Текст книги "Беглецы. Хроноворот (СИ)"

Автор книги: Виктория Гетто

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Гетто Виктория
Беглецы. Хроноворот

  Империя Новая Русь. Сектор 46-82-13.

  – Прямо по курсу аномалия!

  – Что именно?

  Внезапно оператор побледнел, словно увидел саму смерть. Впрочем, так оно и было. Срывающимся голосом молоденький кадет-лейтенант, только получивший назначение в первый рейс, с едва наметившимися усиками с трудом выдавил из себя:

  – Хроноразлом.

  Все вздрогнули, кое-где из-за пультов послышались вскрики, но всё перекрыл уверенный и спокойный голос командира корабля:

  – Поздравляю вас, друзья. Мы только что обнаружили то, что было предсказано ещё шестьсот лет назад. Впервые в реальности.

  Изумлённые взгляды экипажа были ответом на эту фразу. Седой полковник в обычной корабельной форме "три" оставался по-прежнему спокойным. Впрочем, у него не было другого выхода. Новенький экспериментальный крейсер-разведчик, перегоняемый курсантским экипажем с верфей к месту будущей эксплуатации. Перепуганные до смерти мальчишки и девчонки, которым едва исполнилось по четырнадцать лет. И он, заслуженный ветеран, уже ушедший было на пенсию, но решивший вернуться, чтобы помогать растить достойную смену Империи. Он – единственный взрослый на борту. И кому, как не ему подать пример того, как следует вести себя в подобных ситуациях? Уйти с достоинством, этого требует совесть и честь. А так же ответственность за этих мальчишек и девчонок...

  – Операторы! Собрать как можно больше данных по аномалии, запаковать адмиральским кодом и отправить всю информацию в искин. Дубликаты данных записать на внешние носители и обеспечить их хранение в корабельном сейфе. Продолжать несение вахты.

  – Принято!

  – Я лично предупрежу пассажиров. Нужно кое-что сделать. Вернусь через пятнадцать минут.

  – Командир покидает мостик!

  Прозвенел в полной тишине отчаянный звонкий девичий голосок дежурного кадета. Полковник благосклонно кивнул девочке и уверенной походкой направился к выходу из помещения, бросив взгляд над согнувшимися у пультов управления спинами кадетов. Что же, он прожил достойную и честную жизнь. Жаль этих юных мальчишек и девчонок, но... Он ничего не может сделать в такой ситуации. Хроноразлом, это... Это смерть. Причём, почти мгновенная. Само пространство-время течёт в нём либо слишком быстро, либо слишком медленно. Но в любом случае, никому не выжить. За мгновения пролетает вся жизнь, человеческое тело старится, превращается в прах. Это в первом случае. Во втором все процессы в организме замедляются настолько, что оно становится камнем. И теперь миллионы лет реальности для попавшего в хроноворот человека означают лишь мгновения между вздохами. Плюс, если верить оператору, а доверять кадету предвыпускного курса нет причин, это не обычный хроноклазм, из которого всё же есть надежды выйти живым за счёт скорости корабля, а именно хроноворот. Разведчика закрутит в смерче времени, засосёт в провал пространства, одновременно ускоряя или замедляя время, затем выбросит неизвестно где и когда... Дверь лифтовой кабины системы внутреннего перемещения автоматически открылась, и командир корабля приложил ладонь к подмигивающему алым квадрату сканера у входа в закрытый сектор корабля. Массивные плиты камеры высшей защиты послушно открылись, и находящийся возле большого округлого предмета, занимающего почти всю внутренность помещения полностью экипированный в броню класса "А" десантник вскочил:

  – Товарищ полковник...

  – Вольно, Ира.

  Боец замолчал. Впрочем, какой там боец – натренированный лучшими специалистами Империи по смертоубийству себе подобных, прошедший жесточайший отбор среди таких же, как она. Волкодав личной службы Империи третьего ранга, Ирина Вольнова, капитан, если пользоваться обычными званиями, принятыми в армии и флоте, сразу поняла, что произошло нечто неординарное, если в спецотсек явился лично командир корабля. Но какие бы вопросы не крутились на её языке, девушка, вернее, молодая женщина, терпеливо ждала, когда её всё объяснят. Полковник не стал испытывать её терпение и сразу перешёл к делу:

  – У нас пятнадцать минут, плюс-минус пять, Ира. Затем мы умрём.

