Текст книги "Милая Лиза (СИ)"
Автор книги: Виктория Осадчая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)
Ну, и никто не отменял того, что в бачате бедрами двигают не только девушки. Самое простое движение бедрами это «восьмерка»: сделать шаг вперед, перенести вес тела на правое бедро, приставить левую ногу, согнув оба колена. Одновременно с шагом нагрузить левое бедро, затем снова правое. Постараться описать бедрами «восьмерку», лежащую в горизонтальной плоскости.
И всему этому Князев быстро научился. И возникала проблема. Через пару уроков, когда база будет освоена, мне придется встать с ним в пару. А этого мне ой, как не хотелось.
Между тем наш зал преображался, все было именно так, как нам того хотелось. И главное, по бюджету пока укладывались.
В выходные у нас состоялось ещё одно событие – это свадьба Сонечки. Предварительно она была разбавлена шумным девичником, после которого не то, чтобы ходить, даже ползать не хотелось. Девочки, такие девочки, оторвались по полной. А когда все двигательные рефлексы пришли в норму и захотелось, наконец, жить, тогда и стали собираться на регистрацию в «Дворец бракосочетаний». Благо, в нашем городе их было три и сестра решила не трепать мне нервы, выбрав совершенно другой. Воспоминания неприятные никуда не делись, как и чувство вины перед Валерой. Но…Свадьба всегда поет и пляшет, отбрасывая все ненужное на задний план. И мне нравилось, что такая важная персона, как Скиф, здесь не появился. Хотя я знала, что с новоиспеченным родственником они работали вместе. Как раз трудились над новым медицинским центром.
Но праздник закончился, каким бы он ни был весёлым, а у меня все никак и ничего не менялось. Хотя чего я ждала? Не знаю, но на душе было как-то не комфортно что ли? И только не говорите мне, что это было связано с Князевым.
– Ты какого черта припёрся? – вот его-то я и не ожидала увидеть на пороге нашей квартиры. Мы все отходили от того, что Соня съехала, забрав свои вещи, даже где-то депрессовали, а тут это чудо-юдище в дверях. Так ладно пришел бы, когда папы не было. Мне ж сейчас нужно что-то объяснять. Или нет. Лучше попросить спустить Ванечку с лестницы.
– О твоём гостеприимстве я в курсе, но, прости, милая, я не к тебе, – нагло так меня отодвигает и проникает в нутро нашего огромного жилища.
– Лиза, проводи гостя на кухню, – оповещает папа из ванной. Звуки из-за щетки во рту получаются невнятные, но мысль понятна. Только не понятно что у них может быть общего.
– Я знаю где кухня, спасибо.
– Откуда? – заинтересованное папино лицо выглядывает из-за двери. О, нет! Надо спасать ситуации. На вряд ли ему понравится новость о том, что в его отсутствие в его же квартире ночевал посторонний мужчина. Это папина территория и чужаков он точно не потерпит. Видимо, это понял и Князев, потому что сразу стушевался;
– Ээ! По запаху! Сырники, если я не ошибаюсь.
– ХоОФый ФаФтАк, – продолжил папа процесс очищения полости рта, – залог хорошего дня. Проходи!
– А мне интересно, – впялила я руки в бока, когда Ваня прошлепал по направлению к святая святых главы семейства, – какие у вас могут быть общие дела?
– Парень мне помогает в одном деле. Хотел сюрпризом для всех сделать, но ты настырная узнаешь первой. Идём.
Князев уже раскладывался на столе с ноутбуком, водя по тач-паду пальцем и выискивая что-то глубоко заинтересованным взглядом.
– Вот! – он повернул к нам монитор. – Был там, осмотрел все. И должен сказать, что он идеален.
– Дом? – уточнила я, глядя на своего старика.
– А что? Вы вот-вот разъедитесь, и так засиделись в стенах родного очага. А нам с мамой что бродить тут одним? А так, хоть внуков на свежий воздух будете нам подкидывать.
– Господи, прям великий стратег. Пап, ты нашу квартиру продать хочешь?
– Ну, не вечно же здесь жить, – развел руками папа.
– Ну, и от продажи можно купить треть этого домика, – влез в разговор Князев.
– Ой, а тебя вообще никто не спрашивал, – шикнула я. – Риэлтор недоделанный.
