Текст книги "Инструменты (СИ)"

Автор книги: Виталий Благин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

  Главное правило хороших наемников: делать то, за что платят.

  Главное правило лучших наемников: не делать то, за что не платят.

  А Декарт «Бадди» Палмунд был одним из лучших и самых дорогих наемников агломерации Далпорта и всего Приграничья.

  Джеф Себастиани, наставник Бадди, обучая двадцать лет назад угрюмого, злого в драке, но подающего надежды в «деле» парнишку, втолковывал: помни, мы – руки нанимателя; не голова, не чувства – руки. Не бери на себя лишнего, но положенное – делай хорошо.

  С тех пор Бадди добился успехов в «деле», выбился в люди, а с Джефом они уже много лет работали как напарники.

  За пять минут до полудня переодетый в серую форму коридорного Бадди прошел через дверь с табличкой «Служебный вход» в вестибюль отеля «Плаза». Перед собой он толкал инвалидное кресло-коляску. Шины мерно шуршали по красному ковролину, спицы колес отбрасывали светлые блики на пол и стены отеля.

  У стойки регистрации скандалила парочка посетителей. Полногрудая крашенная блондинка, обмотанная боа из искусственного меха, кричала высоким голосом: «У нас забронирован президентский люкс! На неделю!», а её седоусый спутник в коричневом двубортном пиджаке строго покроя наседал на администратора: «Как вы смеете? Мы этого так не оставим!». Посетители, охранники и работники отеля с любопытством ждали развязки.

  Бадди направил инвалидное кресло в сторону лифтов.

  Встроенный хоминетатор анализировал изображения лиц встреченных людей и определял уровень угрозы по заданным фильтрам. Контактные линзы передавали Бадди расцвеченные подписи над головами посетителей и работников отеля, структурируя окружающую реальность.

  Посыльный лет шестнадцати -

  любопытство; возбуждение; опасность: нет

  – наблюдал за спором, чуть приоткрыв рот и откровенно пялясь на формы блондинки.

  Охранник в синей куртке и кепке с логотипом «Цербер» на посту у главного входа -

   любопытство; легкий интерес; опасность: нет

  – повернулся в сторону криков, видимо, радуясь дармовому развлечению.

  Крашенная блондинка -

   концентрация; скрытое удовольствие; опасность: нет

  – вошла в раж и грозила отелю участью Карфагена, хотя, если судить по высоте её голоса, отелю грозила, скорее, участь Иерихона, а седоусый

  – концентрация; скрытая скука; опасность: нет

  – густым баритоном покрикивал на окружающих, заставляя каждого прочувствовать вину за неурядицы с бронированием номера и обязательные последствия этих неурядиц.

  Администратор за стойкой регистрации повернул голову в сторону Бадди и на секунду задержал взгляд -

  припоминание; направленный интерес; опасность: средняя;

  – но, отвлеченный визгливым «Так вы меня не слушаете! Я вас...», вернулся к разбирательству.

  Слова «скрытый» и «средняя» хоминетатор подсвечивал желтым цветом, обращая внимание Бадди на возможные проблемы со стороны людей, скрывающих свой интерес или, наоборот, излишне его проявляющих.

  В фойе у лифтов навстречу Бадди попалась пожилая женщина -

  направленный интерес; жалость; опасность: нет;

  – чье искреннее внимание относилось, скорее, к Джефу, и угрозы для задания в себе не таило.

  Дождавшись грузового лифта, Бадди затолкал коляску внутрь и нажал цифру "6".

  Пока все шло по плану.

  В инвалидном кресле сидел укрытый клетчатым пледом Джеф Себастиани. Его глаза бездумно уставились в пространство, голова склонилась набок, а из уголка губ слюна капала вниз, запутываясь, впрочем, в зарослях седеющей бороды.

  В шестом этаже двери лифта открылись и Бадди спешно выкатил коляску в коридор.

  У лифта тут же появился темноволосый охранник в кепке «Цербер» -

  направленный интерес; напряжение; опасность: средняя;

  – Сожалеем, но дальше проход запрещен, – сказал он. – Этот этаж на сегодня забронирован для проведения частного мероприятия.

