Текст книги "Сводные враги (СИ)"
Автор книги: Виктория Вестич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Глава 18
– Милана, мы и так уже опаздываем! Поторопись! – до меня доносится раздраженный голос Алекса из-за двери и осматриваю себя в последний раз в зеркале перед выходом.
Насколько я знаю, дядя Вова еще с самого утра укатил в особняк клана. Да и самого Алекса не было видно все это время, а сейчас, наверное, вернулся, чтобы отвезти меня на это чертово голосование. Я успела подготовиться отлично: и волосы уложила, и подкрасилась немного, и достала то самое платье, которое примеряла на себя в первые дни здесь.
Решительно выдыхаю и подмигиваю своему отражению. Не знаю почему волнуюсь. Может просто понимаю, чем закончится этот вечер и поэтому мандраж не получается унять? Так или иначе, больше тянуть было нельзя, поэтому я подхватываю полы платья и направляюсь вниз.
Алекс стоит у самого основания лестницы и поминутно поглядывает на часы на запястье. А через секунду поднимает голову и недовольный огонек в глазах гаснет. Его ошеломленный взгляд скользит по моей фигуре, как будто он не может поверить, что перед ним стою я. Чувствую, как в горле пересыхает от того, как он на меня смотрит. Словно не одежду оценивает, а наоборот раздевает. Нет, я разные взгляды чувствовала на себе, но этот… словно в голове сводного брата не было сейчас ни одной приличной мысли. Мысленно одергиваю себя – какой только бред не придет в голову – и спускаюсь.
Это красное платье я купила еще год назад, но так и не выдалось никаких праздничных причин, чтобы его «выгулять». Несмотря на декольте и разрез выше колена, оно выглядело вполне себе прилично и не вызывающе. А этот самый разрез становился заметен только если идти широким шагом, потому что широкая юбка свободного кроя струилась в пол, делая платье даже скромным.
Наверное, так думал и Алекс, потому что когда я шагнула вниз, голую ногу чуть выше колена все же стало видно и он поменялся в лице. За секунду помрачнел и во взгляде появился арктический лед.
– Ты собралась на серьезное мероприятие или мужиков соблазнять? – грубо осведомляется сводный брат, облокотившись о перила лестницы.
Его строгий тон и недовольно сведенные на переносице брови мгновенно стирают улыбку с моего лица.
– Одно другому не мешает, – отвечаю, вздернув голову, чтобы просто его позлить. Не собиралась я никого клеить. Просто мне хотелось в кои-то веки почувствовать себя красивой, превратиться хотя бы на час из Золушки в принцессу. Ни внимания не нужно, ни комплиментов.
– Я не собираюсь каждый раз спасать тебя и отгонять ухажеров, – Алекс преграждает мне путь. От явного намека на инцидент с Дэном я едва не скриплю зубами. Ведь не полуголой я иду на это голосование же!
– И не нужно. Я нарядилась не для кого–то, а для себя, – отвечаю твердо, пряча сжатые кулаки в полах платья.
– Серьезно? То есть вчера ты устроила целый спектакль, чтобы разодеться как… – он замолкает и оглядывает с ног до головы с многозначительной ухмылкой.
– Как кто? – вспыхиваю я, – Договаривай!
– Как продажная женщина. Или тебе нужно сказать без цензуры? – интересуется Алекс.
Вот же! Хочу высказать этому наглецу и хаму все, что думаю, и только открываю рот, как у него звонит телефон. Вызов он сбрасывает и смотрит на меня уже серьезно, без былой веселости:
– Мы уже опаздываем. Хотя очень хочется содрать с тебя к чертовой матери это платье и заставить надеть что-нибудь другое.
– Держи свои фантазии при себе! – парирую я, и почти бегом вылетаю из дома. И почему он такой невыносимый?!
Практически всю дорогу мы едем молча. Я избегаю даже смотреть в сторону своего сводного кошмара, и он сам меня демонстративно игнорирует. Правда, недолго…
– Ты… очень красивая, – словно сделав усилие над собой, произносит Алекс, не отрывая взгляда от дороги.
Я даже дергаюсь от неожиданности и смотрю на него недоверчиво. Это что, комплимент?? Какая муха его укусила?
