ничуть не удивляют необычные обстоятельства помолвки, странная поспешность «влюбленных». Она не выказывает никакого предубеждения и подозрительности, а ведь Лиз вполне может оказаться очередной хищницей, из тех, что стаями охотятся за состоянием Батлеров. Неужели долгожданная радость настолько затмила ее разум? Лиз почувствовала укол совести. Стыдно лгать несчастной умирающей старухе.

– Добро пожаловать в клан Батлеров! – Старая Марго притянула Лиз к себе и поцеловала. – Поздравляю тебя, дитя мое: Надеюсь, ты понимаешь, какой прекрасный человек достается тебе в мужья! Желаю вам счастья. Мы с Робертом вместе прожили полвека, и это были прекрасные годы. Я вижу, деточка, что мой внук тебя обожает. Он глаз с тебя не сводит и целует при первой возможности. Глядя на вас, я вспоминаю наши с Робертом молодые годы. Он, бывало, обнимет меня и целует, не может оторваться. Мы просто не могли надышаться друг на друга.

Лиз недоумевала. Значит, все-таки бывает настоящая любовь? Ей не приходилось слышать, чтобы мать говорила такое хоть про кого-то из своих мужей. Отец, тот безумно любил жену, тем горше была его утрата, когда Розмари ушла к другому. «Пока смерть не разлучит нас» – к ее матери это не имело никакого отношения. Но старая Марго дала Лиз призрачную надежду. Значит, и к ней может прийти такая любовь…

Краем глаза она видела, что Гарри пристально наблюдает за ней. Кажется, он намерен нарушить правило! Прежде чем он успел к ней наклониться, она поднялась с кровати Марго со словами: «Иди, поцелуй теперь бабушку!»

– Иди, иди, – подхватила Марго.

Она обхватила тонкими ручками широкую спину внука и прижалась лицом к его груди. Гарри поднял глаза и одними губами сказал Лиз:

– Спасибо тебе.

Заслуживает ли она благодарности? Правильно ли они поступили? Как врач Лиз считала, что обманывать больных безнравственно. Но Марго Батлер мистификация явно пошла на пользу. Она сразу же словно сбросила десяток лет, глаза ее молодо поблескивали, на щеках проступил едва заметный румянец. А сама Лиз? Когда мистификация закончится, легко ли ей будет расстаться с Гарри? Слишком охотно она включилась в игру. Не значит ли это, что подсознательно она мечтает о том, чтобы иллюзия оказалась явью?

Старая Марго смахнула с глаз слезы радости.

– Ну, дети мои, к делу. Теперь у нас полны руки забот! Свадьба – дело хлопотное.

– Бабуля! Миссис Батлер! – в один голос воскликнули Лиз и Гарри.

– Не беспокойся об этом. Просто порадуйся вместе с нами. – Гарри нежно похлопал бабушку по руке. – Торопиться нам некуда.

– Как это – некуда? – возмутилась старуха. – Мы с твоим дедом дни до свадьбы считали, не могли дождаться. Правда, в те времена жениху и невесте и минутки не давали побыть друг с другом – неприлично было. Сейчас, к счастью, влюбленные могут и до свадьбы спать вместе.

У Лиз запылали щеки. Нельзя даже думать о таком! С нее довольно и того, что она после каждого поцелуя чуть ли не в обморок падает. Если она ляжет с Гарри в постель, она пропала.

Но и без интимной близости Лиз испытывала странное чувство единения с Гарри. Может быть, из-за сочувствия к нему, может, из-за симпатии к этой обаятельной старухе. А может, из-за чертовых поцелуев.

– Предсвадебная лихорадка – это ни с чем нельзя сравнить, – мечтательно проговорила старая Марго. – Чего бы я ни отдала, чтобы дожить до того дня, когда вы пойдете к венцу! Так что давайте приступим немедленно! Лиз, какой день вы выбрали?

Лиз в панике обернулась к Гарри.

– Дорогая, мы ведь еще не определились с датой, правда? – пришел он на помощь.

– Тем лучше, – обрадовалась Марго. – Прямо сейчас и выберем день. Сегодня суббота. Вот через месяц и обвенчаетесь.

– Месяц? – испугалась Лиз. Этого нельзя допустить! – За месяц мы не успеем все подготовить.

– Конечно, – подхватил Гарри. – Нужно подобрать место. И заказать праздничный банкет. И пригласить гостей.

Какая мы слаженная команда, порадовалась Лиз, как хорошо мы друг друга понимаем!