  – Всё так серьёзно?

  Командир крейсера кивнул.

  – Хроноворот. Гарантированная смерть.

  – Поняла. Наши действия?

  Полковник кивнул коротко стриженной головой в сторону спецкапсулы:

  – Как?

  Сопровождающая груз так же спокойно ответила:

  – Проблем нет. Глубокий анабиоз. Никаких аномалий.

  – Отлично. Тогда...

  Сделал было шаг к весело подмаргивающей индикаторами стойке, но замер на месте, когда офицер вскинула тяжёлый бластер и навела на него. Замер на миг, но тут же полез воротнику комбинезона:

  – Ах, да...

  Вытащил некий предмет, висевший у него на цепочке, показал девушке. Та тут же опустилась на одно колено:

  – Приказывайте.

  – Продолжай службу. А я...

  Вздохнул, снова двинулся к тумбе. Пошарил в кармане, вставил извлечённый из узкого футляра тонкий алый кристалл в специальную щель. Дождался, когда индикаторы вдруг погаснут, откинул внешнюю панель. К удивлению девушки, под ней оказалась другая. Полковник приложил руку к сенсорной панели сканера, затем почти беззвучно произнёс набор цифр и букв, намертво впечатанный в память. В следующие минуты в бешеном темпе начал набирать какие-то команды. Минуты летели в бешеном ритме. Наконец командир корабля закончил, отступил на шаг назад. Обернулся к девушке:

  – Всё. Я успел.

  Та кивнула.

  – Хорошо. Что дальше?

  Ответить полковник не успел, в следующий миг осыпавшись горсткой праха на стерильную палубу. Спусти миллионные доли секунды точно такая же судьба постигла и офицера охраны...

  Неизвестно где. Не установленное время.

