Текст книги "Страшно Упрямый (СИ)"

Автор книги: Виктория Падалица

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Молчание.

Подождала немного. Поняла, что он не собирается обговаривать со мной маршрут.

– Лучше б на другую машину поменял…

– Например? – заинтересовался он. – Какую ты бы хотела?

– Шевроле Тахо. Но только чтоб бронированный. Как у инкассаторов.

– У-у-у, ты загнула. Шевроле Тахо ей подавай. Закатай губу, красавица. Нам такая роскошь не по карману.

В смысле не по карману?

Я вновь приняла сидячее положение и, поглядев на него оценивающе, с возмущением о уточнила.

– Так ты че, нищий что ли?

– А тебе богатого надо? – съязвил Бейрут на той же ноте.

– Конечно надо! – прогремела я, не подумав, как выгляжу со стороны.

– Ты не в том положении, чтобы выбирать.

Это уж точно. Я совсем не в том положении.

Пересилив боль в глазах, прищурилась и поглядела в окно.

Мы двигались по шоссе, но в какую сторону от города, было совершенно неясно. Никаких опознавательных знаков вдоль дороги не виднелось. Как и сама дорога была мне незнакома. Где это я???

– Сколько времени мы в пути?

Заторможено поинтересовалась я с намерением вычислить примерное местоположение.

Бейрут не ответил на, казалось бы, несложный и очень важный для меня вопрос. Его молчаливость заставила меня продолжить выпытывать из него правду.

– Куда ты везешь меня? Мы очень долго едем?

– Не засекал. Хочешь вычислить координаты местности? Не выйдет. Это старая дорога. Тут мало кто ездит.

Не скажет, значит. Пункт назначения должен оставаться тайной для меня. А как же иначе, ведь я у него в заложницах.

Ну и дела… Зачем я только пошла в клуб … Хотела ж насолить бывшему. Лучше б дома сидела и убивалась по нему. Чем так, попасть в такое приключение.

Бывшему сейчас хорошо небось. А вот у меня проблемы, причем глобального характера. Как выпутаться из них, ума не приложу.

– О чем задумалась? – поинтересовался Бейрут.

– Да так. О своем.

– Хочешь пить? Дать водички?

– Не нужна мне твоя водичка. Ты лучше скажи, когда мне можно будет вернуться домой?

– Нескоро. Вряд ли ты вернешься раньше, чем через год.

– Год??? Год в заложниках??? Но ты же вчера обещал, что отпустишь, когда что-то объяснишь мне…

– Я пока не объяснил. Не было времени. Был занят другим. Если ты хоть немного помнишь из того, что случилось этой ночью.

– Ну так сделай это сейчас. Объясни, что хотел. И отпусти меня.

– Ты не готова меня слушать. Пусть сперва вся химия из тебя выветрится. Потом и будем разговаривать.

Бейрут проверяет, помню ли я что-либо? Очевидно, так. А если солгу и скажу, что не помню, он отпустит меня?

– Я не помню ничего с тех пор, как мы пересели в Хаммер. – солгала я намеренно.

– Однако Хаммер ты помнишь. И то, что я сказал тебе перед тем, как уйти. Не пытайся сделать из меня дурака. Не выйдет. Я наученный опытом.

Хм, козлина. Не проведешь его. Больше он мне не доверяет.

– Клянусь, я никому не расскажу про тебя и твоих подельников. Я сделаю вид, что не знаю тебя. И не буду обращаться в полицию.

– Я сказал. Сперва отрезвеешь, а потом будем разговаривать.

– Разве есть, о чем разговаривать?

Ехидно спросила я, отвернувшись от него к дороге. И снова никаких табличек за окном. Куда ж он везет меня?

– По-моему, у нас не может быть общих тем для разговора.

– Как же не может, когда может? – усмехнулся он, повернувшись. – Тебе нравится, когда я тебя трогаю без позволения. И мне нравится трогать тебя всякий раз, когда я того захочу. Кое-что между нами есть общее. Я люблю заставлять, а ты любишь, когда тебя заставляют.

– Я против садо-мазо. Если че. Я за равноправие. И обоюдное согласие.

Не согласившись с его похабным заявлением, что у нас много общего, я лениво отклонилась на спинку сидения. И прикрыла глаза ладонью.

