Текст книги "Атлантида (СИ)"

Автор книги: Виталий Высоцкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

– И что, я теперь постоянно буду светиться? Так же как и вы? – спросил нас Макс, закончив, наконец, себя рассматривать.

– Возможно, – спокойно ответил я. – А что, свет причиняет тебе какие–либо неудобства?

– В общем–то, нет. Просто странно видеть себя таким вот образом. – пояснил Макс Говард.

– В этом ничего страшного нет, привыкнешь со временем. И тебе даже понравится. – радостно ответил я ему, успокаивая и ободряя. – Пусть пройдет время. Просто пока не думай об этом. И, главное – не бойся.

– Ты раскрываешься так же как Лира, и я сейчас. Обретаешь возможность познакомиться со способностями, заложенными в тебе, как и в каждом из нас. Постарайся принять это, жить с этим.

– Виталий, я никогда даже и не мечтала узнать так много за один раз, за такое короткое мгновение, – Лира явно тоже была в восторге от моей идеи передать знания таким способом. Я же был очень рад тому, что эта идея сработала. Я смог это сделать.

Был счастлив еще и тем, что, применяя открывающиеся у меня способности, я мог оказать и оказывал реальную помощь Атлантиде и ее жителям. Такова была моя мечта на данный момент, и она осуществлялась.

От радости и счастья, нахлынувших на меня, я испытал такой прилив сил, что абсолютно уверился в преодолении любой преграды, какая бы передо мной не возникла.

16

– Давайте поднимемся наверх и поедим, – предложил макс Говард. Мы с Лирой дали добро, и, выйдя из комнаты–хранилища, двинулись наверх, на свежий воздух и свет. Двери комнаты при нашем удалении из нее с тихим шипением закрылись, снова преградив доступ к содержимому. Но нам это было уже не так важно. Мы изучили все, что нам было нужно, и уже знали, как отпереть дверь хранилища, если вдруг снова понадобится его посетить.

Не много отойдя от подвала, где располагались бункеры, мы наскоро разложили импровизированную «скатерть–самобранку» и принялись за еду, обсуждая произошедшее в комнате, узнанную информацию и внутреннюю обстановку помещения.

– Узнавать–то новую информацию мы начали, но что это нам дает с точки зрения помощи Атлантиде в целом, как цивилизации? – поставил я вопрос ребром. – И как мне необходимо объяснять людям, которые здесь живут, что Духа не следует бояться, ведь я их еще до сих пор не встречал, и абсолютно ничего о них не знаю. Ни уровня их жизни, ни технологий, которые они применяют, ни их миропонимания, ни ценностей.

– Лира, ты как–то сообщила Максу, когда впервые с ним увиделась, что ни ты, ни кто–либо вообще из вас, я имею в виду людей Атлантиды, не знает атлантийского письма. Как же вы тогда вообще смогли выжить здесь без Духа, без общения и взаимодействия с ним? – я был в затруднении, не представляя, что предпринять, с чего начать.

– Откуда тебе это известно? – спросила она, насторожившись, явно не ожидая, что мне известен данный факт.

– Расскажи же нам, наконец, откуда ты знаешь о нас то, что даже мы уже почти забыли, и не помним об этом? – встрял в разговор Макс Говард, тоже заинтересовавшись этим.

– Хорошо, хорошо, я расскажу вам, все расскажу, – понял, что на этот раз мне не отвертеться от объяснений темы моей загадочной информированности в плане фактов из их жизни.

– Дело в том, что я незадолго до появления Макса в моем мире прочел книгу об экспедиции, созданной для поисков Атлантиды. В ней сообщалось, только представьте себе, о вашей экспедиции в Атлантиду, Максимилиан, и о том, что вы все–таки нашли ее, – вел я свой рассказ, глядя, как их глаза удивленно расширяются.

– В книге довольно подробно описывались многие факты и сцены из твоих встреч с Лирой, Макс. – обратился я к нему. Он ошарашено посмотрел на меня в ответ. – Но я‑то всю эту информацию считал фантастикой, выдумкой, до того момента, пока ты Макс не появился у меня дома, в моем мире.

