Текст книги "Воля твоя(СИ)"

Автор книги: Виктория Черникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

АННА БРОУН

"Угол падения равен углу отражения".

ГЕРБЕЛЬ

Годится. И вот попробуйте при помощи одной такой фразы восторгаться Сикстинской Мадонной, говорить о братстве народов и просить денег взаймы.

Анна и Гербель смеются. Но спохватываются и опять стоят молча.

Из-за кустов к ним выбегают зайцы. Один бежит прямо на охотников. Гербель вскидывает ружье и прицеливается. Анна, раскинув руки, прыгает перед дулом ружья.

АННА БРОУН

(кричит)

Не сметь!

ГЕРБЕЛЬ

(кричит еще громче)

Ду-у-у-ра!

Гербель, с перекошенным лицом, опускает ружье и подходит к Анне. Он хватает ее за плечи и встряхивает.

ГЕРБЕЛЬ

(сердито)

Я мог уложить вас на месте.

АННА БРОУН

(смеется)

Зато зайца спасли.

Гербель порывисто обнимает Анну и целует ее.

ИНТ. ТРАКТИР ЗА ГОРОДОМ. СЕНИ. ТОТ ЖЕ ДЕНЬ.

Трактир представляет собой большой бревенчатый дом. В сени вваливается толпа охотников. Их встречает ТРАКТИРЩИК, здоровенный мужик. В углу жмется СТАРУХА. Охотники ставят ружья к стене, снимают верхнюю одежду и проходят в соседнюю комнату, где накрыт роскошный стол. Анна и Гербель входят в сени последними.

Все разговаривают одновременно.

РЕДАКТОР ЖУРНАЛА

А лосей-то кто-нибудь видел?

ТЕАТРАЛЬНЫЙ РЕЖИССЕР

Лоси подходили, посмотрели на нас через кусты и ушли. Мы им не понравились.

ПЕРВАЯ ДАМА

Семен Абрамович чуть не подстрелил Стрельцова вместо лося.

ТЕАТРАЛЬНЫЙ РЕЖИССЕР

Стрельцов ужасно сердит. Мы ему бенефис сорвали.

ЗОИНЬКА МИЛЬГАУ

А, по-моему, было весело!

СТРИЖЕНАЯ БАРЫШНЯ

А, по-моему, охота – это дикость!

ВТОРАЯ ДАМА

Зачем же тогда вы ехали?

КАРАМЫШЕВА

Господа, скорее к столу!

МИРЯЙКИН

Все закуски от Яра, господа!

БАС-БАРИТОН ПЛЕТНЕВ

Я бы выпил сейчас водочки, а к ней горячих расстегайчиков!

РОМАНОВСКИЙ

(обращаясь к трактирщику)

А что, Илюша уже здесь?

ТРАКТИРЩИК

Никак нет, ждем с минуты на минуту!

Все, включая трактирщика, проходят к столу, кроме Анны и Гербеля, которые замешкались у дверей. Гербель помогает Анне снять полушубок.

АННА БРОУН

Как здесь душно.

СТАРУХА

Это вам с морозу, барыня.

В сени, держа за ноги подстреленного зайца, входит сердитый Стрельцов в сопровождении ЕГЕРЯ. Он протягивает старухе зайца.

СТРЕЛЬЦОВ

(обращается к старухе)

На-ко вот, сготовь.

СТАРУХА

Что ж, можно будет зажарить.

Анна меняется в лице и впивается в руку Гербеля.

ГЕРБЕЛЬ

Ну-ну, может, это вовсе не тот заяц.

АННА БРОУН

(шепотом)

Не спасла, не уберегла...

СТРЕЛЬЦОВ

(обращается к егерю)

Ружья проверь. А лучше убери их с глаз долой! Что б я еще раз связался с этой публикой!... Стрелять толком никто не умеет...

В сени с песнями и танцами вваливается толпа цыган.

ГЕРБЕЛЬ

О Господи! Я мог бы догадаться: где Романовский – там и цыгане.

Давайте сбежим отсюда!

АННА БРОУН

Как? Неудобно. Что подумает Зинаида Петровна и остальные?

ГЕРБЕЛЬ

Всем остальным сейчас будет не до нас. А Зинаиде Петровне потом скажем, что вам стало дурно, и я отвез вас домой. Сбежим под шумок – никто и не заметит.

АННА БРОУН

А и вправду – давайте сбежим. Все равно я не смогу сейчас сесть за стол с этим убийцей зайцев. Значит, домой?

ГЕРБЕЛЬ

Ко мне домой.

ИНТ. СПАЛЬНЯ В КВАРТИРЕ ГЕРБЕЛЯ. ВЕЧЕР ТОГО ЖЕ ДНЯ.

Спальня погружена в вечерний сумрак. В постели лежат Анна и Гербель. Анна спит и улыбается во сне. Гербель сидит, опершись на подушки, и смотрит на Анну.

Анна вздрагивает и открывает глаза.

АННА БРОУН

Который теперь час?

ГЕРБЕЛЬ

Девятый.

АННА БРОУН

А у меня такое чувство, будто я проспала целую вечность.