Солнце слишком яркое. Невозможно это терпеть просто. Плюсом к тому еще и укачивало, и пить хотелось смертельно. Но я боялась пить, чтобы не стошнило. Дорога разбитая вухнарь, шатает, нет абсолютно ни малейших сил ухватиться за что-нибудь, чтобы не трясло.

– Можно попросить твои очки? Глаза болят.

– Пересядь на перед. – предложил он альтернативный вариант решения возникшей проблемы. – Тут нет солнца.

– А ты остановишься?

– Нет. Перелезешь.

Соизмерив собственные возможности и представив, как буду перелезать в таком состоянии, я решила лишний раз не шевелиться, чтобы не заблевать салон. И ложиться тоже не рискнула.

– Нет уж, спасибо. Мне и тут хорошо.

Тем более, что там у него будет больший простор действий, а здесь он до меня не достанет.

– Как хочешь. – высказался он и смолк.

Очень хотелось спать. Монотонный звук мотора убаюкивал. Из-за солнца пришлось держать глаза закрытыми.

Я старалась не спать, чтобы не пропустить дорожных указателей.

Но как знала, что не выполню миссию и что силы меня покинут спустя несколько минут отчаянного противостояния неизбежному.

Часть вторая. Заложница. Глава 1

Громкий хлопок, – как будто бы возле уха рухнуло что-то тяжёлое – вытащил меня из похмельного и неспокойного полусна.

Я мигом подскочила, словно от пушечного выстрела. Выпрямившись, быстро огляделась вокруг себя в поисках источника подозрительного шума.

Вроде бы ничего не произошло криминального. Не считая того, что я всё там же, на заднем сидении старой Вольво.

И да, мне полегчало в разы. Не обманул, что как только проснусь, самочувствие станет лучше. Конечно, не бодрячком, но все же несоизмеримо с тем, как было до этого.

Только вот за окном уже как будто другой день настал. Ливень стеной лупит. А буквально недавно, – то есть, до того, как я задремала, – было ясно, и ни единого намека на облачко.

И снова неизвестно, сколько времени я проспала. И сколько дней жизни истратила впустую, находясь в плену на заднем сидении старого тарантаса – тоже!

Пока я пребывала в принудительном небытии и состоянии в буквальном смысле "нестояния" как последствие того небытия, Бейрут куда-то отлучался и уже успел вернуться с пакетом еды и двумя стаканами кофе.

Залезая обратно в Вольво, он от души хлопнул дверью. Этот шум я и услышала, как раз перед тем, как проснуться окончательно.

Весь промокший, – ведь ему пришлось выйти в ливень без куртки, так как на ней спала я, – Бейрут протянул мне кофе на подставке и что-то съедобное в коричневом бумажном пакете.

– На, держи. Тебе купил.

Наши взгляды встретились и приклеились друг к другу, что вызвало во мне смешанные чувства, настораживающие своей противоречивостью и нескромным, запретным интересом к его персоне.

Бровь, которую Бейрут рассек в драке с Косоротом, была залеплена пластырем в цвет кожи. Очень прикольно ему. Пирсинг брови бы определенно подошёл.

Как и мокрые чёрные, слегка волнистые волосы, которые ниспадали на угловатое грубое лицо со следами трехдневной небритости, и придавали его южной внешности, и без того завлекательной, шарма обольстителя и ловеласа со стажем.

– Не хочу. – бросила я и демонстративно отвернулась от него.

Но, честно говоря, мне не хотелось этого делать. Хотелось поглядеть на него еще. Ведь его мокрый образ и яркий завораживающий взгляд, обращённый на меня в упор, ни на шутку взбудоражили воображение.

– Почему не хочешь, э? – возмутился Бейрут, продолжая требовательно тыкать уголком пакета в моё колено. – Бери, говорю тебе.

Он еще и спрашивает почему, кретин… У него хватает наглости об этом спрашивать!

Вместо того, чтобы послушно исполнить его просьбу и сделать лучше себе, я резво отсела подальше от середины салона, поближе к окну.

– Я не хочу кофе. – давясь слюнями от аппетитного манящего аромата свежесваренного напитка, я переступила через соблазн искуситься и заявила. – И вот это, что ты припер, тоже. Не хочу и не буду. Так что убери это от меня.

Вот еще!

