Текст книги "Легко и просто, или Кризис тридцати лет"

Автор книги: Виктория Трелина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Открытие

Открылись мы внезапно. Буквально вчера маляры ещё докрашивали потолки, а строители сверлили стены, а сегодня в детский центр толпой идут посетители. Специалисты толком не подготовлены, работать с кассовыми аппаратами учились наспех, призовые билетики в игровые автоматы заряжать никто не умеет, стоимость игр установлена почти наугад, призы не закуплены, спецодежда специалистов – жёлтые майки, не тех размеров. Я в панике. Второй администратор – Карина, дочка учредителя, делает умное лицо, но я вижу, что понимает она во всём этом ещё меньше чем я. Карину я вижу в первый раз – гламурная такая девочка, на вид лет двадцати двух. Наш директор сказал, что такое открытие – нормальное явление. Что всё всегда так и делается, на ходу. Иначе мы бы вообще никогда не открылись, дожидаясь пока всё будет отлажено. Так что учимся всему прямо на месте. В зале грохот, музыка и гам. Уровень шума превышает все нормы. Я сижу под искусственным деревом за компьютером и пытаюсь сосредоточиться. Мне нужно поделить специалистов на смены и составить точный график работы на месяц. Катя – девочка медалистка, показывавшая мне на собеседовании свои рисунки для международных выставок, «отваливается» в первый день работы.

– Лера, это не то, что я представляла, это не моё, – объясняет она, перегнувшись ко мне через администраторскую стойку, пытаясь перекричать пиликанье китайских игровых автоматов.

Катя считает себя выше этой работы. Жёлтая майка унижает её достоинство. Ну что же, найдём другую «Катю». Моя школьная подруга Оксана давно сидит дома без работы под прессом мужа-тирана. Конечно Оксане не двадцать. Но её сейчас любая работа устроит. Окунётся в молодость и жизнь, как я окунулась. Кстати, я начала стремительно худеть и хорошеть. Всё-таки то, что я вращаюсь среди молодых и «живых» сыграло свою роль. О дистонии днём я совсем не помню. Вечерами иногда меня слегка ломает, но это совсем не те приступы, что были раньше. Ну, подумаешь, слегка голова подкруживается или немного быстрее бьётся сердце. Теперь умирать мне не к чему. Вокруг меня жизнь.

Вот такая вот вечная молодость

Сегодня взяла на работу Оксанку. Выдала ей жёлтую майку и поставила на кассу. Подруга в восторге. Она давно не видела вокруг столько людей. Её муженёк – Юрец (мой, кстати, одноклассник) три года держал жену взаперти, и сам же упрекал, что она сидит на его шее. Еле отпустил её ко мне работать, злой был как собака, видимо жаль было жену от кухни отрывать и повод для упрёков терять. На работу я теперь могу устроить любого. Обращайтесь знакомые. Я всесильна! Мои кадры никто кроме меня больше не собеседует. Карина пока вообще не въезжает в суть работы, только изображает бурную деятельность: ходит по залу и делает специалистам замечания: не так улыбнулся, не сиди – встань, не стой как истукан, зазывай клиентов. Специалисты не любят Карину. Это видно. А меня любят, потому что я не ругаюсь. Прямо как в школе: есть добрые и любимые учителя, а есть злые и вредные. Я и учительницей была доброй, и администратор я хороший. Меня мои специалисты даже в социальных сетях сами разыскали и в друзья подобавляли. Дети! Я открываю «Контакт» и вижу всю подноготную своих подчинённых. Вот скромная с виду Оленька Мухина выставила своё «полуголое» фото с шестом. А у вежливого Санька Кузнецова в статусе трёхэтажные маты. Я делаю вид, что работаю, а сама взламываю личные жизни своих сотрудников. Так интересно узнавать о них вещи, о которых не узнаешь на собеседовании. Такие смешные эти малолетки: всю жизнь свою напоказ выставляют, наизнанку выворачивают. Полчаса «В контакте» и я знаю о каждом всё: кто, когда расстался с парнем, кто вчера вечером пил пиво, кто какую музыку слушает, и у кого месяц назад была депрессия. Всё это читается в статусах, на стенах, на картинках аватарок. Боже, какие слова! А когда я начинала работать в школе, у меня ещё не было даже мобильника, я купила его себе с первой учительской зарплаты: большой такой, не цветной в силиконовом чехле на змейке…

Сегодня в обед мы с Наташкой ели не свёклу в столовой, а пирожки из ларёчка, она запивала их соком, а я …колой.

