Текст книги "Все запущено у Путина"
Автор книги: Виталий Загорский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)
Мы еще долго сидели и тупо молчали, гладя друг другу в глаза. Мне многие говорили до этой встречи, что взгляд президента обладает каким-то магическим действием, он очень умеет нравиться и в процессе беседы способен легко переманить абсолютно любого человека себе в единомышленники. Но мне в тот момент было его по-человечески жаль, я видел перед собой ничтожество, загнавшее себя в угол и не понимающее, как выбраться из собственной западни. Я мысленно согласился помочь этому давно смердящему политическому трупу, чисто из-за человеческих соображений. Тем более, что было совершенно ясно и мне, и ему, что самые верные соратники, которых он мандил своими волшебными глазами, готовы в любой момент засадить ему нож в спину.
– Ладно, я согласен, – сказал я, оборвав нашу затянувшуюся паузу, – но только при условии невмешательства в мои дела. Я намерен принимать решения на основе своих представлений о добре и зле, а если Вы в чем-то со мной будете не согласны, то засуньте свое несогласие куда подальше.
– По рукам?
– По рукам!
Рукопожатие Президента оказалось вяленьким, сухенькая ручонка когда-то всемогущего феодала не внушала никакой дальнейшей исходящей угрозы. Боюсь даже, что ни себе, ни Кабаевой эти гэбистские обшарпанные пальчики уже давно были не в состоянии доставить никакой писькиной радости.
Через мгновенье мы очутились в Доме Правительства, том самом, что в 1991 году физически уберегся от штурма по заказу ГКЧП, спасая Ельцина, а в 1993 году уже с огромным трудом, но все же устоял от расстрела, утроенного самим же Ельциным.
В общем, оказались мы на четвертом этаже в роскошном Президентском кабинете, где нам подобострастно уже наливал чаек и ставил бараночки на стол сам Мишустин. Мы расселись вокруг стола и Путин начал свою речь.
– Михаил Владимирович, я хотел бы представить Вашему вниманию Загорского Виталия Ивановича, который по моему мнению в момент нынешних исторических вызовов наиболее всего подходит на должность председателя правительства.
После небольшой паузы, давшей Мишустину переварить все сказанное, Президент продолжил.
– Виталий Иванович специально прибыл из Лондона, где прожил последние двадцать лет, поэтому он как чистый лист бумаги, никак не связан с коррупционными схемами, в которых погрязли все мы. Я убедительно Вас прошу подать в отставку прямо сейчас, дабы не препятствовать дальнейшему прогрессивному развитию нашей страны.
Мишустин страшно побледней то ли от перспективы оказаться уже завтра на нарах, то ли от резко упавших доходов, практически до нуля. Короче, он не смог проблеять ни одного слова, только кивнул, демонстрируя свое согласие. Чтобы разрядить обстановку, мы отхлебнули немного чаю, и я позволил себя несмешной анекдот:
Медведев в 2016 году: «Денег нет, но вы держитесь». Мишустин в 2020: «Продержались? Молодцы! Теперь заплатите налоги».
Оба хмыкнули, но не заржали. «Хуево у вас тут с чувством юмора» – подумалось мне, но мы и это будем менять.
Мы поднялись этажом выше, в зал заседаний правительства, где уже собрались все министры и прочая челядь. Завидев Путина, все притихли и вскочили. Место председателя было старательно протерто от пыли, что аж блестело. Около стола были приставлены три кресла – одно в центре с гербом, два других по бокам попроще. Путин сразу сел посередине, мы с Мишустиным по бокам.
– Уважаемые коллеги, – начал Премьер, – у меня для вас две новости, и как водится в России, они обе плохие. Первое: с сего момента я прекращаю свою деятельность на посту председателя правительства и второе: кабинет министров в полном составе уходит в отставку. Я благодарю Вас за отчаянную работу, но те результаты, что мы с вами достигли оказались неудовлетворительными. Народ нас ненавидит, Президент нас держит только для того, чтобы мы только ничего не делали, а набивали собственные карманы и оффшоры. Наше время прошло, мы достаточно наворовали, теперь стоит передать бразды правления тем, кто выправит экономическую и политическую ситуацию.