  ...Эта звёздная система была знаменита во всей Галактике. Почему? Да потому что нигде больше не было подобной аномалии, как здесь. Красный гигант, вращающийся вокруг непонятного учёным образования, испускающего время от времени пучки жёсткого излучения. Плюс колоссальных размеров астероидное поле, состоящее из множества течений и вращающихся спиралей, богатое на различные ценные руды. Именно его богатства привлекали сюда крупнейшие корпорации и государства, вольных шахтёров и специалистов различных профессий, а так же пиратов, рабовладельцев, и прочих теневых деятелей. Десятки обитаемых станций, поскольку целых планет в системе не было, умещали тысячи и тысячи обитателей и рабочих, занятых в разработке ископаемых и руд. Висели многочисленные заводы, перерабатывающие добытые в системе руды на металлы и сплавы. Словом, система представляла очень лакомый, а, главное, прибыльный кусочек для многих и многих государств, входящих в некое межзвёздное образование, именуемое Содружеством Государств. Правда, само Содружество не было единым, а представляло из себя этакий аморфный конгломерат, впрочем, имеющий общую валюту, кред. Общий универсальный язык, на котором помимо автономных диалектов говорил практически каждый разумный. Общую банковскую систему и общую спецификацию техники, такую, как универсальность. Чтобы было проще понять, изготовленный на одном краю обитаемого пространства блок аппаратуры питания двигателя и сделанный совсем в другом месте такого же назначения вставали без всяких переделок на предназначенное им место, правда, при условии, что относятся к одному поколению техники. Они могли иметь разные характеристики, стоимость, тем более, внешний вид. Но разъёмы установки и подключения всегда были стандартны для всех, что значительно облегчало жизнь технических специалистов и очень сильно осложняло головы разработчиков. Только это никого, кроме эксплуатирующих технику, не волновало. Есть стандарт – он должен был выполнен. И точка. Было и ещё кое-что общее – система нейросетей. Так назывались особые импланты, вживляемые всем без исключения разумным, обитающим в Содружестве по достижению ими совершеннолетия. При их помощи получались знания, закачиваемые напрямую в мозг с кристаллов памяти, управлялась любая техника, начиная от огромных межзвёздных транспортов и лайнеров, и заканчивая бытовыми дроидами -уборщиками. Статус разумного в Содружестве напрямую зависел от марки установленной ему нейросети, уровня квалификации, количества изученных высокоранговых баз знаний. Естественно, что марка нейросети была прямо связана со стоимостью. Наиболее навороченные сети имели многонулевые ценники и были просто не по карману простым смертным. Но не только от денег зависело, какую сеть можно было поставить. Самый главный критерий подбора сети – ум реципиента. Если твои мозги... Короче, если ты туп – то максимум, что тебе установят по достижении восемнадцати лет, это стандартная бесплатная базовая сеть с минимальными плюшками. Всего-то, плюс пять к интеллекту, и простейшие дополнительные опции. Если же у тебя интеллект превышает некий стандарт, тогда... О! Тогда ты счастливчик и родился рубашке, да ещё с золотой ложкой во рту! Крупнейшие корпорации станут биться за тебя. Военные и учёные возьмут на заметку. Даже сенаторы и министры станут внимательнейшим образом следить за тобой и опекать, чтобы, упаси вышние силы, с тобой ничего не случилось. Государственный банк выдаст тебе неограниченный кредит на приобретение самой навороченной, выращенной под тебя нейросетью с многочисленными наворотами и максимальным количеством петель-разъёмов для установки дополнительных имплантов для повышения твоих умственных и физических способностей. Стоимость такой достигала огромных денег, естественно, но... И предоставляемая такому счастливчику работа очень быстро отбивала первоначальные долги, начиная приносить прямую прибыль. И всё было бы просто волшебной сказкой, если бы не одно «но» – такой индивидуум был обязан покрыть, если так выразиться, несколько женщин по специально отобранным параметрам, для того, чтобы способности родителя проявились в следующих поколениях. Причём – естественным путём, потому что было доказано, и не раз, что только естественное, а не искусственное зачатие даёт практически стопроцентную вероятность успеха... Впрочем, никто никогда не возражал, льготы за подобное были достаточно велики и перекрывали все возможные неудобства. Так было принято у всех – людей, составляющих девяносто процентов обитателей Содружества. Аграфов, которых было пять процентов. Прямоходящих ящеров, остатков когда-то многочисленной древней расы, коих оставалось примерно три процента. Плюс ещё два приходилось на почти вымершую расу сполотов, относящую себя к прямым потомкам Древних, создавших жизнь в этой Вселенной. Все расы, кроме яйцекладущих ящеров, естественно, могли иметь общее потомство, хотя это и не приветствовалось. Но факт оставался фактом. Если это возможно, но запрещено – то... Запретный плод, как говорится, сладок. И этим всё сказано. Да ещё ходили тёмные слухи, что за пределами фронтирных систем где-то в глубине Галактики существую другие расы, причём не гуманоидные. Но пока только слухи. Вот таким был мир, куда из того самого неизвестного науке астрономического объекта и вывалился экспериментальный дальний крейсер-разведчик, предназначенный для поиска и колонизации новых миров с мёртвым экипажем. Настолько мёртвым, что даже праха от умерших людей не осталось. Зато в целости и сохранности и осталось всё личное имущество, оборудование, и даже сам корабль, выглядевший так, будто только что сошёл со стапелей. Что, впрочем, так и было. Выпав в нормальное пространство-время, включившийся тут же искин, искусственный интеллект крейсера, мгновенно обшарил сканерами пространство, и, убедившись, что его появление осталось незамеченным из-за мощного пучка радиации, выпущенной при появлении излучения, немедленно натянул на корпус плотную голограмму в виде корявого булыжника, одновременно служащую и защитным экраном. Реакторы послушно включились и корабль, расталкивая экраном встречные каменюки, медленно поплыл прочь от места своего появления на гравитационных толкателях, пробираясь к краю астероидного массива. Так продолжалось почти три года, настолько велика была система, в которой оказался выброшенный из другой Вселенной крейсер. Впрочем, и скорость корабля, естественно, была минимальной. Да и мероприятия по сокрытию от враждебной и условно-враждебной жизни никто не отменял – живых на борту не было. Наконец, выйдя под маскировкой на край системы, крейсер завис на краю поля, укрывшись за плотным слоем обычных базальтовых глыб. Так продолжалось ещё десять лет. Десять долгих, бесконечно длинных лет, пока в назначенный срок не ожили вдруг огоньки-индикаторы в специальном помещении на борту крейсера, не поползла вверх толстая внешняя крышка медицинской капсулы, и обычная человеческая кисть не ухватилась за край стерильного ложа...

