Текст книги "Васькина френдзона (СИ)"
Автор книги: Виктория Осадчая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
– Ты про какого?
– А у тебя их много? – зубоскалит, но как-то очень мило. Да вообще, несмотря на весь свой угрожающий вид, Катаев достаточно мил, видимо, дело все же в воспитании. К тому же, как утверждала Морозова, которая в дикую свою молодость встречалась с Никитой, что мужчина вроде без странностей и уж точно без расстройства психики. Так что можно было бы и подкатить, я бы не отказалась. Но вместо этого тупила.
– Который за тобой все время приезжает на черной «Ауди».
– А! Этот что ли? Это мой… – и снова запнулась, – брат! Двоюродный брат, – зачем соврала не знаю, но ведь чувства он у меня вызывал именно такие. Пусть побудет братом, чем мне тут три часа объяснять статус наших отношений.
– Тогда завтра?
– Я обеими руками «за»!
И почему я умолчала о том, что ни разу не прыгала без Кольки или Матвея? У меня всегда начиналась паника при виде бездны, разверзшейся перед прыжком, но все мои первые шесть раз рядом был Ромаха. Это он у нас отвечал за экстрим в трио, он нас таскал по всем злачно-опасным местам и устраивал адреналиновый выброс, когда этого требовало настроение. С ним я впервые спрыгнула с тарзанки, с ним я покоряла альпинистскую стенку и в прошлом году покорила трехтысячник на Алтае, с ним я умело ныряла вниз со скалы. Конечно, рядом был Матвей, всегда, но почему-то с Ромахой я чувствовала себя в безопасности. А теперь его рядом нет. И кто меня дуру непутевую будет поддерживать и спасать? А может, стоит, наконец, довериться другому мужчине? Это как вариант, чтобы отогнать от себя непрощённые мысли о том, что по Романовичу я очень скучаю. Нет, даже не так. Его просто не хватает рядом. Это ощущение словно отрубили руку, левую. Она вроде и не главная, ведь можно жить и так. Но болевой шок прошел, и теперь болит там, где она была, и ты не можешь себя чувствовать полноценной. Да, получается, что я без Кольки стала инвалидом. И я научусь нормально функционировать без него, но это уже будет не то, не та я, которая была прежде. Фух! Высказалась, только от этого легче почему-то не стало.
Домой я влетела ураганом, снося все на своем пути, а именно вазу, стоящую в прихожей. И вообще, нафига она здесь нужна? Сколько себя помню в этой квартире, столько раз при входе я ее и задевала. И если в прошлые разы она лишь немного пошатывалась, то сейчас я ее словила, буквально, на лету.
– Ну, да! Давай, круши все, ломай, – ехидно заявил Сыч, ковыряясь вилкой в салате.
– Не поясничай! И вообще, по-моему, пора здесь сделать перестановку, – вошла я в кухонную зону, оглядела пространство и уже в голове начала продумывать план размещения всех предметов в этом помещении. – Думаю, тёть Наташа не будет против, если я похозяйничаю в ее квартире?
– Она нет, а я вот совершенно и категорически против, – продолжал парень давиться «травой». Ну, да, Вася же сегодня не успела ничего приготовить.
– Я знаю, но я против того, что ты против, и вообще, ты мне не помеха. Свалишь на работу в воскресенье, и не будешь знать даже, что я тут буду делать, – выхватила у него вилку и запихнула в рот то, что на ней было наколото. Бесвкусица! Кто ж из несовместимых продуктов делает салат? Ха! Конечно тот, кто готовить совершенно не умеет.
– Не пойму, ты чего такая дерзкая? Или самооценку кто поднял?
– Что, типа так хорошо меня знаешь? – спросила просто так, потому что о подтверждении этих слов я знала давно.
– У тебя все на лице написано, шизанутая.
– Я завтра иду прыгать с парашютом вместе с Никитой! Он пригласил меня сегодня.
– Только не говори, что тот сертификат предназначался ему.
– Ты лазил в моей сумочке? Это как понимать, Сычев?
– Случайно уронил. С нее хлынула всякая дрянь. Пока все обратно запихивал, обнаружил конверт. И если честно, я думал, что это для меня, – обиженно надул свои пухленькие губки маленький мальчик Матвей. Ну, про привычку обижаться на мелочи, думаю, все поняли.