– Однако, на основании всего изложенного в книге, и тех подтверждений, которые вы мне постоянно предоставляете, в частности, своим удивлением всему этому, я смею полагать, что информация, приведенная там о вашей, Макс, экспедиции, довольно достоверна.

Получается, что все это время кто–то следил за вами, а затем каким–то образом попав в наш мир, издал книгу с этой информацией. Она–то и попала ко мне в руки, в последствии. И, похоже, что не только мне, у нас ведь книги издаются миллионными тиражами. Один Бог знает, сколько еще людей нашего мира ознакомилось с этими данными. – высказал я свое предположение.

– Этого не может быть, – напористо вставил Макс. – Я не думаю, что кто–то следил за нами. Никто из тех, кого я знал, не мог нас предать. Они не были на это способны.

– Нет, нет. Я не имею в виду знакомых тебе людей. Это мог быть кто угодно, например, из группы сопровождения или охраны. Ведь они напали на вас тогда, помнишь. – успокоил я его.

– Но никого из них, в итоге, не осталось в живых, – поспешно ответил Максимилиан.

– Тогда все это очень удивительно и непонятно, – вставила Лира, слушая наш с Максом диалог. – Я ничего не понимаю. Кто мог проследить за нами, а потом попасть в твой мир и обо всем рассказать?

– Вот и мне до конца не ясно, зачем кому–либо понадобилось устраивать за вами слежку? Для чего кому–то понадобилось проникать в мой мир и издавать книгу? Зачем? С какой целью? Какой во всем этом смысл? – ответов на эти вопросы я не знал.

– Это сделала я для того, что бы помочь себе, городу и людям выжить. – вдруг раздался голос, от которого все мы разом вздрогнули и удивленно переглянулись….

Он принадлежал Атлантиде. Моему удивлению не было предела.

– Это была ты – Атлантида?! Это сделала ты?! Ты следила за нами?! – вопросы из нас так и посыпались. Я был очень удивлен этой новостью. Уж от кого угодно, но от духа Атлантиды я этого услышать, никак не ожидал.

– Позвольте, Максимилиан, Лира, я все вам объясню, – мягко попросил Дух.

– Да уж, будь так добр, мы слушаем. – Макс негодовал и ждал объяснений.

– Лира, Максимилиан, я на самом деле не следил за вами. Мне в этом нет необходимости. Я же дух, энергия. Мне итак известно здесь все. Я здесь везде. – начала повествования Атлантида.

– С появлением у нас Макса, я поняла, что могут быть еще люди, способные правильно и адекватно воспринять информацию о существовании Атлантиды, а, следовательно, помочь городу и людям выжить. Я проникла в сознание некоторых людей твоего мира, Виталий, и еще в трех других мирах во вселенной, которые мне показались достаточно развитыми, для адекватной оценки той информации, которую я вложила им в память. Я надеялась, что они смогут помочь, или хотя бы сообщат тем другим, у кого есть идеи и знания на этот счет. Но по какой–то причине только в твоем мире мои знания об экспедиции распространились, и ты, в итоге, ознакомился с ними посредством книги. В других мирах, очевидно, что–то пошло не так, и мою информацию не восприняли. Может быть, они там пока еще не готовы оказать нам помощь. Я не знаю.

В результате, мне пришлось остановить свой выбор на твоем мире, Виталий.

– Так вот откуда ты все про нас знаешь, – с пониманием произнесла Лира Сатта, глядя мне в глаза. – Оказывается, причиной всему был дух Атлантиды, а мы полагали, что кто–то устроил за нами слежку.

– Нет, нет, никакой слежки не было. Это была я. Это была моя инициатива, моя просьба о помощи. И она была услышана. Я благодарна тебе, Виталий, за то, что решил помочь нам. – снова услышали мы Атлантиду.

– Ты же знаешь, Атлантида, я не мог поступить иначе, так что благодарить меня особо не за что. Я рад, что помог тебе и, что продолжаю быть вам полезным. – смущаясь отнекивался я.

– Дух прав, ты нам действительно очень сильно помог и продолжаешь помогать, – обратилась ко мне Лира, улыбаясь. – Без тебя и твоей помощи мы бы не выжили.