Да, хватит уже ерундой заниматься: зелёный чай без сахара – конечно полезен, но колы так давно хотелось. Увидела у Грачика как-то красную баночку в руке, и так захотелось этого молодёжного «пойла». Не такая уж я и старая всё-таки. Да и Наташка подметила, что я выгляжу заметно лучше и бодрее. На вечерний коктейльчик, правда, я ещё пока не рискнула, хотя Наташка предлагала. Но я снова выехала на юморе, объяснив, что перед этим мне нужно сделать ещё пару очищающих клизмочек, и ещё недельку поесть свеколки, тогда мой организм будет готов к таким дружеским посиделкам. Наташка поржала, хотя, на самом деле, она, конечно, поняла, что я пока ещё боюсь кидаться в такие крайности. Всё же дистония прибила меня хорошенько. Ещё бы, почти год каждый день готовиться к смерти. У меня, кстати, седые волосы стали появляться после этого года. Теперь красить голову приходиться чаще.

Нежданный приступ

Сегодня воскресенье. Мы всей семьёй ездили в деревню к Лёшкиной бабуле. На улице последние майские деньки. Жара неимоверная. В салоне было душно. Зимой я боялась ездить с машине на дальние расстояния, сейчас страх поездок почти пропал. Сидел где-то глубоко в подсознании. Но жара и духота вытащила его оттуда наружу. Я лишь краем мысли вспомнила о том, что ехать пятьдесят километров, а у меня с собой нет нашатыря. И всё! Только об этом подумала… Меня стало накрывать. Сначала постепенно. А потом со страшной силой. Сначала я просто пила воду и мочила виски, потом лила себе на голову, выходя из машины, дальше стало хуже: начали неметь руки и ноги, потемнело в глазах, нарушился слух, охватила паника. В общем, полный набор ВСДэшника. Юлька плакала, спрашивая: «Мама, ты не умрёшь?». Свекровь, жалела Юльку и злилась на меня, но срывалась на Лёшке. «Довези нас до поворота, и вези её в город, ради бога». Лёшка довёз родителей и Юльку до поворота на село, а меня повёз прямо – в районный центр в поликлинику. По дороге я плакала, от страха и отчаяния. Я ведь думала, что дистония постепенно уходит. А она снова… Неужели баночка колы выбила из колеи мой организм? Неужели придётся начинать сначала: чай, свеколка, психолог, «всё лучше и лучше..?»

В поселковой больнице было пустынно. Дежурная врач обедала в смотровом кабинете и не желала принимать меня, не закончив свою трапезу. Я начала скандалить. Когда мне плохо, я очень скандальная особа. Я плакала и ругала их «чёртову» больницу, а муж успокаивал меня и вежливо уговаривал врача осмотреть меня поскорее. Врачиха психовала и жаловалась на свою язву. А я визжала от обиды и несправедливости, и от панической атаки, разумеется. Не будь её, я, естественно, крепче держала бы себя в руках. Всё-таки я девушка интеллигентная.

«В контакте»

Социальные сети затянули меня, как малолетку. Мои специалисты пишут мне на стене «Лера – лучший администратор», шлют в подарки электронных плюшевых мишек и графические цветочки-переливашки. Каждое утро перед работой я вхожу в сеть и радуюсь новым друзьям, предложениям поиграть в забавную рыбалку или построить город. Я стараюсь соблюдать дистанцию и не отвечать специалистам на их детские развлекашечки, но порой не выдерживаю и нет-нет, да сражусь с Грачиком в гоночки.

