Текст книги "Обычные суеверия"

Автор книги: Виктория Борисова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Глава 5
Вопросы без ответов

На следующий день Вадимовы сотрудники с трудом узнали своего шефа. Несмотря на пьянки и загулы, он всегда появлялся перед ними чисто выбритый, небрежно-элегантный, благоухающий дорогим одеколоном. А тут… Всего за один день Вадим как будто постарел и осунулся. Красные глаза, мощный запах перегара, который не перебить никаким «Диролом», придавали ему какой-то жалкий и потерянный вид. Даже дорогой фирменный костюм выглядел мятым и потрепанным.

Буркнув что-то вроде приветствия, Вадим быстро прошел к себе в кабинет. Хотелось укрыться от любопытных взглядов и закрыть за собой дверь.

Устроившись на привычном месте за столом, он достал папку с последним контрактом, закурил и попытался сосредоточиться. Мысли путались, печатные строчки извивались и прыгали перед глазами. А еще – свет из окна падает какой-то тусклый, серый, не разберешь ничего. И холодно… Надо бы, конечно, включить кондишн на обогрев, только вот куда пульт подевался? Вадим пошарил на столе среди бумаг – нету. Он зябко поежился, откинулся на спинку кресла и уставился в потолок.

Не сказать, чтобы он особенно жалел Катю, но в этот раз Вадим провел действительно плохую ночь. Стоило закрыть глаза, и снова возникало лицо, которое он давно забыл. Заставил себя забыть. Катя молчала, ни в чем не упрекала его, как никогда не упрекала и при жизни, но от одного ее взгляда хотелось провалиться сквозь землю.

«Я же не хотел этого, не хотел! Я не виноват, что все так получилось! Это просто стечение обстоятельств, несчастный случай, и не более того! И в конце концов я не убивал ее!

Вадим прекрасно понимал всю бессмысленность подобных самооправданий. В милиции почти всегда можно дать взятку, в суде нанять хорошего адвоката… Недаром ведь наша Фемида часто оказывается продажной, как девочка с панели. Но как дать на лапу человеку, которого уже нет в живых?

Нет, надо собраться. Прочь эти мысли. Так что там с контрактом?

Вадим выпрямился – и не поверил своим глазам. Напротив него, точно так же, как и две недели назад, сидела девушка с длинными черными волосами. Как же ее звали? Странное имя какое-то… Но если тогда она вызвала у Вадима ярко выраженный мужской интерес, то теперь внушала ужас и отвращение. Вадим был готов на что угодно, лишь бы не смотреть на ее лицо, но и глаз оторвать не мог.

Девушка молчала, не двигалась, только смотрела в упор, улыбаясь мрачной безжалостной улыбкой пещерного идола. Лицо, которое раньше было нежным и юным, на глазах постепенно превращалось в зловещую уродливую маску ведьмы – старой, сморщенной, с крючковатым носом и серо-зеленоватой кожей. Глаза ее испускали синевато-зеленое мертвенное сияние. Длинные черные пряди волос разметались по плечам, и Вадиму показалось, что это живые, шевелящиеся змеи. Черная птица, что опять сидела у нее на плече, вспорхнула со своего места и принялась кружить у него над головой, издавая противные каркающие звуки и целя прямо в глаза острым крепким клювом и когтями.

Вадим запаниковал, вскочил на ноги и бестолково замахал руками, пытаясь отогнать ее, но птица не отставала. Он с трудом удержался, чтобы не закричать, и выбежал прочь.

Все сотрудники были на своих местах и с удивлением уставились на него. Вид у Вадима был действительно безумный.

– Боря, зайди ко мне, – еле выговорил он белыми от ужаса губами.

Боря поднялся и пошел за ним. Вадим пропустил его в дверь впереди себя, но Боря вошел как ни в чем не бывало. Незнакомки в кабинете больше не было. И птица куда-то исчезла.

Вадим постарался задержать Борю у себя как можно дольше. Он попросил еще раз объяснить суть последней биржевой операции, но в смысл Бориных слов не вникал совершенно. Вадима сейчас занимали совсем другие мысли.

Очень интересно. Одна галлюцинация – это случайность, а три – уже система. Вот бы узнать, куда девалась эта девка? Не в окно же вылетела! Ну, может, эта погань пернатая и впрямь улетела… Хотя нет, окно закрыто.

