Текст книги "Любовник из прошлого"

Автор книги: Виктория Брюс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

– Янгер утверждает, что вам неправильно поставили диагноз. – Доктор Тайлер внимательно разглядывал меня сквозь толстые стекла очков. Он обладал широченными плечами и бочкообразной грудью. Его кустистые брови, выдававшие упрямый характер, топорщились над металлической оправой очков. Он долго осматривал меня и наконец, оттянув мне веки своими толстыми, как сардельки, пальцами, буркнул себе под нос:

– Хороший цвет. Никакой анемии.

Я хотела было высказать ему все, что думаю по поводу того, что Шиа Янгер рылся в моей истории болезни, но прежде чем смогла заговорить, он воткнул мне в рот шпатель и попросил сказать «А-а-а». Ну, могло быть и хуже. По крайней мере, здесь не было пиявок и мне не грозили мышьяком. Я выдала ему великолепное «А-а-а».

Он ухмыльнулся и вытащил железяку из моего рта. Когда доктор Тайлер появился в дверях, показалось, что его плечи придавил груз прожитых им долгих лет; сейчас, приглядевшись, я заметила что его синие глаза даже сквозь толстые стекла очков светятся на удивление ярко. Он погрел наконечник стетоскопа в своей пятерне, но все-таки я покрылась мурашками, когда холодный металл коснулся моей кожи. Все было так же, как если бы передо мной был мой личный врач. Правда, глядя на стетоскоп, я отметила, что некоторые медицинские инструменты за прошедшие годы не претерпели никаких изменений.

Закончив осмотр, доктор уложил меня на спину.

– Ваша лихорадка прошла. Лаборатория не выявила спирохету реакция Вассермана отрицательная.

Для меня в моем незавидном положении было очень важно, что это заключение прозвучало из уст специалиста. И хотя Шиа уже говорил, что со мной все в порядке, это авторитетное подтверждение того, что я не сифилитичка, обрадовало меня.

– Вы сможете помочь мне? – спросила я все еще с тревогой в голосе. Но тут же сообразила, что ответить на этот вопрос для доктора Тайлера затруднительно, ведь он не знал о моих обмороках, галлюцинациях, головных болях, и я была готова рассказать об этом. Но как сообщить ему о главном: о том, что я прибыла из будущего?

– Видно будет. – Он наморщил лоб, размышляя; его густые брови почти закрывали стекла очков. – Налицо признаки интоксикации, причин которой я не могу понять. Вы не могли отравиться чем-нибудь?

Я не могла припомнить ничего подобного и отрицательно покачала головой.

– Имеется ли какой-нибудь симптом, который постоянно сопровождает эти ваши... припадки? Расстройство желудка, потеря памяти?..

Подозревая, что он намекает на мое душевное помешательство, я быстро ответила:

– Нет.

Он также быстро кивнул и продолжил свой опрос.

– Я вижу, что вы замужем, – сказал он, указывая на мое обручальное кольцо. – В семейной жизни неизбежны конфликты. Многие проблемы связаны именно с этим.

Я удивилась, как мог он догадаться о моих семейных проблемах. Вспоминая об измене мужа, я все еще чувствую озноб и боль; такую испытывают, наверное, от удара кнутом. Но ведь первое потрясение я испытала раньше, за день до того, как узнала о неверности Дэвида. Я снова покачала головой.

– Мой брак сложился неудачно, все уже практически кончено, но я думаю, что дело не в этом.

– Тогда, быть может, какие-то другие переживания?

Я вернулась мыслями туда, в аптеку. Тот день был необычайно жаркий, но в музее работал кондиционер... Незадолго до припадка, который со мной там случился, я нюхала какой-то порошок... Ну и что: за свою жизнь я перенюхала десятки тысяч различных снадобий – это же моя профессия! – и без каких-либо серьезных последствий.

Но память моя упорно возвращалась к этому порошку. Я чувствовала его запах, когда ожидала лифт; этот аромат окружал меня, когда со мной случилась эта непонятная истерика последнее, что я помню перед тем, как очнулась в этом странном месте.

