Текст книги "Нежность ее рук (СИ)"
Автор книги: Виктория Роа
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)
Глава 3
Громче стоны, громче шепот. Я сгораю в его руках, стекаю по пальцам словно расплавленный воск, что только что касался горящего фитиля свечи, и теперь, размяк в горячих руках, чтобы снова быть собранной. Граф де Бюсси пришел поздно ночью, когда вся прислуга разошлась по своим постелям, и если честно, то и я уже надела свое ночное платье, когда дверь в спальню предательски заскрипела. Это был он. Граф улыбнулся мне несколько хмельной улыбкой, но это не помешало мне броситься в его объятье, чтобы слиться в сладком поцелуе. Он нежно обнимал мое тело прижимая к холодным дверям спальни, где мой супруг укутывался в одеяло, ибо ночь стояла на редкость холодная, а его привычка спать голым – чревата простудой. Нежно-персиковый халат пал к ногам, когда руки графа коснулись плеч, и я, словно стою на холоде покрываясь приятными мурашками. Целуя губы, спускаясь к шее, граф де Бюсси грубо прижимает мое тело к двери, и я не в силах вырваться, чтобы хотя бы увести его в спальню, где смогу побороть свое смущение. Что если нас кто-то увидит? Что если слухи обо мне найдут свое оправдание? Щеки загорелись огнем крапивы, и я, зажимая ладонью рот позволяла ему себя ласкать, чтобы дать насладиться не столько чувственным телом, сколько беспомощным скулежом.
-Неужели молва правдива в своих словах, королева?-улыбаясь прошептал граф де Бюсси облокотившись правой рукою о дверь, а левой настойчиво раздвигая мои ноги.
–Вы уже слышали это…-шепотом ответила я.-но разве я не могу позволить Вам любить себя?
–Обязаны.-прорычал он грубо сжимая бугорок, что так предательски нависает над моим бутоном, и скользя двумя пальцами по нижним губам, граф самодовольно улыбнулся.
Одним резким движением граф облокотил меня на каменную, лестничную перегородку, и задрав ночное платье, грубо шлепнул по ягодицам, кои покрылись мурашками от гуляющего, холодного сквозняка в замке. Я боялась только одного, что нас заметят. Настойчивость его не знала преград, и с каждым прикосновением его желания находили выход в реагировании моего чувственного тела. Я чувствовала жар, что нарастающее спускается от груди к животу и ниже, и спускаясь к бутону, заставлял его сочится нектаром для трудолюбивых пчел. Требуя своего опыления, я выглядела такой жалкой в глазах графа, что он сжалился и дал выход своему жало, проникая до самого основания моего цветка. Извиваясь в руках этого мужчины, я старалась сдерживать стоны, что давалось мне крайне тяжело. Касаясь губами оголённой шеи, он продолжал грубые движения в меня, и останавливался лишь на секунду, чтобы коснулся языком впадинку на спинке между лопаток. От моего глубокого, поскуливающего выдоха дверь в одну из комнат прислуги отварилась, и я практически начала реветь от предстоящего ужаса, но вдруг граф, быстро отвел меня на ступени, где заставил встать на колени.
Это было так же нереально, как и то, что нас почему-то не заметили. Грубо овладевая мною сзади, граф де Бюсси был на пределе. Его движения становились более глубокими, прикосновения грубее, но только я не была готова прекратить опыление. Это же так мало. На секунду он остановился, и все его тело передало волну мне. Я почувствовала, как мой бутон заполняется им, как каждый лепесток покрывается тягучим соком его хоботка, и он дрожит, зарываясь лицом в мои волосы продолжая тяжёлое, хриплое дыхание. Мое нутро словно выдохнуло, но нечто жгучее желание оседало на самом дне живота, что заставляло чувствовать себя нечто вроде хищницы, волчицы, что при полнолунии воет словно одинокая женщина. Потребовалось несколько минут, чтобы перебраться в одну из спален, что я готовила для будущей фрейлины.
Мне летать в постели с этим мужчиной становится смыслом всего естества. Чрево, заполненное им, мягкие постели, что становится смятыми. Ожидание, что сполна окупилось той страстной похотью, которой меня награждает молва, и сейчас…я словно та, о ком так сладко щебечут придворные дамы. Почему? Почему с этим мужчиной мне так хорошо? Я сгораю в безумии собственной слабости, и только его ладони касаются тела, как сотни нервных окончаний колется подкожными иглами заставляя меня извиваться на его детородном органе, коим он способен дать мне познать вкус безумия. Слышу, как эхо разносит по замку мои стоны, но ничего не могу с этим поделать. Ничего не могу с этим поделать, ибо я слаба перед своими желаниями, перед своими чувствами, перед тем, что хочет мое тело.
