Текст книги "Я тебя никому не отдам (СИ)"
Автор книги: Виолетта Роман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)
– Между прочим, я выучил парочку хороших приемов, так что учитывая мою находчивость, запросто уделаю этих терминаторов, – Кот скрещивает руки и принимает боевую стойку.
– Пошли лучше выпьем, Мухамед Вали, – смеется Хамер и тянет его за собой. Мы с Ксюшей дружно хихикаем, провожая их взглядом. Внезапно я ощущаю легкое покалывание и волну мурашек бегущих по спине. Поворачиваюсь и встречаю на себе распаляющий взгляд карих глаз. Спартак усиленно создает видимость увлеченности разговором с собеседниками, но его сексапильная и многообещающая улыбка выдает то, что мыслями он от них очень далек. Посылаю ему воздушный поцелуй и получив в ответ довольную улыбку любимых губ, отворачиваюсь к подруге. Мы скачем с ней как заведенные, приподняв подолы своих платьев. Ксюша танцует с Котом, а я после несколько минутных уговоров, вытаскиваю на танцпол Хамера. Хватаю его и начинаю кружить в танце. Еле сдерживаю улыбку от того, что этот здоровяк краснеет как рак и жутко смущается. Уже собираюсь отчебучить какую-нибудь шутку, как чувствую прикосновение ледяных пальцев подруги к голому плечу.
– Эмма, смотри, – я перевожу взгляд по направлению ее руки и вижу входящего в двери зала нашего старого знакомого Косого, окруженного десятком парней устрашающей наружности. Они оглядывают помещение зала и при виде наших мужчин, восседающих в самом центре, уверенным шагом направляются в их сторону. Интуитивно подаюсь вперед, но рука Хамера крепко держит меня, не давая возможности уйти– Эмма, давай без глупостей, стой рядом со мной, – я вижу как резко меняется его лицо и от веселья ни остается и следа. Ксюша прижимается ко мне и держит за руку ничего не понимающего Кота.
– Вы че всполошились то?– он удивленно смотрит по направлению наших взглядов и увидев поднявшихся с мест Спартака и Илью, их собранные и жесткие выражения лиц и сжатые кулаки, выдыхает:
– Я не пойму, ваши бандюганы что ни дня не могут без разборок?
Ксюша игнорирует высказывание Кота и повернувшись ко мне шепчет:
– Эмма, Спартак то ничего не знает о той разборке. Кажись ты вляпалась..
Нервно хихикаю и удрученно вздыхаю, встретив на себе хмурый взгляд Хамера.
– Прорвемся...– отвечаю на его немой вопрос и нервно обнимаю себя за плечи.
– Когда ты только успела вляпаться в новое дерьмо? – съеживаюсь от сурового взгляда друга и хмурюсь от вечных претензий в мой адрес.
– Косяч пока косячиться, – хмыкаю, а сама чувствую как к горлу подкатывает тошнота. Мужчины пока что мирно разговаривают, но судя по выражениям их лиц, ситуация может в любой момент измениться. Чувствую дрожь в ногах, когда все втроем как по команде разворачиваются в нашу сторону и при виде меня, лицо Спартака становиться суровым.
– Кого то ждет ремешок?– хихикает Кот и притягивает меня к себе за шею.
К всеобщему облегчению, неожиданно мужчины жмут друг другу руки и Косой развернувшись, направляется в сторону выхода.
– Все в порядке, танцуем, – выдыхаю в облегчении, чувствуя как груз в несколько тонн только что спал с моих плеч. Обнимаю кота и начинаю с ним дурачиться, когда чувствую сзади себя ЕГО близость. Моя спина покрывается мурашками, а внутри буквально полыхает огонь, в тот момент, когда я ощущаю на себе его прикосновения. Отпустив руки друга, я попадаю в объятия самого желанного мужчины. Уверенным движением он разворачивает меня к себе лицом и я чувствую как теряют силы мои ноги от его горячего взгляда.
– Может наконец потанцуешь со своим мужем? – Спартак с вызовом в глазах улыбается мне самой развратной из своих улыбок.
– Буду счастлива, – бормочу только что не заикаясь, чувствуя что уже раскисла как последняя слабачка.
