Текст книги "Охотница за нечистью. Часть 2 (СИ)"
Автор книги: Виктория Гончарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)
– А на балах Почета ты был? – весело спрашивал мальчишка. – А стигматированых вампиров видел? Я слышал, они ужасны, и воняет от них, как от трупов.
Дима, рассмеявшись, отхлебнул речной воды, принесенной эльфийкой, и посмотрел на девушку, которая всё это время сидела на ветке дерева и наблюдала за мальчишками.
– А он у тебя энтузиаст, – Ивашков, заправив за ухо длинные волосы, прочистил горло и стал рассказывать: – Я не раз даже сражался с такими вампирами. Воняет от них скорей гнилью и плотью прожженной солнцем. Однажды стигматированный вампир прижал меня к стене и ухватился за горло своей рукой, сдавливая мне путь к кислороду, – Дима схватился своей рукой за горло для лучшей наглядности и закатил глаза, имитируя асфиксию, от чего мальчишка расплылся в такой широкой улыбке, что, казалось, его рот вот-вот разорвется.
– И что было дальше? – заинтересовалась Мэрит, нагнувшись к охотнику и повиснув на ветке, от чего ветка зашелестела своими листиками.
– Ты же не хотела слушать истории! – встрял Тор, поворачиваясь к сестре, сузив глаза, он протянул: – Вообще ты что тут делаешь? Это разговоры для мужчин!
– Для кого? – прыснув со смеху, эльфийка скрестила руки на груди. – Да, я больше мужчина, чем ты.
Тор, обижено выпятив нижнюю губу, подорвался с места и, запрыгнув на ветку, подполз к сестре. Дима на удивление самому себе разразился хохотом.
Мэрит, услышав смех Дмитрия и заметив наступающего брата, испугано отошла назад, но запутавшись в подоле своего шелкового платья, она рухнулась на землю.
– Ты в порядке? – встревожено спросил Дима, резко перестав смеяться.
– Мэр, прости, я не хотел, – Тор прытко спрыгнул на землю и помог сестре встать.
Девушка, покачав головой, отшатнулась от руки брата, густо покраснев, она кинула мальчишке:
– Тебе пора идти учиться, Хакон будет тебя искать.
– Но Мэрит... – запротестовал брюнет.
– Что сказала сестра, Тор? Лучше иди, а то ни тебе, ни сестре несдобровать, если кто-то, а тем более ваш брат, узнает, чем вы тут занимаетесь, – резонно подметил Дима.
– Что тут такого? Мы всего лишь слушаем истории... – Тор шмыгнул носом и обижено развернулся, направляясь к своему наставнику – Таро.
– Тебе тоже следует идти, Мэр, – сказал Дима, когда мальчишку уже было не видно.
– Мне не четырнадцать, я сама смогу о себе позаботиться! – эльфийка присела возле клетки парня и почесала затылок, которым ушиблась.
– Болит? – обеспокоено спросил охотник.
– Нет, всё в порядке, – Мэрит улыбнулась и заправила прядь курчавых волос за остроконечно ушко. – Так что там было дальше? С вампиром?
– Жемчужинка* хочет продолжения? – рассмеялся Дима, чем вогнал девушку в густую краску.
***
Ручеек, пролегающий через равнину, прокладывал путь к первой отправной точке охотников, в Туманный ров банши. Трава, колыхающаяся под прерывистым дуновением прохладного ветра, громко шелестела и поднимала несусветную пыль. Близился закат, и вечерний свет начал угасал,. Ручеек, прокладывающий путь в ров, становился всё темнее и темнее.
Недаром обиталище банши называлось Туманным рвом, спускающаяся книзу гора скорей больше напоминала здоровый овраг, чем ров. Окутанный туманом и пеленой овраг был продолговатой формы и вёл куда-то в неизвестность.
Висевшие кучи дыма скрывали силуэты охотников, их тела содрогались от холода этого места. Обросшие мохом «стены» рва сгущались в темноте, ручеек с темнеющей водой колебался от каждого дуновения ветра в предвещании чего-то таинственного.
– Банши – мирный народ, – заметила Мира, ютясь возле Кристины, которая за прошедший час не проронила ни слова.
