Текст книги "Беглецы-Х"

Автор книги: Виктория Гетто

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

– Второй, что у нас с нейтринным сканированием?

Таким способом собиралась карта ископаемых планеты. Второй помялся, но всё же не стал скрывать:

– Проблема, командир.

Влад от неожиданности замер на месте.

– Сканер накрылся?!

– Нет…

– Не тяни кота за хвост. Что там такое?!

– Разумные, командир.

– Откуда?! Ты же говорил, что планета чиста!!!

– Сам не понимаю, Первый. Но, похоже, мы тут не одни. Откуда они – определить не могу. Но вот то, что они тут пришельцы, как и мы – клянусь всеми полупроводниками! На той стороне планеты остатки чего‑то огромного. И ни один сканер это не берёт. Либо ковчег колонизаторов, либо нечто похожее. Следов энергетической деятельности не фиксирую. Совершенно нормальный природны   й фон. Так что, судя по всему – древний корабль колонизаторов. Либо чей‑то местный, либо из другой Галактики.

– Предупреди десант.

– Сделано.

Откликнулся искин спустя миг. Затем добавил:

– Я изменил точку высадки. На прежнем запланированном месте – местное поселение. И довольно крупное. Поэтому я сдвинул координаты на пятьсот километров к югу. Нам не критично, а место ничуть не хуже. И активных биологических форм я не фиксирую.

Влад заскрипел зубами от злости, но переигрывать было поздно.

– Тьма… С тобой… Пусть высаживаются там. Действия десанта по коду «Алый –прим», при высадке на враждебный мир.

– Сделано.

– Особо не высовываться, пробить периметр, ждать подкреплений.

– Передал.

– Пока всё. Немедленно Старцева и Палат в рубку.

– Исполняю.

Влад добавил шаг, спеша к ближайшему лифту…

– У нас проблемы!

Выпалил он с порога. Оба старших офицера замерли от удивления. Затем Виктор Петрович осторожно переспросил:

– Извини, я не ослышался? У нас…

Он выделил «нас» голосом.

– …Проблемы?

Влад кивнул, в знак подтверждения.

– Внизу разумные.

– Разумные? Кто?

Открыла рот и Рокса.

– Пока не знаю. На той стороне планеты что‑то большое, не просвечивающееся сканерами. Ждём оборота. Тогда узнаем. Пока дал команду установить посадочный периметр и обустроить безопасность площадки. Её, кстати, пришлось сменить. Сдвинули на полтысячи километров. На прежнем месте город.

– Тьма!

Выпалил зло Старцев.

– Хвалёный искин облажался.

– Слишком много времени прошло. Так что неудивительно.

Наконец все справились с эмоциями, став рассуждать спокойнее.

– Может, телепортировать кого с поверхности?

– Без точной привязки рискованно. Можем получить кучу мяса вместо живого существа.

– Тогда предлагаю использовать директиву «Изоляция».

Спокойным тоном произнесла госпожа Палат. Оба человека удивлённо взглянули на неё:

– Директива «Изоляция»?

Женщина кивнула в знак согласия. Потом, поняв, что её собеседники не знают, о чём идёт речь, пояснила:

– Устанавливаем границу наших земель при помощи эмиттеров силового поля. Больших мощностей не надо. Включаем только при пересечении линии нарушителем. Мы использовали подобное при высадке на миры, утратившие технологии.

– Это сколько же нужно всего…

Старцев машинально почесал затылок. Влад махнул рукой.

– Сначала выясним, кто там сидит, какой уровень развития. Ну а дальше будем решать, что делать.

Взглянул на часы, встроенные в стену.

– Осталось пятнадцать минут. Так что не будем зря жечь нервы.

Все согласно кивнули. Минуты тянулись довольно долго, что впрочем, всегда во время ожидания. Особенно долго последние мгновения.

– Вывожу картинку на экран.

Внезапно объявил искин, и вспыхнуло изображение. Все замерли, разглядывая нечто огромное, напоминающее длинную овальную трубу с набалдашниками на концах.

– Увеличение.