ГЕРБЕЛЬ

Как спящая красавица.

АННА БРОУН

(вздыхает)

Сказочный сон развеялся. Пора домой.

Анна тянется за своим платьем. Гербель удерживает ее за руку.

ГЕРБЕЛЬ

Куда же вы? Останьтесь.

АННА БРОУН

Нет-нет, не удерживайте меня. Я всегда ночую дома.

ИНТ. ГОСТИНАЯ В КВАРТИРЕ ГЕРБЕЛЯ. ВЕЧЕР ТОГО ЖЕ ДНЯ.

Гостиная ярко освещена электрическим светом. У окна стоит рояль. Из гостиной ведут три двери: в прихожую, направо – в кабинет, налево – в спальню.

Анна, одетая, поправляет прическу у зеркала. Со спины к ней подходит Гербель и обнимает за плечи.

ГЕРБЕЛЬ

И все-таки я не хочу вас отпускать. Побудьте еще немного.

Гербель усаживает Анну в кресло и опускается перед ней на колени.

ГЕРБЕЛЬ (ПР.)

Моя королева!

АННА БРОУН

Что? Ну что вы хотите мне сказать?

Гербель молча смотрит на Анну. Она улыбается, наклоняется к нему и нежно проводит рукой по его щеке.

АННА БРОУН (ПР.)

Мы увидимся завтра. Я приеду к вам, обещаю.

ГЕРБЕЛЬ

У вас опять та же необыкновенная улыбка.

АННА БРОУН

Чем же она необыкновенная?

ГЕРБЕЛЬ

Тем, что не обычная, обычно вы по-другому улыбаетесь. А эта улыбка непарадная, не для всех. Точно так же вы улыбались во сне. У вас было совершенно детское выражение лица.

АННА БРОУН

Правда? Мне снилось, что я с сестрой и бонной гуляю по бульвару. Мне четыре года и у меня стриженые волосы, с челкой. На улице такая ранняя весна, воробьи суетятся, булькают подтаявшие канавки. Я смеюсь и топаю ногами по лужам, а Эльвира Карловна, наша бонна, ругается, что ноги промочу.

ГЕРБЕЛЬ

Вы всегда помните свои сны? А я никогда не могу толком ничего вспомнить.

АННА БРОУН

Для меня сны – та же жизнь. Вам никогда не приходило в голову, что все мы живем в двух планах! Один план – это наша бесхитростная реальная жизнь. Другой – весь из предчувствий, из впечатлений, из необъяснимых и непреодолимых симпатий и антипатий. Из снов.

ГЕРБЕЛЬ

Я читал работы доктора Фрейда о сознательном и бессознательном. Он пишет...

АННА БРОУН

Я знакома с идеями Фрейда и даже встречала его однажды в Вене. Но это не то...

Я часто думаю: вот я видела и пережила много красивого и чудесного, и не все удержала в памяти, и не все вошло необходимым слагаемым в душу, как два-три сна, без которых я была бы не я. Если химически разложить мою душу, то кристаллы моих снов найдутся в анализе как необходимый элемент ее существа. И сны многое, многое открывают.

ГЕРБЕЛЬ

Что же открыл вам давешний сон?

АННА БРОУН

(полушутя, полусерьезно)

Увидеть во сне Эльвиру Карловну всегда к неприятностям. Она нещадно наказывала нас с сестрой за малейшую провинность. А промочить ноги во сне – вообще катастрофа: за удовольствия сегодняшнего дня придется расплачиваться завтра.

ГЕРБЕЛЬ

Вы жалеете о том, что?..

АННА БРОУН

Нет, все было прекрасно. И я не жалею ни о чем... Только лишь о безвинно убиенном зайце.

ИНТ. ПРИХОЖАЯ В КВАРТИРЕ КАРАМЫШЕВОЙ. ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР. ПОЛТОРА ГОДА СПУСТЯ.

Анна Броун сидит в кресле, закрыв лицо руками. Позади кресла стоит женщина, ее покойная сестра.

Анна отнимает руки от лица, на ее глазах блестят слезы.

АННА БРОУН

Сон в руку, сон в руку. Наш роман с самого начала не сулил ничего хорошего. Я вся измучилась ожиданием беды – охладеет, уйдет, изменит с другой... Я так устала от этого.

ПОКОЙНАЯ СЕСТРА

Ну-ну, будет тебе. Все прошло.

АННА БРОУН

Главная мука – приметы. О чем, например, заговорит, после того как задумался. Четыре раза было так, что задумается, очнется и скажет что-нибудь о Зарницкой. Он пишет о ней статью. Говорят, что он создал пианистку Анну Броун, написав о ней потрясающую статью. Но я-то теперь знаю, что не чисто художественный восторг вдохновил его на это. Кто же заставит меня верить в чистоту его восторга перед талантом этой певицы? Ну, да это все равно. Не в ней дело. Не она, так другая – какая разница? Я вдруг поняла: я больше не вынесу этого. Довольно! И ограничила нашу близость своей волей!

ИНТ. ГОСТИНАЯ В КВАРТИРЕ ГЕРБЕЛЯ. ВЕЧЕР.