– Между прочим, это не дрянь, а мой обиходный запас.
– Супер-клей, жидкость для его растворения, наждачка на пластике, – начал перечислять он.
– Не наждачка, а пилочка. И вообще, с чего ты взял, что это тебе? И в последнее время все твои косяки случайны и происходят сами собой почему-то.
– Видимо, научился неуклюжести у тебя. И вообще, что ты мне сегодня подаришь?
– Себя, обвязанную бантиком, – ляпнула не подумав, а вот Сычев почему-то напрягся.
– Мне тебя и так каждый день хватает, – после секундной паузы, откашлявшись, произнес он.
– Праздник для влюбленных, Сычев, – развела я руками. Но ведь у меня был для него подарок. Ай, нет! Просто так он его не получит.
– А как же твой клич: я люблю своих друзей и жить без них не могу? Значит, меня ты в любом случае любишь, так что, давай, – он встал и протянул ладонь, как попрошайка.
– Ах ты грязный попрошайка! – нахмурились я вместо того, чтобы рассмеяться, потому что уж очень хотелось.
– Я пятнадцать минут назад из душа вышел.
– Яички свои вылизал, котяра? К кому сегодня их понесешь? – вопросы задавала, направляясь в свою комнату. Сычев так и шел за мной с протянутой рукой.
– Ксюша, наконец, решилась отдать мне свою девичью честь, которой когда-то пользовался какой-то козел. Так что, пойду утешать безутешную.
– Бедняга! Не натери там себе ничего о ее стальные мускулы! – проявила я заботу. Нет, он не уйдет, так и будет стоять. – Черт с тобой, придурок! – полезла в прикроватную тумбочку, откуда извлекла второй сертификат. Вот же поршивец!
– Держи! Веди свою фитоняшку прыгать!
– А выкогда собираетесь, с мистером стальной прЭс?
– О, нет-нет, свидание ты нам не испортишь! Так что, вали давай, мне собираться нужно! Или будешь смотреть на стриптиз?
– Не, мне силы поберечь для Шварцнеггерши нужно, – зизикнул Сыч.
– Дурак! И вообще, чтобы на выходе меня тоже ждал подарок!
Выпихала наглеца еле-еле и приступила к тому, что называла моя бабуля, когда была жива, – причипуриться. Так что начипуренная я на этот раз в зеркале выглядела гораздо лучше, чем в прошлую мою вечеринку. К тому же можно было натянуть на себя всю любимую одежду. Например, эти брючки с высокой посадкой, черный топ и прозрачную блузку с рукавом-фонариком. В принципе, пока мне не нужно было никого ловить, раз завтра иду на свидание. Но кто ж его знает, как оно все обернется.
В клубе присутствовала приятная атмосфера. И веселилось мне от души. А дома лежал подарочный сертификат. Да, это у нас уже стало традицией, чтобы не заморачиваться с подарками. С этим куском бумаги можно подобрать себе что-нибудь по вкусу. Либо куда-то сходить. И на этот раз мне предстояло тоже идти – в магазин нижнего белья. Сычев решил, что мне это нужно.
Я ещё у него спросила: «Это тебе мои трусы, висящие в ванной не нравятся». На что получила ответ: «Это для пополнения коллекции». Шоппинг не помешает для проветривания мозгов. А там давно не вентилировалось и тараканы размножались удвоенной силой. А пора бы уже чуток вывести, чтобы меня снова не заносило.
И снова меня несёт и несёт со своим философствованием. А тем временем в клубе стало тесно, но это не мешало мне двигать бедрами на танцполе, флиртуя с каким-то красавчиком. Знал бы он, что ему ну совсем ничего не перепадёт, давно бы перестал тереться о меня.
– Это пи…дец! – Милка начала меня дергать за руку, уставившись в сторону бара.
– Что? – отмахнулась я, ведь она меня отвлекала от очень важного занятия. Но проследив за ее взглядом, я поняла, что вся моя паранойя была не беспочвенна. По спине побежал холодок, когда Влад, натянув улыбку, приподнял бокал в знак приветствия.
– Зоя говорила тебе держаться подальше от него? – вопросила Мила криком в мое бедное ушко.
