Текст книги "Жизнь за пределами смерти"

Автор книги: Вильям Волкер Аткинсон

Глава 13. Занятия на астральном плане

Относительно вопроса о занятиях в небесном мире – астральном плане – интересно и поучительно прочесть следующее описание известного писателя на эту тему, г-на А.П. Синнета:

«Люди, сознающие, что предписания земной жизни с неба делают счастье на небе невозможным, могут еще сомневаться в возможности истинного счастья в состоянии вышеописанного однообразного уединения. Это возражение может быть порождено лишь с точки зрения воображения, которое не в состоянии освободиться от настоящей среды. Начнем с однообразия или монотонности. Никто не станет жаловаться на однообразие в счастливейшие минуту или миг, или полчаса своей жизни. Каждый человек, во всяком случае, имел хоть несколько таких счастливых минут, которые он может привести как пример в данном случае. Возьмем хотя бы одну из них, слишком краткую для всякой возможности однообразия, и представьте себе, что ее впечатления необъятно продлены, без того чтобы какие-либо события извне отметили ход времени. При таком положении вещей нет места для понятия об утомлении. Чистое, неизменное ощущение чрезвычайного счастья длится и длится, не на веки, потому что причины, вызвавшие его, не бесконечны сами, но на долгие периоды времени, пока производящий импульс не истощится».

Другой высокий авторитет на эту тему (приведенный Синнетом) высказывает: «Моральные и духовные качества должны найти себе площадь для распространения. Дэвачан (высокий астральный план) представляет из себя такое пространство. Поэтому в дэвачане приносят плоды все великие планы моральных преобразований, научных исканий отвлеченных природных начал – все божественные, духовные стремления, заполняющие самую светлую часть жизни, и отвлеченное целое занимается в этом внутреннем мире тоже собственным приготовлением, наслаждаясь последствиями великих благотворных духовных причин, посеянных при жизни. Оно живет чистой духовно-сознательной жизнью – сон реалистической яркости – пока карма, удовлетворенная в этом отношении...

Существо переходит в следующую эру бытия, либо в этом же мире, либо в другом, в зависимости от его состояния развития. Потому в дэвачане работа меняется, постоянно меняется. Так как тот сон жизни является лишь плодом, временем жатвы психических семян, брошенных с дерева физического существования в минуты наших снов и вожделений, воображаемые мимолетные проблески блаженства и счастья, задушенные в неблагоприятной общественной почве, процветающие в розовом рассвете дэвачана и созревающие под его вечно оплодотворяющим небом. Если б у человека было лишь единое мгновение идеального переживания, даже тогда не могло бы быть, как ошибочно предполагают, бесконечного продолжения этого «единого мгновения». Этот единый тон, наигранный лирой жизни, образовал бы тональность субъективного состояния человека и выработался бы в бесчисленные гармонические тона и полутона психической фантасмагории. Там осуществляются полностью все неосуществленные желания, стремления и мечты, и объективные сны превращаются в действительность субъективного существования. И там, выше майи, посвященный, изучивший великую тайну проникновения столь глубоко в аркан существования, видит их мечтательные и обманчивые образы».

Тот же ученый продолжает: «Возражая этому, исходя из соображения, что мы таким образом „обмануты природой“ и называя это „обманным чувством наслаждения, не имеющим под собой реальной почвы“, люди лишь доказали бы свою полную неспособность постичь условия жизни и бытия вне материального существования. Как отметить в дэвачане, т. е. вне условий земной жизни, то же различие между тем, что мы называем действительностью, и фиктивным или искусственным подражанием последней в этом нашем мире. То же правило не может быть приложено к двум различным понятиям... Бестелесная душа невещественна и не связана одним местом, окруженными ограниченным горизонтом понятий... Поэтому, будучи внутри или вне своего тленного тела, она всегда отличима и свободна от его ограничении, и если мы называем ее дэвачанические переживания „болезнью природы“, то не следует разрешать нам называть „действительностью“ какие-либо из тех чисто отвлеченных чувств, которые вполне присущи нашей высшей душе, ею отражаемы и усвоены – как, например, идеальное понимание прекрасного, глубокого человеколюбия, любви и пр., так же, как и всякого другого, чисто духовного чувства, заполняющего при земной жизни наше внутреннее существо либо безмерным горем, либо безмерной радостью».