Анна сидит в кресле, подперев голову рукой. У ее ног сидит Гербель.

ГЕРБЕЛЬ

Какие у вас планы на вечер?

АННА БРОУН

Не знаю. Ничего не хочется. Так бы и сидела в этом кресле, не вставая.

ГЕРБЕЛЬ

Вы сегодня не в настроении?

АННА БРОУН

Это не я, а погода не в настроении. Все куксится, хмурится и заливается слезами. Скорее бы выпал снег.

ГЕРБЕЛЬ

Я знаю другое средство от осенней хандры.

АННА БРОУН

Какое же?

ГЕРБЕЛЬ

Согласно старинного, еще пушкинского, рецепта – шампанское! А после – театр. "Женитьбу Фигаро" не обещаю, но у меня есть два билета на "Кармен" в оперу Зимина. У них сегодня премьера.

Гербель встает и подходит к роялю. Наигрывает на рояле Хабанеру из оперы «Кармен».

ГЕРБЕЛЬ

(поет)

У любви, как у пташки, крылья,

Её нельзя никак поймать...

Тщетны были бы все усилья,

Но крыльев ей нам не связать...

Анна берет со столика рядом с креслом нож для разрезания бумаг. На столике лежат книги, а также стоит фотография Анны с ее автографом. Анна вертит нож в руках.

АННА БРОУН

Роковая любовь. А вы бы так смогли?

ГЕРБЕЛЬ

Как?

АННА БРОУН

(приставляет нож к груди)

Заколоть из ревности.

ГЕРБЕЛЬ

А что, у меня появился соперник?

АННА БРОУН

Я серьезно.

ГЕРБЕЛЬ

Господь с вами – такие страсти не для нашего климата. Наш человек, если его жена или любовница бросает, впадает в меланхолию или начинает пить. Я, пожалуй, отношусь к последним... А вот вы, наверное, смогли бы.

Анна кладет нож на стол и смотрит Гербелю в глаза.

АННА БРОУН

Отчего вы так решили?

ГЕРБЕЛЬ

Вы тот самый тихий омут, в котором черти водятся.

АННА БРОУН

Нет. Надеюсь, я уже переболела этим. Любовь, ревность – все это слишком для моих расшатанных нервов... Я как-то читала, что из ужаса жизни ведут пять дверей: религия, наука, искусство, любовь и смерть. В конце концов, я выбрала искусство, музыку.

ГЕРБЕЛЬ

По-моему, правильный выбор. Ужасно много люди о любви говорят, и все, в общем, вздор. Носятся со своей любовью. И подумайте, какое идиотство: страшно презирают животное чувство. Ну не идиоты ли! Ведь это самое дельное, осмысленное и благословенное, что только есть в природе. Чувство, имеющее настоящую цель. И только когда человек вносит в него свою идиотскую человеческую любовь, тут-то и начинается всякая ерунда. И тоска, и разочарование, и ревность, и злоба, и всякая метафизика, черт бы ее побрал.

АННА БРОУН

А знаете, в народе нет слова "любить", народ говорит "жалеть". Как это глубоко и горько. Именно "жалеть".

ГЕРБЕЛЬ

"Любить" – интеллигентское слово, наша интеллигенция жалость презирает тоже.

И еще – вот я сейчас подумал – есть люди, которые с удовольствием едят устриц, хотя лично я предпочитаю раков. Про таких говорят: они устриц любят. И правильно: в понятие "любить" всегда привключается понятие "сожрать"...

Ох, что-то я с любви свернул на гастрономию. Поедемте скорее обедать, а после посмотрим, как Хозе сожрал бедняжку Кармен.

Гербель снова начинает наигрывать на рояле Хабанеру из оперы «Кармен».

ГЕРБЕЛЬ (ПР.)

(поет)

У любви, как у пташки, крылья,

Её нельзя никак поймать...

ИНТ. ЗАЛ ОПЕРНОГО ТЕАТРА ЗИМИНА. ВЕЧЕР.

На сцене поет ЗАРНИЦКАЯ, яркая брюнетка 25 лет, выступающая в роли Кармен. Она поет с того места, на котором закончилось пение Гербеля.

В зале сидят Анна и Гербель, который слушает Зарницкую очень внимательно, с профессиональным интересом.

ЗАРНИЦКАЯ

Тщетны были бы все усилья,

Но крыльев ей нам не связать.

Всё напрасно – мольба и слёзы,

И страстный взгляд, и томный вид,

Безответная на угрозы,

Куда ей вздумалось – летит.

Любовь! Любовь!

Любовь! Любовь!

ИНТ. ФОЙЕ ОПЕРНОГО ТЕАТРА ЗИМИНА. ВЕЧЕР.

Нарядная публика прогуливается в фойе театра во время антракта. Гербель идет под руку с Анной.

АННА БРОУН

Я ходила на постановку "Кармен" в Вене. У них в последнем действии на сцене были всадники на настоящих лошадях. Интересно, что придумали у Зимина?

ГЕРБЕЛЬ

Лошади на сцене – это уже натуральный цирк. Впрочем, как еще австрийцы могли добавить в спектакль испанского перцу.