– А ты невоспитанная дура, – прилетело в мою сторону. Господи, да что ж он обижается постоянно?
– Так, молодежь, брэйк! Все за стол и будем обсуждать. А то на ваш крик сейчас весь дом сбежится.
Завтракали в полной тишине. Не хотелось мне ничего говорить. А больше всего не хотелось, чтобы папа продавал квартиру. Жалко как-то было расставаться с ней. Здесь же все родное, свое. Вон даже рубцы на дверных косяках. И у каждой из нас своя дверь… Для меня это было сродни предательству.
Конечно, было решено обижаться и не разговаривать с папой, а ведь девочка-то не маленькая уже. Глупо. Эгоистично. Хватило меня буквально на рабочий день, ну и ночь, потому что её я провела в клубе.
Мои сестрёнки вместе с Леной потащили меня танцевать. Конечно, именно в тот клуб, где мы впервые поцеловались с Князевым. Куда ж ещё? А танцуя, я все время оглядывалась, пытаясь, видимо разглядеть его в толпе. Чёрт. Эта мысль была невыносимой, она съедала, разъедала, давила. Через два часа уже начала болеть голова от напряжения.
Два вечера без его рук тело уже начинало изнывать. Хотя у нас была всего одна близкая тренировка. Но этого хватило для того, чтобы думать о нем. Вспоминать, как он прижимал меня к себе, вспоминать его дыхание, его запах и как волнительно трепетало сердце, метаясь в грудной клетке не хуже тех самых пресловутых бабочек в животе. И ты хоть сто раз себя пытайся убедить в том, что абсолютно ничего нет. Бесполезно. Твой организм всё скажет сам за тебя. Пытайся отрицать. Это тоже бесполезное занятие. Шансов на спасение с каждым разом остаётся все меньше и меньше.
Но из коллеи может тебя выбить не только это.
– Слушай, мы договаривались, что танцевальным персоналом будешь заниматься ты, – это случилось на следующий после клубной тусни, день. Конечно, увидеть Князева ни в ком из отдыхающих я так не смогла. Леночка встретила меня чуть ли не на пороге нашей танцевальной студии.
– Кого-то уже нашла? – догадалась я.
– Он классный. Я когда увидела, я влюбилась сразу. Но, конечно, профессиональные качества его оценивать тебе. О! Скиф, привет! – натянула она улыбку, глядя мне за спину. И этот здесь. Такое ощущение, что преследует. Лучше бы ты вчера вечером появился, чтобы я не сходила с ума.
– Пойду посмотрю, кого ты нарыла.
Сам зал уже был готов. Полностью. За такой короткий срок, который по сути было даже сложно представить. Это-то и радовало. К черту все остальное. Главное, моё рабочее место было готово. Так-то меня и ждал сюрприз.
Конечно, я попыталась сбежать от Князева, чтобы не пялиться на него, как тупая овца. Но на деле оказалось, что там, в его обществе было безопаснее.
– Привет, Лиза, – широкая-широкая улыбка, затмевающая все недостатки острого лица.
– Антон? – сердце сделало кульбит в груди и замерло, думая биться ему дальше или замереть от волнения.
– Лиза, – он нарисовал на лице подобие улыбки. Нет, ему сделать её правдоподобной совсем не удалось.
– Я чего-то не понимаю, или это такой розыгрыш?
– Думаешь, я не могу искать работу? Команда распалась. У них новый лидер, новый концепт, а я стал неугоден, – ох, как это так угораздило Антона Гааса взять и так открыто признаться? Хотя для моих ушей это была услада. Ничего, я уже это пережила когда-то.
– Так вы знакомы? – за мной в зал вошла Лена, за ней появился Ваня. Конечно, нужно было что-то сейчас объяснять. Ни он, ни она об Антоне не знали. Я не считала нужным жаловаться на свою неудавшуюся личную жизнь. Или, может, очернять его имя не хотела. Да-да, не знала я, что мною двигало.
– Да, мы когда-то вместе танцевали, – ответил за меня Антон. Можно и так сказать. Все же танцы у нас занимали большую часть времени. Постель была в третью или вообще десятую очередь. Приятное с полезным. Только что было из этого приятным, что полезным, я до сих пор не могла понять.