– Благодарю Вас, Михаил Владимирович, – продолжил Путин, похоже прихуевший от такой неожиданной откровенности Премьера. – Виталий Иванович Загорский назначается исполняющим обязанности председателя правительства с последующим внесением его кандидатуры на утверждение в Федеральное Собрание. Спасибо за внимание, а Вам, Виталий Иванович, я желаю удачи.
Тут же Президент и Мишустин ретировались. Я же пересел на кресло с гербом и обратился к сидящим:
– Неуважаемые коллеги, с сегодняшнего дня Вы отправляетесь в отставку, у нас впереди много дел по исправлению всего того, что вы наворотили. Что касается того, тех бабок, что вы наворовали – все остается на вашей совести, никаких расследований, гонений и посадок не будет, но при одном обязательном условии. Просто спокойно уйдите, соберите свои пожитки и проваливайте в свой сраный Лондон, Майами да Нью-Йорк. Россия дарит вам возможность насладиться всем, что вы из этой страны спиздили! Перед нашей встречей я ознакомился с досье, половина из вас скрывает второе гражданство, другая половина пыжится на благо страны имея постоянный вид на жительство в другой стране. Пиздуйте к своим детям, да бабам, они вас страшно заждались, не тратьте свое драгоценное время тут. Альтернативных вариантов у вас нет, будете если залупаться, то информация про ваши дела будет слита Навальному, который с большим удовольствием и очень талантливо сделает расследование. А если и после этого будете права качать, присядете лет на 15–20. Я давно задаюсь вопросом, как вы собственным детям и внукам в глаза смотрите то? Только конченные выродки могут воровать у собственных детей их же будущее.
Все присутствующие мужского пола потупили взор, а Голикова вытирала крокодильи слезы со своих всецело коррумпированных очей.
«Какие же вы все жалкие» – подумалось мне, «с миллиардами на счетах, виллами и яхтами, а так беспомощны и убоги. Вот приняли решение вас разогнать, и в ту же секунду вы просто никто. Ноль без палочки, абсолютно унылое говно!»
– Уебывайте отсюда, чтобы вас никто больше не видел, у меня все! – А я дам пресс-конференцию, – сообщил я каким-то холуям, дежурившим около дверей, – пригласите, пожалуйста, журналистов.
Мгновенно зал заседаний был наполнен теле-радио и газетной прессой, включая старый добрый CNN и BBC. На мой премьерский стол наставили каких-то микрофонов, диктофонов, по периметру расположились операторы с камерами, несколько каналов лупанули срочный прямой эфир.
– Президент приступил к обновлению кабинета министров, поэтому с этого момента я назначен председателем правительства, – начал я не дожидаясь, пока все зайдут внутрь зала. Таким образом, все министерства остались без своих руководителей и замов.
– Кто придет им на замену? – прозвучал громкий голос журналиста агентства Рейтерс.
– У нас есть приличный кадровый резерв из числа тех, кто в свое время по тем или иным причинам эмигрировал из России. Это преимущественно молодые люди с достойным образованием и громадным управленческим опытом работы, которые очень ждали этого момента. Они готовы бросить все и приехать обратно за широчайшими возможностями, которых еще вчера не было из-за коррупции и кумовства, круговой поруки и небывалого постоянного лицемерия. Это люди с прививкой от исконно русского коллективного ублюдочного мировоззрения терпил, это те, которые не гадят, где живут, вместо этого постоянно заняты саморазвитием и продвижением всего нового и прогрессивного. Время срать в дырку во дворе и жить в обсосанных подъездах ушло. Вот прямо сейчас, взяло и ушло. Это отнюдь не значит, что все уличные сортиры одномоментно превратятся в туалеты с подогревом. Но водораздел произошел, потому что я с моей новой командой докажу, что жить достойно, при этом не брать и не предлагать взятки вполне возможно. Надо просто захотеть и все получится, а там глядишь, одна мысль отложить личинку на улице станет просто неприемлемой. Пришло время задавать новый образ жизни и образ мышления. Поверьте мне, населению России это очень понравится! Вопросы?