Навстречу Анне и Гербелю идут СЕРОВ, господин лет шестидесяти, редактор газеты «Музыка и сцена», в которой служит Гербель, и Романовский.

ГЕРБЕЛЬ

Вот неожиданность! Добрый вечер!

Мужчины раскланиваются. Анна кивает Романовскому и смотрит на Серова.

ГЕРБЕЛЬ (ПР.)

Анна Николаевна, позвольте вам представить: Евгений Павлович Серов, основатель и бессменный редактор газеты "Музыка и сцена"! Наш верховный жрец!

Анна протягивает Серову руку для рукопожатия, но он ловко целует ее.

СЕРОВ

Госпожа Броун в представлении не нуждается. Как я рад знакомству, Анна Николаевна! Это какое-то чудовищное недоразумение, что мы не познакомились раньше, ведь я один из ваших самых ярых поклонников.

АННА БРОУН

Ярые поклонники меня всегда пугали.

СЕРОВ

Ну, хорошо – преданный поклонник. Так лучше? Я был на всех ваших концертах. Ваша трактовка хорошо известных произведений поразительна, они звучат совершенно по-новому.

АННА БРОУН

Благодарю вас.

РОМАНОВСКИЙ

(нетерпеливо)

Как вам сегодняшняя премьера, господа?

СЕРОВ

Вы знаете, я не люблю премьер: артисты нервничают, публика возбуждена – весь этот эмоциональный шум ужасно мешает. Обычно спектакль встает в нормальный ход лишь к десятому показу. А на премьере невозможно ни спокойно насладиться музыкой и мастерством актеров, ни трезво оценить их работу.

РОМАНОВСКИЙ

Довольно странно слышать при вашей профессии. Тем не менее, сегодня вы оказались в театре.

СЕРОВ

Иногда я все-таки делаю исключения. И сегодня вознагражден вдвойне: во-первых, имел удовольствие познакомиться с Анной Николаевной, а во-вторых, чего уж там, премьера, похоже, удалась

РОМАНОВСКИЙ

(плюет через левое плечо)

Тьфу-тьфу-тьфу, что б не сглазить.

ГЕРБЕЛЬ

Пожалуй, "Кармен" станет гвоздем этого сезона, если только они финал не испортят.

РОМАНОВСКИЙ

(обращается к Гербелю))

А как вы находите Зарницкую в роли Кармен?

ГЕРБЕЛЬ

Я бы не хотел спешить с выводами. У нее, безусловно, сильный голос и вокальное мастерство, удивительное для дебютантки. Впрочем, она не такая уж молоденькая. В ней чувствуется жизненный опыт и правдивость чувств, которые она изображает.

АННА БРОУН

По-моему, она смотрится очень органично в этой роли.

РОМАНОВСКИЙ

Она по матери – настоящая цыганка! Ее мать звали Зарой, отсюда и псевдоним -Зарницкая. А как она поет цыганские романсы!

ГЕРБЕЛЬ

Не сомневаюсь. Вы лучше нас разбираетесь в этом вопросе.

Звучит звонок, приглашающий зрителей в зал.

ГЕРБЕЛЬ (ПР.)

Пройдемте в зал, господа?

СЕРОВ

Одну минуту. Не поужинать ли нам всем компанией после спектакля? Анна Николаевна, не откажите украсить трапезу трех холостяков.

АННА БРОУН

Я не против.

РОМАНОВСКИЙ

Нет-нет, господа, я не могу! Венера Павловна пригасила меня отметить премьеру в узком кругу друзей.

СЕРОВ

Что ж, тогда составим трио.

ИНТ. ЗАЛ ОПЕРНОГО ТЕАТРА ЗИМИНА. ВЕЧЕР.

На сцене идет последнее действие оперы. Хозе убивает Кармен. На какое-то мгновение перед глазами Анны повисает красная пелена.

ИНТ. САЛОН АВТОМОБИЛЯ ГЕРБЕЛЯ. ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР.

Анна и Гербель едут в автомобиле, который ведет сам Гербель. За окном мелькает мокрая мостовая, в лужах отражаются огни фонарей. Они молчат какое-то время.

АННА БРОУН

Вы молчите всю дорогу. О чем вы думаете?

ГЕРБЕЛЬ

Ни о чем особенном. Просто не хотел надоедать вам разговорами. Мне показалось, вы устали.

АННА БРОУН

Немного. Ваш Серов совсем меня заговорил. Я не знала, куда деваться от его комплиментов.

ГЕРБЕЛЬ

О, он известный ловелас и знает, как завоевать сердце женщины.

АННА БРОУН

Грубой лестью?

ГЕРБЕЛЬ

Он может быть очень тонок.

АННА БРОУН

Тонкая лесть еще опасней – ей сложнее противостоять.

Автомобиль тормозит у дома Анны.

ГЕРБЕЛЬ

Приехали.

АННА БРОУН

Может быть, подниметесь? Выпьете чаю?

ГЕРБЕЛЬ

Нет, не буду вам мешать. Отдыхайте.