Мы кружимся в танце, и от его близости мое сердце буквально вырывается из груди.
– Чего хотел лысый? -любопытство берет верх над страхом перед возможным наказанием и я сама поднимаю эту тему.
– Поздравить нас и сказать что не в обиде на то, что его подстрелил Илья, – я не вижу его лица, но судя по тому как поменялся тон его голоса, понимаю, что Спартак раздражен.
Твой друг такой несдержанный, – пытаюсь отшутиться, надеясь отвлечь его.
– Да, особенно когда защищает свою женщину и женщину своего друга, – он немного отодвигается и испытывающее смотрит на меня, отчего я начинаю нервно икать.
– Об этом позже, малышка, сегодня тебя ждет сюрприз, – видя мой испуг, он спешит успокоить, по видимому не желая портить праздничное настроение.
– И тебя, – смотрю в его бездонные глаза и понимаю насколько соскучилась по его ласкам.
– Джумалиева Эмма Викторовна, вы готовы быть украденной с собственной свадьбы? – Спартак хитро улыбается и смотрит на меня в ожидании ответа.
– С Вами, Джумалиев Спартак Альбертович, куда и когда угодно! – он хватает меня за руку и быстрым шагом выводит из ресторана. Подбежав к припаркованной у дороги ауди, затаскивает внутрь и с визгом трущейся об асфальт резины срывается с места.
Я стою в полутемной гостиной, освещаемой лишь тусклым светом тлеющих углей камина. Мой любимый мужчина сидит на диване в расслабленной позе, не спуская с меня раздевающего, оголяющего самые низменные желания взгляда. Под коротеньким шелковым халатиком, на мне шикарное белье темно красного цвета и туфли на высоченной шпильке. Я готовилась к этой ночи тщательно, но все равно чувствую легкое волнение. Еще никогда я не танцевала для него, так как буду делать это сегодня. Знаю, что он взволнован не меньше моего и также сильно жаждет нашей близости. Но воспоминания об издевательствах Олега надо мной так сильно въелись в его память, что он все это время отказывался от близости, боясь причинить мне этим психологическую травму. Будто я сломаюсь от этого, будто своими ласками он взбередит рану в моей душе. Но это не правда. Я хочу его так, как не хотела никогда. Передо мной мой мужчина... желанный, родной. Мужчина, которому я готова отдавать всю себя без остатка и собираюсь воотчую продемонстрировать это. Слышу тихие аккорды мелодичной композиции и медленно скинув шелковый халатик, демонстрирую ему свой наряд. Внутри буквально дрожу, при виде довольной улыбки божественно красивых губ. Начинаю двигаться под музыку плавно и грациозно. Распускаю волосы. Они каскадом спускаются на мою грудь, плечи и лопатки. Продолжаю свой танец, завлекающий его. Я гибка и пластична, как кошка. Каждое мое движение, словно признание ему в любви. Поднимаю глаза и вижу его возбужденный взгляд и кривоватую улыбку на губах. Борюсь с желанием наброситься на них, потому что еще не завершила задуманное. Опускаюсь на колени и, опираясь на руки, изгибаюсь словно змея, словно в моем позвонке нет ни одной косточки. Поднимаю затуманенный взгляд и смотря в упор на него медленно облизываю губы кончиком языка. Вижу как его сильная грудь поднимается от неровного дыхания и чернеют глаза. Он возбужден до предела, я понимаю это по приличного размера бугорку на его брюках. Стягиваю с себя бюстгальтер и покрываюсь
мурашками, от его пристального распаляющего взгляда и прикосновений холодного воздуха к оголенной коже груди. Поднимаюсь и плавно двигая бедрами стягиваю с себя трусики. Подхожу к нему и усевшись сверху начинаю медленно расстегивать пуговицы рубашки. Он прожигает меня своими черными глазами, в то время как руки все также лежат на спинке дивана. Его взгляд настороженный, испытывающий, бросающий мне вызов. Я принимаю его, действуя нарочито медленно, распаляя его до предела. Хочу показать ему, что я все та же прежняя Эмма, жаждущая его грубой силы, его неудержимых ласк. Расстегиваю ширинку и в ответ на его недоумевающий взгляд и останавливающие движения рук, опускаюсь на колени и выпустив наружу его внушительных размеров плоть, обхватываю губами, вбирая в себя его насколько это возможно. Ласкаю его яростно и безудержно, со всей накопившейся страстью. Показываю ему насколько сильно хочу его. Он пытается отстраниться и запустив руку в мои волосы тянет меня вверх– Девочка моя, что ты делаешь...