  Глава 1.

  ...Станция 'Фарвар' являлась одной из крупнейших возле аномалии, приютив в своих блоках почти миллион разумных. Она принадлежала одной из крупнейших корпораций Содружества, и приносила немалые доходы, поставляя значительную долю редких металлов на заводы центрального сектора, где и обитали наиболее богатые и успешные граждане. Всё бы ничего, но в последнее время руководство станции испытывало значительные затруднения с выполнением планов поставки – как ни велики были залежи ископаемых, но и они имели свои пределы. А учитывая, сколько в системе имелось конкурентов, сложностей со скупкой руды было предостаточно. Особенно, если учесть так называемых 'серых' скупщиков, покупающих и перепродающих сырьё в три дорога по сравнению с самой корпорацией. Так что, когда процент невыполненных поставок достиг некоего критического уровня, руководство корпорации 'Ансар' предприняло кое-какие меры к тому, чтобы выправить положение. Непонятности с поставками появились лишь в последнее время, до этого, несмотря на выработку рудных полей, удавалось выполнять план по переработке и отгрузке. Но в последнее время несмотря на все усилия, проблемы лишь возрастали. Поэтому главные акционеры корпорации прислали ревизоров, чтобы решить, как быть дальше. Шикарный космический лайнер корпорации вышел из гиперпространства, отправив свои кода, получил от диспетчеров 'Фарвара' и опекающих станцию военных коридор для швартовки, затем, помаргивая ходовыми огнями, двинулся к посадочному шлюзу, где уже выстроилось руководство отделения, потея и бледнея от ожидания репрессий. Ничего хорошего от прибывшей команды никто из клерков и директоров не ждал. И правильно делал, кстати, потому что полномочия у прибывшей комиссии были широчайшие, а возможности практически неограниченные. Состав же комиссии был самым разнообразным – люди, несколько аграфов, даже один сполот. Все – специалисты высшего класса, полноправные граждане высшего ранга, обладающие колоссальным, недостижимым для многих, статусом. Прибыв на место назначения, комиссия незамедлительно приступила к работе. Результаты были сразу – полетели головы многих старых начальников. Не в прямом смысле, просто выражение такое. А если короче – очень многие лишились своих мест и должностей. И хорошо, если всё закончилось просто понижением или переводом на другое место. Кое-кто вылетел со своего места с меткой неблагонадёжности, что означало полное отсутствие каких либо перспектив занять хорошее место в будущем. Таким оставалось лишь убираться куда подальше, в другие области фронтира, где их никто не знал раньше. Но некоторым повезло ещё меньше. Если первые остались хотя бы живыми, то кое-кто вообще распрощался с жизнью, причём, очень нелёгким способом. Об этом, естественно, говорили шёпотом, не упоминая имён, но... Факт оставался фактом – руководство 'Фарвара' сменилось практически полностью, включая самые высокие посты. В том числе и директорский. Правда, толку от этого, как впоследствии выяснилось, оказалось мало, и спустя не такое уж долгое время некоторые из членов комиссии в свою очередь стали такими же неудачниками, как те, кого они лишили своих мест чуть ранее... Собственно говоря, эта предистория никакого отношения к дальнейшему повествованию не имеет, за исключением одной цели – показать читателю, что ни один, казалось бы достигший максимальных высот в жизни разумный не застрахован от того, чтобы в один миг можно лишиться всего: состояния, любимого, или, не любимого, но зато доходного занятия, жилья, положения в обществе, семьи, словом, всего. Жизнь, она такая штука, что от неё все умирают. Рано или поздно. Но итог один – смерть. Так что саму жизнь можно рассматривать как случай смертельной болезни. Ни много, ни мало. Другое дело, как такая болезнь протекает – в лишениях и страданиях, или наоборот, в достатке и довольстве. А так же, как такой больной ведёт себя: иные ломаются сразу, просто плывя по течению. Другие – борются до самого конца. До окончательного результата болезни, иногда достигая невероятных высот. А иногда сгорая почти мгновенно. Кое-кто пытался сломать такой порядок вещей, но, естественно, с нулевым результатом. Потому что идти против системы, государственной системы Содружества – бесполезно. Слишком многих она устраивала. И устраивает. А если ты слишком высунулся, всегда найдётся желающий засунуть тебя обратно. Каким путём – неважно. Главное, что возможности для этого у них есть. Реальные возможности и рычаги. И какое бы ты не занимал положение, пост, место, каким бы ресурсами не обладал – всё окажется бесполезным. Потому что подобные регуляторы уважают только силу, точнее – боятся. Потому что иногда подобные всемогущие вдруг узнавали, что они тоже смертны...

