Текст книги "Военная система"
Автор книги: Виль Булатов
Жанр:
Военное дело: прочее
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)
Введение
Эту книгу – брошюру я задумал написать в помощь тем, кто решил стать военным, кадетам, курсантам военных училищ, сержантских военных школ, а также кадровым военнослужащим, солдатам, сержантам и офицерам.
Помните фильм «Непобедимый», когда мастер боевых искусств говорит своему ученику – «Ты познал внешнюю сторону борьбы, теперь же познай ее внутреннюю сторону». То, что содержит эта книга на 90% состоит из знаний тех у кого я учился и на 10 % моих собственных соображений и мыслей – это своего рода военная система, сборник который содержит знания, как самому для себя научиться думать по военному – думать системно, также содержит знания по военному делу и военной психологии.
Системность мышления
Система боевых искусств Кадочникова основана на принципе механики человеческого тела, системность мышления должна быть основана на принципах механики сознания.
Данная система основывается на 3 принципах сознания.
принцип Приоритета «важно – не важно».
принцип ассоциаций, знаете когда произносят «баня» – вспоминается в голове «веник», «жар», «пиво», «девчонки» и т.д.
принцип нейролингвистического программирования «НЛП», это когда человек для определенного количества знаний (к примеру по военному делу) для запоминания применяет какое ни будь слово «термин» как Суворов например применял слово «Глазомер».
Вспоминает «Глазомер» – в голове вспоминается расшифровка: «как в лагерь стать, как идти, где атаковать, гнать и бить». Понятен принцип? На этом принципе, а также на двух предыдущих принципах сознания и памяти основана системность мышления. Не так уж и сложно понять эти принципы – труднее практиковать. Одним словом вот эти 3 принципа – «Приоритет», «Ассоциации», «Терминология». Расположены по степени важности. Сами по себе термины не так важны как само по себе знание по военному делу, которые изучаются на занятиях. Запоминать из которых нужно саму суть. Системность мышления – это на самом деле естественное мышление, только более упорядоченнее. Помните Шерлока Холмса – он говорит «у меня в голове все по полочкам разложено» Это примерно так, только военное мышление требует не только раскладывать по «полочкам» но и применять основной принцип любой военной системы – принцип «Приоритета». Основные ошибки в военном деле заключаются в несоблюдении этого принципа, что означают по моей системе «ошибки по Приоритету».
От простого к сложному, затем все это сложное опять свести к простому (принцип системного мышления). Все сложное не нужно, все нужное просто. (Калашников).
Каждый уважающий себя офицер должен иметь свою военную систему. Система мышления как оружие. (Автор). Что это означает? К примеру курсант военного училища прочитал «Науку побеждать» Суворова, запомнил многое из прочитанного и «взял себе на вооружение». Это Суворовская военная система. – А то что он понял – это его система. Перед войной в германском генеральном штабе, разведка их докладывала командованию наряду с количеством солдат Красной армии – уровень знаний и военного образования офицерского состава. Этот показатель расценивался как самый главный по воспоминаниям Паулюса, и докладывался на самом верху в Генеральном штабе Вермахта. Офицеру, как и курсанту нужно понять и помнить, что для противника уровень твоего военного образования – это оружие!
«Каждый уважающий себя офицер должен иметь свою военную систему» (автор). К своей системе и военным знаниям следует относиться как к оружию, личному оружию офицера. Я, например называю свою систему «Система ТТ» или «Мое военное образование» и соответственно отношусь.
Упорство – Целеустремленность – Воля
По Клаузевицу это называется силой характера, это то что выделяло полководца Красной Армии, маршала Советского Союза, Георгия Константиновича Жукова.
Вот что у Клаузевица по этому поводу: До тех пор пока солдаты, исполненные мужества, сражаются страстно и воодушевленно, командиру редко предоставляется повод проявить огромную силу воли при достижении своей цели. Но как только возникнут затруднения, а это всегда случается, когда на кону великие результаты, когда дело не идет само собой, как хорошо смазанная машина, теперь сама машина начинает оказывать сопротивление, и чтобы преодолеть его, командиру потребуется огромная сила воли. (Клаузевиц «Принципы ведения войны»)
Маршал Василевский вспоминает что Г.К.Жукова даже в самые тяжелые моменты нельзя было увидеть растерянным или подавленным – наооборот он в такие моменты был более сосредоточен и собран.
