Текст книги "Десять книг об архитектуре."

Автор книги: Витру́вий Марк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

Глава VII. Расположение общественных зданий

Книга I. Глава VII. Расположение общественных зданий. Ветры и их направление. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius «De architectura libri decem») публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Распределив переулки и установив направление улиц, надо обратиться к выбору подходящих и удобных всем гражданам участков для храмов, форума и остальных общественных мест. Если город лежит у моря, то участок для форума надо выбирать у самой гавани, если же в глубине страны – в середине города. Что касается храмов, то богам, считающимся главными покровителями гражданской общины, а также Юпитеру, Юноне и Минерве, надо выделить участки на самом высоком месте, откуда видно большую часть города. Меркурию же – на форуме или, как и Изиде с Сераписом, на рынке; Аполлону и Отцу Либеру – близ театра; Геркулесу – в тех городах, где нет ни гимнасий, ни амфитеатров – у цирка; Марсу – вне черты города, но у ристалища, так же как и Венере – у гавани. Да и в книгах наставлений этрусских гаруспиков положено, что святилища Венеры, Вулкана и Марса надо помещать за городской стеной ради того, чтобы молодые люди и замужние женщины не приучались в городе к любовным соблазнам, и потому, что, когда сила Вулкана обрядами и жертвоприношениями отвлечена, считается, что нечего бояться пожаров зданий. Что же касается Марса, то, если его божеству будет положено быть за стенами города, среди граждан не возникает междоусобий, но божество это будет защищать город от врагов и сохранит его от опасности войны.

2. Равно и Церере должно быть отведено за городом такое место, куда народу никогда не приходилось бы заходить без надобности, а лишь для жертвоприношений; это место должно блюсти священным и в строгой чистоте нравов. Также и остальным богам надо определять участки для священных округов сообразно с обрядами их культа.

О постройке самых храмов и правилах их соразмерности я буду рассуждать в третьей и четвертой книгах, потому что сначала, во второй книге, я решил рассматривать материалы, которые требуется заготовлять для зданий, их качества и применение, а затем перейти к объяснению в отдельных книгах пропорций зданий, их устройства и отдельных видов соразмерности.

Книга II

Вступление.

Книга II. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius «De architectura libri decem») публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Архитектор Динократ, полагаясь на свои замыслы и мастерство, отправился, в царствование Александра, из Македонии в ставку добиваться царского благоволения. Со своей родины он захватил с собой письма от друзей и близких к высшим начальникам и вельможам, чтобы облегчить себе к ним доступ, и, будучи вежливо ими принят, попросил их как можно, скорее быть представленным Александру. Они ему это обещали, но медлили, дожидаясь удобного случая. Тогда Динократ, подозревая, что над ним издеваются, решил постоять за себя сам. А был он высокого роста, красив лицом и очень статен и виден собою. И вот, рассчитывая на эти природные данные, он разделся на постоялом дворе, натерся маслом, на голову надел тополевый венок, на левое плечо накинул львиную шкуру и, держа в правой руке палицу, явился перед судилище царя, разбиравшего тяжбу.

2. Когда народ обернулся на это невиданное зрелище, взглянул на Динократа и Александр. Восхищенный им, он приказал пропустить его к себе и спросил, кто он такой. «Динократ, – ответил тот, – македонский архитектор, принесший тебе замыслы и проекты, достойные твоей славы. Я составил проект сделать из горы Афона изваяние в виде мужа, в левой руке которого я изобразил большой укрепленный город, а в правой – чашу, вбирающую воду всех находящихся на горе потоков, чтобы из нее она вытекала в море».

3. Александр, придя в восторг от этого проекта, тотчас же полюбопытствовал, есть ли в окрестности поля, могущие снабжать этот город хлебом. Когда же он убедился, что это возможно только путем подвоза из-за моря, Динократ, – сказал он, – я нахожу, что твой проект составлен превосходно и восторгаюсь им, но опасаюсь, как бы не осудили того, кто решился бы устроить на таком месте поселение. Ведь подобно тому, как новорожденный младенец не может ни питаться, ни, постепенно развиваясь, продолжать жить без молока кормилицы, так и город, лишенный полей и их плодов, притекающих в него, не может ни процветать, ни быть густо населенным без изобилия пищи, ни обеспечить жителей без ее запасов. Поэтому, так же как, я думаю, следует проект одобрить, так, полагаю, места не одобрить; тебя же хочу оставить при себе, чтобы воспользоваться твоими работами».

4. С той поры Динократ не покидал царя и последовал за ним в Египет. Там Александр, обратив внимание на естественно защищенную гавань, прекрасный рынок, плодородные поля по всему Египту и великие выгоды мощной реки Нила, приказал ему построить город, назвав его по своему имени Александрией. Так Динократ достиг знаменитости, заслужив благоволение, благодаря красоте лица и видной внешности. Мне же, император, статности не уделила природа, лицо исказили годы, нездоровье подточило силы. Поэтому, раз я лишен этих преимуществ, я надеюсь заслужить твое благоволение при помощи своих знаний и сочинений.