  ...– Борт 0242 'Саркат', вы уклонились от маршрута. Примите на два градуса левее.

  – Принял.

  – Подходите к запретной для пилотирования зоне. Включите автоматику.

  – Выполнено.

  Коснувшись сенсоров на панели управления пилот потрёпанного долгой жизнью малого шахтёрского корабля переключил управление своей лоханкой на искин и облегчённо откинулся в ложементе пилотского кресла. Позади – две недели отсутствия и полный трюм, тысяча кубов дорогой, дефицитной руды. Сейчас сдать груз на приёмку, получить деньги, а потом – ангар и отдых! Пилот едва заметно улыбнулся, предвкушая развлечения. Насчёт того, чтобы потратить деньги, проблем на 'Фарваре' не было. Куда сложнее было заработать кредиты. Но, в принципе, пока никто из работающих особо не обижался на это. Небольшой корабль уверенно лавировал среди множества похожих на него судов, ведомый искусственным интеллектом станции, приближаясь к сдаточному пункту корпорации, по пути обмениваясь данными между друг другом. Пилот тем временем приходил в себя после рейса. Внезапно треснул динамик внешней связи:

  – Борт 0242 'Саркат', по нашим данным, у вас полная загрузка юранита?

  Голос был совершенно незнаком, и пилотировавший корабль молодой парень насторожился:

  – Да.

  – Тысяча двести кубов?

  – Да.

  Односложные, лишённые эмоций ответы.

  – Вас переводят на другой коридор. Приготовьтесь к резкому повороту.

  – Что за...

  Закончить фразу пилот не успел – шахтёрский корабль вдруг резко вильнул, и человек едва не вывалился из кресла, выругавшись в сторону идиотов-диспетчеров корпорации.

  – Какого...

  – Цена за юранит увеличена на два креда за куб. После сдачи груза зайдите в кабинет 618. С вами желают побеседовать.

  Пилот нахмурился – нечто новенькое. Впрочем, две с лишним дополнительных тысячи монет за груз вполне компенсируют некоторую задержку до стандартного маршрута развлечений... Огромные манипуляторы обхватили 'Саркат', подводя его к вакуумному насосу. Мягкое касание уплотнительной манжеты к корпусу, появилась некоторая вибрация, впрочем, скоро стихнувшая. Снова ожил динамик:

  – Борт 0242 'Саркат', принято тысяча двести кубов юранита. Очистка стандартная. Вам перечислено двести две тысячи четыреста кредов. Высчитано за аренду ангара – сто двадцать кредитов. Заправка нужна?

  – Полный бак. Расчёт сразу.

  – Принято. Итого перечисляю двести две тысячи двести восемьдесят кредитов. Поправка – высчитано за топливо – одна тысяча кредов. Итого – двести одна тысяча двести восемьдесят кредитов.