Не стану я брать от Бейрута никаких угощений! И так уже угостил. Да так угостил, что еле выжила после этого! Не удивлюсь, если в кофе или в еду что-то подсыпано. Что-то, что в очередной раз усыпит бдительность и заставит меня проспать самое важное. В том числе и побег. Упустить который я просто не имею права.

– А чего ты же хочешь?

Словив мое железобетонное и безоговорочное послание ему "сходить на три буквы", Бейрут развернулся ко мне вполоборота.

Видать, тон мой грубый ему не понравился.

Ну ничего, пусть привыкает к дамским бзикам. Пусть глотает мою дерзость и терпит капризы, которые я буду генерировать денно и нощно. Вот специально ради него и стану неизлечимой истеричкой, которой не угодить абсолютно ни в чем.

Он еще пожалеет, что похитил меня. Пусть теперь помучается. Пусть-пусть! По нему и так взбучка грандиозная плачет крокодильими слезами. Как собственно, и тюрьма строгого режима где-нибудь на крайнем севере. А лучше – на необитаемом острове, окруженном бескрайним океаном.

– Догадайся сам, чего я хочу! И я не про еду сейчас вообще-то! – выражая крайнее возмущение, я скрестила руки на груди и претензионно поглядела ему в глаза.

Требую, чтобы он прямо сейчас стал нормальным человеком и прекратил удерживать меня в заложниках! И пусть не смотрит на меня, когда я на него смотреть изволю! Потому что он, мерзавец слащавый, слишком в моем вкусе, и из-за этого я не могу ненавидеть и презирать его в полную силу.

Не могу, а надо бы! Именно этого он заслуживает!

– Домой хочешь. Да, детка? – поймав мой утвердительный кивок, Бейрут лишь усмехнулся. – А не будет тебе домой. Ешь. По-хорошему.

Он еще и посмеивается надо мной! Да как он смеет, паразит??? Ну ни в грош не ставит меня, личность многогранную! Да если б он знал, что я в тыщу лучше всех тех баб, которые у него были и которые только могут быть в его скудной жизни…

– Не буду! И точка! – проскандировала я, со злости лупанув рукой по сидению и сделав этим себе только хуже. От удара пыль поднялась столбом, забралась в ноздри, и меня одолел злостный чих.

Кто ж знал, что сидение лет сто не пылесосили! Небось, Вольво полжизни своей в гараже стояла пылилась.

Мог бы догадаться прибрать в салоне перед тем как сложить сюда меня! Свинья!

– Ну тогда голодай. Хрен с тобой.

Не дожидаясь, когда я перестану чихать, Бейрут с полным безразличием поставил пакет возле меня, у ног, затем отвернулся и принялся за свою еду.

– Гордая какая нашлась. Не хочешь, не ешь. Заставлять не буду. Надо оно мне, ха. – бухтел и бухтел он с набитым ртом, чем раздражал меня все больше. – И не проси меня ни о чем. Раз по-хорошему не желаешь.

Обозлившись на его пофигизм и нежелание пойти на уступки с точки зрения человеческой морали, я некоторое время смотрела на то, с каким удовольствием он поглощает бургер, потом пнула ногой пакет со своим завтраком, набралась смелости и потребовала.

– Выпусти меня. Открой дверь. Сейчас же. Открой, и я уйду.

Бейрут аж поперхнулся. К сожалению, не сильно – это не привело к смерти от удушения. Но и стучать ему по спине я не торопилась. Не теряла надежды, что все разрешится само собой. В мою пользу, разумеется.

Хлебнув воды из бутылки, чтобы протолкнуть застрявшее в горле, Бейрут вновь развернулся ко мне с претензией во взгляде.

– С какого перепугу ты раздаешь мне команды, девочка? Ты ничего не перепутала, а? Здесь я командую вообще-то. А не ты. Ты здесь на птичьих правах. Запомни это. И впредь так со мной не разговаривай.

Отвернулась я к окну, тая адскую злобу на Бейрута и его поганую сущность, которая даже подавиться насмерть не может.

Глядя в сторону лесополосы, простирающейся вдоль трассы, стала размышлять, как сбежать от него. И смекнула, что мы сейчас где-то недалеко от кафе, раз кофе не остывший. Где есть кафе – есть и люди. А значит я могу пытаться бежать, и у меня это может получиться. Добравшись туда, где будут люди, я вызову полицию. Или поймаю попутку и удеру от него.