5. Так как в первой книге я написал о назначении архитектуры и определениях этого искусства, а также о городских стенах и разделениях участков внутри города, то следовало бы по порядку перейти к рассмотрению пропорций и соразмерности, которые должно соблюдать в храмах и в общественных, а равно и в частных, зданиях; но я не счел возможным перейти к ним, не изложив сначала практических достоинств материалов, из соединения которых строят здания при помощи каменных и деревянных работ, и не сказав, из каких природных начал они состоят. Но прежде, чем перейти к объяснению их природных свойств, я предварительно укажу, каким образом и откуда возникли здания и как развивались относящиеся к ним изобретения, идя по стопам тех писателей, которые посвятили сочинения первобытной природе, зачаткам образования человеческого общества и исследованию изобретений. Поэтому в своем изложении я буду следовать указаниям, полученным мною от них.

Глава I. Возникновение и развитие жилища

Книга II. Глава I. Возникновение и развитие жилища. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius «De architectura libri decem») публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Первобытные люди, подобно животным, рождались в лесах, пещерах и рощах и проводили свою жизнь, питаясь полевой пищей. Тем временем в некоем месте часто растущие деревья, шатаемые бурями и ветром и трясь друг о друга ветвями, вспыхнули огнем, и находившиеся в окрестностях люди, перепуганные сильным его пламенем, разбежались. Затем, когда все успокоилось, они подошли ближе и, заметив, что тепло от огня очень приятно, стали подбрасывать в огонь дрова и, таким образом поддерживая его, привлекать других и показывать им знаками, какую можно извлечь из этого пользу. В этом сходбище людей, когда каждый по-разному испускал дыханием голоса, они, благодаря ежедневному навыку, установили, как случилось, слова, а затем, обозначая ими наиболее употребительные вещи, ненароком стали, наконец, говорить и таким образом положили начало взаимной речи.

2. Итак, благодаря открытию огня, у людей зародилось общение, собрание и сожитие. Они стали сходиться во множестве вместе и, будучи от природы одарены тем преимуществом перед остальными животными, что ходят не склонившись, а прямо, взирая на великолепие небосвода и звезд, и легко делают что угодно руками и пальцами, начали в этом сборище одни – делать шалаши из зеленых ветвей, другие – рыть в горах пещеры, а иные, подражая гнездам ласточек и приемам их построек, – делать себе убежище из глины и веток. Тут, наблюдая чужие жилища и прибавляя к собственным выдумкам новые, они день ото дня строили все лучшие и лучшие виды хижин.

3. Но, так как люди от природы переимчивы и способны, они, хвастая своими изобретениями, ежедневно показывали друг другу достижения своих построек и таким образом, изощряя свой ум соревнованием, день ото дня достигали все лучшего их качества. Сначала они ставили развилины, переплетали их ветками и покрывали эти стены глиной. Другие строили стены из высушенных комьев глины, скрепляя их сверху лесом, и для защиты от дождя и зноя покрывали тростником и листвой. После же, так как такие крыши не могли выдержать дождей в зимнюю непогоду, они стали делать скаты и отводили воду по обмазанным глиной наклонным крышам.

4. Что это возникло и установилось так, как описано выше, можно заключить из того, что и до наших дней у зарубежных народов здания строятся из такого же материала; например, в Галлии, Испании, Лузитании и Аквитании их кроют дубовым гонтом или соломой. У колхидян на Понте, благодаря изобилию лесов, кладут лежмя на землю цельные деревья справа и слева на таком расстоянии друг от друга, какое допускает длина деревьев, а на концы их помещают другие, поперечные, замыкающие внутреннее пространство жилища. Затем, скрепляя по четырем сторонам углы положенными друг на друга бревнами и таким образом выводя бревенчатые стены по отвесу к нижним бревнам, они возводят кверху башни, а промежутки, остающиеся из-за толщины леса, затыкают щепками и глиной. Так же они делают и крыши: обрубая концы поперечных балок, они перекрещивают их, постепенно суживая, и таким образом с четырех сторон выводят их кверху в виде пирамид, покрывая их листвой и глиной, и варварским способом строят на башнях шатровые крыши.