Картинка рывком приблизилась. Люди переглянулись, затем на лицах появилась слабая улыбка. Рокса протянула:

– Теперь понятно, почему оно не сканировалось…

Это только казалось, что внизу транспорт. На самом деле там был всего лишь каркас из тонких балок. Настолько тонких, что издали казались сплошной поверхностью.

– Постой, но они всё–равно должны быть засечены сканером.

Медленно произнёс Петрович, но его пассия махнула рукой в пренебрежительном жесте.

– Не всегда. Это гунгит. Искусственный материал повышенной проницаемости. А сооружение – старый колониальный транспорт фэлл. Полмиллиона разумных в состоянии анабиоза в стазискапсулах. Мы сами когда‑то прибыли на таком на нашу планету. Так что внизу – люди.

– Тогда почему снята обшивка, но не тронут каркас?

Спросил Влад, и женщина пояснила:

– Гунгит нельзя использовать повторно. Хоть тресни, но память материала хранит первую приданную форму. Только в качестве балок. Но из‑за прочности его практически невозможно разрезать. Только дезинтеграционными резаками. Следовательно, металл покрытия пошёл на орудия труда и оружие. А вот каркас поселенцы использовать не в силах. Поэтому он и не тронут.

– Получается, что внизу люди? И на низкой стадии развития?

Палат вновь согласно кивнула.

– Да. Скорее всего, именно так. На транспортах никогда не было ни специального оборудования, ни техники. Ничего технологического. У колонизаторов – стёртая память. Фактически, они начинают снова строить цивилизацию с ноля. Зачем так делалось – непонятно. Мы считаем, что фэллы таким образом избавлялись от людей. Истреблять их сочли негуманным, или ещё по какой другой причине. Поэтому пленникам правили мозги, набивали дешёвую жестянку до отказа, а затем отправляли в никуда. Повезёт – выживут. Нет – такова их судьба. Фэллы, по своей сути, завоеватели. У нас их звали джоре. Что значит – «захватчики».

– Откуда это известно, если, как ты говоришь, людям стирали память?

Палат вздохнула:

– Исключения встречаются всегда. Один из основателей нашего ордена сумел сохранить память и записал всё, что помнил о своём прежнем мире. К сожалению, он погиб во время стычки в самом начале освоения нового мира. Но мы сохранили его записи, и спустя тысячелетия смогли их расшифровать. Так вот и узнали.

Влад отвернулся от картинки, затем отдал приказ искину:

– Запускай разведчиков. Снять новую карту планеты.

– Принято.

– Переключи меня на десант.

– Исполнено.

Треснул динамик.

– Говоров?

– Слушаю командир.

– Нужен «язык». По возможности, но слишком не усердствуй.

– Поищем, раз нужен.

– Сразу сообщи, как возьмёте.

– По нашим данным, тут живут люди. Так что, сам понимаешь.

Картинка сержанта в углу голосферы отдала честь и исчезла. Влад вздохнул, затем взглянул на соратников:

– Теперь остаётся ждать.

Снова согласные кивки подчинённых…

…Больше всего мир внизу напоминал Древний Рим. Такая же одна огромная держава, подмявшая под себя практически весь гигантский материк, единственный, кстати, населённый действительно людьми. Несколько куда более меньших по размеру слабых государств, с единственным существующим на данный момент рабовладельческим строем. Кучки разрозненных племён дикарей, кочующих по окраинам материка в попытках скрыться от многочисленных охотников за рабами. И всё. Никаких технологий, производства или, тем более, промышленности. Полная стагнация, ни малейших следов прогресса, к тому же искусственно тормозящегося власть имущими. Правил всем Великий Владыка, как его называли местные, поддерживаемый жрецами собственной религии, ближайшим аналогом которой было христианство Земли. Та же самая, всеми силами пропагандируемая и внушаемая покорность, терпение, раболепие перед Высшими, с обещанием небесных благ после смерти. Ещё – нечто вроде инквизиции, которая всеми силами разыскивала новые изобретения или технологии и искореняла их при помощи костров, кольев, сдирания кожи заживо, ну и прочих отвратительно живодёрских казней для самих изобретателей и тех, кто пользовался их изобретениями. Поэтому подавляющее большинство обитателей этого мира имело настолько низкое умственное развитие, что их и считать за людей то можно было с огромным напрягом. Фактически, люди скатились на животный уровень, и кроме монотонной работы примитивными инструментами, пожирания пищи и банального размножения больше ничего не хотели. Более–менее развитые мозги встречались лишь среди высшей знати местной империи, да жрецов. Но, естественно, что те, как лица заинтересованные, вряд ли станут содействовать научно–техническому прогрессу. К тому же, минимум три, если не больше поколений, придётся создавать фактически заново, развивая их мозги. Да и то, имелось огромное сомнение в том, что из обитателей этого мира удасться возродить человека разумного. Слишком большие изменения произошли с мозгом, и слишком страшный отбор производился десятки поколений с момента посадки колонизационного транспорта. Так что пополнить ряды будущих имперцев аборигены вряд ли смогли бы. Если только их отдалённые потомки, да и то под огромным сомнением…

