Текст книги "Враг моего жениха (СИ)"
Автор книги: Виктория Вишневская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)
Глава 48
– Что ты сказала? – он прищурился. От этого взгляда стало страшно, но я не отступила назад.
– Мы расстаёмся, Воронов, – мы не были в отношениях, но эти слова отлично подходили сюда. – Это конец. Здесь и сейчас. Больше никаких встреч, секса или разговоров по телефону. Абсолютно ничего.
Его лицо бесстрастно, и один только взгляд будоражит душу. Злился. С виду он мог казаться ледышкой, но его глаза никогда не лгали, говоря о его истинных эмоциях.
– Что же изменилось за эти два дня, а, Кристина? – спрашивает осторожно, и от этого тона становится жутко.
– Через неделю у меня свадьба, – выдыхаю, стараясь отрезвить его этими словами. Они сами должны быть для меня хлёсткой пощёчиной, чтобы я могла собраться и перестать трястись рядом с этим мужчиной.
– Ты не выйдешь за него замуж, – жёстко произнёс Кирилл, сжимая горло. Несильно, лишь немного перекрывая кислород. Держит вполсилы, чтобы случайно не навредить и не свернуть шею. И что-то подсказывало мне, что сделал бы он это без проблем…
Хватаюсь своими ладонями за его запястье, сжимая до белых костяшек пальцев и стараясь убрать от себя руку.
– Не тебе решать, что мне делать, – строго отвечаю, настаивая на своём. Как и всегда. Знала, что победить мужчину не удастся. Но сдаваться так просто не собиралась. Мать его, принципы. Поэтому не сдерживаюсь, выплёвывая мужчине прямо в лицо: – Роман станет моим мужем. А ты пойдёшь к своей жене и забудешь о моём существовании.
Говорить было больно. Несмотря на то, что многие считали меня бездушной сукой, перед ним я была абсолютно другой. Мне нравился секс с ним. Как он грубо брал меня, срывая с горла стоны. Перед ним я… Оголялась.
Мыслями, телом и душой.
От собственных слов в груди что-то разрывается на части. Противно от себя. От своей беспомощности. И от того, что не могу попросить помощи у Кирилла из-за своей же гордости. Он ведь предлагал мне её, говорил, что всё решит.
Но нет, не хочу. Потому что это принесёт ещё больше проблем.
– Что, ревнуешь? – улыбка, больше похожая на оскал, расплывается по его красивому лицу. – Она не особо волновала тебя, когда ты стонала во весь голос, содрогаясь в оргазмах. Что изменилось сейчас, а, Крис?
– Где-то в другой жизни, – выплёвываю, осознавая, что он был прав. Мне нужен был только секс. Изначально. И эмоции, которых мне не хватало в жизни. И на жену его было наплевать, даже до того, как получше разглядела её. И на своего жениха мне тоже было всё равно. Но теперь… Понимала, что наше развлечение зашло слишком далеко. Я могу не выдержать ещё больше времени с ним. – А теперь отпусти меня.
Его лицо мгновенно меняется, заставляя меня напрячься. За время нашего знакомства поняла, что он – хищник. Поймав свою добычу, не отпускает её. Никогда. Особенно, когда уже попала в его ловушку.
От его взгляда волоски на затылке встают дыбом. Нервы натягиваются до предела, заставляя начать чувствовать острее и глубже.
И только сейчас понимаю, что мужчина был по-настоящему зол. Но его я не боюсь. Потому что знаю – он хочет меня и не тронет. Иначе бы не делал всего того, что произошло между нами.
– Не отпущу, – твёрдо произносит Кир, резко перемещая свою вторую ладонь мне на спину и притягивая к себе. Сердце на мгновение останавливается. А потом резко начинает биться быстрее, намереваясь выпрыгнуть из грудной клетки.
Пора бы привыкнуть к его тону, но он, как всегда, будоражит всё в моём теле.
Ворон опаляет своим дыханием моё лицо, заставляя вспомнить моменты нашей близости, которые до сих пор остались свежи в моей памяти.
