Текст книги "Атлантида (СИ)"

Автор книги: Виталий Высоцкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– Так же я вам рассказал, что тела это всего лишь механизмы, которые мы используем. Так вот эти механизмы тоже состоят из энергии, а раз так, то, что вам мешает так же управлять и вашими телами? Что вам мешает, например, дать команду вашим телам оторваться от земли? – произнося это, я заметил, как сидящие напротив меня дети стали удивленно между собой переглядываться.

– Так что на этот раз я попрошу вас представить, то есть нарисовать у себя в голове, не мандоры, или, что вы там еще создавали, а самих себя, то есть ваши тела. И нарисовав их, представьте, что они парят в воздухе. Это должно сработать. Может быть не с первого раза, но у вас все обязательно получится, и вы полетите. – почти сразу после моих слов дети снова начали сосредотачиваться, очевидно, усердно представляя самих себя, парящими в воздухе.

Шло время, но на этот раз ничего почему–то не происходило. Ребята продолжали сидеть на песке.

Я уже намеревался отвлечь их и вывести из состояния сосредоточения, но сам вдруг отвлекся, взглянув на Лиру, и первые мгновения никак не мог понять, что же заставило меня обратить на нее свое внимание. Вроде бы внешне ничего не изменилось. Как она сидела раньше на песке, в такой же позе продолжала находиться и теперь. Странно, тогда почему же мой взгляд упорно за нее цеплялся?

И тут я начал понемногу понимать причину. Она почему–то выделялась из общей толпы ребят. Да, она была выше ростом даже, когда сидела среди детворы, но теперь она совсем отделилась от них, и…, наконец, до меня дошло.

Она…, парила в воздухе, с краю от основной массы детей, точь–в–точь над тем местом на песке, где раньше и сидела. А сбило с толку меня то, что она паря в воздухе, находилась в той же позе, какую приняла сидя на берегу.

В первые моменты для меня было как–то нереально наблюдать Лиру парящей в воздухе над землей. Сам я уже умел управлять своим телом, и это уже не казалось мне таким уж нереальным, теперь, но вот наблюдать за этим со стороны, смотреть, как другие люди начинают отрываться от земли, с этим я все еще никак смириться не мог.

– Лира, Лира, у тебя получилось, ты паришь в воздухе, посмотри, открой глаза, – я попытался сконцентрировать внимание Лиры на сознательных ощущениях этого процесса, послав ей свою мысль, но она, похоже, слишком сильно увлеклась представлением себя летающей, поэтому никак не желала обращать своего внимания на мою мысль–послание.

Все так же продолжала висеть в воздухе, примерно в метре над землей, полностью уйдя в себя. Глаза ее были слегка прикрыты, как и у Мии, когда та создавала мандор.

– Лира, очнись! Посмотри на себя, ты же летаешь! – я снова предпринял попытку вывести Лиру из текущего состояния и обратить ее внимание на происходящее с ней же в данный момент действие. В этот раз я немного повысил «громкость» своих мыслей и у меня получилось.

Она полностью открыла глаза и посмотрела перед собой, очевидно, надеялась там меня обнаружить. Но так меня и, не увидев, начала смотреть по сторонам, и мимоходом глянула вниз….

От этого действия ее глаза быстро округлились от удивления, а затем она полетела вниз, словно разом были обрезаны веревки, удерживающие ее в воздухе.

Долетев до твердой поверхности, с гулким глухим звуком Лира бухнулась на песок, громко охнув.

Хорошо, что она парила не так высоко над землей, как я в свой первый раз, когда заговорился с Атлантидой, и внизу сейчас был песчаный пляжик, а не острые камни и не «твердая» поверхность воды.

Я, улыбаясь, смотрел, как она, кряхтя, поднимается на ноги, потирая ушибленное место.

– Ну, как ощущения от первого полета? – спросил я Лиру, все еще отряхивающую песок со своей одежды, и, периодически, посматривающую наверх. Она, наверное, пыталась проанализировать то, что с ней только что произошло.

