Текст книги "Квотербек, пошел к черту! (СИ)"
Автор книги: Вин Кэтчер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
От последнего я улыбаюсь, представляя Ченнинга в момент упражнения ягодичного мостика. Или подъем ног ромбиком. Как теперь это выкинуть из головы, не понимаю.
Расслабляюсь на кровати и пялюсь на белоснежный потолок. Правильно ли я сделала, согласившись на эту авантюру? Да и что я теряю-то? Разве что несколько дней веселья.
Беру телефон и захожу в снэпчат[39] в диалоговое окно «РокЭвон», нажимаю на иконку камеры. Выбрав фронтальную, делаю селфи с высунутым на бок языком и отправляю маме, затем набираю ей сообщение.
ХК: Привет. Я на пару дней задержусь в Канаде. ХОХО[40].
Отправив сообщение, я откидываю телефон на кровать.
Через пару минут приходит сообщение.
РокЭвен: зацени, правда классная.
К сообщению прилагается фото голой загорелой накаченной задницы, выглядывающей из-под одеяла.
Такого в нашем чате с мамой хоть отбавляй. По количеству фотоотчетов Рокси обошла меня еще два года назад, так что я перестала скидывать своих ухажеров. И как же хорошо, что у снэпчата есть потрясающая способность самоликвидировать все по истечению суток, иначе загляни кто-нибудь в чат, ужаснется от обилия мужских задниц или слащавых лиц.
ХК: Сперла из Пинтереста[41]?
РокЭвен: ЛОЛ[42]. Из бильярдной.
ХК: Это не твои простыни. У тебя нет БЕЛЫХ ПРОСТЫНЕЙ!
У нас действительно не было белого белья в доме. У нас даже было табу на белые кроссовки, поскольку в нашей семье настоящее проклятие белого. Когда я вижу девушку в идеально чистых белых кроссах, я начинаю верить в Санту. Возможно, когда я просила бейсбольную биту, она писала письмо с просьбой, чтоб Санта-Клаус подарил ей белые кроссы, и они никогда не пачкались.
Когда идет девушка в белых кроссовках и белых шортах, то вероятно, она сидела на коленях у Санты. А если белые кроссовки, белые шорты и белая футболка – она точно заключила сделку с Сатаной. Ведь стоит мне лишь подумать о том, что я хочу надеть белые кроссовки, как они тут же становятся черными.
РокЭвен: А я и не дома. Жду от тебя фото горячего жеребца. И не надо мне слать свой Харлей!!!
Вот же все просчитала!
ХК: С чего ты решила, что я с мужчиной?
РокЭвен: А с чего бы тебе оставаться в Канаде? Так что жду фото задницы твоего кобелька.
ХК: Фу, мам! И я не буду ничего тебе слать!
РокЭвен: Жадина!
ХК: Сама такая!
РокЭвен:;-Р
ХК: В общем, я тебя предупредила. Развлекайся.
РокЭвен: Он хоть красавчик?
ХК: Кто?
РокЭвен: Ты знаешь кто.
ХК: Неа. Пока. ХОХО.
РокЭвен: Зануда!
ХК: Развратница!
РокЭвен: Ханжа!
ХК: Блудница!
На экране вновь всплывает фото с использованием маски снэпчата. Мама сидит на краю кровати, грудь закрыта белой простыней, над растрепанными светлыми волосами находятся ушки из плейбоя, а на заднем фоне в кровати спит горячий итальянец или латинос. Рельефные бицепсы, кубики пресса, черные густые ресницы. А еще ему на вид было от силы лет двадцать пять. Да, Рокси Девон умела выбирать себе отпадных мужчин, начиная с пятнадцати лет.
РокЭвен: Правда горячий?
ХК: Ему сколько? Восемнадцать?
РокЭвен: 35
ХК: Может, у него фейк айди[43]? Или это было не к возрасту?
РокЭвен: Пусть это останется интригой:))
ХК: Я б вообще предпочла всего этого не знать.
Я снова вижу, как загружается фото. Судя по объему, оно весит ого-го, или там несколько файлов.
Твою ж мать! Однозначно, у Рокси Девон был отменный вкус.
Этот чувак точно выиграл в генетическую лотерею. Если ему было тридцать пять, этому приятелю повезло. А еще повезло с офигенно голубыми глазами и белоснежной улыбкой.
