Текст книги "Злое небо (СИ)"

Автор книги: Виктория Щабельник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Я виновата, – взмокшим от пота лбом я прижалась к прохладной стене. Из глаз были готовы сорваться слёзы, но я сдержалась. Этот человек-чужак, ему нельзя доверять, перед ним нельзя раскрываться .Если кто-нибудь узнает правду, мне конец.

– Поздравляю. Тебе удалось меня удивить, – он тут же выпустил меня из захвата, и я, развернувшись, съехала по стенке вниз. Неприятное положение, когда он взирает на меня сверху, но ноги отказывались держать, а щиколотка все еще болела.

– Вы говорили, что я попала сюда не одна, – прежде, чем этот человек уйдет, и оставит меня наедине со страхом и тревогой, я должна знать, – кто-нибудь выжил после лавины?

– Несколько человек. Двое попали к нам, остальным удалось уйти на своих ногах. Осмелюсь предположить, что их травмы были незначительны, – он подошел к двери, и я вдруг испугалась остаться совсем одной в этих стенах. Странное ощущение, когда тебя в равной мере пугает присутствие и отсутствие человека.

– Но вы хотя бы скажете, что это за место?– я не верила, что этот человек ответит хоть что-нибудь, поэтому удивилась, когда он произнес:

– Это мой дом.

– Где он находится?

– Под землёй, глубоко, слишком глубоко, что бы о нём знали там, наверху, – Дамир странно усмехнулся и устаивался на меня. – Кстати, забыл спросить твое имя.

– Шания Перил. КапитанШания Перил

Год назад

– Шания Перил, – я почти вздрогнула, очнувшись только тогда, когда Рейн произнес мое имя. Момент для «медитации» был выбран неудачно. Напротив нас, с любезной улыбкой на лице, стояла прекрасно сохранившаяся женщина, лет пятидесяти. А вот её взгляд, направленный на меня... холодный, колючий, изучающий.Казалось, что меня готовы препарировать прямо здесь, в этом гигантском роскошном зале с кучей разряженного народа . Неприятное ощущение. Подавила в себе желание поёжиться.

  – Моя мать, леди Мари-Энн Вилард, – я по-пролетарски протянула руку, не боясь оскорбить высокую даму отсутствием манер. Разумеется, о дворянских корнях семьи Виллард речи быть не могло. Просто в какой-то момент правящей верхушкой было принято решение давать громкие титулы людям, которые внесли неоценимый вклад в развитие Союза планет. По странному стечению обстоятельств, титулы, за редким исключением, получила та самая правящая элита. Ну как же можно самих себя обидеть?

Одернув себя за излишний цинизм и мысленную непочтительность к потенциальной свекрови, я улыбнулась, почувствовав в ответ легкое рукопожатие. Не знаю, что оно могло означать, но изучающий холодный взгляд сменился равнодушным. Неужели ей уже стало все про меня ясно? Так быстро?

– Жаль, что здесь нет моего братца, Адриана. Возможно, он подойдет немного позже. Опаздывать на подобные мероприятия в его духе, – продолжал Рейн, возможно, чтобы разрядить обстановку, показавшуюся ему излишне напряженной.

– Шания, – леди откашлялась, – здесь слишком жарко. Я собираюсь прогуляться по парку. Составишь мне компанию?

Я кивнула, радуясь небольшой победе. Какой? Меня до сих пор не назвали пренебрежительным и убийственным словом «милочка». Говорят, после него можно ждать лишь изгнания поганой метлой. А так… живем, пока.

Мы вышли в парк, освещенный тысячами огней. Ночное небо то и дело разрывали разноцветные фейерверки. Прием был в самом разгаре и в парке оказалось немного народу. Я задержала взгляд на кустах, фантазией садовника приобретших вид экзотических животных и птиц, и испытала легкое сожаление. Их лишили свободы расти так, как было дано природой. Леди Вилард свернула в беседку, скрытую зеленой порослью и заняла скамью. Я осталась стоять. Нельзя было сказать, что я нервничала, просто… мне было бы неприятно, если бы сейчас мать подвергла сомнению выбор Рейна.

