Текст книги "Отель «Голубой горизонт»"

Автор книги: Виталий Вавикин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Я сразу понял, что это либо писатель, либо психопат, – скажет после работник заправочной станции Барт Хески. – Мужчина его лет и без машины. Взгляд настороженный, в кармане записная книжка, изгрызенный карандаш… Когда-то я жил по соседству с женщиной, которая всегда что-то записывала. Так вот она точно была ненормальная. Но Моска был не особенно похож на ту женщину. Она разговаривала с людьми и никогда не смотрела им в глаза, а он смотрел. И голос у него был твердый, решительный. Правда, было небольшое раздражение. Я так и не смог понять, то ли это я ему не понравился, то ли он просто устал от дальней дороги. Хотя в тот момент я не поверил в его историю о встрече выпускников в отеле «Голубой горизонт». Подумайте сами, кто станет тратиться, чтобы снять целый отель для какой-то встречи? Это же столько денег…

* * *

Отель «Голубой горизонт». Подъездная дорога тянется вдоль берега. Прямая, черная. Белый забор не выше колена. Невысокие коттеджи. Если пройти мимо них, то впереди будет пляж озера Гурон. Цены приемлемые. Разрешено останавливаться с домашними питомцами. В коттеджах имеются микроволновые печи, плиты для приготовления пищи, минимальный набор посуды. Несмотря на глубокую ночь в некоторых окнах горит свет…

Испуганная, заплаканная девушка. Ее длинные, густые волосы, кажущиеся в темноте абсолютно черными, распущены. Глаза большие. Она смотрит на Моску снизу вверх. Страх и надежда борются в ней какое-то время, затем она начинает говорить. В голосе испанский акцент. Она говорит быстро, путается в словах, оборотах речи. Моска почти ничего не понимает. В темноте эта девушка кажется ему ребенком. Она едва достает ему до плеча. Тело у нее худое. Даже в темноте видно, что она дрожит.

– Подожди, я позову кого-нибудь, – говорит он. Девушка смолкает, смотрит испуганно на окна коттеджей, в которых горит свет.

– Нет. Не надо никого звать. Пожалуйста, – говорит она.

Ее зовут Анита Сото. Безумие этой ночи коснулось ее, проникло в мозг, поселилось за черными глазами. Для нее трагедия началась за три часа до встречи с Моской. Началась чем-то призрачным, нереальным. Душевая кабинка на пляже. Скрежет труб в ночной тишине, ржавая вода из кранов. Крайний от дороги коттедж, где поселила ее сестра, Оделис Сото, решив, что Кэсиди Клири не воспользуется им. Анита Сото растирает полотенцем тело. Запах ржавчины цепляется к ее коже. Ржавая вода капает с волос. Страха нет, только его тень, только его слабый, едва уловимый запах. Ветер со стороны города качает деревья. Их ветви скребутся в окно. После скрежета труб в душевой кабинке, после ржавой воды из кранов воображение уже не может не реагировать на эти случайные раздражители. Оживают тени. Кажется, что кто-то смотрит в окно, кто-то скребется, пытаясь пробраться в коттедж. Выключить свет, затаиться. Теперь подойти к окну, убедить себя, что там никого нет. Всего лишь ветер и ветви деревьев. Но страх уже пробрался в сознание. Темнота окружает, сдавливает, наваливается на плечи, словно насильник, которому не нужно твое тело, но который возьмет все, что сможет, от твоего разума. И свет включить уже недостаточно. За окнами ночь, тишина.

Анита одевается, выходит на улицу. До коттеджа управляющего, где живет ее сестра, не больше дух десятков шагов. Так несущественно близко в дневном свете, но сейчас, когда ожила ночь, когда вокруг мир шорохов и теней, это расстояние кажется неприлично огромным. Сердце начинает сильнее биться в груди. Ноги немеют. Нет, Анита никогда не была достаточно смелой, чтобы выработать иммунитет к своему разыгравшемуся воображению. Ноги становятся непослушными, наливаются свинцом. Один шаг, другой. Черная птица пролетает над головой. Мир сжимается до размеров дороги между коттеджами. Время замирает. Прошлого нет. Будущего нет. Лишь липкое, пугающее настоящее. Анита оборачивается. Птица улетает прочь. В тишине слышно, как хлопают ее крылья. Заставить себя идти. Крыльцо коттеджа управляющего. Свет не горит. Постучать в дверь. Позвать сестру. Без ответа. Лишь оживает ночь в своем потустороннем мире. Тени скользят по внутреннему дворику.