Вадим вспомнил, что окна у него в офисе закрыты герметично, чтобы пыль и шум с улицы не проникали внутрь, а температуру и влажность воздуха в помещении регулирует кондиционер последней модели. Вот, кстати, и пульт лежит на столе, прямо перед носом… Почему-то от этого ему стало еще страшнее. Как только умудрился его сразу не заметить?

Но девка-то исчезла, это факт! Или ее тут вообще никогда не было? Нет, в первый раз точно была. И Боря ее тоже видел. Да уж, Боря… Сидит тут, бухтит что-то себе под нос, и горюшка ему мало. Да, кстати, Боря говорил, она пришла из агентства. Если так, там должны быть ее координаты.

К тому моменту, когда Боря закончил излагать и вопросительно поднял свои большие, светлые, неожиданно красивые глаза, у Вадима уже созрело решение.

– Боря, ты молодец и гений. Я, пожалуй, отъеду на часок. Если будет что-то важное – звони мне на мобильник, а нет – рули сам.

Вадим подхватил с вешалки плащ и быстро вышел. Оставаться одному в собственном кабинете больше не хотелось. Отныне и навсегда это помещение будет внушать ему страх.

Вадим отправился в агентство по трудоустройству, к услугам которого периодически обращался. Там его встретили как почетного гостя. Но все, даже девушка, которая подавала ему кофе, заметили его нездоровый вид, бледное лицо и трясущиеся руки.

Менеджер, вертлявый молодой человек в ярком галстуке, нисколько не удивился просьбе. Он хорошо знал свой контингент и все анкеты Вадиму, конечно, предоставил.

С фотографий глядели молоденькие девчушки, хорошенькие и не очень, которые изо всех сил старались казаться деловыми, компетентными, уверенными в себе. В резюме мелькали фразы вроде «организовывала работу офисных служб» или «координировала поставки необходимых материалов»… Почему-то даже эти обтекаемые, привычные формулировки вызвали тупую, мутную злобу. Вот козы мичуринские, а? Бизнес-леди, блин… Уж написали бы проще – покупали бумагу и ручки или там чай-кофе подавали, а то строят из себя невесть что!

Просмотрев все анкеты, Вадим окончательно убедился в том, о чем давно догадывался. Конечно же, Дианы среди них не было.

«Ну что же, отсутствие результата – тоже результат, – думал Вадим за рулем по дороге к себе в офис. – Теперь остается только самый простой вопрос: что, черт возьми, происходит?»

Остаток рабочего дня тянулся бесконечно. Вадим с удовольствием убрался бы домой пораньше, но сегодня предстояло несколько важных встреч. Партнеры, как назло, запаздывали, и он бесцельно толкался по офису, изобретая всевозможные предлоги, чтобы не оставаться одному.

Кое-как закончив дела, Вадим отправился домой. В этот раз он не отпустил Рината у подъезда, как обычно, а попросил подняться в квартиру вместе с ним.

Ринат очень удивился – такого раньше никогда не было, но что поделаешь? Я начальник – ты дурак, ты начальник – я дурак. И вообще шеф сегодня какой-то странный. Запил, не иначе. Это, конечно, его дело, но…

Ринат хорошо понимал, что если Вадим запьет всерьез и надолго, то на плаву уже не удержится. Ситуация меняется каждый день, а конкуренты пошли ох какие зубастые. К тому же с большими связями и возможностями. Того и гляди хозяева холдинга могут поменяться. Вряд ли Вадим сумеет сохранить свое положение при новом руководстве, а значит, с таким начальником надо расставаться, пока не поздно.

И возможно, даже с пользой для себя. Не век же ходить в должности «подай-принеси-пошел вон!». Ринат давно уже тяготился своими лакейскими обязанностями, но деваться было некуда.

Несколько лет назад по собственной глупости Ринат попал в абсолютно идиотскую ситуацию. Как-то вечером они с друзьями мирно квасили на квартире одного из них. Когда приняли на грудь достаточно, захотелось женского общества. Легко сказать, но где возьмешь телок во втором часу ночи? Хорошо, нашлась под рукой газета с рекламой, в которой состоятельным клиентам предлагали все земные радости круглосуточно. Вызвав проституток по телефону и натешившись вдоволь, друзья решили заодно поправить за их счет собственное материальное положение. Двоих девчонок оставили в заложницах, а еще двоих отправили за деньгами, пообещав в противном случае убить оставшихся.