– Мой сын любит вас, – я нахмурилась, не понимая, куда она ведет, – вам не нужно отвечать, это всего лишь констатация факта. Его всегда манило то, что он не мог объяснить или же поставить на полку в своем кабинете. Разумеется, для вас он создаст условия куда лучше этой полки.

Леди снова улыбнулась и стала похожей на молодую девушку, которой, вероятно, когда-то была, до семейной жизни, двоих детей и пары инъекций ботокса.

– Я сразу поняла, что его последнее увлечение вами серьезно. Вы необычны, красивы, смелы. Не стоит отрицать и скромничать. Мне достаточно было навести кое-какие справки, чтобы понять – даже несмотря на отсутствие миллионов на вашем банковском счету, вы были бы ему замечательной партией.

– Если бы не…? – странно, но ее откровенность меня расслабила. Я больше не боялась подвести Рейна или показаться глупой. Мне было интересно, куда заведет этот разговор.

– Если бы вы оказались чуть более расчетливы и чуть менее идеалистичны.

Странно, я всегда считала себя циничной. Неужели леди удалось высмотреть во мне то, о чем не знаю даже я сама?

–Вы считаете меня идеалисткой?

– Я считаю, что трудно найти менее подходящую особу на роль птицы в клетке, чем вы.

– Мы с Рейном любим друг друга, – знаю, аргумент не ахти, но сейчас я была искренна, как никогда.

– Пока что любите. До первой крупной ссоры, до первого полета на другой конец Галактики, до первого расставания на долгие месяцы, а быть может и годы. Поймите, Шания, Рейну нужна женщина, которая будет ждать его дома, сидя у окна, вышивая покрывало, рожать ему детей, мечтая о новой встрече. Вы же… – она подарила мне снисходительную улыбку, – вы решились на то, о чем я в юности не могла даже мечтать. В вас горит огонь, жажда приключений. Вы сами огонь, и рано или поздно он поймет, что не сможет вас удержать. Вы его обожжете, сделаете несчастным. Он слишком рационален для того, чтобы любить, сметая все преграды. А вам в мужчине нужно именно это.

– Я не верю в сказки, – возразив, сама поняла, как жалко звучат мои слова. Где-то там, в глубине души я понимала – чем бы ни руководствовалась сейчас леди Вилард, говоря мне все эти вещи, в какой-то мере она права. Но было и еще что-то, что мешало мне ее услышать и принять эти слова. Моя любовь, далекая от глупой юношеской влюбленности, которую сейчас ставили под сомнения.

– Нам многое предстоит выдержать и пережить. Возможно, когда-нибудь Рейн почувствует разочарования от того, что вместо домашней кошечки получил перелетную птицу. Но он знает, на что идет, я в это верю.

– Что же, я могу пожелать вам только счастья, – леди встала, – не стоит обижаться на мои слова. Я хочу лишь, чтобы ты их обдумала.

Леди Вилард поспешила присоединиться к гостям, оставив меня одну. Я присела, невидящим взглядом уставившись на куст красных роз. В неровном сияющем свете ночи они казались обагренными кровью. Я поднесла руку к стебельку одной из них, и тут же почувствовала боль от укола. Она слегка меня отрезвила.

– Значит, ты и есть та самая Шания Перил, в которую безумно влюблен мой брат? – голос за спиной раздался внезапно, мне захотелось вскочить, но я подавила в себе панику. Похоже, присутствующее здесь высокое общество любит неожиданные эффекты.

Я заставила себя медленно и с достоинством обернуться. Он стоял у входа в беседку, привалившись плечом к резному деревянному столбу. Возможно, полумрак и делал Адриана Виларда точной копией Рейна. Но вглядевшись внимательнее в черты лица, я поняла, насколько сильно отличаются два брата. Брюнет с темными глазами был немного выше моего жениха и значительно старше. В нем не было ничего от доброжелательности и мягкости Рейна. А хищный взгляд и саркастичный тон действовали на меня отталкивающе.

– Да, я Шания, – в конце концов, я решила испить чашу до дна и перезнакомиться с как можно большим количеством родственников Рейна, чтобы не откладывать это дело на потом.