Надо бы испытать свой второй шанс сейчас, раз уж проспала первый. И мне это удастся. Обязательно.

– Мне стыдно попросить тебя… Но очень нужно. – сменив тактику с агрессивной на приторно дружелюбную, завела я несмело, делая вид, что мне и правда очень неловко.

– Я не экстрасенс. Читать мысли не умею. Нужно, так проси. – несмотря на предупреждения, чтобы я ничего у него не просила, Бейрут смиловался.

Выдохнув будто перед рюмкой, которую предстояло выпить залпом, я состроила миловидную физиономию, натянула выстраданную улыбку и елейно прошептала.

– Очень в туалет хочу. Выпусти пожалуйста.

Глава 2

Не поворачиваясь ко мне, Бейрут глядел перед собой и качал головой, раздумывая, стоит ли ему выпускать меня в туалет. А затем, подарив ложную надежду на то, что получу желаемое, сообщил с завидным пренебрежением.

– Я тебе не доверяю. Потому нет.

– Серьёзно??? – вспылила я, не веря собственным ушам. – Какое нафиг недоверие, я живой человек, а не кукла! И у меня есть физиологические потребности, в отличие от куклы! Мне необходимо посетить туалет! Сейчас же!

Бейрут «встал в позу» и отказал мне во вполне естественной просьбе облегчиться после долгой дороги. На всю голову больной, что ли???

– Вот ты мне не доверяешь. Это понятно, но…а мне как быть? Я ж не смогу терпеть еще несколько дней.

– Твои проблемы.

Бейрут пожал плечами, продолжая усердно жевать бургер.

В животе моем предательски заурчало.

Блин, я тоже хочу! Почему он так соблазнительно ест, сил моих нет выдерживать эту пытку!

– Выпусти. – попросила я жалобно. – Ну будь же ты человеком…

– А вдруг ты удерешь? Я за тобой бегать потом должен? На мне кроссы за две тыщи баксов вообще-то.

Ох, даже так? Кроссы у него видите ли, дорогие… Все что угодно придумает из отговорок, только бы я почаще унижалась перед ним.

– Так что? Не выпустишь? – в очередной раз насильно успокоив свой вспыльчивый нрав, справилась я с надеждой на то, что Бейрут сжалится.

– Под себя сходишь. – сообщил с набитым ртом, не прекращая насмехаться надо мной и моей проблемой.

Ну он и мудак… Редкостный причем! Но раз этот самовлюбленный бабуин так хочет видеть меня униженной, ползающей у него в ногах и вечно молящей о чем-то, то хрен ему на рыло! Как он ко мне, так и я к нему!

– Мне прямо здесь пописать? На сидении? – улыбнулась я и с подковыристым сарказмом озвучила. – А если покакать приспичит? Тоже под себя?

– Не приспичило же. Как приспичит, скажешь.

– А мне уже приспичило. Вот и говорю. Еще минута ожидания, и с меня полезет.

Где-то с минуту Бейрут колебался. Потом вынужденно отставил завтрак и открыл дверь.

– Ладно. Черт с тобой. Пошли в посадку.

Так… Мой выход!

Стоп, что? В посадку? Не в туалет кафе? Да еще и в его сопровождении?

Я ж думала, он позволит мне сделать все дела в одиночестве. А он оказался совершенно обнаглевший тип и без всяких комплексов!

Как только разблокировалась моя дверь, я вылезла из Вольво, поправила на себе то, что осталось от одежды, и быстрым шагом последовала к посадке.

Бейрут направился туда со мной, причем шел слишком близко, не давая мне возможности даже попытаться убежать. К моему счастью, когда я выбрала подходящее деревце и присела за ним, чтобы меня не было видно с дороги, Бейрут отвернулся. А затем и вовсе отошел на несколько метров от дерева, позволяя мне спокойно и без стеснения сходить в туалет.

Он предпочел не смотреть на то, что я делаю – и это единственное, за что я буду ему благодарна. Мне хотелось в туалет, но это подождет. А вот момент истины ждать никак не может.

Не став снимать с себя одежду, я сидела на корточках и выжидала. Стоило Бейруту отвлечься на позвонивший телефон, как я собрала волю в кулак, резко вскочила и что есть мочи рванула к грузовику.