– Послушай, Лира права. – вмешался Макс. – Не каждый отважится вот так все оставить и сразу окунуться в неизведанный мир, новую цивилизацию, да еще к тому же, нуждающуюся в помощи. Не знаю, смог бы я так поступить. Не знаю. – он смолк, глядя на меня грустным, но полным благодарности взглядом.

– А мне еще никогда не было так интересно, как рядом с тобой, – поспешила сменить тему Лира. – Почти всегда с тобой что–нибудь происходит, и мне это нравится. Кто знает, может, ты уже знаешь, как летать и ходить по воде.

Я улыбнулся Лире.

– Я верю, что ты сможешь убедить людей не бояться Духа. Я верю, в это, и Дух верит. Ты сделаешь это, а мы поможем тебе, правда, Макс? – спросила его Лира, хотя мне уже итак был ясен его ответ.

– Да, верно, – поспешил с ответом Максимилиан.

– Ну, будет вам, хватит, а то вы совсем вогнали меня в краску, – попытался я прекратить эту тему. – Давайте лучше подумаем над тем, как нам донести до людей новые знания так, чтобы они их поняли и приняли.

– Лира, как вы все здесь живете? За счет чего вам до сих пор удавалось выживать? Ведь прошли тысячи лет в нашем с Максом мире, – снова я поднял вопрос о помощи людям Атлантиды. – Расскажи о быте твоего народа, чем они занимаются, Что вообще вам известно их техники, технологий на данный момент? Я о здешней цивилизации вообще ничего не знаю, ни вашего быта, ни образа жизни.

– Хорошо, хорошо, – наконец–то Лира готова была сообщить мне хоть что–то об Атлантиде и ее обитателях. – Еду, мы в основном выращиваем и собираем в лесах. Еще пищу нам дают озера. Их, правда, немного, но нам хватает.

– Понятно, еда, стало быть, у вас имеется, хорошо. Этот пункт пока работает, и его мы пропустим. А что на счет досуга, вы ведь не все время работаете на полях и рыбачите? – я подходил к главной теме. – Чем занимается основная масса людей? О чем разговоры ведет? Это очень важно, если мы хотим изменить сложившееся положение вещей.

– Я подробнее не в силах сказать, но, в основном, поняла, что люди взволнованы случившемся за последнее время и очень часто говорят об этом. – вымолвила Лира, немного подумав. – Есть у нас обряды, игры, но о чем они сообщают, для чего были созданы, этого уже никто не знает, и мы не используем их сейчас. Ты же видишь, что произошло, как тут в игры играть, когда люди боятся выходить из своих домов. Я совсем не представляю, что мне делать, а ведь я – правительница Атлантиды? Как же поступить? Как им объяснить, ведь я сама еще не до конца все понимаю, что произошло и почему? – Лира начинала нервничать.

– Ладно, ладно, успокойся, волноваться не надо, все устроится, – подбодрил я Лиру. – Люди, говоришь, взволнованы. Если так, то это хороший для нас знак. Значит не все потеряно еще. Это хорошо. А вот если бы им было безразлично, тогда было бы сложнее. – я тоже понимал, что наличие этого фактора играет нам на руку. Значит им просто необходимо все объяснить, показать на примерах, заинтересовать.

Они сейчас, словно малые дети, как я понял со слов Лиры. Люди готовы воспринять новую информацию, им всего лишь необходимо показать, что она не причинит вреда, а, значит, и бояться нового не стоит.

– Да, и потом, они должны продолжать развиваться, используя те знания, которые здесь для них бережно сохранили предшественники. Но люди их не должны использовать, не продумав, как следует, о последствиях, как часто поступали мы. Иначе они просто погубят себя. Их надо научить применять эти дары разумно, а это произойдет только в том случае, если они сами решат так поступать. Потому как если ты Макс не желаешь поступать определенным образом, то никакие мои уговоры не смогут заставить тебя сделать то, что ты делать не хочешь. Я прав? – обратился я за подтверждением к нему.

