Текст книги "На прицеле Цереры (СИ)"
Автор книги: Виктория Задорожня
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
Нежданный гость
Церера
– Мишенька, родной, подожди немного… Скоро мастер Мир вернется! Все обязательно будет хорошо! Обещаю! – Сижу на кровати, прижимая к себе вяло сопящего племяшку. И понимаю, что за всю жизнь мне никогда не было так страшно! Вот он, тот, кто больше всех во мне нуждался, и кого я так сильно подвела! Слабый и беспомощный. И самое страшное – ни на что нет гарантий! Никакой ясности! Мастер ушел… а вернется ли? Сможет достать лекарства? Есть ли вообще лекарство, способное ему помочь?
Сидим в полумраке. Тихонько шепчу колыбельную, которую напевала ему однажды мать. Он успокаивается под ее баюкающие строки… И это то единственное, что могу дать сейчас самому дорогому человечку… Бездействие! Оно убивает! Ненавижу себя за беспомощность! И как так вышло, что неуловимая Церера превратилась в бесхребетную, сопливую плаксу?! Если бы не учитель… Черт, да я представления не имею, что бы делала! И сейчас он задерживается… Уже вечереет, а ушел он рано утром. И все… Я просто покачиваюсь, и считаю нескончаемо длинные секунды по гулкому цоканью стрелок на часах. Лишь варианты в голове перебираю… Где же Мир мог задержаться? Отмахиваясь от печальных исходов…
– Кира… Дай воды! – Дрогнула от внезапно перебившего тишину сиплого голоса. Накрыла ладонью лоб Мишки, и прижалась к нему губами. Жар снова усиливается… Меня знобит. Словно делю с ним страдания. Аккуратно переложила голову ребенка на старую перьевую подушку, ловко соскочила с кровати, чтобы не потревожить скрипом ржавых пружин, и пошла за кружкой воды на кухню. Алюминиевая посудина отдает вьевшейся за годы грязью. Она, и застоялая жидкость из-под крана – единственное, что могу ему предоставить. С другой стороны… И на том спасибо. Ведь могло быть хуже! Плеснула, подошла, прислонила к пересохшим губам… Жадно глотает.
– Я так люблю тебя, Мишенька… Пожалуйста, потерпи… Мы должны справиться! – Дыхание его становится все более тяжелым. И мой страх превращается в пытку…
– Кира…
– Да, малыш? – его хриплая интонация несла в себе столько грусти, что я тут же напряглась, опасаясь того, что он может сказать.
– Скажи… Как ты думаешь, там, где мама и папа – хорошо? – Чуть не поперхнулась комом желчной боли, образовавшимся в горле.
– Миша, а зачем ты спрашиваешь? – Еще ближе прижимаясь к нему, быстро моргаю, чтобы смахнуть и не показать слезы.
– Ну, я подумал… А вдруг мне придется там оказаться? Хотелось бы верить, что там меня что-то ждет…
Прожитые годы в одночасье стали такими незначительными. Все потеряло смысл. Судорожно сцепила пальцы, и вжалась костяшками в стену. На грани истерики…
– Что ты говоришь?!!! – Не сумев сдержать крик, вытаращила глаза и впилась в малыша безумным взглядом. – Нет!!!! Я не позволю этого!!! Ни за что, слышишь?! Не смей так говорить! – Напугала его. Миша дрожит, не понимая, чем вызвана моя ярость. Только, это совсем не ярость… Совсем не ярость…
Дверь заскрипела. Вскочила, попутно смахивая слезы с век. Задыхаясь, помчала ко входу, оставляя ошарашенного племяшку одного на протертом матрасе. За доли секунд стерла расстояние между гостиной и коридором, и накрыла ладонями ручку, провернула, чтобы ускорить процесс. Мир! Это он! Достал лекарство! Точно! Иначе и быть не может! Створка открылась… И, я ахнула. Протерла глаза, проверяя зрение на ясность или разум, на рассудок.
Вбежал, чуть не впечатав меня в стену толчком, доктор Галин.
