Текст книги "Arachnida Time"
Автор книги: Виталий Романов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)
Ты прав, Карл, самое страшное – позади тебя. Какая аналогия! Не надо смотреть в свое прошлое, Карл, – будет больно, не надо оглядываться назад – окаменеешь. Все эти уроки жизни мне уже надоели... Я шел, глядя только вперед, стараясь не думать о ноге. Я слышал при этом, как он топает за мной. Если его оружие глаза – зачем ему развивать себя физически? Он не бросится мне на спину и не перегрызет горло. Но как непривычно вступать в схватку, не глядя противнику в глаза. Я должен просто идти, не глядя на него, пока он не устанет и не отстанет. Ожившая легенда о Горгоне Медузе... Сколько мы будем так идти? До вечера... Надо выдержать. Только бы не подвела нога... Дельфины... И Солнце так жарит... Свети, Солнце, свети, пусть скорее зарастают мои раны. Свети!
Свети... Снова хочется пить... Нет, терпеть... Я уже напился. Хватит. Мы уходим в сторону от ручья. Я стараюсь идти так, чтобы видеть его тень. Мы уходим в сторону от шлюза... Мы уходим в сторону... Мне надо повернуть, но я не могу этого сделать, пока он топает вслед за мной. Мы уходим от шлюза... Седьмой день уходит от нас... Я должен буду вернуться... Вертолет падает... Опять. Что за бред? Не потерять направление... Пить... Жарко... Нога... Пальцы... Дельфины... Какие дельфины? Не дать ему обойти себя сбоку! Камни, когда они кончатся... Лес, мне нужен лес... Вечером, когда уйдет Солнце. Этот устанет и пойдет спать... Я оторвусь от него... Кровь, как течет из ноги кровь... Я содрал со ступни всю тонкую кожу... Она не успела нарасти... Солнце... паук... Каменный взгляд спереди... Что?? Спереди?! Нет же Карл, это обман... Это мираж... Скорее бы вечер... Прочь все ожившие сказки и легенды. Мы все здесь как Лернейские Гидры. Мы многоруки и многоноги, как Древние Божества. Мы отращиваем самое себя... Прочь Горгона Медуза. Прочь!
Солнце, Солнце, звезда моя! Ты не оставляешь меня, внимательно глядя сверху, как мы идем по пустыне. Какая пустыня, Карл? Посмотри вокруг... Мои глаза ничего не видят... Но я чувствую ступнями, как жжется почва. Это может быть только горячий песок. Он обжигает мои ноги. Нет-нет, Карл, это по-прежнему камни... Ты обманываешь меня, камни не могут так жечься... Могут, если ты изрезал о них все ноги... Ноги. Какие ноги... Не сойти с ума... Я невесом как пылинка. Я лечу над пустыней. Ха-ха. У меня нет ног. Ты просто хочешь, чтобы я остановился и посмотрел вниз. И он сразу же настигнет меня. Кто он? О ком ты говоришь, Карл? Ты спятил, ты же лучше меня знаешь, что он идет позади и ждет момента, когда иссякнут мои силы, и тогда он сможет заглянуть мне в глаза. Нет, Карл, так не бывает. Это сказка. Остановись и посмотри. Проверь и ты сам убедишься... Сказка не может ожить... Каменная сказка... Никого нет рядом.
Может быть он прав? Зачем я куда-то иду. Не видя ничего перед глазами. Надо остановиться и посмотреть... Я остановился. Глаза долго не хотели открываться – странные шероховатые тени бродили в мозгу, пытаясь заполнить собой все пространство моей черепной коробки. Но это бесполезно – туда еще раньше уже набился песок... Там нет места. Поэтому так больно делать каждый новый шаг. Да.
Хватит... Я должен куда-то посмотреть... Я искал кого-то, кто мне нужен. Или наоборот. Не могу понять – зачем я его искал? Что мне от него нужно... Вот он, совсем рядом, за спиной – а я не помню чего от него хотел. Ага! Я должен от него уйти... Странно. Зачем я тогда остановился... Ладно, ладно, не злись, я уже иду. Иду дальше. Дай мне только вытрясти песок из моей черепной коробки. Что? Иду, иду...
Солнце, Солнце, ты так высоко и далеко от нас. И с такой заоблачной выси плохо видно нас обоих, бредущих по каменной раскаленной пустыне. Но тебе ведь интересно, чем закончится наш поход. Оказывается, ты тоже любопытно. Именно поэтому ты приподнимаешь завесу тьмы над нами своими горячими лучами, да? Чтобы тебе было хорошо видно издалека...