– Точно! Ты абсолютно прав, и я понял, о чем ты говоришь. – просиял Макс, сделав знак Лире, что сейчас все объяснит.

– Они должны сами решить, что бояться окружающей обстановки, Духа, не имеет более никакого смысла.

Надо поставить их перед выбором, либо они продолжают жить в страхе, не общаться с Духом, и, в конце концов, погибает и Дух, и они сами, либо перестают его бояться, начинают с ним взаимодействовать, и с помощью Атлантиды продолжают жить и процветать может еще тысячи и тысячи лет. Только главное, как я тебя понял, Виталий, они должны принять это решение, сделать выбор, сами, без принуждения со стороны. Иначе ничего не выйдет. – закончил Макс.

– Да, ты понял верно. Именно это главная задача нашей помощи им. Не заставить их принять то, что нам нужно, но подвести их к возможности выбора, который они должны принять сами, руководствуясь зовом своего сердца.

– Я тоже все поняла, – вставила свою реплику, до этого сидевшая все время молча, Лира. – И как это я раньше до этого не додумалась, ведь все очень просто получается. Мы все по своей природе одинаковы, то, что хотим делать – делаем, то, что не желаем делать – не делаем, и никто нас не в силах заставить сделать что–нибудь против нашего желания, нашей воли.

– Да, и ты это поняла, отлично. – воодушевленно произнес Максимилиан, но тут же слегка сник. – но как нам этого добиться? Как это объяснить столь большому количеству людей, да еще представить все так, чтобы они выбрали сами, руководствуясь своими внутренними установками, зовом сердца, чувствами.

Лира тоже слегка погрустнела, услышав вопрос Макса.

– На самом деле у нас все должно получиться, смотрите, – начал я с воодушевлением излагать, созревшую в моем сознании концепцию. – Как ты сказала Лира, люди взволнованы и пребывают в сомнениях, что же им предпринять, верно?

– Да, люди не знают, что им делать, как жить дальше. – ответила она и вопросительно уставилась на меня, вся горя от нетерпения.

– Так вот, среди такого огромного количества людей всегда найдутся те, кто уже готов принять нужный нам пункт, среди предложенных на выбор. То есть они готовы прекратить, наконец, руководствоваться страхом в своей жизни, готовы заново начать знакомство с Духом, общаться с ним. Мы поможем им, а затем, когда они окончательно утвердятся в своем выборе, заметьте, сами примут нужное нам решение, без нашего давления на них, дальше все пойдет по нашему сценарию подобно снежной лавине, и все потому, что на данном этапе на сцену выйдет заинтересованность. Оставшимся людям станет интересно, чем же заняты те, немногие из них, кто, наконец–то, решил преодолеть свой страх, и почему они такие счастливые и радостные, в отличие от остальных, кто еще не отпустил свои тревоги.

– Вам все понятно, что я излагаю? – спросил я Лиру и Макса, на всякий случай.

– Да, – ответил Макс. – Это здорово ты придумал, дальше все действительно пойдет само, как снежная лавина. Главное, запустить этот процесс – «кинуть первый снежок».

17

– Постойте, погодите, что это за снежная лавина еще такая? О чем это вы говорите? – обратила на себя, наше с Максом внимание, Лира. – Я не понимаю, о чем это вы? Объясните же мне, наконец.

– Я совсем забыл, Лира ведь не знает, что такое снег. Она его ни разу не видела. А его в Атлантиде теперь уже не встретишь с тех пор, как город погрузился в воды океана. И естественно о лавине, стало быть, ей тоже не известно. – заметил Макс.

Что еще за снег? – продолжала задавать вопросы удивленная Лира. По тому, с каким тоном она их задает, я понял, что она не отступится, пока не получит на них ответы. В ней опять проснулась жажда познания нового, неведомого.

– О`кей, о`кей, я покажу снег. Будет вам и лавина. Ты ведь тоже давно уже не видел снега и зимы, Макс? Ведь так? Уже почти восемьдесят лет прошло с тех пор.

Они оба с недоумением уставились на меня, не понимая, к чему я клоню.