Это заставляет меня выть от изнеможения истошным стоном собственного бессилия. Почему слезы так предательски срываются с глаз, стоит мне вспомнить улыбку мужа? Почему моя измена ему жалит сильнее его похождений и откровенности по отношению к другим женщинам? Почему наслаждение, что так старательно дарит мне граф де Бюсси не способно в полной мере заполнить выемки моей любви? Только чувствуя, как его мужское орудие проникает внутрь меня, я не в силах сдержать того стона, какого ждала все это время. Он ласков со мной, груб, нежен, страстен, но он не мой. Сколько бы не длилась сегодня наша любовь – он не мой мужчина. Я не могу его любить. Это неправильно, и что скажет Генрих, когда увидит это? Душой понимаю, что предаю короля, но только тело…мое непослушное тело…оно так слабо перед любовью графа, что на секунду я возненавидела в нем мужчину.
Я закрываю глаза, и все мое тело содрогается от того, что чувствуете его руки на бедрах, медленно поднимающихся к талии, касаясь живота, окаменевшей груди. Резким движением ладони он выдергивает из моих волос гребешок, и рыжие кудри рассыпаются по спине морской волной, что приносит с собой холодный ветерок. И ведь сейчас, я пытаюсь заполнить пустоту внутри себя, чтобы уже утром вернуться к мужу, и продолжить с ним игру в «идеальных, любимых». Граф де Бюсси рычит сжима меня в своих руках, и я поддаюсь ему, я сдаюсь ему, и я им побеждена.
***
*5 лет спустя.
Я, наверное, схожу с ума, если позволяю ему те нежности, кои обычно доставляет муж, но только в руках этого мужчины, моего графа де Бюсси, я словно в руках самого князя мира всего, его поцелуи – языки огненной геенны. Мой муж, мой король, мой супруг…он закрывает глаза на ежедневные столкновения с графом, и лишь одобрительно кивает при виде де Бюсси, и я мое сердце обливается кровью от его безразличия. Конечно, за столом мы сидим вместе с Генрихом, держимся иногда за руки, а иной раз, он прикасается моего бедра, и нежно поглаживает его слушая сплетни моих фрейлин. Вчера утром граф де Бюсси отплыл из Франции, и тоска сковала меня по рукам. Я никак не ожидала, что его отсутствие моя душа воспримет так ужасно. Это не потому что теперь я должна проводить одна ночи, просто человек, что дарит столько удовольствия вдруг покидает тебя – удар по самому больному, что только у тебя есть. Надеюсь, он узнает по письмам о моей тоске.
Сегодня вечером Виктория зовет меня в дом моего брата Генриха на чтение собственных поэм, чем удивляет не меньше родственника. Разве они знакомы? Да и к тому же, она сама говорила, что не читает вслух собственные сочинения, и вдруг такая новость. Что же, если бы не политические советы, то я пришла бы в сопровождении мужа, но раз так складывается ситуация, то мне ничего не остается, как пойти с фрейлинами, которые не очень-то лестно отзываются о моей близкой приятельнице. Змеи. Они никогда ничего не понимали в литературе.
Я раскрыла тяжелые двери обеими ладонями, и сделав уверенно шаг вперед, шатнулась назад от удивления. Мой нелюдимый брат уверенно делает комплементы Виктории, и вместо гримас брезгливости и недовольства, она принимает его слова, как должное, и даже не морщится от поцелуя руки. Может быть, это странным кажется только мне, но все же, странно видеть столь заметную симпатию между этими двумя. Виктория повернулась ко мне, и улыбка оголила ее ровные зубки. Раскрыв ладони девушка крепко сжала мои локти, поцеловала в обе щеки и мое сердце на секунду остановилось, как и фрейлины за моей спины злорадно захихикали. Любопытство было слишком сильно, чтобы я не расспросила свою приятельницу о брате.
-Дорогая моя, сказать честно, но весьма неожиданно видеть Вас, прелестница, в обществе моего ревнивого брата. Простите за домыслы, но не короля ли Вы решили заманить в свою постель?-я улыбнулась.
–Марго, что за мысли? Зачем мне Ваш брат? Да и к тому же, кроме дружеского общества он мне ничего не дает. Приятно слышать лесть из уст того кто умеет ее лить.-Виктория вздохнула.-если честно, то иду на жертвы ради Вас, Марго.-она посмотрела куда-то мне за плечо.