Сегодня в друзьях у этого самого Грачика увидела своего бывшего ученика…

Игорю Смирнову было пятнадцать, когда я работала в школе. Паренёк был влюблён в меня. Причём это было очень заметно, хотя мальчик был более чем скромный, и я не понимала, что Игорёк Смирнов – милый, большеглазый блондинчик, делает у нас в списках трудных подростков?

Он ходил за мной тихой тенью, порой помогал мне донести до кабинета стопку учебников, а иногда просто садился напротив и смотрел своими огромными зелёными глазами. В них была сильнейшая робость и застенчивость, но одновременно с этим его глазах таилось какое-то откровенное бесстыдство. Я даже не знаю, каким образом эти вещи могли сочетаться в одном взгляде. Я под ним терялась, как школьница и не знала куда деваться, естественно о какой-то связи с учеником я даже подумать не могла, хотя мне было чертовски приятно внимание Смирнова. Именно его внимание, а ведь нравилась я, многим ученикам.

Так вот, теперь скромному обаяшечке Игорю Смирнову, оказывается, уже двадцать лет. На фото он с обнажённым торсом в позе Ван Дамма. Мышцы на руках и пресс впечатляют до дрожи: ни прибавить, ни убавить – идеальное телосложение юного Апполона. Взгляд тот же – странно грустный, немного воинственный (всё же на фото Игорёк вошёл в образ грозного бойца), и в тоже время застенчивый. Под этим взглядом я неожиданно для себя снова растерялась, а душе почему-то стало легко и весело. Совершенно не понимая, зачем делаю это, я написала своему бывшему ученику, который ещё несколько лет тому назад обращался ко мне на Вы, легкомысленное сообщение: «Привет, Игорь, совсем ты стал взрослый мальчик, после того как школу закончил». Сумбурная такая фраза, но в неё вместилось всё: и моё восхищение его внешностью – «взрослый мальчик», и стирание возрастных границ – «привет», и напоминание о том, кто я такая – «школа» (на тот случай, если Смирнов забыл меня, в чём я, конечно, сомневаюсь). Спустя минуту я, кусая кулаки, поражалась своей беспечности, но было уже поздно – сообщение отправилось…

Игорь не был в онлайне, а мне нужно было уходить домой. Я не дождалась ответа, и теперь почему-то весь вечер думаю только об этом. А зайти в интернет дома мне почему-то стыдно. Даже не пойму, почему. Ведь я ни сделала ничего плохого. Но я всем нутром чувствую, что Игорь что-то ответил. И почему-то это меня сильно волнует, радует, и ещё даже не знаю что…

Точно! Ещё у меня сегодня вечером, впервые за долгое время, нет приступа дистонии. И даже, когда я вспоминаю о возможности приступа, волна паники на меня не накатывает…

Снесло башню…

На работу неслась, как на крыльях. Вчера вечером всё же вошла в интернет через телефон, когда Лёшка уснул. Тайно под одеялом, как шпион, просмотрела входящие сообщения. Их было два. Первое: «Привет. А мы знакомы?» (У меня на аватарке только мои глаза, причём в чёрно-белом цвете, не удивительно, что он меня не узнал). Трясущимися руками открыла второе, отправленное через две минуты: «Привет, давно не виделись, я сразу и не понял, кто это, как же я рад, что снова увидел эти глазки».

Если бы не ночь, и не спящие Лёшка с Юлькой в комнате, я бы завизжала от восторга! У меня нет слов! Какой-то бред, сон, глупость! Наглость, панибратство, нелепый флирт! Но ведь, этот флирт мне, чёрт возьми, приятен! Всё, «снесло башню», как выражается Наташка! Как же давно мне не сносило башню. В последний раз – лет в шестнадцать, когда влюбилась в Лёшку и готова была идти за ним на край света. Боже мой, неужели это когда-то было!