Глава 25

Высадка прошла без проблем. Огромная станция плавно и, главное, совершенно бесшумно опустилась на антигравах посреди долины, расположенной в далёких южных горах на краю обитаемого материка. После короткого обсуждения решено было рядом с останками колониального транспорта не садиться – мало ли, религиозные предрассудки, или ещё что. Зачем лишние неприятности? Так что выбрали место побезлюднее, и приземлились. Сразу после высадки выгрузили киберов–солдат, которые занялись проверкой и охраной долины. Пришлось немного пострелять, поскольку обнаружилось несколько здоровенных хищников, которые могли принести вред как людям, так и планируемой к разведению домашней живности. После чего на уже очищенную от природных врагов землю ступили люди. Проведя рекогносцировку на местности, благо карта долины уже была составлена, принялись за стройку. Первым делом возводили жильё в виде типовых стандартных имперских домов в два этажа на одну семью, затем административные здания – мэрия, или городское управление, точки общепита, магазины, развлекательные центры, где планировалось устраивать концерты или показ голофильмов. Естественно, не остался без внимания роддом на пятьсот мест, больница с сотней мелдицинских капсул–регенераторов, профилакторий–санаторий. Последними по важности, но не по очереди, принялись за промышленность: фабрики, заводы, небольшие предприятия обеспечения быта, точное машиностроение и производство киберов различного направления, в том числе и завод по постройке искусственного интеллекта. Отдельно от городка обустроили лагерь для детей, которых решено было воспитывать по имперскому образцу, в строгости и близости к природе–матушке, приучая к здоровому аскетизму. Последнее вызвало бурю эмоций среди мамаш, но им пришлось уступить авторитету имперских порядков. В конце концов, сам вид русичей вызывал у всех, без исключения, джарок, нездоровое слюноотделение и зависть к здоровью, уверенности поведения, а так же тем самым, давно забытым в их цивилизованном мире умениям починить забор, поставить беседку, уходу за огородом или садом. Так что всё решилось к обоюдному удовольствию, хотя и не без некоторого напряга. Самым последним начали строительство оборонительной цепи по границе долины и аэродрома для посадки атмосферной авиации в виде транспортных самолётов и дирижаблей, по примеру Русской Империи. Отдельно было выбрано место по краю гор, где срезали несколько вершин, после чего оставшийся скальный массив основания дополнительно укрепили наноботами, превратив эту площадку в самый настоящий порт. Одновременно на орбите начали возведение орбитальной верфи и топливного, а так же металлообрабатывающего завода, плюс добавили возведение ещё нескольких станций, необходимых для полного цикла постройки космических кораблей. Большую часть необходимого для этого изготавливали на поверхности планеты, доставляя на орбиту при помощи космического лифта. Ну там, где для производства требовалась невесомость, изготавливали на орбите. Хвала Богам, такого много не требовалось, ну и автоматизация, поставленная во главу всех технологий, используемых на Руси. Спустя полгода практически всё запланированное было построено и запущено в производство. Естественно, используя технологии Станции, можно было всё сделать куда быстрее. Но выходило куда дороже, потому что работа была штучной, пусть и при помощи киберов. К тому же постоянный повышенный расход энергии никуда не девался. Так что строили именно массовое производство. Ну а народ, как говорится плодился и размножался…