– Ощущения от чего? От…? Как ты сказал? От полета? – сбивчиво переспрашивала меня Лира, перестав приводить в порядок свою одежду. Ее глаза только–только принявшие нормальные размеры, опять вернулись в исходное состояние.

– Ну да, от полета, ведь ты только что летала. – произнес я утвердительным тоном, но тут до меня дошла вся очевидность ситуации. – Как? Ты что, не ощущала этого что ли? Совсем не чувствовала? Ну, хотя бы чуточку?

Как такое могло произойти? Совсем ничего не чувствовать, не ощущать? Это же просто немыслимо.

– Хотя, погоди, постой, – произнес я вслух, рассуждая сам с собой. – Я ведь тоже совсем не ощущал, когда в первый раз поднялся к Духу, наверх, а опомнился лишь тогда, когда увидел, что нахожусь высоко над водой.

– Вот оно! Нашел! Теперь мне все ясно! – понимание так резко «осветило» мое сознание, будто в голове мгновенно зажгли несколько мощных ламп.

– Я все понял Лира, сейчас объясню, слушай. – произнес я с готовностью все ей тут же рассказать.

– Дело все в том, Лира, что в момент отрыва твоего тела от земли, твое сознание, скорее всего, было полностью занято прорисовкой картин, как ты поднимаешься в воздух, верно?

– Точно, так все и было. Я представляла себя поднимающейся в воздух и парящей над землей, – уже спокойно произнесла Лира Сатта, глядя на меня.

– В тот момент ты полностью сконцентрировалась на представлении себя парящей в небе, поэтому и не ощутила, как на самом деле взлетела. Теперь же попробуй использовать только часть своего сознания на прорисовку, а остальной его частью ощущай себя, чувствуй, что с тобой будет происходить. Поняла меня?

– Да, мне все понятно. Сейчас попробую еще раз, – произнесла Лира, и опять прикрыла глаза, как и в прошлый раз, но теперь осталась стоять на ногах.

На этот раз долго ждать не пришлось. Почти сразу же я заметил, как тело Лиры начало подниматься в воздух все выше и выше. Правда, глаза ее до сих пор были прикрыты. Наверное, опять увлеклась представлением себя летающей в небе.

– Лира, ты вновь используешь все сознание на представление картин, попробуй использовать на это лишь его часть, – не удержавшись, я напомнил ей о моем недавнем объяснении, послав ей мысль–предупреждение.

– Не волнуйся, все в порядке, смотри! – получил я вдруг, совсем того не ожидая, ответ от Лиры, такой же безмолвный. Ее мысль проникла в мое сознание.

Я сосредоточил свое внимание на Лире, заметив, что теперь ее глаза были полностью открыты, а на лице красовалась счастливая улыбка. Она была счастлива, наверное, от тех ощущений, что испытывала в данный момент, находясь в полете.

– Ну, как, ты полностью осознаешь себя? Какие ощущения? – задал я ей вопросы, интересуясь состоянием Лиры, ее ощущениями.

– Это просто здорово! Потрясающе! Прекрасно! – восторженно произнесла Лира, и ее радостные мысли достигли моего сознания. – Ты тоже обязательно должен это попробовать, почувствовать. Эти ощущения, спасибо тебе за них, за все то новое, что ты щедро даришь нашему миру, нам всем.

– Да, не за что. Я очень рад, что тебе они нравятся. Просто используй этот опыт, когда пожелаешь, или когда он будет необходим. А с подобными ощущениями я уже знаком, ты же видела меня на собрании, когда мы общались с людьми. – отпарировал я, быстро сменив тему, а то она начинала снова вгонять меня в краску.

– Верно, ты тогда сам поднялся в воздух, и все это видели, не только я, но все равно я благодарна тебе за ту помощь, которую ты оказываешь нам постоянно. – произнося эти мысли, Лира медленно начала спускаться, и, наконец, ступила на песок.