Свети, звезда моя, свети... Я не буду упрекать тебя в том, что одежда истлела на моих плечах и кожа, ссыхаясь, лопается от жара. Я не буду упрекать тебя в том, что упаду, когда во мне не останется ни капли воды. Свети, Солнце. Я сильный. Возможно, я доживу до вечера. Надо будет только упасть лицом вниз, чтобы он не смог заглянуть мне в глаза. Неужели же после такой гонки он сможет перевернуть меня... Нет...
Я сильный.... нет... Я горcтка пепла, уносимая ветром... Меня катит по камням... меня волочит по шершавым нагретым плитам... меня обдирает о камень и разбрасывает по всей пустыне... меня нет и поэтому он не сможет настичь меня... Я пустыня... Разве это важно? Я струйка пыли, пыли вчерашней жизни. Жизнь была вчера. И Солнце было вчера... И камни были вчера... А что же осталось сегодня, Карл? Сегодня? Странное какое слово "сегодня"... Запомни, недоумок, нет такого слова. Нет... и тебя тоже нет... И отстань от меня со своими вопросами. Дай мне обнять это дерево, мне плевать на тебя и на твои вопросы. Дай обнять дерево... Я горстка пепла, пепла, пепла, течение бросило меня вниз, ветер исчез, оставив меня у кромки леса... Разорваный парус... Бред... Мираж... В пустыне не бывает леса... В море не бывает пустыни. Я захлебнусь. Посреди огромного океана.. Один... Тону... Кто вы? Дельфины... Откуда вы здесь... Куда меня несете... Вам нельзя туда... Там люди... Они опасны для вас... Не надо...
Дайте мне просто подержаться за это дерево. Сколько вас много. Не хочу видеть вас... Отстаньте. Давайте договоримся – я закрою глаза и вас нет... Почему вы хотите, чтобы я шевелился и шел куда-то... Мне так хорошо здесь. У дерева. Пусть ОН за спиной – какое мне дело.
Непонятно, почему я вижу в темноте. Карл, Карл! Откуда ты знаешь, что сейчас темнота, если видишь. Я чувствую, Солнце ушло. Я не могу оглянуться, но моя кожа на плечах перестала гореть. И нет жалящих лучей. Но ты видишь в темноте. Я вижу в темноте... Как тогда. Хорошо это или плохо... Я могу увидеть его глаза во мраке ночи... Я должен идти. Снова идти. Почему он все время следует за мной? Неужели ему здесь не с кем поговорить по душам кроме меня. Здесь должно быть столько народу... Или я перебил последних уцелевших, и мы теперь остались вдвоем?
Ночной холод постепенно отрезвил меня. Я напрягся и все вспомнил – мы идем с ним так с тех пор как он с утра превратил в камень трех шакалов. Да... Это было среди скал у ручья... Теперь ночь и лес. Мы вошли в лес, возможно уже давно, но он не оставляет меня и не идет отдыхать. Сколько это будет продолжаться. Неужели ему действительно не с кем поговорить.
А что я могу ему сказать... Как будто я знаю что-то. А он и не станет спрашивать словами, он сам разберется – знаешь ты что-нибудь что ему нужно или нет. Посмотрит тебе в глаза и когда поймет что ты пустышка, что в тебе не осталось больше ничего – сделает из тебя каменную статую. Статуя Сумасшедшего Журналиста. Нет. Я бы назвал эту скульптуру по другому. Чучело Проигравшего Хищника. Ха-ха... Меня тошнит от твоего юмора, Карл. Ну и убирайся к черту. Мне нет до тебя дела. Ты надоел мне своим нытьем.
Сколько мы будем так идти. Мои ноги стерлись до пояса. Ты сопля. Ты все врешь... Посмотри, зажили пальцы твоей ноги. Посмотри, отслоилась ссохшаяся и сгоревшая за день кожа. Ты снова в отличной боевой форме. Ты готов убивать... Я не хочу убивать.
Ты будешь убивать!!! Ты будешь идти до рассвета и копить силы, отдыхая в ночной прохладе, а утром, когда встанет Солнце, ты повернешься к нему лицом и убьешь. Ты накопишь силы и убьешь его. Нет! Я приказываю тебе. Иди! Иду. Я и так иду всю ночь. Ты хочешь, чтобы я упал и умер от бессилия. Ты будешь идти, сволочь! Столько, сколько нужно... Сколько нужно.