  – Но нам требуется пройти...

  Бадди прокатил коляску еще на пару метров и охранник преградил дорогу.

  пристальный интерес; агрессия; опасность: высокая;

  Слово «высокая» хоменитатор выделил синим цветом, что означало возможное применение оружия. Если надпись сменится на красную «критическая», то нужно незамедлительно стрелять, пока не выстрелили в тебя.

  За спиной охранника Бадди увидел камеру слежения. Установленная в углу, она контролировала всю длину коридора за исключением, естественно, комнат постояльцев и кабины лифта. Изображение поступало на пост охраны на первом этаже отеля, где сегодня дополнительно к стандартной паре охранников «Плазы» дежурили и четверо специально нанятых сотрудника «Цербера».

  Бадди примирительно поднял руки:

  – Хорошо, хорошо, мы, наверное, действительно ошиблись этажом.

  Он спиной вперед закатил инвалидное кресло с безучастным Джефом обратно в лифт.

  Специально сделанное на заказ переднее колесико попало в щель между площадкой этажа и кабиной и намертво застряло. Бадди подергал туда-сюда кресло и беспомощно посмотрел на охранника.

  Тот устало вздохнул -

  нетерпение; раздражение; опасность: средняя;

  – и шагнул внутрь лифта, чтобы помочь.

  Бадди отступил в сторону и бросил полный сожаления взгляд на затылок склонившегося над инвалидным креслом охранника. И чего тебе не стоялось в коридоре, как предписано инструкцией? Жить не хочется? Здоровья слишком много? Или работа уже надоела?

  Он вытащил тупоносый пистолет с коротким стволом, с едва слышным «пффф» выстрелил дротиком со снотворным в ногу сердобольному охраннику, тут же подхватил обмякшее тело и уложил на пол кабины лифта.

  К своей работе Баддди относился профессионально и требовал того же от других. Он наизусть знал инструкции и предписания «Цербера» и трех крупнейших охранных контор Далпорта. Знал, что их выполнение страховало от многих проблем, и ставил своей целью при разработке и проведении операции заставить охранников в том или ином месте пойти на нарушение или малейшее отступление от инструкций.

  А для этого нужно было «раскачать» жертву, создать нестандартную ситуацию и вывести из равновесия через эмоции. На случай, если бы «раскачать» не удалось, существовал и дополнительный, более сложный и изощренный план, но в этот раз обошлось...

  Бадди быстро напялил синюю куртку охранника, надвинул на глаза кепку с логотипом «Цербера» и вновь выкатил инвалидное кресло с Джефом в коридор. Камера слежения зафиксировала, как охранник вошел в грузовой лифт и через несколько секунд вышел с креслом-коляской обратно. Бадди легко представил, что происходит в головах наблюдателей на посту охраны.

  Странное поведение надежного и проверенного сотрудника? Да.

  Нарушение инструкций? Да.

  Непонятно, что происходит? Да.

  Нужно ли поднимать общую тревогу? Пока нет. Необходимо ведь разобраться...

  – Рамирес! – заорала рация на поясе. – Какого черта? Что ты делаешь? Вернись на пост!

  Бадди уже успел дойти до поворота коридора и теперь камера видела лишь его спину.

  Главное – не перегнуть палку и продолжать выигрывать драгоценное время, создавая у наблюдателей ощущение, что ситуацию контролируют они.

  – Рамирес, отвечай!

  Бадди демонстративно поднес рацию ко рту, и нажал одновременно несколько кнопок. На посту охраны должны услышать лишь шипение эфира.

  Выиграно еще двадцать секунд. Пройдено еще двадцать шагов.

  – Рамирес! Повтори! Какого черта ты делаешь!? Почему покинул пост!?

  Бадди повторил фокус с рацией и сквозь шум произнес ключевые слова: ... разрешение.... полицейский... «Плаза»...