– Ерунда, – пресекла дискуссию старушка. – Обвенчаться можно хоть на автобусной остановке. Когда я выходила замуж, я кроме жениха ничего вокруг не видела.

Против этого не возразишь – она сразу догадается, что между ними нет настоящих чувств.

– Есть одно чудное местечко, – продолжала Марго, – оно вам отлично подойдет. Если же гам не получится, то поженитесь в нашем загородном доме. Комнат в нем полно, и слуги свои. Так что этот вопрос решен.

– Еще надо торт заказать, еду для гостей. В хороших ресторанах все расписано на месяцы вперед, – нерешительно промолвила Лиз, лихорадочно вспоминая, что еще необходимо для свадьбы. Все сказки, как назло, кончаются тем, что «на следующий день они поженились»!

– У нас прекрасный повар-француз. Лучше него никто в городе не приготовит праздничный стол, – возразила Марго.

Создается впечатление, что у нее на все готов ответ. Еще бы, она добрый десяток лет мечтала о свадьбе внука, а они с Гарри договорились за пять минут.

– Лиз хочет совершенно необыкновенное свадебное платье, – заявил Гарри.

Это он здорово придумал, обрадовалась Лиз. Платье. Но какое? Она попыталась представить себя в свадебном платье. Наверное, ей пошло бы что-нибудь классически элегантное, традиционное, как само таинство. Не смей даже думать об этом, одернула себя Лиз.

– Платье попросишь у какой-нибудь подружки! – Марго отмела и этот аргумент. – А еще лучше возьми у своей матери. Она наверняка хранит свое свадебное платье.

– У нее их с десяток, – вздохнула Лиз.

Гарри бросил на нее убийственный взгляд, и она сообразила, что допустила оплошность.

– Видите, – с удовлетворением сказала бабушка, – и с платьем проблем нет. Вот все и решилось! Идите ко мне, мои птенчики, дайте я обниму вас. Ты не волнуйся, дорогая, я помогу тебе, чем смогу. Досаждать тебе советами не стану, просто буду следить за всем. Так, нужно срочно позвать врача. Я выписываюсь!

– Как ты мог это допустить! – Лиз набросилась на Гарри, как только они спустились в больничный вестибюль.

А что он мог сделать? Разбить бабушке сердце после того, как только что вернул ее к жизни?

– А сама-то ты что молчала?

– А что я могла сказать?

– Придумала бы что-нибудь. Сказала бы, что не готова. Что уже договорилась со знаменитым кутюрье насчет платья, и теперь вы ждете, пока шелкопряды напрядут достаточно шелка для него. Зачем ты ляпнула про то, что у твоей матери целый гардероб свадебных платьев?

Она не нашлась, что ответить.

– А что, твоя мама действительно столько раз выходила замуж?

– Да я уж со счета сбилась. Но не в этом дело. Разве ты не мог сказать, что в доме обрушились потолки или что он вообще сгорел дотла?

– Ничего такого я не мог сказать, Лиз, – серьезно ответил Гарри. – Я не мог ее разочаровать. Она так обрадовалась.

– Ты ведь сам понимаешь, что сказать придется.

– Как?! Ну скажи, как?

Ах, ну как они могли так оплошать! Почему им не пришло в голову, что бабулю не устроит одна только помолвка, она непременно захочет увидеть свадьбу? Гарри и в голову не могло прийти, что у нее хватит сил не только дожить до свадьбы, но и явиться на венчание. А теперь все идет к тому, что свадьба должна состояться! Холодный пот выступил у него на лбу. Никогда в жизни он не терял головы, хладнокровно справлялся с любыми обстоятельствами. Ни жадные конкуренты, ни пронырливые репортеры, ни скучные юристы не могли выбить почву у него из-под ног. Но Лиз… Как сказать ей?

– Нам придется идти до конца, – произнес он решительно, бесстрастно и твердо, хотя в душе его царила паника.

– До конца?! – закричала Лиз. – До какого конца?!

– Тише. На нас смотрят.

– Да пусть хоть картину рисуют! Свадьбы не будет!

Она ринулась к выходу, не желая слушать, проскочила вращающиеся двери и выбежала на улицу. Гарри бросился за ней.

Рубашка у него сразу же прилипла к телу. Зной усилился. Или это не от жары, а от одной мысли, что ему нужно жениться? Или от страха, что Лиз может отказать ему? Скорее последнее, ведь это означает, что придется открыться бабушке, а это ее убьет.

Лиз обернулась.

– Повторяю. Свадьбы не будет.