Нужно сколько. Он идет за мной. Упрямый скот! Мы идем по лесу без всякого направления и я не знаю, где мы находимся. Я не знаю, как вернуться к стене... Мне все это надоело.
Я обернулся и стал смотреть, как он продирается сквозь кустарник. Ему тоже немало досталось за истекший день. И на кой черт ему все это надо? Не понимаю. Пусть подойдет поближе, я спрошу у этого засохшего сморчка. Я его хорошенько спрошу. Жаль, что у меня нет в руках кола. Я бы выколол ему оба глаза и отпустил на все четыре стороны. Возможно тот, что как-то давно встретился мне в лесу, прибитым к земле с выколотыми глазами, тоже был таким, как этот. Глазастым... Значит, на них все же есть управа.
Ну иди же сюда, голубок. Я выдавлю твои глазенки пальцами. Я высосу их! Он подошел, тяжело дыша и раскачиваясь во все стороны, ухмыльнулся и уставился в мои зрачки.
...Перекрестие прицела, танковое дуло наведено мне прямо в лоб. Не-е-е-т!!! Выстрел! Глаза Каролины... Слепящие прожектора, взявшие меня в липкую паутину. Жар... Мэнди... Клубок шевелящихся любопытных глаз и острых вопросов... Вопросы медленно извивались, своими остриями впиваясь в мой измученный мозг... Кровь. Я на земле – раненый – и умираю. Столько крови. Моей крови... Снайпер цинов, с трубой ракетомета на плече, отслеживающий наш вертолет. Готовый к пуску. Огонь! Вспышка в лицо... Свернувшаяся в кольцо гадина приподняла плоскую маленькую голову и плюнула ядом мне прямо в глаза. Такая маленькая тварь... Как больно! Я закричал, чувствуя как зрачки распухают, наливаются кровью. Лопаются. Упал на землю и потерял сознание... Седьмой день... Последний день...
...Солнце пробивается сквозь кроны деревьев. Длинные тени на земле. Длинные тени – это значит сейчас не середена дня: утро или вечер. Скорее утро... Я еще жив? Я не каменный... Я посмотрел на свои руки – куча шрамов, кожа толстая, как панцирь крокодила, но все же кожа. Я не стал каменным изваянием. Тогда почему же он оставил меня? Почему ушел? Нет, он не ушел. Он не ушел от меня. Вот он в пяти метрах от меня, ждет когда я встану. Гранитная статуя...
Гранитная статуя? Вот как вышло, он хотел сделать меня камнем, а превратился сам. Неужели я оказался сильнее? Бред...
Я подполз к нему и потрогал ногу... Холодный камень. Без признаков жизни. Я долго лежал, глядя в голубое небо сквозь псевдолистья. Я сильнее. Я сладил и с этим... Восьмой день... Хорошо... Восьмой день... Я закрыл глаза, представляя что осталось всего лишь чуть более двух суток. Сколько я уже продержался!
Мне абсолютно наплевать на все. Я проживу оставшиеся два дня... И я даже знаю, что я сделаю, когда вернусь. Но я не скажу вам. Ха-ха...
Карл, ты болван! Вставай немедленно! Ты потерял дорогу. Ты не знаешь, где шлюз. Точно! Я вскочил на ноги. Я потерял дорогу! Скотина – все из-за тебя – я подпрыгнул и снес ударом ноги его каменный череп. Бугристый шар глухо стукнулся о почву, откатываясь в сторону. "Купи себе контактные линзы!" – прошептал я, глядя в безжизненные каменные зрачки.
Искать шлюз, Карл. Искать... Искать, шатаясь среди призрачных зеленых факелов, обжигающих меня своими прикосновениями. Вечное пламя леса, танцующее странную Пляску Смерти.
Искать! И так весь день... Весь день искать и не найти. Я не нашел дорогу к шлюзу. Я пытался выйти снова к каменному полю, но не смог, словно и не было этого гранитного острова в безбрежном океане леса. Это мираж. Мираж длиною в пять дней. Я пытался определить направление и ничего не мог понять. Весь день в бесплодных поисках.
Под горячую руку мне попались двое нелюдей. Они как те четверо. Одного я сразу же превратил в камень, а второго долго избивал заблаговременно приготовленной дубиной. Я сделал из него груду хрипящего кровоточащего мяса и оставил подыхать. Он так и не сказал мне, где находится шлюз. Возможно не знал этого.