Тот, мигая аварийкой, стоял на обочине, причем далековато. Но он там был. И в нем по-любому имелся водитель, который мне обязательно поможет.

– Э, куда! А ну стой!!!

Не сразу заметив, что за деревом и след мой простыл, Бейрут бросился за мной в погоню.

Я продолжала мчаться к грузовику что есть сил, радуясь тому факту, что мне снова удалось выгадать время и развить между нами приличное расстояние. Я смогу! У меня все получится! В тот раз сбежала, и в этот раз тоже…

– Стоять, не то ногу прострелю! – громогласно пригрозил Берут, и далее воздух разрезал звук как будто от выстрела, только приглушенный.

Он, что, пальнул в землю?

После второго предупредительного, мне пришлось повиноваться. Пуля, совершенно настоящая, реальная, застряла в дереве, в нескольких сантиметрах от меня.

Он вооружен. Это уже не шуточки.

Обернувшись назад и увидев, что Бейрут быстро направляется ко мне, но пистолета у него в руке нет, я принялась орать во всю глотку в надежде, что водитель грузовика услышит хотя бы меня, раз до сих пор не услышал выстрелы.

– Помогите! Меня похищают! Помогите! Помогите!

Настигнув меня, Бейрут больно схватил меня за волосы и, закрыв рот ладонью, чтобы прекратила кричать, свирепо прошипел в ухо.

– Тебе от меня не сбежать, детка. Усвой это наконец. Быстро в тачку.

Оттолкнув меня, что получилось довольно грубо и таки неслабо, он приподнял футболку до талии, указав, где у него припрятан тот самый пистолет, затем скомандовал идти вперед.

– Пошла. И чтоб без глупостей.

От безвыходности, мне пришлось оставить мысли о побеге. По крайней мере, я хотя бы попыталась и не буду укорять себя, что не пыталась.

Оставить, но лишь на время. Я все равно сбегу. Чего бы мне это не стоило.

Испустив огорченный вздох, я послушно двинулась обратно к Вольво, озираясь на мимо проезжавшие авто. Я понимала, если закричу снова, Бейрут выстрелит мне в ногу. За ним не заржавеет совершить это, раз пообещал. Потому шла медленно и нервно оглядывалась то на него, то на тот грузовик, водителя которого я так и не увидела.

Бейрут же, ругаясь на то, что испачкал кроссы по моей вине, следовал за мной по пятам.

– Как резво ты мчишься, антилопа… Заставляет меня бегать за ней, видите ли. Ни за одной бабой не бегал, пока тебя не встретил.

– По тебе и не скажешь. Я полагала, это твое любимое занятие – бегать за бабами. – не сдержав злобы и огорчения, что попытка побега провалилась, уколола его в ответ на противоречащую правде самокритику.

Рядом с передним колесом Вольво, я все же присела и сделала свои дела. В наглую, при Бейруте, на его глазах, он даже не успел отвернуться.

Решила не рисковать, иначе дальше придется ехать на обдудоленном сидении. С одной стороны, пыль хоть немного прибьется. А с другой… Не. Лучше не надо. Неизвестно, когда Бейрут выпустит меня снова, да и выпустит ли вообще за оставшееся время в пути.

Заодно запомнила номер и цвет Вольво. Чтобы использовать эти данные при первой подвернувшейся возможности сдать Бейрута с потрохами.

Вот бы добраться до своего телефона… Как бы это сделать…

Куда Бейрут запрятал мою сумочку?

А вдруг он ее забыл в Хаммере? Он вообще брал ее в Хаммер? Или оставил в бэхе? Что-то я не припомню этого момента…

– Давай-ка на перед садись. – приказал Бейрут, размахивая пистолетом и подгоняя меня ускориться с затянувшимся процессом облегчения. – Хочу смотреть на тебя и не сворачивать голову. А еще трогать. Беспрепятственно и когда пожелаю.

Дерзко поглядев ему в глаза и подметив про себя, что на этот раз он и не посовестился отвернуться, я закончила свои дела, затем встала и неторопливо оделась.

– А не то что? Что будет, если я не захочу пересаживаться?

– В багажник ляжешь.

Ха! Напугал кота сосиской! В багажник…

– Сажай в багажник! Все ж лучше там, чем с тобой рядом!

– Тесновато вам будет вдвоем, в багажнике. Не думаю, что понравится такая компания.