НАТ. УЛИЦА ВОЗЛЕ ДОМА, В КОТОРОМ ЖИВЕТ АННА БРОУН. ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР.

Гербель выходит из автомобиля и помогает выйти Анне. Они останавливаются под фонарем у дверей подъезда. Гербель берет Анну за руку и целует.

ГЕРБЕЛЬ (ПР.)

Спасибо вам за прекрасный вечер.

АННА БРОУН

Это вам спасибо! Ведь это благодаря вам мы отправились в театр. Я получила огромное удовольствие.

ГЕРБЕЛЬ

Да, на редкость удачная постановка. Интересно...

АННА БРОУН

Что?

ГЕРБЕЛЬ

Так ли хороша Зарницкая в других вокальных партиях, за пределами близкой ей, как я понял, цыганской тематики? Хотелось бы послушать ее снова.

АННА БРОУН

Собираетесь зажечь новую звезду?

ГЕРБЕЛЬ

Рядом с вами меркнут все звезды...

Фонарь, под которым стоят Анна и Гербель, на мгновение тускнеет и разгорается снова.

ГЕРБЕЛЬ (ПР.)

И фонари тоже.

АННА БРОУН

(смеется)

Льстец! Научились у господина Серова.

Гербель склоняет повинную голову.

АННА БРОУН (ПР.)

Спокойной ночи, Александр Львович!

ГЕРБЕЛЬ

Спокойной ночи... Моя королева.

ИНТ. ГОСТИНАЯ В КВАРТИРЕ КАРАМЫШЕВОЙ. ВЕЧЕР.

Зарницкая поет романс под аккомпанемент Романовского. Ее слушают Карамышева, доктор Памузов, Анна Броун, Гербель, Миряйкин (трое последних сидят отдельно на диване) и другие уже знакомые и незнакомые гости.

Зарницкая заканчивает петь и слегка кланяется. Гости аплодируют и выкрикивают «Браво!»

К роялю подходит Карамышева и на правах хозяйки дома благодарит Зарницкую.

КАРАМЫШЕВА

Спасибо, Венера Павловна, это было восхитительно!

ЗАРНИЦКАЯ

Половина ваших восторгов по праву принадлежит Дмитрию Алексеевичу. Ведь это он автор.

РОМАНОВСКИЙ

Я с радостью уступаю вам свои лавры.

СМЕНА ПЛАНА. Анна Броун, Гербель и Миряйкин вполголоса обсуждают исполнение Зарницкой.

МИРЯЙКИН

Я слышал, Зинаида за то, что Романовский приведет к ней Зарницкую, обещала ему оплатить граммофонную запись его романсов. Конечно, в исполнении Зарницкой.

АННА БРОУН

Не может быть.

ГЕРБЕЛЬ

Даже если и так, Карамышева не останется в накладе. Дело выгодное. Зарницкая прекрасно поет и ее имя, несомненно, вызовет интерес публики.

СМЕНА ПЛАНА. Зарницкая сидит на диване между Карамышевой и доктором Памузовым. Рядом стоит Романовский.

КАРАМЫШЕВА

Ваша "Кармен" имеет оглушительный успех! Все только о ней и говорят.

Каково это – в один вечер стать знаменитостью?

ЗАРНИЦКАЯ

Это только в сказках можно в один вечер превратиться из замарашки в принцессу. А я, приняв решение о карьере певицы, в течение трёх лет не выходила на подмостки, и всё это время работала над развитием своего голоса.

РОМАНОВСКИЙ

Ваш голос – Божий дар!

ЗАРНИЦКАЯ

Мой голос – алмаз, над огранкой которого я хорошо потрудилась и не стесняюсь признаться в этом.

СМЕНА ПЛАНА. Анна Броун, Гербель и Миряйкин вполголоса обсуждают исполнение Зарницкой.

АННА БРОУН

Она высокого мнения о себе.

ГЕРБЕЛЬ

Кажется, она имеет для этого основания. Я никогда не любил ложную скромность, а артисту она прямо противопоказана. Артист должен уметь себя преподнести.

МИРЯЙКИН

В наше время говорят – уметь себя продать.

СМЕНА ПЛАНА. Зарницкая сидит на диване между Карамышевой и доктором Памузовым. Рядом стоит Романовский.

РОМАНОВСКИЙ

Меня не перестает поражать ваше трудолюбие, Венера Павловна! Она работает по восемь-десять часов в сутки, господа! Утром занимается дома самостоятельно, затем едет к педагогу по вокалу, потом репетиция в театре, а вечером – спектакль. А ведь она еще дает концерты.

ЗАРНИЦКАЯ

У меня почти не бывает свободных вечеров.

КАРАМЫШЕВА

Тем приятнее, что вы проводите этот вечер с нами. Наверное, вы ужасно устаете?

ЗАРНИЦКАЯ

О, нет! Когда я пою, все на свете забываю! Музыка, театр – вся моя жизнь. Здесь сильнее чувства, страсти, здесь я живу полнее и ярче, чем в реальности. Если в реальности мы проживаем одну жизнь, то на сцене можно прожить десятки.

КАРАМЫШЕВА

Новая роль – новая жизнь. Это звучит, как рецепт бессмертия. Что вы теперь репетируете?