Профессионализм
«Хотя храбрость, бодрость и мужество всюду и при всех случаях потребны, только тщетны они, ежели не будут истекать от искусства, которое вырастает от испытаниев при внушениях и затверждениях каждому должности его». (Суворов).
«Хар Бер эшнэн узенен тартипе бар».
«В каждом деле есть свой определенный порядок».
(Татарская пословица).
Бог не на стороне больших батальонов, а на стороне метких стрелков
(Наполеон)
Как Суворов говаривал: Ученье свет, неученье тьма! Дело мастера боится. И крестьянин – не умеет сохой владеть – хлеб не родится. За ученого трех неученых дают!
Практические рекомендации от автора по системному мышлению по отношению к термину «Профессионализм» сводятся к тому чтобы отмечать в своем сознание всегда то что касается профессионализма в военном деле и не только, и тогда к примеру будут вспоминаться «Паулюс – немецкая военная школа» «Рокоссовский, Жуков – школа Красной Армии». «Горбатов, Панфилов» – все из прочитанного, увиденного, и из своего опыта – все что касается «Профессионализма». Тогда ты при случае невольно подтягиваешься внутренне, становишься собранным и сосредоточенным.
Приоритет. Приоритет внимания
Приоритет цели
Приоритет задач
В том что касается «Приоритета внимания» есть три аспекта.
направленность внимания
степень сосредоточения внимания
сколько времени уделяется тому или иному аспекту военного дела.
2) Приоритет цели должен быть понятен всем. Приоритет цели означает соблюдение приоритета между несколькими целями.
К примеру «Приоритет Суворова» гласит «Суворов считал уничтожение войск противника главной целью ведения боевых действий. (Наука побеждать). Читаем Клаузевица, немецкого военного теоретика, вот как он расположил приоритет целей.
Наступательный бой
Оборонительный бой
1) Уничтожение сил противника
1) Уничтожение сил противника
2) Завоевание пункта
2) Оборона пункта
3) Завоевание какого – либо объекта
3) Оборона какого – либо объекта
Чтобы легче понять этот принцип нужно вспомнить ошибки по принципу «Приоритет цели» изучая военную историю, особенно Великую Отечественную войну, когда ставились задачи и цели на захват территории и городов, зачастую просто деревень, высот, позиции противника, а не на уничтожение противника, то есть уничтожение противника не учитывалось как главный приоритет цели.
3) Приоритет задач. Этот принцип должен быть тоже понятен. Самое главное в приоритете задач – это следить за тем чтобы задачи соответствовали поставленным целям, т.е. целесообразность. Практические рекомендации сводятся к тому, что при необходимости, если их очень много – их «задачи» можно записывать для себя на бумаге по степени важности, а затем после их решения зачеркивать пункты. И просто, – и мозги не засоряются. Как это обычно делается на гражданке к примеру, когда тебя жена на базар посылает со списком, испытанный способ.
Тактика – Стратегия
Тактика – это учение об использовании военных сил в бою.
Стратегия – это учение об использовании боев в целях войны
(Клаузевиц)
По своей системе я упростил для себя понимание тактики-стратегии
Стратегия – замысел, стратегический замысел операции.
Тактика – приемы ведения боя.
– Налет на лагерь противника
– Засада
– Атака. Наступательный бой
– Оборона. Оборонительный бой.
– «Канны» – «Канны» требуют постоянной мысли об обхватах обходах и флангах (Заходы с флангов, в тыл противника операции по окружению).
– Бой в городе.
Так я расположил приемы ведения боя – «тактику» в своей системе. Вы можете расположить в своей системе, своем сознание все виды боя так как считаете нужным, согласно своего военного образования.
Нельзя воевать грудью солдат, нужно воевать огнем, огнем и маневром. (Панфилов)
«Канны»
Представляет собой тактический и стратегический прием. Это идея двойного обхвата, ведущая к тактическому окружению и последующему уничтожению противника. Придумал его Шлиффен, идеолог немецкого милитаризма, бывший в свое время начальником Германского Генерального Штаба. Его книга «Канны» была своего рода «библией» немецкого командования во Второй Мировой Войне. Курсанту и офицеру следует прочитать эту книгу и взять на вооружение этот тактический прием.