На первом фото он обнимает Рокси и смотрит в кадр. На другом, мама чмокает его в щечку, после они целуются, потом целуются в постели, потом снова голая задница, часть маминой груди.
– Извращенцы! – произношу вслух и набираю точно такое же сообщение, сомневаясь, что мама ответит в ближайшее время.
РокЭвен: Я сейчас тебе приму таблетку, американские презервативы[44].
– Что? – протягиваю я, пытаясь понять, написанное мамой.
ХК: От умопомрачительной красоты твоего горячего бойфренда ты забыла, как пишутся слова? Это было: «Я знаю, ты на таблетках, но используй еще и презервативы»?
РокЭвен: ДА!!! Очень сложно попадать по нужным буквам, когда между твоих ног лицо горячего латиноса!
ХК: О БОЖЕ, МАААААМ!!!!!!
РокЭвен: Желаю тебе того же. Люблю.
ХК: Люблю.
Откидываю телефон и стону:
– О боже! – Закрываю лицо руками. За какие грехи меня наградили такой матерью?
Нет, я люблю свою маму. Иногда даже безумно обожаю. Мало кто может похвастаться клевой мамой, еще и пишущей песни для знаменитостей, но иногда она перебарщивает со своей откровенностью. Есть вещи, которые мне бы очень не хотелось знать. К примеру, что между ног моей матери орудует горячий парень. Ведь моя бурная фантазия уже живо это представила, и теперь я не понимаю, как перестать думать о красавчике, ласкающий клитор моей матери.
– О боги! – снова стону я.
Может быть, хорошо, что Ченнинг первым принимает душ, поскольку теперь я точно нуждаюсь в холодном душе, чтоб взбодриться, а после с мылом прополоскать рот, глаза и мозги.
Мои мысли о матери и ее новом бойфренде быстро развеиваются, когда я больше не слышу звук льющейся воды.
Ну что ж, пришел момент мести. Сейчас кто-то получит по своей спортивной задницы.
Встаю и иду к двери ванной. По ту сторону слышу, как что-то, служащее замком, двигается. И когда открывается дверь, то я вижу Ченнинга в одном полотенце. Вау. Я едва сдерживаю свой порыв сказать это вслух. Я видела мужчину в майке, и она не особо-то чего скрывало, но все же ее отсутствие производит на меня эффект разорвавшейся бомбы. Тело Ченнинга действительно впечатляет. Может быть, мне стоит все же сделать фоточку и отправить маме со словами: «Получите, распишитесь»?
С темных взъерошенных волос Ченнинга падают сверкающие капельки воды и струйками стекают по мускулистым плечам, груди и крепкому торсу. Руки так и чешутся притронуться к нему, убедиться такой ли он стальной, как выглядит на первый взгляд. Уж не говоря о полотенце, обернутом вокруг бедер Ченнинга. Я даже не хочу рисковать собственным спокойствием и не опускаю взгляд ниже уровня груди, хотя глаза так и жаждут «притронуться» к святыне. То, что Ченнинг оснащен отличным прибором, я убедилась еще вчера, когда заметила его стояк перед просмотром фильма. Ну и сегодня, когда оно самое упиралось мне в зад. Признаться, меня это впечатлило. Не могу сказать, что все мои предыдущие парни, которых, на удивление, было не так и много в моей постели, обладали маленькими членами. Нет. Вполне такими сносными. Чуть больше среднестатистического. Да и вообще, если парень не умеет пользоваться своим агрегатом, то какой в нем толк? Но вот Ченнинг. Он тоже, черт возьми, выиграл в генетическую лотерею. Нет, мне самой грех жаловаться на свою внешность. Нэш – отпадный мужчина, Рокси – сексуальная блондинка, перед которой мужчины укладываются штабелями любых возрастов и национальностей. Мне даже кажется, ее хотят даже женщины. И вот бывают же такие случае, когда ты берешь все самое лучшее, что тебе предлагает генетика. И вот Ченнинг и новый мамин хахаль относились к этому числу.
Я была похожа на мать внешне, но в отличие от нее моя грудь выросла только до второго размера, и то слегка не дотягивала, когда у Рокси был третий размер идеальной формы. Супер-узкая талия, округлая линия бедра. Многие считают, что она ложилась не один раз под нож, однако весь ее секрет крылся в том, что она не слезает с эллиптического тренажера, ну и йога творила чудеса.