Бейрут подозрительно хитро ухмыльнулся, что навело меня на подозрительные мысли. Я перевела обескураженный взгляд на багажник.

Что в нем? А точнее, кто? Еще одна несчастная, которую он похитил?

– Там у меня труп отдыхает. – пояснил Бейрут буквально сразу, чтобы я не терялась в догадках, кого еще он посмел присвоить в принудительном порядке. – Так что будь хорошей девочкой, если не хочешь к нему присоединиться.

– Если не буду хорошей девочкой, ты меня… т-т…тоже у-у…бьёшь? Как и того, кто… там л-лежит? – уточнила я, заикаясь, а сама продолжала коситься на багажник с жутким содержимым.

Дело приняло куда более серьезный оборот, чем ожидала.

С Бейрутом шутки плохи. Он не простой. Он убийца. Ему, как и Мишке главарю, ничего не стоит завалить человека даже не за провинность, а просто так, за плохое слово.

Интересно, кого он успел убить, пока я спала? Может полицейского?

– Пошли поедим. Пока кофе не остыл окончательно. – предложил Бейрут, открывая переднюю пассажирскую дверь.

– Если выполню твое требование и сяду сюда, это засчитается в уплату долга? – робко поинтересовалась я, уже не надеясь на положительный ответ.

– Может быть. – загадочно воспроизвел он и жестом пригласил меня в салон Вольво.

«Может быть…»

Ни да, ни нет, то есть. На все его воля. Кругом одна неопределенность. Что ожидать дальше – черт его знает…

– Сама сядешь, или мне применить силу?

– Ладно-ладно. Уже.

Согласившись на его условия, я без споров села на переднее. Села, но к еде не притронулась.

Наблюдая за тем, как он, доев бургер, закуривает сигарету, параллельно заводя мотор, я принялась взывать к его человечности. Если таковая в нем имелась, хоть малая ее часть. Ну и само собой, желала без подозрений, как бы ненароком выведать то, что мне было необходимо знать.

– Слушай, Бейрут. Я баба простая. У меня нет денег. Ну вообще нет, понимаешь? У меня в кошельке полный голяк. Если не веришь – проверь, я не обманываю.

– Не называй меня Бейрут. – буркнул он, и мне даже показалось, что он обиделся. – Меня не так зовут.

– А как? Как к тебе обращаться?

– Хозяин.

Я не сдержалась и прыснула со смеху.

Ну Петросян! Ну рассмешил! Ай да сукин сын!

– Че ржешь? Ты год отрабатывать будешь. Год как минимум. Забыла?

Да, забыла. Как, впрочем, и не запоминала вовсе, потому что все равно сбегу от него раньше. Рассчитываю осуществить этот план до конца недели.

– А если не отработаю за год? Ты… убьешь меня? – на всякий случай поинтересовалась я, помня о том, что Бейрут вспыльчив, драчлив, и что нервы у него ни к черту.

– Сначала ты поешь. Потом поговорим.

Пришлось уважить его требование.

Дотянувшись до пакета, который валялся под задним сидением, я подтащила его к себе и открыла. В пакете был такой же бургер, как и у Бейрута, которого нельзя называть Бейрутом.

Чувствуя себя смертельно голодной, как никогда в жизни, я накинулась на бургер и даже не заметила, как сожрала его, ведь он так быстро кончился. И кофе, хоть и без молока, как я люблю, был таким вкусным, что выпила большой стакан залпом, и показалось мало.

В жизни не ела и не пила ничего вкуснее. И это настораживает, ведь я в принципе никогда не была падкой на еду. Сколько всего дней я не ела?

Глава 3

Раз уж придется находиться с типа «хозяином» круглосуточно на протяжении энного времени, – как рассчитывала недолго, максимум неделю, – заручилась намерением разузнать о нем побольше. Ну хотя бы что-то разузнать, по крайней мере. Чтобы создать видимость, будто мы просто знакомые, и чтобы хоть на минуту отвлечься от того невообразимого, что я таки похищена и бесправна, а не просто путешествую вместе с ним.

После завтрака, который прошел вполне себе тихо и спокойно, я полагала, мы попробуем сладиться с Бейрутом, пообщаться о чем-нибудь отвлекающем от того фактора, что он мой похититель, а я – заложница.