  В скрипе колес инвалидного кресла он расслышал скрежет шестеренок в нетренированных мозгах охранников при попытке разгадать этот ребус и усмехнулся.

  Выиграны еще секунды и шаги по красным ковровым дорожкам коридора «Плаза». Вот уже и последний поворот...

  – Эээ... Рамирес! Повтори! – выплюнула рация.

  Бадди не стал продолжать разговор. Свернув за угол в десяти шагах впереди он увидел массивную дубовую дверь и двух охранников «Цербера» по обе стороны.

  Пришли.

  Один из охранников приложил руку к уху, видимо, получая инструкции от поста на первом этаже, но это уже не имело значения. Главное, что тревога не поднята и «клиент» по-прежнему находится в нужном помещении. Часть операции в отеле вошла в финальную стадию: дальше либо успех, либо провал и попытки уйти с боем.

  Единственное, что беспокоило – малое количество защитников на подступах. Должно быть чуть ли не вдвое больше...

  Бадди с инвалидным креслом преодолел половину пути до двери, когда оба охранника выхватили пистолеты:

  – Стой! Не шагу дальше! Будем стрелять!

  напряжение; агрессия; опасность: критическая!

  Бадди поднял руки, но по-прежнему держал голову опущенной и глядел исподлобья, чтобы козырек кепки скрывал лицо.

  напряжение; агрессия; опасность: высокая!

  Видимо охранники слегка расслабились, считая, что ситуация под контролем.

  Бадди подумал, что человеку вообще свойственны гордыня и презрение к более слабым. Вооруженный считает безоружного слабым, неопасным и чувствует свое превосходство. Тренированный боец презирает неумеющего. Здоровый презирает инвалида.

  А гордыня, как известно – смертный грех.

  Из-под клетчатого пледа, как змеи из зарослей, выскользнули руки с тупоносыми пистолетами. Слитное «пффф» и дротики со снотворным воткнулись в две шеи.

  недоумение; отсутствие сознания; опасность: низкая

  Бадди легко представил, как одновременно с телами охранников на посту первого этажа падают на пол от удивления челюсти наблюдателей. Но это уже не имело никакого значения.

  Сколько времени нужно, чтобы поднять тревогу? Секунда на осознание. Еще две-три на действия: нажать кнопку или отдать голосовую команду по рации. Пять секунд на осознание и уточнение команд исполнителями, на переход из расслабленного состояния в боевое. Итого, до десяти секунд на круг.

  Уйма времени.

  Инфракрасное зрение показывало за стеной красные пятна людей: четверо за столом с одной стороны и двое с другой, видимо, «клиент» и личный телохранитель, и шестеро человек по периметру комнаты – охранники «Цербера». При попытке штурма кабинета через двери или окна они могли сильно осложнить жизнь, но не сейчас.

  В один из пальцев кисти Бадди был встроен универсальный «ключ-от-всех-дверей», в другом спрятан плазменный мини-резак, способный в течении полуминуты выдавать температуру выше пяти тысяч градусов, но сейчас требовались скорость и экономия энергии. На задании такого уровня время и энергия всегда были в дефиците.

  Достав из-под сиденья инвалидной коляски цилиндр длинной в две ладони, Бадди приложил его к замку на двери и вдавил кнопку на боковой поверхности. Громкий звук выстрела, следом второй и использованный цилиндр полетел в сторону. Первый залп выбил замочную скважину вместе с частью механизма, второй – забросил в комнату снаряд «здравствуй и прощай!», как его называл Джеф. Бомба из тонкого пластика влетела в кабинет и взорвалась, разбрасывая по всей площади комнаты шарики со снотворным газом и ослепляющими зарядами. Красные пятна в инфракрасном спектре посыпались на пол.

  Бадди очень не понравилось, как падали «клиент» и телохранитель. Похоже, охранник повалил кресло с подзащитным на пол, а сам присел на колено, держа под прицелом дверь. Все-таки придется штурмовать.

  Бадди запустил имплантированную систему «Вихрь» и вошел в гиперраж. Пять секунд он работал за пределом возможностей обычного человеческого тела, двигаясь с трехкратной скоростью, близкой к скорости полета хоккейной шайбы.