– Конечно, мирный, – ухмыльнулась Маша, – они даже говорить толком не умеют. Не уверена, есть ли у них хоть какое-то подобие человечности. В смысле, они ведь как одеревенелые куклы...
– Воздержись от таких слов в чужих владениях, Мария, – заметил Артем, первым продвигаясь по тропе.
– Нам надо найти ночлег, – подметила Лера, идя подле Марка, такого же хмурого, как и Тина.
– Да, ты права, скоро совсем стемнеет, здесь в такое время глухо, – Воланд поднял голову к небу, вглядываясь в луну.
Выйдя на другую дорогу и завернув в левую строну, охотники увидели окружность, напоминающую выбоину в овраге, идеально подходящую для ночлега, посему они решили переночевать здесь.
Парни, отлучившиеся на поиски хвороста, оставили девушек одних.
Кристина, усевшись на свой рюкзак, обхватила колени руками и стала покачиваться, растирать озябшие руки.
– Можно мне присесть? – раздался голос Леры позади неё.
Тина, махнув рукой, пододвинулась и дала место девушке. Алехнович, потеснив Кристину, схватила её за руки и стала сама их ей растирать.
– Что ты делаешь? – удивленно спросила Тина, безуспешно пытаясь вырвать руки из хватки Валерии.
– Не злись на Марка, слышишь меня? Он слишком дорожит тобой, чтобы разлюбить, – в голосе Леры слышалась неприязнь. – Если бы была возможность, я бы тоже хотела разлюбить того, кого люблю, но, увы...
Девушка посмотрела на Тину и, стиснув зубы, процедила:
– Если бы мы могли выбирать, кого любить, мир был бы намного проще.
– Намного, – подтвердила Тина. – Я не злюсь на него. К сожалению, я полностью согласна с его словами. В том-то и беда.
– Я понимаю тебя, – Лера отпустила руки Ивашковой.
Тина, улучив момент, заметила на запястье Алехнович вертикальный рубец пересекающий вену.
– Слишком хорошо понимаю, – она встала с рюкзака Кристины и заспешила к прибывшим парням.
***
Артем, разжигая костер, сидел на корточках возле Мирославы и улыбался.
– Ты единственная справилась с демоном, я поражен.
– Чему? Тому, что я и так знаю, чего боюсь? – Мира грела руки над возведенным костром. – Я просто была готова.
– Нет, ты просто самый храбрый человек, которого я знаю, – Артём подкинул хворосту и встал, подав руку девушке.
– Обожаю твою манеру привирания, – Вьюжина толкнула его в плечо и, подойдя к Тине, которая в это время вела беседу с Машей, плюхнулась между ними. – Ну, что, боягузники-огузники мои? Перетрухали, малехо?
– И даже не малехо, – вставил Воланд, греясь возле костра.
– Говори за себя, я была непреступна, как гора, – рассмеялась Маша.
– Ой, молчи, Ричард Львиное Сердце, – хлопнув девушку по плечу, издала смешок Валерия.
Тина, улыбнувшись, глянула на Марка, который не сводил с неё взгляда. Она покачала головой и незаметно передвинулась к нему. Облокотившись об его плечо, она вдохнула запах мускуса, исходящий от него, и сказала так тихо, что бы было слышно только ему:
– Мне хотелось бы, чтобы ты меня разлюбил... Но тогда я потеряла бы частичку себя, ведь сказанное Ехидной то, что ты боишься, что я тебя не люблю, полнейшая...
Её речь перебил замерший смех ребят, повернув голову в строну, она увидела всё более сгущающиеся клубки дыма. Темный ручей, пролегающий вдоль оврага, стал колыхаться, и из его глубин появилась тёмная фигура в плаще. Белые волосы банши ниспадали к поясу, жилистые руки блуждали по пустому пространству так, как будто она была слепа и пыталась найти то, на что можно опереться. Её босые ноги ступали по земле, покрытой мхом.
Остановившись возле костра, она оглядела охотников и, открыв рот, заскрипела на неизвестном языке. Охотники в надежде уставились на Мирославу, но та слушала банши. Кивнув головой, Мира ответила женщине и тихо сказала друзьям:
– Закройте уши.
Охотники не поняли Вьюжину, но всё равно проделали процедуру, как только их ладони коснулись ушей, яростный крик, напоминающий завывание и рыдание, заполнил Туманный ров банши.
