Текст книги "Влюбленный грешник"
Автор книги: Виктория Плэнтвик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)
Укол подействовал немедленно, и Элис спокойно наблюдала, как молодой врач бинтует ей руку. Напоследок он наложил еще и пластырь, а затем осторожно вдел кисть в повешенную на шею Элис перевязь.
– Это защитит повязку, а также будет напоминать вам и всем остальным, что вы получили травму. Старайтесь пользоваться этой рукой как можно реже. Чем меньше вы будете ею действовать, тем быстрее срастется кость. А если боль усилится или возникнет еще что-нибудь беспокоящее вас, приходите ко мне.
Элис нахмурилась. В отличие от своего стоика-отца она плохо переносила физическую боль. Вероятно, это качество она унаследовала от матери, которая, по словам отца, всегда была изнеженной и капризной. В свое время она бросила пятилетнюю дочурку и сбежала с музыкальным эксцентриком, которому пришла пора отправляться на гастроли. Таким образом Элис осталась целиком на попечении Альфа Керрингтона. Он так и не женился во второй раз.
– А по какой причине может усилиться боль? – обеспокоенно спросила Элис.
– Обычно это происходит, если повязка наложена слишком туго. Но иногда бывают осложнения, например кость неправильно срастается, и тогда требуется хирургическое вмешательство. Но в вашем случае это маловероятно – по крайней мере до тех пор, пока вы снова не решите кого-нибудь нокаутировать!
Элис оставила без внимания малоудачную шутку врача и принялась поудобнее устраивать руку на перевязи.
– Три недели…– мрачно пробормотала она.
– Не такой уж большой срок, – улыбнулся ей врач. – Вы работаете?
– В данный момент-нет.
– Тем лучше. Это означает; что вы сможете обеспечить руке покой.
– Это означает, что скоро я умру с голоду – невесело усмехнулась Элис. – Если я не найду работу, то меня выставят из квартиры и мне будет нечего есть. Кстати, я не смогу заплатить и вам.
Доктор замахал руками.
– Не спешите расстраиваться! Ведь у вас же есть медицинская страховка? Ваша травма вполне подходит под категорию несчастного случая. А какого рода работу вы ищете?
– Что-нибудь в области менеджмента, – неохотно ответила Элис. Она уже порядком устала и проголодалась, а кроме этого, ей смертельно хотелось спать. – Но свободных мест в этой сфере не так уж много. – Особенно, если учесть, что Сайлас Моррисон выписал для меня «волчий билет», и теперь, похоже, на приличную работу вообще рассчитывать не приходится, добавила Элис про себя.
– Вы могли бы попытать успеха на другом поприще, – заметил доктор.
– Да, – кивнула Элис. – Я теперь согласна и на место секретаря в офисе или продавца в приличном магазине… У меня совсем не такие уж завышенные требования к работе. Но сейчас, если бы я сама занималась приемом на работу, то скорее всего отказала бы себе. Зачем брать в штат больного человека, когда есть масса здоровых претендентов, – пожала она плечами.
– А вы не пробовали обращаться в службу социального обеспечения? – участливо спросил врач.
Элис вздохнула, начиная понимать, что гордость – это еще одно излишество, без которого ей отныне придется обходиться.
– Видите ли, на мне висят кое-какие финансовые обязательства, и пока я не освобожусь от них, мне нельзя рассчитывать на государственную помощь, – пояснила она.
– Ничего подобного, – возразил доктор. – Вы должны получать финансовую поддержку все то время, пока не способны работать. Вам будут выплачивать определенный процент от средней суммы зарплаты за последний год. Перед тем как уйти, обратитесь в регистратуру, там вам выдадут специальную форму, которую вы заполните.
Забрав выписанный молодым доктором рецепт, Элис пробормотала слова благодарности и поспешила удалиться, не желая вступать в дискуссию о том, почему она не может претендовать на подобную поддержку. Добрый доктор не знал, что весь прошлый год она не получала никакой зарплаты, потому что вынуждена была вкладывать все деньги в свой издыхающий бизнес, а сама жила на остатки былых сбережений.