– Виталий Иванович, – заверещал как-то холуй, – просыпайтесь, на работу же опоздаете.
«Ебать копать, ну надо же, проспал» – вскрикнул я, резко вскочив с кровати. На часах было уже восемь утра. Через секунду я очутился в ванной, принявшись чистить зубы и умывать себя.
«Вот, интересно, российские министры хоть иногда задумываются о своем никчемном существовании? Ведь, в случае отставки, они настолько становятся уязвимыми. Это хорошо, если они успеют доехать до Шереметьево, а если нет, то что тогда?» – с этой мыслью я быстро оделся, вышел из дома, сел в холодную машину и поехал на работу.
Офис располагается в километрах пятнадцати от моего дома, как правило мой путь без пробок, и мне хватает времени, чтобы окончательно проснуться и обдумать увиденное. Каждое утро в противоположном направлении свой путь держит громадный Шевроле Suburban – катафалк с очередным клиентом ногами вперед. Я так часто вижу эту машину, что даже помню ее номер наизусть UR999NXT. Девятки в этом номере вычурно выглядят как три шестерки, а буквы UR как бы читаются «You Are», что в переводе означает «ТЫ», а «NXT» – это next, или по-русски «следующий». Это очень хорошее напоминание, что любой из нас в любой момент может там оказаться, в горизонтальном положении, да и в добавок в закрытом гробу. Эта машина подъедет к церкви, там священник безразлично прочтет давно заученный текст, разбитые горем родственники попытаются это как-то принять с помощью обнадеживающих сказок про жизнь после смерти. Затем гроб отправится в печку, тут же, при церкви, а урну с прахом отдадут родным через пару недель. А лет через пятьдесят никто и не вспомнит, что был такой замечательный человек, ведь жизнь без него отнюдь не остановилась. Вот, если применить эту модель к алчным и ненасытным власть-предержащим, которые рано или поздно тоже превратятся в кучу навоза, неужели воруя миллиардами и ненавидимые всеми, они об этом не задумываются. На что жизнь у этих моральных уродов уходит?
Сон номер 4. Со слезами на глазах
9 мая вся страна начинает сходить с ума – цепляют на все места ленточки цвета колорадского жука, наклеивают на свои подержанные тачки, зачастую немецкого производства, стикеры «можем повторить». Особо патриотично настроенная группа вываливает с портретами дедов с колонны «Бессмертного полка». Потом СМИ долго изгаляются, что эти портреты, отпечатанные в одной типографии, после мероприятия, оказываются на помойке. «Мы за ценой не постоим», «память предков», «никто не забыт» – сквозит из каждой аватарки. Люди, имеющие очень слабое представление об этой войне, пытаются примазаться, рассказывая друг другу сказки, как их великие предки сражались, не жалея жизней своих. Чаще всего, если уж кому в той мясорубке удавалось выжить, то это были вертухаи из заградотрядов НКВД или контрразведки СМЕРШ.
Участник Северной войны с Финляндией 1939 года, известный актер Юрий Никулин, о тех событиях вспоминать не любил, по всей видимости из-за того, что ничего позитивного и героического, кроме грязи, лжи и многомиллионных смертей, там не было. Хотя один анекдотичный случай про немецкого солдата Ханса, которого командир Никулина перекидывал через канаву к немцам и который, в полете от испуга пукнул, вызвав гомерический хохот с обеих сторон, Никулин рассказывал, но это было скорее из серии забавных баек. Не любили вспоминать войну и другие ветераны, вырвавшие победу вопреки всем обстоятельствам. Пиздеж про свои героические подвиги в основном практиковали либо ряженые, которым на момент мая 1945 было лет 5, либо штабные политруки, не имеющие никакого боевого опыта на передовой, зато профессионально уничтожающие собственный же народ в лагерях.