– Я люблю его, – выдыхаю эти слова, намереваясь остудить Кирилла. Пора поставить точку, которая обрубит всё в конец и отрезвит нас обоих. – И я жалею о встречах с тобой.
Последний выстрел, от которого становится больно мне.
Хватка на моём горле резко становится сильнее, и я открываю рот, глотая воздух. Безумие. Потому что от этого ненормального жеста возбуждаюсь. Мне нравится. Обожаю, когда вся власть принадлежит мужчине. Особенно ему. Такому желанному и недоступному.
Из-за него я стала такой.
Почти сразу же Ворон понимает, что перешёл черту, и отпускает меня. Смотрит дико, но в то же время спокойно. Этим взглядом он мог зажечь и заставить полыхать, даже не касаясь.
И снова боль прошлась по всему телу, исходя из глубины души.
Не выдерживаю этой пытки, когда он пожирает каждый миллиметр моего лица. Знала, что пытался понять мой поступок. Но делать ему это было и не нужно. Кир и так всё уже знал.
Отвожу взгляд и делаю шаг в сторону, разворачиваясь. По съёмной квартире, которую он снял для наших встреч, раздался звук моих каблуков. Я больше не намерена это терпеть, истязая себя душевно рядом с ним.
Спать с другим человеком, когда скоро у меня появится муж… Дико. Неправильно.
Хотя… Плевать. Жениха своего не люблю, а душа тянется к его врагу.
Делаю несколько шагов, оставляя мужчину позади. Хватит. Мы заигрались и перешли черту дозволенного. Пора перестать играть в любовников.
– Ты вернёшься, – слышится позади меня самоуверенный, наглый и в то же время вкрадчивый голос. – Приползёшь ко мне на коленях. Вернёшься и станешь моей.
Хочу остановиться и начать пылкую ссору, но понимаю, что если сделаю это – больше не смогу уйти. Иначе всё снова кончится сексом, утренним пробуждением, а дальше снова всё по расписанию.
Надеваю маску, с которой жила всю свою жизнь, и иду вперёд, бросая холодные и равнодушные с виду слова:
– Не в этой жизни.
Ускоряюсь и как ужаленная выскакиваю из квартиры, даже не закрывая за собой дверь. Быстрым шагом иду к лестнице, по которой бегу как невменяемая, стирая хлынувшие из глаз слёзы.
Хотелось зарыдать в голос, но всё, что могла себе позволить – тихие всхлипы.
И только оказавшись в салоне своего автомобиля, дала волю эмоциям. Забарабанила кулаком о панель, отбивая руку и оставляя на ней красные отметины, которые, наверняка, потом превратятся в синяки.
Ударилась головой о руль, стараясь привести себя в чувства.
Но не выходило.
На душе было безумно больно, горько и тяжело.
Позволила этому человеку проникнуть к себе в сердце. Залезть в сознание, поглотить все мысли.
И кажется, после этой встречи в конец убедилась в своих чувствах к Ворону.
Я влюбилась.
Влюбилась в этого ненормального, но в то же время желанного мужчину.
Глава 49
– Как тебе эти цветы, милая? – Карина показывает белоснежные хризантемы, но я не особо зацикливаюсь на них, качаясь в кресле-качалке. – Кристина, блин!
– Не визжи, – говорю спокойно, кусая палец, чтобы не уснуть. – Я всё прекрасно слышу.
– Так почему на твою свадьбу цветы выбираю я? – возмущённо пыхтит сбоку подруга, на что я улыбаюсь. – Я ей столько вариантов, а она молчит! Цветочники зря что ли всё сюда везли?
Возможно. Не знаю. Я вообще уже ничего не знаю.
Встала сегодня на автомате, на работу не поехала, потому что знала – там всё хорошо. Дела идут неплохо, строительство уже началось, и я даже ездила на объект, где видела толпу работающих людей. Меньше, чем через неделю всё строительство закончится, а я…
Выйду замуж.