– Где Миша? – Указала дрожащим пальцем на гостиную, не отводя ошалелый взгляд от прохода. Губы приоткрыты, но я не в состоянии проронить ни единого слова… Врач зашерстил по прогнившему ламинату, оставляя меня с Ним наедине. Следом на порог шагнул Евгений Беляев…
***********************************
– Ну, здравствуй, Соня… – Несколько язвительно бросил нежданный гость, осматривая наше временное пристанище. – Я вижу, ты несколько удивлена? Можешь не беспокоиться, я здесь с добрых побуждений. Времени приходить в себя у тебя, к сожалению, нет. Насколько я понимаю, твой племянник в критическом состоянии. Сейчас мы поступим следующим образом… Я заберу вас к себе домой. Он находится под круглосуточной охраной, потому о проникновении каких бы то ни было незваных личностей можешь даже не думать. Туда уже привезли все необходимое оборудование для лечения ребенка, и услуги вашего врача оплачены на круглосуточное пребывание с пациентом, неограниченное количество времени. Через три дня ему сделают операцию, после всех приготовлений.
Он говорит… А у меня земля из-под ног уплывает. Слезы начинают струиться непрекращаемым потоком, и я смотрю ему в глаза, не отводя взгляд. Он… Человек, которого я должна была убить. Он, человек, которого я полюбила всем сердцем! Стоит передо мной, и предлагает не помощь, нет! Спасение…
Что-то внутри екнуло. Сердце начало раздавать беснующие удары, разнося по каждой клеточке жар тепла и… Облегчения. А еще, счастья! Только сейчас я понимаю, насколько сильно по нему скучала! Это выше меня! Не просто химия! Настоящая зависимость… По чертам, голосу, запаху… Ведомая одними незримыми инстинктами, поддалась к нему навстречу, и сошла с ума. Прижалась и обняла… Обхватила руками плечи. И капли с глаз роняла на его белоснежную рубашку…
Несколько мгновений прошло прежде, чем я поняла. На мои обьятия он не ответит. А я все равно шелохнуться не в состоянии… Прижалась, упиваясь его присутствием, пока до боли нужные ладони попросту меня не оттолкнули. Мягко, аккуратно. Лишь так, чтобы я поняла…
– Нет, Кира. Не думай. Я помогаю, Но, ты больше мне не интересна. Ты – не Соня. Я тебя не знаю… Иди лучше к Галину, займись племянником.
Вот значит как это… Спасти целый мир одного человека, при этом вдребезги разбив его душу…
Последнее напутствие
Евгений
Она все так же прекрасна… Измучена. Ее лицо бледное, веки покрасневшие, глаза влажные от слёз… Но, несмотря на это, так красива… Красивая и слабая, какой я не видел ее прежде. Смотрит на меня, то поднимая, то опуская длинные ресницы. И в этом взгляде столько всего… Столько страданий, путаницы, и внезапно нахлынувшей надежды. И надежда эта, несомненно, появилась, когда она увидела меня… Любимая… Нежная… Родная…
Несколькоминутное молчание окутало запахом ее тела. Теплом такого близкого дыхания! Я так скучал! Хочу прижать к себе, сердцем к сердцу, уткнуться носом в огненные пряди, и забыться. И она… Она тоже! Сам не ожидал, что Кира прильнет ко мне! А она прижалась. Так близко! Так трепетно! Что мне пришлось впиться в ладони ногтями, чтобы сдержаться, и не ответить. Нужно держаться… Задержав дыхание, надел холодную маску, ещё раз промотав в голове разговор с её треклятым мастером…
" – Значит, ты хочешь избавиться от меня… – С чёрствым, заледеневшим выражением Самир злостно процедил, стиснув дрожащие пальцы. – Но, я не понимаю… Тебя понять не могу! Убеди меня! Убеди, что ты поможешь, а не навредишь! Я за нее пекусь! Она для меня – главное! И если у них с мелким появится шанс, только в случае моего исчезновения, то я радо уйду с дороги. Однако, мотив… Назови мне мотив!