Обретя твердую почву под ногами, Лира подбежала ко мне, и тут я отметил, что ее глаза опять блестят от слез. Она не стала сдерживать порыв и заключила меня в своих объятиях. Я тоже ее обнял, и некоторое время мы стояли, не произнося ни слов, ни мыслей.

– Ну, ладно, будет тебе, дети ждут, – произвел я мысль и направил ее Лире, заметив, что вся детвора, без исключения, в полном молчании сверлит нас своими взглядами. Интересно, с какого момента они прекратили попытки представлять себя парящими и стали наблюдать за нами?

Наконец, Лира выпустила меня из своих нежных объятий, и я попросил ее объяснить детворе, что им необходимо было предпринять, чтобы тоже подняться в небо. Считал, что у нее это должно получиться лучше, нежели у меня. И оказался прав, потому как почти сразу же после ее объяснений многие из детей поднялись в воздух, а вскоре и все остальные уже стали резвиться в небе, совершая невообразимые кульбиты и пируэты. Теперь уже наверху стоял жуткий шум от веселящейся детворы.

– На первый раз хватит, можете разлетаться по домам, к родителям. Они, наверное, вас уже заждались. – громко произнесла Лира, тоже взлетев, и, очутившись почти середине того хаоса, что создали дети в небе.

После ее наказа дети нестройным потоком ринулись в сторону города, все еще резвясь по пути, и вскоре исчезли за холмами, оставив нас с лирой одних.

С того момента, как Лира сознательно ощутила во всей красе и поняла на опыте, что, значит, летать, она постоянно пребывала в прекрасном настроении, и начала дурачится, вытворяя в воздухе замысловатые кренделя, громко смеясь.

Несколько раз позвала меня тоже подняться к ней, в небо, полетать и подурачиться вместе. Но на меня, ни с того ни с сего, вдруг накатила печаль, заставив углубиться в размышления. Поэтому я отказался от предложений Лиры, сел на песок, опершись спиной о земляной уступ, и с головой ушел в свои мысли.

24

– Хорошо, Атлантиде я, допустим, смогу помочь. Народ, в итоге, выживет, цивилизация и дух будут жить, и процветать, развиваясь и набирая былую мощь. Но почему у меня все же есть шанс им помочь? Потому что в целом они готовы принять помощь. Они готовы, уже готовы принять изменения, готовы меняться, менять свой внутренний мир, менять окружающую их внешнюю обстановку. Почему они готовы к изменениям, к приятию и внедрению в свою жизнь той информации, что я передаю им? – рассуждал я, применяя логику, и сам же отвечал на свои вопросы. – Что послужило причиной всему этому?

А причина до боли банальна, и в то же время ужасна в своей простоте и губительной силе – гибель цивилизации, гибель народа, Духа. Они дошли до той черты, за которой их ждала катастрофа и угасание.

Им я смогу помочь, ладно. В сущности, я им уже помог, остались мелочи, объяснить, как жить так, чтобы никогда больше не подходить «к краю» своего существования. Но кто поможет нам, нашему миру, нашей цивилизации, откуда пришел я? – вот, что так сильно угнетало меня сейчас, в данный момент, и от чего я не стал летать в облаках вместе с Лирой, а остался сидеть на песке у озера.

Мы ведь тоже уже дошли до обрыва, а за ним нас ждет, как и Атлантиду, только один вариант – гибель. Мы все кичимся своими технологиями, исследуем глубины океанов, морей, земли, вышли в космос, побывали на луне. А у самих повсюду войны, бардак, экологические катастрофы. Залезли в биоинженерию, генетику. Клонируем и изменяем, что ни попадя. А познали ли мы, что такое доброта, любовь, взаимопомощь, щедрость, отвага, радость, ответственность, честность, порядочность? Познали ли мы свой внутренний мир, знакомы ли мы со своей душой, своим духом, знаем ли свою истинную суть, свое истинное существо, свое внутреннее Я?

В этом я уверен не был.