В течение нескольких последующих дней Элис тщательно исполняла предписания врача, стараясь максимально избавить больную руку от нагрузки. Она одевалась с особой осторожностью, потом Мэйми помогала ей уложить волосы в аккуратный узел, а затем Элис спешила на автобус, чтобы успеть на очередное собеседование.
Как-то раз она вспомнила об одной владелице бюро по трудоустройству, с которой была немного знакома в прошлом, и заехала к ней.
Та была предельно откровенна.
– Я скажу тебе все прямо, потому что не хочу, чтобы ты зря теряла время, – заявила она. – Но предупреждаю, что буду все отрицать, если наш разговор выйдет за стены моего кабинета. Дело в том, что мое бюро по найму, как и все остальные подобные учреждения, зависит от сотрудничества с большими компаниями. Если мы не будем поставлять своим клиентам тех работников, которые им нужны, нашу инициативу перехватит кто-то другой. А неприятная правда заключается в том, что, если я предложу кому-либо из предпринимателей кандидатуру Элис Керрингтон, я рискую потерять этих клиентов. Как ты сама понимаешь, мне это невыгодно. То же самое тебя ждет и в других бюро. На нас сейчас оказывают давление, поэтому, боюсь, тебе самой придется заняться собственным трудоустройством…
В этом нет ничего нового, думала Элис, кое-как стругая себе вечером капустный салат. Ей и так всегда приходилось заниматься всем самой. Даже когда был жив отец Элис, он предпочитал предоставлять дочь самой себе, оставляя ее на произвол судьбы, точно брошенного в воду щенка.
Но в эту минуту Элис волновала даже не работа, а то, что, если она не раздобудет побыстрее денег, через три дня ей придется съезжать отсюда. А ехать ей было некуда…
Неожиданный стук в дверь заставил Элис вздрогнуть. Оказалось, что это пришел старичок, живший в квартире слева от Мэйми.
– Там тебе звонят, – прошамкал он своим беззубым ртом.
– А, спасибо, – натянуто улыбнулась Элис и поспешила в холл, продолжая держать в руке бутылочку с растительным маслом.
В холле она подошла к настенному телефону, с которого свисала на шнуре трубка. Правой рукой Элис действовать не могла, поэтому ей пришлось поставить бутылочку на пол и взять трубку левой.
– Алло?
– Мисс Керрингтон?-Только один человек мог произносить ее имя с подобными интонациями. Элис внутренне напряглась.
– Мистер Моррисон! Какой приятный сюрприз! – Она тоже могла проявить язвительнейшую любезность. – Как поживаете, сэр?
– Прекрасно, благодарю вас. А вы? Элис непроизвольно посмотрела на забинтованную руку. – Великолепно! Лучше не бывает! – съязвила она.
На том конце провода замолчали. Элис слышала дыхание Моррисона. Сама она старалась дышать как можно тише, чтобы он не догадался, насколько она взволнована.
– Я звоню, чтобы пригласить sac на ужин в Риверсайд-отель, завтра вечером. У меня есть для вас неплохое предложение. Оно сулит вам немалую выгоду, да и мне тоже.
4
– Да, мадам, мистер Моррисон ожидает вас за столиком. Прошу следовать за мной.
Элис нервно одернула платье и зашагала вслед за метрдотелем через зал. Это был ресторан при весьма фешенебельной гостинице, и Элис возблагодарила Бога за то, что он надоумил ее позаботиться о своем внешнем виде. Сегодня она была одета по-другому. Раньше, во времена своего процветания, она вообще не появлялась на публике дважды в одном и том же наряде. И на этот раз она решила оставить черное платье дома. Сайлас Моррисон непременно заметил бы, что Элис одета, как и в прошлый раз, и обязательно отпустил бы какую-нибудь колкость насчет бедности ее гардероба.