– Так я и Сыча подключила. Влад ему даже нос разбил.
– Вот мне бы было сейчас страшно.
– А я сейчас прям порхаю от счастья, – саркастически заявила я, разведя руками. Черт его знает, что у этого придурка на уме. Повеселились, блин!
Тащу девчонок за собой, чтобы вдруг не столкнуться с Тарасенко. Как ни крути, а меня сейчас нужно спасать от этого маньяка. Здесь, где мы занимали столик, было потише, поэтому я сразу начала набирать Сычева. Кто ж ещё меня спасет? Но абонент – не абонент. Вернее, доступен, но отвечать не мне не собирался. Кувыркается со своим Шварцем, забыв про бедную меня. Вот засада! Хотя пока девочки со мной, мне вряд ли что-то грозит. Отправила самое злостное голосовое Сычеву, выразив все презрение к его подстилкам, а потом уже обратилась к Зое. Женька же должен знать, что делать с Владом в таких случаях. Не хотелось мне быть обнаруженной в бездыханном состоянии в канаве с утра пораньше.
Ответ от Зои: «Женя сказал, что решит сейчас этот вопрос». И правда, спустяминут двадцать Влад сорвался с места и понёсся к выходу. Что-то видимо ему дороже навязчивого увлечения. Это сейчас я спасена, а вот что будет дальше, я понятия не имела.
– Не, я что-то не поняла, – подбоченилась Леночка, – у тебя ведь там какой-то пояс по каратэ.
– Дзю-до, – поправила я ее. Несмотря на то, что Гусева была «с охраной», нахрюкалась она уже знатно.
– И ты не можешь с ним разобраться?
– Сломать нос, вырубить, уложить запросто смогу. А если он ножечком, да со спины, или удавочку на шею. Тут никакие каратэ, дзю-до или ещё что-то подобное не поможет. Поэтому лучше не рисковать. И если бы я ещё тренировалась каждый день. А так просто теряю форму.
Гемофродит-Аня лишь хмыкнула, недобро покосилась на Леночку, которая пьянела на глазах. А вот Мила продолжала тему.
– А как же реакция?
– Бля, девки, – вздохнула я обречённо, – я никогда не применяла для самозащиты свои умения. Я даже не знаю, на что я способна в критической ситуации. И носы парням ломала просто из вредности.
– Да я верю, я тебя в деле-то видела.
– Может, и Сычева мне не нужно. Просто немного смелости кто бы дал.
Они меня прям сподвигли на совершение подвига. Хотелось доказать себе, что я не зря столько времени потратила на боевые искусства. Что-то же я должна успеть, защищая себя от подобных маньяков.
Ладно, сумасшедшие пусть остаются там, где им и место, но не подле меня, а мне нужно отдохнуть и расслабиться. И как раз для этого…конкурс! Вот! То, что надо в таких ситуациях. И если праздник такой, то там явно не обойдется без парней. Эх, Василий, ничесу-то тебя жизнь не учит! От данного маньяка избавляется, а где гарантия, что другой не окажется таковым?
Домой возвращалась с острой уверенностью в том, что смогу отбиться, если вдруг понадобится. А что мне придавало такой смелости? Хм! … В квартире темно, тихо. В воздухе устойчиво витает чужой аромат духов. Я бы такими приторными никогда даже не посмела пользоваться. Словно в подтверждение моих слов, я почувствовала свербение в носу, пока пыталась тихо пробраться в свою комнату, а далее последовал чих. А за ним ещё один.
А слышали ли вы, как чихают гоблины? Нет? Я почему-то думала, что именно так. Давить в себе такое естественное явление я никогда не могла, поэтому все проходило от души и с громким выдыхаемым звуком. Или это недогон? Нееее! Однозначно реакция на женские духи. А я думала у нее вкус лучше. Хотя какой там вкус, если она в свои двадцать пять позарилась на парня младше ее?
Почесала нос, глянула на часы и обречённо вздохнула. Мне спать четыре часа, а потом вставать на пробежку. Черт! Может пропустить? Нет, я лучше на учебу не пойду, но пробежку в любом состоянии, в любую погоду, я просто не посмею.
– Ты чего в темноте шастаешь? – полуголый матвей, в одних пляжных шортах появился на пороге своей комнаты.