Сегодня я только физически присутствовала в детском центре. Все мои мысли были там – в контакте. Я искала любую возможность, чтобы войти в сеть, Игорь весь день был онлайн, словно ждал меня. Он рассказал мне, что окончил училище, что в данный момент нигде не работает, поведал, что все эти годы мечтал найти меня, зачем-то написал мне свой номер телефона, а в конце дня просто поразил меня верхом наглости: «Хочешь, я тебе секрет открою?» – спросил он, и после моего «Хочу», написал: «Я д… к». Я долго гадала, что это значит. Кроме слова «Дурачок» мне в голову ничего не приходило. Да, и очень похоже, что парнишка дурачок, сразу таким напором писать начал, столько комплиментов, столько откровений. А ведь он меня Валерия Леонидовна звал! О, Боже! И я дурочка. Полная идиотка! Что я творю! Кажется, я переобщалась с молодыми и «живыми». Жизнь и юность забили во мне ключом! Не по возрасту мне уже так вести себя! Да ну его к чёрту этот возраст! Мне сейчас так легко и хорошо, как не было уже много лет!

А «д-к», как выяснилось, означало «девственник»…

Ужааас! Зачем мне эта информация?! Смирнов точно дурачок! Какое мне дело до половой жизни бывшего ученика?! Срочно выбрасываю это из головы! Боже! Не получается! Он девственник! Я могу стать его первой девушкой! Я буду для него всю жизнь воплощением женщины! О чём я думаю?! Да, врёт он всё! Не может он быть девственником при таком обаянии в двадцать лет! Или не врёт?! О чём я думаю?! Что со мной?! Спать, Лера, срочно спать. Голову под кран с холодной водой и спать!

Исцеление

Ааа! Нет слов! Одни эмоции! Я молода! Я красива! Я абсолютно здорова! Я полностью счастлива! И на этот раз, это не сухие убеждалочки от психолога. Это моё новое мироощущение. Я выгляжу на десять лет моложе. За неделю я похудела до фотомодельной внешности. Я вновь надела мини. С моего лица не сходит счастливая улыбка. Я пью колу и спрайт, я ем пиццу и сплю два часа в сутки. И ни единого приступа не было у меня за это время! Я вообще забыла, что они когда-то были в моей жизни!

Я общаюсь с Игорем днём и ночью, по телефону, по скайпу, в контакте.

Вчера мы с Наташкой… пили джин-тоник. Подруга восхищалась переменами, произошедшими во мне. Я с улыбкой пожаловалась, что с такой новой интернетной жизнью я не высыпаюсь, и что сегодня даже не успела накраситься. На что Наташка, находящаяся в состоянии шокированной задумчивости, ответила: «Знаешь, тебе теперь можно вообще не краситься, не расчёсываться и даже не мыться, ты и без всего этого выглядеть будешь лучше всех, ты же просто светишься счастьем».

Так что же произошло? Что за волшебное исцеление? А я ведь знаю, что со мной! Я сейчас произнесу это… Ой, как непривычно, как странно и неожиданно! Как удивительно и прекрасно! Как непонятно и волнительно!

Я ВЛЮБИЛАСЬ!

С первого взгляда…

Наконец-то это свершилось. Сегодня мы с ним встретились в первый раз «в онлайне реальности». Как ждала и как боялась я этой встречи. Общение в сети – это одно, а личная встреча…

Давно я так не краснела, не бледнела и не заикалась!

Даже при воспоминании об этой встрече, у меня по телу бегут мурашки.

Попробую по порядку. Я волнуюсь… Реально волнуюсь, и улыбаюсь весь день, как полная дурочка.

В общем, так: я сказала, что могу устроить его в детский центр на работу. Естественно, это был повод, чтобы увидеть, наконец, своего ученика спустя пять лет. Я понимала, что работать вместе при таком раскладе, при котором совсем невозможно будет соблюдать рамки, было бы тяжело. Но с другой стороны это было бы очень интересно.