За туфлями снова пришлось обращаться к Мэйми. Но щедрая официантка радушно поделилась с Элис не только туфлями, но и платьем, потому что все оставшиеся после конфискации наряды – кроме того самого черного платья – совсем не годились для похода в столь роскошное заведение. И Элис не устояла перед искушением утереть нос своему врагу, выбрав для себя просто сногсшибательный туалет.
Сейчас ей даже начало казаться, что она оделась чересчур смело. На ней было короткое ярко-зеленое платье, расшитое блестящими бусинками, – последний крик моды. Оно было совершенно не в ее стиле. Элис чувствовала, что привлекает к себе всеобщее внимание. Спереди платье было закрытым, но облегающий трикотаж так откровенно обрисовывал ее пышную грудь и соблазнительный круглый зад, что Элис чувствовала себя голой. А уж о длине юбки говорить не приходилось: ноги Элис были открыты едва ли не до трусиков.
Возможно, ей не следовало, поддавшись на уговоры, оставлять волосы распущенными и краситься ярче обычного, но когда Мэйми узнала, что ее приятельница отправляется на встречу с тем человеком, с которым она подралась в ресторане, то и слышать не захотела о чем-то более скромном и приличном. Как только Мэйми стало известно, что Элис побила этого «парня», она воспылала к подруге самым искренним почтением и лишь скептически покачала головой, когда Элис заявила, что свидание будет чисто деловым.
Метрдотель свернул за загородку, уставленную горшками с пышными тропическими растениями, и Элис сразу заметила сидевшего за столом Моррисона. В мгновенно наступившем замешательстве она застыла на месте. Не нужно было принимать этого приглашения! Зачем Сайласу предлагать ей помощь, если он и тая держит ее на коротком поводке? Согласившись прийти сюда, Элис показала, что дошла до такого падения, что готова согласиться на все что угодно.
Она уже почти решилась развернуться и уйти, но в этот момент Моррисон обернулся и обжег ее взглядом синих глаз. Элис поняла, что пути к отступлению отрезаны. Господи, кого она хочет обмануть? Ведь ей действительно больше нечего ждать!
По мере приближения к столику Элис все больше нервничала. Непроизвольно сжав пальцы, она тут же поморщилась от короткого приступа боли. Днем Элис сняла повязку и попыталась при помощи крем-пудры замаскировать огромный синяк, но из этого ничего не вышло. Пришлось снова обратиться к Мэйми – на этот раз за парой черных атласных перчаток, присобранных у запястья резинкой.
Ничего, несколько часов можно потерпеть, успокаивала себя Элис, ведь ей же не придется работать этой рукой. Ей не хотелось, чтобы Моррисон подумал, будто она пытается его разжалобить, демонстрируя свое увечье.
Кстати, лицо Сайлаcа было совершенно чистым – ни синяка, ни запекшейся раны на губе, и это лишний раз доказывало, что с этим человеком не так-то легко справиться.
Она не без тайного удовлетворения заметила, как заблестели глаза Моррисона при виде ее платья. Очевидно, он был поражен ослепительным блеском множества бусинок, переливавшихся в свете огромной ресторанной люстры. Сознание того, что она все еще способна удивить этого человека, улучшило настроение Элис. Один-ноль в пользу Мэйми! Церемонно улыбнувшись, Элис села на предложенный метрдотелем стул.
– Маскируете следы увечий? – шепнул Сайлас, опалив ее пронзительным взглядом. Элис мгновенно напряглась, уловив в его едва слышных словах желание побольнее ее уколоть.
– Что вы имеете в виду? – оскорблено спросила она.
Поднявшийся было при появлении Элис Моррисон снова сел и лукаво улыбнулся.
– Вы выглядите очень… смело и даже вызывающе, – заметил он, жестом подзывая официанта.
– Благодарю, – нахмурилась Элис.
– Не стоит благодарности… – сказал Сайлас со странным выражением в голосе, которое заставило ее на секунду забыть данный себе зарок сохранять полнейшее спокойствие и невозмутимость, что бы ни произошло.