Впрочем, это просто такое выражение. Но, во всяком случае, Рокса точно готовилась преподнести своему супругу подарок на Новый Год. Ну а Влад занимался планированием, контролем, разведкой. По пути к будущей Метрополии Второй щедрой рукой рассеял по всему маршруту спутники–ретрансляторы, и теперь новости доходили до будущих имперцев из первых уст, если можно так сказать. Во всяком случае, программы что из Республики, что из Образования Свободных доходили без проблем. Настоящим праздником стал запуск орбитальной верфи. С её стапелей сошёл первый корабль, которым стал модернизированный с учётом имеющихся технологий Изначальных Имперский Разрушитель. До предела автоматизированный, напичканный киберами и искинами, с минимально возможным экипажем. Не из желания похвастать перед аборигенами этой Галактики, а всего лишь из‑за банальной нехватки людей. Полёт за новыми гражданами становился уже жизненно важной необходимостью. Местные обитатели людьми, как уже говорилось выше, считаться в полном смысле этого слова не могли…

– Влад! Просыпайся! У нас чрезвычайное происшествие!

Виконт слетел с кровати в мгновение ока. Тут же схватился за оружие, но Второй, чьи терминалы стояли во всех домах, успокоил его:

– Ничего такого, из‑за чего требуется хвататься за ствол! Тут другое!

– Да что, в конце концов, произошло?!

Пробурчал мужчина, всовывая ноги в самозашнуровывавшиеся ботинки. Шнурки с лёгким жужжанием заняли своё место на подъёме стопы. Влад поднялся с кровати, только сейчас взглянул в окно – там едва брезжило. Часы показывали четыре утра.  Уже спокойней подошёл к кухонному комбайну, включил комбинацию завтрака. Тот едва слышно загудел, мужчина уселся на стул:

– Рассказывай.

Искин вздохнул совсем по человечески:

– ЧП на второй заставе.

– На второй? Это на южном входе?

– Да.

Влад на мгновение задумался, припоминая, потом просиял:

– Там у нас станция обороны. Командует сержант Приходько. Кстати, неплохо обустроился – развёл огород, посадил сад, живностью занимается. Что там у него, куры? Овцы?

– Ага. А ещё – местная зверушка. Приручил…

– А что за зверь то? Может, ничего опасного?

Искин вспылил:

– Женщиной её зовут! Женщиной! Понял, идиот?!! Он аборигенку обрюхатил! Безмозглую самку! Приручил и пузо ей сделал! Уже пять месяцев беременности!

Влад медленно отодвинул от себя поднос, который как раз вылез из ниши комбайна.

– Погоди… Как это? Получается, что он завёл себе самку?! Местную самку? Он что, сдурел?!! У нас незамужних полно! На одного мужчину – две приходится! А он спутался с аборигенами, у которых даже мозгов нет?! Которых наши обезьяны по уровню развития превосходят?!

Вместо ответа перед ним вспыхнула картинка голосферы. Влад открыл было рот, собираясь разразиться отборной руганью, но заткнулся на полуслове. С минуту рассматривал изображение, пару раз крутанув вокруг центра, со всех сторон. Потом молча подтянул к себе поднос обратно, сделал глоток горячего напитка, вздохнул:

– Что тут сказать… И не скажешь, что из местных…

– Так что делать то будем?!

Махнул рукой:

– Поеду, гляну своими глазами. Мы, в конце концов, люди…

…Небольшой глайдер замер возле дома станции, утопающего в зелени. Стандартный типовой двухэтажный дом, увитый плющом, посреди большой поляны в лесу на склоне горы. Весело играющий на камнях ручей, густая трава, аккуратно подстриженная, ухоженный огород, небольшое кресло, сплетённое из прутьев. На шум двигателя из дома выглянул сонный мужчина. При виде Влада он замер:

– Командир?

– Здравствуй, Степан.

Шагнул к нему, протянул руку, здороваясь. Рукопожатие сержанта было крепким.

– Какими судьбами в наши края?