Рационализм – Немецкая военная школа
– Расчетливость
– Целесообразность
– Функциональность
– Последовательность
– Предусмотрительность
– Экономия сил
– Выгодность
Когда при изучении военного дела что то встречается по «Рационализму», следует отмечать для себя «Профессионализм» – «Рационализм». У меня лично «Рационализм» ассоциируется с «Немецкой военной школой», с Паулюсом, Клаузевицем. Почитайте Клаузевица «Принципы ведения войны» и вы поймете почему. Рационализм свойствен не только немцам, Рокоссовский, Горбатов, Панфилов и другие офицеры Красной Армии были в достаточной мере наделены этим качеством. То что ассоциируется с «Немецкой военной школой» – это всего лишь легко для понимания.
Точность, аккуратность, пунктуальность и даже немецкий педантизм – необходимы офицеру в его работе
Атака. Наступательный бой.
Из книги генерала Горбатова А.: Если мы наступаем и атакуем, то только с решительной целью, не останавливаясь на полпути. Для роты и батальона всего опасней – залечь под огнем противника в ста—двухстах метрах от его траншей; в этом случае не только не выполняется задача, но бывают и самые большие потери. Несмотря на огонь противника, надо как можно быстрее довести атаку до конца, не опускаться в траншею противника, а перескакивать через нее, продолжать ускоренное продвижение. В этом случае потерь бывает меньше и задача выполняется. Учили бойцов и молодых офицеров не бояться контратак противника. Для нас выгоднее, когда батальоны противника, выйдя из своих траншей, контратакуют нас, сближаются с нами. В этом случае он меньше ведет огня, огонь его не меткий, а нам проще поражать его, идущего в рост. При контратаках, как правило, способные офицеры и дисциплинированные войска поступают так: огневыми средствами и небольшой частью сил встречают контратакующего огнем, а основными силами спешат вперед, обходя его с фланга, чтобы захватить оставленную его войсками траншею и отрезать пути отступления. Напомнили, что нападающие должны действовать дружно и решительно, ибо совокупность этих действий и внезапность нападения безусловно обеспечат нам полный успех. «Вы должны бить, а сами жить, жить для того, чтобы снова бить врага. Вот что нужно для каждого из вас и для всех нас», – говорил я.
Мы уже убедились, что противник стал очень бояться окружения, обхода и охвата флангов. А мы по-прежнему нередко атакуем его опорные пункты в лоб, несем при этом лишние потери. Происходит это потому, что мы плохо ведем разведку, не знаем слабых мест во вражеской обороне.
Когда противник отходит, мы почему-то стараемся преследовать его по пятам, из-за этого подолгу задерживаемся перед огнем его прикрывающих подразделений. Надо чаще прибегать к параллельному преследованию. Встретил батальон огонь вражеского прикрытия, пусть оставит против него взвод с пулеметами и минометами, а остальными силами обходит противника и отрезает ему пути отхода. При таких действиях можно продвигаться значительно быстрее и потери будут меньше.
Некоторые офицеры все еще болезненно реагируют на контратаки противника. С этим пора кончать. Если нечем поразить танки – пропускай их, уничтожай идущую за танками пехоту, а танки будут уничтожены артиллерией в тылу. Самое лучшее – оставлять перед контратакующим противником часть сил, а остальными ускорять движение вперед с целью выхода ему в тыл.
Беда наша – из-за плохих дорог отстают тылы, затруднен подвоз боеприпасов. Между тем каждая из наших дивизий в бою захватывает исправные орудия, минометы, пулеметы и автоматы противника, десятки тысяч снарядов и мин, миллионы патронов. Почему не используются трофейные оружие и боеприпасы?
Большое место в разборе занимали отличившиеся части, подразделения и отдельные солдаты, сержанты и офицеры. Я обошел передний край каждой дивизии. На определенную точку вызывал командира дивизии с группой офицеров. Выслушивал сначала разведчиков: что они знают о стоящем перед ними противнике, о его группировке, численности, намерениях. Потом спрашивал начальника оперативного отделения о частях дивизии и о соседях. Требовал от заместителя командира дивизии оценить обстановку и высказать предложения о подготовке активных действий, а также и о том, где отрывать первую и вторую траншеи для обороны. После этого давал слово командующему артиллерией, инженеру и, наконец, командиру дивизии.