– Я вообще-то домой вернулась, – в голове всё ещё бродило шампанское, которое мне пришлось выпить ради конкурса, чтобы заполучить мужика. Богатыревы же не сдаются.
– Я тебе звонил. У тебя телефон отключен.
– А ты вообще трубку не берешь, – я подошла ближе к Сычеву и уткнулась макушкой в его почти идеальную грудь. – Ты ЕЕ сюда приводил?
– С чего ты взяла?
– Экстрасенсорика. Ты же меня знаешь.
– Ты пила.
– Бокал шампанского в честь праздника.
– Кажется, твои девчонки на тебя плохо влияют, – рука его легла на мою шею, другая начала играть локоном.
– Ну, так проводи со мной больше времени, чтобы я с ними меньше общалась.
Удержать свой наманикюренный палец я уже не могла. Он словно жил своей жизнью, прочерчивая сначала узор на бицепсе Сычева, когда он начал «прелюдию» с моими волосами, а теперь следовал по запретной траектории, и остановить я его уже не могла. Подушечкой ощущала мелкую поросль на мужской груди, медленно двигаясь вниз, к едва заметному прессу, который от моих нехитрых манипуляций напрягся, как и весь Сычев. Этот негодяй-палец был перехвачен в тот момент, когда он коснулся резинки шорт. Господи, что со мной? В этот момент в голове четко всплыла та ситуация с поцелуем. Я словно ощутила его снова на губах, и теперь мне не было стыдно. Это было что-то естественное и ужасно волнующее, что заставило мою кровь быстрее бежать по венам, а сердце биться сильнее.
– Вась, – прорычал Матвей, предостерегая меня от глупости.
– Спокойной ночи, – едва справилась с голосом, чтобы произнести эти слова спокойно и без дрожи в голосе.
В комнате долго ругала себя за слабость, не понимая, что вообще на меня нашло. Нет, кровь по венам гоняло именно шампанское, которое я приняла, не умея совсем пить. Для меня и этого бокала было достаточно, чтобы начать совершать глупости.
И ночь эта не была спокойной. Она продолжала мучить и выворачивать мои потаённые желания и устоявшиеся принципы. Это как долгий и мучительный кошмар, от которого ты, как заядлый мазохист получаешь удовольствие. А все потому, что я продолжила то, что было до этого в гостиной.
Это были самые яркие ощущения, которые после будут меня преследовать ещё очень-очень долго. Эта грань в виде резинки шорт была стёрта, я смогла наслаждаться своей властью над Сычевым, покрывая его тело мелкими поцелуями, я могла умирать от удовольствия, когда его руки проделывали то же самое со мной. И во всем этом безобразии был один большой плюс, заключающийся в том, что мы знали все друг о друге, вплоть до самых диких извращённых желаний, и мы могли это друг другу дать.
Пробуждение было тяжёлым, как морально, так и физически. После таких снов, я даже не знала, как смотреть в глаза Матвею. Он, конечно, ничего не узнает, но себя я все равно чувствовала не в своей тарелке.
– Что-то ты сегодня опаздываешь, – он встречал меня уже у входной двери, пока я возилась с волосами, пытаясь собрать их в хвост.
– Ой, впервые собрался раньше, ещё и хорахориться, как гусь, – лучшая защита – это нападение. – Шварцнеггерша из тебя не всю силушку выпила?
– Давай, не будем вешать на человека глупые ярлыки.
– Заметь, – натянула я второй кросовок, – это была не моя идея.
– Да брось, – начал отказываться Сыч. Что-то мальчик темнит.
Нет, конечно, после такого «горячего» сна, я по новому взглянула на своего друга, отметив одну особенность – он очень симпатичный парень. Он и ростом удался, и размахом плеч, и физиономия из приторно-слащавой сейчас приобретала мужественные черты. И эти бровки темные, которые он любил насупить, как филин, и вроде нос не огромный, и губы, хоть и немного пухлые, но красивые. И все же ревновала я не из-за этого.