Начальник станции был абсолютно спокоен. Влад вздохнул – ему не хотелось портить никому настроение, да и пейзаж напоминал его родные края. Виконт был выходцем с Земли двадцать четыре, суровой северной планеты на окраине Империи, отданной в лен его отцу.

– Да так. Мимо проезжал. Чаем не напоишь?

– Без проблем, командир. Кара!

Он обернулся, позвал кого‑то в доме. Спустя минуту послышались лёгкие шаги, затем на пороге появилась молоденькая женщина со слегка выдающимся животиком, отчаянно трущая глаза кулачком. У Влада перехватило горло – аборигенка была мало того, что красивой невероятной щемящей красотой, так ещё и доверчивое выражение на тонком личике, милая, ещё сонная улыбка. Подойдя к мужчинам, прижалась к боку сержанта, подняла испуганные глаза на Влада. Степан спокойно прижал её к себе, и, дождавшись, пока та поднимет на него глаза, произнёс:

– Чай. Сделай нам чай.

Та кивнула, нехотя отклеилась от мужчины, поплелась внутрь дома.  Глаза сержанта чуть сузились:

– Накапали, командир?

– Накапали, Стёпа. Накапали.

– Тогда пошли в дом. Сам всё увидишь.

– Уже вижу. Сколько? Месяцев пять?

– Шесть, командир. Как только станцию поставили, так она и вышла. Но чего на пороге трепаться? Пойдём в дом…

…Внутри оказалось чисто уютно. Те самые мелочи, которые превращают казённое жильё в уютное местечко. Во всяком случае, у самого Влада в доме было куда холоднее, и, можно сказать, казённей, что ли? Всё совершенно стандартно, ничего личного или своего. А здесь… Вырезанные из дерева и сучков фигурки, непонятные картинки, нарисованные собственноручно. Несколько голографий на стенах, снятых уже здесь. Улыбающаяся Кара на могучих руках русича, такого же довольного. Опять она, смеющаяся, в брызгах воды. И опять – вместе, возле костра, на котором что‑то готовится. Сержант жестом пригласил виконта к столу.

– Прошу. Сейчас будет чай.

Влад уселся в удобное, опять же самодельное кресло, пошевелился, устраиваясь поудобнее.

– Рассказывай.

– Что именно?

– Да всё. Где, откуда, как.

Степан вздохнул в ответ, потом открыл рот, собираясь начать повествование, но тут вернулась девушка. К удивлению виконта, на начищенном до сияния подносе стояло всё, что положено: чайник, заварник, сладости, даже печёности, чашки, блюдца, ложечки, варенье. Аккуратно поставила на стол, перенесла принесённое на столешницу. Чуть наморщив лобик, что придало ей особую прелесть, аккуратно расставила приборы, затем отошла за спинку стула, на котором сидел сержант. Нахмурившись, стала смотреть на Влада, положив руки на плечи своего… Мужчины…

– А твоя хозяйка разве не будет с нами?

Губы сержанта чуть дрогнули в кривой усмешке. Он едва слышно произнёс:

– Очередной тест? Ну–ну…

И уже обычным голосом обратился к своей подруге:

– Садись с нами, Кара. Чай. Пить.

Та, опять нахмурившись, вернулась к столу. Выдвинула стул, потом совершенно обычным женским жестом всплеснула руками, снова убежала на кухню, откуда вернулась с чашкой для себя. Плюхнулась на стул аккуратным задиком, затем весело произнесла:

– Чай. Вкусно. Кара любит чай.

Потянулась к чайнику, ловкими движениями налила себе напиток, положила сахар, стала очень аккуратно помешивать его ложечкой. Потом положила ложку возле чашки, очень осторожно сделала глоток. Её личико при этом стало таким блаженно–довольным, что Влад невольно улыбнулся.

– Это хорошо, что Каре нравиться чай.

Произнёс он, улыбнувшись девушке в ответ. На улыбку, к его удивлению, та не ответила, став вновь серьёзной. Степан не выдержал, положил ей руку на плечико, ободряя, чуть сжал. Та вздохнула. Немножко приподнялась, подвинула стул к мужчине вплотную, положила ему голову на плечо. Потом выпрямилась, произнесла:

– Прогоните Кару?