– Рад знакомству, – Адриан сделал пару шагов и встал напротив меня, – вижу, что слухи не обманули. Ты действительно красотка. Впрочем, иначе вряд ли бы у тебя вышло подцепить моего братца.

– Взаимно, – ответила я на его первую фразу. От второй мне захотелось сделать этому типу немного больно. Жаль, что такого сложно чем-то прошибить.

Я встала и обогнув препятствие в лице ставшего мне весьма неприятным типа, направилась к выходу.

– Уже уходишь? – он развернулся провожая меня взглядом, – сейчас маман и куча наших родственников решают что же с тобой делать: купить, убить или придумать что-то еще. Думаю, что своим появлением ты помешаешь им принять адекватное и правильное решение.

– А какое бы решение в отношении меня принял ты? – я резко подняла голову и посмотрела ему в глаза. В них плескалась ирония, злость, неприязнь и что-то еще, темное и мрачное. Так много чувств для меня одной.

– Я бы тебя, пожалуй, трахнул. Разумеется с применением силы. На крики сбежались бы люди, ты оказалась бы в двусмысленном положении, а попросту, скомпрометированной. Это сэкономило бы моей семье немного денег, Рейн, посокрушавшись о женском коварстве, вернулся бы к прежней жизни, и только я, насильник и злодей, терзаемый раскаянием и чувством вины не дал бы тебе спокойно жить, не заслужив прощения, а может быть даже чуточку любви.

– Ты сумасшедший? – поинтересовалась я. Мне не было страшно после его слов. Скорее неловко и смешно.

– К сожалению, не более чем все, собравшиеся здесь. Жаль, что ты не одобрила мой план. Он был бы менее болезненным для всех.

7

Как это ни странно, но мы сдружились с тем типом, что приносил мне еду. Я попросила прощение за то, что сбила его с ног, он, за то, что не принес вечером ужин. В общем, контакты понемногу налаживались. Типа звали Грек, и я честно пыталась выискать во внешности полноватого дядечки средних лет черты потомка выходцев из Древней Эллады. Но, видимо искала плохо. А вообще Грек был добродушным и довольно таки болтливым. Только его разговорчивость простиралась ровно до того момента, как я начинала задавать интересующие меня вопросы. Где мы находимся? Почему я здесь? И что меня ждет? Этот заговор молчания продолжался уже полторы недели, и я немного подустала жить в четырех выбеленных стенах, строя самые невероятные догадки, от которых кровь стынет в жилах .

Но однажды все изменилось. В то утро ко мне пришел Дамир. Он был как всегда немногословен, и приказал следовать за ним. Я была рада идти куда угодно, чтобы хоть ненадолго выбраться из камеры. Почему-то в тот момент мне и в голову не пришло, что он задумал что-то плохое. Похоже, его самого удивила моя доверчивость, потому что, внезапно остановившись, произнес:

– Не бойся, мне просто нужна твоя помощь.

– Я не боюсь, – в тот момент я была совершенно искренней, готовая бежать куда угодно из своей стерильной палаты, и тут же переспросила, – помощь?

– Один из твоих… друзей доставляет нам беспокойство. Поговори с ним, убеди его сотрудничать. Иначе…

– Что ему грозит?

– Мы не планетарный дом призрения, и не благотворительный фонд. И не собираемся тратить ресурсы и время на того, кто не умеет ценить добро.

Я молча шла за Дамиром, пытаясь предугадать – кто же из моих друзей: Роб или Вонг доставил нашему радушному хозяину столько беспокойства. Когда мы добрались до нужной двери, и мужчина вежливо пропустил меня вперед, я поняла, что мои догадки в корне неверны.

– И ты здесь? Ну че, уже согласна на сгущенку?

Год назад

Я с улыбкой отворила дверь, готовая броситься в объятия Рейна, когда взгляд уперся в букет алых роз и бутылку вина. Было бы неплохо, если бы к ним не прилагался Адриан Вилард, холенный, пахнущий дорогим парфюмом с неизменной кривоватой ухмылкой на губах.