Седая женщина с искривленным от ора ртом подняла голову к небу, а руки взметнула в сторону, обволакивающаяся дымом, она испарилась, оставив после себя низлагаемый след ужаса.
– Что это, чёрт возьми, только что было? – оторвав руки от ушей, спросила Тина у Миры.
– Она пообещала нас не трогать, но свою песню спеть, – Мира поджала губы. – Песня банши ознаменует скорый приход покойника.
Вьюжина оглядев компанию, пожала плечами:
– Кого-то из нас, то есть...
_________________________________
*Норвежское имя Мэрит толкуется как жемчуг.
Глава 7
Озеро печали
Ярко палящее солнце окутывало своим теплом всю поляну, распустившиеся цветы тянулись кверху, к источнику всего живого. Трава едва колыхалась от порывов теплого ветра, напоминая таинственную мелодию.
Счастливо смеющаяся девочка лет пяти с золотистыми волосами по пояс бежала по траве и что-то выкрикивала по-норвежски женщине, сидевшей в теньке под ивой. Помахав ей рукой, девочка подбежала к ней и, обхватив шею руками, уткнулась в шею женщины.
– Устала, моя жемчужинка? – погладив дочку по светлым кудрявым волосам, спросила эльфийка.
– Нет, мамочка.
Девочка подорвалась на ноги и босиком прошмыгнула за спину матери.
– Ты куда? – встревожилась женщина.
Но девочка ничего не ответила, она уже спешила в темноту леса для того, чтобы изведать такое таинственное место как торфяные болота ведьм. Широко улыбаясь и перепрыгивая через корешки и корни, она абсолютно игнорировала голос матери, зовущий её обратно. Резко остановившись, она склонилась к пожелистнику, как эту лечебную траву называет матушка Хэй, и отвела своими маленькими пальчиками листики, чтобы увидеть очень редкий цветок, любимый цветок её мамы, а теперь и её – тигровую лилию.
Белая лилия в коричневую крапинку и с длинноватыми усиками, виднеющимися из сердцевины, смотрела на неё. У девочки сразу же возникло желание оборвать цветок и подарить маме, но что-то сжалось у неё внутри от самой идеи оторвать это прекрасное создание природы от своего дома, а потом ещё и убить. Ведь наставница говорила ей, что когда цветок или же любое другое растение отрывают от своих корней – оно умирает.
Погладив по листикам тигровую лилию, девочка посмотрела на свои пальцы, на которых осталась пыльца. Улыбнувшись, она решила возвращаться к маме, которая всё это время настойчиво звала её. Подняв свою голову, девочка увидела нависающую старую даму над её маленьким телом.
– Тебе не говорили, дитё, что опасно бродить одной по пределам Загадочного леса? – хриплый голос старухи напугал её, отступив на несколько шагов, она оперлась об кору дерева и стала судорожно оглядываться в поисках мамы.
– Жемчужинка?! – обхватив дочку за плечи, женщина дернула её к себе и диковинно округлила глаза, когда увидела с кем только что разговаривала её кровинка.
– Эльфы, – сморщив нос, произнесла старуха в отвращении.
Не считала слепая дама этот народ таким уж просвещенным, он казался ей странным и непокорным.
– Пошли, дочка, – подталкивая девочку за свою спину, шептала женщина, пытаясь не смотреть в белые зрачки старухи.
– Не переживайте, эльфы. Я не причиню вам вреда, – заверила их слепая женщина.
Поднеся свою руку к лицу маленькой девочки, она улыбнулась и коснулась её щеки, но только как жилистая рука затронула румяную кожу, усмешка сползла с лица. Распахнув широко свои слепые глаза, она застонала от боли и резких проявлений картинок, вертящихся у неё в голове. Видения, которых ей так не хватало, дополнительные пазлы раскрывающие всю картину, наконец, сложились.
– Нам надо поговорить, – опустив голову, прошептала Ибсен и посмотрела на маленькую девочку таким взглядом будто и вправду её видела.
Мэрит, резко хватая воздух ртом, подорвалась с кровати. Вся вспотевшая ото сна, навеянного воспоминанием из детства, она подошла к умывальнику, сделанного из панциря черепахи и налила внутрь воды из кувшина. Умывшись, эльфийка стянула с себя пеньюар и накинула платье-халат на завязках, который обычно надевала для занятий с матушкой Хэй.