– Отчего же… Сай, – ответила Элис фальшиво-сладеньким голосом. – Ты и сам выглядишь шикарно, – дерзко добавила она.
Все ее попытки уязвить Моррисона оказались напрасными. В белом пиджаке, выгодно' подчеркивавшем его мощные плечи, синей шелковой рубашке и черных брюках он действительно выглядел образцом мужской элегантности. А его красивое лицо было таким оживленным и светилось такой искрометной радостью, что даже Элис не могла не признать его настоящим красавцем.
И Моррисон это знал. С довольным видом откинувшись на спинку стула, он ухмыльнулся, явно наслаждаясь дерзким комплиментом своей гостьи.
– Мы как будто образовали общество взаимного восхищения! – игриво произнес Сайлас. – Что ты будешь пить? Я, например, ради такого случая рискну выпить русской водки!
Элис понимала, что ей лучше вообще отказаться от спиртного, но ее уже захватило настроение Моррисона.
– Присоединяюсь к тебе! – Она утвердительно кивнула.
Официант удалился, любезно наклонив голову, чтобы через минуту вернуться с запотевшим графином охлажденной водки и закусками в русском стиле.
– Я уже начал сомневаться, придешь ли ты, – сказал Сайлас, когда они выпили по рюмке крепчайшей, чистой как слеза водки, поскорее зажевав жгучий напиток сандвичами с яйцом и черной икрой.
Элис не хотелось признаваться, что она опоздала случайно. Ей неловко было садиться в автобус в своем вызывающем наряде, поэтому Мэйми позвонила одному из своих бесчисленных приятелей и попросила его подвезти Элис. Но тот не только опоздал к назначенному сроку, но еще и прибыл на мотоцикле. Всю дорогу, пока они мчались по вечернему Лондону, Элис дрожала от страха, потому что держаться ей приходилось одной рукой. К счастью, приятель Мэйми догадался притормозить, недоезжая до отеля, и остаток пути Элис проделала пешком. Но все равно в ресторан она вошла слегка ошалелая от своего путешествия.
– А ты, конечно же, никогда не опаздываешь? – криво усмехнулась Элис.
– Да, если не считать истории в церкви, – колко заметил Сайлас.
Элис почувствовала, что заливается краской.
– Ты мог бы попытаться исправить положение… например, жениться на другой, – пробормотала она себе под нос.
– Интересно, на ком? Уж не на моей ли тайной любовнице? – съязвил Моррисон.
У Элис часто-часто забилось сердце. Она глубоко вздохнула, пытаясь немного успокоиться,
– Так у тебя в самом деле была тогда любовница? – ошеломленно спросила она. Подобная мысль даже не приходила ей в голову.
– Конечно, – невозмутимо ответил Моррисон. – Я думал, что ты знаешь об этом.
– Значит, ты решил, что я… что я…
– Совершила благородный поступок? Ты это хочешь сказать, дорогая моя? – подсказал Сайлас.
Сердце Элис затрепыхало, как пойманная бабочка в кулаке.
– Я не твоя дорогая! – раздраженно огрызнулась она. На душе у нее сейчас было очень скверно.
– Нет, именно дорогая! – угрожающим тоном возразил Моррисон. – Ты очень дорого обошлась мне, Элис. Фактически ты стоила мне дороже, чем вес мои любовницы, вместе взятые. По завершении вежи той истории у меня мало что осталось. Вернее сказать – не осталось ровно ничего, И мне пришлось начинать свое дело едва ли не с нуля.
Элис слушала его молча. Бессмысленно било оправдываться и уверять Сайласа, что его разорение совсем не входило в ее планы.
– Деньги еще не все в жизни, – сказала она наконец. – Если бы женщина любила тебя…
– Как Фиона, например? – саркастически усмехнулся он. – «В богатстве и в бедности…» – процитировал Моррисон слова, произносимые священником во время церемонии венчания.
Элис виновато опустила глаза, но Сайлас не позволил ей так легко уйти от неприятной темы.