я ...так больше не могу, – слышу его надрывающийся хриплый голос и сжимаю цепкими пальцами основание его члена, помогая своему языку. Слышу рвущийся с его губ вздох, означающий полную капитуляцию. Одной рукой собрав мои волосы в пучок на затылке, другой он прикасается к моим скулам и проводит по ним легкими прикосновениями пальцев, будто наслаждаясь представленной картиной. Я завожусь не на шутку от того что вижу как мои ласки действуют на него. Я чувствую себя королевой. Я преклоняюсь перед ним, но в итоге оказываюсь хозяйкой положения. Он приподымает меня и крепко прижимает к своей груди. Я слышу бешеный стук его сердца, громкое прерывистое дыхание, и, уткнувшись носом в шею вдыхаю его запах. Прохожусь кончиком языка от ее основания до мочки уха и шепчу срывающимся голосом:
– Возьми меня грубо...Пожалуйста, не сдерживайся...
Он нежно берет в ладони мое лицо и долго смотрит в глаза горящим от желания взглядом. Я чувствую, что уже практически сгораю от одного этого и слышу тихий шепот дорогого сердцу голоса:
– Моя маленькая взрывчатка, – он шумно втягивает сквозь зубы воздух и набрасывается на мои приоткрытые губы, жаждущие его ласк. Он сминает их, кусает, завоевывает. Прокладывает дорожку нежных поцелуев по всей шее до самой ключицы. Подхватывает на руки мое обмякшее тело и бережно кладет его на мягкую поверхность ковра. Подняв кверху мои руки он связывает их легкой тканью халатика. Я смотрю на него взглядом полным обожания и преклонения, чувствуя как от предвкушения его игры, буквально теряю сознание. Спартак завязывает мне глаза галстуком, стянутым с шеи, и я напрягаюсь, пытаясь вслушаться и угадать его дальнейшие действия. Я не вижу ничего, но доверяю ему. Чувствую невесомые прикосновения губ на вершинке груди, и от их неожиданности дрожу всем телом. Я изгибаюсь, подаюсь ему на встречу в каком-то исступлении, желая испытать все больше и больше его ласк. Он действует хаотично, лаская различные части моего тела. Я буквально умираю, от того как нежно он проводит языком под моей коленной чашечкой, от того, как он проходится горячими прикосновения губ по низу живота. Дрожу и слышу, что уже вовсю поскуливаю, от его жадных поцелуев на сгибе моего локтя. От того, что я не догадываюсь, где в следующую секунду на моем теле окажутся его ласки, ощущения становятся в тысячу раз острее и я буквально сгораю, дрожу и вибрирую всем телом в их предвкушении. В момент, когда напряжение достигает своего апогея, он внезапно отстраняется от меня и несколько долгих минут, кажущихся мне нескончаемой вечностью я не ощущаю его.
Вздрагиваю и охаю от прикосновений чего то ледяного к самой вершинке груди. Оно посылает волну дрожи по моему телу, быстро сменяющуюся новым всплеском огня. Спартак медленно проходится кусочком льда, распаляя мою уже до предела возбужденную грудь. Он мучает меня, истязает, доводит до грани отчаяния. И когда я уже практически молю его прекратить пытки, чувствую холодную дорожку ледяной воды, сбегающую по животу к заветному местечку между ног. Зажимаю губы зубами, и благодарю сладостным стоном своего истязателя, когда чувствую его язык вторящий уже проложенному пути, согревающий охладевшую кожу. Я подаюсь к нему бедрами, я буквально молю о желаемой разрядке, но он не спешит завершать свои пытки. Сжимая крепкими пальцами обивку дивана, буквально разрываю ее, когда чувствую кругообразные движения его языка на самом дальнем нетронутом ни кем местечке. В первые несколько секунд испытываю неподдельное смущение от подаренного внимания этому слишком интимному органу, но чувствуя что от них, мои ноги буквально сводит судорогой, снова начинаю подаваться вперед навстречу его ласкам. Он проникает в меня и от неожиданности и чрезмерного чувства наполненности я вскрикиваю– Тише, милая, расслабься, доверься мне, сейчас будет хорошо, – его тихий дрожащий голос ласкает мой слух и я в момент расслабляю напряженные до судорог мышцы. Я нахожусь в каком-то исступлении, раздирая до боли в ногтях плотную ткань обивки и будто бы со стороны слышу свой голос, срывающийся на крик, от того что чувствую насколько сильна его плоть, как она буквально разрывает меня, растягивает до предела и от этого ощущения становится просто невыносимо хорошо.