– Кто здесь? – Анита оборачивается.

Тени прячутся. Сердце бьется сильнее. Снова постучать, попробовать открыть дверь. Не заперто. Анита заглядывает в коттедж.

– Оделис? Оделис, ты спишь? – тишина. Лишь шорохи в темноте за спиной. Нащупать на стене выключатель. Щелчок, но свет не включается. Вокруг ночь, мрак. Пара робких шагов вперед. – Оделис? – Анита подходит к кровати. Окна не зашторены. Небо звездное, но ночь за стенами коттеджа слишком темна. Еще раз позвать сестру, но ответ уже ясен – кровать пуста. Коттедж пуст.

* * *

Кейси Бредерик. Он приехал в отель «Голубой горизонт» раньше других приглашенных Кэсиди Клири. С собой он привез большой чемодан с вещами. Чемодан, с которым мог бы поспорить чемодан отправившейся в путешествие женщины. Еще у него была тонкая из легких сплавов трость. Он хромал на левую ногу. Минувший сезон в Национальной футбольной лиге не принес ничего, кроме травм. Коленный сустав заменили, но врачи сказали, что с игрой нужно завязывать. Бредерик послал их к черту. Послал к черту всех, решив восстанавливаться после травмы самостоятельно. Он планировал вернуться к новому сезону. Его друзья скажут, что вначале все выглядело действительно так, будто ему это удастся, но потом появились боли и Бредерику пришлось снизить нагрузки. На момент его приезда в отель «Голубой горизонт» о том, чтобы вернуться в игру к началу нового сезона, не могло быть и речи.

– Лучше бы я играл в бейсбол, – отшучивался он, однако выглядел подавленным и погруженным в депрессию.

Письмо от Кэсиди Клири было той чертой, которую он подвел под своими надеждами восстановиться к новому сезону. Нет, придется ждать еще год. Решение далось ему непросто. Вернее, не решение. Его врачи и его друзья давно знали, что Бредерик пропустит новый сезон. Оставалось лишь ему самому признать это. Обезболивающие, которые он принимал, и алкоголь помогли ему забыться на пару недель. Он никого не хотел видеть, ни с кем не хотел разговаривать. Впоследствии его друзья с удивлением признаются, что никогда бы не подумали, что он сможет вспомнить в этом пьяном бреду о приглашении Кэсиди Клири. Но Бредерик вспомнил. Билеты, которые прислала ему Клири, он давно потерял, но материальные затраты не заботили его. Он прибыл в аэропорт города Оскода, взял такси. Таксист, подвозивший его, вспомнил, что всю дорогу Бредерик жаловался на ужасное похмелье и защитника Хэмпа Люсьена, нанесшего ему травму. Таксист высадил его возле отеля, помог достать из багажника чемодан, предложил отнести вещи в коттедж, но Бредерик отказался.

– Кажется, я приехал слишком рано, черт возьми, – сказал он и хромая направился в коттедж управляющего.

Таксист по имени Гарри Гутье видел, как Бредерику открыла дверь Оделис Сото. Он не знал ее, но уверенно опознал по фотографии. Что было дальше, восстановить крайне сложно. Показания свидетелей теряются. Есть лишь невнятный рассказ Аниты Сото, которая видела во дворе отеля Бредерика и Кэсиди Клири. Подойти к окну Аниту побудили радостные крики Клири. Увидев Бредерика, она бросилась ему на шею. Бредерик едва удержался на ногах. Анита слышала, как он жалуется на боль в колене, на травму. Его лицо казалось ей знакомым. Она не знала точно, видела его в городе или же где-то еще. Лишь после ей удалось вспомнить, что она видела лицо Бредерика в одном из журналов о спорте, которые читал Фермин Гузман – мужчина ее сестры. Анита жила в его доме, когда только приехала в Оскоду. Потом Оделис предложила ей поселиться в одном из коттеджей.

– Все равно сезон не удался. Посетителей почти нет, – сказала Оделис. Анита согласилась. В отеле она прожила всего три дня, последний из которых едва не стал для нее роковым.