Но вместо этого, Бейрут связал мне руки тем же проклятым скотчем, который не забыл прихватить с собой из бэхи. Правда, обошлось без прежнего энтузиазма как с моей стороны, так и с его. Я не противилась, не дергалась, позволив ему обмотать запястья, а Бейрут сделал все аккуратно и практически безболезненно.

Теперь мне, будучи связанной, стало комфортнее, чем в первый раз, хоть и не сказать, что прям очень. Или я начинаю привыкать к тому, что меня лишают возможности двигаться? Надеюсь, нет. Ведь если да, так и до Стокгольмского синдрома недалеко докатиться. А мне это совершенно не нужно. Я пока не сошла с ума, чтобы влюбляться в похитителя.

– Нет, не убью. – Бейрут нарушил молчание первым, отвечая на мой вопрос с запозданием. – Ты слишком забавная, зачем тебя убивать? Но и бэху жалко, знаешь ли. Совсем недавно ее купил. Толком и не поездил.

Значит не убьет. Даже если я не расплачусь с ним, и даже если сбегу. Это хорошо. Очень хорошо.

– Что насчёт бэхи? Не думаешь ее отгонять от бара? – воспользовавшись момент, когда он сам завел разговор о машине, поинтересовалась я лишь для того, чтобы выяснить, ждать ли мне помощи от Насти или не ждать.

Интересно, заподозрила ли Настя неладное? Заявила ли в полицию о моем исчезновении?

– Ее уже забрали. В ту же ночь. – сообщил Бейрут. – Буквально сразу, как только мы отъехали.

– Вот как… И кто? – это обстоятельство огорчило меня.

– Да товарищ один.

– Ах да, ты ж променял ее на эту развалюху. С трупом в багажнике. И без доплаты. Я угадала? – пытаясь выведать, что ж за труп в багажнике чилит, и откуда он взялся в принципе, я предположила, что этот самый труп там уже был, когда Бейрут производил так сказать «обмен» машинами.

Точнее, труп появился сразу после обмена. Мне почему-то казалось, что Бейрут лжет насчет обмена в принципе, и тот, кто сейчас в багажнике, и есть бывший хозяин Вольво. И если так, то бэха возможно, до сих пор стоит у бара. Если ее по договоренности не забрал кто-то из банды.

– Если б не ты, мы бы ехали с комфортом. – не желая вдаваться в подробности, обобщил Бейрут.

– И без трупа в багажнике. – я же настаивала на том, чтобы он хотя чуточку приоткрыл передо мной все карты.

– Не уверен. Склоняюсь к мысли, что багажник не был бы пустым.

Вот. Я вывела его на чистую воду! Он только что сказал, что угнал Вольво, а хозяина убил и бросил в багажник! Я прирожденный сыщик!

А если честно, отбросив все глупости и театр, то мне не особо улыбалась перспектива находиться в одной машине с убийцей. Совсем не улыбалась.

– Ты же не офисный работник, так? – осторожно спросила я, поглядывая на него искоса.

Прямо смотреть боялась, потому что не знала, как отреагирует типичный бандит на подобный вопрос.

Не знаю зачем завела я этот бесполезный разговор в принципе, ведь ответ был очевиден. Наверное, я все еще не верила, что Бейрут не относится к числу нормальных, обыкновенных мужчин. Не хотела верить в то, что он из другого мира, криминального мира, где царят совсем иные правила и мораль.

– И что с того? – Бейрут ненадолго повернулся ко мне. – Это что-то меняет?

Да блин! Странный вопрос. Вообще-то это меняет все!

Я тяжело сглотнула слюну и опустила глаза, изучая скотч на запястьях.

Решила промолчать насчет того, что думаю. Если Бейрут не различает, что хорошо, а что плохо, то нет смысла доказывать ему обратное. Он уже не маленький мальчик, и представление о «правильной жизни» в нем давно как сформировалось.

Поскольку Бейрут отреагировал спокойно на вопрос о его роде деятельности, я осмелела и продолжила копать глубже, в надежде, что в нем проснется красноречие.

– Вы похищаете девушек?

Минута тишины показалась для меня вечностью.

– Нет. – ответил он тихо.

– Берете заложников и существуете за счет выкупа?

– Нет. – ответ поступил буквально сразу.

– Грабите богатых? Отбираете машины?

– Нет и нет.