Он воплощает самые дерзкие мои желания, он разрушает мою стену стеснения и стыда. Между нами нет никаких запретов и предрассудков.
Спартак спешит за мной и уже практически не имея сил на ответ, я расслабляюсь всем телом и позволяю ему излиться в меня. Несколько минут он пытается отдышаться и я чувствую как слабнут путы на моих руках и его нежные руки снимают повязку с моих глаз. Я подчинюсь его требованиям, поднимаюсь и забираюсь к нему на колени. Вижу что рубашка до сих пор на нем и желая почувствовать жар его тела в полную силу, расстегиваю отавшиес пуговицы и приоткрыв его грудь вижу в области сердца вытатуированную надпись в готическом стиле. Мое Имя... Четыре буквы, при виде которых в моей душе поселяется бесконечная благодарность и чувство щенячьего восторга... Эмма. Не веря своим глазам, осторожно провожу пальчиком по ее контуру и подняв на него взгляд вижу довольную улыбку на губах и озорной блеск в глазах.
– Хамер говорил ты пытала его по поводу моего вчерашнего отсутствия, – он прижимает меня к себе и прислоняет свой лоб к моему.
Я смотрю в карие глаза красавца, полные любви и нежности и понимаю, что у меня нет слов, чтобы выразить свой восторг. Я просто глупо хлопаю глазами, от удивления, снова ставшими похожими на глазища лемура. Мои губы дрожат, а голос срывается, когда я пытаюсь сказать ему о том, как сильно люблю его и о том, как много для меня значит этот поступок. Но я не могу вымолвить ни слова и будто прочитав мои мысли, не требуя ничего взамен он берет в ладони мое лицо и оставив долгий нежный поцелуй на моих губах шепчет:
– знаю малышка,я тоже тебя люблю...
Бонусная глава (послесловие)
Июльское полуденное солнце парит так, что вдыхать раскаленный воздух полной грудью практически невозможно. Днем, находясь в пробке даже в комфортабельной машине с работающим кондиционером чувствуешь себя вареной колбасой. Я проклинаю про себя все на свете за то, что вызвалась везти Ксюху на прием к врачу. Надо было дождаться Хамера... Черт меня дернул отказаться от его помощи. Подруга вот-вот должна разродиться, поэтому ей приходится мотаться каждый день в роддом на осмотр. А мне ходить еще пару неделек.
– Эмма, я прям здесь рожу, если мы еще минут десять будем двигаться в таком ритме, – хнычет Ксюшка, обессилено развалившись на пассажирском сидении и поглаживая рукой свое пузо.
– Ага, если ты начнешь тут рожать, я к тебе тут же подключусь! Во весело будет! – хихикаю я, искоса гладя на нее.
– Умеешь ты успокоить,– хмуриться и включает радио.
– Так все, надоело, – сморю по сторонам, пытаясь найти лазейку в неиссякаемом потоке машин и отчаявшись дождаться, когда же двинется наш мертвый ряд с места, выруливаю авто. В наглую жму по газам, выпрыгивая в образовавшееся пустое место на следующей полосе. В это же время с третьего ряда в нашу сторону летит тюнингованная субарру, и я еле успеваю вывернуть руль, чтобы не втесаться в них бочиной.
– Вот козел! – набираю скорость, так как машины начинают двигаться довольно таки быстро и решаю слегка проучить наглеца. Нагоняю машину и подрезав, обгоняю.