Лишь выслушав все ответы на вопросы – мои и прибывших со мною генералов и офицеров, – я давал указания. Если ответы казались мне неудачными, помогал наводящими вопросами, добиваясь, чтобы подчиненные сами приходили к правильной мысли. После этого я одобрял их решение и утверждал его, не подчеркивая, что оно в большей или меньшей части было подсказано. Я хорошо запомнил, как нас учили когда-то И.Э. Якир, М.Н. Тухачевский и М.Д. Великанов, как они оберегали авторитет командира и его веру в себя. Мне всегда казалось вредным для дела, когда начальник с руганью обрушивается на подчиненного за предложенное неверное решение. Нет, не ругать, не наказывать нужно в таких случаях, а поправлять, помогать, учить. От этого куда больше пользы!
Оборона.
Из книги генерала Горбатова А.: В ночь на 3 марта противником возобновилась особо сильная артподготовка: огонь сосредоточивался на плацдарме по нашим первой и второй траншеям, в целях их беспрепятственного занятия. В 20 часов противник перенес артогонь на переправы, чтобы не допустить подхода наших резервов, и пошел в наступление пехотой. Потом заревели и двинулись танки. Не обогнав еще своей пехоты, танки включили фары. Стало светло как днем, на фоне света были видны густые цепи наступающей пехоты. Со своего НП я по свету фар насчитал 50 танков и на этом прекратил счет, определив, что их значительно больше. Мы наблюдали частые вспышки выстрелов наших орудий прямой наводкой по танкам, слышали сплошной треск стрелкового оружия по наступающей пехоте и грохот орудийной стрельбы. Видели море разрывов артснарядов: наших – по наступающему противнику и противника – по плацдарму и мостам. С тревогой ожидали мы результатов, и я уверен, что каждый думал про себя: выдержат ли защитники плацдарма такое суровое ночное испытание?
Мы наблюдали, как немецкие танки обогнали свою пехоту и ее не стало видно. Я пожалел об этом. Считал, что огонь нашего стрелкового оружия уменьшится и не будет столь метким, но треск стрелкового оружия не ослабел, а стрельба из орудий прямой наводки все нарастала.
Вдруг освещение фарами почти одновременно на всем участке возобновилось, но это были уже отдельные и короткие вспышки света и в эти мгновения была снова видна пехота противника, но уже отступающая. На моем НП раздались восклицания: «Танки повернули назад!», «Атака отбита!». Немного позднее было получено донесение с плацдарма, подтверждающее, что атака гитлеровцев всюду отбита.
От имени Военного совета армии всем защитникам плацдарма и артиллерии, стрелявшей с восточного берега, я объявил благодарность. В то же время предупредил их, чтобы готовились к последующему отражению повторных атак.
Действительно, через два часа противник перешел снова в еще более яростное наступление, но уже с меньшим количеством танков. Герои обороны, воодушевленные предыдущим успехом, отбивали эту атаку с еще большим мужеством, и она, а также последовавшие за ней третья, четвертая и пятая атаки в эту ночь были отбиты с громадными для противника потерями. До самого утра даже на переднем крае никто не думал об отдыхе, ликование и радость были общими. Изредка слышалась то там, то здесь пулеметная стрельба; как выяснилось позднее, предусмотрительные командиры батальонов приказали пулеметчикам мешать противнику подбирать раненых и трупы, находившиеся в нейтральной полосе: все с нетерпением ожидали рассвета, чтобы своими глазами взглянуть на поле перед нашим плацдармом. И вот, чуть забрезжил рассвет, многие тысячи глаз начали всматриваться в лежащую впереди местность. Первыми показались силуэты 16 подбитых танков и самоходок, некоторые из них еще дымились. А когда стало совсем светло, мы увидели поле, усеянное телами фашистов. «О поле, поле, кто тебя усеял мертвыми костями?» – сказал кто-то из офицеров.
Горький опыт.
Из книги Горбатова А.: Ставка Верховного Главнокомандования своим письмом от 10 января 1942 года требовала не давать немцам передышки, сосредоточенными силами взламывать их оборону на большую глубину, обеспечивая наступление артиллерией, и не только артподготовкой, но и мощной артиллерийской поддержкой в ходе всего наступления.
Последовательно выполняя указания письма, успех наступления мы бы обеспечили. Но мы по-прежнему получали приказы, противоречащие требованиям письма, а поэтому не имели успеха и несли лишние потери. Так проводились операции в районе Белгорода в начале января и сел Сажное и Гостищево в феврале.
В той обстановке мне казалось естественным, что командир дивизии сам выбирает объекты для частных операций, учитывая положение частей, пути подхода к противнику, определяет силы для атаки, время нападения с использованием внезапности.