– О, тогда вам будет намного легче работать, – всплеснула руками Леночка, не догоняя, какое сейчас в зале царит напряжение. А вот, Князев, видимо, все понял. Я это увидела по взгляду. И была сейчас похожа на собачонку с двумя хозяинами, которая сейчас не знает, как реагировать и на кого.
– Думаю, у нас нет таких денег, чтобы мы могли предложить именитому танцору – попыталась оправдаться, найти хоть какой-нибудь повод.
– Я много и не прошу. Зато со мной вы их заработаете, и тогда сможете оплатить мою работу в полной мере – ну, пререкаться и торговаться он умел. И меня бесило, каким влюбленным взглядом на него смотрит Лена. А ещё бесило, что он был прав.
Куда люди идут, если это профессиональная школа танцев? Естественно на хореографа. Да, мы не хотели школу, всего лишь студию, но факт от этого совсем не менялся. Он был один из лучших, при чем с такой репутацией, что я со своей техникой нервно курю в сторонке. Он нам сейчас нужен, как бы это не звучало банально.
– Давай попробуем. Посмотрим, что из этого получится, – выдохнула я. Решение далось тяжело. Но это ведь не означало ровным счётом ничего. Вообще ничего.
– Отлично! Может, сегодня поужинаем? – этот его тон, словно не было этих лет и мы не виделись недельку. Боже, мне за это хотелось вцепиться ему в лицо. Нет, я и не хотела ему навязывать себя. Но блииииин. Ты клялся мне в любви, козел, ты даже не соизволил за это время хоть раз со мной связаться. Просто исчез. А теперь… Да, я могла бы сейчас сделать на зло Ване и согласиться, могла бы отменить нашу сегодняшнюю репетицию. Но я уже один раз сделала «на зло». И что из этого вышло? Как мы помним, ничего хорошего.
Князев тоже выжидающе смотрел на меня, видимо, это было ожидание решение, которое я принимала буквально три секунды.
– Нет, конечно, я занята сегодня, – и предвидя его следующий вопрос. – И завтра, и всегда. Работаем, господа, работаем!
Высказаться, конечно, хотелось, но не сейчас. Сейчас мне нужен какой-то «антистресс». Алкоголь я уже давно не употребляла, но видимо, нужно было вспомнить каково это. Даже на наших шабашах я пила чисто сок. А тут…мне это было необходимо. Нет, я не пошла в первый попавшийся бар, не стала вызванивать сестёр или тащить кормящую Ленку выпить со мной, я …я нашла способ получше.
– Князев, – стояла, наверное, минут десять в раздумьях, прежде, чем решилась нажать кнопку вызова.
– Что случилось?
– А почему должно было что-то случиться?
– Ты мне вдруг ни с того, ни с чего позвонила. Рассказывай.
– И ты мне поможешь?
– Набить ему морду?
– А откуда?… – вопрос я, конечно, так и не договорила. Была понятна с полуфразы.
– Заезжал как-то в твое отсутствие в гости к Саше. Она все рассказала. А увидев сегодня твое лицо, все понял.
– Поэтому и ушел? Князев, а как же борьба? Соперничество? – хмыкнула я.
– Ты сначала сама реши, что тебе нужно. На обыкновенный секс я уже не согласен. В качестве друга я тоже плох.
– Поможешь снять стресс, обещаю, что разберемся в этом вопросе, – поставила я условие.
Не лукавила. Разобраться было пора, при чем давно. Только я боялась. В один прекрасный день мне снова придется лечь под нож на хирургический стол, хоть врачи и говорят, что за год динамика двигается в положительную сторону. Была я на днях у костоправов. И что? Когда-нибудь я снова стану инвалидом, который передвигается с трудом. И какое я будущее могу дать Князеву? А вдруг получится так же, как и с этим Антоном? Я не хочу так. Но по-другому у меня точно уже не получится. Либо вот так вот избегать отношений, либо снова рискнуть. Да, конечно, Ваня это далеко не Антон, он совсем другой. Но все же.
Князев распрощался, пообещав со мной связаться через некоторое время. А через минут десять прилетело сообщение с адресом и временем, в которое я там должна быть.
Выждала положенный час, который он мне отвел на сборы, и поехала. Можно было бы передумать, но я ведь сама напросилась.