– Добрый вечер, – его приветливый тон сильно отличался от выражения лица, впрочем, тут я с ним была полностью согласна. От доброго в вечере остались лишь воспоминания. Он смерил меня взглядом, а я вспомнила, что не ждала гостей, поэтому вполне комфортно чувствовала себя в коротких шортах и майке. До этой минуты, комфортно. Волосы были собраны в хвост, на лице ни грамма косметики. Интересно, теперь большой брат задастся вопросом, что же Рейн во мне нашел?

– Здравствуйте, – было невежливо не поприветствовать своего потенциального деверя и не пригласить в дом. – Рейн еще не вернулся.

Слабая надежда на то, что старший Валард развернется и уйдет, растаяла без следа. Я закрыла дверь и проводила его в гостиную. Вздохнув, вспомнила, что я, кажется, хозяйка и просто обязана выглядеть радушной.

– Чай? Кофе? Газировку?

– Есть что-нибудь покрепче? – он вскинул бровь, и я поняла, почему Рейн говорил про его успех у слабого пола. Наверное, кого-то это может впечатлить. Плавные, выверенные движения хищника, улыбка, взгляд, небрежный жест, отбрасывающий волосы со лба, легкая небритость. Жаль, я не смогу оценить всю убийственность его харизмы. Здесь и сейчас этот человек меня жутко раздражал, к тому же голые коленки под этим взглядом начинали мерзнуть.

– Водка, – он даже не скривился, и терпеливо дождавшись, пока я наполню его рюмку, присел в глубокое кресло у камина. Я занялась букетом и вином, отнеся их на кухню, пытаясь найти вазу для первого и бокалы для второго.

– Как поживаешь? – я едва не выронила вазу из рук, так как голос раздался буквально у меня над ухом.

– Прекрасно, благодарю за заботу, – я справилась с желанием отпихнуть его плечом, и решила делать вид, что его здесь просто нет. Интересно, как часто женщины игнорировали подобный образчик мужественности и финансовой устойчивости?

– Я часто вспоминаю тот прием и тебя в облегающем платье с искрящимися от игры света волосами. Тогда ты выглядела иначе. Не скажу, что лучше. Изысканнее, утонченнее, возможно.

Неужели решил сменить тактику и действует методом пряника? Хотя, чем ему не нравится мой нынешний вид? Маечка, шортики. Не хватает еще пары гольфов, чтобы окончательно выглядеть мечтой педофила. А, в общем не его уровень, так сказать.

– А ты?

– Что я? – потеряв терпение, я обернулась с вазой в руках, на худой конец, прикидывая как удачно расположить ее осколки на его голове.

– Вспоминаешь меня?

Как страшный сон, вместе с твоей мамашей. Но так как я девушка приличная, тебе и Рейну про это знать не нужно.

– Мне ужасно неловко признаться, но у меня совершенно нет времени слишком часто и долго о ком-то думать, – в конце концов, у меня практика заканчивается, и завтра мне предложат работу, о которой я мечтала столько лет. Неужели этот пуп Земли думает, что все вращается вокруг него?

– Жаль, – он улыбнулся и отступил. Может быть, прочел в моих глазах мысли на счет вазы и его головы?

От тихого помешательства меня спас Рейн. Умеют же некоторые приходить вовремя. Ничем не выказав удивления, скорее, даже испытывая искреннюю радость, он обнял старшего брата, поцеловал меня и в тот же миг я почувствовала себя как за каменной стеной. Ведь теперь можно вообще не разговаривать с Адрианом. Мне совершенно незачем принимать участие в мужской беседе.

Я быстро приготовила легкие закуски, разлила вино по бокалам и тихонько смылась, прихватив свой. В этот момент мне, как ни когда хотелось оказаться в космосе. Не то, чтобы я была совсем нелюдима, но, в какой-то момент поняла, что красота звезд и мрачность необъятного пространства с легкостью заменяет мне общение с людьми. Тем более, с такими как Адриан.

С чувством выполненного долга, я взяла книгу и забралась с ногами на кушетку, попивая безумно дорогое вино. За окном накрапывал дождь, грозящий перерасти в ливень. Разумеется, на полетах это не скажется, а вот добираться до космопорта с нашего сектора будет затруднительно.