Ай, всё! Я путаюсь, и не понимаю сама себя. Хорошо, хоть Игорёк рассудил более здраво, и ответил, что быть моим подчинённым ему не очень бы хотелось, что он всё-таки мужчина, что он – Лев (в свой гороскоп Игорь верит свято, о Львах я уже начиталась – властолюбцы они ещё те…)

Короче говоря, работать у меня Смирнов отказался, но прийти «на собеседование» («ну так на всякий случай») пообещал. Вот так вот мы с ним совместными усилиями придумали повод для встречи. Нелепость повода была очевидна обоим, но всё же, когда повод есть, назначить встречу легче, чем когда этого самого повода нет, а есть только причина. Но её ведь нельзя озвучивать. Ведь причина всему – неконтролируемая тяга друг к другу…

Игорь должен был подойти к девяти часам. Уже в семь меня стало колотить и бросать в краску. Я десять раз причесалась, и два раза перекрасила ресницы, я смотрела на себя в зеркало, и понимала, что выгляжу отлично, но могу быть ещё лучше, щёки краснеют, чёлка становится влажной от испарины на лбу, руки почему-то дрожат, и голос становится неестественным. Да что со мной, в конце концов? Никогда такого не было. Вот, клянусь, не было. Даже с Лёшкой! Даже в самые важные моменты жизни!

Без пяти минут девять я сидела под своим искусственным деревом, как истукан, смотря на двери. Люди входили и уходили, вокруг галдели дети, пищали аппараты, что-то кричали специалисты, я ничего не видела и не слышала, я одёргивала платье, поправляла волосы, судорожно придумывала, что буду говорить. Но в голову ничего не шло. Решила действовать по ситуации, в сотый раз вытерла вспотевшие ладошки о карманы своего гламурного мини-платьица с кошачьей мордочкой на груди.

И тут я его увидела…

Он появился из-за угла… такой юный, такой робкий… и такой дерзкий одновременно. В солнечных очках, и в спортивном костюме: чёрная олимпийка на голое тело. Видок бурсака из училища. Первое что мне захотелось сделать – это снять с него очки (помещение всё-таки) и застегнуть бесстыдно расстегнутую до середины спортивную курточку. А о том, что мне захотелось сделать после этого, я лучше умолчу…

– Привет, – произнесла я первой, когда он подошёл к моей стойке, произнесла и не узнала свой голос. Встала к нему навстречу. Отметила, что Игорь вытянулся. И теперь мы приблизительно одного роста. Моя рука автоматически потянулась к его очкам. Всё это за доли секунды.

– Привет, – ответил Смирнов, и сам снял очки. И тут я увидела, что он волнуется. Так же как и я, а может и сильнее. Это читалась во всём: в движениях, в одежде, в голосе и во взгляде – в этом странно-грустном глубоком зелёном взгляде… Я поняла, что мы оба сейчас выглядим очень нелепо. Наше общее волнение так откровенно читается на наших лицах, что не стоит вот так вот стоять посреди зала, привлекая внимание.

– Пойдём, – кратко сказала я, и направилась в стороны комнатки для декораций, спиной чувствуя его взгляд, стараясь не споткнуться и шагать ровнее.

Игорь вошёл в комнату вслед за мной и закрыл за нами дверь. Я почувствовала некоторое облегчение, но язык и мозг всё ещё отказывались работать.

– Как дела? – спросила я, понимая, что ничего умнее сказать сейчас не смогу.

– Нормально, – ответил он, – А у тебя?

Минут десять мы, краснея, отводя взгляды и не зная, куда деть руки, строили натянутый диалог на тему «Давно не виделись». Я то и дело поправляла платье и чёлку, а Игорь всё время отворачивался к окну, неудачно делая вид, что за окном куда интереснее, чем со мной. Мой взгляд поневоле был направлен на голую грудь Смирнова, под не застёгнутой олимпийкой. Грудь была красивой и накачанной. На шее у Игоря болтались проводки и наушники от плеера. И я завидовала этим наушникам, которые так спокойно касались его загорелой груди.