И это очень печально для меня, для нас, для нашего мира, планеты. Да, есть и у нас те немногие, к сожалению, немногие, кто только встает на путь познания себя, истинного себя, а не своего тела–механизма. Есть и те, кто уже вовсю идет по этому пути самопознания. Но таких людей в нашем мире еще меньше. Может быть, менее процента от всего человечества, может процент, может несколько процентов. Мне это неизвестно. Но я точно знаю, что их немного. Достаточно ли их для того, чтобы мы продолжали жить, чтобы мы смогли протянуть еще некоторое время и опомниться, наконец? Или же нас ждет смерть, гибель, что была уготована Атлантиде?

За всем этим я задумался, обхватив голову руками, и совсем не заметил, как стих веселый смех Лиры, парящей все это время в небе. Не заметил, как она подошла ко мне и тихо присела рядом, стараясь не отвлекать меня от анализа мыслей, текших в моем сознании.

Присев, она, оказывается, слушала и слушала мои размышления, все не прерывая меня и не пытаясь успокоить и ободрить.

Ведь она теперь тоже при желании могла узнавать мысли других людей, в том числе и мои. Я сам ее этому научил, все объяснил.

– Все это очень грустно, Виталий. Печально узнать, что и твоя цивилизация, твой мир тоже стоит на грани гибели, как было и у нас до твоего прихода, – с этими словами она положила свою руку мне на плечо. Я взглянул на Лиру, и ее лик расплылся в моих глазах. Виной всему были слезы, все появляющиеся и скатывающиеся по лицу.

Я снова молча уткнулся головой в свои руки, а песок, под моим лицом постепенно все больше увлажнялся.

Не знаю, что это со мной было. Минутная слабость или что еще, но я совсем не представлял, как еще можно было освободиться от той печали и тоски, что скопились у меня на сердце и в душе.

Спустя некоторое время, позволив мне выпустить вовне все то, что накопилось у меня внутри, Лира обхватила своими руками мою голову, и посмотрела, просто молча посмотрела в мои влажные глаза. Затем спокойно и мягко произнесла слова, которые нашли свое место в моем сердце, и запомнились на всю жизнь.

– Виталий, твой мир выживет. Вы очнетесь, поймете свои ошибки и изменитесь. Если в вашей цивилизации найдется хотя бы еще несколько десятков человек, таких же, как и ты, ваш мир уцелеет. Я знаю это. Ибо я увидела тебя, поняла, кто ты есть и на что способен, почувствовала ту силу, что раскрывается тебе.

Ты, и подобные тебе люди из вашего мира, спасете себя, свой мир, землю. Так, что у тебя будет еще много работы, потом. Знай, что не все так безнадежно, как ты полагаешь. И более не печалься. Этого совсем не стоит делать, – вроде бы она не повышала голос, не делала каких–либо акцентов на определенные фразы, и говорила в целом тихо, но все же чувствовалась некая добрая и могущественная сила в ее словах, будто Лира вещала устами многих и многих поколений правителей этого славного города – Атлантиды. Эти слова вселяли надежду, успокоение и умиротворение в меня, в мою душу, в мое сердце.

Я вроде как начал успокаиваться, и переключив внимание с мыслей, которые были сейчас в моем сознании, на себя в целом, почувствовал, что сильно устал. Становилось очевидным, что такие состояния и переживания сильно выматывают, но и без них было никак не обойтись, ведь они помогают обнаружить, что еще скрыто внутри, в душе, в сердце, и что еще необходимо выпустить наружу, и, в итоге, отпустить вовсе.

– Лира, я, наверное, посплю немного прямо здесь у озера. Чувствую, что сильно устал. Так, что если у тебя какие дела, можешь идти. Мне не хотелось бы тебя больше отвлекать. Если понадобишься, то я знаю, где тебя найти, или, по крайней мере, в любой момент смогу обратиться к тебе, послав свои мысли.