– Подожди. Ты боишься, что будешь привязана ко мне на всю жизнь?

– На всю жизнь – это не так плохо. На время – гораздо хуже, поверь.

– Ты так говоришь из-за своей матери?

– Это совершенно неважно. Важно придумать, как выйти из положения. Без свадьбы.

– Без свадьбы, боюсь, не получится. Мы поженимся, а потом расторгнем брак. Когда придет время…

– Исключено. Я не собираюсь идти по стопам моей матери.

Понятно, эта девушка серьезно относится к браку. Его прежние знакомые женщины считали, что были бы деньги, а остальное приложится. Но принципиальность Лиз Гарри совсем не радовала. Будь она похожа на всех других женщин, он и думать бы о ней забыл. И он прекрасно понимал, что дело не только в ее сладких поцелуях.

– Мы ведь не можем пожениться по-настоящему, навсегда!

– Разумеется, не можем, – согласилась Лиз.

Она отказывает ему. Гарри сам себе удивился. Ему бы радоваться, что она не создает ему проблем, а он почему-то разозлился. Странно. Он привык быть свободным, он еще не готов к браку. Так откуда это щемящее чувство, что он вдруг остался один во всей вселенной?

– Что же ты предлагаешь?

– Мы должны расстаться. Поссориться, разругаться, разочароваться друг в друге.

Гарри нахмурился. Ему эта идея совершенно не понравилась. Но чего еще он ожидал?

– А ты подумала о бабушке?

– Ей будет нелегко, – вздохнула Лиз. – Но, по крайней мере, она увидит, что ты стремишься найти свою половинку, женщину, которая создана для тебя. А главное, тогда нам не придется сознаваться, что мы ее обманывали.

В этом что-то есть. Или нет? Его снова охватили сомнения.

– А вдруг она снова начнет твердить о смерти?

– Тогда тебе придется пригласить к ней психоаналитика. Ты ведь видел, как стремительно улучшилось ее состояние, как только она узнала о свадьбе. Если бы она действительно была больна, это было бы невозможно.

Может, это и так, но рисковать здоровьем бабушки он не может. И еще одно его тревожило: ему не нравилась сама мысль о том, что им с Лиз придется скоро расстаться. Вот если бы через шесть недель…

– Как я могу быть уверен в том, что наш разрыв никак не отразится на ее здоровье! Я, конечно, поговорю с ее врачом. Но пока нам придется продолжать представление.

– Но зачем?

– Чтобы дать бабушке время окрепнуть. Когда будет ясно, что ее здоровью ничто не угрожает, мы расстанемся.

– Не уверена, что это правильное решение. Раз это неизбежно, то лучше не тянуть.

Раз это неизбежно… Но неизбежно ли? Опять эта непрошеная мысль! Видно, ее губы имеют такую странную силу. Ведьма она, что ли? Он решил больше ее не целовать.

– Конечно, разрыв неминуем, – подтвердил Гарри. – Но пусть все произойдет в более подходящее время. А пока начнем готовиться к свадьбе.

Она заколебалась. Этим нужно воспользоваться! Гарри продолжил наступление.

– Пока мы будем готовиться, станет ясно, что мы совсем разные люди. Вкусы у нас разные, и для всех станет очевидно, что мы не подходим друг другу. И бабушка поймет, что все к лучшему. Ведь гораздо лучше во всем разобраться до свадьбы, чем после нее.

Лицо Лиз просветлело.

– А знаешь, это неплохо придумано!

– Конечно, неплохо, – подхватил Гарри.

Какое счастье, что им на этот раз удалось договориться. По крайней мере, она его не бросает. По крайней мере, сейчас. Что-то промелькнуло в его лице, потому что Лиз внезапно отступила назад:

– И думать не смей!

– В чем дело?

– Я вижу: ты опять решил скрепить соглашение поцелуем!

Она его поймала! Он действительно собирался ее поцеловать. Что ж, хорошо, что она его остановила. Ему следует поменьше об этом думать. Он пожал плечами и бросил насмешливо:

– И в мыслях не было. Я ведь уже исчерпал сегодняшний лимит.

– Не могу поверить, что все это происходит со мной, – громким шепотом сообщила Лиз, выглядывая из окна автомобиля.

Это был огромный представительского класса автомобиль Батлеров, который вел молчаливый услужливый шофер. Шикарная машина, представительный водитель – у матери Лиз слюнки бы потекли.

– У меня такое же чувство, – подтвердил Гарри и сжал ее плечо предупреждающим жестом. – Это ни с чем не сравнимое волнение.