Влад прищурился – он не знал, как ему поступить. Честно, не знал. То, что он видел, никак не взялось с тем, что ожидал. Ни грязи, ни мусора, как обычно у диких племён. Сама аборигенка чисто одета, от неё пахнет свежестью и мылом. И её действия. Это не дрессировка, а осознанные действия. Оставив вопрос пока в стороне, сам спросил Степана:

– Она стала умнеть, когда забеременела?

Сержант пошевелился:

– Да она и до этого дурой не была. Конечно, поначалу намучался. Всего пугалась. Но потом стала привыкать. Сейчас практически нормально. И – да. Умнеет с каждым днём. Теперь даже говорить может. Только мало пока.

Сделал паузу, задал самый важный вопрос:

– Заставишь прогнать, командир? Я – против. Если придётся, то сам с ней уйду.

– За кого ты меня держишь, Стёпа? За зверя, или за чудовище? Я могу понять. Тем более, такое… В общем, живите. Если что понадобится – обращайся. И это, рожать – к нам. Не вздумай на дому роды принимать. А завтра пришлю тебе замену на денёк. Привези Кару в клинику. Пять месяцев – нешуточный срок. Обследоваться надо…

Поднялся из кресла, протянул руку сержанту. Тот, не понимая, стиснул ладонь своей лапой.

– Э…

– Бывай, Стёпа. Желаю тебе счастья. И тебе, Кара.

– Спасибо.

Певучим голоском ответила молодая женщина. Виконт кивнул, прощаясь, вернулся к глайдеру. Двигатель мягко заурчал, унося его обратно…

–…Николай Степаныч? Влад. Я, пожалуй, возьму сегодня выходной.

– Ну, наконец‑то! Догадался! А то работаешь вообще без отдыха! Отдыхай, ни о чём не волнуйся…

Виконт отключил коммуникатор, затем отдал распоряжения Второму:

– Меня нет ни для кого. Ни с кем не соединять. Ну, если только наши имперцы найдутся.

– Понял. Сделаю…

Ему хотелось побыть одному. Просто погулять по лесу, посидеть у костра, ни о чём не задумываясь, глядя в вечно притягивающие языки огня, поесть испечённой в золе картошки с солью, выпить пахнущего дымком ароматного чая… Расслабиться, хоть раз за последнее время… Глайдер послушно взмыл в небо, исчезая за склонами поросших густым нетронутым людьми лесом скал, окружающих долину и лёг на случайный курс, рассекая воздух. Впрочем, скрывшись из вида города, виконт сбросил скорость. Маскировочное поле прятало его от всех лишних глаз, двигатели в таком режиме работали бесшумно, пряча звук за противофазником. Открыв колпак, Влад просто любовался неспешно проплывающим внизу пейзажем с высоты птичьего полёта. Яркое тёплое солнце, свежий ветерок, ласкающий короткую стрижку, человек чувствовал лёгкое умиротворение, наполняясь спокойствием, ощущая, как уходят прочь тревоги и заботы. Обогнув города, расстилающиеся цепочкой вдоль караванного пути, он взял курс на местный юг. Вскоре показалась небольшая долина с вьющейся по ней бурной речкой. Руки сами двинули штурвал, и глайдер плавно пошёл на посадку. Антигравы сработали безупречно, чуть подвесив по–прежнему скрытый маскировочным полем аппарат. Со стороны, наверное, выглядело странно, когда из пустоты появился человек, одетый в обычный комбинезон. Впрочем, после лёгкого касания груди одежда изменилась, приняв вид местного одеяния в виде широких свободных брюк и такой же точно домотканой безрукавки, обнажающей сильные руки до плеч. Влад бросил мешок с припасами возле небольшого обрыва берега реки, делающей тут очередной поворот, затем отошёл в близким деревьям. Молекулярной пилой разрезал довольно толстый местный дубок, сваленный в незапамятные времена каким‑нибудь штормом или ураганом, нарезал пару чурбаков, один из которых откатил к мешку. Будет стулом. Второй на скорую руку обтесал той же пилой, превратив в подставку для стола. Столешницей послужил очередной срез, только с комля. Нарезав ещё пару чурбаков, расколол их входящим в состав аварийного припаса топором, затем вырезал пару рогулек, ощущая, как душа наполняется спокойствием от немудрёных занятий. Вокруг кипела жизнь: свистели птицы, стрекотали насекомые. Вились непонятные жучки и громадные, сантиметров по десять, бабочки с причудливо изрезанными крыльями. Одуряюще пахло цветами и плодами. Достав из мешка удочку, разложил удилище, закрепил катушку на положенном месте, насадил на крючок кусок мяса. Взмах, и блесна утонула в бурных струях, заиграв в быстрине. Уселся на чурбак, ожидая поклёвки. Та не заставила себя ждать, буквально в следующий миг удилище согнулось в дугу, а леска начала с бешеной скоростью исчезать в воде. Впрочем, в следующее мгновение сработал тормоз и началась охота. Неизвестная рыбина боролась долго, но безуспешно. Мелькнула полосато–пятнистая кожа, последнее усилие, и громада длиной почти в метр оказалась на берегу, исступлено колотясь о песок.