Его отчаянный возглас до сих пор звенит в ушах, напоминая, что именно в тот момент я осознал – он не уступает. Прежде я думал, что этот человек, никто иной, чем эгоистичный самодур, в свое время втянувший невинную девчонку в обилие греха! А теперь… Теперь и слепец бы прозрел! Да он любит! Любит так горячо и страстно, что готов пожертвовать собой ради своей маленькой планеты у Солнца! И обычно, Евгений Беляев считался бы с такой привязанностью! Но, не теперь. Не тогда, когда мои чувства не меньше… И я не могу простить! Как бы ни было, я не могу простить, что она стала киллером из-за него… Её голос на записи того злосчастного диктофона. Его дрожь… Его жалостный трепет… Никогда не прощу!
Он не принесет в её жизнь ничего хорошего. Только боль и отчаяние. И лучше мне пресечь его рвение на корню. В конце концов, Кире больше не понадобится его защита. Её буду оберегать я!
– Мой мотив очевиден. Схож с твоим. Вот только, способы влияния и возможности у нас разные. Ты ничего не мог ей предложить, кроме той дерьмовой жизни, что привела её к тому, к чему привела. А я выведу из тупика. Выведу, если не станешь помехой. – Плохо? Возможно. Даже подло местами. Но, прежде я всегда был честным. Поступал верно. Чертов праведник! Жизнь же регулярно! На постоянной основе окунала меня в дерьмо! Возможно, единожды поступив не так, как подсказывает совесть, а так, как говорит эгоистичное сердце, я смогу доказать судьбе, что мной нельзя помыкать… В любом случае, ни за что не сдам позиции. Точно не в этот раз…
Отпустив протяжный, хриплый вздох, вояка поник. Несколько минут просто молчал, и я не торопил, давая возможность принять условия. Не обдумать, а именно принять, без вариантов. У него просто… Нет вариантов.
– Хорошо… – Чувствую, как тяжело ему даётся каждое слово. Однако, он говорит. Видимо, слова его – не просто слова. Они имеют под собой основу. – Я исчезну. Но, издали, чтобы она не знала, буду присматривать за ней, первое время. Иначе никак!
– Я и не рассчитывал, что может быть иначе. – Согласно кивнул, понимая, что и это для него слишком тяжёлый шаг.
– И, послушай… Слушай внимательно. Сейчас за ней будет слежка. Вопрос нескольких дней, когда Люций прознает, что Церера под твоей опекой. Поэтому…. Я прошу тебя её оттолкнуть. Пока все не устаканится. Вернее, пока ты все не устаканишь, раз уж считаешь, что способен на это.
От этого бреда у меня кругом голова пошла…
– Послушай ты меня! – Выпрямился, и бросил вызов взглядом. – Я понимаю, что тебе это было бы очень выгодно! Но, такой радости не доставлю. Сам разберусь, как уберечь её!
– Глупец! Речь не о тебе! И не обо мне! И не о мнимом соперничестве! Она уже выбрала тебя! Чёрт! Уже выбрала… – С глубокой тоской посмотрел мне в глаза, сжал в кулак пальцы, и со всех сил ударил гулко столешницу небольшого журнального столика, что тут же перевернулся, и, благо, не рассыпался в щепки. Потом собрался духом, перевел дыхание. Должен признать, как бы то ни было, этот человек вызывал уважение. – Дело в том, что если этот мерзкий червь, который, отнюдь и увы, не является дураком, увидит вашу привязанность – Церера со статуса твоей подзащитной перейдет в статус средства влияния на цель заказчика! В этих вопросах ты ничерта не смыслишь, но, поверь! Единственная возможность сохранить козырную масть в кармане – заставить Люция верить, что ты не возлюбленную оберегаешь, а решил сам взять под контроль наказание убийцы. Иначе никак!
Надхлебнул уже остывшее кофе. Помогает устаканить мысли. Дьявол… Ведь он, возможно, прав…
– А мальчик? Он будет лечиться за мой счёт, в моём доме. Не слишком суровая мера наказания, тебе не кажется?
– Вопросов не возникнет. Тебя в городе знают, как мецената. Естественно, что ты не позволишь погибнуть ребенку. – Невольно поражаюсь его образу мыслей… Логичен. Сосредоточен. Умен. Даже несмотря на обстоятельства, при которых сейчас здесь стоит.