И сейчас, сидя на месте, где будет проходить церемония, мы решали с Кариной, какие цветы будут украшать это место. Нужно было решить это уже сегодня, потому что я слегка припозднилась, и теперь всё приходилось делать слишком быстро.
И пока организатор искал другие материалы и бегал по городу, следуя всем моим прихотям, мы разбирали гору цветов.
– Не люблю хризантемы, – киваю, намекая убрать их в сторону. – Может, не будем заморачиваться? Какую-нибудь классику.
– Белые и красные розы? – выгибает бровь, ставя корзинку на стол. – Банально же.
– Да пофиг, – хмурюсь, желая поскорее это закончить. Нам ещё снова ехать в салон и выбирать проклятое платье. – Давай оставим так.
Встаю с кресла, хватаю сумочку, закидывая её на голое плечо.
– Предлагаю съездить в бар. Сделать мини-девичник уже сегодня. Я уже недели две, если не больше, ничего в рот не брала. А так хочется опрокинуть в себя пару шотов, чтобы забыться.
Улыбаюсь и поворачиваюсь на каблуках, пытаясь склонить на эту безумную затею подругу. Её немец запретил пить, но пока она со мной – можно всё.
– А ты, я смотрю, подготовилась, – она хитро приподнимает уголки губ и осматривает меня с ног до головы. – Уже задумала это с самого утра?
Летний белый комбинезон на тонких лямках изначально не планировался для похода в бар, но раз Карина оценила его именно так, то почему бы и нет?
Опускаю ладонь на сердце и на полном серьёзе произношу:
– Клянусь, ничего не замышляла, – подруга на мои слова смеётся, и я подхватываю её тихий, вечно истеричный смех.
Но сразу же успокаиваюсь, потому что слышу требовательный и громкий крик:
– Кристина!
Голос моего будущего мужа слышала даже отсюда. Раздражительный и злой.
И что на этот раз я сделала не так, а?
Поворачиваюсь в сторону дома, наблюдая за приближающимся в нашу сторону Березниковым. И чего он такой напряжённый? Судя по планшету в его руках – вести нехорошие. Скоро я вообще возненавижу эту технику.
В прошлый раз, когда он приходил ко мне с ним, там была статья о том, что на меня покушались.
Ох, нет, только не говорите мне, что там снова какая-то неправдоподобная чушь! Мне и так сейчас хватает проблем.
– Не визжи, я всё слышу, – говорю спокойно, когда он подходит ближе, пуская из ушей пар. Господи, выглядит как вскипевший чайник. – Ты вообще чего здесь делаешь? Ты же с отцом был.
– Был, – кивает нетерпеливо, сжимая челюсти. – Завёз его домой, а потом решил заглянуть в интернет. И, знаешь, что я там увидел?
– Голого Эдварда Калена? – шутить я не умела. Абсолютно. С юмором мы как небо и земля.
– Нет, глянь сама, любимая, – последнее слово говорит язвительно и подаёт мне планшет, и я скучающе беру его в руки. Честно? Мне пофиг, что там. Хоть пусть доллар обвалится, никто не сможет заставить меня сейчас что-то сделать. Причём, волноваться или испытывать трясучку.
Закатываю глаза и смотрю вниз, на дисплей.
Тело парализует, глаза округляются от шока, а рот сам открывается, чтобы челюсть поздоровалась с полом.
Какого, мать его, дьявола?!
Смотрю на открывшуюся для меня статью и не могу вымолвить и слова.
Потому что это казалось всё неправдой.
Никто.
Абсолютно никто не должен был узнать об этом.
И, тем более, просочиться в прессу.
– Что скажешь на это, Кристин? Мне уже стоит обращаться к адвокату, чтобы разрывать контракт, или ты всё объяснишь?
А нечего было объяснять.
Там, на планшете, в статье, выложенной всего несколько часов назад, была я. И Воронов.
Где мы коротко целуемся, стоя у подъезда. Это был единственный раз, когда он спустился вместе со мной и поехал на работу, по пути высадив меня недалеко от офиса.