Мой носовой платок! Этот запах исходил от порошка, который остался на моем носовом платке, после того как я вытерла им прилавок в аптеке. Бог мой, здесь, наверное, и зарыта собака! Когда я в последний раз вдохнула этот злосчастный порошок, концентрация его оказалась достаточной, чтобы я потеряла сознание. А теперь мне кажется, что я нахожусь в прошлом. Я выпрямилась, удобнее усевшись на своей кровати.

– Есть кое-что, – начала я. Доктор Тай-лер придвинулся ближе и наклонился вперед, так что я увидела свое отражение в его окулярах. – Я нюхала какой-то порошок.

– Что за порошок? – спросил он.

Я судорожно размышляла о том, какие компоненты следовало использовать, чтобы составить подобный аромат.

– Я не знаю, что это такое, запах был очень необычный.

– У вас не найдется хотя бы чуточку этого порошка?

– Нет, но запах остался на моем носовом платке.

– А где ваш платок?

– В кармане моего платья. – По крайней мере, он был там, когда я вошла в лифт.

– Но когда мистер Янгер привез вас сюда, на вас ничего не было.

– На мне было платье, когда он меня выкрал! – Я заморгала. На мне были также очень откровенные трусики на шнурках, но о них я решила не упоминать. Я вспомнила мои последние слова, перед тем как я потеряла сознание на руках у Шиа, и краска залила мое лицо.

– Я попробую найти ваше платье, миссис Вестшайр, – пообещал доктор Тайлер. – Он, вероятно, положил его куда-нибудь. – Доктор поморщился, что-то бормоча себе под нос. Я почти уверена, что он произнес: – Это не в первый раз.

– О, – это все, что я могла вымолвить. Если я правильно поняла доктора, я далеко не единственная женщина, которая лишилась своей одежды из-за Шиа Янгера. Пытаясь скрыть краску, заливавшую мои щеки, я накрылась простыней. Я, конечно, понимала и раньше, что Шиа отнюдь не образец нравственности, но это не спасало меня сейчас от желания убить его на месте. Немного утешало то обстоятельство, что я имела благопристойную причину быть раздетой в тот момент, когда Шиапохитил мои вещи; вряд ли у других его дам были подобные оправдания.

Доктор Тайлер сунул руки в карманы халата.

– Я попробую встретиться с Янгером, но даже если нам удастся вернуть ваш носовой платок, у меня нет подходящего оборудования, чтобы сделать точный анализ. А если мы выясним состав порошка, как найти противоядие?.. Если забыть об интоксикации, вы вполне здоровая женщина, к тому же вам сильно повезло.

– Каким это образом? – Я казалась себе такой невезучей!

– Интоксикация ослабила вашу иммунную систему лишь ненадолго, никаких долговременных последствий! Но в этом случае сколь-нибудь длительный курс лечения с использованием кровопусканий и мышьяка мог бы убить вас. Шиа Янгер, вполне возможно, спас вам жизнь.

Мне повезло, и я осталась жива. Но почему же радость не переполняет меня? Все, о чем я думала, так это о том, какой бестолковой стала моя жизнь. Правда, такой она была и раньше, и я приехала в Хот-Спрингс в надежде изменить это. Но одно мгновение все превратило в какой-то кошмар. Когда неожиданные сюрпризы подстерегают тебя на каждом углу, где найти силы бороться с этим?

– Так как симптомы вашего заболевания медицине неизвестны, гомеопатия здесь вряд ли поможет, – продолжал доктор. – Так что единственное средство – трехнедельный курс горячих минеральных ванн для очистки вашего организма. – Он улыбнулся и протянул мне руку. – Пока это все, что я могу вам предложить. Мы начнем завтра.

Я рассеянно наблюдала, как он повернулся и вышел за дверь. Стоило ему уйти, как чувство острого одиночества навалилось на меня, и самообладание начало изменять мне. Я надеялась, что доктор убедит меня в том, что я больна и многое из того, что отпечаталось в моей памяти, лишь плод моего воображения; но его рассуждения о пиявках и мышьяке показали, что я была не права.

А все из-за этого дурацкого порошка. Каждый раз, когда вдыхала его, я теряла контакт с окружающим. Разбив бутылку в аптеке, я увидела своего отца – реального, во плоти. В 1926 году отец еще не родился, я знала это, но, может быть, в тот момент я оказалась в каком-нибудь другом времени и там встретилась с ним?