Место, куда меня пригласил Князев носило гордое название «Тир». Вот так вот! Что там делают, я знала, но боялась опозориться перед ним. Даже в школе на уроках Начальной Военной Подготовки я старалась избегать контакта с оружием. Была какая-то неуверенность в том, что я вообще могу попасть в цель. А то и военрука ненароком пристрелю, хоть и доверяли нам всего лишь воздушку.
Но душа ликовала. Я могла бы поехать к Пашке и поколотить грушу, но это было что-то новое, неизведанное. То, к чему я ещё не прикасалась, поэтому в крови немного адреналинило.
– Куда ты меня затащил? – Князев встречал меня непосредственно в самом здании.
– Расслабиться, выплеснуть негатив. Готова?
– Нет, – покачала я отрицательно головой, – но, похоже, деваться мне некуда. Только сразу предупреждаю, я никогда в жизни не стреляла.
– Ну, значит, у меня будет повод ещё раз тебя полапать, – о чем он говорил, я, конечно, не понимала, пока…Пока на меня не нацепили очки и наушники, которые заглушали звук и не позволяли навредить барабанным перепонкам. Инструктор объяснил, как и что делать, но, видимо, Ваня счёл это недостаточным. Он появился сзади, стал совсем близко, я бы даже сказала, тесно прижался. И тут пришла очередь эмоций, которые настигли меня вслед за ним. Он аккуратно поправил мою руку, положил палец на мой, который я держала на спусковом крючке, и стал плавно нажимать. Только меня немного шандарахнули опять те же эмоции, которые накатили волной, поэтому пальчик-то дернулся и раздался громкий звук. Рука от ударной силы тоже дёрнулась, но пуля уже продырявила мишень почти у самого изображения.
Меня словно по голове шибануло чем-то тяжёлым, что доставляет бурю удовольствия. Ваня снял с меня наушники. Странно было то, что в зале мы были одни, не считая инструктора.
– А теперь представь, что на месте того чувака, который в тебя целится, – указал он на мишень, – тот, кого ты готова сейчас убить. И если ты хоть раз попадешь ему в голову, с меня ужин.
– А если нет, то по ходу, с меня? – уточнила я. – То есть, все равно ужин будет.
– А ты как хотела?
Я выпустила восемь обойм. Восемь! Что для меня было чем-то невероятным. Рука болела. Хоть Ваня и советовал расслабиться, но я все равно ждала отдачи напряжённо. И должна заметить, мне это здорово понравилось. Это было покруче любой бутылочки вина и даже покруче спаринга с грушей. Ванечку я пристрелила всего два раза, а вот Антон пострадал намного больше. Сегодня я его разнесла в пух и прах.
– Полегчало? – уточнил Ваня, когда мы уже выходили из тира.
– Намного. Наверное, я даже скажу тебе огромное спасибо за то, что притащил меня сюда.
– Но ты ведь знаешь, что я со злым умыслом. С тобой сытой намного легче договориться, – я и забыла насколько с ним бывает легко общаться. Когда вот так, без внутреннего напряжения, без опасения, что влюблюсь. Потому что, по-моему, было поздняк метаться.
Угощал, конечно, Князев. Мне удалось пару раз прострелить «Антошке» голову. Оказалось, я вполне способная ученица.
– Скажи мне, Ваня, а ты в нашем городе собрался осесть? – да, мне было это интересно.
– С чего ты взяла?
– Ну, смотрю, ты занялся вплотную налаживанием деловых связей. Собираешься курировать второй проект.
– Я тяну время, Лизонька.
– Для чего?
– Мы перешли к тому моменту о признании, которое ты мне обещала? – на его вопрос я утвердительно кивнула. – Моя главная задача сейчас влюбить тебя в себя, – заявление было довольно смелым.
– А потом ты бросишь меня мучиться и чахнуть потихоньку?
– Я не такой коварный. Как ты думаешь, мне это удастся? – он хитренько улыбнулся, дожидаясь, скорее всего, отрицательного ответа.
– В принципе, почти удалось, – призналась я честно. – По крайней мере физическое влечение моё к тебе, как оказалось, не угасло. Пыталась сопротивляться, но это бесполезно.