Схватив свои дневники для записей, она закрыла двери домика и вышла на крыльцо, ступив на мостик, объединяющий её дерево и дерево старшего брата, Мэрит прошмыгнула в дом Хакона.
Войдя без стука, она увидела своего брата, сидевшим за письменным столом и разглядывающим карты из человеческих пределов.
– Тебя учили стучать? – грубо поинтересовался брат, отрываясь от карт.
– Отец уже дома? – пропуская замечания Хакона мимо ушей, спросила девушка.
– Нет, – покачав головой, парень вернулся к созерцанию карт.
– Мне надо на торфяные болота, Хакон, – решив брать быка за рога с напускным видом, будто ничего особенного она не сказала, произнесла Мэрит.
Брат девушки, даже не поднимая очей, прыснул со смеху и покачал головой:
– Ну да, конечно.
– Отец бы мне разрешил! Это для поисков новых трав! Мои закончились, – помотав дневником перед лицом Хакона, где она вела учет своих трав, сказала эльфийка.
– Отец бы тебе никогда не разрешил отправиться на торфяные болота одной. Не выдумывай, – отмахнувшись от сестры, парень смотал карты.
– Я не одна. Я с матушкой Хэй, – даже не краснея ото лжи, произнесла девушка.
Повернувшись спиной, эльф пробурчал:
– С матушкой, наверное, можно.
Потом опомнившись, он обернулся, но вот только сестры уже и след простыл.
– Только это ещё ничего не означает… – обреченно опустив руки, кинул он вслед Мэрит, которая уже совершенно точно его не слышала.
Девушка, выбежав из домика брата, зашла к себе и кинула на стол свой дневник, распахнувшаяся записная книжечка вещала её ровным почерком о том, что запасов трав у неё хватит ещё на несколько месяцев, а то и больше. Закрыв дневник, Мэрит спрятала его под подушку и, схватив сумку с едой и прочими принадлежностями, она направилась на торфяные болота, подсчитав, что к вечеру должна уже вернуться.
***
Проснувшись утром от холодного порыва закружившей вдруг метели, Кристина огляделась вокруг.
Единственным человеком, который бодрствовал, конечно же, была Мирослава. Тина уже и отвыкла от тех времен, когда девушка вставала тогда, когда солнце находилось во всей своей красе – в обед. Теперь же Мира не спала вообще. Просто не могла. Только как она проваливалась в темноту сна, её заполняли чувства, которые она была не в силах перенести.
– Смотри, вьюга началась, – укутавшись плотней в плед, сказала Мира. Она сидела возле погасшего костра и веточкой подковыривала угольки, расковыривая их на золу.
Снег запорошил её белокурые волосы, но девушка даже не пыталась стрясти его. Вместо этого она шмыгала красным носом и очень медленно моргала ресницами покрытыми инеем. Взгляд Мирославы был сосредоточен на созерцании последней тлеющей искорки…
– Я ненавижу снег! – сетовал Антон, попивая «Джек Дэниэлс» и запрокидывая голову назад, облизав горлышко, он протянул бутылку сестре.
Мира с готовностью приняла выпивку, кивнув брату головой в благодарность, она допила оставшийся виски.
Сидели Вьюжины на холодной керамической плитке в семейном склепе в подвале Королевского Двора. Мирослава смотрела на двери фамильного склепа династии, верней на герб её семьи – белый волк, гордовито воющий подле вычурной буквы «В».
Девушка, улегшись на пол, закрыла глаза.
– Откуда такое пренебрежение к снегу? – спросила она.
Антон, пожав плечами, тоже лег на спину:
– Напоминает весьма неблагоприятный день, – парень взъерошил свои светлые волосы и покосился на сестру: – Мы такие белые…
Мира, нахмурившись, посмотрела на брата, который с серьезным выражением лица произносил эти слова, и вдруг разразилась таким хохотом, которого просто не ожидала от себя. Реакция Антона не заставила себя долго ждать: Вьюжин, взметнув светлые брови кверху, с секунду смотрел на сестру, а потом и сам стал хихикать, демонстрируя свои идеальные ямочки.
– Думаю, снег прекрасен, Антошка, – выдала Мирослава, прекратив смеяться.