Вконец измучившись волнением и нехваткой слов, мы договорились, что встретимся внизу через полчаса, когда я закончу работу. Когда мы выходили из комнаты для декораций, на нас, кажется, смотрел весь детский центр. А Кузнецов с Грачиком с интересом глядя на меня, поздоровались с Игорьком за руку.

– Ты её знаешь? – громко бубнящим басом спросил у Игоря бесцеремонный Санёк Кузнецов, – Да? Ты её знаешь?

Смирнов проигнорировал настойчивый вопрос Санька и вполголоса уточнил у меня:

– Ну что? В десять на входе?

Кузнецов с Грачиком посмотрели на нас с интересом, и отошли…

В десять Игорь снова поднялся ко мне наверх. Видимо, ждать внизу на входе у него не хватило терпения. В итоге, из детского центра мы с ним вышли вдвоём, под ничего не понимающими взглядами моих специалистов.

Мы гуляли в парке. Стандартно, банально, на аллейке парка на скамейке говорили о погоде, о чём-то ещё неважном. Игорь курил, я теребила поясок платья. Я рассказывала о себе, о своих успехах в жизни, о своей работе, бывшей и настоящей, стараясь говорить проще, как с ребёнком. Почему-то мне казалось, что Игорь меня плохо понимает. Наверное, от волнения или из-за разницы в возрасте. А может, ему было неинтересно, может быть человеку хотелось похвастаться своими успехами. Но у него это плохо получалось. Я дала ему возможность высказаться. Но, кроме того, что он год назад расстался с девушкой, ничего узнать мне больше не удалось. Хотя, нет. Он снова похвалился, что лев по гороскопу. Что великодушен и справедлив, что единственный его недостаток – ревность. Я ответила, что все мы в разной степени ревнивы. Но он настоял на своей уникальности, настойчиво заявив: «Я очень ревнив». Ну, в общем, разговор ни о чём. Малолетство какое-то. Но мне было хорошо. Не знаю, почему. Я и так знала, что общих тем у нас со Смирновым не будет. Очень уж мы разные. Я привыкла говорить о более серьёзных вещах, чем расставание с девочкой-школьницей из-за глупой юношеской ревности. Я даже не знала, как в таких случаях можно поддержать разговор. Если бы мне было лет четырнадцать, наверное, поддержала бы, но мне почти тридцать. И, меня видимо просто тянет к молодому телу, как к спасению от уходящей молодости. Глупо. И грустно, а грустить не хочется. Не буду об этом думать. Да, тянет. Тело у Игоря, конечно, это просто мечта. Он, видимо, знает об этом, специально ведь не застёгивает свою олимпийку. Соблазнитель чёртов. Девственник он, ага, конечно! Так я и поверила. Отработанный взгляд мальчика-обаяшечки, накачанные мышцы… Девственностью здесь давно не пахнет. Самец, просто самец, зверёк, и то, что с ним не о чем поговорить, совсем не смущает. Я и не хочу с ним говорить… Я хочу прижаться к его груди, почувствовать его губы… Жаль, что это невозможно. Ведь не смогу я себе такого позволить. Не имею права…

Стемнело. Стало неловко. Он пошёл меня провожать. Купил мне сок, положил себе на счёт десять рублей через автомат в магазине. Я ухмыльнулась. Жених! Студенческие времена какие-то: сок на последние копейки, десятка на счёт, спортивный костюм, плеер, тёмная аллейка… Как всё это давно забыто, как ни про меня! Но тем не менее, всё это вновь происходит со мной. Со мной – почти тридцатилетней, замужней взрослой женщиной! Я никогда не думала, что снова буду переживать такие чувства! Это так приятно! Кстати, Игорь, скорее всего, не знает, что мне двадцать девять, и я почти на десять лет старше него. Выгляжу-то я сейчас на восемнадцать. А мозгов у меня теперь и вовсе – на четырнадцать.