5. Наоборот, фригийцы, живущие в степных местностях, нуждаясь в дереве из-за недостатка лесов, выискивают естественные холмы, прокапываются внутрь их и, прорывая ходы, расширяют пространство, насколько допускают природные условия. Сверху же, соединяя вместе шесты, делают конусообразные крыши, покрывают их тростником и хворостом и насыпают над жилищами огромные земляные кучи. Таким образом сделанные постройки чрезвычайно теплы зимой и очень прохладны летом. Некоторые делают крытые шалаши из болотного пороста. Да и у других народов в некоторых местах совершенно таким же способом устраиваются хижины из камыша. Точно так же и в Массилии можно видеть кровли, крытые не черепицей, а землей, сбитой с рубленой соломой. В Афинах на Ареопаге до сих пор существует такой остаток древности с крышей из глины. Также и на Капитолии может напомнить и дать понятие о древних обычаях хижина Ромула, а в крепости – соломенные крыши святилищ.

6. Так, исходя из этих образцов, мы можем заключить, что таковы были изобретения, применявшиеся в древнейших постройках.

Когда же люди, благодаря ежедневной работе, больше набили себе руку в строительном деле, и когда, непрерывно изощряя свой ум, они путем навыка достигли искусства, тогда также и вложенное в них трудолюбие сделало то, что те, кто были в этом деле старательнее, смогли объявить себя мастерами. Итак, когда по началу все это так установилось, и так как природа одарила человечество не только чувствами, подобно остальным животным, но и вооружила их ум мышлением и разумом и покорила их власти остальных животных, то, постепенно восходя от постройки зданий к остальным искусствам и наукам, они после грубой и дикой жизни достигли мягкости нравов.

7. Затем, развиваясь и расширяя свой кругозор большими замыслами, порожденными разнообразием искусств, они перешли к постройке уже не хижин, а домов на фундаменте, со стенами, выведенными из кирпичей или камня и крытыми тесом и черепицей; затем путем внимательного изучения они от шатких и неопределенных суждений пришли к определенным правилам соразмерности. А после того как обратили внимание на щедрые порождения природы и изобилие доставляемых ею запасов строительных материалов, они, обрабатывая их, получили вкус к изящному и, развив его искусствами, стали украшать жизнь роскошью. Поэтому я, по мере моих сил, скажу о материалах, пригодных для построек, об их качествах и о том, какими достоинствами они обладают.

8. Если же кто станет возражать против места этой книги, утверждая, что ее следовало бы поставить первой, то, чтобы не думали, будто я ошибся, я приведу следующие соображения: предприняв написать сочинение о всей архитектуре, я решил, что в первой книге следует выяснить, с какими знаниями и науками она связана, дать определения ее отделов и сказать, из чего она образовалась. Поэтому в первой книге я объяснил, чему служит это искусство и то, что требуется от архитектора; в этой же я буду говорить о свойствах строительных материалов и об их применении. Ибо эта книга рассматривает не то, откуда происходит архитектура, а откуда установились начала зданий и каким образом они развивались и дошли мало-помалу до теперешнего совершенства.

9. Таким образом, эта книга стоит по порядку на своем месте. Теперь я возвращусь к своему предмету и, переходя к подходящим для сооружения зданий материалам, буду рассуждать о них так, чтобы читателям было не темно, а совершенно ясно, каким образом они порождаются природой и образуются из определенного сочетания и смешения основных начал. Ибо нет ни материалов, какого бы рода они ни были, ли тел, ни вещей, которые могли бы образоваться и стать доступными восприятию, не состоя из соединения основных начал; и природа вещей не может быть открыта и правильно истолкована наставлениями физиков иначе, как путем точнейшего разъяснения во всех подробностях причин, определяющих, как и почему эти вещи таковы.

Глава II. Учение физиков о началах вещей

Книга II. Глава II. Учение физиков о началах вещей. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius «De architectura libri decem») публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Прежде всех Фалес считал началом всех вещей воду; Гераклит Эфесский, названный греками за темноту своих сочинений σκοτεινάς,– огонь; Демокрит и его последователь Эпикур – атомы, которые у нас назвали несекомыми, а иные неделимыми телами; школа пифагорейцев к воде и огню прибавила воздух и землю. Итак, Демокрит, хотя и не дал, строго говоря, названий этим вещам, а определил их только как неделимые тела, очевидно говорил о тех же самых началах, раз они, будучи разъединены, не подвержены ни повреждениям, ни гибели, ни разделению на части, а на веки сохраняют свою постоянную и бесконечную стойкость.

2. Итак, раз из их соединений, очевидно, составляются и возникают все вещи, а последние разделены в природе на бесконечное число родов, я счел необходимым остановиться на различных и разнообразных способах применения природных вещей и объяснить, какое значение имеют их качества в строительном деле, чтобы, по ознакомлении с ними, собирающиеся строить не впадали в ошибки, но могли бы заготовить подходящие для построек материалы.