...Когда Солнце село, я не прекратил поиски. Какой отдых?! У меня осталось полтора дня...
Полтора дня... Полтора дня... полтора... Всех убью... Мне нужен выход. Скоты... Ненавижу! Попадитесь мне только в руки... А-а!
Веревочная петля хлестанула по ноге и затянулась вокруг лодыжки, утягивая ногу в отверстие в земле. Нет! Нет!!! Н-е-е-е-т !!! Это невозможно.
Держись, Карл! Держаться. Вытащить ногу обратно... Не могу. Оно тяжелое... Держись, подонок! Держись! Не могу... Нет!
Придумай что-нибудь, придумай! И держись! Не могу я – разве ты не видишь – ногу утягивает вниз. Вниз! Я не могу. У меня нет сил. Думай, сопляк, думай! Ты ведь гордился своим умом. Думай!
Я вогнал в яму свою дубину, наглухо заклинивая ногу. Противно хрустнули кости, когда бревно попыталось утащить мою конечность вниз, я почувствовал горячую кровь, стекающую по ноге, но клин не давал ловушке прикончить меня.
Держаться!!! Что делать теперь? Держаться! Отгрызть ногу? Нет!!! Надо развязать петлю. Развязать, пока я не потерял сознание от боли. Пока не оторвало ступню во второй раз. Везет же моей левой ноге.
Не развязать, Карл! Не могу... Нет узла. Грызи... Зубами грызи! Надо страшно изогнуться, чтобы в таком положении достать зубами собственную лодыжку... Ты должен... Я грыз зубами толстый канат, шатаясь от напряжения и боли. Временами, когда круги в глазах приобретали кроваво-черный оттенок, выпрямлялся, стараясь втянуть легкими обжигающий воздух. Перекушенный трос хлестнул меня по лицу, разрывая рот, и я услышал глухой стук внизу. Бревно сдалось.
С коротким стоном я вырвал палицу из ямы и вытянул излохмаченную ногу. Черт возьми, как я буду идти с такой ногой. Мало того, что заблудился в лесу, так еще и ногу изуродовал. Идиот, сопля, червяк...
Больно, Карл! Вставай! Какого черта ты валяешься на земле без сознания, когда должен идти. Вставай! Ты в последнее время слишком часто теряешь сознание. Иди, ищи свой выход! Бери дубину и опирайся на нее. Вперед!!! Чертов лес. Мое тело превратилось в изодранную старую мочалку. Но я даже не могу потерять сознание... Такая мочалка только и годится для того, чтобы ее выбросили на помойку, а я еще пытаюсь куда-то идти. Я до самой макушки наполнен болью – скребущей, режущей, пилящей, обжигающей, ноющей, ждущей в засаде своей очереди, дикой... Какой хотите... Я открою магазин "У Карла" и буду продавать там свою боль. На вес. На вкус. По сортам. Все для вас... Все для вас... Ненавижу.
Ненавижу вас... Ненавижу себя... Мне плевать на все. Вы все для меня никто... Слышите... Но я все равно не сдохну, назло вам... Я вылезу обратно... Вылезу – и вот тогда вы у меня запоете. Все!
Кошмар, опять встает Солнце! Опять будут разноцветные круги в голове. Опять жажда. Мало мне было всего. Еще и этот кипятильник... Дайте мне автомат... Сейчас! Я расстреляю вас всех. Если только я возьму автомат – я пришью вас всех, торжественно обещаю! Всех! Дайте... Чего вы смеетесь? Думаете, вы заслужили что-нибудь другое? Хрен два, ублюдки. Дайте только дойти, я устрою вам. А, черт!
Кочки под ногами. Я упал... Я лежу... Неужели никто не поднимет меня... Никто... Никто... Вам всегда было наплевать на меня. Если я сдохну – вам тоже будет наплевать. Но я поползу... Поползу... Что с головой? Нет. Нельзя терять сознание... Я должен...
Кажется я опять надолго отключился: теперь Солнце подло светит мне прямо в лицо, ветви деревьев равнодушно расступились, чтобы ему легче было глумиться над моей сожженной кожей. Так жарко... И какой-то дикий зверь воет... Одиноко и протяжно. Не дает мне покоя... Совсем с ума сошел. Ладно бы так волк выл на Луну... Но ведь Луна не бывает вместе с Солнцем одновременно. Так ведь? Или я что-то забыл... Нет, сейчас день. Как там моя нога? Девятый день... Мне нужно идти... Искать шлюз... Где же этот чертов шлюз? Ничего не могу сообразить, пока он так воет... И откуда у него только хватает сил так долго и методично выть. Надо встать... Надо идти...