–Хотите сказать, что я правильно запомнила, что свои поэмы вслух Вы никому не читаете?-спросила настороженно я.
–Верно. Вы запомнили. Просто хотела, чтобы правда наконец-то всплыла.-она сделала шаг вперед, и приобняв меня за талию, Виктория отвела своим легким шагом меня на веранду.-боль, которую я причиню сегодня Вам, будет одной из самых острых. Кстати, где Ваш гасконец?
–К черту гасконца, о какой боли Вы сейчас мне говорите?-нахмурилась я.-что знаете Вы, чего не знаю я?
–Что если я скажу Вам, что обольстительный фаворит де Бюсси, уже не Ваш?-Виктория подошла ближе к каменной перегородке.-и это не мое желание, а самая настоящая правда.
–Еще одно слово и я подумаю, что Вы гугенотка.-засмеялась я.
–Как раз вовремя,-она посмотрела на карету, что с особым цокотом приблизилась к замку.-летучий эскадрон Вашей матери.-Виктория вздохнула.-а вон и его новая фаворитка.
Я подбежала к собеседнице, и облокотившись ладонями о камни, посмотрела вниз, и не поверила своим глазам.
-Это же графиня де Монсор. Как она может быть фавориткой графа?-я засмеялась.-это все слухи, а Вы, кажется, учили меня не верить слухам.
–Столь старая, и крепкая дружба с Вашим братом, позволила мне перехватить письмо Вашего дорожащего де Бюсси этой дамочкой приближенной к королеве-матери.-она вынула из-за пазухи своего плотно облегающего платья письмо.-если будете читать, то постарайтесь на угаснуть от горя.
–Не угаснуть от горя?-переспросила я.
–Да. Таланты нашей дорогой де Монсор описаны в этом клочке бумаги во всех грязных подробностях.-Виктория уже было покинула веранду, но на секунду остановилась.-если хотите знать, то точно такое же письмо, но только о Вашем мастерстве он отправлял одному Шотландскому принцу, но только оно попало в руки Вашему брату. Мы просто не стали устраивать громких сцен, но…-девушка нежно приобняла меня за талию.-Генрих хотел убить де Бюсси за то, что тот позволяет такую грязь по отношению к Вам.
Графиня де Монсор улыбалась мне весь вечер, но только я не способна смотреть ей в глаза. Она словно видела меня обнаженной, и теперь знает, как это пробовать меня на вкус, да только стыд сковывает все мое тело от одной только мысли, что меня предали…
Глава 4
*Из воспоминаний королевы Марго.
Граф де Бюсси касается своими пальцами ее нежного подбородка, и смущенно пряча свое белоснежное личико, она словно робкая птица, что не доверяет рукам, и боится грубости, но стоит мужчине ласково погладить румяные щеки, как вся преграда робости рушится на месте. Она полна той невинной нежности перед ним, что становится непристойным наблюдать за одним лишь поцелуем этих двух людей. В ее глазах он видел собственное отражение. Собственный лик, как самый настоящий…идеальный. От каждой улыбки ее щеки становились горячее, и по телу спускались песчинки колющих чувств, что провоцировали шквал робких мурашек. Убирая спадающий рыжий локон с ее лица, граф де Бюсси мог простоять с королевой всю жизнь, что сейчас дана ему всевышним.
Пока фрейлины без стыда соблазняют короля Франции, его супруга, что хотела бы любить своего мужчину всем сердцем, нежно держит руки того, кто способен заменить в постели одного его…родного…близкого. В этих глазах она видела свое счастье, свою жизнь, свою судьбу, свой смыл, который так давно искала. Если бы этот миг мог продлится чуточку дольше, чем бесконечность, она бы все свои жизни отдала, чтобы держать за руки графа, чтобы принадлежать только ему, чтобы быть той, кто целует руки отдавая дань уважения своему единственному мужчине. Как жаль, что это так быстро кончится, и пройдет лишь несколько минут, как она спуститься, чтобы обнять мужа и притворится богобоязненной, верной женой. Душой быть с Генрихом, но только почему ее тело не с ним? Эти сны, что видит Марго в минуты долгой разлуки с де Бюсси, эти стоны сквозь сон и шепот любви, что так хочется сказать ему в моменты страсти тел.
Граф де Бюсси крепче сжал ладони Марго.
-Вы так прекрасны в этот час, что мое сердце может остановится. За что Вы так прекрасны, королева Маргарита?-шептал де Бюсси целуя нежную кожу ее рук.