– Почему? – так же резко как сестра прервал свои хихиканья Антон.
– Не знаю, просто он завораживает, – девушка пожала плечами и посмотрела на брата, который принял сидячие положение, вздохнув, она продолжила: – Хотя нет в нём ничего необычного. Снег – это кристаллики льда, а ведь как этот лёд околдовывает, Антон.
– Мда, холодный, пустой, причиняющий боль, но всё равно прекрасный в своем порыве, – Вьюжин ухмыльнулся своим же словам: – Как я.
Лицо Миры с равнодушной маски стало сожалеющим, но быстро нацепив былую эмоцию, пока он не увидел, она вздохнула, сев возле Антона.
Девушка обхватила брата за шею и повисла на нём, крепко сжав его плечи, она уперлась лбом об его затылок и прошептала:
– Вьюга ты моя несчастная.
– Вьюга? – горько рассмеялся Антон.
– Вьюга, Вьюга, – тяжко вздохнув, повторила Мирослава.
Блондинка, откашлявшись, встала и затоптала носком ботинка последнюю искорку. Секунду, постояв на месте, она прошептала себе под нос:
– Ненавижу снег.
Повернувшись к Кристине, она скинула с себя плед и взлохматила запорошенные волосы:
– Пора вставать. На горизонте самое опасное для тебя место, – достав карту из кармана своего пальто, Мира кинула её Тине.
Девушка, раскрыв карту, посмотрела на следующий пункт назначения.
– Озеро печали, – Кристина ухмыльнулась. – Обиталище русалок.
***
– Чего бы ты сейчас больше всего хотел? – спросил кудрявый мальчишка, озорно улыбаясь.
Дмитрий, растянувшись, подпер руками затылок и глянул на Тора.
– Справить нужду, по-нормальному, – охотнику даже думать было стыдно о том, как он справлялся с этой проблемой. Наверное, постыдней этого мог быть только один факт: делал он это под бдительным присмотром.
– И помыться, наверное? – изогнув темную густую бровь, поинтересовался эльф.
Дима, тяжко вздохнув, кивнул головой. От него плохо пахнет. Ему стыдно. Но он в плену, поэтому всё же, стоит отбросить всю робость. Пускай от него воняет, но зато он жив, что является весьма благоприятным фактором.
– У тебя есть какие-то предложения, юный воин? – так же как и мальчуган озорно улыбнулся Дима.
– Ещё как есть, мой бравый соратник! – приложив два пальца правой руки к сердцу, проявляя этим знак почтения эльфов, воскликнул Тор.
– Не бросайся такими словами, Тор! – шикнул на мальчишку Ивашков.
Эльф, пропустив замечания охотника мимо ушей, протянул к нему руки и ухватился за клетку, ухватившись за перила, он посмотрел на Диму и нахмурил свои брови, готовясь к серьезному разговору:
– Дима, у меня есть возможность перевести тебя в другое место, но ты должен пообещать мне кое-что…
– Не убегать? – догадался охотник.
– Да, – кивнул головой Тор. – Брат пообещал перевести тебя в дом возле наших поселений, он мало чем отличается от наших домов… Вот только там, правда, есть защитное заклинание, напоминающие такое же как на этой клетке, но у тебя будет душ и кровать…
– Твой брат так легко согласился на это? – заподозрил неладное Дима, сощурив свои тёмно-карие глаза.
– Нууу, – протянул Тор, почесывая затылок. – За это я пообещал Хакону месяц выдраивать его домик.
– И твой брат ничего не заподозрил? – не ладилось Ивашкову с доверием.
– Нет, его Мэрит упрашивала, я лишь поддакивал. Она сказала, что у нашего пленника слишком сложные условия. Что она, Мэрит, как целительница не уверена, что ты протянешь в таких условиях долго или до тех пор, пока мы не обменяем тебя, – Тор посмотрел на охотника и пожал плечами, так же как и Дима он не понимал политических намерений отца или же брата. – За тобой зайдут вечером, только обещай мне, что всё будет в порядке, хорошо?
Дима долго всматривался в зеленые глаза парнишки и, сдавшись, он кивнул головой.
– Тор? – обратился Ивашков, когда эльф уже собирался уходить.
– Да?