– Кэсиди Клири выглядела такой живой, такой счастливой, когда встретилась с Бредериком, – вспомнит впоследствии Анита Сото. – Она говорила так много и так оживленно, что я не смогла разобрать почти ни одного слова. Затем они уйдут в ее коттедж.

Еще раз Анита Сото увидит Кейси Бредерика, когда он и Кэсиди Клири пойдут на пляж.

– Не знаю, почему я осмелилась выйти из своего коттеджа – ведь я жила там незаконно, – скажет Анита Сото. – Но Бредерик был таким… таким… Никогда прежде я еще не видела такого идеального тела.

Анита выбралась из своего коттеджа через окно в ванной, находившееся с другой стороны отеля, надеясь, что никто не заметит ее. Где-то далеко, на пляже соседнего отеля, играли дети. Она слышала их смех. Слышала, как лает собака. Клири и Бредерик сидели у кромки воды. Анита видела, как Клири заигрывает с ним, снова и снова обнимает его, гладит его плечи. На Клири был надет светло-зеленый купальник, который едва прикрывал ее тело.

– Вы думаете, она была красивой женщиной? – спросит Аниту Сото на допросе после трагедии детектив Стивен Мейсмер.

– Мне кажется, самым красивым в ней была улыбка, – скажет Анита Сото. – Никогда бы не сказала, что человек, который улыбается так искренне, может убить, причинить боль.

– А Кейси Бредерик. Как он вел себя?

– Мне кажется, он был подавлен.

– Он не улыбался, не реагировал на шутки Кэсиди Клири?

– Не особенно.

– Вы помните, о чем они разговаривали?

– Кажется, вспоминали годы учебы.

– Кажется?

– Клири говорила всегда быстро, сбивчиво.

– А Бредерик?

– Он жаловался на свои травмы. Жаловался на женщину, с которой развелся.

– Значит, его голос вы слышали отчетливо?

– Его голос был таким же идеальным, как и его тело.

– Понятно. Было что-то еще? Клири не говорила ему о своих проблемах?

– Нет. Наоборот. Смеясь, она рассказывала ему о своих детях и своем муже.

– О детях и муже? Вы уверены, что не ослышались?

– Уверена.

– Но Кэсиди Клири никогда не была замужем, и у нее никогда не было детей.

– Я не знаю. Может быть, она врала?

– Может быть.

– Женщины иногда так делают. Моя сестра, например, когда встречалась с бывшими друзьями, всегда говорила, что у нее все хорошо. – Здесь запись показаний прерывается. Анита Сото плачет, вспоминая сестру, просит принести ей стакан воды.

– Бредерик и Клири видели вас? Знали, что вы наблюдаете за ними? – спросит ее детектив Стивен Мейсмер четверть часа спустя.

– День был солнечным. Я искупалась и лежала на берегу, притворяясь, что загораю.

– Кэсиди Клири снимала отель целиком. Она не сказала вам об этом, не попросила уйти?

– Нет. Она просто спросила, что я там делаю, узнала, что я пришла к сестре, и больше не обращала на меня внимания.

– А Бредерик?

– Лишь несколько раз посмотрел на меня.

– Звучит так, словно он был увлечен Кэсиди Клири.

– Она так много говорила и с таким жаром, что ею увлекся бы любой мужчина.

Анита Сото провела на пляже около часа, затем отправилась к сестре. Она не видела, как купаются Бредерик и Клири. Вместе с сестрой Анита Сото пообедала. В своих воспоминаниях она уверенно заявляет, что видела, как Кэсиди Клири и Кейси Бредерик вместе заходят в ближний к озеру коттедж.

– Из этого коттеджа Кэсиди Клири выйдет одна, – скажет Анита Сото.

Тело Кейси Бредерика найдут на следующий день. Он будет лежать на кровати. Его одежда разбросана на полу. В руках нераспечатанный презерватив. Кэсиди Клири привяжет его руки к спинкам кровати и только после этого воткнет ему в горло нож. Журналист Поль Валери сделает фотографию, попавшую позже во все газеты, – мертвец, меж пальцев которого зажат презерватив. Полиция так и не сможет внятно объяснить, как журналист смог попасть на место преступления, но Поль Валери прозрачно намекнет, что за определенную плату в этом мире можно попасть куда угодно.