Странно, откуда здесь дикие звери? Кто-то продержался так долго, что успел полностью трансформироваться в животное... Жаль меня не было, я бы его... Теперь поздно. Это плохо. Мне нельзя подходить к нему слишком близко. Я чувствую какой он огромный и косматый, какие страшные у него клыки. Не зря же такая тишина в лесу. Я должен повернуться к нему спиной и уходить, иначе он меня съест... Я не смогу драться в таком состоянии. И откуда у него столько сил – воет и воет. И ничего ведь не боится.
...Я иду в противоположную от зверя сторону. Нога почти пришла в себя. Могу уже наступать на нее, практически не опираясь на дубину. Все-таки полезно иногда терять сознание, чтобы "подлечиться". Хорошо что за все эти разы, что я пребывал в другом измерении духа и ума, никто не добил мое бренное тело... Мне повезло. Найти бы еще шлюз... Чертово Солнце! Как жарит... Наверное, сейчас часа два или три – самое пекло. Скоро пойдет последний день... Последний... Я дожил до этого...
Нет! Нельзя здесь верить во что-то. Нельзя загадывать. Сколько раз я говорил себе об этом. Здесь надежда – как самый сильный запах, привлекающий хищника. Вот и сейчас я совершил ошибку, стоило мне сказать, что я дожил – и зверь за спиной заревел по-другому, теперь он голосит торжественно, по два раза подряд, он почуял мой след и двинулся за мной, разевая огромную красную пасть в победном вопле между длинными прыжками. Я знаю это. Надо убегать... Надо бежать. Как я убегу от него? Он пронзает своим ревом весь лес... Как убежать? Бежать?
Бежать! Прихрамывая и подвывая... Стой, Карл! Острая догадка как игла пронзила меня, паралич сковал все тело, и я с размаху ударился о дерево, что заботливо возникло у меня на пути. Стой, идиот! О-о-о!!!
Это не зверь! Не зверь, Карл! Это сирена... Не может быть. Я ошибся в подсчетах? Сердце схватило так, что я не мог шелохнуться. Я стоял парализованный, и в голове висел тяжелый клубок, изредка колющийся острыми молниями, прошивающими все мое тело...
...Запоминайте внимательно, Карл... Ровно через десять суток... В 1 час 30 минут... одиночный сигналы... с половины третьего до половины четвертого – сдвоенные пачки... если вы перепутаете... вы перепутаете... перепутаете...
.... повторяю..... я не ребенок.....
В небе над головой Солнце, давно миновавшее зенит. Середина дня. Сдвоенные пачки... Осталось менее двух часов до открытия шлюза! Я бросил палицу и полетел обратно. Только что я уходил, повернувшись спиной к сигналу маяка, а теперь несся на зов, который будоражил весь лес специально ради меня. Они не забыли Карла Линке! Они ждут! Не забыли... Два часа, два часа, два часа! – бешенно стучало сердце, захлебываясь на таких оборотах. Я уже не успею. Я опоздаю... я так далеко... И я уходил еще дальше. Боже, Карл, как ты глуп! Бежать, бежать!
...Кто-то выскочил сбоку, пытаясь прервать мой стремительный бег, но я даже не обратил на него внимания, лишь уворачиваясь от длинного хлыста, которым он пытался заплести мои ноги. Может быть это был вовсе и не хлыст. Может это у него хвост. Разве это важно? Бежать!
Бежать! К бесу все эпицентры, ямы, ловушки, падающие бревна и дохнущих нелюдей. Я должен успеть. Успеть... Успеть... Такой огромный лес. Такой огромный лес... А я такой маленький...
А я такой маленький... Маленький... Букашка на стекле... Так упорно ползет и не знает, что некто уже изготовился раздавить... Хлоп – и нет ее. Бежать...
Нет, шлюз – это дикий зверь. Он ведет на меня охоту... Он подзывает меня к себе ревом... Приманивает... А потом захлопнет свою огромную смертоносную пасть... И только я один знаю как выбраться оттуда. Только для меня прожорливый хищник неопасен... Дикий зверь по имени Шлюз... Подожди еще немного. Как же ты далеко...