– Нюхай наши газики! Хехехе! – победоносно улыбнувшись себе в зеркале с чувством выполненного долга продолжаю движение. Через несколько минут эта машина снова ровняется с моей. Опускается пассажирское стекло и из него выглядывают с нескрываемым презрением в глазах двое 20 летних парней. Водитель, демонстрируя мне средний палец через своего соседа, кричит во всю глотку:
– Слышь ты, овца тупая! Насосала на тачку, думаешь, можешь подрезать кого хочешь?!
Машина резко срывается вперед обгоняя меня, не дав возможности на достойный ответ. Но ведь Эмма не тот человек, который позволит оставить кому то последнее слово за собой. Чувствуя как зашкаливает мой барометр нервозности и что уже вовсю валит пар из ушей, поворачиваю смотрю налитыми кровью глазами на подругу.
– Потерпи еще несколько минут, милая– жму на газ, до боли в костяшках сжимая руль и сосредоточенно гляжу вперед.
– Эмма, остынь, ты взбрендила?! – пытается вразумить меня Ксюша, но поняв что это бесполезно тут же замолкает, скрестив перед собой руки в обиженной позе.
– Посмотри в бардачке мой глок! – рычу я на нее.
– Не буду! Эмма, успокойся и поехали. Ты че будешь с пузом лезть в драку?!-игнорирую ее мольбы и сама открываю бардачок. Черт, наверное выложила ствол дома. Через несколько минут нагоняю хамов и подрезав их прям на середине дороги, выхожу из машины. Подхожу к багажнику и выуживаю оттуда биту. Чувствую как от злости, зуб на зуб не попадает, а адреналин зашкаливает – мама не горюй. Бешеные гормоны... Подхожу к тачке со стороны водилы. Тот в свою очередь, усмехаясь выжидающе смотри на меня, оставаясь в салоне. Увидев мой огромный живот, и оружие в руках он поочередно переводит свой ошалевший взгляд с одного на другое.
– Я тебе покажу сейчас урод, кто у кого насосал, – размахиваюсь и бью со всей силы по лобовому. Раздается характерный треск и от места удара моментально расползается множество мелких трещин. Замахиваюсь во второй раз и бью туда же. На этот раз бита чуть проваливается в стекло, пробивая его насквозь. Ополоумевшие от моей выходки пацаны выбегают из машины и схватившись за голову осматривают повреждения.
– Ты еб... сука! Какого хрена творишь? – водила отталкивает меня и я не ожидав такого скорого телесного контакта отлетаю в стоящую рядом машину.
– Ах ты ж урод, – потираю ушибленный локоть и надвигаюсь на него. Вижу как второй достает из-за пазухи пистолет, по виду похожий на травмат и направляет его в мою сторону.
– Вот черт, не думала что у этих желторотых будет ствол..., – поворачиваю голову на крик своего имени и вижу выбегающую из машины Ксюшу. Но голос мужской и в поисках зовущего сканирую остальное пространство. Немного поодаль от нее, перегородив сразу две полосы движения останавливается кроссовер Спартака и открыв рот от удивления, я вижу как вылетает наружу с бешеными глазами мой чемпион. Следом за ним выныривает Хамер и тоже несется в нашу сторону.
– Эй, ствол опусти! – кричит Спартак в сторону парней и подбежав ко мне, притягивает к себе за спину. Хамер с каменным лицом, уверенным шагом подходит к ним и я уверена, что от одного лишь его вида, бедолаги уже несколько раз успели наделать от страха в штаны.
– Слышишь, фраер, ствол опусти, – он тянется к кабуре и теперь водитель машины начинает дрожать как осиновый лист, потом что ему в лоб упирается кольт 1911, 45 калибра.
– Это ваша телка? Угомоните бабу свою, – подает слабый голос второй, но тут же осекается, под испепеляющим взглядом Хамера.
– Ты за базаром следи, еще одно слово и поймаешь пулю своей тупой башкой, – шыпит Спартак, сжимая меня в своих объятиях.
– Эмма, что случилось? – он переводит на меня тревожный взгляд.
Пытаясь убедить его в своей правоте, делаю обиженное выражение лица и тихо бормочу себе под нос:
– Они подрезали меня и обозвали...