– Я собираюсь переместить вас в горы, так же, как я проделал это с Максом, когда попал вместе с ним в Атлантиду. Он знает, это не страшно, и, тем более, не доставляет боли и неудобства. – обращался я в большей степени к Лире Сатта.

– Но здесь, в Атлантиде гор нет, – возмутился Максимилиан. – Ты что собираешься переместить нас в наш…?

– Да, именно, – не дал я ему договорить до конца. – Я собираюсь переместить вас в наш с Максом мир, чтобы Лира, наконец, сама смогла понять, увидеть и ощутить, что же такое снег, на собственном опыте.

– Но там же холодно, может быть даже минус двадцать или минус тридцать по Цельсию, а мы в этом, – указал на свои одежды Максимилиан Говард, проявляя осторожность.

– Холодно? А что это такое – холодно? – опять вставила свой вопрос Лира, огорошив меня в очередной раз.

– А–а–а-а-а! Все! Хватит! Достаточно вопросов! Скоро сами все увидите! Все вопросы потом, позже. – Не выдержал я, вконец, тоже распалившись.

– Да, там может быть холодно, и все–таки будет нужна теплая одежда. Но где ее здесь взять, тут же всегда тепло? – я задумался.

– Пришло время применить то, что дано каждому изначально, – во мне вдруг мягко зазвучал голос второго меня, уже знающего и уже умеющего применять способности, еще даже не раскрытые во мне первом.

Я просиял, и это, очевидно, отразилось на моем лице, так как Лира с Максом тоже таинственно заулыбались, глядя на меня. Они теперь уже явно ожидали от меня очередного сюрприза.

Так, нам нужна теплая одежда: куртки–пуховики, шарфы, шапки, перчатки на меху, сапоги, хотя нет, лучше старые добрые валенки. И еще толстые шерстяные носки. Я сосредоточился, представил все аксессуары одежды, последовательно одетые на меня, Макса и Лиру, ощутил их прикосновение к телу, сохраняемое ими тепло. Синие куртки с капюшонами, вязаные красно–синие шарфы, и такие же полосатые носки и шапки, перчатки на кроличьем меху и серо–зеленые валенки. И еще, чуть было не забыл, свитера. Попытался передать ощущения Максу и Лире, которые в данный момент мог испытывать сам. И я не просто был уверен, а твердо знал, что у меня все получится. Да, знание это великая сила, воистину великая.

Спустя некоторое время, я заметил, как вокруг Лиры и Макса начал образовываться ореол золотистого света и указал им на этот факт. Они заметили мой жест и стали с интересом себя разглядывать. Взглянув на себя, я тоже увидел аналогичную картину. Яркость свечения все усиливалась, и свет постепенно приобретал очертания вещей, которые я смоделировал в своем сознании.

– Вы только не волнуйтесь, все хорошо, бояться нечего. Подождите, пока энергия завершит свое преобразование, – я успокоил их на тот случай, если они начнут нервничать и дергаться.

Свет, окружающий нас ореолами становился все ярче и ярче, а затем последовало три вспышки. Мы все разом зажмурились, а когда открыли глаза, увидели друг друга экипированными по полной программе, и могли отправляться в горы немедленно.

Лира и Макс стали рассматривать одетые на себе перчатки, шарфы, шапки, словом все, что на них появилось после вспышки, а я некоторое время молча стоял и созерцал представшую передо мной картину.

Но, однако, заметил, что мне стало жарковато, и опомнился. Я ведь тоже был одет, как и они.

– Как тебе это удалось? – восхищаясь и удивляясь одновременно, спросил Макс Говард. – Вот так чудеса.

– Да-а, чудеса, но об этом потом. А теперь в горы, пока не стало еще жарче. – отстранился я от ответа на его вопрос.

– Расслабьтесь и примите удобное положение, лучше на этот раз стоя, Очистите свой разум от всех мыслей, а я передам вам вид того мест, куда мы отправимся. И не волнуйтесь, спокойно. – давал я напутствия и сам готовился к перемещению. – Можете закрыть глаза, если хотите.