Когда сзади послышались шаги, я напряглась, чувствуя, что ко мне забрел не жених.

– Я зашел попрощаться.

– Уже уходите? Как жаль! – совершенно искренне я обрадовалась, предвкушая вечер наедине с Рейном. Наконец-то нас оставят в покое.

– Не стоит так переживать, Рейн был настолько любезен, что предложил заходить. Теперь я буду частым гостем, – я даже не пыталась искать в его словах скрытый смысл, а издевка выводила из себя. Но я держалась, и, надеюсь, что хорошо.

– В таком случае, буду рада видеть вас в любое удобное для вас время. Наш дом – ваш дом.

Надеюсь, я не перестаралась с любезностями, и  он не примет их за насмешку.

А потом мы с женихом ужинали только вдвоем. Рейн был молчалив, но я не хотела выпытывать у него причины плохого настроения. Возможно, к этому приложил руку Адриан. Хотя Рейн был рад видеть брата, а теперь снова помрачнел. Наконец, он обратился ко мне:

– Ты не думала заключить контракт с торговым флотом? Знаю, это не предел твоих мечтаний. Но сейчас сложилась тревожная ситуация. И ВВС легко сможет обойтись без тебя.

– Но это не то, чего хотелось мне, – я возразила, насторожившись. Неужели потенциальная свекровь повлияла на моего почти мужа, и он осознал, как же ему нужна жена-домохозяйка.

– Я за тебя переживаю, – его тон стал мягче, но даже он не сможет заставить меня отказаться от мечты, – на периферии неспокойно. Говорят, что пираты взорвали космическую станцию недалеко от Нептуна. Многие склоняются к мнению, что это действовали террористы, подмявшие под себя несколько пиратских группировок.

– Рейн! Мы не может предугадать всего! – что-то я стала излишне мудрой, говоря шаблонами, но как иначе уговорить жениха не волноваться за меня. – Ты также каждый день подвергаешься опасностям. Но я понимаю это и принимаю. Не могу сказать, что легко, но я борюсь со страхом каждую минуту, что ты не со мной. Пойми же и ты меня. Я столько преодолела, и теперь, когда осталось совсем немного, я не отступлюсь. Из нашего курса лишь двум женщинам была предложена служба в ВВС. И одна из них я! Как можно этим пренебречь?

– Я тебя понимаю, – он смял салфетку, и я видела, как ему неприятно мое упрямство. Не каждому мужчине понравится жена-военный пилот. Но разве он  с самого начала не понимал, чего можно ждать от наших отношений? И почему именно сейчас? Неужели мои догадки верны, и его семья уже запустила в его сознание червячок сомнения в возможности нашего счастливого совместного будущего?

Несмотря на то, что в этот вечер он больше этой темы не поднимал, ужин оказался испорчен. Рейн был хмур и насуплен, как ребенок, у которого отняли конфетку. Игра в молчанку продолжалась до утра. Я не выдержала первой. Мне нужны были его поддержка и понимание теперь, когда мечта начинает сбываться. Дождавшись, когда он проснется, я поспешила за ним на кухню. Он стоял у открытого окна и нервно курил, даже не надев рубашки. Подойдя к Рейну сзади, я обняла его за плечи и прислонилась головой к обнаженной спине.

– Пожелай мне удачи, пожалуйста!

Он напрягся, будто борясь сам с собой. Потом быстро развернулся, обнял и нежно поцеловал:

– Возвращайся поскорее, а я подожду.

Я выпорхнула из дома счастливая, успокоенная его последними словами, и только после меня начал одолевать вопрос: что он хотел сказать этим «подожду»?

– Вы? Ты? – мне хотелось плеваться, а еще наброситься на нагло ухмыляющуюся морду своего недавнего обидчика и расписать ее под хохлому. Я не представляла себе как это может выглядеть, но должно быть больно.

– А ты ждала кого-то другого? – парировал он. Без необъятного тулупа и шапки-ушанки он выглядел не таким внушительным, скорее, субтильным.

– Вижу, вы друг друга узнали, а, значит, сможете найти общий язык, – сделал вывод Дамир, и оставил меня наедине с этим кретином.