Да, я ревновала его к этой Шварцнеггерше Ксении. Как только на горизонте маячила очередная вертихвостка, мне сразу урезался лимит внимания. При этом, проманиторив её страницу в Инстаграме, я почувствовала себя ущербной. Ведь тяжело соперничать с яркой блондинкой с идеальными чертами лица, идеальными ягодицами, идеальной фигурой, идеальной осанкой, идеальной голливудской улыбкой. Даже прес кубиками на ее животе был идеальным. И я никогда не думала, что это явление даже на девушке может выглядеть сексуально. После такой красоты невольно почувствуешь себя серой мышкой. А ведь окружающие твердили, что у меня яркая внешность, что я хороша собой. Но видимо, не на столько. Отсюда и ревность. Дурацкая такая, галенькая, которую лучше прятать и стыдиться.
***
На этот раз пробежку сократила на целых три километра. Почему-то после бурного отдыха, бежать было тяжело. Но вот бегун-Сыч вдруг начал возмущаться. Не слушая нового фанатика бега, я двинулась через дворы. И совпадение ли, когда в момент моего приближения к подъезду, из него выскользнула девушка из Инстаграма и шмыгнула в такси? И ладно, если я могла бы сейчас принять это за совпадение. Мало ли губастеньких блондинок ходят по свету? Но когда в квартире снова стоял тот же приторно-сладкий запах парфюма, я перестала верить в то, что я начинаю потихоньку сходить с ума от доселе неизвестного мне чувства по отношению к Сычеву, как ревность.
– Она была здесь… – сделала я вывод, хотя прозвучало это уж очень недружелюбно. – Ты почему меня не предупредил? – пошли уже претензии и тыканье в грудь парня пальцем. И что это Василиса Михайловна снова разгорячилась? Вроде до ПМС далековато будет. Ах, наверное, магнитные бури. Да-да, на них тоже можно все списать.
– А это что-то бы изменило?
– Сычев, ты понимаешь, что я под действием шампанского пыталась к тебе приставать, когда за этой самой стеной была девушка, с которой ты накануне трахался.
– А ты приставала? – приподнял он одну бровь.
– А на что это было похоже? Или снова избегаешь разговор, как с поцелуем?
– Вась, я думал, мы все выяснили. А по поводу ночного инцедента, это все шампанское и мой неотразимый торс, – снова отшутился Сычев и скрылся за дверьми ванной.
– Ладно, тебе может, так легче, но для меня это все не нормально, – встала я под дверью, желая продолжать дискуссию. Не знаю, чего я добивалась. Наверное, мне было просто страшно от происходящего, и мне было нужно, чтобы он меня кспокоил и заверил, что ничего нет и быть не может. – Сыч, я серьезно! – дернула ручку, чтобы показать степень своей возмущенности, а там он…стоит голый…сука, когда он успел раздеться? Он только что сюда вошёл.
Стою, как дура, и пялючь на абсолютно голое мужское тело, которое мне снилось этой ночью. Чувствую, как по лицу растекается краска, потому что щеки просто напросто начинают пылать. Сычев стоит не мигает и даже не пытается прикрыться.
– Поздравняю, Василий, ты впервые увидела вживую мужское достоинство, – оз, лучше бы я ЭТО не видела. Не особо-то и впечатлило. Просто челюсть отвисла от неожиданности. Повернулся решив, видимо, что не все мне показал, и скрылся за стеклом душевой кабинки, когда я, опомнившись, пулей вылетела обратно в гостиную. Это провал, чувак! Это самый настоящий провал, а может и пи…дец? Тут уж от степени воспитанности зависит.
Отправляю в чат сестрам: «Девки, помогите, что делать? Сейчас только что вломилась в ванную и увидела Сычева голым??????».
Саша: И как?
Я: А как бы ты отреагировала, когда застала бы брата в таком виде?
Саша: У меня нет брата, так что не знаю. Хотя сестер же видела, не умерла.
Соня: И ты, конечно, сбежала.
Я: А что я могла сделать?
Саша: Трахнуть его, наконец.
Женя: Я думала, что это произойдет ещё пару лет назад.
Я: Вы издеваетесь?
Лиза: А так бы он не жаловался, что ты СД не выполняешь?????? (прим. авт. СД-супружескмй долг)
Я: Зря я это вам сказала. Думала совет дельный дадите. А вы все пошлятиной сыплете????.
Соня: Ты же знаешь, что мы за здоровые отношения, где есть секс вместе с мозгоклюйством!