Сам в горах я еще ни разу не бывал, но благодаря телевидению имел о них представление. Как только представил картины на внутреннем экране, стал их транслировать вовне, как проделывал это раньше, когда в комнате–бункере передавал Максу и Лире информацию с кварцевых пластин. И, уже знакомые ощущения легкости, невесомости и разливающаяся по всему телу волна тепла, не заставили себя ждать. А затем ощутил, как морозный ветер коснулся моего лица, овевая его прохладой и свежестью. Свет проникал в глаза даже сквозь закрытые веки. Я открыл глаза и увидел напротив Макса и Лиру. Они удивленно озирались вокруг. Мы очутились на вершине одной из гор, составляющих хребет, тянущийся в даль. Вокруг было море снега, правда, кое–где выступали оголенные скалы. Было так светло и ярко от белизны снега, что немного резало глаза. Ветра почти не было, и по моим ощущениям мороз тоже был не сильный, примерно минус семь – десять градусов по Цельсию.

– Вот это белое вещество и есть снег, то есть замороженная вода. У вас в Атлантиде она вся в жидком состоянии, а здесь бывает и твердая. Вот как сейчас, например. Потому, как холодно. Кстати, Лира, можешь взять снег в руку или просто прикоснуться к нему рукой, и ты почувствуешь, поймешь, что такое холодно. – напомнил я о вопросах, ранее ею заданных.

Лира последовала моему совету, сняла перчатку, и, зачерпнув рукой немного снега, стала разглядывать белую массу, начавшую таять, охлаждая ее ладонь. Долго это не продолжилось, так как снег на морозе охлаждал ее руку довольно быстро. Я знал это по собственному опыту. Наконец, она одернула руку, словно обжегшись, стала судорожно отряхивать с нее подтаявший снег и затем вытирать о куртку.

Рука у нее покраснела от мороза, и, скорее всего, начались колики. Лира инстинктивно начала дуть на ладонь, пытаясь согреть ее теплом своего дыхания. Стала даже прыгать на месте, видно морозец прихватил–таки ее ладонь. Затем натянула на озябшую руку перчатку и повернулась ко мне.

– Ну, как тебе холод? Поняла теперь, что это такое? – встретил я ее внимание вопросом.

– Это и есть холод? Немного неприятно, но очень интересно, очень. А это, стало быть, снег. Как же его много здесь. И все это снег, вот здорово. – возбужденно лепетала Лира, с раскрасневшимся то – ли от мороза, то ли от переполнявшей ее энергии, лицом, почти бегая вокруг и озираясь на оставленные ею следы.

– Да, это и есть снег, и теперь ты знаешь, что такое холодно, что значит ощущать холод. – спокойно ответил я Лире.

От переполнявшего ее возбуждения Лира начала резвиться, как ребенок, радуясь холоду, морозному ветру, снегу. Макс тоже был рад увидеть снег, спустя столько лет и, когда Лира подбежала к нему, излучая вокруг возбуждение, радость и трепет от увиденного, и попыталась его вовлечь в свою игру, он легко на это поддался. И вот они уже вместе стали резвиться, словно дети в рождественские праздники. Он обучал ее «обращению» со снегом. Видно было, что Максимилиан еще не забыл, как снежки–то лепить и что, потом с ними делать. Лира же, оказавшись способной ученицей, схватывала все на лету, и, спустя некоторое время, на снег полетели шапки и шарфы, а куртки были расстегнуты. Похоже, что им стало жарко, так они разошлись в своей игре.

Я, тем временем, отошел к краю площадки, на которую мы перенеслись из Атлантиды. Нашел довольно высоко выступающий над ней кусок скалы и оперся на него. Снял шапку, расстегнул куртку, и весь отдался ласкам морозного горного ветра, наслаждаясь открывшейся мне панорамой заснеженного горного хребта. Ветер развевал мои волосы и звучал в ушах, ласково насвистывая. Я дышал полной грудью, вдыхая чистый, свежий горный воздух, и благодарил Мироздание, Вселенную, Бога или кого там еще за представшую передо мной картину, за возможность ею наслаждаться здесь и сейчас. От переполнявшей меня радости, благодарности и любви, на моих глазах выступили слезы. В такие моменты я любил весь мир, всю вселенную и был ей за это благодарен. Картина была фантастическая. Горная цепь простиралась на сотни и сотни километров в обе стороны, от того места, где мы находились, и уходила дальше за горизонт. Воздух был таким чистым, что я отчетливо видел каждый камешек на соседних скалах, каждое дерево.