– Нет, Лиза, это не то. Мне нужна ты вся, а не только твое тело.
– Вот, оно как! А что если начать именно с него? – этот его взгляд, голос, его полуулыбка – они были загадочны и могли довести сейчас до грехопадения. Мне грело душу все, что он говорил. Это было волнительно и опасно, потому что я тонула сейчас в нем. Захлёбывалась этими эмоциями, что наполняли меня каждый раз, когда он был рядом. Я не могла отвести глаз от его губ, и всё время умоляла себя не сметь прикасаться. А ведь пальцы так и тянулись к его руке или плечу. Да, я не боялась себе в этом признаваться. Не сейчас, не теперь.
– Пожалуй, я воздержусь. Ты мою душу получила, как и хотела когда-то. Теперь моя очередь.
– Но на сколько мы оба знаем, мне противостоять сложно.
– Я все же попробую. Поэтому как нельзя кстати я завтра уезжаю. Вернусь через несколько дней, как раз перед бабушкиным юбилеем. Так что, у тебя есть время поскучать и подумать.
На прощание я была удостоена лишь лёгкого поцелуя в щеку, который взбудоражил моё сознание, и заставил пожелать большего. Сначала мне поет дифирамбы, а потом так жестоко пускает Лизоньку по бороде. И ведь гада даже совесть не потревожит. А мы ведь договорились.
И я стала ждать. Нелепо как-то и глупо. Но все же. Даже мелькавший в зале Антон не мог сбить меня с толку.
Кстати, наш ремонт стремительно двигался к завершению. По радио, телевидению, в интернете Лена пустила рекламу, не скажу, что был прям «бум», но желающих попасть к нам оказалось достаточно. И большинство желали как раз к Антону. Ко мне же пытались попасть мои бывшие ученики. И то хорошо! Помнили ведь.
Раздражало только одно, что Гаас пытался каждый раз пригласить меня то на обед, то на ужин, то выжидал момент остаться со мной наедине. Не знаю, чего он добивался, но единственное, что мог получить, это лишь мое негодование.
– Да, задолбал ты, – не выдержала я. – Решил работать, вот и работай на здоровье. От меня-то ты что хочешь?
– Я соскучился, и как оказалось, всё ещё тебя не забыл.
– Я поздравляю тебя, Антон, но ты не прошел испытание. Даже не оправдывался, что ты был молод и глуп. Не так много времени прошло. Да, сама бы я тебя выгнала в любом случае, но ты не попытался. Не заставляй сейчас меня ненавидеть тебя. Мы либо работаем, либо прощаемся.
Не хотела я от него никаких объяснений. Мне было достаточно того, что я сказало то, что хотела.
А ещё бесило, что Ваня так и не удосужился позвонить. А я о нем думала. Постоянно. Я ждала его, и даже иногда возникало желание, чтобы он пару раз треснул Антону. Но его не было. Лена это видела, хоть я и отрицала. Но без него была какая-то внутренняя пустота.
– Дурочка, вернётся твой Князев.
– А вдруг нет?
– Если учесть, что у мужика по всей комнате твои портреты висят, то в любом случае вернётся.
Позже она мне объяснила на счёт этих портретов, которые, по ее словам, видел Пашка. И вот потом думай, что у человека в голове.
Ещё день я себя пыталась перебороть, чтобы набрать ему первой. Переборола! Вечером, когда за окном начали кружиться крупные хлопья первого снега, оставшись в комнате одна, глядя на огни большого города.
– Никак соскучилась, госпожа Богатырёва? – довольный голос на том конце вызывал желание отключиться.
– Не поняла ещё, – нужно было придумать повод для звонка, но я не могла. Мы просто молчали несколько секунд, соображая каждый, что говорить дальше. И ведь лишнего не хотелось взболтнуть.
– Ты когда возвращаешься? – первая нашлась я.
– Думал завтра, но пока не получается. Мой начальник не хочет меня отпускать, мол, и в столице у меня дел полно.
– А бабушкин юбилей?
– Я прилечу к этому времени, только вот не знаю с вольной или же придется возвращаться назад, – эти новости не очень меня порадовали. Я даже на секунду представила, что он остаётся там, и получилось не очень весело.