– Ого!

Оглядевшись, человек подобрал большой сук и со всего маху опустил его на голову рыбе, подловив удачный момент. Тупой треск, гниловатое дерево разлетелось на куски, но удар всё же заставил рыбу на мгновение застыть, а в следующий миг атомарный нож одним касанием отделил голову от тела.

– Есть!

Влад победно вскинул руку, сжатую в кулак, к чистому небу.

– Хвала Богам!..

Убрал нож в ножны, поднял уже обезглавленную тушку за хвост, перехватив рукой у плавника, огляделся по сторонам – о! Вот это подойдёт! Спустился к воде чуть правее места рыбалки, там склон было более полог, устроился на плоском камне. Быстро выпотрошил. К его удивлению, костей было мало, хотя рыба оказалась речной, точнее, пресноводной. И мясо у добычи оказалось коричневатым, словно у обезвоженной говядины. Понюхал внутренности – чистые. Значит можно есть спокойно. Пожарить или сварить уху? Время позволяло, поэтому решил пойти самым простым путём – запечь в глине, благо той было полно на урезе холма. В пару движений выдрал кусок сизо–серого цвета, размял. Жирная, подойдёт. Обмотал уже разделанную тушку широкими листьями, предварительно насыпав на них соли, немного забросил внутрь широкого разреза. Перевязал лыком, аккуратно срезанным с местной липы. Обмазал глиной. Небольшая ямка, положить, засыпать землёй получившийся брикет, сверху разжечь костёр, на который поставить котелок для чая. Теперь можно улечься на термоковрик и подождать, пока прогорят угли и блюдо будет готово. Красота! Огонь, текущая вода – две из трёх вещей, на которые никогда не надоедает смотреть. Что ещё надо? Для полного счастья? Женщину? Ну… Лучше её приводить на готовое. Их не интересует процесс добычи. Больше важен результат. И он всегда должен быть положительным. Если шкура мамонта на постель, так без дырок. Если леопард на манто, так самый пятнистый…

От ленивого размышления его отвлёк лёгкий шум. Задрал голову на звук – кому ещё он мог понадобиться? Ведь просил же не беспокоить хотя бы один день… Между тем ещё один глайдер стал плавно заходить на посадку. Небольшой вираж, и тупоносая машина замерла на стойках антигравов. Двери плавно открылись, и наружу показалась стройная нога. Виконт скривился про себя, натягивая стандартную улыбку на лицо. «И тут достали». Но… Он с удивлением увидел Ирину. Та мгновенно осмотрелась вокруг, затем остановилась глазами на костре. Брови поползли вверх, когда заметила сложенную удочку в чехле. Потянула носиком, красиво вырезанные ноздри слегка затрепетали, когда девушка уловила вкусный запах запечёной рыбы.

– Что‑то случилось?

– А?

Вздрогнула от неожиданного вопроса, потом отрицательно мотнула головой:

– Нет. Ничего. Просто скучно стало. А ты выходной взял… Любопытно стало.

Неожиданно сестра, точнее, сводная сестра, чуть покраснела.