Несомненно, стремящаяся вверх душа найдет гораздо больше счастья в представлении себе небесного мира, обрабатывающего проблемы жизни, дающего полную возможность развития творческих импульсов с тем, чтобы в новой и более полной жизни они могли бы расцвести и принести плоды и все сокровенные стремления, все идеалы могли бы осуществиться, – нежели неба с прекращением всякого развития и творческих попыток, где все кончается, где ничего не делается и не творится, где нет никакого занятия и остается лишь сложить руки и наслаждаться благом вечной праздности. Творческий инстинкт исходит из сущности самой природы, трепетания ее жизненной крови, потому что природа вечно работает, создает, делает, производит, превращаясь, делая, довершая всегда и вечно навеки, все дальше, не переставая, повышаясь от высокого к более высокому достижению, за время прохождения веков.

Истинно, – лишь это жизнь, и:

 
«Вся жизнь другая лишь живая смерть, страна,
где пребывают призраки одни;
Ветерок, звук, вздох, голос; звон колокольчика верблюда».
 

И все же люди до того прониклись материализмом земной жизни, что часто говорят о небесном мире высшего астрального плана как о призраке, о сне. Для них не существует ничего «настоящего», если оно не на материальном плане.

Бедные смертные, они не сознают, что в конце концов не может быть ничего более ненастоящего, более сноподобного, более преходящего, призрачного, чем этот самый мир материального вещества. Они не сознают полного отсутствия неизменности в нем, – что сам разум недостаточно быстро схватывает мелькание материальной действительности, потому что перед тем как разум успеет постичь материальный факт, сам факт этот уже превратился в нечто другое.

Мир разума, а еще более мир духовный, гораздо более настоящий, нежели мир материальный. С духовной точки зрения, нет ничего настоящего, кроме духа; а вещество считается самым преходящим и ненастоящим из всех призрачных образов. С той же точки зрения, чем выше поднимаешься над материальным планом, тем более настоящим, существенным становится переживаемый феномен. Из этого следует, что переживания души на более высоких астральных планах не только не настоящие по природе, но сравнительно куда более реальные, чем жизненные переживания на материальном плане.

Как приведенные выше писатели хорошо выразились, на астральном плане природа не введена в обман – но сама природа проявляется на этом плане более действительно, чем на материальном плане. Для непосвященного трудно это постичь, но души, сильно развитые, все более и более, в каждый последующий час своих переживаний, убеждаются в правдивости этого изречения.

Сильное заблуждение считать переживания души в небесном мире не намного важнее «игры в действительность», как выражаются некоторые материалистические критики. Стоит даже лишь обратиться к переживаниям земной жизни, чтобы увидеть, что самый лучший мирской труд часто производится в те часы, когда ничего вещественного не обрабатывается. В обыденной жизни самых прилежных и деятельных мирских работников есть время, которое можно назвать «идеальным периодом», т. е. то время, когда разум творит и создает то, что потом проявляется в вещественном виде. Ни одно здание, ни один мост или какое-либо другое крупное созидание людское не были построены без предварительного сотворения его разумом одного человека или нескольких людей. Оно сначала существовало в творческих способностях разума – материальное здание лишь воспроизведение духовного созидания. Помня это, что же мы будем считать настоящим сотворением, духовное или материальное?

При своей деятельности на высоком астральном плане душа производит работу, схожую с работой разума изобретателя, художника, архитектора, когда он создает и определяет то, что примет потом материальный образ. Это можно назвать периодом или состоянием образования модели, или образца, или формы, которые потом послужат для материального проявления. Лишь невежественные люди могут считать эту стадию существования «только сном». Поистине, материализм приводит к ослеплению глаз человека, так что он видит настоящее ненастоящим, – а ненастоящее настоящим.