Женя: А то ты нас не знаешь!
Лиза: Ой, рожу, не могу!
Саша: Рановато же!??
Лиза: *ржу. Это все телефон.
Я: понятно, что мне здесь ничем не помогут??
Женя: А чем этот совет тебе не угодил?
Я: у вас все сводится к сексу.
Лиза: это нормальный естественный процесс.
Соня: перестанешь быть дикаркрй, сразу это поймёшь.
Откладываю телефон, где родня продолжает надо мной стебаться. Нет, сегодня точно поеду на маршрутке. В одном пространстве с Сычевым мне будет ой как неуютно.
На учебу собиралась так, будто иду на войну. За три года я была уже «обучена». Раз целую неделю нас не мучили реактивами в лаборатории, значит, жди беды. Хотя я уже упоминала, что лаборатории на открытом воздухе я безумно любила. А сегодня был именно такой день.
Погода нормализовалась и поэтому нас вместе с первокурсниками, которые «в море» ещё не бывали, решили покатать на катере и отправить в Каркинитский залив прямо к Лебяжьим островам, где находился заповедник. Вот так честь! Нас на первом курсе разве что на Картказак, который не может похвастать никакими богатствами природы или красотами. Скитались по галечному берегу и рассматривали насекомых. А тут сразу на птичек повезли смотреть, ну, и конечно, на нас возлагалась большая ответственность – это пробы воды.
Сразу было видно, что первашей впервые выпустили в большой мир. Парни в щегольских курточках, в модной обуви, девушки с распущенными волосами, на каблучищах, ещё и рвзмалеваны, как куклы. Неужели не предупреждали? Я, помнится, в первый-то свой раз выглядела и то не так вызывающе, хотя проигнорировала все советы, данные преподавателями. И как итог: простуда, расплывшаяся тушь и промокшие насквозь ноги. Впредь больше таких ошибок не допускала, обзавелась резиновыми сапогами, Сычев мне за два года подарил две пары настоящих «тимберлендов» которые надёжно защищали ноги, да и сибирскую зимнюю куртку не убирала. А ещё просто ноль мэйкапа, и даже не боялась, что выгляжу так, будто меня всю ночь пытали опасным бактериологическим оружием.
– Ой, Богатырева, а где вся твоя красота? – ухмыльнулась одна из первашек, самая языкастая вроде.
– Отстань от нее Жаркова, – рыцарь выискался в лице моего поклонника Лёнечки Нагорного, который с самого первого дня своей учебы ходил за мной по пятам. Вот он-то как раз вчера проконсультировался у опытной «морячки», поэтому был одет не по моде, а по ситуации.
– Мальчик, не влезал бы ты в бабьи склоки, – предостерегла его Зоя.
– Сама ты баба. И не просто баба, а бабище, Перова, – огрызнулась нахалка.
– Вот знаешь, ударить бы тебя или за борт выкинуть, но руки пачкать о такую дрянь не хочется, – пожала я плечами. И что эта дура ко мне вечно цепляется?
– Зависть – плохое чувство, девочка, – причмокнула Зоя, отгораживая нахалку от меня своей выдающейся грудью. Вот прям ангелы-хранители вокруг, так и пытаются уберечь меня от глупости. Спокойно, Васечка. Как учил тренер: «Концентрируемся на чем-то спокойном». Найти бы ещё предмет концентрации. Все в последнее время так и пытаются меня вывести из себя.
Не знаю, что Зоечка там наговорила Жарковой, но та меня оставила. Зато Ленечка снова предпринял попытку подката:
– И почему вы девушки такие злые?
– Я разве злая? По-моему, это ваши морамойки не могут никак угомонится.
– Вот о чем я и говорю. Пошли сегодня вечером куда-нибудь?
– Начинается, – закатила я глаза. – Лёнь, тебе не надоело, что я тебя все время отшиваю?
– Это вызывает ещё больший интерес.
– Значит, это все просто «спорт». Ну, думаю, ты с этим справишься. У меня на сегодня планы.