Один долбаный раз, который стал для нас роковым.
Я говорила ему, чтобы он этого не делал. Но он хотел всегда и везде, как и я. И вместе сдержаться нам было тяжело. Тянуло как магнитом, вот и всё.
– Гордеева, ты знала, как я отношусь к Воронову. Ты знаешь, что он поджёг мой офис, но спишь с ним? – сквозь туман неверия слышу голос Ромы, но, если честно, он сейчас не волнует. Не знаю. Апатия накрыла с головой.
Березников – последний человек, из-за которого я сейчас буду переживать. А всё остальное, да, это дерьмо.
Теперь весь интернет знает, что мы с Кириллом были любовниками. Спали вместе, развлекались. Наши знакомые, поставщики, подруги, его жена, до которой мне не было никакого дела, и… Папа!
Стоит только подумать, что это увидел родной отец, у которого проблемы с сердцем и конфликт с Вороном, срываюсь с места, буквально впихивая в руки Ромы планшет обратно.
Несусь сломя голову, несмотря на крики Карины за спиной, наплевав на каблуки, причёску, что делала целое утро. Наплевать на всё.
Потому что единственное, что сейчас волновало, – чтобы отец не увидел этой статьи.
В тумане сажусь в машину, завожу мотор и отъезжаю от долбаного места проведения церемонии.
Еду через весь город, молюсь, чтобы ничего не произошло, и названиваю ему на телефон.
Он не отвечает, заставляя нервничать ещё больше. Руки трясутся, сердце пляшет где-то в пятках.
Нереально страшно, потому что ненавижу неизвестность.
Приезжая на место, где мы раньше жили втроём, всей семьёй, лечу в знакомый подъезд, открывая его своим ключом.
Не дожидаясь лифта, мчусь на четвёртый этаж и, стоя напротив нашей квартиры, снова упрашиваю вселенную оказаться на моей стороне.
Вставляю ключ в замочную скважину, делаю несколько нервных поворотов и распахиваю дверь, забегая в квартиру. Ожидаю увидеть пустую комнату, которая остаётся одинокой, пока отец купается в душе или готовит себе обед на кухне, но…
Но нет.
Тело парализует, язык немеет, и мне хочется упасть на колени. Но вместо этого делаю неуверенный шаг вперёд, видя на полу бездыханное тело отца.
Глава 50
Делаю шаг вперёд, немигающим взглядом смотря на отца. Ноги подкашиваются, сердце будто давно не бьётся в груди, а губы дрожат, боясь произнести хоть что-то.
Мне страшно. Страшно спросить и не услышать ответа. Потерять второго родителя в таком возрасте, я не выдержу. Рассыплюсь в пепел, который унесёт знойный ветер.
Молча и не веря подхожу к папе, стараясь держаться на подрагивающих ногах. Хочется закричать, но только хватаю ртом воздух, задыхаясь с каждой секундой всё больше и больше.
Горькие слёзы подступают к горлу, и я падаю на колени, не беспокоясь о боли. Когда страдает тело, плевать. Оно быстро заживёт, а вот внутренняя боль… Которая сейчас раздирала изнутри на части, так и будет мучить меня всю оставшуюся жизнь.
Подрагивающей от шока рукой тянусь к его шее и дотрагиваюсь до прохладной кожи. Нет-нет-нет! Прошу, пусть эта венка забьётся под моими пальцами! Обещаю, что буду любить папу ещё сильнее и сделаю всё, как он захочет, только бы он открыл глаза.
Только бы нащупать пульс!
С замиранием сердца касаюсь тела и не дышу, боясь не почувствовать тот стучащий комочек под подушечками пальцев.
И когда ничего не происходит, всхлипываю и зажимаю рот рукой, крича, что есть силы. Он не мог! Не мог оставить меня одну. Говорил же, что всё хорошо и он идёт на поправку!
А здесь… Не выдержал. Не дождался моей свадьбы. Не взял за руку и не повёл к алтарю, где передаёт меня в руки мужа. А потом радуется и улыбается, когда Рома надевает мне на палец кольцо.