Чем более высокой степени существования душа достигает, тем существеннее ее переживания, – чем ближе она подходит к материальному при своем спуске, – тем менее существенны становятся ее переживания. Ах, майя, майя, ты – мать заблуждений, иллюзий, когда мы научимся возвышению над твоим очарованием! Те, кто играет глиной, испачканы ею и не видят ничего высшего и лучше ее липкого вещества.

Глава 14. Астральное общение

Люди, интересующиеся жизнью «по ту сторону», вечно спрашивают себя: «Будем ли мы знать друг друга там?»

Вопрос этот вкоренился в самую сердцевину любви и привязанности. Небо, дающее всякую другую радость и всякое удовлетворение, не было бы небом большинству людей, если б оно не давало также общения с теми, которых мы любили на Земле. Душа инстинктивно требует общества не только тех, кто с ней связан любовью мужчины и женщины, но и всех родных, как родителей и детей, брата и сестры, друга и друга. Без этой уверенности в продолжении общения и соединения большинству из людей небо показалось бы очень унылым и жестоким местопребыванием.

Мы рады, что учителя-йоги очень ясно и подробно выразились на эту тему и что ученики увидят, что это их сокровенное желание и глубокая надежда вполне оправдывается при жизни на астральном плане. Мы не только «знаем друг друга там», но мы естественным образом связаны астральными нитями притяжения с теми, которых мы любим; и с теми, к которым мы чувствуем симпатию, даже если мы не знали их при земной жизни. Кроме того, на астральном плане есть возможность гораздо более тесного сближения между родственными душами, чем обычно переживаемое на Земле. Отбрасывая оболочки физического тела, душа становится способной на гораздо более близкое сношение с родственными душами, чем она когда-либо переживала на материальном плане. После сожжения астральным пламенем всего сора низменных побуждений, душа имеет возможность действовать на гораздо более высоких планах соединения. На астральном плане душа может быть в тесном единении и близкой дружбе с другой душой, и все мечты и желания земной жизни, казавшиеся неосуществимыми на том плане, становятся обыденными явлениями новой жизни души. То, к чему душа напрасно стремилась на Земле, теперь вполне осуществляется.

Чтобы понять точное значение этого, надо лишь представить себе высшие идеалы, питаемые душой при земной жизни, по отношению к сношениям людей между собой. Хотя идеалы редко осуществляются при земной жизни, они тем не менее постоянно пребывают в душе, и это именно составляет одну из трагедий земной жизни, что идеалы эти всегда кажутся «слишком хорошими, чтобы быть верными». Любовь хороших мужчины и женщины всегда таит в себе этот идеал любви и желаний, и все же как редко этот идеал остается не растоптанным в грязи. Отношения между родителями и детьми, между братьями и сестрами, между друзьями редко отвечают идеалу, вечно пребывающему в сердцах людей. Этот идеал настолько верен, – его присутствие настолько постоянно, что наши сокровеннейшие чувства затрагиваются при виде на Земле отношений, хоть отчасти согласующихся с этим идеалом. В рассказах, в поэзии, в песнях, в драмах мы замечаем, что изображение осуществления этого идеала вызывают в нас чувства волнения и симпатии, поднимающие нас на более высокие планы мысли и жизни. Каковы же должны быть радость, блаженство, счастье, удовлетворение жизни на плане бытия, где это проявление становится единственно естественным, и где идеал превращается в действительное выражение его.

Да, мы действительно «знаем друг друга там». Не только тех «других», о которых мы думаем, но и многих «других», с которыми мы естественно гармонируем душой. Люди, связанные земными узами любви родства и дружбы – если только действительно существует какая-либо степень привязанности между ними – имеют полную возможность проявлять свою обоюдную привязанность и любовь на высоком астральном плане. Наивысшее воображение человека относительно возможности такого общения представляет лишь бледную тень действительных переживаний. Всякая попытка изображения этих явлений и отношений напрасна, потому что нет слов для передачи истины. Ответом на вопрос послужит: пусть каждая душа, ставящая этот вопрос, обратить свой духовный взор вовнутрь и найдет там рисуемый ее воображением образ высшего блаженства, возможного в таком состоянии и при таких условиях, и потом усмотрит, что даже этот воображенный образ в тысячу раз не достигает действительности.