– Как продажная женщина? – интересуюсь едко. На самом деле просто стараюсь спрятать за резкостью неловкость. Но все летит к чертям, когда сводный брат поворачивается ко мне и на долю секунды наши глаза встречаются.
– Нет. Просто как женщина.
Не знаю, что сказать. Киваю и поспешно отворачиваюсь к окну, чтобы не выдать своего румянца. Подобных комплиментов мужчины мне не делали никогда. Особенно мужчины, которые при этом смотрят так, словно… я нравлюсь.
– Приехали, – оповещает Алекс через пять минут, вырывая меня из раздумий.
– Ого! – не сдерживаю удивленного выдоха.
Тот самый особняк клана, в который однажды он меня уже привозил, сейчас выглядит совсем не так, как в прошлый раз. Кованые железные ворота и в первый приезд были обвиты плющом и диким виноградом, но сейчас еще и участок украшен вазонами с живыми цветами, от чего вокруг стоит приятный аромат.
– Столько народа, – выдыхаю потрясенно, выбираясь из машины и глазея вокруг.
Людей и правда огромное количество. Честно, я даже не ожидала, что будет столько. Почему-то казалось, что в клане состоит несколько семей и всего наберется не больше пятидесяти человек, но… глядя по сторонам, понимаю, как ошибалась. И спотыкаюсь почти на ровном месте – неловко наступаю на длинный подол собственного платья и, вскрикнув, падаю вниз. Алекс подхватывает меня практически сразу и прижимает к себе сжимает крепче, чем нужно.
– Осторожнее, – выдыхает он в губы, – Лучше смотри под ноги, чем по сторонам.
– Прости, – лепечу, смущенно морща нос, и поспешно отстраняюсь, – здесь что, половина города? Машины всюду, даже в два ряда припаркованы.
– Еще на заднем дворе парковка, – пожимает плечами Алекс.
Сводный брат берет меня под руку и мы неторопливо идем ко входу. Понимаю, что он просто дает мне рассмотреть особняк и его гостей, и безумно благодарна ему за это.
– И мы все уместимся в доме? – с сомнением тяну я.
– Есть еще нижний этаж.
– Нижний этаж? То есть подвал?
– Ну, подвалом его точно не назовешь, – улыбается Алекс уголком губ. – Там оборудован огромный зал, практически по периметру всего дома. Именно там мы и проводим некоторые праздники, голосования, церемонии… свадьбы, например.
– Брр, – невольно ежусь, – Учитывая, что я слышала о клане, мне почему-то кажется, что вы меня сейчас как сатанисты в жертву принесете.
– Черт, догадалась все-таки, – ухмыляется недобро сводный брат.
Отшатываюсь от него испуганно, глядя на него круглыми глазами. Алекс насмешливо фыркает и по его широкой улыбке и весело прыгающих чертиках в глазах я понимаю, что он шутит.
– Да ну тебя! – в сердцах отмахиваюсь от него.
Сердце невольно екает и я прикусываю внутреннюю сторону щеки. «Черт побери, Милана, возьми себя в руки!» – ругаюсь мысленно. Нельзя забывать, что Громов мой враг, каким бы любезным он не казался.
– Добро пожаловать, госпожа Орлова, – склоняет голову в вежливом подобии поклона Алекс и перед нами распахиваются двери дома.
Зажмуриваюсь на секунду, выдыхаю, как перед прыжком вниз, и перешагиваю порог.
Теперь пути назад нет.
Глава 19
Люди старались не толпиться в холле и практически сразу направлялись вглубь дома. Здесь, в одной из комнат была настежь распахнута широкая дверь. В лицо сразу пахнуло свежестью и прохладой, едва мы подошли к краю убегающих вниз каменных ступеней. В прошлый раз изнутри особняк я особо не видела, поэтому новость про целый цокольный этаж даже поразила. Если честно, я ожидала увидеть внизу какой-нибудь бункер – и даже не удивилась бы подобному. Но нет, огромный зал оказался вполне себе уютным и просторным. Колонны увивали живые растения, мраморный пол начищен до блеска и всюду куча народа.