– В чем дело, Элис? Разве ты надеялась, что я буду делать вид, будто между нами ничего не произошло? Но ведь именно из-за этого ты и сидишь сейчас здесь!
Элис мгновенно вздернула подбородок.
– Я пришла сюда, потому что ты сказал, что у тебя есть для меня интересное предложение.
– Ах, да! – Моррисон откинулся на спинку стула, – Предложение… Забавно, на что ивой раз может решиться человек, которому больше нечего терять. Правда, Элис? – медленно протянул он.
– О чем это ты? – насторожилась она. На яйце Сайласа появилась очаровательная улыбка, но глаза его оставались ледяными.
– О том, что в жизни может наступить такой момент, когда все принципы и убеждения летят к черту, вот о чем…
Эяис вдруг заметила тоненькую полоску на его нижней губе – крошечный, почти заживший шрамик, на который она и внимания не обратила бы, если бы не была сама повинна в его появлении.
– Да, в сфере бизнеса удача изменчива… – вздохнула она.
– Особенно для тех, кто занимается не своим делом! – жестко отрубил Сайлас.
– Если ты сомневаешься в моих профессиональных способностях, тогда я не понимаю, что здесь делаю! – сердито заметила Элис.
– Скоро поймешь, – заверил ее Моррисон, глядя куда-то поверх ее головы.
– К чему ты клонишь? – начала было она, но осеклась, увидев, что Сайлас поднялся из-за стола и циничная ухмылка на его лице сменилась широкой радушной улыбкой. Он протянул руку подошедшему к столику немолодому блондину.
– Привет, Зигфрид! Рад, что ты нашел время, чтобы прийти сюда, – сказал Моррисон.
– Разве мог я оставить без внимания такой заманчивый предлог? – добродушно рассмеялся блондин, крепко пожимая руку Сайласа. Он говорил с сильным, режущим ухо немецким акцентом. Затем гость бросил взгляд на Элис. – Привет, детка!
Прежде чем она успела открыть рот, вмешался Моррисон.
– Не обижайся на нашего гостя, Элис! Он только хотел показать тебе свое доброе расположение, – заметил он как бы между прочим. – Позволь представить тебе Зигфрида Мотценбеккера. Чтобы не быть многословным, скажу лишь, что он – весьма видная персона в западногерманской сталелитейной промышленности и прибыл сюда, чтобы подписать кое-какие соглашения с моей компанией. Зиг, познакомься с Элис.
Моррисон не назвал фамилии Элис, и это показалось ей оскорбительным, но герр Мотценбеккер воспринял такое с ней обращение как вполне естественное.
– Рад познакомиться, золотце. – Он улыбнулся еще шире.
Элис постаралась изобразить ответную улыбку, но в следующее мгновение ей пришлось крепко стиснуть зубы, потому что немец взял ее за обе руки и галантно расцеловал их. Перед глазами Элис вспыхнули красные круги, и она едва удержалась, чтобы не вскрикнуть. От боли она даже не слышала, о чем говорят между собой мужчины. Мотценбеккер тем временем устроился за столиком слева от нее. Оказалось, что там стоял еще один прибор, который Элис не заметила, потому что была слишком увлечена беседой с Сайласом. Только сейчас она поняла, что к ужину с самого начала ожидался еще один человек.
– Я думала, что мы будем ужинать вдвоем, – прошипела она прямо в ухо Моррисона, пока немец заказывал себе выпивку.
– Разве я что-нибудь говорил на этот счет? – насмешливо поднял брови Сайлас.
– Нет, но мне казалось, что это само собой разумеется, – неприязненно произнесла Элис.
– – Обожаю сюрпризы, – шепнул Моррисон. – Это делает меня непредсказуемым. Потому что предсказуемый человек слишком уязвим… не так ли?
Что он хочет этим сказать? Элис нахмурилась и прикусила нижнюю губу. Уж не намек ли это на ее собственные, слишком уж немудреные действия? Когда-то ее отец любил говорить, что у нее типично женская логика и из-за этого ей никогда не стать преуспевающей деловой дамой.