Вот уже двойные гудки сменились на тройные. Я не успею!!! Все равно бежать. Дикий зверь закроет свою прожорливую пасть, а в ней будет пустота. Какое разочарование для него... И я буду спешить к нему изо всех сил, но мне останется лишь смотреть, как в сотне метров от меня створка ползет вниз. Я буду бежать очень быстро, но только увижу, как она закрывается совсем. Навсегда... И те, внутри, лишь вздохнут огорченно – никого.
Никого. Нет!!! Бежать! Я должен успеть... Сейчас оторвется моя левая, истерзанная нога. Каждый раз, когда я наступаю на нее, во мне взрывается кумулятивный снаряд. Слезы выбиваются из глаз – разве я виноват что не вижу дороги... Мои уши, уши мои, почему я не вырастил вас большими, как у слона, я ведь хотел. Что будет, если я неправильно выбрал направление, ориентируясь по звуку?? Нет!!! Нельзя думать об этом.
Нельзя думать и о том, что сердце сейчас лопнет от натуги. Я задыхаюсь. Задыхаюсь... Почему зверь уже не воет?! Хищник мой, отзовись... Как же, Карл, ты просто не слышишь от боли. Он воет, но так жалобно... надрывает душу. Словно плачет. Оплакивает тебя. Одиночные сигналы...
...Одиночные сигналы... "И только в последние десять минут, перед самым открытием шлюза, строенные сигналы опять сменятся на одиночные..." Десять минут. Мне осталось десять минут, чтобы найти шлюз...
Мне осталось жить десять минут. Я вижу стену! Нет – еще далеко – но вот она, мелькнула в разрыве деревьев, – она, блестящая, холодная, такая родная.
Скорее, Карл, скорее! Вон из леса. Прочь отсюда. Ох, нога моя, нога, чтоб ты отросла заново! Разве это жизнь?
В тот миг, когда я пулей вылетел из леса, сирена смолкла. Последняя минута... Ну?! В какую сторону бежать вдоль стены? Где скелет, что я оставил в качестве метки?!
Задыхаясь от быстрого бега и охватившего меня ужаса, я взирал на стену – мертвеца нигде не было. Или его утащили – или я выскочил не там. Что делать? Куда бежать??
Вот он!! – я увидел черную полоску тьмы у самого основания стены. Полоска ширилась и росла – поднимался затвор. Я почти точно выбрался по звуку. Около трехсот метров. Десять секунд, пока поднимается крышка, пятнадцать в открытом состоянии, а потом – снова вниз. Все мое время. Быстрее! Быстрее! Лети! Только бы не провалиться в ров!
Что-то упруго хлестнуло меня по ногам, когда я был в трех метрах от шлюза. Я покатился по земле, судорожно хватая пальцами пустой воздух. Рука не достала до открывшегося прохода. Знакомые тошнотворно-лиловые круги заплясали перед глазами. Эпицентр... Почему? – я ведь тогда оттащил мертвеца в сторону... Сознание уплывало, тело действовало независимо от мозга: передние конечности пальцами цеплялись за грунт, подтаскивая мое тело к распахнутым воротам, в недра которых были устремлены мои вытаращенные невидящие глаза, а ноги, извиваясь как две змеи, пытались выбраться из пут. Крышка уже открыта! А я еще здесь. В чем там дело с ногами?
Я на миг оторвал уставшие слезящие глаза от недр шахты, напряг их, и увидел удава, обмотавшегося своим телом вокруг моих ног. Нет, не удав!!! Это тоже нелюдь. Он спрятался в траве, около самого шлюза, там, где я убил вампира. Он ждал меня. Он пришел, чтобы отомстить.
Я завыл... Он тащит меня в сторону... Держаться... Люк поехал вниз. Нет!!! Он оттащил меня еще на два метра в сторону. Невероятным усилием мне удалось вырвать одну ногу из его цепких объятий, я совершил бросок, один отчаяный бросок, и намертво вцепился в медленно опускающуюся створку. Я должен проползти под ней внутрь! Быстрее! Круги, опять круги... Ребра... Не надо, прошу вас, не ломайте мне грудь. Плохо... Ее и так раздавит опускающимся прессом затвора. Нет... Подло... Подождите. Мне отрубит ноги... Больно... Еще рывок... Рывок черепахи... Попробуй еще раз... Смерть... Кровь... Убью... Удав... Кэрри... Рывок... Ну же!!!
