Текст книги "Трудное счастье"

Автор книги: Виктория Холт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

– А что насчет Дины? Она посвящена в таинства любви многих молодых людей в округе.

– Понятно. Ничего серьезного?

– Абсолютно.

– А Рэйчел Бектив?

– Никогда, – почти свирепо ответил муж. Он снова наполнил мой бокал. – Допрос окончен? Фейвэл, я уже начинаю подумывать, уж не ревнуешь ли ты?

– Не беспокойся, я не стала бы ревновать без серьезных на то причин.

– Ну, теперь, когда ты убедилась, что причин для ревности нет…

– Рок, – я заколебалась, и он жестом попросил меня продолжить, – этот мальчик, которого я встретила в Бедивер-хауз…

– Ну и что?

– Он так похож на Пендорриков.

– Знаю, ты мне уже говорила об этом. Надеюсь, ты не думаешь, что этот мальчик – живое свидетельство моего грешного прошлого?

– И все же мне хотелось бы знать, кто он.

– Знаешь, дорогая, тебе просто нечем заняться. На уик-енд я поеду по делам на север, поедем со мной. Пару дней мы проведем вне дома.

– Отлично.

– Что-нибудь еще?

– Мне многое неясно. Рок. Мысленно возвращаясь к моменту нашей встречи, я понимаю, что именно с того времени все и начало меняться в моей жизни.

– Это вполне естественно, ведь мы буквально сошли с ума друг от друга.

– Нет, Рок, я не то имела в виду. Кажется, мой отец, и тот изменился с твоим появлением в студии. Его лицо стало сумрачным. Казалось, он что-то решал для себя. Затем сказал:

– Ты не все знаешь о своем отце, Фейвэл.

– Не все?

– Да, кое-что он утаил от тебя.

– Не может быть. Папа всегда доверял мне свои секреты. Мы были очень близки: моя мать, он и я.

Рок отрицательно покачал головой.

– Моя дорогая, начать хотя бы с того, что он не рассказал тебе о своем письме лорду Полхоргану.

Я была вынуждена признать его правоту, но попыталась оправдать отца:

– Думаю, папа решил, что нам пора познакомиться друг с другом.

– Почему же он девятнадцать лет не считал это необходимым? Я не хотел говорить тебе, Фейвэл. Даже решил, что не обмолвлюсь ни единым словом до тех пор, пока тебе не исполнится лет пятьдесят и ты не станешь бабушкой. Я надеялся, что тогда события давно минувших дней не так ранят тебя. Но за последние полчаса я передумал. Ты права, между нами действительно не должно быть секретов.

– Конечно, пожалуйста, расскажи, что тебе известно об отце?

– Он написал твоему деду потому, что заболел.

– Заболел? Чем?

– Он заразился от твоей матери, ведь они все время были вместе, старались делать вид, что ничего не происходит. Мистер Фарингтон ухаживал за женой на протяжении всей ее болезни, вплоть до самого конца. Он сказал, что, если бы твоя мать легла в больницу, то возможно тоже прожила бы чуть дольше. Но она не захотела этого.

– И папа тоже? Но он ничего не говорил мне.

– Мистер Фарингтон не хотел, чтобы ты знала. Он очень беспокоился за твою судьбу, именно поэтому и сообщил лорду Полхоргану о твоем существовании. Надеялся, что старик пригласит тебя в Корнуолл. Твой отец остался бы на Капри, и, когда болезнь действительно бы осложнилась, тебя бы уже не было рядом. Мистер Фарингтон не хотел подвергать тебя риску.

– Но он мог бы лечиться, поехать в санаторий.

– В этом я и пытался убедить его и не сомневался, что именно так он и сделает.

– И отец сказал все это тебе, а не своей родной дочери?

– Дорогая, обстоятельства вынудили его. Он знал обо мне, и как только я объявился в студии, сразу понял, зачем я приехал. Случайных совпадений быть не могло, если один из Пендорриков приехал на Капри через месяц после того, как мистер Фарингтон отправил письмо. Кроме того, он хорошо знал привычки твоего деда и сразу смекнул, что я приехал, чтобы все разузнать.