Да, именно планы были грандиозные. Во-первых, меня ждал прыжок с парашютом, при чем я надеялась на продолжение. То есть это была целая огромная порция адреналина. Да и настроение к концу учебной поездки было на высшем уровне, когда перваши, замёрзшие и перепачканные высаживались на берег. А Жаркова так вообще, на злобу дня – сломала каблук. Такой счастливой я себя давно не чувствовала. Даже нет, не счастливой, а удовлетворенной. Словно за меня отомстили силы природы. И поделом тебе, стерва!
И так, на аэродром мы прибыли уже после обеда, когда время близилось к вечеру. Конечно, не лучший момент, но все же.
Вроде в этом деле считалась уже опытной, и все же от присутствия рядом Ромахи и Сыча я бы не отказалась. И хотя нам были предложены услуги инструктора, которые в стоимость сертификата не входили, я благополучно отказаламь. Это будет мой второй самостоятельный прыжок, а вот Никита здесь был впервые.
Единственное о чем я переживала – это погода. Она штука коварная, как любая девушка.
И так, целый час нас мурыжили, как и всегда, инструктаж, потом пришлось, опять же как всегда, заполнять бумаги, которые говорили о том, что отвечали за свою жизнь мы сами. Весело, конечно, но опять же, достаточно привычно. И сегодня у меня, ТАДААААМ, юбилейный десятый прыжок.
Волновалась. Волновалась когда одевала спецодежду с этой дурацкой шапочкой, волновалась, когда входила в салон самолёта предпоследней. Это означало, что прыгать я буду второй.
– Какие люди и… – Сыч глянул на Катаева, – с охранной. Матвей, – протянул он мужчине ладонь, пока я не успела опомнится.
Самолёт начал взлетать, наполняя салон шумом моторов, но это не мешало мне обратиться к Сычеву, когда церемония знакомства прошла.
– Я же тебя просила, сволочь!
– Ну, прости. Я волновался о том, как ты будешь здесь сама.
– Нет, Сыч, ты специально. Я тебя гаденыша давно знаю.
– Я смотрю, у тебя с братом напряжённые отношения, – заявил Никита.
– С братом? – переспросил Матвей, я попыталась послать флюиды своими глазами. Да-да, дружба со мной подразумевает под собой умение импровизировать.
Гул самолёта заглушал наши голоса, поэтому я решила не встревать в разговор, который после сказанной Матвеем фразы прекратился. И почему-то мне очень не понравилось выражение лица Никиты. Что этот гад ему сказал? Это понятно, конечно, кто в этой ситуации выступал в роли гада.
Но дальше все не важно. Когда инструктор открыл дверь в самолёте и дал команду, мое сердце стало биться чаще от предвкушения восторга. Через несколько секунд мы встретимся с Матвеем на земле и тогда я уже скажу ему все, а сейчас мое время. А самое незабываемое, что случается с тобой, когда ты ныряешь из самолёта – это свободный полет. Да, всего четыре-пять секунд, но они незабываемые. Ради этого ошущения стоит отдавать свои деньги. Когда весь мир под тобой, а ты паришь, словно свободная птица. И почему люди не умеют летать? Да, может эта фраза и не нова, но каждый раз я нахожу в ней какой-то приговор, потому что крылья у меня никогда не вырастут, и я смогу наслаждаться только этими мгновениями. Дёргаю за кольцо, возвращаясь в реальность, и меня снова подбрасывает ваерх от порыва воздуха. Через двадцать секунд земля. Умело управляю стропами парашюта, чтобы посадка получилась как можно более мягче. Ну, вот и все!
– Это невероятно! Точно нужно повторить, – восторженно восклицает Никита, который прыгнул раньше. Приземлился он в метрах пятидесяти от меня и уже спешил помочь отстегнуть парашют, хотя я справлялась сама.
– Знаю! – согласно замахал головой, стягивая с себя дурацкую шапочку. Ладно в небе, а на земле уродиной как-то быть не хотелось перед Катаевым.
– Ухуууу! – восторженный крик и Сычев приземляется, оглашая своим голосом всю округу. Далеко, но слышно его прямо здесь.
– По-моему, Матвей того же мнения, что и я.
– Этому только дай сигануть откуда-нибудь. Что он тебе сказал в самолёте?
– Это так важно?
– Нет, – отрицательно качаю головой. – А знаешь, я голодная!
– Ну, тогда нужно где-нибудь поесть, как вернёмся в город.