С Алексом постоянно здоровались – кто-то просто кивал, а кто–то подходил, пожимал руку и тогда приходилось останавливаться и в очередной раз слушать о том, как все друг друга рады видеть. Когда за пять минут нас остановили в четвертый раз, я не выдержала и, высвободив руку, попросту сбежала. Пусть сводный братец там любезничает, а я пока немного осмотрюсь здесь.
Вот только погулять без надзора удается недолго. Когда я останавливаюсь, чтобы полюбоваться одной из огромных картин на стене и обмениваюсь вежливыми улыбками с незнакомым мужчиной, демон во плоти возникает рядом как по щелчку пальцев.
– Ну что, довольна? Нравится думать, что каждый из этих мужиков хочет тебя раздеть и разложить на любой горизонтальной поверхности? – шипит Алекс на ухо, перехватывает меня больно под локоть и утаскивает в сторону, за одну из широких колонн.
Я слышу в его голосе знакомые злые нотки и решаю подлить масла в огонь еще больше. Пусть побесится.
– Любой? – невинно улыбаюсь я.
Подступаю ближе, оказываясь почти вплотную к нему, поправляю воротник рубашки сводного брата с преувеличенным вниманием. А потом поднимаю глаза, глядя на него снизу вверх, и невинно уточняю:
– Ты тоже?
Алекс застывает на секунду и только я хочу пошутить про что-то еще, как позади раздается голос:
– Какая приятная встреча!
Разворачиваюсь на каблуках и практически утыкаюсь носом в стоящего рядом со мной мужчину. В костюме с иголочки он выглядит лет на пятьдесят, не больше, даже седина подкрашена и имеет легкий платиновый оттенок. Но морщины в уголках глаз выдают, что на самом деле он куда старше, чем хочет казаться. От его взгляда неприятно ежусь – мужчина как будто ощупывает меня им.
– Милана Орлова, верно? – улыбается он вопросительно. Не успеваю ответить, как старик хватает мою руку и с приторно–ласковой улыбкой оставляет на пальцах влажный поцелуй.
– Зд-дравствуйте, – запинаюсь от неожиданности, – Да, я Милана, а вы?..
– Позвольте представиться, Герман Волков, – и, словно только сейчас заметив, что рядом, стоит Алекс, наконец улыбается и ему, – Александр, приветствую и тебя. Не против, если украду твою спутницу и немного поболтаю с ней? А то ты охраняешь, как цербер.
Я оборачиваюсь к сводному брату. Не то чтобы мне нужно его разрешение, чтобы отойти, просто он как-то странно реагирует на собеседника: губы недовольно сжаты, по скулам чуть ли не ходят желваки. Мужчины обмениваются странными взглядами, будто ведут молчаливый разговор.
– Попытаешься уговорить ее встать на твою сторону? – наконец нарушает тишину Алекс, с прищуром разглядывая Германа, и в его голосе слышится явная угроза.
– Что ты, – отмахивается Волков, – всего лишь побеседую немного с Миланой. Например, о ее отце.
Невольно дергаюсь при упоминании о папе, но сводный брат опережает меня и холодно цедит:
– Она никуда не пойдет.
– Алекс!
Ловлю на себе его острый предупреждающий взгляд и недовольно хмурюсь. Черт возьми, не закатывать же скандал прямо сейчас!
– Что ж, ладно. Но, может, после голосования ты захочешь заглянуть в гости, – Герман с широкой улыбкой протягивает мне визитку. – Всегда буду рад угостить ужином дочь моего хорошего доброго друга и повспоминать былые времена.
Я успеваю схватить заветный клочок бумажки ровно за секунду до того, как среагировал Алекс. Тут же отворачиваюсь и торопливо прячу визитку в декольте. Может сводный братец и попробовал бы отнять у меня ее, будь она у меня в руке, но под платье точно лезть не станет. Алекс прожигает меня взглядом и я едва удерживаюсь, чтобы не показать ему язык.
Герман наблюдает за нами с насмешливой улыбкой.
– Что ж, хорошего вам вечера, молодые люди, – желает он, кивает мне на прощание и скрывается из виду.
Алекс смотрит на меня молча, а я усиленно делаю вид, что не замечаю исходящих от него волн недовольства, и разглядываю все, что угодно, только не его.
– Это плохая идея, Милана. Верни визитку, – наконец не выдерживает он.