– Где твоя сестра? – спросил Дмитрий, огорченный тем, что Мэрит не явилась к нему, как он уже привык.
– Я не знаю, – неуверенно ответил парнишка, правда не имея понятия, куда делась его старшая сестра.
***
Ступая по зеленой траве своими босыми ногами, Мэрит поддавала ходу: если не поторопится, опоздает, и тогда к вечеру брат поймет, что она отправилась на болота не с матушкой Хэй и вовсе не для поиска новых трав. Ей отнюдь не хотелось лгать Хакону, но ОНАвзяла с неё слово, что никто не должен знать об их редких встречах.
Два дня назад к ней прибежала девочка фейри, назвавшись Лакрисой, она оповестила Мэрит о том, о чём она уже надеялась и не услышать. ОНАзовет её к себе. ОНАопять часть её жизни.
Эльфийка, устав, присела на нагретый солнцем валун и опустила свою сумку, достав яблоко, она откусила кусочек и посмотрела на яркое небо и убегающие куда-то вдаль облака. Её кудрявые волосы трепетал весенний ветерок, а трава, ласкающая ступни, охлаждала ноги. Лучше места на земле она и представить себе не могла – дом. Только в одном месте она хотела быть больше, чем дома: возле возлюбленного.
Помотав головой и откинув от себя блуждающие мысли, девушка усмехнулась. Вот ещё! Возлюбленный! Ерунда же…
Пораскинув, Мэрит решила, что до болот осталось всего-навсего минут сорок и стоит продолжить путь.
Встав, она направилась вперед.
***
Хрустящий под ногами снег помогал сосредоточиться на мыслях. В компании охотников и одного ведьмака поселилась немая договоренность: не упоминать о случившемся ночью. Верить, хотя и безнадежно, в то, что никто из них не умрет. Все вернутся из Загадочного леса живыми и с Дмитрием Ивашковым…
Туманный ров стал расширяться и оставлять позади свою пелену. Голые ветви шумели от порывов неугомонной вьюги. Кристина, засунув руки в карманы куртки, пыталась согреться. Вся раскрасневшаяся от холода, она кинула заинтересованный взгляд на Марка, который после вчерашнего дня был молчаливым и угрюмым.
Князев завершал их цепочку, шел он рядом с Лерой и в периоды, когда девушка заводила разговор, он мотал головой. Кристину что-то кольнуло внутри, что-то такое, что называется ревностью. Закусив губу, она отвернулась от парня и посмотрела на Мирославу, которая каждые несколько минут смахивала с себя надоедливые хлопья снега. Честное слово, снег так и лип к ней.
Туманный ров кончался на обрыве, дойдя до него, компания остановилась и огляделась: невидимая черта, пресекающая два горизонта, разделяла ров от ярко-голубого озера, окруженного двумя зеленными покрытыми мхом холмами. Ступив за черту, ребята сразу же почувствовали летнюю жару. Знойное солнце нещадно палило, посему компании пришлось раздеться.
Кристина осталась в военных сапогах, зашнурованных до колен, в поношенных черных джинсах и белой обтягивающей футболке видавшей лучшие времена. Засунув ножи за голенище кожаных сапог и заправив кинжал за пояс, она посмотрела на остальных, которые давно уже справились с теми же процедурами, что и она.
Тина встала спиной к остальным для того, чтобы скрыть свое беспокойство, она достала красный крестик из-под футболки и потеребила его, от привычки. Князев, подойдя к ней, заглянул в её обеспокоенное лицо, но увидев давнейшее украшение, которое он когда-то ей подарил, парень грустно усмехнулся.
– Мой крестик, – произнес он, поджимая губы.
– Поправочка, – повернувшись к нему, сказала Тина. – Это давно уже мой крестик.
Взяв девушку за руку, Марк поднес её к своим губам и легко притронулся к внутренней стороны её ладони.
– Прости, я иногда забываю, – он погладил её по волосам, как в старые времена и приблизился к уху: – Я иногда забываю, что все, что принадлежит мне, давно уже твоё.
Тина, раскрыв губы, резко глотнула воздух, у неё по коже пробежалась армия надоедливых мурашек.
За их спинами откашлялся Воланд, повернувшись к нему, пара стала выжидающе смотреть.