– Прости, но горячей воды не осталось, – произносит Ченнинг с дьявольской улыбкой и обходит меня стороной.
Нет уж, засранец! Я могла бы схватить что-нибудь из ванны и кинуть ему вслед, но вместо этого, я хватаю за край полотенца и резко срываю его с бедер мужчины.
Самая потрясающая задница, что я когда-либо видела! Мне хватает доли секунды, чтоб в этом убедиться. Хотелось бы полюбоваться дольше, только у меня был коварный план, и льстить этому ковбою я не собиралась.
Размахнувшись, я шлепаю Ченнинга по его потрясной задницы влажным полотенцем. Смачный шлепок нарушает тишину этих стен.
Я ожидала многого, к примеру, мужчина вскрикнет, схватится за свои «булки», или побежит на цыпочках, ну хотя бы вздрогнет, а нет. В мгновение ока Ченнинг оборачивается, не стесняясь своей наготы. Не знаю, под каким радиусом нужно смотреть на голого красавчика, чтоб уж точно наверняка не увидеть его достоинство. Хочешь-не хочешь, но даже если ты смотришь мужчине в глаза, то все равно большая часть тела попадает в поле зрение.
– Это ты сделала зря, – спокойно произносит Ченнинг, что меня весьма пугает. Лучше бы он произнес это в таком тоне: Харли, беги и не оборачивайся.
Я делаю шаг в тот самый момент, как его делает мужчина. Я снова двигаюсь назад, пока не упираюсь в стену. Приподнимаюсь на носочках, будто это как-то могло меня срастить вместе со стеной.
– Оно само, – оправдываюсь я. И это правда. Это было спонтанное решение. Скажем так – действие в экстремальной ситуации.
– Само слетело в твои руки и шлепнуло меня по заднице? – произносит он и опирается одной рукой возле моего лица.
– Да. Все верно. – Сглатываю я образовавшийся комок в горле от волнения. И вовсе не от предвкушения, что меня сейчас придушат.
– Ох, Ха-арли-и, – протягивает Ченнинг, нависая надо мной словно могучая обнаженная умопомрачительная скала. – Я не верю ни единому твоему слову.
Я тяжело дышу. Исходящий от тела Ченнинга жар сводит меня с ума. Скользит по коже, проникает вглубь, опьяняя разум и тело.
– Вероятно, ты хочешь быть отшлепанная этой ночью, верно? – склоняется он ниже и шепчет на ухо. Горячее дыхание опаляет кожу.
– Моя задница защищена конституций штатов, поскольку ты сам сказал, что она достояние Америки, – говорю я. – Она неприкосновенна!
– Но только не для меня, малышка Харлин, – шепчет Ченнинг, склоняясь еще ниже, почти касаясь губами уха. – Только не для меня. – Он прикусывает мочку, запуская по всему моему телу разряд электричества. Я невольно стону и сжимаю бедра, пытаясь унять внезапное нахлынувшее возбуждение. – Так что готовь свою сладкую попку для меня, – произносит Ченнинг, выдергивая из моих рук полотенце. Только сейчас я понимаю, насколько сильно вцепилась в полотенце пальчиками. Аж до белизны костяшек. – А сейчас, иди в душ, – шепчет он, обматывая свои бедра полотенцем. Я ощущаю, как влажная ткань касается моих ног.
Когда Ченнинг уходит, я не сразу осознаю, что не дышала все это время. Делаю глубокий вдох и на полусогнутых буквально вваливаюсь в ванную, закрывая дверь дрожащими руками. Залезаю в душ, надеясь, что холодная вода осталась. Иначе я сгорю заживо.
Глава 10
Ченнинг Райнер
– Привет, ковбой, – произносит Харли, сперва входя в мою комнату, и лишь только после стучит по двери. – Рада видеть тебя одетым, – говорит она и окидывает меня взглядом. Случившееся между нами возле ванны, едва ли отражается на ее лице или взгляде, будто это произошло не с ней. – Какой у тебя план на сегодня?
– А у тебя?
– До момента, как я впервые вошла в квартиру, я планировала отоспаться, но раз я остаюсь еще на время, то давай, озвучивай свои планы.