Как только за ним закрылась дверь, я сделала то, на что бы никогда не решилась в прошлой жизни. Подойдя к койке, я изо всех сил врезала посильнее раненому беззащитному человеку. Он взвыл, выругался, но, видимо, признал справедливость моего поступка, и не попытался ответить.

– Подвинься, – я присела в ногах у ворчащего от злости мужика. Мне нужно было узнать у него так много, и я лишь надеялась, что он владеет хоть какой-то информацией.

– Чего пришла? – буркнул он. Я покосилась на него, все еще удивляясь, насколько одежда и антураж способны изменить человека.

– Как зовут? – ну надо же с чего-то начинать?

– Зак.

– Меня Шания. Не буду говорить, как мне приятно лицезреть тебя повторно.  Онитобой недовольны. Говорят, ты бунтуешь.

– Тебе какое дело? – удивился он, – или спелась с бритоголовым?

– Мне плевать. Хочу знать, куда меня занесло и чего можно ожидать, – я говорила быстро, каждую минуту опасаясь, что сейчас войдут и помешают. Значит, ему даже не известно как зовут нашего гостеприимного хозяина. Неужели тот представился только мне?

– Этого я тебе тоже не скажу. Ни черта не помню. Точнее, помню, как бежал за твоим дружком, Тоха выстрелил, а потом. Что-то меня накрыло и все, провал.

– Это была лавина. Тебе повезло, что выжил, – я была разочарована и выбита из колеи. Дамир ясно дал понять, что не занимается благотворительностью. Тогда что ему нужно от меня и этого типа?

– Я хочу выбраться из этой дыры. Там, наверху я по-крайней мере сам себе хозяин. А тут застрял в этой клетке…

В принципе, я была согласна с Заком. Но я здесь не для того, чтобы соглашаться, раз уж обещала, нужно выполнять. А вдруг мое сотрудничество зачтется.

– У тебя есть план как отсюда выбраться? Или ты ограничиваешься только мелким бунтом, драками, угрозами и идиотскими попытками побега?

Не мне это было говорить, хотя я, куда раньше поняла всю тщетность своих стараний. Нужно было действовать иначе.

– Нет, – Зак напрягся, словно подыскивая аргументы, которых, в общем-то не было.

– Тогда сиди и не рыпайся. Не знаю, куда нас занесло, и где остальные. Но будь хитрее, наблюдай, выздоравливай, в конце концов.

Я кивнула на его забинтованную руку. Видимо, восстановление шло медленнее, чем у меня.

– А что потом? – почему-то этот вопрос и взгляд, сделавший Зака похожим на растерянного подростка, окончательно меня добили.

– Не знаю, – честно ответила я, – но мы что-нибудь придумаем.

Выходила я оттуда невероятно уставшая и выжатая как лимон. Почему? Ведь я ничего не делала?

– Ты не привыкла к нашему воздуху, – откуда-то сзади появился Дамир и подхватил меня под руку. – Климат обеспечивается искусственно. Нужно какое-то время пожить здесь, чтобы адаптироваться.

– Как долго я должна жить здесь? – прямо спросила я.

– Неужели тебе так не нравится это место? – и, не дожидаясь ответа, продолжил, – мне понравился твой разговор с этим… Заком? Немного жесткости, немного надежды. Тебе удалось его убедить не дергаться. По крайней мере, на какое-то время.

– Ты подслушивал? – я не особенно возмутилась. Чего-то подобного стоило ожидать.

– Скорее, контролировал. Если бы тебе потребовалась помощь, я бы вмешался.

Не сомневаюсь. Дайте лишь причину выкинуть надоедливого типа подальше. Ведь, по сути, мы так и не выяснили, для чего мы нужны Дамиру.

Мы шли по коридору, и я изо всех сил старалась шагать медленнее. Не хотелось возвращаться в камеру. Наверное, Дамир раскусил мой трюк, потому что спросил:

– Хочешь прогуляться? – увидев мое оживление, тут же поправился, – разумеется, мы не выйдем на поверхность. Но тебе понравится.

Я кивнула. Все равно с кем и куда, лишь бы не одной, в четырех стенах.