История времен СССР была максимально отшлифована. Никакого упоминания про пакт Молотова-Риббентропа и его секретные протоколы, которые сделали начало 2 мировой войны неизбежным. Ничего про Катынский массовый расстрел, ни слова про расстрелы на Бутовском полигоне. Но самое главное, никакого указания на то, что Сталин, урвав победу, обеспечил себя правовой возможностью насиловать собственное народонаселение еще долгие 8 лет. Бараки лагеря Дахау, где жестоко уничтожали людей, были впоследствии перевезены в мордовские лагеря, где и служат до сих пор. Немецкое качество, ничего не скажешь!
9 мая было обычным рабочим днем и при Сталине, и при Хрущеве. В конце 40-х безруких и безногих инвалидов войны стали выселять за пределы Москвы, чтобы не портили образ великой коммунистической страны Советов. Возвращавшихся из плена и незаконно угнанных на работы прямиком отправляли в ГУЛАГ мотать срок за предательство и госизмену. Брежнев – «герой» сражений на Малой Земле, очень любил праздники, поэтому в середине 60-х день победы был все же объявлен выходным. История лжи закольцевалась и день жуткого позора неожиданно трансформировался в день гордости за 27 млн уничтоженных людей. Расчеты примерные, посчитали еще не всех, но радость с тех пор льется через край, а отмечания идут на полную катушку.
Многие москвичи предпочитают 9 мая свалить подальше из Москвы, отдав ее на откуп провинциалам и проплаченным толпам бюджетников, принудительно пригнанных ходить весь день с портретами дедов. А ведь в 1995 году в свободной России праздновалось 50-летие победы. Я очень хорошо помню тот праздник и настроения людей. В Москву приехали лидеры более 50 государств, включая Билла Клинтона, Джона Мейджора, Франсуа Миттерана, особым гостем был Гельмут Коль. Это был настоящий день примирения, по всей Москве развесили баннеры с американским, британским и советскими флагами, символизирующие совокупный вклад коалиции в Победу во Второй Мировой Войне. Ни одного упоминания Сталина в контексте победы. Но двадцати лет хватило, чтобы выяснилось, что такое прочтение истории не соответствует той выхолощенной и причесанной сказочке, придуманной при совке, с участием КГБ. В итоге, 9 мая, но уже 2022 года, никого из иностранных лидеров вменяемых стран не позвали, а вклад союзников коалиции в победу низведен до абсолютного нуля. По всей стране народ обвешивает свои машины, зачастую немецкого производства, колорадскими ленточками и наклейками «можем повторить». События в Украине ясно показали, что все-таки «не можем» ничего повторить, даже собрать свой автомобиль, не говоря уже про «Киев за три дня».
Мои деды не воевали из-за своего неправильного происхождения. За этническую принадлежность им пришлось пройти через трудовые лагеря. Мне нечего было рассказывать в школе про подвиги моих дедов, за что я каждый год 9 мая был подвергнут моральной обструкции со моих товарищей и особенно учителей. В памяти остались рассказы моей бабушки, как они в захолустных приграничных с Украиной районах оказались в оккупации. Дорога, представлявшая из себя глубокий и непроходимый ров, была срочно засыпана немцами гравием, на перекрестках появились указатели, жизнь стала налаживаться, население с большим удовольствием стало сотрудничать с новыми оккупационными властями, некоторые даже освоили немецкий язык и строили большие планы на жизнь, которая наконец-то перестала быть советской. «Освобождение» от немецко-фашистских захватчиков пришло довольно быстро, всех, кто был заподозрен в сотрудничестве с врагом, расстреливали на месте, дорогу вернули в исходное состояние, указатели все убрали. История, конечно, не знает сослагательного наклонения, но если б Сталин не закидал пушечным мясом «агрессора», то, глядишь, попивали бы сейчас баварское разливное.