– Думаю, ты сам признался в цели своего визита.

– Лорд Полхорган просил меня не делать этого, но твоего отца было невозможно обмануть. Мы договорились, что ничего не скажем тебе. Просто я напишу о своих впечатлениях твоему деду, и он, вероятно, пригласит тебя в Корнуолл. Но мы с тобой полюбили друг друга, и все сложилось иначе, чем планировал твой отец.

– Значит, все это время папа был серьезно болен?

– Он знал, что еще немного – и болезнь обострится, поэтому так и обрадовался, узнав о нашем намерении пожениться.

– А он не подумал, что ты делаешь мне предложение лишь потому, что я – внучка миллионера? Рок захохотал.

– Не забывай, что у твоего отца, как и у меня, уже был опыт общения со стариком Полхорганом. Тот факт, что ты – его внучка, вовсе не означал, что он непременно завещает тебе свои деньги. Он мог невзлюбить тебя, или ему бы не понравилось, что я – твой муж. В таком случае ты бы не получила ни шиллинга. Нет, твой отец страшно обрадовался, ведь он знал, что я позабочусь о тебе. Мне даже кажется, этот вариант устраивал его больше, чем твой возможный отъезд в Полхорган-холл.

– И все же папа был чем-то обеспокоен. Казалось, он обескуражен чем-то в отношении нас с тобой. Рок, что же все-таки произошло в тот день, когда вы отправились на пляж.

– Фейвэл, я догадываюсь, почему погиб твой отец.

– Почему?

– Он погиб потому, что не хотел больше жить.

Вероятно, ему нужна была быстрая развязка, и он нашел возможность поскорее свести счеты с жизнью. Когда мы спустились к морю, там почти никого не было. Всего несколько человек, да и те расположились под тентами, чтобы перекусить и провести сиесту. Мистер Фарингтон вдруг сказал: «Думаю, тебе лучше побыть с Фейвэл». Мне нечего было возразить ему.

«Возвращайся обратно, я хочу побыть один, – приказал он. Затем серьезно взглянул мне прямо в глаза:

– Я очень рад, что ты женился на моей дочери, береги ее…»

– Ты хочешь сказать, что отец нарочно заплыл далеко в море и не собирался возвращаться обратно?

Рок согласно кивнул. Я была слишком взволнована, чтобы говорить. Тот злосчастный день четко всплыл из глубин моей памяти. Рок вернулся с пляжа и, сидя за столом, наблюдал за мной. Может, о чем-то смутно догадывался, но истинный смысл последних слов отца дошел до него позднее.

– Фейвэл, – сказал Рок, – твой отец доверил мне тебя, и ты должна верить мне.

Находясь рядом с Роком, я никогда не сомневалась в искренности его слов…

Ах, если бы отец поделился со мной своими мыслями, я бы ни за что не позволила ему совершить то, что он сделал! Я бы ухаживала за ним, привезла бы его в Англию, наняла бы лучших врачей. Зачем он ушел из жизни так рано?!

Но правда ли все это? Оставшись одна, я поняла, что разговор с Роком не только не рассеял моих опасений, но, напротив, даже усилил их. А главное, я не могла отделаться от ощущения, что ключ к решению моих проблем лежит в том самом доме неподалеку от Розмари-Пул. Он никак не шел у меня из головы, как, впрочем, и мальчик, и женщина, которая жила там.

Предположим, я навещу Луизу Селлик, почему бы и нет? Я могла бы представиться и сказать, что слышала о ней. А может, мне следует прямо заявить, что меня часто сравнивают с Барбариной и поэтому меня интересует любой, кто знал ее? Или притвориться, что я заблудилась? Нет, мне не хотелось лгать. Я просто отправлюсь туда. И на месте найду подходящий предлог для разговора.

Я взяла небольшой голубой «моррис», на котором обычно ездила и который теперь считался моим, и поехала на болота. Я хорошо знала дорогу. Проехав Розмари-Пул, вскоре уверенно свернула на ведущую к дому дорогу. Но даже остановившись, я все еще не знала, что же скажу его хозяйке.