Я погружаюсь в мысли, пытаюсь найти подходящий ответ. Самая моя большая проблема – деньги. У меня нет ни одного вшивого канадского доллара, уж не говоря о долларах. Вторая проблема – мое лицо. Если Харлин не интересуется спортом, то это не означает, что и все остальные настолько далеко от него. Пусть я и не играю за Канаду, однако, меня знают. Об этом говорят двадцать миллионов фолловеров на социальной страничке. И я не представляю, как отреагирует Харли, узнай, что я не обычный парень из студенческого кампуса, а звезда футбола. Так-то причислить меня к простому парню довольно сложно, как и к серым мышкам – Харлин. Она была пантерой. С легкостью могла стать одной из болельщиц команды чирлидеров.
– Можно воспользоваться твоим телефоном? – спрашиваю я.
– Да, без проблем. – Достает она свой телефон из заднего кармана и кидает его на диван. – Безлимит, но постарайся не звонить по номеру «секс по телефону».
– Номерок не подскажешь? – отвечаю я язве.
– На быстром наборе первый в списке, – отвечает она и выходит из комнаты.
Слышу, как закрывается ее дверь спальни. Беру телефон и набираю номер Стэнли.
После нескольких гудков я слышу голос тренера.
– Привет. Это Ченнинг, – произношу я.
– Подозреваю, это номер той девчонки? Надеюсь, она скоро съедет, – именно так приветствует меня тренер.
– Она останется еще на несколько дней, – отвечаю я в негодовании.
– Ченнинг, ты решил сыграть в игры с судьбой? Хочешь потерять то, что достиг потом и кровью?
– Никто не узнает, а если что, спишем на арендодателя. Это не моя вина, – огрызаюсь я, поскольку это и впрямь не моя вина.
– Ты хочешь из-за какой-то девчонки испортить свою карьеру? – не унимается тренер.
– Как я уже сказал, это не наша вина. А если это квартира, которую снимают для тех, кто условно, то их арендодатель подзарабатывает на стороне.
– Я понял, что с тобой говорить бесполезно. Зачем ты звонишь?
– Мне нужны деньги, – говорю я простую истину.
– Ты должен сидеть в той квартире и не высовываться. Если кто-нибудь тебя увидит, если ты засветишься на фотках, и кто-нибудь выставит это в сети, ты знаешь, что будет, – злится тренер.
– Никто не снимет и не сольет, – уверяю я Стэнли. Главное правило – избегать многолюдные места. Второе – не посещать дорогие рестораны.
Третье – бейсболка и солнечные очки сделают меня более неузнаваемым.
– Зачем тебе деньги? У тебя холодильник набит едой. Или ты решил сводить байкершу в ресторан?
– Хотя бы для того, чтоб купить презервативы, – рычу я.
– Ченнинг, ты сам себе роешь могилу. И та девчонка не стоит этого. У тебя есть Адриана.
– Я позвонил не спрашивать совета или разрешения, а с просьбой привезти мне денег. Это реально устроить, или очень сложно для тебя?
– Сколько? – вздыхает Стэнли.
– Хотя бы триста баксов, – отвечаю я.
– Хорошо, когда ты хочешь получить деньги? – недовольно произносит тренер.
– Пару часов нас не будет дома, а у тебя есть ключи от квартиры, так что буду признателен.
– Хорошо, но, прежде чем что-то делать, Ченнинг, подумай своей основной головой. Твоя карьера и так под угрозой.
– Я знаю, – рычу я, – и не буду лезть на рожон.
– Надеюсь.
***
– Ну что, тебе доставили удовольствие орально? – произносит Харли, когда захожу в ее комнату. девушка лежит поперек кровати и листает глянцевый потрепанные журнал, явно найденный где-то в закромах этой квартиры.
– Да, – отвечаю я и ухмыляюсь. Опершись плечом о дверной косяк, я откровенно пялюсь на ее задницу в этих кожаных штанах. – И я готов к новой порции.
– Ну что ж, – произносит она и закрывает журнал. На обложке изображена грудастая блондинка, а наверху огромными буквами написано «Плейбой»[45]. От сисек пятого размера меня отвлекает грация Харлин. Девушка будто кошка, прогибается в спине, а после приподнимает свою попку и так же медленно и сексуально слезает с кровати. – Если о тебе уже позаботились, – девушка подходит и вырывает свой телефон из моих рук, – то предлагаю сгонять за вторым шлемом. К счастью, в двух кварталах есть аренда всякого хлама, и там имеются шлемы, а после уже посмотрим, чем займемся.