Внутрь!!! Внутрь. Ну, Карл!!! Тошнит... Удав втянулся за мной, для него люк был открыт значительно дольше, чем для меня. Как сквозь сон помню, что сумел запихнуть его голову под топор створки, пока он пытался сломать мои ребра своими кольцами. А может это я только придумал и он так сам... Переборка сладко чмокнула, обжигая мои лицо и руки липкой красной кровью. Я убил его... Длинное змееобразное тело разворачивающейся пружиной корчилось в агонии, метаясь по всей внутренности камеры. Туман сгустился еще до того, как хвост, хлестнув меня, отбросил мое измученное тело к противоположной стене. Я больно ударился об нее. Тошнит... Умираю... Вторая смерть произошла перед самым выходом из шлюза, теперь уже с этой стороны. Два эпицентра совпали почти полностью... Два эпицентра... Полная защита прохода изнутри... Больше никто никогда не пройдет... Ухожу...
Металлический удав захлестнул меня в кольцо, я бился и кричал, но не мог вырваться из его объятий. Я выл, как шакал, и хрипел, а он все давил и давил меня стальными обручами, лишая дыхания. Мои легкие забиты стеклянными осколками крика. Острыми как бритва... Не могу вобрать в себя воздух. А он, издеваясь, медленно убивает меня, вот почему-то немного отпустил и смотрит в глаза, шипя:
– Карл, Карл! Внимание, Карл! Ответьте, Карл! – металлический удав навалился вновь и душил меня. Скотина. Он пришел, когда у меня не осталось ни капли сил... Ни одной капли... Ни одной. Смерть.
– Ответьте, Карл! Бункер, вас вызывает Бункер! Карл Линке! – откуда удав знает это слово? "Линке". Странно. Где-то я его слышал. Где? Зачем вспоминаю... Удав все равно удушит меня... Не хочу напрягаться... Покой и тишина...
– Рядовой Линке!!! Сосунок, мать твою! Встать! – рявкнул удав голосом моего командира. Что за наваждение? Я! Я! Я...
Где я? Я в шлюзе... Как плохо мне... Меня зовет Бункер. Точно!
– Я! – прохрипел я. Но вместо этого короткого, такого простого звука, из горла только булькающий клекот.
– Я! – попробовал еще раз. Звериное рычание. Черт возьми... Я уже не могу говорить. – Я! – я заплакал.
Потолок камеры пополз вниз... Так глупо. Но ведь это же я! Я человек, человек, человек – разве вы не видите... Просто я не могу сказать вам об этом. Остановитесь!
– Я – Карл Линке! – так шакал тявкает над своей добычей.
– Я – Карл Линке! ... – крышка неумолимо ползет вниз, сейчас она нежно прижмет меня к полу и превратит в розовую кашицу. Плоское кровавое пятно – плата за любопытство. Столь большая цена. Огромная... Пройти столько всего там и умереть здесь, от рук людей!
– Я! Карл! Карл Линке! – карканье ворона.
– Линке! Карл Линке! – крышка остановилась.
– Я – Карл Линке! – предательски зашипел газ и все вокруг мгновенно утонуло в клубящихся водоворотах мрака. Смерть. Моя смерть... Теперь я все вспомнил... Как я не догадался раньше! Они издеваются надо мной... Ведь если есть те, кому выгодно мое возвращение, то наверняка есть и другие – противники президента. Я им как кость поперек горла. Почему я не подумал об этом сразу? Болван! Меня раздавят как мерзкое насекомое. И я сам залез в ловушку.
Карл Линке потерял сознание.
Плохо, как плохо. Будто бы это наша рота была той ночью на позициях. И это я вместе с остальными лежу в ночной темноте на походном матрасе. Среди джунглей. Один. Последний. Цины уже убили всех. Все умерли, остался только я. Подопытный кролик. Я чувствую их. Я не открываю глаза, потому что мне страшно. Если открою их – увижу их спокойные равнодушные лица. Они будут пытать меня с тем же каменным выражением на лице. Они так выдержаны... Нет... Это бред, Карл... Как же бред? Я чувствую их всей своей кожей, каждой клеточкой. Вот они, вокруг меня... Стоят и смотрят... Спокойно. Я должен резко вскочить и бежать... Мне не убежать... Поэтому они даже не дергаются, знают, что это мой конец. Агония. Нет!!! Пока они не привязали меня – я должен сопротивляться. Я ведь не привязан?? Их много, но я сражаюсь совсем не с ними. Я сражаюсь со своей смертью. Значит – один на один. Она пришла. И ждет. Но я не сплю... Не сплю...