– Хорошо, я поняла тебя, но позволь мне побыть еще немного рядом с тобой, я не потревожу тебя. Позволь побыть рядом, хотя бы пока ты не уснешь. – попросила Лира, взглянув на меня таким взглядом, что, отказать ей было просто невозможно.

– Ну, что ж, хорошо. Будь по твоему. – ответил я ей, улегся на спину, заложив руки за голову, и некоторое время смотрел на переливающееся голубовато–фиолетовое сияние Духа, пока глаза не закрылись сами собой, и я не погрузился в сон.

25

Пробираясь через лес, я обходил пни, коряги, перешагивал через поваленные деревья. Где–то впереди послышался шум воды. Правда, он был очень тихим. Наверное, это был ручей или источник. Я решил пойти на этот звук и посмотреть, куда он меня приведет. Плеск воды все приближался, становясь отчетливей и громче. Наконец лес начал редеть, а впереди появился яркий свет. Что–то тут было не так. Для поляны в лесу, если это, конечно, была поляна, свет был слишком ярким. Создавалось впечатление, что он исходил от фар множества автомобилей, направленных прямо на меня, а не лился сверху, как обычно бывает в погожий солнечный день, который, собственно, и наблюдался в данный момент. Я сбавил темп, стал пробираться более осторожно, стараясь производить как можно меньше шума. Ручей был уже практически рядом.

Впереди располагались последние стволы деревьев. За ними, действительно, была небольшая поляна. Ее примерно посередине пересекал ручеек.

Почти сразу же я почувствовал уже знакомые ощущения тепла, начавшего разливаться по всему моему телу. Ситуация показалась мне знакомой, но я все никак не мог вспомнить, где и когда мне уже довелось испытывать эти ощущения.

Наконец, я совсем вышел из леса, обойдя последние редко стоящие деревья, и увидел его….

Это был все тот же древний атлантиец, которого я уже раньше встречал, во сне, перед тем, как мы с Максом и Лирой занялись исследованием комнат–хранилищ в старых развалинах дома знаний.

На этот раз он появился в образе молодого парня, а не старика, как раньше, но я почему–то был твердо уверен, что это был все тот же атлантиец. Его тело, как и тогда, состояло из света и излучало его в пространство вокруг.

Выйдя на поляну, я увидел его разглядывающим ручей. Затем он повернулся ко мне, и улыбка засияла на его лице.

– Я ждал тебя, Виталий, – почти сразу же в моем сознании с необыкновенной силой и добротой отозвались его мысли. Как и всегда он использовал телепатию для общения.

– Ждал меня? Что–нибудь случилось? – только и смог я подумать в ответ. Во мне быстро нарастало удивление. Неужели опять что произошло или должно было случиться вскоре.

– О нет, нет, не переживай, все хорошо. Ты все поправил и более ничего не случится, – успокоил меня атлантиец.

– Я пришел напомнить тебе об истинной сути, о душе, как ты тогда сказал мне. Для тебя теперь тоже настало время увидеть свою душу, самого себя, истинного себя. Подойди же и посмотри. – его мысли прозвучали тверже, но были по–прежнему очень добрыми.

Я подошел к ручью, слегка наклонился…, и обомлел…, увидев нечто. Это действительно было НЕЧТО. Из ручья на меня смотрело существо света, такое же, каким был и древний атлантиец. Но теперь это был я. Лицо было мое: глаза, рот, нос, уши – все. Да и по законам физики эта суть была мной, так как отражение в ручье располагалось прямо напротив меня. Отражение же атлантийца находилось сбоку, слева от меня, где он и стоял на траве перед ручьем. Так что сомнений не оставалось, этим существом света был я.

От меня исходило свечение такой силы, что аура, которая давала свет в те моменты, когда я был «в ударе», словно являлась, лунным светом, пробивающимся из–за туч, в сравнении со светом солнца в ясный летний день.