Я-то уж точно знал, чем хотел заняться, а точнее – кем.
– Идем, ковбой. – Кидает она через плечо свой сладкий взгляд и улыбается мне.
Эта девчонка точно желает быть хорошенько оттраханной.
– Итак, – впервые заговорила девушка с момента, как мы покинули квартиру, – ты когда-нибудь катался на байке?
– Судя по всему, сегодня будет первый раз.
– Ну что ж, ковбой, – улыбается она и приближается ко мне, – значит, я буду у тебя первая. – Она закусывает нижнюю губу и смотрит на меня из-под ресниц.
– Надеюсь, ты будешь со мной нежна, – произношу я, наклоняясь. Наши лбы почти соприкасаются.
– Я могу обещать только одно: тебе это понравится. – Улыбается Харлин, а после отстраняется и подходит к байку и перекидывает ногу. – Ну а теперь немного о правилах. – Смотрит она на меня. – Во-первых, в любой непонятной ситуации держаться за меня и не отпускать. Во-вторых, вцепляться в меня не стоит так, чтоб я не могла двигаться и дышать. Третье правило, – Харли поднимает три отогнутых пальца, – сейчас мы поедем медленно, поскольку у нас всего один шлем, но в любом случае, когда мы будем входить в поворот, ты должен в точности повторять все мои движения, не сиди истуканом. Куда я наклоняюсь – туда и ты. Не пытайся выровнять байк или стать противовесом. В таких случаях я не смогу удержать байк, так что не рискуй нашими жизнями. Все понятно? – уже более серьезно говорит Харлин.
– Да, повторять твои движения.
– Я серьезно, – с прищуром говорит она. – И постарайся не упираться мне в зад своей штуковиной, это, знаешь ли, сильно отвлекает. – Харли кидает свой взгляд в область моего паха. – Ты готов?
– Сомневаюсь, что к такому можно как-то подготовиться, – отвечаю я и подхожу к байку. – «Если я мертва, значит мой убийца – скорость», – читаю я вслух белую надпись на черном железе. – Очень романтично и слегка устрашающе.
– Это касается лишь меня одной, – отвечает она и завязывает волосы в пучок. – Это моя мантра. – Харли проводит рукой в кожаной перчатке по байку. – Моя религия. Как сказал Доминик Торетто[46] в «Форсаже»: я живу заездами. И пока я на байке, пока ощущаю скорость – я живу. Именно на байке я чувствую себя свободной. Я и он – одно целое. Мы – дополнение друг друга. С ним я ощущаю себя счастливой, уверенной в каждом своем действии, а главное – скорость забирает мою боль и одиночество.
– В твоей жизни что-то произошло? – спрашиваю я, когда девушка вставляет ключи в замок зажигания и поворачивает их.
– Многое, – оборачивается она и смотрит на меня, – бери шлем, – Харли протягивает мне свой шлем, – садись и помчали.
– Надевай ты.
– Бери! Так мне будет спокойнее. Визор можешь не опускать.
– Хорошо. – Подхожу ближе, забираю шлем и надеваю его. Перекидываю ногу через байк, устраиваясь позади Харли, и покрепче ее обнимаю.
– Все запомнил? – снова спрашивает она.
– Я – твоя тень, – отвечаю я.
– Именно, – улыбается Харли, мотор рычит, и мы плавно трогаемся с места парковки.
***
Харлин Квин Олдридж
Добираемся до места назначения в кратчайшие сроки. Отдел аренды все для байков оказывается не самым впечатляющим, но главный атрибут езды – шлем, к нашему счастью, имеется.
– На сколько дней берете в прокат? – спрашивает у меня продавец, и я поворачиваюсь к Ченнингу, и тот пожимает плечами.
– Давайте на четыре дня, – решаю я. Не знаю, на сколько Ченнинг хотел, чтоб я осталась, но четырех дней со вторым пассажиром точно хватит для моего Харлея. Я и мой стальной конь – вот моя идиллия жизни, но никак не пассажир сзади. Мама лишь пару раз была вторым наездником, да и ее любовь к мотоциклам заканчивалась так и не начавшись. Если я любила гонять по ночному городу, то вот Рокси предпочитала передвигаться на автомобиле. И я ничего не имела против.