В этом случае противник имел обычно потери в два, три, а то и в четыре раза больше, чем мы. Другое дело, когда тебе издалека все распишут и прикажут захватить 17 января – Маслову Пристань, 19 января – Безлюдовку, 24 января – Архангельское и так далее, с указанием часа атаки, определят силы (к тому же не соответствующие ни задаче, ни твоим возможностям). В этих случаях результат почти всегда бывал один: мы не имели успеха и несли потери в два-три раза больше, чем противник.
Указания сверху о времени взятия населенных пунктов или об участках для активных действий целесообразны только тогда, когда требуются совместные действия двух или нескольких соединений.
И уж совсем непонятными для меня были настойчивые приказы: несмотря на неуспех, наступать повторно, притом из одного и того же исходного положения, в одном и том же направлении несколько дней подряд, не принимая в расчет, что противник уже усилил этот участок. Много, много раз в таких случаях обливалось мое сердце кровью. Было больно смотреть со своего наблюдательного пункта, как все увеличиваются бесполезные и безвозвратные потери... А ведь это был целый этап войны, на котором многие наши командиры учились тому, как надо воевать. Медленность, с которой усваивалась эта наука – как ни наглядны были кровавые примеры, – была результатом тех общих предвоенных условий, в которых сложилось мышление командиров.
И меня не покидали прежние опасения: «Как же будем воевать лишившись стольких опытных командиров еще до войны?» это, несомненно, была по меньшей мере одна из главных причин наших неудач. Хотя о ней не говорили или представляли дело так, будто 1937-1938 годы, очистив армию от «изменников», увеличили ее мощь. Не случайно гитлеровская разведка накануне войны отмечала ухудшение качественного и количественного командно-политического состава Красной Армии, что сказалось на боевых действиях советских войск в начальном периоде войны…
Обучение военному делу в мирное время по книгам – это бескровный метод обучения ведению войны. (автор)
Чем лучше воюет подразделение, чем лучше обучены солдаты и командиры – тем меньше потерь. (закон войны)
Воевать – что воровать – умение надобно! (один из штрафников Красной Армии)
Генерал Гордов, командующий армией, ведя свои войска в наступление на немцев говорил: «Лучше мы все умрем, чем не выполним боевой задачи!» Результат сражения был такой, что наших потерь было в три раза больше чем у немцев. Он воевал неграмотно и тактически и в смысле организации личного состава и ведения боя. Стремился взять немцев на «Ура» массой войск, то есть воевал грудью солдат и полагаясь только на отвагу и смелость солдат. А Панфилов говорил в свое время своему комбату «Нельзя воевать грудью солдат, нужно воевать огнем, огнем и маневром!» Генерала Гордова, конечно нельзя во всем винить в его военной необразованности и неграмотности, его никто не научил правильному ведению войны. Но такие генералы как Гордов, Мерецков и другие, которых было не мало в Красной Армии, подобны начальникам скотобойни, ведущих скот на убой. Так и подобные генералы, воюя неграмотно, неумело, вели своих солдат на бойню, на убой.
Вывод какой? Следует всесторонне изучать военное дело, чтобы не повторять в будущих войнах горькие ошибки, которым учит история, чтобы не пришлось учиться уже на войне ценой большой крови и человеческих жизней. (автор)
Экономия сил (по Клаузевицу) – Рационализм
в использовании сил.
Одним из характерных моментов мы считаем принцип постоянного наблюдения за взаимодействием всех сил или иными словами, постоянного наблюдения за тем, чтобы ни одна часть никогда не оставалась неиспользованной. Тот кто держит свои силы там, где противник не дает им достаточной работы, тот, кто позволяет своим силам бездействовать или просто маршировать, пока силы противника сражаются, плохо управляет своим хозяйством. Это можно назвать праздным растрачиванием сил, что еще хуже, чем их бесцельное использование. Раз нужно действовать, то прежде всего необходимо, чтобы действовали все части, потому что даже самая бесцельная деятельность все же отвлекает какую-то часть вражеских сил и даже уничтожает их, тогда как полностью бездействующие войска вроде бы как и не существуют.
(Клаузевиц «Принципы ведения войны»)
Офицеру, командиру воинской части или соединения следует и необходимо рационально и экономно использовать силы и средства, резервы для достижения победы над врагом, а также не допускать распыления сил.