После того как я обнаружила, что мой брак был фарсом, мне случайно вновь попался этот треклятый порошок. Неужели я окончательно запуталась в подлых ловушках прошлого, наивно поверила в обещание спасения, которое ждало меня там, за чередой лет, и махнула аж в 1926 год, почти за десятилетие до рождения моего отца? Если я не галлюцинирую и не сошла с ума, невозможно придумать никаких других разумных объяснений этим немощеным дорогам, старомодной одежде, архаичным медицинским манипуляциям.

Тревога моя нарастала; я сидела, обхватив колени руками, и раскачивалась взад-вперед. Больше невозможно было отрицать того, что происходило вокруг меня. Каким бы невероятным это ни казалось, но понюхав этот злосчастный порошок, я провалилась сквозь трещину во времени.

Я перестала раскачиваться и огляделась, заново оценивая ситуацию. Время уходит. Я не могу больше оставаться здесь. Нужно вернуться домой. Не из-за Дэвида, нет! Я должна найти своего отца, и сделать это как можно скорее, пока не исчезло это мое умение путешествовать во времени. Я пыталась оттолкнуть эту мысль, но чем большие усилия я прилагала, тем сильнее она завладевала мной.

Что же мне теперь делать?!

Пульсирующая боль в моей голове все усиливалась. Если благодаря порошку я оказалась здесь, быть может, он поможет мне таким же образом вернуться обратно? Тогда мне следует как можно скорее раздобыть свой носовой платок. Очевидно, это моя единственная надежда на возвращение.

Я терзалась сомнениями, и неожиданная неприятная мысль вдруг зародилась в моей голове: как это уже много раз бывало в моей жизни, мое будущее сейчас зависит от кого-то другого. Если Шиа не принесет мой носовой платок, прежде чем состав потеряет свою силу, я останусь здесь. Навсегда.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Прошли сутки, а от неуловимого Шиа Янгера не было известий. Я теряла терпение. Мне был нужен мой носовой платок. Немедленно.

Проведя эти сутки в запертой комнате, размеры и температура которой более всего напоминали сауну, я твердо решила в дальнейшем сама решать свою судьбу. Слишком долго я была игрушкой в руках других. Это означало, что каким бы безумием это ни казалось – мне следует самой разыскать свой носовой платок, до того как порошок потеряет свою волшебную силу, и попытаться вернуться домой. Я не могла больше сидеть и ждать, когда появится какое-нибудь разумное объяснение моих злоключений.

Я решительно поднялась и сунула ноги в шлепанцы. Мне бы не помешала хоть какая-нибудь одежда, но все мои помыслы были направлены на поиски моей собственной.

Я с трудом справилась с завязками своего больничного халата, проклиная того, кто прикрепил эту хлопчатобумажную канитель у самого воротника, тем самым наглухо драпируя фигуру, и решительно вышла из палаты. Достаточно я побыла безответной овечкой. Этоуже разрушило мою семью; теперь я буду вести себя иначе.

Направляясь через холл к офису доктора Тайлера, я решила, что уж коль скоро мне изменил муж, – а было бы логично предположить, что Дэвид проделывал подобное не один раз, – лучшей местью с моей стороны будет тоже пуститься во все тяжкие. Это будет очевидно увлекательно с хорошими мужиками, с плохими мужиками, и, конечно, с Шиа Янгером, которому я отвела место где-то посередине.

Благодаря сплетням и слухам, которые быстро распространялись по клинике, я имела кое-какую информацию. Одна из медсестер подслушала, как доктор Тайлер откомандировывал посыльного в меблированные комнаты, где обычно поселялся Шиа, когда приезжал в Хот-Спрингс. Кстати, если бы кто-нибудь вдруг вздумал поинтересоваться, где провел последнюю ночь Шиа Янгер, то узнал бы, что не в своей постели. Он вообще почти не появлялся дома.

Пока я торчала в этой дурацкой больнице, которая была центром по распространению сплетен, Шиа, вероятно, немало потрудился, снижая уровень холестерина по всему Хот-Спрингс. В конце концов это были бурные двадцатые годы, и это был город, который выжил благодаря карточным шулерам, гангстерам и бесчисленным любителям острых ощущений, которые им дарила полная соблазнов ночная жизнь этого города.