– Нет. Можешь хоть как уговаривать или угрожать – все равно не отдам. И лучше отобрать даже не пытайся, скандал закачу такой, что мало не покажется.
– Дело твое, – укоризненно качает головой сводный брат и складывает руки на груди. Он раздраженно постукивает носком ботинка по полу, и я пытаюсь перевести разговор на другую тему:
– Так значит, ты никакой не Алекс, а Александр!
– Одно другому не мешает.
– Тогда почему Алекс, а не Саша?
– Просто так привычнее, – пожимает он в ответ плечами и впивается взглядом в кого-то у меня за спиной. Проследив за взглядом сводного брата, натыкаюсь снова на Германа Волкова. Он занимает место на возвышении и переговаривается о чем-то с дядей Вовой.
– Кажется, ты его терпеть не можешь, – замечаю я словно невзначай.
Алекс жестко усмехается и уклончиво отвечает:
– Есть немного.
– Почему?
– Он не тот любезный старикан, каким хочет казаться. Будь с ним осторожна.
– А как же твои слова о том, что клан – это одна большая семья и все здесь друг друга поддерживают, ценят и все такое? – поддеваю его.
Мы пересекаемся взглядами и сводный брат хмыкает:
– Заметь, о любви я не говорил ни слова.
– О любви? Кто здесь с моим будущим мужем о любви говорит?
Рядом как по мановению палочки возникает Снежана, и с внутренним злорадством я наблюдаю, каким кислым становится лицо Алекса. Вот только когда миниатюрная блондинка тянется к нему и, не стесняясь никого, запечатлевает на губах страстный поцелуй, внутри неприятно колет.
– Привет, Снежана, – цедит сводный брат сквозь зубы.
– Здравствуй, милый. Ты не брал трубку! – Снежана надувает губки и становится похожа на дорогую фарфоровую куколку. Поневоле чувствую себя рядом с ней замарашкой, даже в красивом платье, с макияжем и прической, которой занималась полдня…
– Был занят.
– Я знаю, что у тебя много работы, котик, но ведь нельзя забывать о своей будущей жене! – воркует игриво девушка, крепко прижимаясь к нему. Наверное, будь они наедине, сама бы залезла на Алекса, так она льнет к его крепкой груди.
– Снежана, – Алекс настойчиво отдирает от себя ее руки и говорит с нажимом, – не здесь.
Мне даже жаль ее становится. Она явно влюблена в Громова и как ни старается привлечь его внимание, он все равно смотрит на нее равнодушно. Но жаль мне ее недолго – на хорошеньком личике Снежаны мелькает злость и она смеривает меня совсем уж недружелюбным взглядом, словно я виновата в том, что Алекс себя так ведет. Так что я спешу сбежать, пока она не прицепилась ко мне.
– Пойду осмотрюсь здесь немного, – говорю я и быстро ретируюсь, пока Алекс не успел возразить. И чего он таскается за мной, как надзиратель? Лучше пусть женушку будущую развлекает.
Кто бы знал, что через час я вообще дико пожалею, что ушла? Здесь везде царила невероятная скука, а больше всего это сборище оказалось похоже на какой-то светский раут, прямо как в сериалах. Почти все с бокалами, мило беседуют на совершенно неважные темы и делают вид, как им интересно обсуждать погоду и последние новости. Я побывала в нескольких таких «кружках» и всюду говорили об одном и том же. Попыталась было завести разговор о том, каким был прошлый глава клана, но все тут же скорбно замолкали и переводили разговор на последние сплетни.
Видела я и пару кружков с моими ровесниками, но даже подходить к ним не стала, несмотря на приглашающие жесты и милые улыбочки. Нет уж, общения с Дэном мне хватило за глаза, теперь ко всем дочкам-сыночкам богатеньких родителей приближаться даже на пушечный выстрел не хотелось.
Несмотря на большое количество народа, душно в помещении не было, наверное кондиционеры работали на полную. Но вот что плохо, так это то, что отыскать Алекса во всей этой толпе оказалось ох как непросто. Я как раз лавировала между группками людей, когда внезапно гул разговоров прервал бой часов. На секунду все замерли, как по команде обернувшись к висевшим на стене старинным часам и в зале повисло гробовое молчание. Мороз по коже продрал от этой картины. Вроде бы ничего такого, но как–то все жутковато выглядело.