  Рывком открыв дверь, Бадди прыгнул в кабинет.

  Мир вокруг двигался словно в замедленной съемке, казалось, под нажимом тела воздух расступается нехотя, будто плотное, тягучее желе.

  Личный телохранитель «клиента» пытался поймать Бадди в прицел, стрелял, но опаздывал и пули пролетали там, где противник находился мгновение назад. Остальные люди в комнате валялись без сознания как брошенные в угол куклы.

  Бадди с некоторой долей облегчения отметил солнцезащитные очки и утолщения носа телохранителя. Значит, повезло встретиться на кривой дорожке с не-модификантом, «внешником». Очки и фильтры в ноздрях позволили тому пережить «здравствуй и прощай!», но против «Вихря» шансов не было никаких.

  Одна из пуль прошла совсем близко: то ли случайно, то ли телохранитель стал стрелять на опережение, Бадди в полете прицелился и выстрелил в незащищенные бронежилетом шею и руку телохранителя. От одного дротика тот увернулся, но второй – попал.

   Бадди рухнул на пол, кувырком перекатился под защиту массивного стола и время снова вернулось к привычному бегу.

  Несмотря на установленные усилители связок и мышц, тело болело и ныло как от растягивания на дыбе. Последствия будут сказываться еще несколько дней, но... Каждый раз перед запуском «Вихря» память тела оказывалась слабее преимуществ пятисекундного «режима бога», а потом, когда адреналиновый угар и обезболивающие заканчивали свое действие, тело мстительно напоминало «я же тебя предупреждало». Но... зная о последствиях в будущем, алкоголики все так же тянулись к бутылке, а наемники все так же пользовались «Вихрем». Если, конечно, им это было по карману.

  Бадди осторожно выглянул из-за стола: телохранитель раскинулся на теле «клиента», пытаясь даже в бессознательном состоянии прикрыть, сберечь, защитить. Оставалось лишь утешить охранника: сегодня у Декарта «Бадди» Палмунда стояла задача похищения, а не устранения.

  Джеф закатил кресло-коляску в комнату, бросил дымовую шашку в коридор и заблокировал двери с помощью специальных клиньев. Несомненно, охранники «Цербера» со всех ног спешили к злосчастному кабинету, но от их действий уже ничего не зависело.

  Бадди оттащил тяжелого телохранителя в сторону и склонился над «клиентом».

  сон; отсутствие сознания; опасность: низкая

  Коркан Олмос Глан, 78 лет. Тщедушный, низкорослый, с бледной, как бумага, кожей. В его профайле, предоставленном заказчиком, кроме фото и описания внешности, был указан целый букет болезней, в том числе и надтреснутое нёбо, из-за чего «клиенту» приходилось дышать через открытый рот. Из лежащего на боку небольшого саквояжа выкатился пузырек с какими-то таблетками.

  Одет старик был стильно, просто и дорого. В гордом профиле и внешности чувствовалась привычка к деньгам и статусу. Глан даже на полу валялся с каким-то природным, естественным достоинством.

  Тем более казалось странным, что ни о роде занятий, ни о связях «клиента» анонимный заказчик ничего не указал. Зато в графе «возможные способы преследования», где предлагался выбор нескольких вариантов от местной полиции до спутникового слежения, значилось лаконично-устрашающее: «все».

  Попытки Джефа навести справки о семье Гланов разбились о скудность конкретной информации в публичных источниках и набор полумифических историй среди «знающих» людей. Чаще всего от таких людей звучал совет: не связывайся.

   Решение о том, брать или не брать заказ принимал Бадди. Условия казались более, чем простыми: обязательно наемник-модификант, иметь дело придется с охраной до полутора десятков человек из «Цербера» и, возможно, с одним-двумя личными телохранителями, встреча «клиента» с партнерами будет проходить в «Плазе». А вот информация о клиенте и «возможных способах преследования», наоборот, кричала о непомерных рисках.