Школа, кстати, преуспела больше всех в «чествовании» героев. Нам положено было скинуться ветеранам не печенье и чай, а это были 90-е, не у всех в семье водились лишние деньги. Тот, кто не скидывался, попадал под адскую обструкцию учителей и администрации, шли тяжелые разговоры с детальным расследованием финансового положения семей. В назначенное время в школу притаскивали ветеранов, которые с огромным трудом поднимались на второй этаж, а актовый зал. Мы должны были их встречать и помогать передвигаться, нежно поддерживая под руки. У всех без исключения ветеранов, к которым я был приписан помогать доковылять до актового зала, лично мне запомнился удушающий запах изо рта, за состоянием которого они, видимо, перестали следить еще при Сталине, причем это был запах не гнилых зубов, а характерный старческий запах смерти. Металлические коронки во весь оскал придавали вид им вид каких-то безумных биороботов марки «Старый Терминатор». Они все, как один, дурно пахли, ни черта не слышали, что им говоришь, еле ноги передвигали, и пока медленно, но верно доходили до актового, пиздели без умолку о своих подвигах, доводя меня до полуобморочного состояния. Вся церемония в актовом зале была похожа на репетицию их же собственных поминок, где о новопреставленных либо хорошо, либо никак. После такого перформанса провожать их до дома у меня не было ни сил, ни желания, поэтому я отсиживался в вонючем школьном туалете, который по сравнению со смердящими ветеранскими ртами, казался розарием.
С этой мыслью я провалился в сон и обнаружил себя в Кремле, кишащий разными людьми, словно муравейник.
– Виталий Иваныч – окликнул меня кто-то в коридоре. Сквозь толпу ко мне пробирался Сурков с хитрой ухмылкой, – зайдите в мой кабинет, дело есть. Мы, минуя рабочую зону этого тонкого эстета, проследовали сразу в комнату отдыха, где, расположившись на роскошном диване, продолжили нашу незатейливую беседу.
– Виталий! – продолжил Сурков – мы долгое время ковали нашу версию 9 мая для поддержания рейтинга ему, – тут он поднял палец вверх, и все догадались о ком речь. – Но сегодня ситуация изменилась, народ, как оказывается, не идиот, знают, читают, выискивают. Более того, все наши фокусы с бюджетниками, согнанными за 500 рублей с портретами дедов, напечатанные в одной типографии, выплывают и становятся достояние общественности. В общем громадная ложь, придуманная нами, бьет очень больно по нам и особенно по нему – резюмировал Владислав Юрьевич, снова вознеся палец вверх. – Ты должен, – продолжил он – и только ты, поставить окончательную точку в этом царстве мракобесия. Вот личные дела ветеранов, которых мы пригласили на трибуны сидеть с главным рядом. Большинству из этих людей на момент окончания войны было лет 5, максимум 10, но они все с медалями и орденами. Самые древние тоже есть, они в 45-м встречали угнанных на работы и в плен, чтобы этапировать в советские лагеря. Возникла пауза, после чего Сурков добавил: – Виталий, ни одного воевавшего тут нет, кроме пары вертухаев, отсидевшихся в тылу и всю последующую жизнь стороживших зэков. Люди, отдавшие свои жизни, как понимаешь, с сороковых годов не с нами.
На этих словах я остался в комнате один, листал личные дела, где были расстрельные списки, принятые к исполнению, доносы, записочки на соседей, коллег, друзей и даже собственных родственников с целью освободить жилплощадь и улучшить собственные бытовые условия.
«Как же так» – думал я – «откуда у людей, позиционирующих себя высоконравственными и духовными индивидуумами, такая хладнокровная жестокость? Как они живут после того, как стреляли в спину беззащитным, зачастую близким людям? Ходят, коптят воздух, рассказывают сказки про доблестное военное прошлое, гремят медальками, да орденами, ублюдки».