А после вся толпа организованно пошагала в дальнюю часть зала, к возвышающемуся постаменту. Здесь за дубовым столом восседал дядя Вова, а рядом с ним – Герман Волков. С левой стороны был установлен и другой стол, и место за ним занимал незнакомый пожилой мужчина в очках. Как только люди образовали полукруг, остановившись в нескольких шагах от постамента, старший Громов поднялся.
– Доброго вечера всем нашим гостям! – улыбнулся отеческой улыбкой дядя Вова, неторопливо оглядывая собравшихся, – Как вы знаете, сегодня мы собрались не оплакивать кого-то и не праздновать, а для особого дела. Мы выбираем нового главу клана, ведь в нашу семью снова вернулись наши друзья и соратники Орловы.
Буквально кожей ощутила скрестившиеся на мне взгляды и невольно поежилась. Хорошо, что дядя Вова снова начал говорить, потому что от такого внимания становилось не по себе. А еще неприятно царапнуло, что мой опекун говорил об Орловых во множественном числе. Как будто кроме меня здесь еще кто-то был из моей семьи…
– У нас, как и всегда, две кандидатуры, – говорит дядя Вова и в этот момент по залу прокатывается смешок. – Один из них – ваш покорный слуга, а второй… Герман Волков.
Мужчина поднимается со своего места и с достоинством приветствует присутствующих кивком головы. Наши взгляды пересекаются, когда он садится вновь, и Волков улыбается мне многозначительной улыбкой. Интересно, они и правда были друзьями с папой?
Голосование, на удивление, проходит быстро. Здесь не голосуют все, а только один представитель от каждой семьи. И практически все эти представители – мужчины. Я даже не удивляюсь подобному. По рассказам Алекса уже становилось ясно, как в клане относятся к женщинам.
– Ты уже написала на бумажке фамилию семьи, за которую голосуешь? – звучит знакомый голос из-за плеча.
Вздрагиваю от неожиданности и едва не роняю заветный клочок на пол. Когда Алекс успел подойти так близко?
– Да, – отвечаю коротко, глядя вперед.
– Нужно отдать эту бумажку счетоводу и после этого твой голос зачтется одному из кандидатов.
– Да все я видела, – раздраженно говорю я и оборачиваюсь к мужчине, – Чего ты так нервничаешь?
Алекс выглядит встревоженным, а когда наши взгляды встречаются, смотрит испытующе и признается:
– Потому что твой голос – решающий.
Поспешно отворачиваюсь, чтобы скрыть всполохи злого торжества в глубине глаз.
– Милана Орлова, приглашаю вас проголосовать от имени себя и своей семьи.
Не могу не вздрогнуть от последних слов. Потому что от моей семьи не осталось никого. И вполне вероятно, что именно по вине Громовых. Напряжение разливается по воздуху и в воцарившейся тишине гулко разносится по каменному полу каждый мой шаг. Иду к столу на возвышении и спиной ощущаю сотни взглядов. Но особенно сильно – взгляд Алекса, остро вонзающийся между лопаток.
Вы не сможете меня здесь удержать. Не сможете больше командовать.
А я… я докопаюсь до правды. Любой ценой.
– Ваш голос, – мужчина в очках протягивает ко мне руку.
Отдаю ему бумажку и разворачиваюсь лицом к стоящей поодаль толпе. И снова поневоле ищу глазами Алекса. Не знаю, замечает он что-то или просто чувствует, что сейчас будет, но вижу, как его тело напрягается, словно он готовится к атаке.
Мне плевать, кто выиграет в голосовании. Я только хочу, чтобы это были не Громовы.
– Вы за правящую семью клана? – с нажимом спрашивает счетовод, выразительно глядя на меня поверх очков. Словно давая мне последний шанс образумиться.
– Против, – отрезаю холодно и по залу прокатывается потрясенный гул.
Снова наши с Алексом взгляды скрещиваются, вот только сейчас он смотрит на меня с ненавистью, сжимая кулаки. По скулам сводного брата ходят желваки и меня бросает в жар от одной совершенно четкой мысли: мне конец.