– Вот я и решила… Тоже погулять…

Замолчала, нервно теребя полу куртки левой рукой. Влад вздохнул про себя – уединения не получится. Облом.

– Рыбки хочешь?

Ирина обрадованно кивнула:

– Да!

– Пристраивайся. Скоро будет готово.

Как раз начало смеркаться. Запахи всё усиливались, но Зван терпеливо ждал –  в таком деле поспешить, значит, всё испортить. Сестра, впрочем, вела себя тихой мышкой. Тоже аккуратно устроилась у костра на чурбачке, время от времени суя в пламя тоненькие веточки и задумчиво посматривая на пляшущие на кончиках огоньки, когда вынимала ветку из пылающих углей. Внезапно тяжело вздохнула, отвернулась в сторону, смахнув  непрошенную слезу рукой. Думала, что брат не заметит, но он внезапно спросил:

– Ты чего?

– Устала.

– Что?

Не понял он, и Ира сорвалась:

– Устала! Как это можно не понять?! Просто устала. Влад, мне тяжело! Сколько можно? Без надежды вернуться, без поддержки, всегда одна! Даже ты по привычке из дома меня избегаешь! Единственный родной человек, а ведёшь себя так, словно ненавидишь!

Минута молчания, потом ровный голос ответа:

– Хочешь вечер откровений? Да, я действительно не люблю тебя. Ты вошла в нашу семью, всё–время вмешиваешься в её дела. За что мне любить тебя? Ты всё–равно чужая.

– Чужая?! Влезла в семью?! А я просила об этом? Когда меня подобрали в родном мире, просто увезли, не спрашивая, есть ли у меня кто, или нет?

– А есть?

Она вздрогнула. Потом нехотя ответила:

– Нет. Никого. Я сирота. Мои родители погибли.

– Тогда к чему лишние слова?

– Но я никогда не хотела становиться членом вашей семьи! Мне прекрасно известно, что не могу претендовать ни на что, просто… Приживалка… Я пыталась… Всеми силами пыталась наладить с вами отношения, но…

– А мы старались избежать этого.

– И вели себя высокомерно, с презрением смотря на меня сверху вниз.

– Скорее, мы тебя просто не замечали. Так, помеха.

– Да… Знаешь, как мне обидно?! Я же тоже человек… И у меня есть чувства, эмоции, привязанности… Думала, хоть здесь общее несчастье сделает нас ближе, что я могу узнать, что значит иметь брата по–настоящему… Но стало только хуже. Старцев, его подруга, да любой член экипажа, даже тарконцы тебе ближе, чем я! Не говоря о Сайете!

Влад махнул рукой, отгоняя особенно настырную бабочку, и Ирина вдруг сжалась в комок.

– Ты чего?

Удивлённо спросил он.

– Не надо…

– Я насекомое отогнал. Просто совпало.

Она сглотнула.

– Значит, я не поняла. Извини…

– Кстати, рыбка готова. Сейчас будет.

Быстро сгрёб почти прогоревшие угли в сторону, несколькими движениями выудил блюдо наружу. Разбил корку спёкшейся от жара глины. Аромат листьев, способ приготовления ли – но получилось просто волшебно. Жир, стекающий по пальцам, необыкновенный вкус, мясо, просто тающее во рту. Неожиданно для себя Влад расслабился. Наконец‑то. Впервые за очень долгое время. Съев первый кусок, бросил кости в угли, затем подкинул несколько полешек. Пламя вспыхнуло сразу, разгоняя тьму по углам поляны. С освещением стало как‑то веселее, да и чудесная рыба просто заставляла радоваться жизни.

– Вкусно! Ты волшебник, брат.

Откликнулась Ирина, с урчанием вгрызаясь в очередной кусок. Виконт неосознанно принял горделивый вид, потом рассмеялся.

– Ой, да ладно. Просто всё совпало – рыба на натуральных кормах, экология, и, естественно, способ приготовления.

– Не скажи!

Горячо возразила Ирина.

– Если конечности из задницы растут, то любую вкусноту испортить на раз–два.

Отложила недоеденный кусок, метнулась к своему глайдеру, затем, вернувшись, торжественно водрузила массивную бутыль тёмного стекла на импровизированный стол.