Он взял меня за руку, и мы спустились на несколько пролетов вниз. За все время нам попались пара человек, одетых в спецовки. Обслуживающий персонал? Что это? Какая-то исследовательская станция? Научная лаборатория? Или нелегальная шахта? В последнем случае мои шансы отсюда выбраться, равны нулю.

Мои мысли прервались, когда мы подошли к неприметной дверце. Дамир открыл ее своей картой и я оказалась в еще более странном месте. Зеленый оазис посреди неизвестно чего. Пройдя дальше, убедилась, что пещера искусственного происхождения. Каменные стены были покрыты мхом, чуть ниже журчал ручеек, впадавший в небольшую заводь. Легкий теплый ветерок колыхал мелкую тонкую поросль. Мягкий свет падал откуда-то сбоку, и на дне пруда я смогла рассмотреть желтый песок.

– Здесь красиво! – я не стала лукавить. Несколько месяцев меня окружали лишь бетон и металл, затем снег и снег и еще много снега. А эта искусственность была даже в чем-то приятна.

– Хочешь искупаться? – тихо спросил Дамир. Я обернулась, не решаясь ни отказаться, ни согласиться. Мне так хотелось, и в то же время…

– Не волнуйся, очищение воды происходит регулярно, так что… – скорее всего мужчина не понял причины моего колебания.

– Буду рада, – улыбнулась я. Лучше быть вежливой и милой, добиться поблажек. Вдруг, когда-нибудь и выгулять выведет наверх. А там…

– Тогда я тебя оставлю, – Дамир направился к двери, а я вздохнула свободнее. Почему-то в его присутствии испытывала неловкость.

Я решила, что незачем тратить время и быстро раздевшись до белья, вошла в воду. Вода доставала мне до груди, была теплой и приятной. Несколько минут я просто плескалась, а потом перевернулась на спину, отдавая себя во власть небольшого течения. Не знаю, сколько времени прошло, я потеряла счет минутам. Но здравый смысл взял вверх, и напомнил, что я не одна в этом мире. Ступив ногами на песок, я вышла из воды, отжимая волосы. За это время они успели сильно отрасти, и теперь доставали мне до пояса. Когда-то я мечтала иметь длинные волосы, и Рейну нравилось… Я осеклась, мысли приняли неправильное направление. Нужно думать о чем-то другом, только не о прошлом. Слишком больно, слишком страшно возвращаться туда даже в воспоминаниях.

Смахнув с лица… воду, это просто вода, я подставила тело легкому ветерку. Не хочется мочить одежду, пока что она у меня одна.

– О, прости, я не знал. Думал, что ты уже оделась, – я обернулась, чтобы лицезреть напряженную спину Дамира. В мою сторону он не смотрел. Нужно было одеваться как можно скорее, не хотелось бы обременять такого радушного хозяина больше, чем он готов позволить.

На выходе я улыбнулась и совершенно искренне его поблагодарила, но осеклась, наткнувшись взглядом на его мрачное лицо. Что я сделала не так?

8

Он шагал впереди, а я следовала за ним, молча сверля его широкую спину взглядом. Странное чувство, что сделала что-то не так, все не отпускало.

– Я знаю, что ты мечтаешь выбраться отсюда. Но ты не сможешь ни сбежать сама, ни вытащить отсюда твоего… друга,  – прежде чем открыть дверь в мою камеру, Дамир придержал меня за локоть, – тебе никто не сможет в этом помочь.

Я вошла внутрь, обдумывая его последние слова, не слыша удалявшихся шагов от двери. Он все еще стоит здесь. Под дверью? Слушает, что происходит у меня в камере? Почему от так уверен и категоричен? И что изменилось с тех пор, как он оставил меня в пещере, а затем вернулся? Его хмурый вид, мрачное лицо, он избегал даже смотреть в мою сторону. Неужели он считает меня в чем-то виноватой? Не то, чтобы я слишком искала его общества, но помимо Грека он был единственным, кто мог сюда войти и… да просто поболтать. Иногда мне казалось, что мне достаточно даже слышать кого-то за дверью, чтобы не чувствовать себя одинокой и заброшенной на край света. Мне никогда раньше не было так одиноко. Порой я даже искала уединения. Странно, как иногда извращенно и не к месту сбываются мечты.