– Понятно, – зло обрывает он меня и тащит в кроссовер.
– Хамер, разберись и отвези Ксюшу на мерсе, я с Эммой!
– Да шеф, – Хамер забирает пистолет у чуть ли не рыдающего во весь голос обидчика и убирает свое оружие за пазуху.
– Вы ребята, охереете когда узнаете на чью жену ствол наставили...– хмыкает он.
Спартак запихивает меня в машину и усевшись за руль начинает движение. Его руки крепко сжимают руль, его тело как натянутая струна. Его лицо непроницаемо и я понимаю, что разозлила его не на шутку.
– Эмма, какого черта было кидаться в драку, у тебя что совсем мозгов нет?! – останавливаясь на красный свет светофора, он поворачивается ко мне лицом и я вижу, что от недавнего спокойствия ни осталось и следа. Его взгляд буквально мечет молнии.
Отворачиваюсь, скрестив перед собой руки, не желая слушать выговор и принимаю обиженный вид. Мне уже до тошноты надоело, что все без конца читают мне морали..
Показываю ему язык и морщусь.
– Радуйся что беременная, а то у тебя бы задница уже синяя была. Нет ну это на голову не натянешь! -не унимается Спартак, а я тем временем складываюсь пополам от резкого спазма в животе. Опускаю округлившиеся от болевого шока глаза и вижу как подо мной на сидении с молниеносной скоростью расползается мокрое пятно.
– Спартак.. – пытаюсь перебить его тираду и смотрю на свое сиденье как завороженная.
Он не слышит меня и глядя в лобовое продолжает кричать на меня.
– Ты хоть можешь представить, что было бы, если бы я не проезжал в этот момент мимо.. он пушку на тебя наставил, Эмма!
– началось..., – шиплю от того, что от боли не могу даже глубоко вздохнуть.
Ты если о себе не думаешь о ребенке подумай! вопит он, размахивая руками.
– Я РОЖАЮ....!!! -собравшись из последних сил кричу и хватаю его за предплечье. Он замолкает и резко остановив машину смотрит ошалевшими глазами на меня, опуская взгляд на мокрое сидение..
– Эмма, малышка, что делать?! – впервые в жизни вижу в его глазах настоящий страх.
– Вези в роддом, я позвоню врачу, – облегченно вздыхаю от того, что он перестает на меня кричать и достаю сотовый из кармана. Но чуть не выпускаю его из рук от того, что мой живот внезапно сводит новым еще более сильным спазмом.
– Что случилось? – он подхватывает меня за плечи и я слышу как дрожит его голос.
– Похоже на схватки, – не говорю, а кряхчу.
Он несется по встречной, нарушая все возможные правила дорожного движения. И уже через десять минут наша машина паркуется у входа в роддом.
Он выбегает из авто и подхватывает меня на руки.
– Я могу сама, – недовольно бурчу, чувствуя что спазмы ненадолго утихли.
– Ничего не знаю...что врач сказал? – не обращая ни малейшего внимания на мои брыкания он уверенной походкой несет меня в сторону входа.
– Сказал, что уже едет и волноваться не стоит.
Мы заходим в приемное отделение, которое представляет собой небольшой зал, заполненный буквально до отказа беременными. Спартак минуя очередь пузатых женщин, пытается занести меня внутрь, но нам преграждает путь медсестра размерами с небольшой бульдозер, и оскалом злой собаки.
–Куда?! – она скрещивает перед собой ручища и занимает своей тушей весь дверной проем.
– У меня жена рожает!
– И что?!! Тут все рожают! Сначала пройдите регистрацию приемной медсестры, она проверит наличие всех документов, анализов , заполнит на нее карточку, а уже потом ее осмотрит врач. А вам вообще сюда нельзя, – гулким рыком она отчитывает нас и наглым образом смеется на нами. Ох и глупая женщина...
Спартак прожигает ее гневным взглядом и по его громкому дыханию и напряженным рукам я понимаю, что он на пределе.
– Слышишь, бесстрашная, тушу свою с дороги убрала, я сам решу кого и как мне регистрировать. Глав врач в курсе и ждет нас, – Спартак пытается сдвинуть женщину-бульдозер с места, но она упорно сопротивляется.