Старая Марго кивнула. Глаза у нее блестели, пальцы взволнованно постукивали по сумке, которая лежала у нее на коленях. Она находилась в нетерпеливом предвкушении радостных хлопот.

– Предсвадебная лихорадка – ни с чем не сравнимое удовольствие, – подтвердила Марго. – Я часто вспоминаю, как мы с Робертом готовились к нашей свадьбе. Какое это было счастливое время. А вам все это только предстоит!

Вот в этом Лиз сильно сомневалась. Готовиться к событию, которое не состоится, – пустая трата времени и денег. К тому же, согласно их новому плану, именно предсвадебные хлопоты должны выявить непреодолимые разногласия, которые и приведут к разрыву. Они с Гарри действительно совершенно разные люди. Она всегда поступает по правилам, а он предпочитает эти правила нарушать или обходить. Взять хоть эти поцелуи… Лиз вздохнула.

Потом, он легкомысленно относится к браку. Жениться, чтобы доставить удовольствие бабушке, – как это назвать? У нее другие принципы. Она бы ни за что на это не пошла, если бы не его обещание помочь приюту. Да, только ради детей…

– Как вы себя чувствуете, Марго?

– С тех пор, как меня выпустили из больницы, я чувствую себя превосходно, – отозвалась старушка.

Дело в том, что она, едва Гарри и Лиз ушли, немедленно вызвала врача и настояла на том, чтобы ее выписали. В тот же день бабуля была дома. А наутро Марго вызвала внука и потребовала, чтобы они все немедленно поехали присматривать место для венчания.

– Обо мне не беспокойтесь, – заявила она. – Ты, Гарри, лучше присматривай за невестой.

Гарри сидел на заднем сиденье между двумя женщинами. На нем была белоснежная спортивная рубашка и спортивного покроя брюки. Ему не требуется смокинг, чтобы выглядеть нарядно, с невольным одобрением подумала Лиз.

Воспользовавшись приказанием бабушки, он с улыбкой наклонился к невесте и прильнул губами к ее шее.

– Я хорошо за тобой присматриваю?

Лиз вздохнула. Она привыкла анализировать эмоции и уже поняла, что с ней происходит: ей вовсе не хочется прекращать мистификацию. До сих пор она никогда не лгала и ненавидела притворяться. Но она и не притворялась. Ей действительно хотелось быть рядом с Гарри, чтобы он целовал ее, улыбался ей и смотрел на нее так, как сейчас.

Конечно, этому странному состоянию имеется объяснение – чисто физиологическое. Он молод, привлекателен, имеет опыт с женщинами. Сама Лиз не могла похвастать большим опытом, но среди ее мужчин Гарри точно был бы чемпионом по сексуальности. В ее нынешней жизни не было места мужчине, а ведь организм требует своего, вот и все объяснение. С этим нужно считаться, но такой человек как Гарри ей совершенно не подходит. Мать, конечно, считает, что лучшего и искать не нужно, но у Лиз другое мнение. Если она когда-нибудь решится на серьезные отношения, не говоря уж о браке, она выберет не такого. Да про него каждую неделю пишут в городской газете! То он с эффектной блондинкой, то с шикарной брюнеткой, то с пикантной шатенкой. Ей не хотелось бы стать очередной строчкой в его донжуанском списке.

Чтобы отвлечься от этих глупых и бесплодных размышлений, Лиз обратилась к Марго:

– Куда же вы нас везете?

– Мне хочется показать вам одну небольшую часовню. Ведь вы оба хотите скромную свадьбу, так?

Лиз и Гарри заранее договорились спорить по каждому поводу. Но пока у них ничего не выходило. Когда Лиз заявила, что мечтает о скромной тихой церемонии – только родственники и близкие друзья, старуха с улыбкой напомнила Гарри:

– Милый, ведь и ты тоже всегда хотел отпраздновать свадьбу без лишнего шума, правда? Ну и славно!

Гарри скрепя сердце согласился. Придется им ждать более удобного случая.

Вскоре машина остановилась. Шофер распахнул дверцу. Перед ними предстала старая церковь, выложенная из необожженного кирпича. Среди плит дорожки пробивалась трава, арка прохода была увита цветущей бугенвиллией. Гарри взял бабушку под руку и повел женщин внутрь. Лиз еще раз удивилась, с какой нежной заботой этот сильный и решительный мужчина обращается с бабушкой. Пока они шли по сумрачному проходу, старая Марго давала пояснения.