* * *

Кровь Оделис Сото. Анита Сото увидит ее, когда выйдет из домика управляющего, не обнаружив сестру там. Восстанавливая детали трагедии, Ивет Кларксон предположит, что Кэсиди Клири убила Оделис Сото после того, как Оделис обнаружила тело Кейси Бредерика. В коттедже Бредерика не будет постельного белья, поэтому, увидев, что он заселился в крайний коттедж, Оделис решила дождаться, когда уйдет Клири, и понесла чистое постельное белье новому постояльцу. В пользу этой теории говорит тот факт, что в коттедже Бредерика действительно не было обнаружено постельного белья. А в коттедже управляющего была найдена чистая стопка простыней. Само тело Оделис Сото нашли за домом управляющего. Ивет Кларксон объясняет это тем, что после того, как Оделис обнаружила труп Бредерика, она вернулась в свой коттедж, собираясь вызвать полицию – звонок в службу спасения действительно был зарегистрирован с телефона отеля. Но Кэсиди Клири остановила Оделис Сото прежде, чем Оделис удалось сообщить о случившемся. Клири ударила ее два раза ножом в спину. Криминалисты подтвердят, что раны на теле Оделис Сото и раны на теле Бредерика были нанесены одним и тем же предметом.

Далее, по теории Ивет Кларксон, Оделис Сото выбралась из коттеджа и попыталась позвать на помощь. Кэсиди Клири нанесет Оделис еще восемь ударов и после этого избавится от тела, спрятав его за коттеджем управляющего. Дэйвид Прайс в своей книге скажет, что уже в тот момент Кэсиди Клири не заботилась о своем алиби. Ей нужно было лишь выиграть время, поддержать свою иллюзию, пока она не сможет забрать жизни остальных друзей. Именно так Дэйвид Прайс объяснит ложные заявления Кэсиди Клири касательно безумия опоздавшего Хэйгена Моски. Ей нужен будет человек, который снимет с нее подозрения на одну ночь. Большего она не желала.

Итак, не найдя Оделис Сото в коттедже управляющего, Анита Сото выходит на улицу. Ночь. Страх. Кровь ее сестры, оставшуюся на ступенях, Кэсиди Клири стерла, но кровь осталась на поручнях.

– Я не сразу поняла, что это кровь, – говорит на допросе Стивену Мейсмеру Анита Сото. – Просто что-то липкое и холодное.

Но как только она понимает, что на руках кровь, страх усиливается. Прятаться больше не имеет смысла.

– Я знала, что случилось что-то плохое. Верила в это, – скажет Анита Сото детективу Мейсмеру. – Назад в коттедж управляющего возвращаться было страшно, там не было света, и я не знала, что мне там делать. Звонить в полицию? Но если ничего страшного не случилось? Оделис могла просто порезаться. Или же это ее парень подрался с кем-то и пришел сюда…

Анита Сото пересекла двор и постучалась в дверь коттеджа Кэсиди Клири.

* * *

Ложь Кэсиди Клири.

Глэдис Мария Легуин, Кейси Бредерик, Тэд и Линда Ферроуз, Дэлвин Престон – ближе к полуночи все они собираются в отеле «Голубой горизонт». Не хватает лишь Хэйгена Моски. Кейси Бредерик мертв уже несколько часов, но Кэсиди Клири извиняется перед друзьями, объясняя его отсутствие тем, что он слишком пьян и принял много болеутоляющих таблеток. Она выстраивает факты и вымысел так, что Кейси Бредерик выглядит в глазах друзей не спортсменом, переживающим кризис из-за травмы, а беспробудным пьяницей и наркоманом. Подобный удел ждет и Хэйгена Моску, когда Анита Сото, не найдя сестру, постучится в соседний коттедж.

– Я была напугана. Просила этих людей помочь мне найти сестру, – скажет после Анита Сото детективу Стивену Мейсмеру.

– Как вела себя Кэсиди Клири?

– Она просила меня успокоиться, пыталась свести все в шутку.

– А кровь? Вы показали ей кровь у коттеджа управляющего?

– Кровь была у меня на руках. Клири сказала, что пойдет проверить, что случилось.

– Она пошла одна?

– С ней хотел пойти мужчина, который там был.

– Тэд Ферроуз? – детектив показывает фотографию.