– Слушай, – вдруг приходит на ум безумная идея, – а поехали ко мне. Я угощу тебя вкусным и полезным ужином.
– Это удобно?
– Да, мы с Матвеем живём двоем. Не думаю, что он будет против гостей.
– Какие планы на вечер? – вспомни, вот и ОНО! И почему я была так зла на него? Ах, да! Он мне не сказал про то, что эта стерва ночевала у него и…я увидела лучшего друга голым.
– Тебя в них точно нет, – заявила, состроив ехидненькую рожу.
– Василиса предложила приготовить ужин, – поделился Никита.
– Здорово! – в лице Сычев изменился. Видимо, от этой идеи он был не в восторге, но говорить об этом он мне не спешил.
– А ты до Ксюши поедешь?
– Конечно! Не буду вам мешать.
И почему было тяжело смотреть вслед его удаляющейся спине? Почему так хотелось вывернуться наизнанку, чтобы выпотрошить из себя это чувство дискомфорта и дисбаланса. Так не должно быть. И я в которой раз за день вернулась в тот ночной сон, понимая, что с утра стала воспринимать друга как-то иначе.
Ужин у нас с Катаевым прошел на удивление скромно. Оказавшись в квартире Сычева этот большой и суровый на вид мужчина вдруг стал каким-то зажатым. Морозова, конечно, говорила, что у него хорошее воспитание, но я не думала, что оно проявлялось ещё и в скромности, если это можно так назвать.
В конце концов за те недолгие полтора часа, что мы провели в одном пространстве, я услышала от него лишь несколько комплиментов по поводу моих кулинарных способностях, все остальное мне пришлось из него вытаскивать клешнями. Да и не очень-то хотелось, но разговор поддерживать было нужно. В итоге просто распрощались и он уехал. Поели, называется. Через несколько минут сообщение:
Сыч: Что-то Никита быстро свалил.
Я: Ты под окнами что ли дежуришь?
Сыч: Нет! У меня просто очень хорошие соседи.
Я решила не отвечать. Нашла в шкафу бутылку вина, так как утопить настроение нужно было в чем-то, завалилась на диван в гостиной, включила фильм, опять же, под настроение. А какое оно у меня было? Естественно плохое…и заморочилась я на том, что Сычев меня предал. Он никогда ведь ничего не скрывал, а тут тайком впустил в свою комнату эту…даже слов подобрать на могу. А потом не сказал. Или не в этом дело? Ладно, хрен с этим со всем. У меня ХОРОШИЙ ФИЛЬМ! В такие гадкие моменты у меня было только одно лекарство «Москва слезам не верит»! Классика советского кино никому ещё не вредила.
***
Катаев ушел рано. И почему это так его обрадовало? Матвей поблагодарил бдительного соседа дядю Борю. Недавно мужчину отправили на пенсию и он теперь совал нос во все окружающие дела, которые совсем его не касались.
– Ксю, прости, но мне домой нужно.
– Что-то случилось? – проворные пальчики потянулись у ремню брюк. Девочка, конечно, огонь, но нужно что-то делать с Васькой. В таком настроении дружить они дальше точно не смогут.
– Сестру бросил парень, нужно утешить.
– Которая сегодня утром бежала с тобой? Не удивлена. А у сестры нет подружек?
– Ксю, – он убрал её ладонь, понимая, что таким образом сейчас лишает себя ещё одного потрясного секса. Эх, Васька-Васька, знала бы ты чего лишаешь сейчас своего друга. – Поверь, нужно ехать. Я тебе напишу!
Что-то в последнее время с Богатыревой происходило неладное. Матвей это ощущал почти на физическом уровне. И началось это с того самого Влада, когда они поцеловались. И не то, чтобы он не хотел это обсуждать, просто не знал, как подобрать правильные слова, чтобы вдруг не оказаться в дураках, как Ромаха. И все же френдзона начинала потихоньку засасывать. А ночной маленький инцидент….
– Ты же вроде не пьешь, – первое, что спросил, войдя в квартиру. Принцесса Василиса расположила свое хорошенькое тельце на диване у огромной плазмы, откуда вещал самый ненавистный в мире фильм. Не то, чтобы Сычеву он не нравился, просто он, казалось, знал наизусть каждую фразу из него. И все по вине Богатыревой.