Выйдя из машины, я стояла перед домом, неуверенно оглядывая его. Дверь террасы неожиданно отворилась, и из нее вышла грузная пожилая женщина. Очевидно, она увидела меня в окно и вышла, чтобы узнать, что мне угодно.

– Я миссис Пендоррик, – поздоровавшись, сказала я. Женщина даже ахнула от изумления.

– Простите, мэм, – сказал она. – Миссис Селлик сегодня нет дома.

– Понятно, а вы?..

– Я – Полли, ее служанка.

– Как здесь красиво, – заметила я, стараясь завязать разговор.

– Вам нравится? А мы уже и не замечаем, наверное, привыкли за все это долгое время.

– Значит, миссис Селлик сегодня дома нет?

– Она повезла мальчика обратно, в школу, и вернется только завтра.

И тут я заметила, что старая служанка вся дрожит – как будто от испуга.

– Что-нибудь не так? – спросила я. Подойдя поближе, она прошептала:

– Вы ведь не собираетесь отнять у нас мальчика, правда?

Я удивленно взглянула на нее.

– Может, вы пройдете в дом? – предложила она. – Негоже разговаривать, стоя здесь. Мы прошли в уютную гостиную.

– Садитесь, миссис Пендоррик. Миссис Селлик наверняка захотела бы чем-то угостить вас. Может, хотите кофе? Или глоточек вина?

– Я не предупреждала миссис Селлик о своем визите, так что, видимо, мне лучше уйти.

– Мне самой очень хочется поговорить с вами, миссис Пендоррик. Миссис Селлик – она слишком гордая. Она вежливо скажет вам: «Вы можете поступать, как сочтете нужным». А после вашего отъезда просто умрет от горя. Нет, я всегда мечтала, чтобы Провидение предоставило мне подобный шанс, и, кажется, Господь Бог услышал меня и сделал так, что хозяйки сегодня нет дома…

Я промолчала.

– Я все понимаю, миссис Пендоррик. Вы из Пендоррик-холла, и это именно то, чего она так боялась. Хозяйка часто повторяла: «Я не оговорила никаких условий тогда, Полли, не буду ни о чем торговаться и сейчас». Госпожа Луиза всем делится со мной, ведь я знала ее еще тогда… Ну, вы понимаете, о чем я говорю. Я переехала вместе с ней в Бедивер-хауз, когда она… если можно так выразиться, вышла замуж. Так что мы многое пережили вместе.

– Понимаю.

– Ну что ж, позвольте еще раз предложить вам кофе.

– Спасибо, не беспокойтесь. Возможно, миссис Селлик будет не слишком довольна, что я вот так рассиживаю в ее гостиной.

– Что вы, да хозяйка – самая милая и добрая женщина, которую я когда-либо встречала. Скажу вам больше, зачастую она была даже слишком доброй. У таких, как она, всегда все не слава Богу. Я не могла позволить, чтобы это произошло дважды: сначала потерять его самого, а теперь еще и мальчика. Нет, это уж слишком. Он появился у нас в доме, когда ему исполнилось всего три недели. Хозяйка совершенно переменилась, когда мистер Рок привез его сюда.

– Мистер Рок?! Она кивнула.

– Я хорошо помню тот день. Уже смеркалось. Думаю, они специально дождались темноты. Приехали из-за границы. Совсем еще девочка, хотя я толком и не разглядела ее. Она надвинула шляпку прямо на глаза… Не хотела, чтобы ее узнали. Ребенка держала на руках и передала его миссис Селлик, а затем вернулась в машину, предоставив мистеру Року самому договариваться обо всем.

Рэйчел, подумала я.