Только в гармонии музыки, или в ритмических размерах наилучшей поэзии, или в строках какого-нибудь великого художественного произведения земная душа может уловить проблеск истинной любви астрального плана. Все это иногда возбуждает в душе слабое предчувствие того, что душа действительно переживает на тех высших астральных планах. Этим частью объясняется, почему музыка, живопись и поэзия временами возвышают нас над вещественной средой, в которой мы живем. При вспышках мирового сознания, бывающих иногда в просвещенных душах, ощущается действительность общения душ на более высоких планах. Западный поэт хорошо изобразил трудность выражения обычными словами правильного постижения этой истины – неровными, заминающимися стихами:

 
«Как в обмороке, один миг
Другое, неисповедимое солнце меня ослепляет,
И все знакомые мне светила и более яркие, неизвестные,
Одно мгновение будущей, небесной страны.
 
 
Я не могу быть наяву, ибо ничто не кажется мне прежним,
Или же я пробужден впервые, и все прежнее
было лишь сном.
 
 
Мои старания выразить наивысшее – тщетны;
Язык мой бездействует,
Дыхание не повинуется органам,
Я становлюсь немым».
 

Уитман.

«Слова человека о той жизни звучат непонятно для тех, кто не живет теми же мыслями. Я не решаюсь говорить. Мои слова не воспроизводят их высокого смысла; они кажутся краткими и холодными. Лишь сама та жизнь может воодушевить, по желанию, и речь того будет столь же лирической, сладкой и всеведущей, как поднявшийся ветер. И все же я стремлюсь хоть мирскими словами, за невозможностью выразиться священными, указать небо этого божества и передать собранные мною мысли о возвышенной простоте и энергии Высшего Закона».

Эмерсон.

Затруднение в объяснении земному обитателю природы и свойств общения на более высоких планах астрала заключается в настойчивости разума размышлять о «месте», тогда как на астрале нет места, а лишь условия и состояния, как мы уже объясняли. Жить «в том же месте», где любимые существа, означает на астральном плане бытие в том же состоянии, в тех же условиях, что приводит к большей близости, чем близость, даваемая пространством. Эта соразмерность астрального состояния приводит к большей соприкасаемости, чем та, которую земной обитатель себе вообще может представить. Лишь выдающаяся душа может слегка постичь эту тайну астральной жизни. Слабое представление о ней получаешь от «душевного единения», переживаемого временами любовниками, когда кажется, что плотские ограничения превзойдены и обе души смешались в одну. Это во многом превышает близость по расстоянию или месту, – и все же даже это лишь слабо указывает на идеальное состояние астральной жизни.

Некоторые могут спросить, каким образом души, обитающие на различных астральных планах, могут быть в одинаковых состояниях или условиях и наслаждаться этим общением. Ответ очень прост для тех, кто усвоил высшие оккультные истины. Он гласит: душа на высшем плане чувствует притяжение души на более низком плане и, в ответ ему, создает психическую связь (нечто вроде высшего рода телепатии) между обеими, и таким образом получается возможность ближайшего духовного родства и общения, намного превышающего общение двух душ во плоти. Кроме того, как мы уже объясняли в предыдущей главе, душа с высшего плана может действительно посетить всем своим душевным существом другую душу на более низком плане. Так, и еще иначе, проявляется общение бестелесных душ на астральном плане. На астрале нет одиночества для душ, стремящихся к общению. Нет ничего высокого, благородного на Земле, что не имело бы увеличенную соответственность на астральном плане, так как лишь сор сбрасывается.