– Ой, – бульдозер улыбается ему в лицо и скрещивает перед собой руки. – Знаешь сколько таких каждый день мне угрожать пытаются, в очередь встал и не вякай мне тут, – повышая голос на последней части предложения она указывает своим большущим пальцем на самый конец очереди. Я чувствую, что Спартака уже потряхивает, но зная возможные разрушительные последствия, решаю отмолчаться.
Он опускает меня на ноги, и заглядывает в глаза взглядом, полным нежности и сострадания.
– Малыш потерпи две минутки, ладно? – мотаю головой, и сдерживаюсь, чтобы не закричать от сильных спазмов. Понимаю, что уже сама начинаю паниковать не на шутку.
Спартак достает из за пазухи ствол и направив его в лицо бульдозеру– медсестре произносит нарочито медленно сквозь зубы:
– Этих документов тебе достаточно?!
Та начинает дрожать всем своим огромным телом. Ее колыхающиеся щеки напоминают мне уши спаниеля, а в общем она становится похожа на огромный гору трясущегося желе. Я вижу, что еще чуть-чуть и ее глаза выползают из орбит.
– Вы что себе позволяете?! Я сейчас полицию вызову!
– Давай! Дернешься и твои мозги буду размазаны вон по той стене, а полиция приедет и скажет что ты сама упала на меня и случайно задела своим толстым мизинцем курок, – не дожидаясь ее ответа, он берет меня на руки и оттолкнув уже достаточно ослабевшее тело толстухи, поднимается на верхний этаж. Он несет меня прямиком в предродовую. И когда мы уже практически подходим к нужным дверям, слышим сзади себя запыхавшийся голос пытающегося догнать нас доктора.
– Спартак Альбертович! – Спартак разворачивается и Андрей Евгеньевич буквально врезается в нас.
– Ох, просите, вы там конечно внизу шума наделали, сейчас полиция приедет, – главврач устало вытирает платочком пот со лба и пытается отдышаться.
– Не беспокойтесь об этом, куда Эмму? – Спартак смотрит на него таким взглядом, как будто от него зависит наша судьба...хотя наверное так и есть.
– Пройдемте, – он семенит своими коротенькими ножками и открыв перед нами дверь смотровой, пропускает Спартака.
– Эмма, сейчас медсестра принесет тебе сменную одежду, а пока раздевайся и на кресло давай, я тебя посмотрю, – доктор ополаскивает в раковине руки и вытирая их полотенцем поворачивается к Спартаку.
– Спартак Альбертович, не волнуйтесь, все будет в порядке. Вам здесь правда делать нечего, только нервировать жену будете. Вы лучше решите вопрос с полицией и обиженным персоналом.
– Док, ну вы понимаете, что головой отвечаете. Если с моей женой или ребенком что-нибудь случится, ты труп, – мне становится неудобно за его грубость и хочется треснуть чем-нибудь тяжелым.
– Я все понял, – он держится молодцом и с достоинством выдерживает тяжелый взгляд Спартака. Любимый наклоняется и целует меня.
– Малышка, если хочешь я останусь... ты как?
Мне до безумия хочется попросить его не уходить, я до жути боюсь остаться без него, боюсь этой боли, которая все чаще и чаще скручивает меня..но подняв взгляд на доктора я вижу его испуганные глаза и решаю, что лучше для всех будет отпустить Спартака.
– Все хорошо, со мной же доктор, иди, я позвоню.
– Звони если что-то понадобится, я волнуюсь, – он еще раз прижимается к моему лбу губами и уходит.
– Ну и нервный у вас муж однако...-хмыкает доктор. Он осматривает меня и провожает в пустую палату, говоря о том, что придется еще подождать более сильного раскрытия матки. Через несколько часов мучений доктор снова появляется в палате и ведет меня на осмотр.
– Так...Эмма, у вас схватки уже такой частотой, при которых матка должна быть раскрыта минимум сантиметра на четыре. А тут ничего. Похоже все таки придется кесарить.
– Делайте что хотите лишь бы больно не было! – практически кричу, чувству, что от несколько часовых мучений уже совсем нет сил.