– Да, – говорит Анита Сото. – Но Кэсиди лишь рассмеялась.

– Ее долго не было?

– Минут десять.

– Она нашла кровь?

– Нет. Сказала, что там ничего нет. Я не поверила, стала просить Тэда Ферроуза сходить вместе со мной.

– Вам показалось, что Кэсиди Клири врет?

– Нет. Я подумала, что она просто не смогла найти кровь.

– Тэд Ферроуз согласился пойти с вами?

– Да.

– Вы нашли кровь?

– Нет.

– Как вы думаете, почему?

– Я не знаю. Кэсиди Клири сказала, что у меня просто разыгралось воображение. Что я могла сама где-то порезаться. Что моя сестра могла уйти в город к мужчине. Она спросила меня, встречается ли с кем-нибудь моя сестра.

– Вы рассказали ей о Фермине Гузмане?

– Да.

– Что сказала Клири?

– Сказала, что мне нужно успокоиться. Сказала, что моя сестра уже нарушила правила, позволив мне остаться на ночь в свободном коттедже. Сказала, что если я не хочу, чтобы ее уволили, то должна успокоиться и ждать утра. Утром все образуется.

– Что было потом?

– Жена Тэда Ферроуза предложила мне остаться с ними.

– Почему?

– Мне больше некуда было идти.

– Как отреагировала на это Кэсиди Клири?

– Сказала, что молодая кровь им не помешает.

– Это дословно?

– Да.

– Вы помните, о чем они говорили после?

– О писателе.

– О Хэйгене Моске?

– Да. Глэдис Легуин сказала, что читала его книги и пожалела, что не сможет с ним встретиться. Клири рассмеялась и сказала, что Моска не приехал, потому что снова попал в сумасшедший дом.

– Хэйген Моска никогда не лечился в психиатрических клиниках.

– Я не знаю. Клири говорила, что это особенная больница. Говорила, что там лечат только творческих личностей, знаменитостей. Ну, знаете, как это бывает – алкоголь, наркотики, шизофрения, депрессия…

– Вы верите в историю Клири?

– Она говорила весьма убедительно…

После в своей книге «Глаза правды» Дэйвид Прайс попытается восстановить в деталях ложь Кэсиди Клири. Ложь, в которую поверят все. Поверит даже Хэйген Моска, когда наконец-то доберется до отеля «Голубой горизонт». Дэйвид Прайс назовет это психологией масс, но в каждом его слове будет виден оттенок мистики и сверхъестественного. Словно само безумие, обретя силу, проникло в разум собравшихся в отеле людей. Странно, но эту историю не станет опровергать Авери Шилд, который в своей книге «Кэсиди Клири. Правда и вымысел» поставит с ног на голову все факты трагедии. Для него эта часть книги Дэйвида Прайса будет выглядеть на удивление естественно. Вместо опровержения он дополнит эту стоящую под вопросом часть, восстановив в деталях смерть Глэдис Легуин. В его рассказе Кэсиди Клири выглядит злым гением, играющим с сознанием своих друзей, как гениальный иллюзионист играет с собравшейся публикой. Темнота, о которой она рассказывала Даяне Ворт, заполняет ее сознание, проникает в головы друзей. Почему все поверили в безумие Хэйгена Моски? Даже Глэдис Легуин, читавшая его книги, не усомнилась в словах Кэсиди Клири, превративших Моску из третьесортного писателя в таланта мировой величины, у которого появились серьезные проблемы с психикой.

В «Глазах правды» Дэйвид Прайс детально разберет жизнь каждого из друзей Кэсиди Клири. Жизнь, которая на поверку окажется ничуть не лучше жизни самой Кэсиди. Прайс выдвинет теорию, что где-то в глубине сознания безумие Клири находилось в каждом из ее друзей. Все они пережили череду взлетов и падений. Авери Шилд в «Кэсиди Клири. Правда и вымысел» вспомнит фразу Ф. Достоевского о том, что в каждом несчастье ближнего есть нечто веселящее глаз. На этом он и построит свою теорию, где каждый из собравшихся в отеле «Голубой горизонт» будет жаждать найти того, чья судьба смогла бы повеселить, помочь подняться над собственной суетой и бренностью, как птица Феникс восстает из пепла. Именно этим, по мнению Авери Шилда, будет обусловлен интерес Глэдис Легуин к Кейси Бредерику. Согласно воспоминаниям Аниты Сото, Глэдис Легуин сама попросит Кэсиди Клири отвести ее в коттедж бывшего друга и нынешней заходящей звезды футбола.