Расплатившись карточкой, я забираю шлем и вручаю его Ченнингу.
– Надевай, и я покажу тебе мой мир.
– Я даже не знаю, бояться или же нет, – произносит он, а я улыбаюсь.
– Вот после и скажешь, наделал ты в штанишки или же нет, ковбой?
Мы садимся на мотоцикл, и я завожу мотор. Еще мгновение, и мы окунемся действительно в мой мир. В мир, где существуют особые правила, и, если нарушишь их, можно будет заплатить очень высокую цену. Наверное, именно это хождение по лезвию и двигало меня в сторону скорости и приключениям.
Глава 11
Харлин Квин Олдридж
Мотоцикл в разы упрощает жизнь, если ты хочешь попасть туда, куда на машине нет возможности проехать. Еще один огромный плюс – дорожный трафик. Если ты на байке, для тебя не существует границ и пробок. Вот только как оказалось, в Ванкувере не так много достопримечательностей, которые хотелось бы посетить. Множество музеев. Вот только я не тот человек, кто предпочтет потратить свое время на посещение таких мест, если есть возможность увидеть город. С Рокси мы уехали из Калифорнии пять лет назад и все эти годы мы жили в Канаде. И можно догадаться – по моей вине. Почему-то всегда выходило так, если со мной что-то происходило, то это чуть ли не транслировалось по Си-Эн-Эн[47]. Так Рокси приняла решение увезти меня в Канаду. И признаться за все время мы с мамой ни разу не путешествовали по стране. Возможно, так бы и жили дальше до лучших времен, если б я по итогу снова не накосячила. Идиот и предатель Дин и моя бывшая лучшая подруга-сосалка-чужих-членов – Жаклин – были напуганы угрозами, что мои кулаки доберутся до них снова, если они подадут на меня иск. И да, в суд они не пошли, а вот из университета Саскачевана меня все же выперли в тот же день, поскольку все события произошли на студенческой парковке, и случившееся не осталось незамеченным. Так что мне молча подготовили документы, и мы с мамой решили взять небольшой отпуск. Слетали в Европу, поколесив по ней полгодика, и вот, близился новый учебный год, и мы ехали обратно в Город Ангелов[48], где меня ждала новая жизнь.
Так что Ванкувер – первый город в Канаде, который мне удалось увидеть, буквально каждый его уголок.
Прокатились мимо Собора Святого Розария, Ванкуверской публичной библиотеки и конечно же по мосту Лайонс-Гейт. Как побывать в Ванкувере, и не прокатиться по легендарному мосту? Как и проехали по одному из самых старых районов – Гэстаун. Прокатились даже вдоль пляжа Китсилано. Сгоняли к статуе Инукшук, а после прогулялись по Стэнли парк. И куда без китайского сада Сунь-Ятсена?
Купили бюргеры на вынос в закусочной «Тима Хортонса»[49] и направились к Граус Маунтин[50]. Именно это место мы решили оставить на вечер, поскольку виды на Ванкувер будут куда более шикарный ночью, чем днем.
– Скажи, как можно было потерять телефон и все деньги с карточками? – произношу я, прожевав откушенный кусок бургера.
– Иногда с человеком такое случается, – отвечает Ченнинг.
– Ладно, забей. – Облизываю свои губы, измазанные соусом. – У нас уговор – не лезть в душу другого, – говорю я и откусываю еще кусок от бургера.
– На самом деле, я не считаю это чем-то вроде лезть в душу, – отвечает Ченнинг и подходит к мотоциклу, где я сижу в противоположную сторону от руля. – Это я бы назвал обычным разговором и попыткой немного узнать своего собеседника.
Я не могу сдержать улыбку, а после рвущейся смех.
– Что тебя рассмешило?
Доев свой бургер, я произношу:
– Мне этот момент почему-то напомнил дешевый голливудский фильм про подростков в лагере или в походе. Когда все собравшиеся начинают играть в «правду или действие»[51], выведывая чужие секреты, либо придумывая дурацкие задания, типа поцеловать вон того здорового атлета или ковбоя, – усмехаюсь я, встречаясь со взглядом голубых глаз Ченнинга. В свете ускользающего за горизонт солнца глаза мужчины выглядят более темными, а в зрачках отражаются красные искорки заката.
– Если интересно, то я бы выбрал действие, – отвечает он, приближаясь к байку. – Не вижу смысла в правде.