–Я так люблю Вас, мой милый, люблю. Если бы Вы только могли это почувствовать так, как чувствую это я.-прошептала Марго, и резкий ветер развил ее волосы.-мне все жизни бы прожить, да с Вами, мой любимый, бремя разделить. Хоть крестьянкой, хоть рабой, но только бы Вашей….
***
И вот я, лишенная свободы, словно птица в золотой клетке должна просто быть здесь, чтобы посмотреть в глаза той, кто так нагло разрушила мое счастье, и теперь, без всякого стыда пытается крутить своим хвостом возле моего мужа. Неужели тебе мало моего любимого фаворита? Я старалась держаться ближе к Виктории и моему брату, ибо находится в обществе фрейлин мне становилось просто невыносимо. Они словно все знали обо мне, знали, что слухи о моем распутстве это не слухи, и теперь, каждая из придворных дам готовы меня осуждать, готовы бросать томные, надменные взгляды. Как оказалось, что дамы из летучего эскадрона моей матери оказались куда более благороднее, и вместо этих речей, этих взглядов из-под ресниц, они предпочитают молчать. Все, кроме графини Монсор, и в какой-то степени ее можно понять. Она теперь обладательница этого роскошного мужчины, что подарил мне счастье познать этот мир в красках любви, и что так подло разрушил мой идеальный мир грез по нем, мечтаний о счастье, где кроме нас только вечность. Надеюсь, они все довольны собой, как никогда.
-А вы слышали, что, когда ночью просыпаешься, и слышишь, как кто-то шепчет имя графа де Бюсси, то это, как всегда страдает наша королева Маргарита по своему лучшему любовнику, которого пыталась ставить выше остальных, или становится.-засмеялась графиня де Монсор.-но вы не волнуйтесь, ведь она покувыркается и снова примется за поиски своего идеального.
–А я слышала, что граф Бюсси…-начала одна из моих фрейлин.-даже хотел сбежать, но ненасытная королева свалила его прямо на ступенях замка.
–А я слышала, что она утолила свои земные желания прямо возле дверей в спальню короля.-присоединилась вторая фрейлина.
–Сама королева?-удивились остальные.-не может быть..-заахали девицы.-разве граф де Бюсси страдает от недостатка женской любви? С чего бы он решил кувыркаться с королевой? Все и без того знают, что у дверей ее спальни собирается очередь желающих побывать в постели у нее.
–А я слышала, что королева никому не отказывает.-злорадно улыбнулась графиня Монсор изредка косясь в мою сторону.
Я готова провалиться со стыда, пойти добровольно на эшафот, только бы не слышать этого…только бы не знать, что обо мне ходит такая молва, и знать о том, как мои приближенные топчут честь своей королевы смешивая ее с грязью. Сжав ладонь брата, я уткнулась со стыда в его плечо, и крепкая ладонь Генриха, нежно погладила мои волосы. Как же это гадко, как же это липко, как же ничтожно я себя чувствую. Мой муж…он просто улыбается слушая, как его женщину поливают этой людской грязью. Как ты можешь нежится в ласке этих предательниц? Как ты можешь радоваться этому?
-О чем мы можем говорить, если королеву Маргариту называют «Главной шлюхой королевства», и по слухам, она гордится своим прозвищем, и активно подогревает слухи о нем. Конечно, она ведь королева, а им можно совершенно любое безумие.-графиня Монсор посмотрела на меня и ее тонкая кисть обвила спину моего мужа.-наш Вы великолепный, как можно выполнять супружеский долг с женщиной, с которой этот долг выполняет все королевство?
–Кхм.-ухмыльнулась Виктория легко держа в правой руке высокий стакан наполненный терпким вином.-ах, простите, графиня,-девушка облизнулась.-кажется, Вы сбежали к симпатичному графу де Бюсси, именно в момент отсутствия в Париже Вашего супруга? Или память подводит забывчивую поэтессу? Мой замечательный друг Бюсси узнал, что изнывает от скуки милая графиня Монсор, и времени зря не теряя пристрелил лань главного гончего. Ах,-она отпила глоток, и подошла к моему мужу обхватив его левую руку своей.-романтика в чистом виде, выпью именно за это.-она подняла свой стакан и бросила сверху так, что алое вино залило грудь графини испачкав платье.-кажется, оно Вам, моя дорогая, больше не пригодится. Славно.