– Она скажет, что ей охота посмотреть на него, пусть он и слишком пьян, чтобы узнать ее, – вспомнит Анита Сото.

Этот визит станет для Глэдис Легуин последним. Кэсиди Клири убьет ее, нанеся сорок четыре колотых раны. Ее кровь найдут рядом с телом Кейси Бредерика и на береговой линии пляжа, но сама она еще долго будет считаться пропавшей, пока рыбаки не выловят ее тело из холодных вод озера Гурон. Кэсиди Клири вернется к друзьям одна и скажет, что Глэдис решила остаться с Бредериком.

– Дэлвин Престон отпустит по этому поводу пару весьма грубых шуток, – скажет детективу Стивену Мейсмеру Анита Сото.

– Она всегда хотела переспать со знаменитостью, – прибавит, по словам Аниты Сото, к словам Дэлвин Престон свою едкую ремарку Тэд Ферроуз.

– Причем пол знаменитости не имеет особого значения, – скажет Кэсиди Клири.

– Не думала, что Глэдис интересуют девочки, – скажет Дэлвин Престон.

– Не интересуют, но только после того, как они удовлетворят ее, – скажет Кэсиди Клири.

– Ох! – скажет Дэлвин Престон.

– А я и не знал, что у вас с Глэдис что-то было, – скажет Тэд Ферроуз Кэсиди Клири.

– Кажется, я что-то упустила, – скажет его жена Линда.

– Тэд не рассказывал тебе о нашей тесной студенческой дружбе? – спросит ее Дэлвин Престон.

– Он говорил только, что ты лесбиянка.

– Ах! И что ты думаешь об этом?

– Я думаю, что это отвратительно.

* * *

Хэйген Моска встретит Аниту Сото в тот самый момент, когда она, покинув коттедж Кэсиди Клири, пойдет проверить, не вернулась ли ее сестра.

– Оделис рассказывала мне, что иногда она ходит ночью купаться, – скажет на допросе Анита Сото. – Поэтому я решила поискать ее на пляже.

– Вы видели кровь на пляже? – спросит детектив Стивен Мейсмер.

– Нет, но я могла поклясться, что сам воздух пахнет смертью.

Страх заставит Аниту Сото вернуться назад. Возле крайнего к пляжу коттеджа, который занимал Кейси Бредерик, она остановится. На допросе она так и не сможет объяснить, что заставило ее подойти к коттеджу и заглянуть в окно. Бенни Дювайн в своем рассказе «Любовь за голубым горизонтом» объяснит этот поступок вожделением и сексуальным напряжением, которые вызовет у Аниты Сото спортивное тело Кейси Бредерика, увиденное днем. Но позже в «Кэсиди Клири. Правда и вымысел» Авери Шилд назовет это не более чем фантазией писателя порнографической прозы.

– Не знаю почему, ведь там было темно, но когда я увидела Кейси Бредерика, привязанного к кровати, то сразу поняла, что он мертв, – скажет на допросе Анита Сото.

Спустя пять минут она встретит Хэйгена Моску. Напуганная и сбитая с толку.

– Я не знала, что это Моска, – скажет детективу Анита Сото. – Думала, что это один из служащих отеля, хотела ему все объяснить, почувствовала себя полной дурой. Особенно когда он предложил позвать кого-нибудь на помощь. Понимаете, когда ты одна, то все вокруг кажется враждебным, мистическим, а когда рядом кто-то есть, то страхи как бы отступают.

– Но тем не менее ты убежала от Моски, – напоминает ей детектив Стивен Мейсмер.

– Он спросил меня о своих друзьях, назвал свое имя, и во мне все похолодело.

– Ты верила, что он был душевнобольным?

– В тот момент я верила, что он сбежал из клиники, где лечился, убил того спортсмена, убил мою сестру, убьет или уже убил своих друзей и собирается убить меня.

Анита Сото спрячется в одной из душевых кабинок на пляже, и ее найдут лишь на следующий день ближе к полудню.

* * *

Даже если допустить, что Дэйвид Прайс и Авери Шилд объяснили, почему все поверили в безумие Моски, то как объяснить, что в свое безумие поверил он сам?