– Мы можем перейти через мост, – махнув рукой в сторону ближе к югу, сказал ведьмак.
Конструкция, именующаяся мостом, скорей была схожа с жалким подобием подвесной лестницы с шаткими перекладинами и перевязанными вдоль канатами, связывающими перекладины между собой.
– Но это будет опасно! – взревел Марк на парня.
– Ну, это в любом случае будет лучше русалок, – пожав плечами, сообщил Воланд, отходя от них.
Ведьмак подошел к остальным охотникам, ютившимся возле берега. Заведя руки за спину, Воланд выпрямился, обнажая живот, задернув низ белой рубашки, он почесал свой рыжий затылок и с драматичным вздохом посмотрел на Мирославу, которая растопырив руки в боки о чём-то препиралась с Радовым.
Кристина, кинув на Марка сожалеющий взгляд, отошла от него.
– Я буду ждать вас на той стороне, – крикнула она, растопырив руки у рта, образуя этим граммофон.
Мирослава оторвавшись от препирательств с Артёмом, глянула на Тину и кивнула головой.
Кристина, подняв руки кверху, вдохнула свежий летний воздух и обратилась в ворона.
– Никогда не устану на это смотреть, – изрекла Маша, смотря, как Тина в теле своего хоста переправляется на ту сторону Озера печали.
***
Мэрит прибыла на торфяные болота ведьм ближе к обеду. Её грязные уставшие ноги уже гудели от просьбы чуть передохнуть, но отмахнувшись от неприятного чувства, она направилась к домику, который запомнила ещё с самого детства.
На торфяных болотах царила тишина, ведьмы просыпались ближе к ночи, а сейчас в их владениях царил сон.
Эльфийка, осмотрев трясинное болото, глубоко вдохнула и направилась к мостику, соединяющим берег и дорожку к дому ведьмы. Переходя мост, она посмотрела себе под ноги для того, чтобы не вступить ни в какую дрянь или же не раздавить случайно проползающего червяка или букашку.
Встав перед дверью, она опустила руку на ручку и резко дернула её на себя. В маленьком домике стоял один лишь стол, стул, зеркало, которое точно не служило по предназначению, и кругом огромные по размерам свечи с тающим воском.
Мэрит пробрало дрожью, но она не подавала виду, подойдя к столу, она опустилась перед слепой дамой.
– Зажги свечи, дитё, тебе, наверное, плохо видно, – сказала старуха, прокашлявшись.
Эльфийка не сдвинулась с места.
– Я надеялась, что мы больше не увидимся, Ибсен, – шепотом проговорила Мэрит.
– Надежды умирают последними... – вокруг глаз, покрытых пеленой, образовались глубокие морщинки, Ибсен улыбалась. – Сколько тебе было лет, когда мы виделись в последний раз?
– Четырнадцать, Провидица, – покорно ответила девушка.
– Ты, наверное, сейчас уже взрослая, – она потянула свои руки к её щекам, отчего у Мэрит пробежались мурашки по коже.
– А вы всё такая же старая, – улыбнулась эльфийка, прекрасно зная, что Ибсен не обижается на подобные замечания.
– Мало кто знает, девочка моя, что я положила начало не только династиям, но и всему миру нечисти. Я очень стара…
Мэрит улыбнулась Ибсен и покачала головой, она слышала не раз истории Провидицы о тех временах, когда эльфам не требовалось прятаться от людей, а люди не боялись ничего потустороннего, ведь тогда они боялись совсем другого…
– Как там с Ивашковым? – вдруг спросила Ибсен. – Уже влюблен в тебя?
Эльфийка покачала головой, но потом, осознав, что Провидица не может видеть её, ответила:
– Не думаю.
– Зря, – цокнув языком, прокомментировала она. Прикрыв глаза своими тонкими морщинистыми веками, которые стали трепетать, она улыбнулась. – Скоро его сестра будет в Эльфийской чаще, дорогая. Ты ведь помнишь, что должна делать?
Мэрит, заправив кудрявый локон за ухо, сказала:
– Уйти с ним чего бы мне это не стоило.
– Верно, – Ибсен улыбнулась от понимания того, что эльфийка выросла сообразительной девушкой. Какой она видела в своих ведениях.