(автор)
Следует всегда уточнять информацию и разведданные для рационализма и продуманности своих движений и действий. (автор)
Разведка
Деловые заметки по части разведки
Этот весьма любопытный материал передал составителям книги легендарный спецназовец, бывший командир бригады спецназа ГРУ в Афганистане, позже руководитель подразделения специального назначения ФСБ «Вымпел» генерал-лейтенант Дмитрий Михайлович Герасимов.
«Посмотрите, каким прекрасным языком написано о самых прозаичных делах войсковых разведчиков. Мы разучились так писать. А опыт – он не стареет», – сказал Герасимов. Написано это было во время Великой Отечественной войны, а вот имя безусловно талантливого автора, к сожалению, разыскать не удалось.
Все внимание – на воспитание
Разведчик – солдат особый, самой высокой военной пробы, труд его на войне всех трудов сложнее вдвойне.
Разведчик – солдат, для которого нет преград. Он всегда и повсюду выход находит и до конца задачу доводит.
Разведчик должен быть смел и умел, хитер и остер, пытлив и сметлив, неболтлив и правдив, стоек и боек, на выдумку нов и всегда к бою готов.
Разведчик должен уметь обращаться с любым оружием, от штыка боевого до пулемета ручного. В совершенстве освоив их, он одолеет врагов любых. А кто оружие противника знает и с толком его применяет, тот на войне настоящий клад: первостатейный разведчик-солдат. Но чтоб мастером стать на деле, не часы нужны, а недели. Не жалей на учебу труда, чтобы стала воля тверда, ум сметливостью острой отточен, каждый шаг подготовлен и точен.
Важнее всего – регулярная тренировка. От нее зависят мастерство и сноровка, хорошая память и тонкий слух, наметанный глаз и воинский дух. Куда бы ни шел ты – укрепляй свой навык: считай, сколько встретил мостов и канавок, спусков, подъемов, изгибов дорог; изучай отпечатки колес и ног; будь всегда и везде в состоянии определить на глаз расстояние; в летние дни и зимой на снегу умей подбираться скрытно к врагу, налетать на него бесшумно и ловко. Вот для чего нужна тренировка.
Не пустозвонство, не болтовня, а совершенствование день изо дня! Сделал хорошо – улучши дело, ибо для лучшего нет предела! Трудно? Ты трудность перебори! Помни сам и другим говори: чем больше часов отдашь тренировке, тем легче будет в боевой обстановке.
Помни, что долг твой – разведчика-бойца – каждую задачу выполнить до конца! Все отдать любимой Отчизне, не щадя на это ни сил ни жизни! И выполняя приказ, нашей победы приблизить час!
Чтоб действовать ловко, нужна подготовка
Кто действует по способу «тяп да ляп», тот в любом деле слаб. Он и в мирное время тащится вроде клячи, а на войне тем паче.
Победа – искусство, предвиденье, ум, плод упорных глубоких дум! Это всем воинам служит заветом. А, разведчик, тем более помни об этом. Ибо, если армия движется в бой, ты у нее – дозорный передовой!
«Врага разведай – бой закончишь победой!», «Узнан противник – значит разбит!» – так наука военная говорит. Чтобы в разведке действовать ловко, нужна отличная подготовка.
Первым делом на носу заруби: готовя разведку, о ней не труби, чтобы враг о ней не узнал случайно. Залог успеха – строжайшая тайна. Коль о разведке узнает враг – это уже не работа, а брак.
К разведке готовясь, поработай на совесть. Выходи на передний край и скрытно за противником наблюдай. Разведай всесторонне каждую мелочь в его обороне: где какой стоит часовой? Есть секрет или нет? Где незаметно и осторожно в тыл к врагу просочиться можно?
Распутав весь этот клубок, задачу свою заучи на зубок: где и когда, по какому пути скрытно к врагу подойти и «языка» захватить при этом? По каким ориентироваться местным предметам? Каким путем вернуться назад? Как избежать на пути засад? Какие установить меж собой сигналы? Как обходить минные поля и завалы?
Хочешь избежать неудач и потерь, значит, «семь раз примерь».
Чтобы разведка прошла удачно и чисто, надо врасплох захватить фашиста. Поэтому все подготовь в аккурат: проверь оружие; не забудь маскхалат; обувь и снаряжение подгони умело, чтобы в походе ничего не гремело. В разведке стук не окажет услуг! Беспечность на фронте – плохой товарищ. С нею в разведке каши не сваришь!
Итак, завет для разведчиков всех:
Чтобы в деле иметь успех, а не действовать наудачу, – знай хорошо боевую задачу!