Дамы отпрянули от графини де Монсор, и даже мой супруг сделал несколько шагов назад, чтобы едкая жидкость не коснулась его одеяний. Графиня стояла в полной растерянности посреди зала, и давала всем рассмотреть, как ее роскошное бело-золотое платье становится алым. Это могли бы описать поэты, как липкие капли медленно стекали по ее белоснежной груди, и проникая под платье спускались по животу вниз, а обожатели если бы только могли увидеть свою фаворитку в таком положении не упустили бы шанс сорвать с нее одежды, чтобы собрать капли вина своими языками. На секунду мне стало даже смешно, но как только графиня повернулась ко мне, я увидела, как пылали огнем ненависти ее глаза. Брат завел меня за спину, и тем самым вызвал ироничную улыбку на лице моего мужа, и придворных дам.
-Мерзавка.-прошипела графиня де Монсор поэтессе, но тут вмешала королева-мать.
–Так, прекратите весь этот театр.-уверенно произнесла Екатерина подойдя своей изящной походкой к Виктории, и положив ладонь на ее плечо она посмотрела на меня, покачала головой и продолжила.-как королева-мать приказываю Вам, графиня де Монсор, впредь держать язык за зубами по поводу того, что творится в постели моей дочери, а Вы, моя дорогая,-мама нежно обхватила обе кисти поэтессы.-заслуживаете уважение меня, и светских женщин летучего эскадрона. Отстаивать честь чужого человека – редкость нашего времени, а Вы, как смелая женщина, не побоялись быть одной против всех. Похвально.
–Заслужить уважение шлюх это, конечно, очень почетно.-засмеялась графиня, но получив хлесткую пощечину от моей матери, резко сжала правую щеку, и застонала.
–Впредь, не желаю больше видеть Вас, графиня, в нашей обществе, как Вы смеете выражаться «Шлюх», чтобы Вы не позорили свое достижение «второй Девы Марии».-на этих словах моя мама удалилась.
Спустя несколько часов замок моего брата покинули все, кроме самого Генриха, меня и поэтессы. Довольная собой Виктория смотрела в окно, попивала медленно вино, и я заметила, как игриво она пританцовывает бедрами. Забавно, но без корсажа платье сидит на ее изящном теле намного лучше, чем если бы он был на ней. Прислуга подала ужин, но только есть я совершенно не хотела, и, хотя стол ломился как всегда от яств, все это было горьким на вкус от той горечи предательства, которое я не могу до сих проглотить, как бы не пыталась. Впрочем, Виктория практически не притронулась к еде, да и мой брат не смог поужинать видя, что компании у него поэтому нет. Так довольствуясь одной ножкой какой-то птицы поднос с которой стоял прямо перед ним, он медленно ковырял ее мясо, но редко отправлял его в рот.
Возвратится домой для меня было тоже самое, что пойти лишить себя жизни. Я знала, что мой муж сейчас утешает графиню Монсор, а знать о том, что тебя предают снова гораздо легче, чем увидеть в каких сладких поцелуях он это делает. Оба мужчины, что так дороги моему сердцу…они просто растоптали меня, как женщину, предпочли быть с той, кто знает больше в любви, но только никто из них не подумал о том, а что буду чувствовать я. Никто из них даже не задумался о том, какую боль доставят мне. Генрих отворил дверь в одни из самых лучших покоев, и сказал, что я могу оставаться здесь сколько пожелаю. Это очень мило с его стороны, но только утром на рассвете я вернусь домой, где надеюсь не застать свои страхи.
Спустя несколько минут постучалась Виктория. При всей своей уверенности ее глаза были полны печали. Видимо, только это не были способны скрыть ее голубые глаза. Как бы она сейчас не улыбалась мне, как бы не пыталась ободрить, но только все это меркнет. Все это кажется не естественным. Я переоделась в ночное платье, надела сверху халат, и накрывшись одеялом, просто легла без сил. Так отвратительно я себя еще не чувствовала. Виктория села на край кровати, и нежно поглаживая мое плечо, она сказала…
-Не печальтесь, Марго. Предательство любовника еще не самое страшное.-она вздохнула.-все могло быть гораздо хуже.
–Гораздо хуже?-прошептала я.-куда же еще хуже?
–Например, если бы это письмо все же попало в руки Шотландскому принцу.-она протянула мне письмо.-тогда бы все эти сплетни Ваших фрейлин оказались правдой, а так…все это и остается сплетнями.
–Почему? Почему Вы так отчаянно боритесь за мою честь?-спросила не понимая я, и нежно погладив ее нежную щеку, посмотрела в ее глаза, что так предательски заблестели при свете полой луны.
–Наверное, потому что Ваша жизнь мне не безразлична…-прошептала поэтесса.
Почему она заставляет мое сердце биться быстрее? Почему ее слезы ранят меня сильнее