В отвращении я стиснула зубы. Не потаскуха, не любительница острых ощущений, я не могла понять, какая дьявольская сила забросила меня именно в эту историческую эпоху. Путешествие во времени вещь невероятная сама по себе, но уж если мне выпало такое «счастье», возникает вопрос: почему я оказалась именно здесь и именно в это время?

Правда, можно дать одно объяснение... 1926 год почти десять лет до рождения моего отца; это слишком далеко, чтобы травить мне душу, но и достаточно близко, чтобы мне окончательно успокоиться.

Стараясь как можно выше держать голову, чтобы казаться очень решительной, что было весьма непросто, так как одной рукой все время поддерживала подол моего одеяния, я постучала в дверь, на которой красовалась табличка с именем доктора Тайлера. Чей-то голос пригласил меня войти. Открыв дверь, я поняла, что все мои приготовления были напрасны. Шиа Янгер объявился во всей красе. Зажмурившись, мой непутевый спаситель вдохновенно вальсировал по кабинету, держа в объятиях что-то белое. Протерев глаза, я с ужасом обнаружила, что это был медицинский скелет.

– Интересный выбор партнера, – сухо сказала я. Быть может, это сумасшедший дом, и я буйнопомешанная, как и все клиенты этого милого заведения? Шиа открыл глаза и усмехнулся.

– Моя танцевальная карта свободна до конца дня. Если вы готовы, я могу вас туда вписать. Думаю, мой теперешний партнер не будет возражать. – Он повернулся и галантно наклонил голову; его ослепительно белая рубашка поднялась пузырем, распространяя по комнате пьянящий аромат.

– Я не танцую. Я... я этому никогда не училась. Я... я недостаточно подвижна для этого. – Дэвид сказал как-то, что он единственный, кто рискует танцевать с такой клячей, как я. Разумеется, я не смела подвергать сомнению его высказывания.

– Даже если вы и не учились, это не имеет значения, когда речь идет о такой милашке, как вы.

«Милашка».Моя рука сама собой закрыла щеку, стараясь унять проступивший жар. Все повторилось снова: этот негодяй походя бросает комплимент, и я становлюсь податливым, беззащитным созданием! Что ж, это прекрасная возможность выработать иммунитет к подобным вещам: Дэвид, тот говорил в основном о себе.

– Эта больничная одежда мне очень идет, – нашлась я, – но было бы неплохо получить мое прежнее платье...

Мягкие волосы по-мальчишески спадали на его лоб. Шиа тенью скользнул мимо меня; ветерок, сопровождавший его движение, колыхнул подол моего халата.

– Вы еще пожалеете о том, что не воспользовались шансом пройти со мной тур вальса. Я не делаю таких предложений кому попало.

– Неужели? – усмехнулась я, скептически оглядывая скелет. – А мой носовой платок...

– Та маленькая разрисованная тряпица, что была у вас?

Я кивнула, мое нетерпение росло по мере того, как он и его танцевальный партнер щека к щеке скользили туда и сюда по комнате. Он сморщил нос и покачал головой.

– Я никогда не понимал, почему женщины носят идиотские вещички вроде вашего платка. На что можно употребить подобную ерунду?

Лицо мое горело от нетерпения. Если Янгер не перестанет тянуть время и не отдаст мне платок, я с превеликим удовольствием задушу его. С не меньшим удовольствием я заключу его в объятия, если он будет послушным мальчиком. Но Шиа, казалось, не замечал моих страданий: он кружился в танце, крепко держа своего партнера и мурлыча под нос какую-то до боли знакомую песню.

Наконец я узнала эту мелодию: Гершвин, «Обнимаю тебя». Мое раздражение исчезло, вслушиваясь, я старалась вспомнить, где прежде я слышала эту мелодию. Песни Гершвина более всего на свете любил мой отец. Он пел их мне вместо колыбельной – каждый вечер, который проводил дома, – и покупал пластинки с их записями – все, какие мог найти.

Пока Щиа напевал эту песенку, перед моим мысленным взором возникла старая эбонитовая пластинка на 78 оборотов; я как зачарованная слушала эту музыку долгими одинокими вечерами, когда отца не было дома, а мать, постоянно страдавшая изнуряющими головными болями, удалялась в спальню.

– Откуда вы знаете эту песню? – спросила я прерывающимся голосом.