Глава 20
Алекс
Я ждал подвоха весь вечер. С того самого момента, как увидел ее, разодетую в немыслимо сексуальный наряд на этой чертовой лестнице. Знал, что она надела это платье только чтобы подразнить, задеть, вызвать шок. Ей такое нравилось, для нее это игра. Забавно же видеть, как мужики при твоем виде чуть ли не шеи сворачивают. Да и женщины тоже, только осуждающе перешептываясь. Потому что на собрания клана никто не позволял себе откровенно одеваться.
Всего лишь открытые плечи, вполне скромное декольте и разрез, который и не сразу заметишь, а какой фурор! Заявила о себе, ничего не скажешь. Пришлось поневоле сопровождать ее весь вечер, лишь бы не крутились вокруг нее кумушки и особо предприимчивые парни. Даже когда эта девчонка думала, что сбежала, я незримо следовал тенью. Благо, людей было много и затеряться в толпе – не проблема.
А еще… хотелось стащить осточертевший пиджак и замотать эту пигалицу в него. Чтобы перестали глазеть: кто-то смотрел недобро, кто-то – осуждающе, а кто-то вообще раздевал глазами. И это… бесило неимоверно. Это просто потому, что я за нее отвечаю, конечно, но до чего же неприятное чувство.
Когда Милана обернулась перед голосованием, внутренний голос уже вопил вовсю, что нужно все это остановить. Надо было послушать его и не ждать, чем обернется вечер.
– Против.
В первую секунду я даже не понял, почему в зале висит гробовая тишина. А во вторую... во мне поднялась волна ненависти. Сжимаю кулаки, глядя исподлобья на сводную сестренку и мечтая теперь не только увезти ее отсюда, но и свернуть ей шею. Она вообще понимает, что натворила??
Ловлю взгляд отца – он смотрит на меня недовольно и слегка растерянно. Потому что это я отвечал за Милану, и это я его подвел, а не пигалица Орловых. Не внушил ей доверия, не уговорил, не заставил. Зато, кажется, это кто-то успел сделать до меня… Не думал, что эта девчонка станет такой головной болью.
Герман поднимается с самодовольной улыбкой и обращается к толпе. Все до сих пор молчат, даже те семьи, что голосовали за Волкова. Кого он успел переманить к себе, наобещав золотые горы. Забыли, наверное, как им жилось под управлением Германа до того, как во главе клана встал Дмитрий Орлов.
– Спасибо всем за доверие. Поверьте, я оправдаю все ваши надежды. Клану давно нужен был жесткий лидер, с которым он будет процветать, а не стоять на месте. Прошу, пожалуйста, всех вернуться к празднованию. А мы с главами семей обговорим, как будем работать в дальнейшем.
Постепенно зал снова наполняется шумом: всем не терпелось обсудить скандальное поведение Орловой и итоги выбора главы клана. Сама Милана торопится сбежать, но я успеваю вовремя. Перехватываю ее запястье до того, как она успевает скрыться в толпе. Нет уж, сладкая, теперь ты точно никуда не денешься. Сводная сестра опаляет взглядом, но не роняет ни слова. Пытается выдернуть руку, но я крепче сжимаю пальцы и тащу ее за собой. Она же «глава» семьи Орловых. Пусть поприсутствует.
Мужчины занимают свободные места за круглым столом и Герман с довольной улыбкой опускается в кресло, стоящее во главе стола. Усаживаю Милану и, склонившись, шиплю на ухо:
– Только дернись.
Сам сажусь рядом и впиваюсь глазами в лицо Германа. Он словно знал наперед, чем закончится вечер.
– Что ж, перейдем сразу к делу. Рад сообщить, что моей правой рукой станет мой сын Кирилл, – говорит Герман.
Кажется, удивлены все, но никто не произносит ни слова. В том, чтобы выбрать себе в помощники сына нет ничего зазорного. Не было бы, если этот самый сын хоть немного принимал участие в делах клана, а не прохлаждался где-то, занимаясь только одним делом – тратой денег. Он же ни дня даже не пытался работать, как он станет управлять?
– Думаю, Владимир, ты очень хочешь отдохнуть, поэтому я решил тебя пока не нагружать обязанностями, – с любезной улыбкой обращается к отцу Герман и переводит взгляд на меня, – А вот тебе, Алекс, предлагаю взять под свой контроль службу безопасности.