– Понимаете, хозяйка чувствовала себя словно бы виноватой. Она любила отца мистера Рока и надеялась, что тот женится на ней. Говорили, что он бы так и сделал, не нуждайся Пендоррики в деньгах. Поэтому ему и пришлось жениться на мисс Хайсон, но он так и не бросил Луизу. И хотя у него были и другие увлечения, мистер Петрок действительно любил только ее. А после смерти жены даже умолял выйти за него замуж, но по каким-то причинам она не согласилась. Очевидно, полагала, что, поскольку миссис Пендоррик погибла при таких обстоятельствах, это будет не правильным. И все же мистер Петрок часто навещал Луизу. Никто не мог заменить ему ее. Теперь вы сама – миссис Пендоррик и наверняка слышали всю эту историю, так что мне нет нужды повторяться. После смерти мистера Петрока хозяйка очень переживала. Ей всегда хотелось иметь от него ребенка, пусть даже незаконнорожденного. Она постоянно интересовалась его детьми-близнецами, хотя те и были большими озорниками. Дети слышали об увлечении своего отца и об этом доме, поэтому однажды появились здесь, чтобы взглянуть на Луизу. Это произошло уже после его смерти, и хозяйка пригласила их в дом, угостила пирожными и чаем. После этого они иногда навещали ее. Миссис Луиза сказала им, что если вдруг они попадут в беду, – а близнецы были настолько бесшабашны, что в этом почти не приходилось сомневаться… Хотя, конечно, теперь-то они остепенились, но чего не бывает в молодости. – Так вот, коли они попадут в беду, то она непременно поможет им, если это только будет в ее силах. И вдруг хозяйка получает письмо от мистера Рока. Вот она, беда! Скоро должен родиться ребенок, так не может ли она помочь?..

– Понятно.

– Конечно, она могла и хотела помочь. Поэтому Луиза приняла маленького Инниса и с тех пор любит его, как родная мать. Его появление в доме словно открыло новую страницу в ее жизни. Она снова стала счастливой. Она отказывалась принимать деньги за свою услугу, не ставила никаких условий. И всегда опасалась, что в один прекрасный день мистер Рок придет и объявит свои права на Инниса. Она ужасно боялась и боится по сей день, поверьте мне. Я говорю вам об этом, так как хочу, чтобы вы поняли.

– Рок навещал ребенка?

– Да, он и сейчас периодически приезжает сюда. Очень привязан к мальчику, а мальчик – к нему.

– Я рада, что он не бросил его.

– Что вы, об этом не могло быть и речи. Но вот что удивительно: Пендоррики никогда не боялись скандалов и отец мистера Рока навещал Луизу, не скрывая своих чувств, как следовало бы. Но в данном случае огласки не было, думаю, из-за молодости мистера Рока. Ему лишь чуть перевалило за восемнадцать, и Луиза посоветовала все скрыть – ради ребенка. В округе он известен, как Иннис Селлик, и считает хозяйку своей тетей.

Она замолчала и умоляюще взглянула на меня.

– Пожалуйста, миссис Пендоррик! – Вы производите впечатление доброй женщины… Поймите, он с нами почти четырнадцать лет, вы не можете отобрать его сейчас.

– Не беспокойтесь, – ответила я. – Мы не собираемся забирать его.

Служанка наконец позволила себе чуть-чуть расслабиться.

– Когда я услышала ваше имя…

– Право же, я вовсе не хотела пугать вас. Может, мне не следовало приезжать сюда, но я столько слышала о миссис Селлик, и мне захотелось встретиться с ней. Вот и все.

– И вы не заберете мальчика?

– Конечно же, нет. Это было бы слишком жестоко.

– Да, слишком жестоко, – повторила она. – Большое спасибо, миссис Пендоррик, у меня просто гора свалилась с плеч. Может, все-таки позволите угостить вас чашечкой кофе? Миссис Селлик огорчится, когда узнает, что я отпустила вас без угощения.

Я согласилась. Честно говоря, мне необходимо было взбодриться. Но пока Полли хлопотала на кухне, одна мысль не шла у меня из головы. Как я могу теперь доверять мужу? Обманув меня в отношении мальчика, он вполне может обмануть вновь. Почему, почему Рок не сказал мне?!

Старая Полли вернулась с кофе. Она была просто на седьмом небе от счастья. Что ж, по крайней мере мой визит вернул спокойствие этому дому. Служанка рассказала мне о том, как они с хозяйкой полюбили болота.