– Ты держишься чересчур скованно, – продолжил Сайлас все с теми же бархатистыми интонациями в голосе. – Перестань волноваться и наслаждайся вкусной едой. Я потому и пригласил вас с Зигфридом в этот отель, что здешняя кухня имеет отличную репутацию. – Он подлил в рюмку Элис еще немного водки. – Не стоит обсуждать дела на пустой желудок. – В его пронзительном взгляде появилось какое-то новое выражение. – Расслабься и будь попроще. Зиг очень выгодный партнер, и, кроме того, он прилетел всего на один день – завтра же должен возвращаться обратно. Я просто прошу тебя сделать этот вечер приятным для него. Поверь, если ты сейчас приложишь немного усилий, чтобы развлечь Мотценбеккера, это потом окупится для тебя сторицей…
Элис охватило странное волнение. Она видела Моррисона разным: и гневным, и равнодушным, и язвительным, но еще ни разу ей не случалось подпадать под его обаяние.
В то время, когда Сайлас был помолвлен с Фионой, он всегда держался с Элис подчеркнуто официально и сдержанно, никогда не пытался с ней заигрывать или даже пошутить. Вероятно, поэтому неожиданно появившаяся на его лице теплая улыбка заставила сердце Элис приятно замереть. Глубокие синие глаза, казалось, гипнотизировали ее. На секунду ей почудилось, что перед ней совсем другой человек, с которым она могла бы…
Элис словно подхватила горячая волна, и она вдруг устыдилась своих нескромных мыслей. Усилием воли отогнав соблазнительные образы, она выпрямилась на стуле, только сейчас спохватившись, что они с Морриеоном шепчутся как заговорщики.
Кажется, он что-то сказал насчет того, что ей нужно развлекать гостя? Иными словами, Сайлас хочет, чтобы она сыграла роль хозяйки вечера? Идея была настолько неожиданной, что Элис вздрогнула.
– Тебе холодно? – Моррисон дотронулся кончиками пальцев до ее руки. И этот едва ощутимый физический контакт заставил Элис вновь вздрогнуть. Чувствуя, как внезапно пересохло у нее во рту, она взглянула вниз и увидела, как встопорщились крошечные светлые волоски на коже ее руки. Должно быть, это от страха, мелькнула у нее мысль. Страха перед этим человеком, таким сильным, властным, самоуверенным… и привлекательным.
Вместо Элис ответил Зигфрид Мотценбекккер.
– Холодно? – повторил он с добродушным смешком. Было похоже, что этот человек всегда весел и добродушен, как бы ни складывались дела. – Я знаю хороший способ разогреться. Как насчет того, чтобы потанцевать? Танцевальный пятачок выглядит слишком сиротливо, когда на нем нет ни единой пары!
Немец схватил Элис за правую руку, заставляя подняться со стула. Она уже хотела отказаться, но новая вспышка боли подавила желание спорить.
– Я не знаю… – пролепетала Элис.
Сайлас тут же перебил ее:
– Не ломайся, Элис. Я же знаю, как ты любишь танцевать! – коварно подмигнул он, лишая ее возможности возразить. – Ну, а если я заскучаю в одиночестве, то приду к вам и отберу тебя у Зига, – добавил Моррисон к величайшему смущению Элис.
Зигфрид весело рассмеялся.
– Не выйдет, приятель! – заявил он, притягивая Элис к себе. – Найди себе другую партнершу, а эта – моя!
Пока Мотценбеккер вел ее меж столиков, она оглянулась и заметила на лице Сайласа довольную улыбку. Откинувшись на спинку стула и прикрыв глаза, он наблюдал, как они идут к танцевальному пятачку.
Несмотря на свои почтенные годы и объемистое брюшко, Зигфрид оказался хорошим танцором. Даже медленный вальс он сумел превратить в настоящую феерию. К сожалению, Элис не могла во всей полноте оценить его способности, потому что все время старалась убрать от него подальше больную руку.