Ухмыляюсь. Чудесная работа, ничего не скажешь. Одна из самых грязных – постоянно следить за всеми и докладывать о происходящем главе клана ежедневно не только новости, но и слухи. Решил на коротком поводке Громовых подержать, на унизительной работе, которой обычно занимается человек, который не входит в клан?
– Нет, – ровно отвечаю я, прямо глядя в глаза Волкова.
– Нет? – хищно сощуривается Герман.
Молча повожу плечами. Ответ он уже слышал, повторять я не собираюсь. На мне скрещиваются взгляды всех находящихся в зале, в том числе и отца. Недовольство разливается по воздуху. Потому что главе клана никто не перечит.
Во всяком случае, не перечил до этого момента.
Наплевать. Терять мне уже нечего, так что я откидываюсь на спинку стула и складываю руки на груди.
– Обманом уговорить людей голосовать за себя – это такой победе ты рад, Волков? – мой голос звучит в тишине слишком громко и некоторые вздрагивают.
– Обманом? – фальшиво изумляется Герман. – В чем ты меня обвиняешь, Алекс?
Ловлю предупреждающий взгляд отца. Мы оба знаем, что семьи Солоповых, Ветровых и Плетневых всегда поддерживали нас, но вот что заставило их передумать и выбрать Волкова, которого они терпеть не могли?
– Мы можем назначить переголосование. Честное. Посмотрим, какие результаты будут в таком случае.
– Зачем же, Громов? Это ведь честный выбор Миланы, – слышится справа знакомый голос. Повернувшись, встречаюсь взглядом с Кириллом, сыном Волкова. Он криво улыбается и приветствует меня, шутливо салютуя пальцами. Сальный взгляд перемещается на Милану и во мне поднимается волна непонятной агрессии.
Вернулся, значит, женишок. Рановато. Неужели свадьбу перенесли или так не терпится приступить к своим обязанностям?
– Вы имеете какую-то претензию ко мне? – спрашивает Герман, – Владимир? Алекс? Или может кто-нибудь еще чем-то недоволен? Так выскажите при всех.
Обегаю взглядом сидящих за столом. Те, кто предал нашу семью, прячут глаза, избегая прямого контакта. А жаль. Так и хочется спросить, что же Волков обещал им за свою победу и почему они не предложили перекупить свои голоса. Продажные сволочи. А так и есть, раз им наплевать, что кланом будет управлять тиран, который уже однажды развязал бойню и принес кучу проблем и горя всем.
– Я уже все высказал. Или у тебя плохо со слухом?
– Нет, Герман, – отвечает торопливо отец, перебивая меня, – мы рады поздравить тебя с честной победой. Так долго ты этого желал, так что… поздравляю.
– Надеюсь, все рады своему выбору на ближайшие пять лет, – усмехаюсь я, поднимаясь с места, – Прошу прощения, нам с Миланой пора. Она еще не вышла из детского режима и привыкла ложиться под «Спокойной ночи, малыши».
Хватаю ее выше локтя и тащу следом за собой из зала. Девчонка сначала пытается упираться, но после сдается и покорно семенит за мной. Перепуганная до смерти, но даже испуг не гасит в глубине ее глаз этот упрямый огонек. Чертова кукла. Даже не поняла, что натворила ради своей прихоти. Хочу разодрать эту девчонку голыми руками, наказать как непослушного ребенка.
Потому что заслужила.
******
Милана
Я вжимаюсь в сиденье и боюсь даже взглянуть в сторону Алекса. Он гонит так, что у меня в животе скручивается тугой узел от страха. «Наверное, если мы сейчас разобьемся, будет даже лучше», – мелькает в моей голове мысль. По крайней мере так хоть шанс останется, что я переживу эту ночь. С момента, когда я проголосовала, сводный брат зыркал на меня так, словно в любую секунду готов был накинуться и голыми руками прибить.
Чтобы не провоцировать его, я не сопротивляюсь. Алекс останавливает машину у одной из высоток, выходит из машины и снова вытаскивает меня за руку. Несколько лестничных пролетов мы пролетаем за десяток секунд. Едва успеваю за ним на высоких каблуках и чуть ли не падаю, но Алекс удерживает меня, не давая потерять равновесие.