– Занимаетесь контрабандой?

– Нет.

Что он заладил! Все «нет» да «нет»! А когда ж я «да» услышу? Случится это вообще?

– Тогда что вы делаете? Если вы бандиты? – если б могла, я бы развела руками, потому что в данный момент пребывала в недоумении. Фантазия моя насчет его работы иссякла, а правду узнать очень не терпелось.

– А с чего ты вообще взяла, что мы бандиты? – Бейрут как назло сдал заднюю. Не хочет посвящать меня в тайну своего криминального сообщества.

– Только вот давай без этого, ага? – цокнув языком, я отвернулась к окну. – Не обувай мне в лапти, такскзать, мое нежное место.

– А что, его обувают? – не понял Бейрут сего образного выражения. Наверняка, впервые услышал.

– Так говорят, когда кто-то кого-то обманывает. Не обувай пи…, ну ты понял, что, в лапти. Я редко матерюсь, так что не стала цитировать дословно. Заменила на «мягкое место». Так что не обувай мне «мягкое место» в лапти.

– Твоё нежное место так и напрашивается, чтобы его обнажили и погладили. Да, детка?

Поняв намек, я отодвинулась к двери и сжала колени вместе.

Вот еще! Пусть даже не думает ко мне приставать! Сразу отпор получит! И пусть не смотрит на то, что у меня связаны руки! Зубы у меня свободны!

– И все же, чем вы занимаетесь? Я про вашу дружную компанию. – отвлекая его от попыток поприставать, я неустанно требовала знать правду.

Само собой, Бейрут отвечать не хотел. Не сдаст же он всех. Но и я не из тех, кто просто так отстанет.

– Тебя это так волнует?

Хах! Естественно волнует!

Странно, что он задает такие вопросы. Я как бы не каждый день вожусь с бандитами. Да и вообще, это мой первый опыт.

– Ну, мне хочется узнать о тебе хоть что-то. Раз уж я буду жить с тобой целый год. Я считаю, это правильно. Тем более, я все равно никому про тебя не расскажу.

Бейрут недолго подумал.

– Чем занимаемся? Ничем особо. То тут, то там.

– То тут, то там. – повторила я за ним. – Понятно. А зарплата какая?

– То густо, то пусто.

– Мгм… Тогда откуда у тебя новая бэха, если заработок непостоянный? И откуда дорогие вещи? Часы?

– Откуда? Накопил.

Блин. Ну расколись же ты! Сколько можно ходить вокруг да около?

– Вот как. Ну ладно, ладно… Не хочешь говорить, не говори. Тогда и я не буду ничего говорить о себе. – состроив вид, будто бы обиделась на его скрытность, я задрала нос кверху и отвернулась к окну.

Вообще ничего он обо мне не узнает, раз так. Если конечно ему обо мне что-либо интересно в принципе. Но если начнет вдруг спрашивать о моей жизни, я обязательно буду молчать как рыба.

– Детка. Ты что, обиделась? – поразился Бейрут, положив ладонь на мое колено. Его второе имя, видать, Капитан Очевидность. – Я ж правду отвечаю. Я не виноват, что тебя моя правда не устраивает.

– Ничего не правду. Ты так и не рассказал, чем занимаешься. – отвечала я, не поворачиваясь.

– В-основном, веду дела с конкурентами босса. Ну и так по мелочи. Подрабатываю везде, где есть чего поделать. Можно сказать, разнорабочий я.

– Мешки таскаешь, короче.

Бейрут, судя по его же словам, на разборки ходит, на одной которых мне выпала неудача поприсутствовать.

– И это тоже.

– Ага. Так я и поверила, мистер «Краткость – сестра таланта». Мешки он таскает. Ну конечно. – скинув с себя его руку, я закинула ногу за ногу и повернулась спиной.

– Что у тебя за претензии ко мне, не пойму? – продолжал удивляться Бейрут. – Можешь принять любой вариант за правду. Любой, какой тебя устроит. А хочешь, не верь вообще. Твое дело. Но мешки я тоже таскаю.

– С трупами мешки? – ненадолго повернувшись к нему, я метнула презрительный взгляд, устремленный четко в его глаза, и снова отвернулась.

– А не важно, с чем мешки. – извернулся он ловко, упорно не желая посвящать меня в детали своей работы. – Мое дело отнести, а не спрашивать.