Не сплю! Молниеносный бросок...
– Держите его! Ну же, кретины! Руки привяжите!!
– У – у – у !!!
– Успокойтесь, Карл! Все в порядке! Это я, Клаудерсфорс!
– О – у – у !!!
– Вкатите ему еще укол, быстрее! Мне нужно, чтобы он сделал заявление для прессы.
– Мистер Клаудерсфорс, он может не выдержать.
– ЭТОТ выдержит все. Черт возьми – десять дней ТАМ и какой-то укол! Быстрее! Он мне нужен.
– Слушаюсь, сэр...
...Я тону... тону... тону... Отпустите меня... Нет... внутри... Дайте же мне автомат! ...Ненавижу! У-у!
– О – у – у !!!
– Еще укол!
– Он не протянет долго...
– Это неважно, главное, чтобы он сделал заявление. Укол!
– О – у – у !!!
– Он должен заговорить как человек. Неужели десять дней так много?! Неужели нельзя вернуть ему человеческий облик...
– Он потерял сознание...
Жадные нетерпеливые змеи ползают по всему моему телу. Как они очутились здесь? Почему ни одна из этих ядовитых отвратительных гадин не укусит меня... Они выжидают пока я шевельнусь, пока во мне снова загорится надежда. Чтобы было слаще отнять у меня жизнь. Ну!!! Я устал ждать... Вам хочется, чтобы я сдох – укусите же... Я ведь больше не сопротивляюсь... Делайте свое дело...
– Карл!!!
– Подождите будить, сейчас мы закончим его приводить в человеческий вид. Только бороду осталось сбрить.
– Ну и загар. Ну и шрамы!
– Да, ему изрядно досталось там, сначала под грязью этого не было видно...
– Страшный парень... За ним нужен глаз да глаз. Придется убрать его, сэр?
– Когда эти репортеры будут задавать свои вопросы, ваши снайпера должны постоянно держать его на прицеле. Ясно?
– Так точно, сэр!
– Блокировать все выходы из зала. Ваше подразделение, полковник, отвечает за это. Все делать четко и незаметно... Чтобы ни одна газетная ищейка... В случае необходимости – стрелять на поражение. Моментально!!! Это приказ.
– Слушаюсь, сэр!
– Поднимайте его!
...Про кого это они так... Вот не повезло парню... Хлопнут беднягу... Чувствую это...
– Вставайте, Карл! Мистер Линке! Карл Линке!!!
...Это я. Я. Я.
– Карл Линке! ...Я. Я. Я.
Тяжело поднять голову, если она каменная. Разве вы не видите, что я превратился в гранит? Холодный монолит... Покой... Я не могу ничего сделать. Это бесполезно.
– Поднимите его и держите.
...Как будто это что-то изменит. Когда лежишь в гробнице – конечно удобнее, чем когда тебя поставили статуей посреди зала. Но я и так могу. Мне все равно. Я – кусок гранита... Как хорошо... Спокойно... Никто ничего не может мне сделать.
– Еще укол!
– У – у – у !!!
...Скоты! Кто это так все время меня кусает. Его яд растекается по всем жилам расплавленной струей. Так больно. Сжигает все. Разрушает мозг. Я больше не могу думать, остались только рефлексы. Идиоты, еще немного и вы убьете во мне ЧЕЛОВЕКА до конца. Победит черная половина. Сейчас я обернусь и оторву кому-то голову. Дайте только вытянуть руки!!!
– Держите его!
...Держите меня. Убью!
– Карл, вы слышите, Карл!
...Пошли вон, ублюдки. Что, испугались?
– Мистер Линке!
...Плевать я хотел на тебя...
– Карл Линке!
– Да...
– Вы меня слышите?
– Слышу...
– Я Ричард Клаудерсфорс, вы меня помните?
– Очень хорошо.
– Отлично, все в порядке, Карл. Там, в зале, вас ждут репортеры.
– Зачем?
– Вас отведет Майкл.
...Майкл?! Где Майкл?!
– Я здесь, Карл! – твердая рука. Мне так нужна опора.
...Майкл? Майкл! Старина Майкл... Привет дружище. Мы ведь были с тобой друзьями, да? Видишь, я помню. Столько лет прошло... Ты отлично сохранился... А я вот... Ма-а-а-й-к-л.