– Виталий, ты идешь? – прервал мои тягостные мысли до боли знакомый голос. Я обернулся и в дверях увидел Путина, а в его глазах душу, точнее мерзкую душонку КГБшника, наследника славных традиций НКВД. Часы показывали 09:55, мы двинулись по коридору на выход через Спасскую башню в направлении Красной площади. Как раз оставалось 5 минут, чтобы дойти и занять места на параде.
– Виталик, тебе надо будет выступить сразу после меня, – продолжил президент, – я объявлю тебя своим преемником, а ты скажешь свою программную речь о том, как ты видишь дальнейшее развитие нашей страны без лжи, вранья, очковтирательства. 9 мая – подходящий для этого случая момент, я надеюсь Сурков тебе передал личные дела «ветеранов-героев». Так вот, они подлежат ответственности за свои деяния, их преступления не имею срока давности, но сообщить миру об этом должен именно ты в качестве первого шага к самоочищению и началу жизни с чистого листа.
«Ну, конечно, самую грязную работу мне» – подумал я, но ничего не ответил этому наломавшему дров бывшему чекисту.
Между тем под одобрительный свист публики мы проследовали к своим местам, что были определены нам в самом центре трибуны. Я пристроился на пластиковое кресло, а Путин подошел к тумбе с двуглавым орлом и 4 пушистыми микрофонами.
– Товарищи солдаты и матросы, сержанты и старшины, товарищи офицеры, генералы, адмиралы, уважаемые ветераны, граждане России! – начал неловко президент, – Поздравляю вас с очередной годовщиной великой победы, победой в войне, ставшей суровым испытанием нашей государственности, испытанием народного духа, сплоченности, воинского товарищества.
Возникла пауза, прервавшаяся неуместными аплодисментами.
– Дорогие фронтовики, – продолжил Путин, – у каждого, кто выжил в той бойне и сейчас присутствует на трибуне есть своя история. Она известна и нам, все-таки я выходец из органов, где на каждого сохранено полное досье! Об этом и многом другом расскажет в своем выступлении Виталий Иванович, в качестве моего преемника, за которого я призываю голосовать на предстоящих выборах в марте!
Путин повернулся ко мне, незаметно подмигнул и показал жестом, что трибуна в моем распоряжении. А когда мы поравнялись, он мне тихонько шепнул: «Выеби этих мразей, по полной!»
– Дамы и господа, – с эхом пронесся по Красной площади мой голос, – простите, что так непривычно, но от слова «товарищи» мы должны удалить из нашего лексикона. Советское прошлое не дает нам покоя и висит тяжелым Дамокловым мечом надо нашими головами. Именно советское понимание истории господствовало вплоть до сегодняшнего дня. Вторая мировая война началась в сентябре 1939 года с агрессии фашистской Германии и СССР против Польши. Сталин дружил с Гитлером взасос, это трагическим образом сказалось на количестве жертв. Все твердят о 27 миллионах погибших, однако никто точного количества еще не посчитал, и, видимо, не посчитает. Действительно, какое это имеет значение для страны-агрессора. С нами на трибунах присутствуют люди, которые называют себя ветеранами. Я пришел сегодня не с пустыми руками, а с увесистыми личными делами на каждого присутствующего красавчика с медальками. Итак, 98-летний Юрий Двойкин, который в кепке. В 1942 году записался в армию добровольцем, но на фронт так и не попал. После окончания школы снайперов в 1944 году его в составе НКВД отправили во Львовскую область выполнять операции по ликвидации националистического подполья на территории Западной Украины. Интересная докладная товарища Двойкина у меня имеется в его личном деле, я бы хотел ее зачитать: «Мы мало знали о бандеровцах в то время. Они устроили охоту на нас, а в ответ в течение двух дней мы расстреляли более пяти тысяч человек, почувствовали себя хозяевами во Львове, на Украине.» В фуражке сидит Геннадий Зайцев, он родился в 1934 