– Ты же понимаешь… – Уставившись смольным взглядом, подчеркнул, намеренно расставив акценты – Чтобы обвести вокруг пальца кого-то… Нужно в первую очередь ввести в заблуждение Киру. Все мы стали свидетелями того, насколько плохая она актриса…
Нельзя не обратить внимание, каким теплом наполняется выражение его лица, когда он с таким трепетом вспоминает свою маленькую Цереру…. Его маленькую Цереру? Нет, приятель, прости… Она теперь будет моей.
Протянул руку для рукопожатия, и он нехотя вложил в неё свою громоздкую, загрубевшую ладонь.
– По рукам. Я сделаю, как ты просишь. Надеюсь, мастер Мир, мы больше не увидимся…
– Это зависит только от тебя, Евгений Сергеевич Беляев… "
– Нет, Кира. Не думай. Я помогаю, Но, ты больше мне не интересна. Ты – не Соня. Я тебя не знаю… Иди лучше к Галину, займись племянником. – Каждое слово – лезвие по сердцу. Насколько они мне чужды! Насколько хочется послать к дьяволу все настановы этого упрямого кавказца, сгрести свою огненную малышку в охапку и баюкать… баюкать…баюкать, пока с её глаз не сойдёт последняя капля печали. Слежу глазами, как в такт всхлипам, покачиваются ее волосы. Ловлю слухом каждую тональность прорвавшегося, тихого голоса, и умираю изнутри… Прости, малышка! Умоляю, прости! Все это не на долго… Однажды, я заглажу свою вину. А пока, исполню последнюю волю твоего самоотверженного мастера… Сделаю так, чтобы ты меня ненавидела.
Поддаться желанию
Церера
Миша уснул, склонив голову мне на колени, по дороге к дому Беляева. В просторном салоне автомобиля довольно тепло, а от ещё не совсем спавшей температуры тесно прижавшегося ко мне племяшки, и вовсе душно стало. Смотрю в окно… Весна в рассвете, а в душе будто все умирает. Не в сон окунается, гибнет, без пути к исцелению. Меркнет свет. Несколько раз бросила торопливый взгляд на Женю. Прошлась по контурам плеч, уловила блики на растрёпанных волосах. И даже блеклое отражение небесно голубых глаз на стекле… Такой родной и далёкий. А может, не такой и родной? Ведь он прав. Я не та, кем он меня представлял. Сама виновата… Ещё и пользуюсь его добротой, мало того, имела наглость рассчитывать на ответные чувства! Идиотка… От себя тошно. Стыдно… К черту. Отвернулась, и остаток пути провела в тишине, наблюдая, как за окном пробегают тополи…
По настоящему великолепная высотка! Небоскреб, вид из которого захватывает, наверное, границы всей столицы! Самый центр. Боюсь представить, сколько стоят апартаменты в этом здании. И тот факт, что я стою рядом с владельцем этого прохода к небу, по меньшей мере сбивает с толку. Я, несостоявшийся киллер в бегах и ее больной племянник, на попечении у выжившего объекта. Когда-то эту забавную историю будут рассказывать новичкам для примера, как Не стоит начинать карьеру в этом непригодном бизнесе…
– Пошли. – Холодно бросил, даже не разворачиваясь, Женя, и указал на большие стеклянные автоматические ворота, с приветливо улыбающимся консьержем. Мишу взял на руки один из двух телохранителей. Второй, знакомый мне не по наслышке, неспешно шел рядом, неброско изучая обстановку. Лис… Он не рад моему присутствию, что и не странно… Странно, что он не попытался всадить мне пулю в лоб сразу, как увидел! Даже не позволил себе открыто проявить антипатию… Лишь несколько раз бросил в мою сторону презрительный взгляд. В прочем, меня это не слишком цепляло. За то, что я сотворила, это было наименее безболезненным наказанием… Прошли к входу. То, как люди посматривают на Беляева, вводило в размышления. Насколько легко жить, являясь такой важной шишкой? Все взгляды – твои. Лицемерие и алчность. Ложь… Много лжи… Самой страшной из которой являлась моя собственная. И он… Держится отстраненно. Чужой для всех, и все – чужие для него…
В комфортном лифте за считанные секунды доехали на нужный этаж. Последний этаж. Пентхаус. Лихорадочно смотрюсь по сторонам, мысленно давая себе настанову не задерживаться здесь надолго. Нас приютили в царских хоромах, и задержаться дольше необходимого было бы крайне бестактно. Тем более, что мне дали понять, насколько мое присутствие обременительно. Беляев прижал магнитную карточку к двери, и она тут же щёлкнула. Открыл ее, лёгким касанием руки.