  Пилот чуть дёрнул головой, когда нейросеть известила его по перечислении средств. Затем кивнул своим мыслям и переключил связь:

  – Борт 0242 'Саркат' запрашивает носилки на шестьдесят шестой шлюз. Ангар шестьсот восемнадцать.

  – Борт 0242 'Саркат' – носилки поданы. Не забудьте, вас ожидают в кабинете шестьсот восемнадцать.

  Раздражённым движением человек отключился и выругался на незнакомом языке. Тут же женский бархатный голос откликнулся:

  – Чего злишься, лейт?

  – Достали! Я тут решил отдохнуть маленько после двухнедельной пахоты, а им, видите ли, побеседовать захотелось! Опять начнут предлагать сдать россыпи, обещать золотые горы, пугать санкциями...

  – Не будут, лейт. Им не до этого. Сейчас на станции всё ходуном ходит.

  Пилот насторожился:

  – С чего вдруг?

  – Очередной налёт очередных проверяющих. Как обычно.

  На лице пилота появилась улыбка:

  – Что – снова головы полетят?

  – Сомневаешься?

  – Да нет...

  Молодой человек покрутил в воздухе рукой. Затем спросил:

  – И что мне делать?

  – Как обычно – прикинься тупым аборигеном. Кивай, и ни на что не соглашайся. Сетку я тебе замаскировала, все параметры приведены к стандарту. Так что расколоть тебя не смогут – тут всё примитивно до неприличия. А обещаниям, сам знаешь, цены нет. Так что действуй.

  – Понял, Аллия.

  – Вот и хорошо, Михх...

  За короткой беседой время в пути до шестой палубы пролетело незаметно. Массивные шлюзовые ворота раскрылись, принимая кораблик, который медленно вплыл внутрь и улёгся на огромную, по сравнению с ним, платформу тягача.

  – Отключайся, землеройка.

  – Выполнено.

  Лениво откликнулся водителю платформы пилот, гася маневровые двигатели. Шахтёрский корабль замер, сработали захваты, и тягач, дождавшись накачки атмосферы, выкатился по другую сторону шлюза. Несколько минут пути, и подцепленный манипулятором корпус встал, наконец, на своё место в ангаре.

  – Два креда на счёт.

  – Высылаю.

  Усилием воли перечисляя деньги на счёт водителя тягача откликнулся пилот.

  – Получил.

  Громадина тягача выкатилась наружу, и ворота арендованного ангара сразу закрылись. Одновременно с этим открылся небольшой люк в борту шахтёрского корабля, и на выдвинувшийся автоматически трап вышел, потягиваясь, молодой человек, одетый с обычный для шахтёров старый армейский комбинезон. Молча окинул ангар, затем лениво, не спеша, двинулся к притулившемуся у стены жилому модулю коричневого цвета. При его приближении двери открылись, и человек перешагнул порог. Вспыхнул свет, зашумела климатическая система.

  – Доклад.

  Совершенно другим тоном произнёс вошедший:

  – За время вашего отсутствия попыток проникновения в ангар и жилой блок не зафиксировано. Попытка взломов ваших данных и ресурсов в Сети отсутствует. Затребованная вами информация находится в накопителях. Разделы 'С', 'Д', и 'М'.

  – Активировать охранный периметр. Повесить статус – очень занят. Через час сменить на 'отсутствует, но на станции'. Мне – душ и связь с Ником Ставом.

  – Исполняю, лейт...

  Пилот шахтёра едва успел выйти из душа своего жилого модуля, как прозвучал сигнал вызова:

  – Привет, Ник!

  – А, Лейт! Здорово! Давно вернулся?

  – Только что. Разгрузился, душ принял...

  Одновременно вытирая мокрые волосы пушистым полотенцем, ответил тот. Собеседник хитро улыбнулся:

  – Теперь – гулять?

  – Не-а.

  Мотнул головой пилот.

  – Тут высокое начальство вдруг воспылало желанием со мной пообщаться. Не знаешь причины?