– Услышал как-то во время игры в карты, – ответил Шиа, все еще вальсируя. Солнечные блики лениво играли в его волосах, придавая им темно-каштановый оттенок. – Я, кажется, не могу отделаться от этой навязчивой мелодии.

Эта мелодия звучала и во мне, живо напоминая о том, для чего я ищу порошок. Если раньше я собиралась решать загадку моего прошлого, то теперь мне было необходимо восстановить свое настоящее.

– Глупо это или нет, но если мой носовой платок у вас, убедительно прошу вернуть его мне, – сказала я мягко.

– А как насчет тех прелестных трусиков, без которых вы оказались, когда я спасал вас? – В его глазах плясали чертики. – Наверное, вы их тоже хотите вернуть?

Земля будто поплыла у меня под ногами – я буквально кожей, почти как прикосновение, чувствовала на себе его взгляд. Его взгляд не просто раздевал, он, казалось, проникал сквозь кожу. Я почувствовала, как натянулись завязки моего халата, и старалась справиться с охватившим меня волнением. Стало очевидно, что передо мной завзятый сердцеед, чье очарование гибельно для женщин. Он всю ночь отсутствовал дома и наверняка общался с кем-то более очаровательным и теплым, чем медицинский скелет.

Обозлясь на самое себя, я стала придумывать, как достойно парировать его атаку, но тут открылась дверь и в комнату торопливо вошел доктор Тайлер. Его седые брови, прижатые проволочной оправой очков, напоминали буйно растущие сорняки.

– Вы здесь, Шиа. Миссис Вестшайр давно ожидала вас. Она хочет получить свои вещи.

– Понимаю. – Шиа, подмигнув, проделал невероятное па со своим партнером посредине комнаты.

Доктор Тайлер многозначительно прокашлялся.

– Я знаю, сынок, вы большой оригинал, но знаете, скелет, с которым вы танцуете, когда-то принадлежал мужчине...

– Что? – Шиа застыл, споткнувшись о растопыренные ноги своего неизвестного друга. Нахмурясь, он отстранил от себя скелет и стал осматривать его на предмет определения пола.

– Мужчина, хм? – Он погладил скелет по черепу и галантно поклонился ему. – Это было хорошо, Мейбл... э-э, Мей... но только я не тот парень...

Шиа быстро повесил скелет на крюк и запихал его руки, как в карманы, между ребрами.

Губы доктора Тайлера тронула легкая усмешка.

– Теперь относительно одежды миссис Вестшайр. Она хотела бы вернуть ее как можно скорее. Я не могу понять, для чего вы забрали одежду себе? – Он взглянул на мужской скелет и задумчиво постучал пальцем по подбородку. – Ваши экзотические привычки рождают у меня некоторые подозрения...

Шиа недовольно поморщился.

– Нет? – продолжал доктор. – Я никогда не задумывался об этом, но кто знает... – Торжествующе взглянув на Шиа, он взял со стола свой медицинский саквояж и зашаркал к двери. – Да, еще одно, – сказал он, резко обернувшись. – Миссис Вестшайр нуждаетсяв прогулках на свежем воздухе это входит в назначенный мною курс лечения. Никаких перегрузок – просто легкая прогулка где-нибудь поблизости. Вы сможете сопроводить даму, не учинив при этом какого-нибудь непотребства? – Доктор наградил Шиа многозначительным взглядом из-под своих стекляшек.

Шиа пристально посмотрел в мою сторону, раздраженность в его глазах постепенно исчезала, уступая место пленительному блеску.

– Док, разве вы не доверяете мне? Я буду вести себя как образцовый джентльмен.

Для любого, кто хоть мало-мальски чувствовал атмосферу беспечности, окружавшую Шиа, было ясно, что сделанное им обещание – сильное преувеличение, но доктор Тайлер, должно быть, был удовлетворен: он дружелюбно похлопал негодника по плечу и закрыл за собой дверь.

– Вы вовсе не обязаны нянчиться со мной как с младенцем, – сказала я, когда мы снова остались одни. Я могла доверить себя Шиа, но ненадолго, лишь бы только раздобыть свой носовой платок.