– Вань, тогда зачем мне в тебя влюбляться? Я не хочу отношения на расстоянии. Я хочу тебя, здесь, со мной, – признания вылетали сами собой, на эмоциях. – Вань, я затеяла танцевальную студию, я начала налаживать свою жизнь. И ломать все это я пока не хочу.
– Я тоже не хочу рушить твой мир, в который ты возвращаешься маленькими шажочками. Ты ведь для себя что-то уже решила на счёт меня? Мне ведь не послышалось?
– Нет, не послышалось. В эту самую секунду и решила. Не оставляй меня, Вань. Ты мне нужен, – говорить с телефоном было, конечно, намного легче, нежели я сказала бы ему об этом в лицо. Но уже отпускало. Оно сидело, свербило, коробило. Я не хотела отношения на расстоянии, но я не хотела быть без него. Любовь это или ни что иное, как эгоизм, я понятия не имела, но решение было принято, и оно было окончательным.
И снова томительная тишина на долгие три дня. В голове перебыли разные мысли, которые варьировались от «нахрен оно мне это все нужно» и до «брошу все и уеду с ним». К общему решению живность в моей головушке так и не пришла. Решила, что лучше подождать Князевского вердикта по поводу его работы, а потом уже принимать какие-либо решения. Эмоционально он меня дожал, а вот в плане выбора было тяжеловато.
В ресторан моего отца, где бабуля Князева праздновала свой юбилей, я прибыла до начала банкета. Он прислал сообщение, что приедет непосредственно на сам праздник. Когда мы будем танцевать было оговорено заранее с ведущим вечера, так что, я натянула удобный топ и джинсы для удобства. Волновалась я лишь за одно, что он опоздает, а я буду позорно танцевать одна. Положенные полчаса от начала празднования я выжидала, и когда до моего слуха донёсся голос ведущего о сюрпризе, я уже была у входа в зал.
Заиграла медленная чувствительная музыка с красивым ритмом, которую мы выбрали для танца. Я медленно начала выходить под неё в зал, не забывая про движения, которые продумала заранее. От танца в туфлях я отказалась, так как даже маленький каблук мог навредить, поэтому босые ноги уверенно ступали по паркету, а луч прожектора высвечивал мою фигуру. Я не могла видеть ничего, так как свет бил по глазам, а громкая музыка оглушала. Но я знала, что в зале было тихо. Все взгляды сейчас были прикованы к этому движущемуся телу, которое сейчас сделало несколько быстрых поворотов, оказавшись в самом центре, дожидаясь касания к плечу. Вот она, эта теплая ладонь. Она скользит вниз по предплечью, ещё ниже, находит мою руку и разворачивает к себе. Вторая касается лица, спускается к шее и оказывается на талии. Мы медленно начинаем двигаться в ритм.
Моё сердце радостно сжимается, лёгкие заполняет знакомый запах, поэтому невольно губы расплываются в улыбке.
Князев ведёт, иногда повторяет мои движения, но танцую в основном я, прижатая к его телу. Он близко, наши губы почти соприкасаются. И даже эти заинтересованные взгляды не могут помешать. Я извиваюсь в его руках, повторяя заученные движения, но сейчас они про нас. Не так, чтобы отделаться от навязчивых зрителей, а именно про нас. Я его чувствую так же хорошо, как и он меня.
С ним рядом тяжело дышать и так, а ритм от танца не позволяет вдоволь надышаться. Но мне все равно. Шаг, ещё шаг, шаг, поворот на четвертый. Он молодец!
Если бы не зрители, я бы с удовольствием сейчас стянула с него рубашку, расстегнула этот дорогой ремень. Я бы…я бы…Я бы его не отпустила этой ночью никуда. Я смогла бы сделать так, чтобы он не уезжал больше.
Но музыка заканчивается, мы кланяемся, и в зале становится светло вместе с бурей оваций. Отовсюду летят комплименты, а Князев, взяв мою руку, ведёт меня знакомиться с виновницей торжества.
– Знакомьтесь, это Лиза, – представляет он меня своим старикам. Бабушка Вани представляет собой достаточно интересную женщину с копной курчавых волос и выразительными зелёными глазами, которые внимательно меня осматривают. Дед же был высоким статным мужчиной с абсолютно седой шевелюрой.