Я был таким маленьким в сравнении с горным кряжем, даже с тем местом, где находились мы в данный момент, но одновременно ощущал себя значимой частью земли, этого мира, вселенной, а так же являлся ею целиком. Было великолепно, просто здорово ощущать, чувствовать себя одновременно и частью вселенной, и быть с ней единым целым. Ради таких моментов, такого опыта стоило жить, и жизнь была прекрасна. Я ощущал себя самой жизнью, ощущал ее во всей полноте, был с ней единым целым и чувствовал себя ее частью. Мы вместе наслаждались видом, открывшимся перед нами.

Так молча стоя и наслаждаясь панорамой, я краем глаза заметил, как подошли Лира и Макс и стали рядом со мной, запыхавшиеся, с раскрасневшимися лицами, все в снегу. От них шел пар, так они разгорячились.

– Красиво, правда? – спросил я между делом, продолжая наслаждаться горными вершинами.

– Да–а–а, такого у нас не встретишь. – многозначительно произнесла Лира, любуясь видом. – Какие просторы, как много места.

Макс обнял Лиру за плечи, и они оба тоже стали созерцать даль, представшую перед нашими взорами.

Некоторое время мы молча любовались земными просторами. Но потом меня отвлекло ворошение и тихое клацанье. Я оглянулся. Они были чуть позади и справа от меня. Лира откровенно начинала замерзать и уже стучала зубами. Заметил, что курток на них нет. Наверное, в пылу игры они их тоже сняли, как и шапки с перчатками, а вот снега на свитерах налипло много, и он таял от тепла их тел, впитываясь в одежду, что еще оставалась на них. Максу тоже было не жарко, только пока он держался и не подавал виду. Мне же было приятно и тепло от переполнявших меня чувств.

– Дайте мне руки, – попросил я их и, протянув свои, взялся ими за ладони Макса и Лиры. Затем создал в себе жар, прочувствовал его каждой клеткой своего тела и направил через свои руки, как через каналы, в их тела.

И тут произошло нечто странное, что заставило меня удивиться. Я намеревался их просто согреть, но когда от их одежды, волос, от их тел повалил пар, я просто совсем обалдел. Послышалось тихое шипение, и Максимилиан с Лирой скрылись в облачках пара. По всем визуальным и акустическим признакам вода с них, в буквальном смысле, стала испаряться, словно их тела были сильно раскалены. Прямо на моих глазах свитера Макса и Лиры становились сухими, как и его штаны, и накидка Лиры. Даже от их валенок шел пар.

– У-упс. Как вы себя чувствуете? С вами все в порядке? – быстро спросил я их, прекратив передавать созданное мной тепло.

– Да, со мной все хорошо, спасибо, что помог мне согреться, а то я уже начала ощущать сильный холод. – совладав со своим телом, и перестав стучать зубами, с благодарностью ответила Лира. Ее лицо снова приобрело нормальный оттенок.

Она, наверное, полагала, что произошедшее с ней было спланировано, и не догадалась, что я, однако же, не был готов к произошедшему с Лирой Максом.

– Где ты этому научился? – отозвался Макс, ощупывая на себе абсолютно сухую одежду. – Как это у тебя вышло?

Их было теперь хорошо видно. Пар рассеялся, и шипение прекратилось. Похоже, они высохли окончательно, вместе с одеждой.

– Каким–то образом ты высушил на мне всю одежду, и даже волосы, здорово. – Максимилиан все не унимался.

– И мои волосы тоже, – вставила свой голос и Лира.

– Что же с тобой происходит такое? Ты постоянно нас чем–нибудь удивляешь. – продолжала с возбуждением Лира. – Кто ты на самом деле? Мне иногда становится немного не по себе от тех чудес, что происходят с тобой.