  В конечном итоге, как это часто и бывает, все решила сумма с шестью нулями в графе «Награда». И четверть суммы предлагалась в качестве аванса, не зависящего от исхода операции. Бадди не нашел в себе сил отказаться от такого предложения. Джефу считал, что от заказа идет нехороший душок, но в случае успеха награда могла обеспечить безбедную жизнь в течение нескольких лет и он тоже согласился на очередной раунд в русскую рулетку с Судьбой.

  Часть аванса пошла на покупку информации о снаряжении, составе и подготовке охранников «Цербера», а также о привычках и опыте конкретного командира операцией. Также пришлось потратиться на подробный план отеля «Плаза» и кабинета, где должен находиться «клиент», с описанием систем вентиляции, водоснабжения туалетных комнат и механизмов окон и дверей. И, конечно, стандартная ставка группы прикрытия. На фоне этих сумм оплата услуг двух актеров местного театра с задачей в нужный момент разыграть скандал в вестибюле и аренда лимузина для них казались совсем смешными. Оставшаяся часть аванса вдвое превосходила минимальную сумму, ради которой Бадди, обычно, готов был рисковать. А впереди призывным маяком звала и манила основная часть оплаты в случае успеха.

  Джеф взгромоздил «клиента» в инвалидное кресло и поднял скрытые в сидении прутья, окружив Глана своеобразным коконом, похожим на яйцо, а Бадди установил на стене вокруг оконного проема крепления для лебедки. В кабинете они находились уже полминуты и каждая секунда стучала в висках: нужно выбираться!

  Операция переходила в самую сложную стадию – эвакуация клиента к месту передачи заказчику. Нужно и от преследования оторваться, и из города выбраться, и оговоренной точки в оговоренное время достигнуть, и, главное, «клиента» с собой протащить через эти круги ада.

  То ли дело операции по устранению: пришел, увидел, пристрелил. Ни лишних ограничений, ни обязательных, заранее определенных, условий. Свобода!

  Бадди достал из ящика, скрытого в сидении кресла, короткий, но мощный арбалет. Собственно, инвалидная коляска стала частью операции именно для безопасного извлечения «клиента» из отеля и для перевозки громоздкого оборудования в качестве сундука на колесах.

  Бадди открыл окно и выстрелил из арбалета в заранее установленный блок на крыше здания на противоположной стороне улицы. Гарпун с закрепленным тросом коротко просвистел в воздухе и воткнулся в блок, накрепко засев в бетоне. Бадди закрепил себя крюком на тросе, а Джеф проделал тоже самое с коконом «клиента».

  Элвису пора покидать здание!

  Снотворный газ из «здравствуй и прощай!» и усыпляющие дротики обеспечивали уверенное отключение взрослого мужчины на полчаса. Охранники «Цербера»

  сон; отсутствие сознания; опасность: низкая

  помешать не могли. С самого начала они имели мало шансов, ведь стоимость установленных в Бадди имплантатов превосходила годовую зарплату охранников «Цербера». Всех и вместе взятых. Но какое-то предчувствие все равно свербило внутри.

  Бадди оглянулся напоследок на разбросанные по кабинету тела и оттолкнулся от подоконника, когда

  агрессия; слабое сознание; опасность: критическая!

  завопил красными буквами хоминетатор.

  Успев оглянуться еще раз, Бадди увидел, как телохранитель «клиента» тяжело, словно зомби, поднялся с пола и дрожащей рукой навел пистолет на...

  Секунда – и беспощадная сила тяжести унесла Бадди от окна. Позади раздался выстрел.

  – И какого черта ты дал себя подстрелить? – Бадди пытался сдерживаться, но удавалось с трудом.

  Скулы на щеках свело от напряжения, а скрежет зубов был отчетливо различим в кабине автомобиля даже среди воя сирен полиции позади.

  Бадди резко вывернул на боковую улицу, напугав парочку случайных пешеходов, заехал в неприметный переулок и остановил машину в тени здания.

  Сирены полиции с оглушительным воем промчались мимо и стали удаляться.