Год назад

После многочасового стояния в очереди, долгого ожидания, а, затем, краткого собеседование в офисе на сто девятом этаже со строгой дамой, получить место второго пилота на небольшом патрульном корабле было пределом мечтаний.

Рейн сохранял спокойствие, сухо поздравив меня и препроводив на новое место службы. Когда мы прощались перед первым полетом, он лишь крепко меня обнял и поцеловав, попросил возвращаться поскорее. Я понимала, что в нем борются противоречивые чувства. Он понимал, как мне важно быть самой собой, и все же… Наверное, мои стремления и мечты, моя целеустремленность вызывали в нем досаду и легкую обиду. Возможно, он считал, что я, жертвуя нашими отношениями ради чего-то другого.

Стоило мне зайти на корабль, и я забыла обо всем, вдыхая едкие запахи озона, материалов обшивки и деталей приборов, топлива, металла и сварочной гари. Жуткая гадость! Но эту неудобоваримую смесь я бы не променяла на самый изысканный аромат духов. Корабль, на котором мне предстояло нести службу, по идее нужно было списать на металлолом лет десять назад. Вообще-то это старое, но уже любимое мною корытце вполне могло начать разваливаться даже при торможении или взлете. Не говоря уже о гиперспространственном прыжке. Поэтому мы ограничивались патрулированием Солнечной системы лишь иногда, по особому указу сверху вылетая за ее пределы.  Уже спустя несколько корабельных суток, мне стали доверять ночные вахты. Разумеется, это еще не делало меня матерым космическим волком, но я могла летать! Казалось, здесь нет ничего сложного и, тем более, опасного. Корабль двигался на автопилоте, и моей обязанностью было вмешаться, если что-то пойдет не так. «Не так» означало появление по курсу астероида, нападение пиратов, падение мощности двигателя. Наш капитан  – Джо Курц оказался довольно резким дядькой, любящим крепкое слово. Наверное, именно поэтому в свои пятьдесят, несмотря, на награды за хорошую службу он оказался командующим развалюхой, под грозным и громким названием «Бесстрашный». Действительно, от экипажа требовалась отвага и бесстрашие, а еще чертовски крепкие нервы, чтобы спать спокойно по ночам… и бодрствовать днем. Оказалось, что я так же не могу пожаловаться на слабые нервы, так как после ночной вахты могла спать без задних ног, даже под вой сирены.

– Черт! – когда рядом с моей крохотной, больше похожей на чулан каютой раздался какой-то стук, я открыла глаза. Мой сменщик, первый пилот, он же первый (и единственный) красавчик на корабле Ким, задержался на целый час, и я легла уже на «рассвете». То есть, когда основная часть команды продирала глаза. Команда была небольшой. Капитан, два пилота, механик, бортинженер и три десантника предпенсионного возраста. Троица, за неимением работы по профилю использовалась как грубая мужская сила при спешном ремонте и реставрации корытца, помогая щуплому и нервному механику по имени Бен, то есть Бенджамин. В общем, каждый член экипажа знал свое место, а, главное, любил порученную ему работу.

Я протерла глаза, и неохотно слезла с койки. Судя по часам, спала я меньше сорока минут. Что там случилось? Неужели опять утечка воздуха в третьем отсеке?

Натянув форму и обувшись, я пригладила волосы рукой, заправила их за уши и выбежала в коридор. Застегиваться пришлось на ходу, так как звучный вой сирены, слышимый здесь гораздо лучше,  невольно подстегивал вперед. До кают-компании я добралась последней и, ворвавшись, застыла, пытаясь хоть что-то понять спросонья. Голова гудела не только из-за сирены, но и от недосыпа.

– Нам приказано лететь на Миранду. Мать их там всех, раз так и раз этак! Опять напортачили с терраформированием. Как я на этом корыте смогу хоть кому-то помочь? Идиоты! Дебилы! Глотки бы им вырвать и засунуть в…

Из речи кэпа, густо приправленной сложными выражениями негодования и неодобрения политикой Министерства, я поняла следующее.