– Потому что можно легко солгать? – спрашиваю я и слегка выпрямляюсь на мотоцикле.
– И это тоже. Действие интересней, чем какой-то ответ.
– И какое бы действие ты выбрал для меня? – Опираюсь ладонями о кожаное сидение и подаюсь чуть вперед.
– Поцеловать вон того ковбоя, – произносит Ченнинг, так же опираясь о сидение и наклоняясь ко мне.
Я нервно облизываю губы.
– Но мы и не играем в «правду или действие», верно? – отвечаю я, чуть отстраняясь от мужчины.
– Но это не отменяет моего желания это сделать. – Ченнинг перекидывает ногу через сидения байка, оказываясь ко мне еще ближе, и я чуть отклоняюсь назад, пытаясь создать между нами безопасное расстояние. – Надеюсь, ты не против?
– Можешь проверить, если не опасаешься за свои яйца, – говорю я.
– Буду надеяться, что они окажутся у меня стальными. – Ченнинг приближается ко мне, отчего я наклоняюсь еще дальше.
Мужчина обхватывает меня за талию, приподнимая и усаживая на бензобак. Мои ступни отрываются от земли, и теперь байк на весу удерживает Ченнинг. Он продвигается еще по сидению, становясь ко мне ближе. Наши лица на одном уровне, и я нервно облизываю губы.
– Я очень хочу попробовать на вкус твой ядовитый язычок, – произносит он, скользя пальцами по моей щеке вверх, переходя на затылок и приближая мою голову к себе.
Горячие губы Ченнинга припадают к моим. Его язык скользит по моей нижней губе, и я чуть приоткрываю уста, выдыхая горячий воздух. Мужчина обхватывает мою нижнюю губу и чуть посасывает ее, и я стону от прокатившегося по мне удовольствия. Ченнинг дразнит меня своими губами и языком, а после завладевает ртом страстным и обжигающим поцелуем. Его язык встречается с моим, и я снова стону в губы мужчины. Ченнинг наваливается на меня еще больше, и, впервые боясь упасть с байка, я цепляюсь за шею мужчины, привлекая его к себе сильнее.
Когда Ченнинг отрывается от моих губ, я произношу.
– И какой же у меня вкус? – шепчу я Ченнингу.
– Еще не распробовал, – произносит он, вновь припадая к моим губам, и я стону, когда его язык вторгается в мой рот, углубляя поцелуй. Ченнинг подхватывает меня под бедра, приподнимая, отчего байк под нами чуть покачивается, но мужчина удерживает его. – Сладкая конфетка, – тихо произносит Ченнинг и опускает меня обратно на байк, устраиваясь между моих ног. Я интуитивно обхватываю его бедра коленями.
По моему телу пробегает жар, когда я чувствую, как его твердеющее желание прижимается к моему центру.
– Ты в курсе, что совсем скоро здесь появятся туристы и местные? – констатирую я данный факт. Хоть мы и припарковались поодаль от места, куда пребывают все на Граус Маунтин, чтоб пойти поужинать в ресторане с видом на ночной город или прокатиться на подъемнике.
– Я не на столько извращенец, чтоб трахнуть тебя на мотоцикле, – говорит Ченнинг, потираясь о мой клитор своим членом. Даже через одежду это кажется нереально горячим, и я закусываю нижнюю губу от удовольствия, представляя, как Ченнинг медленно входит в меня, а после начинает двигаться во мне. – Хотя, признаюсь, у меня появилась еще одна фантазия, и я даже подумываю купить себе байк.
– Секс-кресло куда более удобное и намного дешевле, – усмехаюсь я и скольжу ладонями по спине Ченнинга, добираясь до его потрясной задницы, сжимая ее пальчиками, заставляя мужчину снова качнутся на мне, потираясь о мою сердцевину своим эрегированным членом.
– Но не так экстремально.
– Если это вторая мечта, то какая первая? – спрашиваю я.
– Для первого свидания и так слишком много информации, – отвечает Ченнинг, – особенно, при наших обговоренных условиях.
– Значит, это свидание? – Я приподнимаю одну бровь, а после скольжу пальчиками в темные волосы мужчины, ероша их.
– Мы на смотровой площадке ждем заката, мои яйца прижаты к твоей заднице, – это точно не дружеская встреча.