Поворот ключа – и он впихивает меня в квартиру и буквально швыряет на диван в холле.
– Довольна? – цедит, еле сдерживаясь.
Алекс скидывает пиджак, закатывает рукава рубашки и снимает галстук. Слежу за ним не мигая и не двигаясь.
– Я спрашиваю: ты довольна спектаклем?
Упорно молчу. Знаю, что произнеси я хоть слово – и он взорвется. Чего ждать от него тогда? Алекс подлетает ко мне за секунду. Успеваю только вскочить на ноги, но сводный брат наступает на меня, пока я не упираюсь спиной в стену. Испуганно смотрю в полные ярости глаза Алекса, а он… Он накидывает на мою шею тот самый галстук и затягивает узел туже, сдавливает горло и перекрывая доступ к кислороду. Я дергаюсь в сторону, чтобы сбежать, но Алекс преграждает путь рукой и склоняется ниже.
– Кажется, ты совсем не поняла, насколько нужно быть благодарной за то, что тебя приняли назад. Дали кров, охраняли, – наматывая на руку галстук, глухим от злости голосом произнес Алекс.
– Мне нечем дышать… – сиплю, вцепляясь в край ткани и пытаясь ослабить петлю.
– Ты хоть понимаешь, сколько от тебя проблем? – рычит он, словно не слыша меня, – Из-за тебя в клане одни проблемы. Было бы проще, если бы тебя никогда не было. Жаль, что ты не оказалась в машине со своей матерью.
Его слова словно удар под дых, выбивают последний воздух. Смотрю на него снизу вверх и не верю, что он сказал это. Глаза начинают наполняться слезами и я стараюсь дышать чаще, чтобы не разреветься прямо сейчас.
– Мне плевать на клан! – не выдерживаю я, выдирая из его хватки галстук и ослабляя узел, – Ты слышишь?? Мне наплевать на него!!! Он отнял у меня родителей! И не говори, что они погибли случайно! Не смей, ты слышишь?!
– Ты можешь истерить сколько угодно. Если правда тебе не нравится, она не перестает от этого быть правдой.
– Да? Но ведь это дядя Вова стал главой клана после смерти моего отца!
– Он стал им только потому, что был его правой рукой, вот и все. До момента, пока мы не сможем провести выборы. И, если хочешь, только благодаря Громовым клан наконец стал жить мирно!
– А может быть просто у вас не было другой возможности сместить Дмитрия Орлова?
– И поэтому мы его убили, ты это хочешь сказать? Да? Ну же, договаривай, раз смелая.
– Может быть! Ты же так хочешь, чтобы именно твой отец стал главой клана, может сам и…
Алекс опасно сужает глаза и ухмыляется:
– Давай. Скажи мне это в лицо, детка.
В глубине его глаз полыхает пожар.
– Вдруг ты его и убил! – выпаливаю я.
– Я не убивал его. Дмитрий был и моим другом тоже. Громовы и Орловы всегда были заодно. А ты просто глупая девчонка, которая не разобравшись наломала дров. Зря отец сказал, что ты похожа на Дмитрия. Взбалмошная, капризная, пустоголовая, дурочка – ты похожа на него меньше всего.
От подкативших к горлу слез стало душно, и я сцепила зубы, в который раз не давая себе расплакаться перед сводным братом.
– Можешь говорить все, что захочешь. Я докопаюсь до правды.
– До правды, которая выгодна тебе? Я уже говорил: я не враг тебе. Как и мой отец. Опасаться нужно совсем не меня.
– Точно? Из всех, кто мне встретился в клане, только ты хватал меня за горло и угрожал, – с вызовом вздергиваю подбородок и сжимаю плотно губы, чтобы не показать, что они дрожат. – Скажешь, что для моего же блага?
– Именно так и скажу. А еще мне, может, нравится держать тебя вот так? – вздергивает бровь, склоняясь ниже и снова кладя руку на шею, но уже не сжимая горло. – Тебя стоит проучить. Хотя… ты и сама себя уже проучила, – хмыкает он, отпускает руку и отступает на шаг.