году и, разумеется, не участвовал в войне. В 1953 году его призвали на военную службу, после ее окончания он остался в армии, а в 1959 году начал служить в КГБ. А в 1968 году Зайцев участвовал во вводе советских войск в Чехословакию для подавления антисоветских протестов во время «Пражской весны». Бессменный руководитель группы «Альфа», созданной еще Андроповым. Удивительно, что среди нас сегодня нет известного ряженого Льва Гицевича, который лично арестовал Берию, воевал с 13 лет и работал со Сталиным. А его фото, где он рыдал около танка стала символической открыткой к дню Победы. Никому даже не пришло в голову уточнить у этого полусумасшедшего, почему каждый год он появлялся то в форме сержанта, то полковника, то в компании с фашистами, то с православнутыми, с наградами и крестами из царской армии, от власовцев и бандеровцев. Заслуженный дед, ничего не скажешь! Остальные в этом ряду, согласно документам в моем распоряжении – это вертухаи НКВД, всю жизнь безнаказанно стрелявшие в спину собственному народу. Вы все до единого военные преступники, не имеющие отношения к сегодняшнему празднику. Этот день станет днем вашего ареста и суда, невзирая на возраст и состояние здоровья. Срока давности у преступлений против человечности не имеется, вы будете отвечать за содеянное.
Тут подъехал автозак, выскочившие из него «космонавты» выстроили коридор, по которому деды, шаркая и утирая слезы, шли, медленно освобождая трибуну для транзита в СИЗО. Давящая тишина усугубляла и без того всю трагичную картину происходящего, было ощущение какой-то восторжествовавшей справедливости, что хотя бы к концу жизни эти палачи понесут заслуженное наказание за свои проделки.
– Итак, продолжил я, когда автозак с военными преступниками покинул Красную площадь, – ветеранов у нас больше не осталось, во многом благодаря усилиям дедов, что позорно покинули наш сегодняшний праздник отбывать заслуженное наказание. Жить прошлым совершенно невозможно, я больше, чем уверен, что вы ни черта не помните и не чтите героев Первой мировой войны, Отечественной войны 1812 года, вам насрать на подвиг народа под Полтавой, на Куликовом поле и Чудском озере. И это объективность, ведь мы это все проехали. Предлагаю оставить историкам все, что происходило в 39–45 годах, пусть они взвешенно подойдут к вопросу выверенной трактовки событий. На моем месте, на этой площади в мае 1941 года рядом со Сталиным присутствовали в качестве почетных гостей генерал нацистской Германии Эрнст Кестринг и полковник Ганс Кребс. До начала войны оставалось менее двух месяцев. А после капитуляции Германии появились сообщения о массовых групповых изнасилованиях немецких женщин солдатами передовых наступающих частей Красной армии. Как такое могло произойти, что было между 41 и 45? А в 39 что было во время дружбы взасос Сталина и Гитлера? Мы не знаем, а историкам предстоит до всего докопаться, найти виновных и, если те еще живы, передать тщательно проверенные материалы в прокуратуру. С завтрашнего дня указом президента доступы ко всем архивам будут открыты для всех желающих. А пока мы отменяем парад военной техники и армейских расчетов, как неактуальное и неуместное мероприятия. Вместо него мы проведем долгожданный гей-парад, правда же, Вячеслав Викторович? – обратился я к спикеру госдумы Володину.
Толпа рассмеялась, а Красная площадь мгновенно наполнилась теми, кого Гитлер еще недавно сжигал в печах, а Сталин мариновал в Гулаге только лишь за неправильную ориентацию. Заиграла ритмичная музыка Over The Rainbow, I Will Survive, Do You Wanna Funk, A Little Respect, и, конечно же, Bad Romance. Куда лучше заунывного Лещенко с его «Днем победы», да Зыкиной с «Мы за ценой не постоим». Я тогда подумал, что наконец-то нормальная музыка впервые зазвучала над Красной площадью!