ЗАРНИЦКАЯ

"Русалку" Даргомыжского. Я пою партию Наташи.

ДОКТОР ПАМУЗОВ

Вряд ли "Русалка" будет иметь такой же успех, как "Кармен".

РОМАНОВСКИЙ

Что за вздор! У Даргомыжского прекрасная музыка.

ДОКТОР ПАМУЗОВ

Я не специалист в этой сфере, поэтому судить не могу. Я говорю с точки зрения метеорологии и медицины. При нашей погоде сырости и слякоти хватает и без русалок и водяных. Вы не представляете, насколько учащаются случаи ипохондрии в эту пору года. Нам нужно что-нибудь погорячее. Горячее испанское солнце и горячий испанский темперамент – то, что надо при нашем климате. Я бы еще посоветовал испанский херес – прекрасное общеукрепляющее средство.

КАРАМЫШЕВА

Вы, доктор, шутник! Мы говорим о высоком, о музыке, а вы нам своих ипохондриков подсовываете.

ДОКТОР ПАМУЗОВ

Каждый судит со своей колокольни, Зинаида Петровна.

КАРАМЫШЕВА

(обращается к Гербелю)

Александр Львович, заступитесь! Что вы скажете о "Русалке" как специалист?

ГЕРБЕЛЬ

Пожалуйста, Зинаида Петровна. "Русалка", конечно, опера не из самых популярных, но почему бы и нет – она прекрасно вписывается в репертуар театра Зимина. А вот партия Наташи вызывает большие сомнения...

ЗАРНИЦКАЯ

Отчего же?

Гербель поднимается со своего места и подходит к Зарницкой. Анна Броун не сводит с него пристального взгляда.

ГЕРБЕЛЬ (ПР.)

(обращается к Зарницкой)

У вас, Венера Павловна, прекрасное, глубокое меццо-сопрано. Вы бы еще могли петь контральтовые партии, но партия Наташи – сопрановая, для вас это высоко.

РОМАНОВСКИЙ

Позвольте с вами не согласиться! Я слышал собственными ушами, как...

ГЕРБЕЛЬ

Нет, позвольте я закончу. Существует еще правда роли. Ведь кто такая русалка? Несчастная, брошенная женщина, утопившаяся с горя. А вы, Венера Павловна? Яркая, темпераментная – таких не бросают. И уж тем более такие не бросаются с обрыва в реку.

ЗАРНИЦКАЯ

Как прикажете понимать ваши слова? Как комплимент или неверие в мой актерский талант?

Гербель и Зарницкая смотрят в глаза друг другу. Возникает пауза, которую прерывает Гербель.

ГЕРБЕЛЬ

Конечно, как комплимент.

МИРЯЙКИН

А я, господа, в свое время проводил сравнительный анализ русской и зарубежной мифологии и пришел к выводу, что нет мерзее нечисти, чем наша русская русалка. У меня даже брошюра есть на эту тему.

ДОКТОР ПАМУЗОВ

Чем же вам русалка не угодила?

МИРЯЙКИН

Во всех западных легендах нежить, появляющаяся в виде женщины, является в самом чувственном и соблазнительном виде, именно для чувственного соблазна. Разные феи, эльфы – это все красота и чувственность. Наша русская нечисть не такова. Она знает, что русскую душу одним телом не соблазнишь. Русскую душу надо брать жалостью. Поэтому что делает русалка?

АННА БРОУН

Что же?

КАРАМЫШЕВА

Ах, не томите, Семен Абрамович! Что же она, по-вашему, делает?

МИРЯЙКИН

Она плачет! Сидит на дереве женщина маленькая – она собственно и не женщина даже, потому что у нее с половины тела рыбий хвост. Поэтому сидит она низко над водой и хвост этот в водорослях прячет. И вот сидит она такая нежная, маленькая и горько-горько плачет. Просто бы сидела или манила, что ли, – иной бы и не подошел. А если плачет, как тут не подойти. Жалко ведь! Жалостью и потянет.

ИНТ. ГОСТИНАЯ В КВАРТИРЕ АННЫ БРОУН. ДЕНЬ.

Гербель, одетый в запорошенную снегом шубу, входит в гостиную. Следом за ним идет горничная ПОЛИНА. Анна поднимается ему навстречу.

АННА БРОУН

Боже мой, Александр Львович, вы похожи на снежную бабу! Скорее раздевайтесь и к печке.

ГЕРБЕЛЬ

Сейчас, сейчас. Вот!

Гербель распахивает шубу, вынимает из-под полы несколько веточек примятой мимозы и протягивает цветы Анне.

АННА БРОУН

Какое чудо!

Гербель раздевается и поправляет костюм. Шубу уносит горничная.

ГЕРБЕЛЬ

Ну и мороз сегодня, доложу я вам! Я весь закоченел. Можно ли получить у вас чаю?

СМЕНА ПЛАНА. Гербель сидит за столом и пьет чай. Анна ходит по комнате с цветами в руках, время от времени опускает в них лицо и вдыхает аромат. Она напевает романс «Где б ни скитался я» (музыка А.Лемана, слова В.Мятлева).