Затем, я будто разделился надвое. Одна часть моего сознания теперь вообще не имела никакого тела, даже тонкого, и находилась прямо напротив моего тела света. Другая часть была в теле света. И что удивительно, я вроде как был разделен надвое, но ощущал при этом себя из каждой точки единым целым, будто моя суть, мое сознание, разум и вовсе не были разделены. Я не чувствовал себя разделенным, но ощущал полноценной сутью в каждой из двух точек пространства, где находился. Получается, что я одновременно был и невидимой сущностью, смотрящей на свое тело, состоящее из света, и сознанием, ощущавшим себя внутри того самого тела света, на которое я же и смотрел со стороны.

Это было еще одно новое, колоссальное по своей красоте и силе ощущение, опыт, который я переживал в настоящий момент. Этот трюк позволил мне разглядеть мое тело света со стороны, и я не упустил шанса.

Светлые чувства переполняли меня. Я был в восторге и трепете от всего, что со мной происходило у ручья.

– Вот, кем ты являешься на самом деле. Вот, кто ты есть в действительности. Теперь ты знаешь это. Покажи остальным, объясни им. Они все поймут, – его размеренная речь снова зазвучала во мне. – Они готовы, теперь они готовы это понять.

– Да, они готовы, действительно готовы изменить себя изменить все вокруг, но что послужило причиной всему этому? Ты ведь знаешь, что именно заставило их прийти к этому, принять, наконец, это решение и измениться, – с грустью послал я атлантийцу свои мысли.

– Верно. Повод этот мне известен. И он, действительно, навевает грусть и печаль. Но ты успел, Виталий. Ты вовремя попал сюда и смог помочь людям. Теперь город выживет. – Атлантиец снова заговорил, передавая мне свои слова, наделенные спокойной силой и мощью.

– Ты прав. Благодаря Духу Атлантиды, я успел вовремя и помог людям, городу, но от кого ждать помощи нам, нашему миру, откуда пришел я? Вот, что меня сильно тревожит в последнее время, – не удержавшись, я рассказал древнему атлантийцу обо всех своих чаяниях и переживаниях, которые меня беспокоили. – Мы ведь тоже уже почти добрались до края пропасти, и стоит нам совершить лишь одно неверное движение, как мы сорвемся в бездну хаоса, и нашему миру может прийти конец.

– Об этом мне тоже известно, Виталий, но вспомни, что произнесла Лира Сатта – дочь правителя Атлантиды Тана Сатта, когда была с тобой, у озера. На самом деле тогда через нее говорили с тобой мы – представители древней расы Атлантиды. Лира была всего лишь проводником нашей мудрости. Так что пребывай в спокойствии, Виталий. Помни о наших словах и пребывай в спокойном расположении духа.

– Так вот почему у меня тогда возникли странные ощущения, будто некая сила исходила от ее слов. Оказывается, это были вы? – я передал атлантийцу уточняющую мысль.

– Да это были мы, – одновременно спокойно, мягко, но и сильно прозвучали его слова, отразившись во мне чистой вибрацией. – Мы следим за тобой и поможем в трудные мгновения. Без помощи ты в любом случае не останешься, Виталий, так что не бойся и не стоит об этом переживать.

После этих его слов, я понял, что сейчас он уйдет.

– А мы еще встретимся? – я быстро направил ему последнюю свою мысль–вопрос, ожидая, что атлантиец вот–вот исчезнет.

– Всему свое время. Всякое событие происходит именно тогда, когда наступает в нем необходимость, не раньше и не позже. Не стремись сам меня увидеть. В тебе есть вся мудрость, от начала сотворения всех миров, и до конца всех времен. Используй ее. Пользуйся мудростью и знанием своего сердца. Все это есть в тебе, все в тебе. – последние слова атлантийца звучали все тише и тише, а вскоре и его самого уже не стало видно из–за яркого света, разливающегося за ним, и поглощающего тело света древнего атлантийца. Затем последовала, как и в прошлый раз, яркая вспышка, заставив меня на мгновение зажмуриться. Когда же я открыл глаза, то обнаружил, что лежу на песке у озера, а сверху сияет Атлантида все тем же голубоватым светом с фиолетовым оттенком.