Найди участок, чтоб он был схож с тем местом, где ты в разведку пойдешь, – потренируйся, как действовать приведется. Сам увидишь – жалеть не придется!
И еще раз на память завяжи узелок: в хорошей подготовке – удачи залог!
Мой совет насчет военных примет
Хороший разведчик тот, кого сметка вперед ведет. А ежели к сметке еще и догадка – для такого разведчика ничто не загадка. Все он видит перед собой. Слышит, чего не услышит другой. И нюх он такой дотошный имеет, что врага насквозь распознать сумеет.
Чем больше о противнике знать, тем легче его доконать.
К врагу не всегда подберешься близко. И если такой возможности нет, используй знанье военных примет.
Примета военная – штука отменная. Не зная примет, не минуешь бед. Изучи приметы, не теряя ни мига. Приметы для разведчика – та же книга: ее открой, и в обстановке любой все она выложит перед тобой. А в тылу у врага, тем паче, поможет тебе в выполнении задачи.
Вопрос уточнить считаю не лишним, я, как разведчик со стажем давнишним, несколько главных примет приведу, которые надо иметь в виду.
Населенный пункт увидел при продвижении. Ежели там незаметно движения и царит необычная тишь – смотри: на засаду врага налетишь!
Издали видишь деревню, а в ней: трубы дымятся и много огней, лай собак, кудахтанье, гам, – будь осторожен: не враг ли там?
Пыль на дороге и звук монотонный – это движение вражьей колонны. Услышав шум, не решай наобум. Помня примет военных науку, определи род войска по звуку.
На дорогах и вне дорог изучай следы повозок и ног. Если сильно разбита дорога, значит, по ней движения много; отсюда и данные извлеки: насколько силы врага велики. Проверь: не шли ли здесь орудия, танки, автомашины, обозные санки? Колея, как и всякий след, даст тебе на это ответ.
Зимой приметою служат лыжни. Исследуя их, все данные выжми. Можешь узнать по отпечатку следа, сколько людей прошло и куда.
Провода – это тоже приметы. По ним ты на многое сыщешь ответы. Куда идут провода и столбы – там вражьи НП, КП и штабы.
– Умей узнавать, что за часть проходила, ее состав, боевая сила. Если заметил, что был здесь привал, выясни точно, кто отдыхал. И помни: иной обрывок бумажный может явиться приметою важной.
Существуют сотни примет. Всех их назвать возможности нет. Скажу лишь одно, кончая на этом: изучай военные приметы! Будь наблюдателен! Все примечай! Каждую мелочь на ус мотай!
Главное дело – наступать умело
Наши бойцы, продвигаясь вперед, истребляют фашистский сброд, твердо идут по победной дороге, чтобы добить врага в его берлоге. Куда ни глянь – бежит оккупантская рвань, отбиваясь, огрызаясь, упираясь из последних сил. Но последний час фашистов пробил. Мы с нечистью Гитлера будем биться, пока не раздавим последнего фрица, покуда не превратится в холодный труп каждый фашист-душегуб!
В наступлении задача твоя боевая – действуй стремительно, не зевая, все узнавай и хватай на лету! Миг, секунда – и ты на счету. Каждый маневр фашистского гада вовремя вскрыть разведчику надо.
Где силы врага? Как велики? Откуда удобней их взять в тиски? Какова глубина неприятельской обороны? Нет ли где коварных засад?
Словом, точно, быстро и ловко должна быть определена обстановка и доложена командиру в кратчайший срок! Только тогда от разведки прок.
Мелочь пропустишь – успех упустишь!
Что еще бесспорно и верно? Продвижение редко идет равномерно. Один батальон прорвался вперед, другой задержался и бой ведет. Перед ним преграда: преодолеть ее надо, покончить с укрепленным вражьим узлом. А в линии фронта получается излом: или уступ, или фланг обнаженный, а то – промежуток, порой протяженный. Ясно, туда и нацелится враг для всяких обходов и контратак. Тут, разведчик, гляди в оба! Будь начеку особо! Хочешь планам врага помешать, быстро умей задачу решать.
Чтоб, наступая, крепить победу, иди неотступно по вражьему следу. Прощупай, где нет неприятельских сил, там и проникай противнику в тыл. Вскрывай его замыслы и комбинации! Перерезай коммуникации! Связь нарушай – рви провода! Мелкими группами действуй всегда!