Всего этого нет, и не будет.
Отец больше не сможет подать мне руку, когда я буду спускаться на ступеньках, придерживая платье, чтобы не навернуться на высоких каблуках.
Это всё из-за меня. Из-за его глупой дочери, которая не держит себя в руках. И спит с мужчиной, которого ненавидит всё моё окружение. А я… Таю под ним.
Вот и результат моих прихотей, моего желания.
От собственной ущербности не сдерживаю слёз, чувствуя, как они стекают по щекам, буквально сжигая кожу.
Падаю на бездыханное тело отца, зарываясь лицом в пиджак, и просто плачу. Как же я себя ненавижу. До скрежета зубов, до боли в пальцах и покалывании в груди.
Впервые в жизни мне хотелось умереть. Уйти следом, но понимала, что это был не выход. Но чувство вины раздирало изнутри, заставляя ненавидеть себя ещё больше.
Снова поток слёз, который растворяется в ткани пиджака, и я рыдаю в голос. Не сдерживаюсь, даже наплевав на открытую дверь квартиры. Сейчас мне вообще было всё равно. Лишь бы не сойти с ума от той мысли, что я осталась одна.
И из-за чего?
Поднимаю голову, шмыгаю носом и впиваюсь взглядом в планшет, который одиноко валялся на полу, рядом с разлитым стаканом кофе.
Смотрю на подсвеченный экран и вижу на дисплее себя. И Кирилла.
Господи, что я наделала? Это же из-за меня он…
Очередной всхлип, боль в грудной клетке, и тихие мычания.
Всё происходящее казалось кошмаром. Нереальным, страшным и безумным.
И так бы я и хотела считать, но тёплые ладони на моих плечах заставляют вздрогнуть, поднять голову и почувствовать запах любимых духов Карины.
Это всё взаправду. Папа лежит у моих ног и не дышит, а я утыкаюсь в плечо подруги, которая, видимо, поехала за мной.
Хватаю её за рубашку и с силой сжимаю, пытаясь куда-то деть ту терзающую меня боль.
– Он из-за меня, – реву, чувствуя, как меня накрывает истерика. – Из-за меня умер.
– Малышка, не накручивай себя, – ладонь на моей голове бережно гладит по волосам, стараясь успокоить. А я не могу. Тяжело. Больно. Уничтожающе. Будто сейчас рассыпаюсь на маленькие частицы. – Всё будет хорошо.
Нет, ничего больше не будет хорошо.
Кирилл
– И чего ты такой угрюмый? – раздаётся рядом с ухом обиженный голос Ани, на которую всё это время не обращал внимания. Вот что-что, а сейчас было точно не до неё.
Ибо одна своевольная особа, которая резко захотела показать характер, пошла совершенно не по моему плану. А ведь всё чётко спланировал, придумал, а она возьми и всё испорть! Маленькая, несносная девчонка.
– Что ты ей сказала? – беру стакан с виски со стола и поворачиваю голову в сторону фиктивной жены.
Она надувает губы и пальчиком ковыряет обивку дивана, строя из себя дурочку.
– Что ты и велел, то и передела, – обиженно бубнит, чем раздражает. – Про договор промолчала. Только про Олесю.
Слыша имя родной сестры, невольно сжимаю челюсти и кулаки. Ярость в груди, которая маленьким огоньком горела внутри, начала разгораться, сжигая все внутренности.
– Тогда, – спокойно начинаю, чувствуя, что сейчас взорвусь. – Какого хрена она кинула меня?!
Кристина Гордеева одним своим необдуманным поступком подкосила весь мой план. Если изначально я хотел эту девчонку себе, чтобы Березников потом кусал локти, купаясь в собственных долгах, то Гордеева всё испортила.
Ровно перед свадьбой она должна была видеть измену этого мудака с другой женщиной. А потом и слепой Андрей, который, только узнав об этом, расторгнет помолвку. Ведь он не может отдать свою любимую дочь кому попало!