  Джеф молчал.

  напряжение; сосредоточенность; опасность: средняя

  Он расстегнул рубаху и прилаживал к свежей дырке под ключицей травм-пакет, сочетающий свойства пластыря и пропитанной обезболивающим бинтовой повязки. Спецпуля телохранителя пробила бронежилет и, разбившись на фрагменты, засела в теле. Такие раны крайне болезненны и, кажется, что осколки трутся друг о друга при каждом движении, отвлекая внимание и сводя с ума.

  Джеф сжал зубы и, видимо, приготовился терпеть боль до конца операции.

  Бадди тоже молчал и ждал ответа.

  – После твоего дротика телохранителя должно было вырубить на полчаса, но он смог очнуться! – сказал наконец Джеф. – Никогда раньше такого не было!

  напряжение; удивление; опасность: средняя

  Если бы хоминетатор показывал другой набор эмоций, то Бадди мог подумать, что напарник его обвиняет в неудаче.

  Оно и понятно: во-первых, стрелял в телохранителя именно Бадди, во-вторых, сама идея обходиться по мере возможности без лишних, «неоплаченных» смертей принадлежала тоже Бадди, с презрением отвергавшего менее рискованные варианты «войти и всех убить». Ведь наемники, приняв заказ, никого не предупреждали о месте и времени выполнения, а, значит, сам заказчик мог оказаться в этот момент рядом с «клиентом» и тогда финальную оплату получать будет не с кого.

  Попадание дротика со снотворным гарантированно вырубало взрослого мужчину, независимо от возраста, веса и уровня подготовки. Обычно, этого времени хватало для любой операции, размеренной по секундам. Единственным недостатком снотворного была опасность чрезмерного употребления: при втором применении в течении суток оно могло спровоцировать инфаркт у жертвы.

  И, в-третьих, люди попросту склонны обвинять в своих неудачах других. Причем, что характерно, наблюдалась закономерность: чем больше знание собственной вины, тем больше человек проецировал её на других.

  Но Джеф сейчас искренне недоумевал и был озабочен произошедшем, что давало надежду на конструктивный диалог. А к постоянному «среднему» уровню опасности при общении с напарником и другими наемниками Бадди уже давно привык: они жили в состоянии войны всех против всех и постоянный стресс давно стал для них нормой.

  Хуже всего, что беспокойство Джефа было вполне оправданным: если нашелся один человек, способный сопротивляться дротикам со снотворным, значит, их дальнейшее использование под угрозой.

  – Никогда не было, никогда не было, – сказал Бадди резче, чем следовало бы. – Все когда-то происходит впервые!

  – Когда телохранитель поднялся, я едва своим глазам поверил, будто Бирнамский лес пошел на Дунсинан....

  – И как это помешало тебе увернуться? Я же видел, как у него руки дрожали... Или ты стал хватку терять?

  Бадди уже не раз намекал Джефу, что возрастные ограничения можно компенсировать имплантами, но тот упорствовал и по-прежнему оставался «внешником».

  Оба знали, что переход от оперативной работы «в поле» к аналитической «в офисе» – дело ближайшего времени, но вслух сомнения в профпригодности напарника Бадди высказал впервые.

  Тем удивительнее было, что Джеф пропустил открытое обвинение мимо ушей.

  Он нахмурился, сморщил лоб, словно пытаясь постичь что-то сложное

  напряжение; недоумение; опасность: средняя

  – Ты не понял, – наконец сказал Джеф. – Телохранитель стрелял не в меня, а в нашего «клиента». А мне пришлось его прикрывать собой...

  Бадди и Джеф повернулись к заднему сиденью, где лежал связанный по рукам Олмос Глан. Кляп в его случае не использовали и во сне из-за трещины неба «клиент» дышал через открытый рот.

  Во что, черт возьми, они вляпались?

  Джеф достал из бардачка панель с проводами, уходящими куда-то во внутренности автомобиля. Несколько быстрых движений пальцами по экрану панели пустили заряд электротока на корпус автомобиля и цвет покраски изменился с белого на темно-синий; цифры и буквы автомобильного номера также поменялись.