– Не знаю, как это случилось, – скажет он на перекрестном допросе детективу Ирме Блуноут.

Он стоит один во дворе отеля «Голубой горизонт». Анита бежит к берегу озера Гурон. Тьма поглощает ее силуэт. В своем фильме и последующей книге Ивет Кларксон показывает Моску напуганным, растерянным. Он устал. Он хочет спать. Он ждал, что поездка из Балтимора в Оскоду принесет вдохновение, но вместо этого отыскал лишь странную девушку – Аниту Сото, которая убегает от него, как черт от ладана. Почему она испугалась его? Или же не его? Разве она не была напугана, когда он встретил ее? Моска оглядывается. Свет горит лишь в одном коттедже. Остальной отель спит. Или же пуст? Он не знает. Спросить о Кэсиди Клири, пригласившей его сюда, не у кого.

– В какой-то момент я подумал, что все это может оказаться розыгрышем. Шуткой. Что здесь нет никого из старых друзей, – скажет Хэйген Моска после Ирме Блуноут.

Он хочет уйти…

Мэтью Блауэр, сыгравший Моску в фильме Ивет Кларксон, выглядит усталым и напуганным. Журналист Алекс Фрай, который спросит после выхода фильма Хэйгена Моску о достоверности игры Мэтью Блауэра, напишет в своей статье, что Моска не видел этот фильм, а после того, как Фрай уговорил его посмотреть неудачную картину Ивет Кларксон, признался, что помнит в основном только ночь и не может оценивать игру актера.

– Возможно, страх и растерянность были, – уклончиво признается он. – Мне кажется, любой насторожился бы, если бы увидел в тот день Аниту Сото. Она была так напугана! Напугана, когда я только встретил ее, а после, узнав мое имя, испугалась еще больше.

Авери Шилд в «Кэсиди Клири. Правда и вымысел» скажет, что виной всему была ночь. Она сгущала тени, материализовала страхи.

– Когда я вошел в коттедж Кэсиди Клири, то все, кто там был, уставились на меня, как на призрака, – скажет на допросе Хэйген Моска.

– Все кроме Кэсиди Клири? – спросит его детектив Ирма Блуноут.

– Я думаю, да.

В книге Дэйвида Прайса Моска почему-то выглядит чопорным, зазнавшимся, вычурным до мозга костей неудачником, с радостью принявшим историю о своей славе, закрыв глаза на то, что рядом с его славой шло безумие. В «Кэсиди Клири. Правда и вымысел» Авери Шилд упрекнет своего коллегу по перу Прайса за подобное описание.

– История о моей славе и моем безумии вначале рассмешила меня, – скажет на допросе Хэйген Моска. – Но потом Кэсиди Клири начала говорить о моем творческом кризисе…

Моска слушает Кэсиди Клири и продолжает улыбаться. Слушают Тэд и Линда Ферроуз. Слушает Дэлвин Престон.

– Она назвала меня гением, талантом, – скажет Моска детективу Ирме Блуноут. – Мои книги, по ее мнению, вскоре должны были стать классикой, учебным пособием для начинающих. Я попытался возразить, но она списала все это на мою болезнь, на мой кризис.

Кэсиди Клири говорит много и увлеченно. Вымышленная история живет, искрится. Супруги Ферроуз давно верят в это. Дэлвин Престон верит. Остается лишь поверить Моске.

– Все это неправда, – говорит он друзьям, но улыбки уже нет на его лице.

Улыбается лишь Кэсиди Клири, в деталях описывая его несуществующий недуг, согласно которому Хэйген Моска убедил себя в своей никчемности, превратил свою гениальность в вымысел, называя себя третьесортным бумагомаракой.

– Какой писатель не верит в свой талант и в свою гениальность? – скажет на одном из интервью Даяна Ворт. – В каком человеке не живет тщеславие?

– История Кэсиди балансировала на грани реальности и шутки, – говорит на допросе Хэйген Моска. – Но после того, как Кэсиди поклялась, что не посылала мне письмо с приглашением, шутка вдруг перестала быть шуткой.