– Конечно, болото – не самая плодородная почва, миссис Пендоррик, уверяю вас, – щебетала она. – Здесь трудно ухаживать за садом. Но… – И тут ее прервал звук остановившейся возле дома машины.

– Кто бы это мог быть? Миссис Селлик не может вернуться так рано. Полли поднялась и подошла к окну. От ее следующих слов кровь прихлынула к моему лицу:

– Да это мистер Пендоррик. Вероятно, он решил, что Луиза с мальчиком уедут только завтра.

Я вскочила со стула, мои колени предательски дрожали. Казалось, я просто вот-вот упаду. Я услышала голос Рока:

– Полли, у калитки стоит машина, кто у вас?

– Вы приехали, мистер Рок, – радостно затараторила служанка, – а их-то уж и нет. Дело в том, что миссис Селлик решила выехать пораньше: дорога, мол, дальняя. Сегодняшний день они проведут в Лондоне, а завтра поедут в школу.

Пройдя через террасу, муж вошел в гостиную с видом человека, хорошо знавшего этот дом. Увидев меня, он остановился, как вкопанный.

– Ты? – Никогда еще я не видела его таким рассерженным. Мы стояли, уставившись друг на друга и, вероятно, чувствовали одно и то же: каждый из нас смотрел на чужого ему человека.

Полли вошла в гостиную следом за ним.

– Миссис Пендоррик как раз сказала, что вы не намереваетесь забирать мальчика.

– В самом деле? – Его глаза остановились на кофейных чашках.

– Я так обрадовалась. И мне было очень приятно познакомиться с вашей женой.

– Не сомневаюсь. Дорогая, следовало бы попросить меня подвезти тебя.

В его голосе прозвучали стальные нотки, чего никогда не случалось прежде, когда он обращался ко мне.

– Я подогрею вам кофе, мистер Рок.

– Нет, Полли, спасибо. Я просто хотел навестить мальчика перед его отъездом в школу, да вот опоздал. Зато встретился здесь с женой.

Полли засмеялась.

– Мне жаль, что миссис Селлик не предупредила вас, но вы же знаете, она не любит звонить в Пендоррик-холл.

– Конечно.

Муж повернулся ко мне.

– Ты готова отправиться в дорогу?

– Да, – ответила я. – До свидания, Полли, и спасибо за кофе.

Старая служанка с улыбкой смотрела, как мы уселись каждый в свою машину. Я отъехала, он последовал за мной.

Около моста, где, по преданию, король Артур принял свое последнее сражение против сэра Мордреда, Рок, обогнав меня, резко затормозил. Громко хлопнув дверцей машины, он подошел и остановился возле моей.

– Так значит, ты лгал мне? – сказала я.

– А ты сочла для себя возможным соваться в чужие дела?

– Может, они не такие уж чужие для меня.

– Ошибаешься.

– Мне было небезынтересно познакомиться с сыном моего мужа.

– Никогда не подозревал, что ты способна на такую подлость. Не думал, что женился на… шпионке.

– А мне непонятно, почему ты солгал. Я бы все поняла.

– О, да, ты сама добродетель – очень терпима и даже готова простить меня. Какое благородство!

– Рок, перестань.

Он посмотрел на меня так, словно вылил на мою голову ушат холодной воды. Я даже отпрянула от него.

– Кажется, нам не о чем больше говорить, не так ли?!

– Думаю, что есть о чем. Я хочу выяснить все раз и навсегда.

– Ты и сама все выведаешь. Что-что, а шпионить ты умеешь.

Он сел в свою машину и двинулся в направлении Пендоррик-холла. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.

По возвращении в Пендоррик-холл Рок почти не обращался ко мне. Я знала, что он собирается поехать на север, но после сцены в Бедивер-хауз не могло быть и речи о том, чтобы он взял меня с собой. От окружающих невозможно было скрыть, что мы поссорились, и все терялись в догадках, что же произошло между нами. Никогда еще со дня смерти отца я не чувствовала себя такой несчастной.