  Бадди выехал из переулка на основную дорогу и взял курс в западную часть города.

  Полиция временно потеряла след, но минут через десять-пятнадцать, когда пропадет надежда на вертолеты и автомобили, преследователи примутся анализировать данные со спутников и сверху отслеживать движение автомобиля. Поэтому нужно принять меры более действенные, чем смена цвета и номера..

  Джеф переговорил по защищенному каналу с группой прикрытия и кивнул Бадди: все в порядке.

  Через несколько минут впереди показалась сеть тоннелей, а со стороны боковой дороги перед автомобилем Бадди вырулил грузовик с огромным прицепом.

  В темноте тоннеля дверца кузова грузовика откинулась, словно трап корабля, и наружу выпал автомобиль такой же марки и цвета, как машина Бадди, а напарники осторожно въехали внутрь большегруза.

  Наблюдатели со спутника могли увидеть, как автомобиль похитителей въехал в тоннель и через минуту выехал с другой стороны.

  Грузовик въехал на многоуровневую парковку с сотнями автомобилей и напарники сменили машину. Повторив фокус со сменой цвета и рокировкой в тоннелем еще раз, они оказались в полупустом крытом гараже у выезда из города. «Клиент» к тому времени очнулся и наблюдал за своими похитителями, хрипло дыша.

  Заехав на четвертый этаж, Бадди припарковал машину рядом с черным фургоном с вывеской «Охранные системы» на борту. Изнутри выбрался Аргус, руководитель группы прикрытия, тучный бородатый мужчина в оранжевом форменном комбинезоне.

  В полумраке фургона за его спиной виднелись мониторы с изображениями с видеокамер наблюдения Далпорта.

  – Все тип-топ, ребятки – доложил обстановку Аргус. – Хвоста за вами нет, а полицейские мечутся по городу без системы и понимания. Начали перекрывать выезды из города, но с нашей стороны еще полчаса будет свободно. Думаю, эти идиоты даже первую рокировку в тоннеле не раскусили. Все идет по плану!

  Самодовольный и веселый голос Аргуса вызвал раздражение у Бадди. Но когда руководитель группы прикрытия увидел кровь на рубашке Джефа, лицо его изменилось, а брови вопросительно взлетели вверх. Он подобрался, как перед дракой, и со стороны могло показаться, что даже моментально схуднул на десяток килограмм.

  – План пошел к черту! – ответил Бадди на невысказанный вопрос и хлопнул дверью автомобиля.

  – Случайная пуля, – пояснил Джеф. – Пришлось поработать щитом.

  Несмотря на показную беззаботность при смене одежды на чистую его лицо исказила гримаса боли.

  – Плохо, – покачал головой Аргус. – Очень плохо.

  Он был прав.

  Хуже всего, когда в ходе в общем-то успешной операции возникают непредусмотренные планом случайности и приходится на ходу менять исполнителей или пути отступления.

  Лавина начинается с маленького камешка, а ураган с легкого ветерка, быть может, вызванного взмахом крыльев бабочки.

  И если в идеально спланированной операции возникает маленькая трещина: прихватило живот у водителя группы прикрытия, не берет трубку наводчик, охранники объекта внезапно поменялись сменами или даже вопреки прогнозу погоды пошел дождь – жди беды.

  Так на авиарейсах, потерпевших крушение, самая большая доля «отказников» и опоздавших: показатели работы самолета в порядке, но у кого-то обострилась болезнь, у кого-то изменилась жизненная ситуация, у кого-то такси безнадежно застряло в пробке.

  Опытные наемники знали, что если твой план начали менять «случайности», то это уже не твой план; ведь, по иронии, случайности – это любимый инструмент Судьбы, воплощенной закономерности Бытия.

  Может быть, поэтому все знакомые Бадди наемники были крайне суеверны. «Счастливый» талисман, «счастливый» распорядок действий перед операцией, «счастливые» цифры, «счастливые» ритуалы – солдаты были готовы на что угодно, лишь бы заслужить благорасположение Удачи.