– А я, наоборот, не стал бы возражать. – Его глаза беззастенчиво разглядывали меня, в их зеленом таинственном омуте засветились волнующие меня огоньки, и я еще раз удивилась, почему эти глаза кажутся мне такими знакомыми. Я противилась этой мысли, но было такое ощущение, что я знаю этого человека, что у нас было общее прошлое, а не только те пять дней, что прошли с момента нашей последней встречи.

– Нет, правда, – сказала я быстро, – когда я получу свои вещи, я буду счастлива. – Я не могу позволить себе быть увлеченной первым попавшимся мне красивым мужчиной. Хотя это было бы так естественно после измены Дэвида.

– Против собственной воли, Мэгги, вы не останетесь здесь ни одного дня, – сказал он спокойно.

Я посмотрела на свой непрезентабельный больничный халат и шлепанцы и почувствовала, что моя решимость испаряется. Я предприняла свои поиски, чтобы залечить раны прошлого, но пока что моя поездка привела к ужасным открытиям, которые я вовсе не собиралась делать: супружеская неверность Дэвида и возможное самоубийство моего отца. Я умудрилась испортить даже путешествие во времени, перескочив на несколько лет за дату рождения отца.

Страстное желание увидеть своего отца стало еще мучительнее. То, что начиналось как простое беспокойство, теперь переросло в болезненное ощущение, засасывающее меня в черную зияющую дыру. Нельзя давать этому чувству взять власть над собой.

Укрепившись в своем решении, я расправила плечи, но вдруг встретилась с пристальным взглядом Шиа.

– Я просто дурачу вас, мистер Янгер.

Высоко подняв голову, я повернулась и направилась к выходу. И сейчас меня не волновало мое хоть и закрытое, но рваное одеяние.

* * *

Я лежу на своей кровати; в комнате слишком жарко, чтобы ходить из угла в угол или жаловаться на жизнь, но мозги пока не расплавились, и думать можно. Я не знаю, как вернуть свой носовой платок, я даже не знаю, как вернуться домой, если удастся его найти; но я знаю твердо: поиски, которые стали теперь смыслом моего существования, не завершены.

Не более тридцати минут прошло с момента, когда Шиа постучал в мою дверь. Я ответила, и голос мой прозвучал неожиданно резко: все переживания последних дней выплеснулись в этом коротком звуке.

Из-за двери появилась рука, с нее свисало мое платье. Длинные, подвижные пальцы, высовывавшиеся из-под платья, могли принадлежать только Шиа Янгеру. Сам Шиа не появился, и правильно сделал: во мне поднималась волна агрессивности.

Повесив платье на крючок, рука исчезла. Вскоре она вновь появилась, держа двумя пальчиками мои трусики. Забыв о духоте, я как ужаленная соскочила с кровати и вырвала их из волосатой нахальной лапы.

Затем появился носовой платок. Шиа размахивал им, как парламентер белым флагом. Я была готова на все, лишь бы получить обратно свое сокровище, поэтому расслабилась и, вздохнув, позволила ему войти.

С напыщенностью провинциального трагика он будто драгоценный подарок положил передо мной этот клочочек ткани. Знал бы он, сколько надежд связывала я с этой шелковой тряпицей! Осторожно я поднесла платок к лицу, чтобы ощутить до боли знакомый аромат, не желая, впрочем, перенестись в будущее прямо на глазах у Шиа. Не почувствовав никакого запаха, я судорожно прижала платок к носу, но запах хозяйственного мыла был единственным, который мне удалось различить. Таким мылом я никогда не пользовалась.

– Вы постирали мой носовой платок!

– Да, а что?

– Вы все погубили! – закричала я.

– Что погубил? – Он нахмурился.

– Нет, ничего. Не имеет значения. – В отчаянии я зажала платком одновременно нос и рот и стала глубоко дышать, желая оказаться как можно дальше от этого проклятого места, перенестись обратно в мое время.

Ничего не произошло. Никакого неземного света, никаких потусторонних голосов, ничего. Единственные образы, которые мне удалось вызвать из памяти, были до боли реальными: воспоминания о том, как я застала Дэвида с другой женщиной, о том, какое горе обрушилось на меня, и как я рыдала в этот самый платок.

Я опустилась на кровать, все еще сжимая в руках бесполезный носовой платок. Отчаяние заполнило меня. Я не безумна и не галлюцинирую. Я потеряла единственную связь с будущим. Мне некуда идти. Я попала в ловушку прошлого.