Колонны людей с радужными флагами текли полноводной рекой, вот боевые геи спецназа, десантники-геи со скульптурными торсами, дальше полиция, целый ЛГБТ батальон, потом пожарные, врачи и медсестры-квир. Охренеть, все счастливые и радостные от той свободы, которой гордились деды, но никогда, к сожалению, не видели ее, ворвалась в нашу жизнь только сейчас, спустя 75 лет. Надо было автозак с дедами отправлять после гей-парада, была бы им хоть какая-то радость, что воевали их соотечественники не напрасно, перед судом и пожизненной отсидкой.
Попутно я вспомнил рекламу Спрайта, которую в 90-е снимали здесь же на Красной площади: «Она не настоящая блондинка и глаза у него не голубые, это линзы. Да и грудь у нее не настоящая, это силикон. А он вообще не интересуется девушками, у него есть друг. И одежда на них неудобная. И вообще единственная правда только в одном – они сейчас хотят пить». Надо же, как все-таки закольцевалась эта история.
Было визуальное ощущение, что народу вышло несколько миллионов, что движение на Кремлевской Набережной просто встало. «Куда же они свернули?» – вопрошал я. Пока кто-то из ФСОшников не показал мне с дрона, что народ двинул в сторону Храма Христа Спасителя. «Я должен быть там, нельзя упускать такой шанс» – подумалось мне, и в следующую секунду я очутился перед закрытыми центральными воротами ХХС.
– Друзья, – начал я свою речь, обращаясь к толпе, – наша общественная жизнь подлежит существенным трансформациям. Вы граждане этой страны, а мне в марте, как я надеюсь, предстоит стать вашим президентом. Тогда вы сможете самостоятельно распоряжаться собственной жизнью, своим телом, душой, одним словом, судьбой, как принято в любых нормальных странах уже давно. Как показало время, эти страны не испепелял Господь, как Содом и Гоморру, сказочка оказалась ущербной. Наоборот, там, где свобода в выборе партнера – там счастье, посмотрите на статистику. Чтобы Россия перестала быть душной и мракобесной, мы разрешим регистрировать однополые браки и партнерские союзы в любом формате М+М, Ж+Ж, даже многоженство будет разрешено. А еще официально будут введены в эксплуатацию публичные дома, но это другой вопрос, я вас просто информирую. А сегодня я проведу первое таинство венчания в этом заведении, которое мы переименуем в Pussy Riot Church, переоборудуем эту богадельню в мировой гей-клуб номер 1 с бассейном «Москва» и сауной «Голубой Питер».
Центральные ворота будущего гей-клуба отворились и толпа, возглавляемая мой, проследовала в помещение, тысяч десять человек, не меньше. Сразу как-то организовалась сама собой радужная подсветка, что создавало определенное настроение. Я взошел на амвон, где стояла пара молодых людей в ожидании таинства венчания. Я лишь уточнил вполголоса, как зовут мальчиков. Ими оказались те самые Денис Гоголев и Михаил Морозов, которых в 2003 году уже пытался обвенчать один из нижегородских священников, за что все участники тех событий съели тонну говна. Троллинг был знатный, но сегодня все было по-настоящему.
Я начал причитать полушутя-полусерьезно: «Венчается и обручается раб Божий Денис с рабом Божьим Михаилом во имя Отца и Сына и Святого Духа». Возникла пауза, которую я прервал: «Ребят, я очень рад персонально за вас, и за наше освободившееся общество, отныне вы полноправные участники нормальной жизни, без назидания и давления со стороны государства и окружающих. Вы войдете в историю, как первая однополая пара, свободно скрепившая свою любовь узами брака. Как известно, Бога нет, поэтому не его стараниями, но благодаря вам Россия начнет прозревать и становиться цивилизованной страной. Как сказано в сборнике сказок древних еврейский скотоводческих племен, имеющий уши слышать да услышит, а всем присутствующим хочу наказать, внемлите, как вы слышите!»