На астральном плане, так же, как и на материальном плане, действует естественный закон, приводящий в порядок и проверяющий все на плане. Бестелесная душа не расстается с природой; покидая земную жизнь, она, наоборот, поднимается на план, где природа обильнее, богаче и лучше во всех отношениях, чем наивысшие земные мечты могут себе представить. После сожжения сора материализма астральными вибрациями душа расцветает и приносит в новую жизнь духовные плоды. Есть одно слово, лучше всех других выражающее духовный смысл и духовную – цель высших планов – и их феноменов – это слово Любовь! И эта любовь есть «Любовь совершенная, отбросившая всякую боязнь» – ее цвет это Радость – и плод ее Мир!

Глава 15. Сношение духов

Для развитого оккультиста нет почти ничего хуже, чем смешанность понятий: полуистины, смешанные с ложью, ложное учение, ложные выводы, некоторые в связи с западным понятием о «сношении духов». И все же это смешение, хоть оно и прискорбно, послужило к привлечению внимания думающих людей и привело их к дальнейшим исследованиям этих вопросов. Даже мошеннические опыты, произведшие такой скандал в истории спиритуализма западного мира и возмутившие всех серьезных людей, послужили к выдвижению действительной истины за общими феноменами спиритуализма.

Отстраняя всецело мошеннические и полумошеннические феномены, скрывающиеся под именем «общения духов», можно разделить вопрос об общении людей во плоти с душами вне плоти на два общих класса, т. е. на низший и высший. Низший класс состоит из: 1) случаев, когда бестелесные души низкого разряда – так называемые, души, связанные с землей – проявляют свое присутствие людям, находящимся еще во плоти; или 2) случаев оживления «астральных оболочек». Высший класс феноменов так называемого «общения духов» состоит из случаев; когда души высших астральных планов проявляют свое присутствие людям, еще во плоти.

На высоких астральных планах душа обитает в идеальных условиях, не касаясь мирских дел, оставленных позади. Она, конечно, сохраняет сочувственную связь с теми, кто ей дорог, с кем она связана узами любви или дружбы из оставшихся позади на материальном плане, но такая сочувственная связь исключительно психического или духовного свойства и не имеет отношения к близости по расстоянию или к физической близости. Связь между бестелесной душой и земной душой, еще во плоти, можно себе представить в виде духовных волокон – нечто вроде высшей формы телепатического соотношения. Когда бестелесная душа думает о любимом земном существе, последнее часто ощущает физическую близость бестелесной души, это происходит лишь вследствие только что названного духовного соотношения. Так же бестелесная душа ощущает нечто вроде «призыва» или послания со стороны земного существа, если та напряженно о ней думает.

Пока дело касается продолжения чувств любви и привязанности между разлученными душами, из этого происходит лишь добро, потому что душа во плоти утешается и укрепляется сознанием соотношения и близости бестелесной души на астральном плане, а бестелесная душа испытывает удовольствие и радость, схожие с земными, от физической близости любимого существа. Это сродство особенно священно, и им наслаждается множество людей во плоти, хоть они и не высказывают этого по отношению к другим, не понимающим. Люди, имевшие такие переживания, поймут смысл этих слов при прочтении их. Другие, не имевшие подобных переживаний, могут понять это лишь в отношении к высшему чувству душевной близости, ими пережитой. Это, действительно, единение души с душой, в некоторых отношениях близко граничащее с совершенством единения душ на астральном плане, но ощущающее всегда нехватки чего-либо по своей самой природе. Мы желаем быть верно понятыми, что мы можем лишь хвалить «общение духов» такого рода между двумя личностями, связанными узами любви и дружбы, причем одна еще во плоти, а другая уже вне ее. То, что мы теперь будем осуждать, нечто совершенно другого рода.