Через пару дней после визита в Бедивер-хауз я отправилась во внутренний двор и, сидя под пальмой, с горечью думала о том, что лето кончается, а вместе с ним, видно, наступает и конец моему счастью, которое, как я раньше наивно полагала, продлится вечно. Солнце светило ярко. Даже пышные, яркие астры и хризантемы напоминали о скором наступлении зимы…

Должно быть, одна из девочек увидела меня в окно, так как вышла в сад, что-то напевая себе под нос.

– Привет, – сказала она. – Мама говорит, что на скамейках уже нельзя сидеть, так как они сырые. Можно простудиться и умереть.

– По-моему, скамейка не слишком влажная.

– Здесь все влажное. Заболеешь пневмонией и умрешь.

Я поняла, что передо мной рассудительная Хайсон. Со времени нашего приключения в склепе ее отношение ко мне изменилось. И не только ко мне, девочка вообще стала другой.

– Хотя какая разница, конец все равно один, – задумчиво добавила она.

– Ты имеешь в виду смерть? Она нахмурилась.

– Пожалуйста, не говори о смерти, – попросила она. – Мне это не нравится.

– Ты становишься слишком чувствительной, Хайсон.

Она вопросительно посмотрела на восточные окна, словно искала кого-то.

– Ты кого-то ждешь?

Прошло какое-то время, прежде чем девочка наконец сказала:

– Должно быть, ты ужасно обрадовалась, обнаружив, что я в склепе с тобой, Фейвэл?

– Конечно. Это очень эгоистично с моей стороны, но я действительно была рада, что не одна…

Она подошла вплотную, и, положив мне руки на колени, заглянула в лицо.

– Знаешь, я тоже обрадовалась этому.

– Разве? Попасть в склеп – происшествие не из приятных, и ты, по-моему, была до смерти напугана.

Она загадочно улыбнулась.

– Да, но мы оказались там вдвоем, а это меняло дело.

Отступив на шаг назад, она сложила губы, словно собираясь засвистеть.

– Ты умеешь свистеть, Фейвэл?

– Не очень хорошо.

– И я тоже. А Ловелла умеет.

Она снова взглянула на окна в восточной части дома.

– Наконец-то, – вдруг произнесла она.

Я услышала звуки скрипки и, вскочив с места, крепко схватила девочку за запястье.

– Кто это?

– Ты и сама знаешь, не так ли?

– Нет, не знаю, но скоро непременно выясню это.

– Это Барбарина, Фейвэл.

– Ты прекрасно знаешь, что Барбарина мертва.

– Фейвэл, дорогая, не ходи туда. Ты ведь знаешь, к чему это приведет.

– Хайсон, что тебе известно? Кто играет на скрипке? Кто запер нас в склепе? Ты знаешь?

– Говорю же тебе, это Барбарина, – прошептала она. – И знай: Барбарина устала, а это означает, что она не намерена долго ждать.

Я видела, что Хайсон на грани истерики, и слегка встряхнула ее за плечи.

– Я поднимусь наверх и узнаю, кто играет на скрипке. Пойдем, мы вместе найдем этого человека.

Она упиралась, но я силком потащила ее к восточной двери. Открыв ее, я отчетливо услышала звучащую скрипку.

– Пошли, – настаивала я, и мы вместе стали подниматься вверх по лестнице. Музыка прекратилась, но мы все же пошли к комнате Барбарины. Я рывком распахнула дверь. Скрипка лежала на стуле, ноты по-прежнему стояли на пюпитре. Все здесь выглядело так, как в последний раз, когда я приходила сюда. Я вопросительно взглянула на Хайсон, но она опустила глаза.

И тут я, как никогда в своей жизни, почувствовала себя совершенно беспомощной и абсолютно одинокой. Сначала обо мне заботились родители, затем, как я думала, муж и, наконец, дедушка. Теперь я потеряла их всех. Всех?.. Да, я больше не могла надеяться на то, что Рок защитит меня от опасности, которая, я не сомневалась, была совсем рядом.