Но теперь, когда Кристина ушла, и я больше не могу её контролировать, она может совершить любую глупость. Например, выйти за этого Березникова замуж, отстегнуть ему компанию и спокойно жить рядом, рожая ему детишек.
Не-ет, так не пойдёт.
У этого подонка не будет такой счастливой жизни, какой он хочет. Потому что Гордееву отдавать ему не собирался. А ведь она была маленьким ключом в моём плане.
– Ой, – послышалось около уха. – Ты видел? Кажется, всё вышло из-под контроля.
Поворачиваю голову в сторону Ани, сверля телефон взглядом. Грубо выхватываю его из рук и покручиваю в ладонях прежде, чем взглянуть на дисплей.
Несколько минут смотрю на заголовок, перечитываю несколько раз и буквально выкидываю из рук гаджет, который падает на пол.
– Твою же мать, – сдерживаюсь, чтобы не выругаться благим матом. – Мало того, что нас в сеть слили, ещё и Гордеев вчера откинулся. Лучшего исхода быть не может!
Чувствую, как на плечо опускается девичья рука и успокаивающе гладит.
– Не нервничай, – мелодичным голосом произносит Аня, стараясь остудить меня. У неё явно не получалось, потому что я злился всё больше.
Но винтики в голове притупили чувства, необузданно вырывающиеся наружу. Главное – контроль. Только он способен отодвинуть на задний план эмоции, которые так и просились показать себя.
Спокойствие, и только оно.
Встаю решительно с дивана, оборачиваясь к жене.
Раз мой план пошёл ко дну, приступаем к другому.
– Найди её, – произношу твёрдо. – Пойдём выразим соболезнования.
– Ты уверен? – осторожно спрашивает Аня, с испугом смотря на меня.
– Абсолютно.
Глава 51
Сидя в ресторане под осуждающие взгляды людей, апатично смотрела на тарелку с едой. Есть не хотелось, как и делать что-либо. Даже рука не поднималась, чтобы взять вилку в руки. Слабость цепким коконом заключила в свои объятья, не давая ничего сделать.
– Кристин, поешь, – голос Ромы сейчас был спокоен, но говорил с нажимом. – На тебе лица нет. Бледная, как призрак. Может, поехали домой? Тебе нужно отдохнуть и оправиться после вчерашних похорон.
Все его слова звучат монотонно, по крайней мере, для меня. В ушах будто плёнка, через которую не слышишь на пятьдесят процентов. Голос Ромы приглушённый и никакой. Или мне это кажется, потому что сейчас это не самое важное?
То, что сейчас меня беспокоило – моё будущее. Которого я совершенно не видела. Особенно с человеком, который сидит напротив меня, предлагая отвести домой.
Горло противно саднит от самой себя. Я неблагодарная.
Этот человек простил меня, сказав, что делает это только ради моего отца. Чтобы потом, после нехватки денег, не утопила компанию, пуская её ко дну. А она ведь была дорога папе, потому что раньше главенствующей там была мама.
Несмотря на то, что Рому я ненавидела, в этот раз была ему благодарна. После смерти отца, все два дня, что я провела в апатии, он поддерживал меня. Гладил ночами по голове. Стараясь успокоить, пока я тихо плакала в подушку.
Он отнёсся ко мне нормально после всего того, что натворила.
Фактически, Рома спас меня. Простил и закрыл глаза на мою измену, не разорвав контракт. Даже несмотря на то, что я спала с Вороновым.
Только одна мысль о нём, и я поджимаю губы.
Придурок. Нахрена он вообще появился в моей жизни? Причём с какими-то загадками и тайнами, разгадать которые так и не смогла.
– Да, давай уедем, – наконец, отвечаю, шевеля губами. Мне нужно побыть одной. Послезавтра свадьба, на которой мне нужно выглядеть на все сто, чтобы завистники молча скалили зубы в стороне.
Встаю из-за стола, так и не притронувшись к еде. Накидываю на плечи пиджак из-за ночной прохлады и, смотря в пол, иду на выход.