На пороге уже ожидала улыбчивая гувернантка, и любезно предложила войти.
– Евгений Сергеевич! Рада вас… – Не успела договорить. Он юркнул с прохода в коридор, а после скрылся в своем кабинете, сухо бросив задание показать все мне и проследить за комфортом Миши. – Что ж… – Благо, явно позитивно настроенная на жизнь девушка не слишком пронялась плохим настроением своего работодателя. – Тогда, дорогие гости, прошу за мной!
Помогла снять пальто и провела нас, по очереди, до обустроенной под больничные покои комнаты, а после, когда племяшку уложили, и Галин заверил, что моё присутствие пока лишнее, до гостиной с массивным и жутко приятным наощупь диваном.
– Чувствуйте себя, как дома… – Прощебетала добродушно, и удалилась. А я присела… А после – прилегла. Потому что усталость брала свое. Потому что, даже обременённые каплями слёз, веки слипались, и сознание стремительно окутывал сон…
Евгений
– Евгений Сергеевич, не желаете выпить кофе? – Лиза работает в моём доме уже чуть больше года. Не напрягает избыточным присутствуем, расторопна и трудолюбива. Продержалась относительно долго, дольше остальных, и я оставался доволен долгосрочным сотрудничеством с улыбчивой провинциалкой.
– Да, спасибо, с удовольствием. – Поставив передо мной дымящуюся чашку с бодрящим напитком, девушка хотела было удалиться. Но, заметила, как исказилось болью мое лицо.
– У вас все нормально? – Нормально? У меня ничерта не нормально! Женщина, которую люблю, в моём доме. Я так долго этого ждал! Мечтал, как она окажется в моих объятиях! И, когда это наконец произошло, делаю вид, что равнодушен. Вижу пустоту и горечь в её взгляде, разочарование, боль, и молча сжимаю пальцы, глотая ее чувства, свои чувства… Но, не буду же я говорить об этом прислуге?
– Все хорошо. Спасибо. Наши гости чувствуют себя комфортно? – Как-бы равнодушно поинтересовался, нервно поглядывая в задорно блестящие глазенки девушки.
– Мальчик отдыхает под присмотром врачей. А девушка… Девушка устала. Сейчас задремала на диване в гостиной. Если хотите…
– Нет. Ничего не нужно. Благодарю. – Не дал закончить предложение. Есть вещи, в которых прислуга не должна принимать участие.
– Что ж… Хорошо. – Мило улыбнулась и направилась, наконец, к выходу. – Если что понадобится – зовите.
Ушла… А я больше не мог усидеть на месте. Она спит… В моём доме… В зоне моей досягаемости… Как же хочется пойти к ней! Прямо сейчас… Хоть ненадолго… Посмотреть на спящее лицо любимой. Увидеть, как огненные локоны обрамляют ее светлую кожу. Как длинные ресницы касаются уставших век… Метался по кабинету не менее четверти часа, пока не понял, что желание к ней приблизиться гораздо более сильное, чем моя способность противостоять себе.
Подскочил с кресла. И уже думал двинуться к ней… Как раздался звонок с телефона. Посмотрел с подозрением на экран. Скрытый номер…
– Слушаю. – Прохладно протянул, интуитивно готовясь к не самому приятному разговору.