  Хитрая усмешка мгновенно исчезла с лица седоватого мужчины на экране:

  – Догадываюсь. Но сам понимаешь...

  Последовал неопределённый жест.

  – Короче, ты же опять приволок юранит?

  Ответом был утвердительный кивок. Абонент удовлетворённо усмехнулся:

  – Так вот, Лейт. За последнее время добыча юрана сильно упала. И ты – один из очень и очень немногих землероек, кто стабильно доставляет ценный минерал. А насколько мне известно, спрос на юран в последнее время вырос на порядок.

  – Хм...

  Вопросительное выражение на лице парня сменилось на задумчивость:

  – Полагаешь, будут требовать выдать место добычи?

  – Нет.

  Усмехнулся вновь абонент шахтёра. И снова повторил:

  – Совсем нет. На той неделе у нас был Хромой Арк, знаешь его...

  – Разумеется.

  Вновь кивнул парень, швыряя полотенце бытовому дроиду, подхватившего ткань манипуляторами и потащившего мокрую вещь в сушилку.

  – Так тот хвастался, что ему предлагают новый шахтёрский крейсер! Представляешь, целенькую, только что со стапелей, 'Матрону'!

  – Даже так? И?

  Добавил тот после короткой паузы.

  – Увы...

  Развёл руками в стороны собеседник:

  – У Арка нет допуска на управление. Мозги, как говорится, слабоваты.

  – Даже так?

  Левая бровь удивлённо поползла вверх.

  – У него же вроде все базы на пилота средних кораблей изучены. И он мечтал о подобной игрушке...

  – Увы, Лейт. Увы. Базы – базами. Никто ничего не говорит. Проблема в том, что на 'Матрону' нужен ещё и техник, чтобы управлять обогатительным конвертером. Без него шахтёрская матка превращается в обычный транспорт. Рудовоз. А у тебя вроде как инженерный минимум?

  – Есть такое.

  Нехотя ответил парень. Правда, базы только до четвёртого уровня подняты и сертификацию я сдал лишь на техника. Сам знаешь, у нас нет кворума комиссии на станции, а лететь к соседям...

  Передёрнул плечами.

  – Никаких средств не хватит.

  – Это верно.

  Согласился с ним собеседник.

  – Ребята там ушлые, плодить конкурентов не хотят.

  Внезапно шахтёр заторопился:

  – Прости, Ник. Поболтал бы ещё, да время поджимает. Ещё добираться...

  – Да-да, Лейт. Разумеется. Словом, как управишься – расскажешь?

  – Без проблем, Ник. Если, разумеется, не запретят.

  Тот пожал плечами:

  – Чему быть – того не миновать...

  Натягивая на себя новенький комбинезон, старый отправился в утилизатор, Лейт размышлял над словами старого жучка. Тот специализировался на информации уже давно, и, как правило, всегда был в курсе всех новостей на станции. За исключением, разумеется, слишком грязных или проходящих под грифом Службы Безопасности корпорации. Поэтому узнанному можно было доверять. Закончив одеваться, парень сунул в карманы несколько интересных вещиц, вроде мощного игольного пистолета, одел на запястья необычного вида широкие браслеты, набросил сверху потёртую куртку. Она являлась неким символом профессии шахтёра. Такую можно было купить лишь по истечении некоего срока работы по профессии. Кому попало такой предмет одежды не продавали. Проверил нашивки, положенные к ношению на станции, удовлетворённо вздохнул, затем снова произнёс вслух, отдавая команду искину модуля:

  – Предыдущие распоряжения остаются в силе. Отслеживать моё передвижение по станции и состояние по датчикам. В случае нарушения протокола безопасности – активировать команду эвакуации.

  – Принято, лейт. Вызвать такси?

  – Да.

  Искин тут же откликнулся:

  – Машина будет через пять минут.

  – Спасибо...

   ***

  – Прошу.