Зигфрид между тем рассказывал ей, что ему «шее пятьдесят четыре года, что у него очень ревнивая жена, которая не отпускает его от тебя ни на шаг, и сегодня ему удалось вырваться сюда одному только потому, что его Трудхен с утра мучается мигренью и осталась лежать в постели. Затем Мотценбеккер со смехом заметил, что Элис на целую голову выше его но это совсем даже не плохо: он считает ее просто необыкновенной красавицей и невероятно сексапильной особой.
Если бы Элис не страдала от ноющей боли, она непременно удивилась бы смелости его комплимента, но все ее силы уходили на то, чтобы не завопить словно раненое животное и не разрыдаться.
К счастью, вскоре танец закончился, и они отправились обратно к столику. Поджидавший их Сайлас даже не пытался скрыть своего интереса к фигуре Элис. Его изучающий взгляд медленно скользил вверх от ее длинных ног к обтянутым плотным трикотажем бедрам и полной груди. Казалось, Моррисон уже преодолел первое впечатление, произведенное на него нарядом Элис, и сейчас смаковал, словно гурман лакомство, красоту всех изгибов и выпуклостей ее тела.
Кровь быстрее заструилась по жилам Элис, когда она поняла, что он сейчас представляет ее себе совсем голой. Она стиснула зубы, решив, что не позволит Сайласу разрушить ее уверенность в своей женской привлекательности, как он уже сделал это с ее уверенностью в своих деловых способностях.
Гордо выпрямив плечи и тряхнув волоса. ми, Элис подошла к столику с таким независимым видом, что глаза Моррисона поневоле сузились, а подбородок задрался, как в то мгновение, когда в него врезался ее кулак Затем он неожиданно улыбнулся. Элис была совершенно обескуражена, увидев, какое выражение появилось на его лице.
Сайлас Моррисон и нежность? Такого просто не может быть!
После того как Элис и Мотценбеккер снова сели, к столику подошел официант, чтобы принять заказ на основные блюда. Изучая меню Элис вдруг почувствовала, что у нее совсем пропал аппетит. А ведь отправляясь сюда, она собиралась основательно подкрепиться. В конце концов она остановила свой выбор на филе камбалы, обжаренном в сухарях, и салате из помидоров.
– Ты могла бы заказать и что-нибудь поизысканнее, Элис, – проворчал Сайлас. – Я пригласил тебя сюда не для того, чтобы ты изображала скромницу. Не стесняйся – во всяком случае, грязную посуду тебе сегодня вечером мыть не придется.
– Уж это точно! – подхватил Зигфрид. – Мы найдем более интересное занятие, правда, золотце? Женщина с такими великолепными пышными формами должна иметь хороши аппетит за столом, но не только за столом…
Игривое замечание немца заставило Элис' поморщиться. Она никогда не любила сальных шуточек. А тот без умолку болтал, постоянно обращаясь к ней. Сайлас не делал попыток прервать Мотценбеккера, позволяя ему нести любую чепуху.
Еще дважды Зигфрид уводил Элис танцевать. После второго раза она попросила разрешения удалиться в дамскую комнату. Там, глядя в зеркало на свое измученное лицо, она решила, что не продержится до конца вечера без помощи таблеток. Рука ныла не переставая, выпитая водка только усиливала неприятные ощущения, ее бегство сейчас было бы действительно смерти подобно. Сайлас делал шаг навстречу, и Элис собиралась играть по его правилам до тех пор, пока не добьется от него главного – перемирия. Она нашла в сумочке пакетик с выписанными молодым доктором таблетками и проглотила сразу две, исходя из соображения, что двойная доза и подействует в два раза быстрее.
Таблетки быстро смягчили грызущую боль в руке, что привело Элис в радостное состояние. Ей вдруг стало легче соображать, и она, уже опять сидя за столом, обратила внимание на то, что ее попытки уклониться от все более настойчивых ухаживаний Зигфрида вызывают у Сайласа явное недовольство. Это ее насторожило. Прикрыв рот ладонью, она притворно зевнула и заметила, что время уже позднее.