  Или хотя бы убедить себя в успехе, что тоже немало.

  Бадди ненавидел случайности.

  Ты можешь продумать каждый шаг операции до мелочей, но «случайный» скачок напряжения в сети и застрявший лифт все поломают.

  Ты можешь изучить распорядок «клиента» и продумать план до секунды, но «случайно» выбежавшая на дорогу собака и авария все изменят.

  Ты можешь вложить в свое тело миллионы, но «случайный» рикошет пули от стены все разрушит.

  Случайности для Бадди казались проявлением первозданного Хаоса.

  Случайности могли уничтожить успех любого дела.

  Самое ужасное – случайности уравнивали шансы сильных и слабых.

  И чтобы снизить влияние случайностей на свою жизнь Бадди тратил десятки часов на проработку каждой операции и горы денег на имплантаты и улучшения своего тела.

  Но случайности как вода всегда находили себе дорогу.

  Толстяк Аргус усадил Джефа на подножку фургона и, вооружившись медицинским сканером, склонился над его раной.

  Бадди глядел на эту картину и физически ощущал, как ситуация выходит из-под его контроля. Кулаки рефлекторно сжимались, силясь удержать вожжи управления операцией, но она уже жила собственной жизнью.

  Через пару минут Аргус оторвался от сканера и, поймав взгляд Бадди, отрицательно помотал бородой.

  Джеф выбыл.

  Он не здоров, ему требуется квалифицированная медицинская помощь и дальнейшее его участие в операции ставит под угрозу успех кампании, – так можно было расшифровать взгляд Аргуса.

  Бадди с силой пнул ногой колесо фургона.

  Этого не хватило и он ударил автомобиль кулаком, оставив глубокую вмятину в металле кузова.

  От удара искусственная кожа на костяшках пальцев порвалась и в свете ламп гаража блеснул пластик экзо-кисти.

  – Я порядке! – сказал Джеф. – Вести машину смогу!

  боль; слабость; опасность: средняя

  Он попытался подняться, но тут же со стоном опустился обратно.

  Видимо осколки из-за постоянного движения расширили раневые каналы и проникли глубже в тело.

  – Как же некстати, черт побери, – выругался Бадди. – Почему именно сейчас, когда на тебе всё завязано?

  Джеф виновато пожал плечами и его лицо посерело от нового приступа боли.

  На финальном этапе операции после похищения и сброса «хвоста» Бадди планировал вывезти «клиента» из города напрямик через Пустоши до точки встречи с заказчиком.

  В обычной ситуации путь эвакуации выбрали бы менее сложный и опасный, но сейчас на кону стояли большие деньги и высокие риски – пришлось идти на крайние меры.

  Во время подготовки Бадди и Джеф до хрипоты обсуждали все варианты и в конце концов решили, что водитель должен быть один, без сопровождения: «клиент» в силу возраста и болезненности не опасен, да, и на Пустошах не любят чужаков, а толпы чужаков – вдвойне.

  Вести машину должен был Джеф. В молодости он не раз бывал на Пустошах, и даже имел определенные связи среди Диких. План эвакуации строился на маскировке и расчете, что автомобилем с «клиентом» никто не заинтересуется, но мало ли, как все сложится...

  Но теперь Джеф выбыл и план операции нуждался в кардинальном изменении.

  – Его нужно прооперировать и вытащить осколки, – сказал Аргус, убив последние надежды, что раненый сейчас отдохнет и сделает, о чем договаривались. – Он совсем плох.

  – Я сейчас отдохну и сделаю... – попытался возразить Джеф.

  – Чего ты сделаешь? – прорычал Бадди. – Ты уже сделал все, что смог... Две недели планирования и тренировок и все насмарку!

  Многострадальный фургон получил еще пару чувствительных ударов в борт.

  Если встреча с заказчиком не состоится, то из рук уплывут очень большие деньги; да и с «клиентом» придется что-то решать, слишком многое он уже видел...

  Чертов телохранитель! Чертовы «случайности»!