– Да где же ты этому всему научился? – не оставлял эту тему Макс Говард. – Ты ведь творишь фантастические вещи! Неужели вытворять такое для тебя так же легко, как дышать и ходить?

– Я все вам объясню, но только не здесь, и немного позже. Прохладно все–таки. – притормозил я напор Макса. – А лавину вам сейчас покажу. Подойдите сюда. Смотрите.

Я зачерпнул рукой немного снега и слепил снежок. Подошел к краю площадки и стал осматривать склон в поисках большого количества снега, готового в любое мгновение сорваться вниз, от малейшего толчка.

Они подошли ко мне, ожидая, что же произойдет далее. Макс наверняка уже итак знал, что я собираюсь им показать, а вот Лира не имела никакого понятия и была вся – внимание.

Наконец, я нашел подходящий крутой склон со снегом и бросил снежок вниз. Некоторое время он летел, затем, ударившись о снежную гладь, стронул с места небольшое количество снежной массы.

– Следите внимательно за тем, что сейчас будет происходить, – предупредил я их, дабы они не пропустили ничего интересного. В моем предупреждении не было нужды. Они итак были полностью заинтригованы происходящим в данный момент. Тем временем небольшой объем снега, пришедший в движение от удара снежка, стал медленно перемещаться вниз по склону, увлекая с собой все новые и новые порции снежно–ледяной массы. Поток становился все объемнее, за счет входа в него новых порций снега и ледяной крошки, и скорость его стремительно росла. Через каких–то сто – сто пятьдесят метров уже образовалась небольшой по мощности схода поток, но это было лишь началом. Еще двумястами метрами ниже стало очевидно, что это уже настоящая, сметающая все на своем пути к основанию склона, несущая гибель всему, что встает у нее на пути, лавина. Находясь на площадке наверху, мы все услышали пока еще тихий, но мощный гул, от сходящей вниз лавины, ломающей на своем пути деревья и несущей в себе обломки скал. Самого процесса течения снега видно не было из–за белой пелены–дымки, окружающей поток, но по исходящему снизу гулу и дрожанию снега у нас под ногами всем было ясно, что окажись, кто у нее на пути, его ждала бы неминуемая гибель.

– Красиво, и захватывает дух, – только и смогла вымолвить Лира, пораженная увиденным.

– Никогда бы не подумала, что существует где–то так много, много снега, как у вас здесь, и как я вижу, он может так же представлять собой очень грозную силу. Это прекрасно и грустно одновременно, – продолжала Лира, немного отойдя от шока.

– Жаль, очень жаль, что такая красота может причинять вред. Это печально. – с грустинкой в глазах подытожила она.

Максимилиан не сказал ни слова, но по нему итак было заметно, что он сильно впечатлен увиденным.

– Ну, что ребята? Теперь дуем обратно, в Атлантиду? – спросил я их, пытаясь отвлечь Лиру от печальных мыслей. А то она совсем погрустнела.

– А? Да, да, пора, наверное. Лира, ты как считаешь? – очнулся Макс.

– Да, пора, – все еще с грустью тихо произнесла Лира Сатта.

– Ну, тогда расслабьтесь, очистите свои мысли и, если хотите, закройте глаза, – дал я им последние указания перед отправкой в Атлантиду. Уже почти сосредоточился, воссоздавая на внутреннем экране картины того места, куда нам надо было в итоге попасть, как вспомнил об оставленных Максом и Лирой на снежной поляне куртках, перчатках, шарфах и шапках. Свою шапку и перчатки я тоже вообще–то оставил у выступающей скалы. На мгновение сосредоточился, представил визуально всю оставленную нами здесь одежду, затем мысленно ее рассеял в пространстве световыми вспышками, и был уверен в том, что она исчезла с поляны снега, снова став чистой энергией, из которой и была мной ранее сотворена.

Затем представил Атлантиду – место у озера на берегу, передал его изображение Лире и Максу, и почти сразу ощутил знакомую легкость в теле и волну тепла. А через мгновение мы все трое уже стояли посреди окружавшей нас травы, на поляне у озера, и сверху на нас «глядел» Дух своим светлым голубоватым свечением.