Глава III. Сырцовый кирпич

Книга II. Глава III. Сырцовый кирпич. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius «De architectura libri decem») публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Итак, я начну с кирпичей и скажу, из какой земли надо их выделывать. Выделывать их надо не из песчаной, не из каменистой глины и не из щебнистой глины, потому что такого рода кирпичи, во-первых, будут тяжелы, а во-вторых, намокая в стенах от дождей, станут расседаться и крошиться и не свяжутся из-за своей грубости со вмешанной в них соломой. А надо делать их из глины беловатой, меловой или из красной, а то еще из плотного мергеля; все эти породы, благодаря своей мягкости, обладают прочностью, при постройке не грузны, и мять их легко.

2. Выделывать же их надо весенней и осенней порой, чтобы они высыхали равномерно. Ибо приготовляемые в пору солнцестояния негодны потому, что солнце преждевременно резко высушивает их верхнюю корку, и кирпич, кажущийся снаружи сухим, внутри остается сырым; когда же он потом высыхает, то сжимается и от этого лопается там, где засох раньше. А кирпичи, покрытые трещинами, делаются нестойкими. Наиболее же пригодными будут кирпичи, выделанные за два года вперед, потому что раньше этого они не могут высохнуть до нутра. Таким образом, когда их кладут свежими и не сухими, то, в то время как наложенная в них штукатурка застывает и отвердевает, сами они, уседая, не могут остаться в том же, как она, положении и, сдвигаясь при сжатии, не держатся с ней вместе, а порывают с нею связь. Поэтому штукатурка, отставши от кладки, не может устоять сама по себе, из-за своей тонкости, и лупится, а самые стены то здесь то там оседают и портятся. Вот почему в Утике идет для кладки стен только сухой и за пять лет вперед вылепленный кирпич, проверенный, как таковой, должностными лицами.

3. Кирпич бывает трех сортов: один, называемый по-гречески лидийским, – это применяемый у нас, длиною в полтора фута, шириною в фут. Из остальных двух сортов строятся здания у греков. Один из них называется πενταδωρον, другой τετραδωρον. Δωρον же греки называют пядь, потому что δωρον по-гречески значит даяние, а его всегда несут в пяди руки. Таким образом, кирпич пяти пядей в квадрате называется пентадорон, а четырехпядевый – тетрадорон, и общественные здания строятся из пентадорона, а частные – из тетрадорона.

4. Вместе с этими кирпичами применяют и половинчатые. В таких случаях с одной стороны выкладывают ряд кирпичей, с другой – полукирпичей. Таким образом, при прямолинейной кладке стены с обеих сторон перевязывают чередующимися слоями, и кирпичи, приходясь серединой на швах, сообщают стене и крепость и далеко не безобразный вид с той и с другой стороны.

Есть города,– в дальней Испании – Максилуя и Каллет, а в Азии – Питана, – где выделанные и высушенные кирпичи плавают, если бросить их в воду. Плавать же они могут, видимо, оттого, что земля, из которой их лепят, напоминает пемзу; помимо своей легкости, она, отвердев на воздухе, не вбирает и не впитывает жидкости. Поэтому, будучи легкой и пористой, она, какого бы ни была веса, благодаря своим природным свойствам, держится на воде подобно пемзе. А такие кирпичи имеют много преимуществ, потому что и не тяжелы при строительных работах и, не допуская проникновения внутрь себя влаги, не разрушаются от непогоды.

Глава IV. Песок

Книга II. Глава IV. Песок. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius «De architectura libri decem») публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. При бутовых кладках первым делом надо последить за песком, чтобы он подходил для раствора и не содержал примеси земли. Есть следующие сорта горного песка: черный, серый, красный и карбункул. Из них наилучшим будет тот, который скрипит при растирании в руке, у землистого же не будет жесткости. Точно так же если насыпать песок на белое полотнище и затем потрясти или подбросить его и он не оставит пятен и землистого осадка, то будет годен.

2. При отсутствии же ям, откуда можно было бы копать песок, можно его высеивать из речного или из хряща, а то и из песка с морского берега. Но при кладке в нем обнаруживаются следующие пороки: он долго не сохнет и стена не допускает непрерывной нагрузки, а должна время от времени отдыхать, и не допускает устройства сводов. Морской песок имеет еще тот недостаток, что самые стены, когда их покроют штукатуркой, разрушают ее проступающей в них солью.

3. Горный же песок быстро сохнет в кладке, штукатурка долго сохраняется, а стены выдерживают своды, но это относится только к свежевырытому песку. Если же он выкопан довольно давно и залежался, то, обжигаемый солнцем, луной и морозом, он крошится и делается землистым. Таким образом, когда он идет для бутовой кладки, то не может связать камней, но они рушатся и вываливаются, а стены не могут выдержать нагрузки. Однако же свежий горный песок, при своих огромных достоинствах в кладке, неприменим в штукатурке потому, что жирен, и смешанная с соломой известка, слишком сильно схватываясь, не может засыхать без трещин. Напротив того, речной песок, так как он тощ, имеет то преимущество, что, будучи заглажен терками, он приобретает в штукатурке такую же крепость, как и сигнин.