АННА БРОУН

(напевает)

Где б ни скиталась я душистою весною...

ГЕРБЕЛЬ

Никогда раньше не слышал, чтобы вы пели.

Анна садится к роялю и начинает наигрывать мелодию романса.

АННА БРОУН

Я очень редко пою. Обычно за меня поет инструмент.

ГЕРБЕЛЬ

Чем же сегодня такой особенный день?

АННА БРОУН

Ничем. Просто с утра такое чувство, будто несусь на санках с горы. А с вами никогда не случается внезапного необъяснимого счастья?

ГЕРБЕЛЬ

Обычно я испытываю чувство удовлетворения от хорошо сделанной работы – в этом и состоит мое счастье.

АННА БРОУН

Нет, счастье – это не удача, не достижение, счастье – это просто чувство, ни на чем не основанное, ничем не объяснимое. Как снежинка: искрится, переливается, а через мгновение – растаяла.

ГЕРБЕЛЬ

Идите же пить чай, а то остынет.

Анна берет со стола синюю чашку с таким же синим блюдцем и пьет чай, стоя посреди комнаты.

АННА БРОУН

Вот, помню, однажды, лет пять назад, было раннее утро. Всю ночь я простояла на коленях, растирая ногу тяжело больной сестре. Я вся застыла и дрожала от жалости и утомления, когда шла к себе домой. И вот, проходя мост, остановилась. Город – мы тогда жили в Петербурге – только что начал просыпаться. На набережной пусто. Небо, еще без солнца, чуть-чуть розовело на востоке, а вода внизу не текла, как обычно ей полагается, а как-то крутилась плоскими воронками, словно все на одном месте. Вальсировала. И какой-то тихий звон радостно дрожал в воздухе, – может быть, звон моей усталости. Не знаю. Но вдруг чувство неизъяснимого счастья пронзило меня – чудесно, до боли в груди, до слез. И, шатаясь от усталости, я запела:

(поет)

Где б ни скиталась я душистою весною...

Анна прикрывает глаза.

НАТ. МОСТ ЧЕРЕЗ НЕВУ. РАННЕЕ УТРО.

Вода плещется в реке.

ГЕРБЕЛЬ (ВНП)

Зарницкая чудесно исполняет этот романс.

ИНТ. ГОСТИНАЯ В КВАРТИРЕ АННЫ БРОУН. ДЕНЬ.

Анна от неожиданности роняет на пол чашку, которая разбивается вдребезги.

АННА БРОУН

Ах, какая я неловкая!

ГЕРБЕЛЬ

(вскакивает)

Вы не обожглись? Не поранились? Осторожно, не наступите на осколки!

Анна переступает через осколки и идет к двери.

АННА БРОУН

Полина!

Входит горничная Полина и убирает осколки. Анна все еще держит в руках блюдце и с жалостью смотрит на останки чашки.

АННА БРОУН

Жалко чашку, я привезла ее из Вены.

ГЕРБЕЛЬ

Ну, у вас еще осталось блюдце.

АННА БРОУН

Не стану же я, как купчиха, пить чай из блюдца.

ГЕРБЕЛЬ

Тогда подарите его мне.

АННА БРОУН

На что оно вам?

ГЕРБЕЛЬ

Это блюдце теперь сирота, я его приласкаю.

АННА БРОУН

Не знала, что вы такой сентиментальный.

ГЕРБЕЛЬ

Нет, правда, подарите мне это блюдце на память, я буду класть на него запонки.

АННА БРОУН

Какой вы смешной, право слово! Берите!

Анна ставит блюдце на стол рядом с Гербелем и отходит к роялю. Она стоит к Гербелю спиной, и он не может видеть ее изменившегося лица. Она говорит деланно безразличным тоном, но ее волнение выдают руки, которые теребят цветы.

АННА БРОУН (ПР.)

Так что вы говорили насчет Зарницкой?

ГЕРБЕЛЬ

Когда?

АННА БРОУН

Только что. Что-то о романсе, который я пела. Где вы слышали, как она его исполняет?

ГЕРБЕЛЬ

А... Я был на ее концерте неделю назад.

АННА БРОУН

Вы мне не рассказывали.

ГЕРБЕЛЬ

Что тут рассказывать, это надо слышать...

АННА БРОУН

Я с удовольствием послушала бы...

ГЕРБЕЛЬ

Я не ради удовольствия ходил. Хотел проверить свои впечатления...

Гербель встает из-за стола и начинает ходить по комнате. Анна поворачивается к нему и внимательно смотрит на его метания по комнате.

ГЕРБЕЛЬ

Я решил написать о Зарницкой статью. Она талант, самородок, таких теперь редко встретишь.

АННА БРОУН

Да, действительно, у нее необыкновенно выразительный голос.

ГЕРБЕЛЬ

Живой, живой голос! Вокальным мастерством и техникой уже никого не удивишь. А ее пение трогает душу.

АННА БРОУН

Ваши бы слова да Романовскому в уши. Он квохчет над ней, как наседка над цыпленком.

ГЕРБЕЛЬ

Это вы верно подметили.