Почти все познавшие многое оккультисты строго осуждают опыты вызывания бестелесных духов лишь ради развлечения, любопытства или общего представления. Наивысшие авторитеты считают такие действия прискорбными: во-первых, на основании правильных и удовлетворительных оккультных объяснений, их результат всегда неудовлетворителен, во-вторых, такие вызовы вредят бестелесной душе, отвлекая ее духовное внимание от находящегося на высших планах и привлекая снова к материальному плану и этим задерживая ее развитие и расстраивая ее. Это сравнимо с направлением разума развивающегося ребенка к тому, что с ним было до его рождения, если б это было возможно. И для души, не постигшей природы и особенностей астральной жизни (а только самые развитые души это постигают) смешение предметов и феноменов материального и астрального планов очень сложно, спутанно и ее очень волнует. Следует дать душе возможность естественного развития на ее новом плане и не вызывать ее обратно для удовлетворения любопытства или просто для времяпрепровождения. Иначе получится такой же результат, как при вытаскивании ежедневно растения из почвы, чтобы посмотреть, растут ли и развиваются ли его корни.

Другой род вызывания бестелесной души – для утешения и извещения любящих друзей и родственников – почти столь же нежелателен. Бестелесная душа, притянутая нитями симпатии, возвращается, как человек, ходящий во сне, потому что именно так можно определить ее состояние. Оно столь же нежелательно для людей на Земле, как и для бестелесных душ. Душа приходит с астрала в полусонном состоянии, дает мало удовлетворения вызвавшим ее и сама фактически встревожена и смущена. Люди, принимавшие участие в вызове бестелесной души (при подлинном феномене) наверно помнят сонные и большей частью запутанные ответы, даваемые душой, и обычно неудовлетворительные результаты, достигнутые даже при наилучших условиях. Опыты вызова душ с астрального плана стоят в противоречии с природой, и потому результаты не бывают удовлетворительны. Эти опыты никогда не оправдываются и строго осуждаются наивысшими авторитетами. Краткий обзор природы и условий жизни на астральном плане, данный нами в этой книге, должен бы помочь вам в постижении такого взгляда и причин осуждения.

Правда, иногда души астрального плана, под сильным давлением воспоминаний и забот об оставшихся позади добровольно возвращались на земной план и проявлялись его обитателям, доходя иногда даже до действительной материализации. Хоть эти случаи и необычны, они достаточно многочисленны, чтобы быть здесь отмеченными. В таких случаях сила стремлений бестелесной души заставила ее принять существенный вид для проявления тем, кому ей хотелось показаться, совершенно так же, как проявляется сильное телепатическое впечатление. Но даже в таких случаях бедная, тревожная душа постепенно отходит от земных притяжений и перестает возвращаться к былым сценам, но начинает жить нормальной астральной жизнью, в соответствии с природными законами и планами.

Мы знаем, что, выражая эти истины, приносим разочарование и, пожалуй, чувство обиды или досады некоторым людям, которым приятна мысль, что они состоят в частом общении с душами своих умерших друзей и любимых близких. Но истина есть истина, и мы уверены, что правильное постижение этой темы покажет этим людям, что высшая любовь по отношению к умершим состоит в содействии тому, что наилучше для этих любимых, и они не станут жертвовать интересами умерших для временного личного удовлетворения. К тому же «удовлетворение» никогда не будет полным, всегда остается сознание, что не хватает чего-то.

Истинная любовь состоит в том, чтобы давать, а не получать. И разве это не правильно в отношении общения с любимыми «по ту сторону»? Разве не лучше и не благороднее посылать им мысли любви и симпатии, ободряя и поощряя их в развитии на высоких планах, нежели пытаться притянуть их вновь к низшим планам материализма только с целью услышать от них, что они счастливы, что все обстоит благополучно с ними и, может быть, услышать полупонятный лепет общепринятых изречений подобно лунатику? Разве не более достойно нас, живущих во плоти, повысить план нашего общения с другими, по ту сторону, ближе к их высшему плану бытия и общаться с ними духовно – молча и без слов – на плане, где душа может беседовать с душей без помощи слов и без необходимости физического присутствия?

Подумайте обо всем этом и дайте вашей душе высказать всю сокровенную правду, и будьте уверены, что ее ответ будет тождествен с истинами, высказываемыми высшими авторитетами.