– Я Полина Макаровна, – представляется женщина, беря меня за руку. – Это Иван Степанович, – представила она супруга. – И вот эта красота скиталась по миру, реабилитируясь после этого проходимца? Вань, я тебе этого никогда не прощу.
– Ну, что вы? Я разбиралась в себе просто, – развела руками, вернее, свободной рукой.
– Не важно, главное, что этот остолоп упустил тебя. Садись к нам. Боже, как ты танцуешь! Как танцуешь, – всплеснула руками женщина, наконец, отпуская меня.
– Спасибо, Полина Макаровна. В принципе, если захотите, могу и с Вами позаниматься. Тем более, с кавалером у вас проблем не будет.
– Ой, что ты, милая? Старая я уже для этого.
– Ну, давайте, я переоденусь и мы с Вами обо всем подробно поговорим, – от этой идиллии хотелось сбежать. Стыдно было, что я всего минуту назад отымела их внука во всех традиционных и не очень позах.
– Как скажешь! Я тебя жду.
Я буквально неслась до своей раздевалки. Там же расположился и тамада, но сейчас здесь было пусто. Едва я успела закрыть за собой дверь, как в помещении появился Князев.
Его глаза сверкали, грудь вздымались тяжело, вырабатывая такое же тяжёлое дыхание. Я понимала для чего он здесь. Понимала, потому что сама хотела этого.
Ваня закрыл дверь на защёлку и приблизился ко мне, преодолев расстояние маленькой комнаты всего за два шага. Губы требовательно впились в мои, в долгом и мучительном поцелуе, который проникал в кровь и разливался горячей лавой во всем теле. Оно горело, оно требовало Князева. От этого движение пальцев были быстрыми и немного нервными. Пуговицы то и дело застревали, но я все равно пыталась с ними справиться, пока Ваня не стянул рубашку через голову.
Пальцы, ощутив под собой горячую кожу, наконец смогли насладиться своей победой. Губы горели огнем, когда он продолжил прокладывать дорожку из поцелуев ниже. Лязгнул замок брюк, но я уже не знала чьих, разум покинул пределы этого помещения. Мне не хотелось думать в этот момент, мне хотелось чувствовать. Чувствовать Князева каждой клеточкой, наслаждаться им.
Приходили в себя достаточно долго. Молча, просто дышали, переплетя пальцы.
– Я же говорила, что ты не устоишь, – хмыкнула, глядя, как Ваня начал застёгивать рубашку после продолжительной паузы.
– С тобой это, действительно, тяжело сделать. Ты со мной?
– А ты останешься?
– Лиза, ты со мной? – снова повторил он свой вопрос.
– Ты смотри, Князев, вернулся Антон…
– Богатырева, не доводи до греха. Один уже получил свое. Последний раз повторяю свой вопрос: ты со мной?
– Да, – выдыхаю я. – В любви вечной клясться не буду, но я с тобой.
– Это хорошо! Около года у нас ещё есть. Мой проект выиграл тендер, поэтому я пока остаюсь, – от этих слов сердце затрепетало.
– А потом?
– А потом ты в меня влюбишься и как жена декабриста уедешь со мной в ссылку.
– Хитрый Ванечка! Поздно. Я сегодня решила, что готова с тобой уже уехать. Но, раз так все хорошо складывается, то и вещи мне собирать не придется.
– Почему? Мы будем встречаться под пристальным надзором Михаила Андреевича?
– Ну, если только ты мне покажешь картины, висящие у тебя в спальне, – рассмеялась я, обнимая его.
– О, нет! Я их сегодня же уберу. У меня теперь реальная Лиза есть. Или нет?
– Есть, Вань! Есть! Была. И надеюсь, что будет. Одевайся, бабушка нас ждёт!
– Тебя можно представить в новом статусе? – расплылся Ваня в довольной улыбке.
– Тут уже как тебе будет угодно, – долгий поцелуй, запечатлённый на моих губах, обещал много чего. И я ему верила.
Примечания
1. Индийский танец? – ? одно из главных достоинств Индии. Это искусство появилось 5000 лет назад. Его покровителем все жители Индии считают бога Шиву. Все индийские танцовщики поклоняются Господу Шиве – за то, что он подарил человечеству средство, позволяющее ощутить, как его душа наполняется святым духом.?