Гербель подходит к Анне и берет ее за руку.

ГЕРБЕЛЬ (ПР.)

А признайтесь, вы немного ревнуете.

АННА БРОУН

Романовского?

ГЕРБЕЛЬ

Нет, конечно. Зарницкую к ее успеху.

АННА БРОУН

С чего бы это? Мне хватает своего.

ГЕРБЕЛЬ

Обычно артисты очень ревнивы к чужому успеху.

АННА БРОУН

Значит, я не обычная.

ГЕРБЕЛЬ

(целует руку)

Необычная... Необыкновенная... Чудесная... Моя королева!

ИНТ. КАБИНЕТ В КВАРТИРЕ ГЕРБЕЛЯ. ВЕЧЕР.

Гербель сидит за столом и что-то пишет. Вдруг из гостиной доносятся звуки марша. Он встает из-за стола и идет к двери.

ИНТ. ГОСТИНАЯ В КВАРТИРЕ ГЕРБЕЛЯ. ВЕЧЕР.

В гостиной полумрак, в глубине комнаты виден накрытый к ужину стол. Анна сидит за роялем и играет марш. На рояле лежит охапка цветов.

Гербель входит в гостиную из кабинета и останавливается в дверях.

ГЕРБЕЛЬ

Это вы! Наконец-то! Ну, как прошел ваш благотворительный вечер?

АННА БРОУН

(продолжает играть)

Хорошо! Вы зря не пошли.

ГЕРБЕЛЬ

Мне нужно было срочно закончить работу.

АННА БРОУН

(продолжает играть)

Семен Абрамович очень огорчился. Он хотел свести вас с меценаткой Новиковой.

ГЕРБЕЛЬ

С кем?.. Нельзя ли потише, вы разбудите соседей.

АННА БРОУН

(наигрывает мелодию детской песенки)

С меценаткой Новиковой! Она собирается издавать музыкальное приложение к детскому журналу – то ли "Крошка", то ли "Малютка" – не помню названия, мечтает привлечь вас к сотрудничеству.

Гербель проходит в гостиную и садится на диван.

ГЕРБЕЛЬ

Только крошек и малюток мне не доставало!

АННА БРОУН

(играет вальс)

Эта Новикова впала в натуральный экстаз, когда узнала, что я лично с вами знакома. На память цитирует ваши статьи и называет корифеем русской музыкальной журналистики.

ГЕРБЕЛЬ

Так таки корифеем?

АННА БРОУН

(продолжает играть)

Ну, или светилом. В общем – звездой первой величины. Говорит, вы воспитали в ней музыкальный вкус, она буквально выросла на ваших статьях.

ГЕРБЕЛЬ

Наверняка, какая-нибудь старая грымза. Я заметил, чем старше поклонница, тем охотнее она заявляет, что выросла на моих статьях.

АННА БРОУН

(продолжает играть)

На вид ей не больше тридцати и очень недурна собой. К тому же она считает вас роскошным мужчиной и, кажется, ее мечты не ограничиваются только деловым сотрудничеством.

ГЕРБЕЛЬ

Так, так. Интересно. Ну, а кто участвовал в концерте?

АННА БРОУН

(продолжает играть)

Я с этюдами Листа, Романовский исполнил несколько пьес Рахманинова, Плетнев на радость дамам пел романсы, какой-то юноша – я его не знаю – играл на скрипке Меланхолическую серенаду Чайковского...

ГЕРБЕЛЬ

А Зарницкая? Если был Романовский, то и...

Анна перестает играть и поворачивается к нему.

АННА БРОУН

Нет, Зарницкой не было. Музыкальных номеров вообще было не так много. Яблочкина из Малого исполнила монолог Катерины из "Грозы", Надеждин – какие-то комические куплеты, Семен Абрамович читал отрывки из своей новой брошюры о Венеции. Нет, "Вэнэции" – он оба е выворачивает, – что она "жемчужный костер морей" и все в этом роде. Еще что-то про теорию Фрейда, про либидо...

ГЕРБЕЛЬ

Бог мой! Где Семен Абрамович и где либидо?!

АННА БРОУН

Что ж тут такого. Ах да, вы не знаете. Похоже, у Семена Абрамовича появилась женщина. Он не признается, но кто-то пришил ему пуговицу к жилетке. Представляете, целую пуговицу, так что теперь он совсем франт. И вообще, глаза горят, помолодел лет на десять.

ГЕРБЕЛЬ

Надо же, рад за него. Ну-с, мы ужинать будем?

СМЕНА ПЛАНА. Анна Броун и Гербель сидят за столом и ужинают. Анна ничего не ест, а только пьет вино.

АННА БРОУН

Вас можно поздравить? Вы закончили статью... о Зарницкой?

ГЕРБЕЛЬ

Статью? Нет, там еще много работы. Это другое. Наш редактор планирует напечатать серию коротких эссе под общим названием "Любимое". Например, моя любимая опера, мой любимый романс. Ну, или ваш любимый композитор. Если хорошо получится, это будет постоянная рубрика о музыкальных пристрастиях известных людей. Я обещал к завтрашнему дню представить свои наброски.