Чувствовала на своей персоне множество взглядов. Осуждающих, сожалеющих, ненавистных. Было ли мне неприятно? Было. Но я сама виновата в этом и перекидывать свою вину на кого-то другого не буду.
Слышу сквозь невидимый туман в голове звон колокольчиков и грозный, почти утробный голос за спиной.
– Ты! – Рому что-то разозлило, и я подняла голову, замирая на месте. Сердце, которое всё это время размеренно билось в груди, застучало сильнее. Стоит только увидеть его. Человека, испортившего мою жизнь.
Нет. Он здесь ни причём… Я сама виновата в том, что сделала. И должна сама отвечать за свои поступки.
Немигающим взглядом смотрю в его лицо, причиняя себе лёгкую боль. Именно её. Потому что смотреть на человека, которого желаешь и к которому хочешь прикоснуться, невыносимо.
– Соболезную твоей утрате, – первый произносит Воронов, не сводя с меня своего пытливого взгляда. Его голос разлетается по всему ресторану так отчётливо и громко, что, кажется, все немногочисленные люди в помещении замерли, наблюдая за нами.
Пусть. Мне плевать на всех. Всегда так было.
– Спасибо, – отвечаю спокойно, и делаю шаг вперёд, только сейчас замечая Шевцову. Забавно. Жена моего любовника стоит прямо передо мной, даже не показывая своей ненависти. Я ведь явно натравила и на неё недоброжелателей. А она такая… Спокойная?
И это хорошо, потому то я хотела разойтись мирно. Без каких-либо конфликтов. Но, видимо, у Ромы свои планы, потому что в одно мгновение вижу его перед собой.
Будущий муж хватает Кирилла за ворот рубашки и сминает её, притягивая к себе.
– Мало того, что ты заявился в этот ресторан, который на дух терпеть не можешь, – зло шипит Березников прямо в лицо Воронова, а у меня это не вызывает ни капли эмоций. – Так ты ещё смеешь появляться на моих глазах и говорить с ней?
Должна почувствовать волнение за Кирилла и стыд за Рому. Но нет. Сейчас мой жених ведёт себя как жертва измены, показывая всем, какую моральную травму принёс ему Кир. Смешно, учитывая, что он ни в чём не виноват.
Это тогда я в баре дала ему зелёный свет.
– А это теперь запрещено? – Воронов сейчас спокойнее айсберга в океане. Ощущение, что пронесись около его головы пуля, он даже не вздрогнет.
– Тебе – да.
На этих словах снова делаю шаг вперёд, вмиг проходя мимо них. Не хочу ни видеть это, ни слышать. Роман нашёл плохое место для стычки – ресторан. Да, людей было немного, но любой мог сфотографировать и уже выложить в сеть.
– Я устала, – произношу, надеясь, что Березников не проигнорирует эти слова. – Поехали домой.
Ответом мне следует тишина, которая прерывается тем самым голосом, который вызывает каждый раз дрожь во всём теле.
– Кристин, – хочется остановиться, но нельзя. Обхватываю белую ручку, дёргаю преграду между мной и улицей на себя и делаю шаг вперёд. – Я ни о чём не жалею.
Последние его слова заглушаются звуком закрытой двери, которую захлопываю, выходя на улицу.
Иду к машине, не оборачиваясь.
Теперь у меня будет новая жизнь. И оглядываться назад было признаком того, что я не готова проститься с прошлым.
Нам не быть вместе. Никогда. У него есть жена, а у меня почти что муж, которому я многим обязана.
Мы стоим на разных берегах, и я не готова сделать шаг в воду, боясь потонуть по пути к нему.
Поджимаю губы и стараюсь сдержать слёзы. Нельзя, чтобы Рома их увидел. Иначе подумает, что я плачу из-за Кирилла. Но это не так. Точнее, он тоже входит в эту цепочку.
Я снова вспомнила о папе. О своём безвыходном положении.
Хотелось плакать, но я сделаю это потом. Когда останусь наедине со своими демонами в голове.