Авери Шилд заострит на этих словах особое внимание – письмо от Кэсиди Клири Моска так и не сможет найти, и никто, даже его почтальон, не смогут подтвердить, что подобное письмо было. Были какие-то письма: от издателя, от поклонников, от кредиторов, от женщин, но ничего конкретного. Но если не было письма, то как Моска смог узнать об этой встрече?

– Кэсиди сказала, что мне рассказал о готовящейся вечеринке Кейси Бредерик и что он с радостью подтвердит это, как только проспится, – скажет на допросе Моска.

– Я думала, с ним сейчас Глэдис, – сказала в ту ночь Дэлвин Престон.

– Не будем выдавать ее аппетиты, – улыбается Кэсиди Клири.

Все эти разговоры восстановлены по воспоминаниям Хэйгена Моски и не раз ставились под вопрос. Находились даже те, кто пытался сделать сенсацию, назвав его убийцей. Но показания свидетелей подтверждают, что когда происходили первые убийства, Моска находился далеко от отеля «Голубой горизонт» и города Оскода. Он мог стать лишь сообщником Кэсиди Клири. Впрочем, такое же клеймо любители дешевых сенсаций пытались повесить и на Аниту Сото.

* * *

Супругов Ферроуз найдут в отдельном коттедже. Все стены будут залиты кровью. Ивет Кларксон в своей книге так и не соизволит внятно объяснить, как женщина комплекции Кэсиди Клири смогла устроить подобную бойню. В общей сложности на телах супругов Ферроуз насчитают 436 колотых ран и порезов. Дэйвид Прайс и Ивет Кларксон обойдут эти убийства стороной, лишь сухо упомянув подробности. Авери Шилд дополнит это описание результатами вскрытия и фотографиями обнаженных тел, сделанных на следующий день криминалистами. Сперма Тэда Ферроуза будет обнаружена в желудке Линды Ферроуз, что позволит Авери Шилду предположить интимную близость супругов незадолго до смерти. Он напишет, что они оставили Кэсиди Клири, Хэйгена Моску и Дэлвин Престон и отправились в свой коттедж. Убийца пришел к ним позже, когда они спали или лежали изможденные любовными играми. Именно «убийца». Ни разу в этой сцене Авери Шилд не назовет имя Кэсиди Клири. Убийца, нанесший супругам 436 колотых ран и порезов, останется безликим.

Дэлвин Престон будет найдена задушенной в коттедже Кэсиди Клири. Под ее ногтями обнаружат частицы кожи Кэсиди Клири. Фотографии мертвого тела Дэлвин Престон Авери Шилд также приложит к своей книге.

Хэйгена Моску обнаружат в коттедже, за задней стеной которого будет найден труп Оделис Сото. Моску поднимут из кровати и будут считать главным подозреваемым, пока два часа спустя не найдут Кэсиди Клири.

Она будет идти по шоссе 23, покинув Оскоду. На ее теле и одежде не смогут найти ни капли крови жертв. На допросах она будет молчать. Позднее комиссия психиатров признает ее неспособной предстать пред судом. Ее поместят в психиатрическую клинику имени Питера Андерсона в Пасадене. Со дня, последующего за ночью трагедии в отеле «Голубой горизонт», и по сей день Кэсиди Клири не произнесет ни единого слова. Во время создания своих книг ее посетят Ивет Кларксон, Дэйвид Прайс и Авери Шилд. Из них лишь Авери Шилд расскажет в книге об этом визите. Но описание коснется в основном интерьера палаты Кэсиди Клири да лечащих врачей, которые дают сбивчивые, скупые на факты интервью. Во время своей встречи с Кэсиди Клири он спросит, почему она не убила Хэйгена Моску. Это будет единственный вопрос, но ответа на него Авери Шилд не получит.

– Как вы думаете, почему она не убила вас? – спросит он позже самого Хэйгена Моску, рассказав ему о визите к Кэсиди Клири.

Ответа снова не будет.

– А как насчет вашей гениальности? – спрашивает Авери Шилд. – Вы все еще верите в историю Клири о вашей болезни и вашем успехе?

Хэйген Моска смеется.

– Мы все еще ждем вашу книгу, – говорит Авери Шилд перед уходом.

Моска молчит. Как молчит в последние годы Анита Сото, избегая любых встреч и интервью. Тишина. Кажется, что все уже сказали свое слово в этой истории. Теперь остается лишь ждать, что скажет Кэсиди Клири. Но Клири молчит.