Отодвинув манжет, Сайлас бросил взгляд на свои дорогие золотые часы.
– Мм, да. Все хорошие девочки уже давно должны быть в постельке…
– Ты хочешь сказать, что я не принадлежу к их числу? – иронично бросила Элис.
Зигфрид хохотнул и стиснул под столом ее коленку.
– Что ты! Ты бы здесь не сидела, если бы Сай не считал тебя очень хорошей девочкой. Он говорил мне, что ты классная девчонка, – и был прав, не сойти мкс этого места! – Он потянулся было к больной руке Элис, но она быстро схватила бокал минеральной водой. Тогда Зигфрид снова тронул ее за колено.
– Вот как? А что же Сай говорил обо мне? – спросила она, быстро отодвинув ногу. Кажется, дело обстою много хуже, чем она подозревала…
– Детка, если ты действительно хочешь это знать, то почему бы нам не подняться в твой номер и не обсудить этот вопрос там? Ведь мне скоро уже придется отправляться к своей Трудхен, пока она не начала волноваться. – Зигфрид подмигнул Элис с таким видом, будто они оба вали, о чем идет речь, и она с пугающей ясностью поняла, что он имеет в виду. По ее спине пробежал холодок. Но пока она путалась в словах, пытаясь выразить свое возмущение, Мотценбеккер неожиданно заметил в дальнем конце зала кого-то из своих знакомых и встал из-за стола.
– Да это же Курт! Оказывается, и он тоже здесь, – удивился Зигфрид. – Извини, золотко, я схожу поболтаю с одним приятелем и быстро вернусь. А потом мы с тобой займемся нашим дельцем.-Пошатнувшись, он повернулся к Моррисону. – Прости, Сай, но тебя мы с собой не приглашаем. Сам понимаешь – третий лишний… и все такое!
Как только Мотценбеккер отошел на достаточное расстояние, Элис наклонилась к Сайласу.
– Почему Зигфрид думает, что я поднимусь с ним в номер? – Ее голос был тревожным. – И почему он вообще считает, что я живу в этой гостинице?
Вынув что-то из кармана, Сайлас показал этот предмет Элис. Это был ключ с биркой.
– Потому что ты действительно здесь живешь, – ответил он. – В номере шестьсот один.
– Что все это означает? – прошептала Элис, с опаской глядя на ключ, словно тот мог в любую секунду взорваться.
– Зигфрид считает тебя классной девочкой, поэтому не можешь же ты отвезти его в тот клоповник, где снимаешь комнатенку, – усмехнулся Сайлас. – А Мотценбеккер, в свою очередь, не может пригласить тебя к себе, потому что там сидит его ревнивая супруга. Кроме того, «обсуждения» такого рода лучше проводить на нейтральной территории.
У Элис потемнело в глазах от гнева и обиды.
– Это и есть твое «деловое предложение»? – горько спросила она. – Ты хочешь, чтобы я переспала с Зигфридом и тем подсластила вашу сделку? А какой смысл мне этим заниматься?
– Я всегда выполняю свои обещания, – отвечал Сайлас, проводя пальцем по шрамику на губе. – А если ты помнишь, я обещал, что ты получишь выгодное предложение…
Он сунул пальцы во внутренний карман и вынул сложенный вдвое листочек бумаги. Не отрывая глаз от Элис, он придвинул листочек к ней. Она сразу поняла, что это банковский чек.
– Деньги? – Ее голос дрогнул от обиды. Какое унижение! – И ты думаешь, что я продамся за какие-то жалкие… – она развернула чек, – десять тысяч фунтов?! – поражение выдохнула Элис, увидев ряд нулей.
Моррисон внимательно наблюдал за ней, словно дьявол-искуситель.
– Заманчиво, правда, Элис? Подумай, за один вечер ты можешь заработать столько, сколько другие выколачивают за полгода… Если только твоим принципам не претит то обстоятельство, что для этого тебе придется стать всего лишь проституткой!