***
Шаткий мост дергался от любых прикосновений охотников, при каждом шаге отдаваясь дергающимися движениями. Ступая на ветхие перекладины, охотники цеплялись за канаты мертвыми хватками.
– Ох, святой Даниил, – вспоминая имя самого первого Управляющего Короля, шептала Маша.
Романов, посмотрев на лучшую подругу, вздернула подбородок, подбадривая её, Маша знала, что самой ужасающей фобией Леры была боязнь высоты.
Валерия, слабо улыбнувшись, вцепилась в локоть Марка, поддерживаясь.
– Ты в порядке? – спросил парень.
– Я не в порядке, – не стала лгать Лера.
Марк взял её за руку, помогая ей. Девушка, благодарно улыбнувшись, скрепила его руку со своей. Князев был её лучшим другом, не таким в какого влюбляются или которых влюбляют, нет, он был её поддержкой со времен их подросткового периода. Был тем, кто всегда спасал её.
– Вы там как? – крикнула Мира, шедшая в начале их строя.
– Ещё живы, – ответил Марк.
Князев, глянув на берег, увидел Кристину, сидевшую на камне и наблюдающей за их действиями. Улыбнувшись, он махнул ей свободной рукой, но девушка демонстративно отвернулась от него.
Нахмурившись, он глянул на Леру, которая хитро, что весьма не свойственно её натуре, улыбалась.
– Кристина твоя ревнует, – она покосилась на их сплетенные руки, надеясь, что Марк, как обычно, посмеется над такой нелепостью, но парень только больше нахмурился. – Ерунда, Маркус, она ведь не знает, что ты не в моем вкусе…
Речь Леры перебил встревоженный голос Маши:
– Посмотрите вниз.
Компания, незамедлительно последовав её приказанию, глянула на Озеро печали. На поверхности, которого кружило около десятка русалок, поджидая своих жертв.
Хвосты этих существ дрожали в нетерпении. Озеро печали именовалось неспроста так депрессивно, вода наполняющая озеро была вовсе не водой, а слезами утопленных женщин. Слезы тяжелее воды, а значит утонуть в этом озере намного проще, чем в обычном водоеме.
***
Кристина сидела на берегу и наблюдала за осторожно продвигающимися соратниками, заметив, благодаря своему охотничьему зрению, сплетенные руки Марка и Леры, она разозлилась, ведь всего пару минут назад эта рука парня покоилась в её руке! Князев, занеся свою ладонь, помахал ей, но она проигнорировала его, переборов желание показать ему средний палец.
Поднявшись выше, ближе к холму, девушка нацепила беруши, когда увидела стайку русалок, круживших возле охотников.
Взметнув руку ко лбу, прикрываясь от солнца, Тина увидела рвущиеся канаты моста, вскрикнув, она стала махать и кричать охотникам об опасности, но было уже слишком поздно. Канаты стали трескаться и с лопающимся звуком отсоединяться от переплетений.
Тина, закричав, стала подбираться к мосту, не имея ни малейшего понятия о том, что же ей делать, но тут вдруг её рот обвился огромной ладонью, а руки оказались завернутыми за спину и прижатыми чужим телом. Укусив противника за руку она попыталась развернуться, но почувствовала резкую боль, в области легких. Глянув на руку противника, она увидела эссенцию пыльцы фейри, усыпляющего порошка…
Пытаясь сообразить, что же делать, она оторвала крестик и бросила его на траву. С секунду просмотрев на блестящую жижу, Тина погрузилась в темноту.
***
Оказавшись в воде, Мирослава стала цепляться за плечи Артёма. Радов поддерживая ее, пытался плыть, но вода-то была вязкой и очень тяжелой, грузившей ко дну.
– Тёма, я не умею плавать, – подавляя панику, пыталась выговорить девушка.
– Помню, Славочка. Держись, прошу, – гладя её по мокрым волосам, он не пытался плыть, Артём разводил руками на месте, пытаясь удержаться хотя бы так.
Когда они падали их отнесло ближе всего к берегу и дальше всего от охотников и русалок. Мира, вцепившись Артёму в плечи, переползла на спину и посмотрела назад.
– Я никого не вижу! – выкрикнула она, всё крепче сдавливая плечи парня, обведя его талию ногами, она прислонилась щекой к его спине. – Думаю, после этого я запишусь в бассейн.