Конечно, такая идея могла прийти в голову только с пьяных глаз, да и то не каждому. Но, с другой стороны, кто же знал, что девчонки с перепугу побегут на Петровку и недавно организованный РУОП покажет себя во всей красе? Уже через час в квартиру, выбив хлипкую дверь, ворвались омоновцы в масках. Всех, кроме насмерть перепуганных заложниц, положили лицом в пол, и по спинам загуляли дубинки.

Это уже потом незадачливые вымогатели поняли, наконец, что их дурацкая и жестокая пьяная выходка обойдется им очень и очень дорого. Кто же знал, что на сухом и казенном юридическом языке это называется «захват и удержание заложников, совершенные группой лиц», а главное – грозит серьезным тюремным сроком?

Сам Ринат вообще не понял, зачем ввязался в эту историю. Вадим никогда не был особенно жаден, и как раз в это время неожиданно разбогател. Работа не пыльная, платят хорошо, казалось бы, живи и радуйся, так нет ведь… И добро бы еще серьезное дело было. Нет, все же прав был герой известного кинофильма: самое дорогое на свете – это глупость, потому что за нее дороже всего приходится платить.

Мать Рината, Алия Загидулловна, узнав об аресте сына, прибежала к Вадиму в слезах. Не сказать, чтобы это его особенно тронуло, но Вадим боялся, что Ринат начнет рассказывать и про их общие дела тоже.

Поэтому Вадим надавил, где нужно, девчонки от своих показаний отказались, дело благополучно развалилось, и Ринат со товарищи вновь оказался на свободе.

Но странное дело – особой признательности к своему благодетелю он не испытывал. Ринату казалось, что Вадим держит себя барином и гоняет его, как мальчишку. Ринат умел терпеть и выжидать и вот теперь, кажется, дождался своего часа.

Глава 6
Вилла «Белый конь»

Дома легче не стало. Вадим метался по квартире, как зверь в клетке. Несколько лет назад, сопровождая в зоопарк сынишку двоюродной сестры Нади, приехавшей на пару дней из Питера, Вадим видел, как вот так же не находила себе места в слишком тесном для нее закутке черная пантера. В закрытом павильоне горел яркий электрический свет, взрослые и дети столпились за стеклом, отделяющим их от маленького загончика с нарисованными на задней стенке тропическими джунглями, а зверь все ходил взад-вперед и смотрел на людей тоскливо, злобно и обреченно, как будто знал, что из этой клетки ему все равно не выбраться.

Сейчас Вадим чувствовал себя примерно так же. Все вокруг его раздражало, хотелось на ком-нибудь сорвать свою злость. Тем более что он почти никогда не приходил домой так рано, и вынужденное безделье, одиночество и замкнутое пространство тяготили невероятно.

Огромный многоквартирный дом жил своей жизнью, люди возвращались с работы, вокруг хлопали двери, раздавались голоса, и это раздражало Вадима еще больше.

За стеной соседка Валентина – многодетная мать горластого, нахального и хулиганистого семейства громко скандалила со своим мужем. Ее резкий, визгливый голос действовал на усталый измученный мозг как бормашина.

– Дубина ты стоеросовая, бездельник, наказание мое! Только и можешь, что водку жрать да диван задницей просиживать! Или вон, с дружками своими, пьяницами, целый день шляешься. Господи, да когда же все это кончится!

Валентинин муж Коля, видимо, уже находился в состоянии блаженного подпития, а потому отвечал буйной супружнице довольно мирно.

– Ну Валь, че шумишь-то? Че шумишь? Мы с Толиком к его шефу ходили, он мне работу обещал, точно обещал, ну выпили на радостях, а ты шумишь, дура.

Но Валентина только завелась еще сильнее.

– Я дура? Это я-то дура? Работу ему обещали, скажите пожалуйста! Дадут, догонят и еще добавят, как же, дожидайся! Белого коня пришлют! А не хотите ли вы, