Текст книги "Васькина френдзона (СИ)"
Автор книги: Виктория Осадчая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)
– Ну, все! Надо тебе вызвать такси.
Перетрухнула, что придется добираться ночью одной из малознакомой местности. Но, как оказалось, переживала зря, что очень веселило моего друга. А я едва сдерживалась, чтобы не отработать на нем какой-нибудь прием. Тренер нам всегда говорил, что нужно контролировать свой гнев. Как плохо, что я придерживалась этой философии.
– Упс, кажется, здесь твоя бывшая, – теперь пришло время злорадствовать мне.
Алина была единственной девушкой, которая сама кинула Сыча. Тогда это была целая трагедия, ведь мистера-идеальность променяли на Петю Пупочкина, тощего студентишку, из какой-то деревни. Нет, имени я, конечно, не знала бедолаги, но гордость Сычева тогда была очень уязвлена.
– Бля! Он специально что ли, – отвернулся друг, чтобы ее не созерцать. Но я наоборот, подняла руку, приветствуя ее и одновременно привлекая внимание. Наверное, она стала единственной из его девушек, которую мне хотелось уважать.
– Василиса, – поприветствовала она меня, сверкая идеальной белозубой улыбкой, – Матвей! – рукопожатие досталось только ему. Я сделала вид, что увидела кого-то из знакомых и ретировалась. Да, Сычу нужна именно такая, которая не будет помешана на нем или на деньгах его отца. Если Алина когда-то смогла его бросить, значит, чего-то эта девушка, да стоила.
Одиноко бродила среди гостей, качающихся под зажигательный ритм фоновой музыки, деловито попивая шампанское из высоких бокалов. Не помню я ни одной подобной молодежной вечеринки. Обычно рекой лилось пиво, через час толпа уже была в стельку, а музыка обычно качала с элементами рока. Словно попала в параллельную реальность.
– Если бы я не залез сегодня в твой Инстаграм, то вряд ли бы сейчас узнал, – передо мной выросла высокая худощавая фигура молодого человека, который пристально разглядывал в мерцающем свете мои черты. Странно знакомая личность. А! Кажется, хозяин данного торжества. Точно! Внешность его я помнила с тех времён плохо, хотя, по-моему, он не сильно изменился, но всё же узнала не сразу.
– Тебе так интересно стало, что я была включена в список избранных?
– Если честно, да! Помню тебя немного другой.
– И наверное, кулак мой тоже помнишь.
– Тынаверное с удовольствием напомнишь, если я продолжу в том же духе, – заметил парень.
– Хороший мальчик, Антоша! – улыбнулась я, пожурив его по плечу. – Ну, что же, показывай, что у тебя тут есть интересного.
– Как бы экскурсии не планировались. Тем более, что у меня гости.
– Ну, пора менять свои планы, – взяла я его за руку и потащила вглубь дома.
Должна заметить, что за четыре года этот мальчик из тощего неинтересного зануды, превратился в тощего интересного зануду. Или это просто от того, что мне нужен был спутник, так как шататься на чужой вечеринке в одиночестве до жути не хотелось.
Так, коридор, сауна (а я с удовольствием бы сейчас погорела косточки), кухня…большая такая, с двухметровым холодильником. А вот на этом месте, пожалуй, можно и завершить разглядывание интерьера. Там явно скрывалось что-то вкусное. Придется после этих каникул поселиться в фитнес-центре. Зато и проблемы с жильем решу!
– О, еда! – кинулась я к объекту своего интереса. Конечно, нагло, так как я впервые была в этом доме.
– Ночной жор? – уточнил Пулиший, оперевшись на один из столов, и наблюдая, как я среди пластиковых контейнеров ищу что-то съестное.
– А как ещё? Я же на правильном питании. Ммм! Рыба! – достала я нарезку с красным филе, которое тут же вскрыла.
– Ну, да, конечно! Угощайся! Чувствуй себя, как дома.
– Ты жадничаешь что ли, не поняла? – усмехнулась, наблюдая за тем, как на его лице появляется недовольная гримаса. Ну, вот, испортил весь кайф.
– Мне не жалко. Просто не люблю наглых девиц.
– А зря! Пора уже привыкать ко мне потому, что ты все равно в меня влюбишься.
– Хм, а ещё самоуверенных.
– А ты не думал, что я просто привлекаю твое внимание? – пристроила я свою пятую точку на столе.
– И на самом деле ты белая и пушистая.
– Не-а! Вот эта хрень точно не про меня. Но я– твоя гостья, поэтому тебе придется терпеть и наглость, и самоуверенность.
Я наблюдала за тем, как на его лице появляется улыбка. И если внешность у парня была неказистая, то тут я могла с досадой заметить, что мое черствое сердечко дрогнуло. От нее лицо Антона сразу менялось, и теперь уже я заинтересованно смотрела на него. Уф! Это не честно, мальчик!
– Еще когда четыре года назад Сыч отдирал тебя взбесившуюся от меня, я понял, что более ненормальной девчонки не встречал.
– Это плохо?
– Пока ещё не решил. Ты вроде интересная и должна мне нравится, но пока что перевешивает то, что ты меня бесишь.
– Значит, ты не безнадёжен. Идём танцевать! – закрыла крышку контейнера, понимая, что в животе после поедания рыбки будет аквариум.
– Ты наелась? – удивился Антон.
– Конечно! Я же девочка, а не кит, чтобы жрать тонами.
И снова схватила его за руку, чтобы потащить назад. Только уже с намерением вскружить молодому человеку голову. Мне же нужен кто-то на период каникул.
Через часа два, когда я только вошла во вкус и была близка к тому, что Антон окончательно поплыл, нарисовался Сыч. Народ уже стал потихоньку разбредаться, так как время близилось к утру. И я бы уже тоже с удовольствием примерила на себя свою кровать, с тем учётом, что не спала в ней уже два месяца, но тут пока было интереснее.
– Ты едешь или ещё остаёшься? – поинтересовался Матвей, когда мы с Антоном танцевали, теревшись друг о друга.
– Обязательно прямо сейчас? – закапризничала я.
– Я не хочу, чтобы мама Таня мне оторвала голову, если я тебя не привезу.
– Но тебе ведь не пятнадцать, – попытался остановить меня Антон. Ну, вот, теперь мы знаем какая сторона его чувств перевесила.
– О, нет! Лучше не рисковать, – пришлось тоскливо вздохнуть. – Я тебе позвоню.
– У тебя есть мой номер? – уточнил Пулиший.
– Сыч, у на есть номер этого няшки? – Матвей лишь устало выдохнул и закатил глаза. – Видишь, это означает, что я позвоню! – обратилась уже непосредственно к Антону.
Подарила ему поцелуй в гладковыбритую щеку. Хотя сомневалась, что его с этой внешностью подростка вообще мучает щетина, и умчалась восвояси.
По дороге пришлось пялиться на мрачного Сычева.
– Я этой швабре волосы повыдергиваю, – буравила взглядом друга, пока он сосредоточенно следил за дорогой.
– Ты про кого?
– Это ты мне расскажи, кто тебе испортил настроение, – в ответ тишина. – Ну, же, Сыч! Это же я – Василий Михалыч, дружбан, которому можно выговориться.
– Я трахнул Алинку.
– Ох! Серьёзно. И? Тебе не понравилось?
– В том-то и проблема, что понравилось. Но она поправила юбку, поцеловала меня в щеку и заявила, что через неделю у нее свадьба.
– И ты из-за бабы скис?
– Получается, что это так. В общем, бесит, что она в очередной раз кинула меня.
Вот, у Матвея задето мужское самолюбие. И помочь ему в этом я не могла, так как Алинку назад за волосы не притащить. Зато выслушала, а ещё попыталась отвлечь веселой историей. Вроде получилось.
После перелета и долгого дня я устала на столько, что объятия любимой подушки были желаннее всего на свете. Спала долго, отсыпалась за свою бессонную сессию и долгую ночную вечеринку. Сны яркими картинками то и дело мелькали, как в фильмоскопе. Не помню, правда, о чем они были, но очень разочаровало, что в эту интересную историю ворвалась мелодия входящего вызова.
Ох, а за окном уже смеркалось. Ну, Вы, Василиса Михайловна, и поспать. Только режим себе сбила.
– Да, мамуль, – отсалютовал я родительнице.
– Скажи мне, пожалуйста, мы с папой перестали быть твоими родителями? – начала напирать она, когда мой мозг только-только начинал просыпаться.
– Ты к чему? – не понимала я.
– Почему ты не сказала, что у тебя проблемы с жильем? – тон был явно недовольный.
– Я убью этого стукача.
– Это не его вина.
– Да, мне все равно! Я сама собиралась сказать.
– И что же тебе помешало?
– Я предвидела твою реакцию, поэтому не хотела портить себе праздники. И почему ты мне звонишь?
– Мы у Сычевых в гостях.
– Это говнюк дома?
– Давай, только без скандалов.
– Не получится, ма!
Пришлось подымать свое разомлевшее ото сна тело, пришлось тащить его в душ, а потом по морозу через весь двор.
Квартира Сычевых была такой же большой, как и наша. Но все же отличалась она шикарным дизайнерским ремонтом и дорогушей мебелью, которую они могли себе позволить. Имелся у них ещё и загородный дом, который использовался в качестве дачи.
Впустила меня Наталья Матвеевна. Не знаю, всегда восхищалась красотой этой женщины. В свои пятьдесят и с небольшим лишним весом, она выглядела просто шикарно. Она умела ухаживать за собой без вмешательства пластики. Выглядела мама Матвея всегда идеально и держалась уверенно. Нет, конечно, мама у меня тоже была красавица, и сёстра своей тощей комплекцией пошли в нее. Я же, папина доча, с детства страдала от лишнего веса. И никакие мамины диеты, а она у меня очень хороший диетолог, не помогали. Не помогало даже то, что я интенсивно занималась спортом. Это только в одиннадцатом классе мои гормоны стали приходить в норму и я смогла сделать себе идеальное тело ко второму курсу. Да, я понимала, что к своему полтиннику вряд ли буду такой миниатюрной, как мама, поэтому и восхищалась мамой тетей Наташей.
– Он не сдавал тебя. Это Александр Петрович случайно подслушал разговор, – начала она с порога.
– Не вздумай только на него кидаться с кулаками, – вышла ещё одна защитница из гостиной в лице мамы-Тани.
– Так, девочки, давайте мы сами разберемся. Обещаю, сильно бить не буду, – скинула обувь, стянула куртку, пристроив ее на вешалку в огромном шкафу и направилась в его комнату под тяжёлые вздохи наших матерей.
Пока я шла сюда, моя злость куда-то резко испарилась. Ещё и эти наседки, которые провожали меня тяжёлыми вздохами, и тихое Натальи Матвеевны: «Она же ему что-нибудь сломает». С удовольствием, но мне почему-то стало жутко смешно. Эх, а вроде взрослые женщины.
В комнате, которая являла собой берлогу парня, решившего, что серьезные отношения не для него, царил полумрак. А этот самый парень восседал ко мне спиной за компьютерным столом с огромными наушниками. Естественно, он не мог слышать что происходило там за «стеной почета». Это название она носила уже много-много лет и не подвергалась никаким ремонтам. Там оставались самые яркие моменты из нашей жизни: Я, Матвей и Коля. М-да, были времена…Хотя, здесь по-моему, появилась парочка моих убогих фото, зато они были искренними.
Тихо подкралась, пока он был в себе, и со всего маху опустила ладонь на широкое плечо, чтобы было неожиданно, ну и неприятно ему. Стул начал заваливаться, а Матвей попытался сохранить равновесие.
– Бля! – огласил он. – Придурочная! – это уже было адресовано мне, пока я в голос ухахатывалась.
– Ну, что, стукачек, порешить бы тебя за предательство.
– Я не виноват, – поднял он руки. – Я просто хотел помочь. Разговаривал с девочкой с младшего курса.
– Спал с ней? – тыкнула его широкую грудь пальчиком, прищурив глаза, словно проводила дознание.
– Не успел, – честно признался Сыч. – Так вот, она с подругой ищет себе соседку.
– Уже хорошо! И ты мне ничего не сообщил?
– Ну, если ты бросишь свои утренние пробежки, вставать тебе придется в шесть часов, чтобы добраться до универа.
– Ну, да! Не вариант, – скривилась я. – Ладно, прощаю. А ещё хочу есть.
– Там травы твоей нет, – указал он на дверь, имея в виду застолье родителей, – только хардкор, только вкуснятина.
– Пофиг! Я слона бы сейчас сожрала. А ещё хочу в кино. Пойдем?
– И Антона возьмём?
– Черт! – стукнула я себя по лбу. – Забыла я о нем. И все из-за тебя, – снова нацелила на него пальчик.
– А он о тебе сегодня спрашивал. Несколько раз.
– И ты, конечно, наговорил кучу гадостей, – стащила его за руку со стула, потащила ща собой из комнаты.
– Естественно! Я же твой лучший друг!
И судя по количеству непрочитанных сообщений в телефоне, я поняла, что забыла не только об Антоне. Но я здесь пока, а Влад там, поэтому выбор был очевиден.
Ииии! Я все ещё хотела в кино, а Сычев ломался. Поэтому и в этом случае воспользовалась своим очевидным выбором. Номер телефона любезно перекочевал в мои контакты и понеслось!
Первый вечер кино и лёгкий поцелуй в щеку. Да-да, не торопилась я заводить роман, пока не разобралась полностью в этом молодом человеке. К тому же, этого «Ах!» внутри не бахнуло. Ждалось Васечке вспышки, которая бы ослепила и одурманила, поэтому настоящий поцелуй задерживался, чтобы не распалять нахала. А то впереди ещё много дней, захочется ему постельки, а я ведь не смогу. Надо продолжать себя беречь для того самого. Матвей лишь тяжело вздыхал, крутил пальцем у виска со словами «Не найдешь ты никогда достойного. Влюбишься в какого-нибудь проходимца и потом будешь страдать от своей принципиальности». Не отрицала его правоты, но все же чего-то ждала необыкновенного. А пока было все, как обычно.
Второй вечер был болен ярким и насыщенным. И проходил он без Антона, в компании моих сестриц. Был у нас женсовет у Сони. Типа пижамная вечеринка с хорошим вином, где мы, естественно, болтали о мужиках и своих девичьих проблемах. Такие мероприятия я безумно любила, потому что могла увидеться со всеми сестрами одновременно и не кататься, по городу, чтобы их словить. Да и вообще, ничто и никогда не заменит живого общения со своими родными, тем более такое интимное. Поэтому этой теме мы решили посвятить и третий вечер моих каникул, который проходил без их вторых половинок в ночном клубе. Давно так не отрывалась и не веселилась.
В общем, в итоге мой нерадивый кавалер решил, что, от его просто бегаю. И не знаю почему, но наябедничал Матвею, который погрозил мне пальчиком и ещё поиздевался.
– Ну, как так, Богатырева? Такого парня сливаешь!
– Так, что-то мне его поведение не очень нравится, – скривила я рожицу от досады.
– Ну, ему же нужен совет, как к тебе поступиться.
– И ты это знаешь? – удивилась я.
– Даже за пятнадцать лет дружбы я этого не знаю, а он пытается после двух встреч разгадать, что твориться в твоей башке.
– Наивный мальчик, – заключила я, говоря об Антоне. – Поможешь ребенка выгулять? – перевела тему.
– С племянницей нянчится заставили?
– Да вроде как сама вызвалась. У Жени эфир, а у Дениса игра сегодня. Кстати, у меня и билеты есть.
– Ты же знаешь, что я только «за», чтобы поболеть на VIP-местах.
– Хм, мне кажется или ты со мной дружишь только из корыстных побуждений? – прищурилась подозрительно.
– Ну, конечно! Где я ещё смогу посмотреть так удобно хоккей?
Было решено, что сначала поедем на площадь, где был установлен ледовый городок. Сто лет там не была, ну и с горки столько же не каталась. В этом году ему дали название «Средиземье», где была огромная четырехполосная горка, были понатыканы фигуры изо льда, которые в темное время суток светились изнутри.
Матвей тащил за нами огромную надувную ватрушку, которую приобрели для Варвары родители. А она козликом скакала вокруг парня. Помниться, пару лет назад она заявляла, что женится на нем, когда вырастет. Да-да, именно женится, а не выйдет замуж. И даже если такого никогда не случится, было ясно, что у Матвея есть ещё одна преданная подруга.
А потом с горы «Ууух!», аж дух захватывало. Варя хохотала, крепко держась за ручки нашего «летательного» средства, Матвей же собирал все неровности пятой точкой, догоняя нас на ледянке. От холода окоченели руки, хоть они и были в теплых перчатках и горели щеки. А к вечеру ещё и похолодало.
– Что, девчонки, двигаемся на арену? – уточнил Сычев.
– Еще разочек, – детство в одном известном месте копошилось и всё никак не могло взять в толк, что ребенку уже двадцать, и пора бы уже образумиться.
Моя инициатива была встречена цоканьем и недовольным выражением на лицах сопровождающих. Ничего! Подождут!
Быстро забралась на гору, и снова вниз. Вес без Варьки был легче, поэтому я катилась быстрее и дальше, пока зазевавшийся Сычев не стал жертвой падения, когда я выехала ему под ноги. Ну, никакого чувства самосохранения.
Огромное тело свалилось как раз аккурат на меня, придавив всем своим весом. И пока я задыхалась от тяжести и смеха, Матвей тихо матерился, но не думал подыматься.
Наверное, такое падение могло быть романтичным, если бы парнем был не Сыч.
– Вы спать собрались что ли тут? – нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, окликнула нас племянница.
Матвей в очередной раз посетовал на то, что в друзья ему досталась бестолочь, и быстро вскочил на ноги. А потом всю дорогу ныл, как у него сильно болит колено. Как же эти мужики любят себя жалеть.
В общем, пришлось угощать его в кафе на ледовой арене какао с зефирками. КАКАО С ЗЕФИРКАМИ!!! Мужики!
И пока Варвара и Матвей спорили у кого какао вкуснее, у меня начал звонить мобильный, поставленный до этого на беззвучный режим и оставленный в машине. Теперь вот когда он перекочевал в карман, я не проверила даже, что там были непринятые вызовы.
– Слушаю! – ответила я Антону.
– Чем занимаешься?
– Приехала на ледовую арену поболеть за любимую команду.
– С Матвеем? – послышался сухой вопрос.
– Конечно! А ты что, ревнуешь? – веселилась я. Хотя по сути он был прав. Я снова променяла вечер с ним на Матвея. Как тут не обижаться?
– Нет, но мужская гордость уязвлена.
– Давай, позже её подлечу.
– Я не против, – оживился Пулиший.
И пока наша команда уверенно сливала игру (не всегда же побеждать), я размышляла о том, нужно ли мне все это.
После окончания матча, в холе, недалеко от выхода, я заметила Антона, который нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Ожидал! Это хорошо, потому что я уже начала переживать о том, что обидела его. Видимо, этот экземпляр был слишком толстокожим.
Пришлось ждать, пока они поприветствуют с Матвеем друг друга, пока Варвара засунет свой курнос в не свое дело, пока мы доедем до дома, потому что ребенка родителям мне нужно было сдать в целости и сохранности. И пока распрощалась с Сычем и поинтересовалась делами Кольки, который нас встречал уже во дворе, пока привела себя в порядок, прошло не мало времени. Хотя нет, не о времени я хотела сказать, а о том, что Пулишему пришлось снова меня ждать. Ну, и нервы у парня.
И хотя Ник с Сычем строили какие-то интересные планы без меня, и от любопытства я снова готова была общаться с Колькой, мне пришлось идти на обещанное свидание. И почему я не горела желанием снова с ним встречаться. Вроде неплохой парень, весёлый, симпатичный, терпеливый. И ведь было же что-то изначально. Почему все так быстро затухло? И куда-то испарилась вся моя смелость, чтобы сказать ему об этом. Странно, совсем на меня не похоже. Но ведь он мне не неприятен, поэтому можно и сходить на ещё одну встречу. Не дома же отсиживаться. Это я всегда успею, когда начнется второй семестр.
Привез меня Пулиший почему-то в боулинг. Стыдно признаться, но это единственное во что я не могла играть. И не то, чтобы не пробовала, но вот выбить страйк у меня ни разу за все время не получалось. Поэтому бесилась! От этого, конечно, теперь пострадает и Антон. Жаль, конечно, жаль расставаться на такой ноте.
Нооооо! Как оказалось(было для меня новым открытием), молодой человек умело управлялся с шаром и показал мне несколько приемов как сделать так, чтобы он тебя слушался.
И вообще, мало я как-то уделила внимание информации об этом человеке, ой как мало.
Ну, начнем с того, что Антон был старше меня всего на год. При этом, он являлся студентом МФЮА, и сейчас отбывал в родном городе свои каникулы. Странно, почему мальчик-мажор решил вернуться в родные пенаты, когда мог прожигать время на каком-нибудь курорте. Но, как выяснилось, всё потому, что он не сдал один предмет. После выходных его ждала пересдача. Ну, а ссылка в родной город оказалась своеобразной формой наказания.
М-да, как же я от этого далека! Ну, ладно! Повыпендривалась немного, а вот теперь смотрела заинтересованным взглядом на Пулишего. К тому же, мы отлично провели вечер, он все время старался развлечь меня, не выпячивая свое мажорное Я на всеобщее обозрение. Это мне показалось очень милым. Да и его я смогла рассмотреть получше, понимая, что зрение меня подводило из-за моего вредного характера. И завершением этого прекрасного вечера был настоящий поцелуй. Волнующий, нежный и очень…даже не знаю, как охарактеризовать это состояние, но казалось, я даже почувствовала лёгкое возбуждение. И это был ещё один плюс в копилочку Антона.
В общем, наконец, у меня появились отношения. При чем самые нормальные с симпатичным весёлым парнем. И даже мой друг давал о нем только положительные отзывы. Я понимала, что это вряд ли куда-то заведет, так как я не верила в отношения на расстоянии, и от этого не решалась обременять наше расставание сексом. И скажу честно, я скорее всего боялась.
На Рождество наши с Матвеем родители укатили на дачу Сычевых, куда поволокли и нас с той оговоркой, что мы скоро уедим, и ещё долго с ними не увидимся. Конечно, я как хорошая дочь прониклась пламенной речью папы о том, что он будет скучать. Сыч же был менее наивен, чем я, поэтому и подвох заподозрил сразу.
Вообще, ещё лет пять-шесть назад были уверенны, что их дети когда-нибудь поженятся. И это меня тогда, подростка-бунтовщика, очень задевало. Как это так, что папа с мамой не верят в нашу дружбу? И напрягло, когда они подымали эту тему. Спустя столько лет вопрос был закрыт, так как обе стороны понимали бредовость данной идеи. Но интуиция Матвея не подвела.
– Мы тут посоветовались между собой, – мы сидели за праздничным столом в сочельник, когда разговор начал Александр Петрович. – Сначала я обговорил все с твоими родителями, Василиса. И они не против.
– Не против чего? – напряглась я. Меня что снова сватают?
– Ты ведь ещё не решила проблему с жильем, милая, – обратилась ко мне мама.
– Она на стадии завершения, надеюсь, – соврала я, так как все ещё не могла найти для себя хоть что-то подходящее.
– Поэтому мы предлагаем тебе пожить в нашей квартире, – огласила мама Матвея решение из переговоров.
– Ну у вас она ведь только одна, – заметила я, а уже потом перевела взгляд на Сыча, который перестал жевать, напряжённо глядя на мать. Лишь только тогда ко мне дошло.
– О, нет! С Матвеем я жить не буду!
– Но почему? Там три комнаты, вам будет комфортно. Квартира огромная, плюс ничего не нужно платить и у тебя может оставаться больше денег для себя, – привел доводы Александр Петрович. И как он был убедителен. Но я не хотела жить с Матвеем. Одно дело, когда мы видимся почти каждый день, совсем другое …
– Мы просто поубиваем друг друга уже через пару дней, – озвучил мои мысли Сычев-младший.
– Ой, всё это ерунда, – отмахнулась мама. Ну, да, для них мы все ещё те самые дети, с которых и взять-то нечего, и будто сейчас мы говорим о какой-то несусветной ерунде.
– Я, конечно, не хочу показаться не гостеприимным, но таскать её вещи предстоит мне, – сдался Матвей.
И можно было бы учинить какую-нибудь гадость, но на меня смотрели пять пар глаз, ожидая решающего вердикта. Если мама моя втемяшила что-то в голову, то пиши «пропало». Так просто она с тебя не слезет. Поэтому в этой ситуаци было проще сдаться.
– Окей! Мам, если что я за психоанализом к тебе, и только попробуй меня потом проигнорируй. Но давайте так, этот вариант я буду рассматривать, если ничего не найду до отлёта, – предупредила на всякий случай.
– Идем, Васек, искать тебе жилье, – предложил Матвей, подымаясь из за стола.
Ну, и как думаете, мы искали квартиру? Неееет! Нашлось занятие повеселее – швыряли друг в друга снег, валялись в сугробах, разглядывали огромное звёздное небо, которое не видно в городе. Побесились основательно, что я задыхалась от сбившегося дыхания.
– Полетела бы со мной на Марс? – поинтересовался Сыч, лёжа в снегу и смотря в черную бездну.
– Он большой, там было бы куда идти, чтобы передохнуть от тебя. Так что, полетела бы, – согласилась, двигая руками и ногами, чтобы оставить отпечаток ангела прямо в саду.
– Тебя только это волнует?
– Да, потому что вместе мы не пропадем. У нас ведь мозги работают, дополняя друг друга. Мы бы получились гениальным человеком, соедини нас вместе, – оповестила я свои детские мысли. Иногда мы любили поболтать о всякой ерунда, пофантазировать.
– Согласен! А если бы я встретил какую-нибудь марсианку.
– Ой, Сыч, не «если бы», а в любом случае встретил. Ты же как липучка для мух. А я бы потом была крестной вашим детям.
– То есть ты допускаешь мысль, что я буду спать с марсианкой, но не с особью своего вида?
– Вот тебе лишь бы с кем-нибудь переспать! Я замёрзла, идём в дом, а лучше в баню. Отходишь меня веничком в наказание за то, что сдалась родителям, – убежала я от ответа. Если честно, я была даже в замешательстве потому, что не думала подобным образом о Сычеве. Но вот стыдно признаться, что марсиаке я бы точно его не отдала.
***
Ну, вот, она умирает. Лежит в своей постели и постаеывает. А вид такой, словно в ее теле скопилась вся скорбь этого мира.
– Принес? – прохрипела скорее всего, а не проговорила.
– Целый пакет.
– И что стоишь? Садись.
– Чтобы меня потом заперли с тобой на карантин? – уточнил Матвей.
– Ты уже попал в опасную зону, малыш, – слабо улыбнулась. Стебется – это хорошо! Значит, не все так плохо, как кажется. Симулировать эта чертовка могла всегда, сколько он ее помнил. В ней погибала великая актриса. Да не просто погибала, она чахла каждый день без выплеска порции драматизма.
Делать нечего. Сел у ее ног, натянул повыше маску, чтобы гнусные микробы не проскользнули в его молодой взрослеющий организм. Достал из пакета первый мандарин.
– О, да, Сыч, ты теперь мой личный мандариновый раб, – скорби на лице было меньше, она словно испарилась, когда по комнате разнёсся устойчивый запах цитрусовых.
– Я больше с тобой не буду спорить, Василий. Ты – хитрожопая скотина.
– Молчи и работай, раб! Солнце ещё не село.
– А тебе от них не будет плохо?
– Не знаю. Мне вообще пофиг. Я сейчас ни запахов, ни вкуса не чувствую.
Она бесила. Жутко бесила. Но Матвей ничего не мог с собой поделать. Эта девочка когда-то давно ворвалась в его жизнь и теперь не отпускала.
Даже в этой клетчатой пижаме, распухшим от простуды носом, красными глазами, она выглядела очень мило. Что-то шевелилось там внутри. Наверное, если бы Колян не признался ему, что влюблен в Ваську, он бы так и не посмотрел на нее другими глазами. Все эти десять лет Васька была своим парнем, а теперь Матвей заметил, что она давно из безформенной боевой девчонки превратилась в симпатичную девушку со скверным характером, который мог вывести из себя любого. А его, Матвея Сычева, в первую очередь. И чтобы не казаться полнейшим идиотом, он решил, что лучше этот интерес подавить в зародыше. Васька безжалостна, она запросто может и не подавится. Достал мандарин, вздохнул и приступил к работе.
2. Влад
Она улетала, но обещала вернуться. А ещё она совсем не поняла, почему так быстро пролетели каникулы. Помахала родителям ручкой в аэропорту, написала слезливое сообщение Антону, который умотал ещё три дня назад, о том, что будет помнить, но отношения изжили себя, и спокойно прошла в зал ожидания, таща на спине котомку.
Вообще не люблю таскать с собой вещи. Поэтому жёлтый чемодан так и остался дома, а его место занял увесистый, достаточно вместительный рюкзак. Это я летела домой, как настоящая леди – на шпильках и в пальто. Уезжала я уже на «спорте», потому что приводить свой внешний вид в идеальный в четыре утра, ну никак не хотелось.
– Вещи перевезем сегодня? – уточнила я, укладывая голову на плечо Сычеву. Он дернулся, шарахаясь от меня, как от прокаженной.
– Не трогай, ты, ещё заразная.
Ах, да! Мое лежание на холодной снегу не прошло бесследно. Три дня после я провалялась с температурой, а теперь продолжала хлюпать носом, что пугало бедного парня. У него иммунитет оказался крепче. Нет, если бы, конечно, он попарил меня, то ничего бы такого не случилось, но этот идиот наотрез отказался от такой затеи. Будто мы в парилке голые. Ладно, было бы это впервые. А вот теперь ещё и возмущается.
– Совсем ты изнежилась на своем южном солнце, – кудахтала вокруг меня наседкой мама, сбивая мою температуру, ведь болела я как настоящий мужик. Единственное – завещание не писала, но сдохнуть хотелось.
– Заедем, заберём сегодня необходимое.
– А остальное?
– Завтра. Или на днях. Не факт, что забирать вещи придется. Я, возможно, тебя уже через пару дней выгоню.
– Я и сама уйду!
– А расплачиваться за услуги носильщика чем будешь?
– Алчная ты скотина, Сычев! – буркнула я, всё равно устраиваясь на его плече.
Час ожидания, пять часов полета и ни минуты сна, когда мой сосед с радостью похрапывал, заткнув уши наушниками. Чувствовала я себя после посадки совсем убитой. Для меня сон – это мягкая постелька, теплое одеяло и удобная поза, где руки обнимают подушку, а я на животе. Поэтому к Лене я заявилась не в лучшем своем состоянии.
– Прости, отец до сих пор зол. Подселил ко мне амбала, у которой, по-моему, даже пола нет, – лепетала Гусева, пока я закидывала оставшиеся вещи в пакет. Все остальное она бережно упаковала по двум большим спортивным сумкам. В них сейчас умещалась вся моя жизнь.
Был и плюс в том, что возвращаться мне сюда не придется.
– Я не обижаюсь, Лен, – заверила я ее. Но, видимо, она не поверила, поэтому даже немного сникла. – О, Господи! – закатила я глаза, наблюдая за ее взглядом побитого щенка. – Чтобы ты не парилась, послезавтра кормишь меня обедом в столовой.
– Ага! – интенсивно замахала она головой.
Матвей стоял на пороге, переминаясь с ноги на ногу, так как два баула уже были посажены в такси. Попрощалась быстро с подругой и упорхнула в новую жизнь. Почему в новую? Да задница моя что-то такое предчувствовала. А ей я привыкла доверять.
Комната мне досталась небольшая. После того, как съехал Петя – старший брат Матвея, этот гаденыш занял самую большую и был царем этих хором, которые состояли из прихожей, гостиной, совмещённой с кухней и двух спален.
В одной из них-то я и оказалась сейчас. В этой квартире я была частым гостем, а теперь нужно было пробовать себя в роли хозяйки, пусть и не полноправной. Но ведь Сыч-то поймет. Я что, зря столько лет вожу с ним дружбу?
– Думаю, разберешь вещи сама?
– Ну, в трусах же моих ты ковыряться не будешь.
– Жуть, – скривился Матвей.
– Сволочь! А они красивые и с кружавчиками.
– Жаль, что они не помогают найти нормального мужика, – улыбнулся он самодовольно и смылся быстро, чтобы не получить чем-нибудь по этой роже.
В отместку, я начала оккупацию ванной комнаты. О, да! Не порядок, когда девяносто процентов таких симпатичных полочек просто так простаивают. Место нашлось всему, и только после этого там появился Матвей.