  Красивая секретарша сделала приглашающий жест в сторону дверей кабинета номер шестьсот восемнадцать. Лейт вздохнул про себя и поднялся с мягкого удобного кресла. Едва сделал первый шаг по направлению к входу, как та вдруг распахнулась, и оттуда вылетел красный, словно рак, плотный мужчина в дорогом костюме. Окинул взглядом шахтёра, цепкими глазами отмечая каждую деталь, Затем выдохнул:

  – Лейя, я – обедать.

  – Но, господин Салазар, вы назначили...

  – Я знаю.

  Бесцеремонно прервал девушку тот.

  – Там Ассара. Она всё сделает.

  – Да, господин Салазар. Как пожелаете.

  И уже обращаясь к парню, поскольку клерк, или менеджер, словом, кто-то из руководства, уже исчез в коридоре, извинилась:

  – Простите, Лейт. Очень много работы...

  – Понимаю, Лейя.

  Улыбнулся тот. Потом вполголоса многозначительно добавил:

  – Судя по всему, нелегко им приходится. Может, встретимся после работы? Созвучие наших имён говорит о многом... И обещает столько же...

  – М-м-м... Мне надо подумать.

  Дежурно заученно улыбнулась та. Потом добавила:

  – Обещаю дать ответ после окончания вашего визита.

  Парень утвердительно кивнул, находясь уже на пороге кабинета. Войдя внутрь, первое, что увидел Лейт – красивую... Нет. Это было сказано слишком мягко – просто неописуемой красоты аграфку. Ничего себе! Это, однако, поражало. И не столько красотой, сколько тем, что аграфы вообще редко покидали границы своей федерации. Тем более, женский пол. Впрочем, ушастая красавица сразу приступила к делу:

  – Вы – Лейт Зван?

  – Да, миледи.

  Спокойно, по крайней мере, внешне, ответил молодой человек. Его холодность неприятно поразила девушку, привыкшую к всеобщему поклонению людей. Тем не менее, она тоже справилась с эмоциями и продолжила:

  – Насколько мне известно, вы один из наиболее результативных добытчиков на станции, господин Зван...

  – Зовите меня просто – Лейт, миледи. Как-то привык. Да и чинами я не дорос до господина.

  Та совершенно неожиданно бросила на молодого человека острый взгляд, но справившись, продолжала:

  – Хорошо. Мы вызвали вас вот по какому вопросу – не желаете увеличить свои доходы?

  – Хм... Неожиданное предложение. Особенно, со стороны корпорации, прямо заинтересованной в снижении издержек.

  Её брови дрогнули:

  – Что вас не устраивает? Не хотите получить новую 'Матрону'?

  Парень расплылся в улыбке:

  – А зачем она мне?

  Упс! Шок от услышанного был настолько велик, что аграфка вздрогнула:

  – То есть?

  – Мне это не нужно. Добыча ископаемых – моё хобби, а не работа. Это первое. Второе – свои рудные места я сдавать не собираюсь. Третье – я две недели проболтался в космосе и зверски устал, хотел расслабиться, погулять, повеселиться. А вместо этого вынужден был тащиться к вам на пустое собеседование, поскольку мой ответ в любом случае будет один – 'нет'. На все ваши предложения, какими бы заманчивыми они не были.

  Надо было отдать ушастой должное – та смогла спрятать свои эмоции так глубоко, что по холёному лицу нельзя было ничего прочесть. Лишь на мгновение блеснувшие настоящим бешенством глаза выдали бурю, вспыхнувшую в её душе. Даже голос не изменил интонаций, оставаясь по-прежнему бесстрастно-холёным.

  – Даже так?

  Парень усмехнулся:

  – Под протокол заявляю, что я, Лейт Зван, шахтёр, владелец малого добывающего корабля 0242 'Саркат' не желаю иметь с вами, миледи, никаких дел. Ваше предложение по поводу шахтёрской матки класса 'Матрона' мне совершенно неинтересно. Поэтому считаю наш разговор законченным. Прощайте, миледи.

  Аграфка некоторое время молчала, только пятна, выступившие на безупречной коже, показывали, какое оскорбление та переживает. Лейт, между тем, спокойно развернулся и направился к двери.