– Откуда ты знаешь, как я обычно дружу с парнями? – улыбаюсь я, обхватывая мужчину ногами, скрещивая лодыжки у него за спиной.
– Я думаю, ты не настолько испорченная девчонка. – Ченнинг опускается вниз, снова целуя меня жарко, страстно, пока какой-то шум со стороны не прерывает нас.
– Я думаю, стоит прекратить, пока кто-нибудь не вызвал полицию. Только ее мне не хватает сейчас в жизни, – произношу я уже более резко, потеряв все былые нотки возбуждения и желания чего-то большего.
– Не только тебе, – шепчет Ченнинг, прижимаясь своим лбом к моему. Его темные взъерошенные волосы щекочут мою кожу. – Думаю, уже можно двигаться с уединенного места.
Ченнинг опирается одной рукой о байк и приподнимается вместе со мной, усаживая к себе на колени.
– Надеюсь, мой Харлей не будет ревновать из-за того, что сейчас я сижу не на нем верхом.
– Мне так больше нравится, если мое мнение учитывается, – усмехается Ченнинг.
– Но так мы точно не сможем ехать, – отвечаю я, опуская ноги. – Скоро закат, так что встаем.
– Одна часть меня уже встала, – ухмыляется он.
– Это я уже почувствовала. А теперь мы оба встаем вместе с твоим дружком. – Я тянусь носочками к земле и встаю на обе ноги. Тоже делает Ченнинг, вновь вырастая надо мной необъятной скалой. – Пошли посмотрим на закат, а после поехали домой.
Глава 12
Ченнинг Райнер
После смотровой площадки мы возвращаемся в съемное жилье, где меня ожидает грандиозный облом. Хотя, смотря как на это посмотреть. По крайней мере, в мои планы входило прийти в квартиру, найти оставленную наличку Стэнли, рассчитаться с Харли за все сегодняшние траты, чтоб не выглядеть полным кретином, после купить презервативы и всю ночь трахать эту сексуальную и горячую блондиночку. Она явно уже давно не девственница, так что нас точно ждала жаркая ночка. Да и Харли отчетливо дала понять, что не против, если я окажусь у нее между ног.
Однако, стоит нам войти в квартиру, как нас встречает яркий свет в коридоре и мой тренер с недовольным лицом.
– Не думал, что я застану тебя здесь, – обращаюсь я к Стэнли довольно холодно.
– Надо поговорить, – произносит он и смотрит на Харлин. – Наедине.
– Я так понимаю, на этом празднике жизни я лишняя? – Девушка поднимает ладони. – Если хотите, могу даже выйти?
– Было бы весьма кстати, – басит Стэнли, отчего мне хочется надрать ему задницу.
– Ок, – говорит Харлин и касается моего плеча, похлопывая, – удачи.
Тренер с ястребиным взглядом наблюдает за девушкой. И стоит ей выйти и закрыть за собой дверь, как Стэнли произносит:
– Я рад, что это скоро закончится.
Я в недоумении смотрю на тренера.
– Стаффорд Брайн действительно лучший футбольной адвокат. Он вытащил твою задницу из дерьма. Завтра возвращаемся в штаты.
Внутри меня будто что-то обрывается. Еще вчера, до знакомства с Харлин, я возненавидел Канаду, желал поскорее убраться отсюда, но с появлением девчонки на пороге этой квартиры, я возрадовался своему временному заключению.
– Почему завтра? – спрашиваю я на слегка повышенном тоне.
– Потому что канадская сторона выдвинула свои условия, и одно из них, чтоб твоей задницы здесь не было в ближайшие пять лет, начиная с завтрашнего числа.
– А какое второе условие? – Напрягаюсь я.
Молчание тренера не вселяет в меня надежды хорошего расклада этой ситуации. То, что мне впаяют штраф в размере баснословной суммы – я даже не удивлюсь. С этим все ясно, но что еще? Этот мудила, Брэдли Риз возжелал получать всю оставшуюся жизнь компенсацию от меня за нанесенный ущерб его физиономии?
– Стаффорд Брайн добился твоей свободы, используя слова Гейл, что Брэдли заставил ее, хоть и не принуждал грубой силой, а больше психологически. И судья снял обвинения за преднамеренное причинение вреда здоровью, но сам факт избиения остался, учитывая, что оно было не так и необходимо, поскольку Брэдли все же не изнасиловал твою сестру.