Я лежу на каталке, и борюсь с желанием согнуться пополам от боли. Меня завозят в операционную, и доктор раздев догола усаживает на кушетку под огромной лампой. Пожилой старичок – анестезиолог с неподдельным интересом и сияющими от доброты глазами берет меня на попечение, пока медсестры готовят Андрея Евгеньевича к операции.
– Котенок, сядь и прижми голову к ногам, – командует дедуля, а медсестра убирает мои длинные волосы со спины, освобождая ему путь для укола.
Кряхчу, как старая бабулька, пытаясь принять нужную позу.
– Легко сказать: нагни голову к коленкам, а когда ты как колобок круглый... – чуть ли не плачу, от осознания своей беспомощности.
– Эмма не двигайся, сейчас я введу тебе анестезию, – спокойным размеренным голосом говорит врач.
Чувствую укол и от рекой боли в позвонке, машинально отпрыгиваю от него.
– Ты что творишь, -кричи взволнованный доктор, – не двигайся! фух напугала меня.
– Не бойтесь, я сама боюсь, – пытаюсь шутить и чувствую как острая игла проникает внутрь спины, отчего меня пронзает резкая боль.
– У меня ноги горячие, – пугаюсь этих ощущений и с мольбой в глазах смотрю на доктора.
– Отлично есть контакт, – они словно по команде е кладут меня на кушетку. Вокруг семенит несколько медсестер и два медбрата– молоденькие парни, лет так тридцати. Один из них, похожий на енота своим длинным носом и узко посажеными глазками раздражает меня не на шутку тем, что выглядит через чур радостным. Медсестра ставит в районе груди перегородку, так что я не могу видеть происходящее в районе живота. Парень-енот поднимает перед моими глазами чью то ногу и улыбаясь спрашивает:
– Кто конечность потерял? – отпускает ее и та с грохотом падает на стол. Смотрю на него ошалевшими глазами, не понимая откуда здесь взялась нога какого то трупа и только через минуту до меня доходит, что конечность принадлежит мне.
– Ну и шуточки у вас..., – руки так и чешутся вмазать этому юмористу.
– Ты еще с патологоанатами не общалась, вот с ними точно не соскучишься, – его довольна физиономия уже не на шутку раздражает меня.
– И не надо, – хмурюсь и смотрю в окно, расположенное на стене напротив.
– Хочешь, я тебе музыку включу?
– Давай, только что-нибудь драйвовое, помирать так под хороший музон! – он смеется и включает радио стоящее над моей головой. Из колонок доносятся звуки бодрящей композиции Smoke on the water группы Deep people. Подпеваю тихонько под нос, стараясь не думать о том, что же происходит ниже перегородки. Андрей Евгеньевич сосредоточен и серьезен, он будто выпал из этого мира и не слышит всего что происходит вокруг. Медсестры молниеносно выполняют любые его приказы. Все заняты своим делом и только медбрат-енот стоит возле моего лица и старательно отвлекает от происходящего своими шуточками.
Чувствую как замирает мое сердце и пропустив пару ударов начинает биться с бешеной скоростью от того, что я слышу плачь своего малыша. Мой малыш... Вижу как врач бережно передает его медсестре, та в свою очередь приняв его быстренько выбегает в соседнюю комнату. Через несколько минут она появляется снова с маленьким сверточком в руках.
– Поздравлю мамочка, мальчик, 3 800 г, рост 54 см.
Она поворачивает его ко мне лицом и я чувствую себя самым счастливым человеком на свете. Мой маленький плачущий гномик как две капли воды похож на своего папу. Форма личика, носик, губки – все Спартака, меня будто и рядом не было.
– Поздравляю, – улыбается медбрат, в то время как медсестра снова удаляется с моим малышом. Наконец-таки расслабляясь и чувствую невероятную усталость. Закрываю глаза и погружаюсь в сон, как только меня закатывают в палату реанимации.
День спустя
Двенадцать часов ночи, а сна ни в одном глазу. Держу на руках сыночка и с умилением смотрю на то, как сладко он спит. Никогда не могла подумать, что смогу так полюбить кого-то, как этого малыша. С первой секунды его жизни, с первого крика. И понимаю, что сделаю все что угодно ради него и никогда не дам в обиду.