– Евгений Сергеевич Беляев… Собственной персоной! Рад слышать… – Этот хриплый голос… Я его уже слышал. Лихорадочно начал перебирать воспоминания в голове, и нащупал образ того грубияна с ресепшена в больнице. Ожидаемо… Почему не подумал об этом прежде? Наверное, недооценил верезгливого пьяницу, раз не приписал ему такой важной роли.
– Вы не ошиблись. Чем могу быть полезен? – Стальной голос не проиграл бы в силе ни ему, ни кому либо другому. Говорю максимально равнодушно. Хоть и даётся мне это не без труда… Все таки, когда дело касается ее – не получается оставаться безучастным.
– Ты знаешь, чем. У тебя моя… Бестолковая наемница. Она мне нужна. Я не удивлен, что ты проникся жалостью к пощадившей тебя бедолаге, однако… Кое-чего ты не знаешь. Со мной даже у такого парня, как ты, могут возникнуть проблемы. – Мир предупреждал. Все, как он и говорил. Кира – способ одним выстрелом убить двух зайцев. Угодить заказчику, и научить остальных наемников живым примером, как поступать не стоит… Чёртов ублюдок с радостью одел бы ее голову на пику, чтобы продемонстрировать уровень наказуемости за подобные погрешности.
– Ты что-то недопонял, очевидно… Во-первых, тебя я боюсь ничуть не больше, чем вазу, стоящую на моей прикроватной тумбе. Это раз. – Я говорил правду. Какими бы ни были связи преступного мира – мои попрочнее будут. О многих не знает даже дядюшка. Ведь после смерти отца я не сидел без дела, как многие предпочитали думать. – И, второе… Мой жалостливый нрав к этой ситуации отношения никакого не имеет. Так, чтоб ты знал. Я собираюсь самолично проследить за тем, какой уровень наказания обеспечат Девке, покушавшейся на мою жизнь. А после – возьмусь за всю вашу организацию. Надеюсь, я достаточно доступно излагаю, как для болвана, подобному тебе?
Играю спектакль. А из пьесы слов не выкинуть. Но… Мне даже играя слишком сложно называть ее какой-то Девкой… Ту, что является всей моей жизнью…
– Не задирай головы, Евгений Беляев. – Достаточно нервным голосом прорычал собеседник, пытаясь скрыть раздражение, чтобы не подать виду на эмоции… – На каждую шишку имеется слабое место. И на тебя найдется. Поверь… Это я знаю лучше остальных. А ещё, лучше остальных я умею эти самые слабые места использовать в своих целях. Лучше тебе не знать, что случится, если ты попадешь не под прицел сопливой девчонки, а под мой прицел…
Короткие гудки. Выбил. Цель звонка? Не думаю, что он пытался меня запугать. Возможно, пробовал считать, опасаюсь ли я его. А, возможно, преследовал другой мотив. В любом случае, стоит быть на чеку. На всякий случай… Не стоит недооценивать противника. Все таки, под моей защитой Она, и ее племянник. Не имею права на ошибку… Та, кто нуждается во мне, ни за что не должна попасть в опасность.
***************
Жутко захотелось к ней… Обнять, сгрести в охапку. Хоть спящую, даже если она не ответит. Даже если она не узнает. Когда этот Чертов сукин сын спрашивал о ней… Когда с его мерзкого рта слетало ее имя… Я желал… Больше всего желал уничтожить его. Стереть с лица земли! Уберечь малышку… Защитить. Вышел с кабинета и пошел в гостиную. Еле ступая. Тихо, чтобы не потревожить чуткий сон. Она устала… С дверного проема любуюсь ее силуэтом. Пламенные пряди… Нежная кожа… Грудь, вздымающаяся от размеренного дыхания. Люблю её… Так безумно, так сильно люблю…
Робко делаю несколько шагов навстречу. Запах ее тела окутывает… Согревает обаяние. Наклоняюсь над ней… Смотрю неотрывно. Бережно подбираю несколько локонов и прикасаюсь к ним губами… Хочу большего. Хочу чувствовать кожу. Целую скулу… Провожу кончиками пальцев по шее. И она открывает глаза.
– Женя? – Чёрт… Было бы думать. Теперь все может полететь к чертям…
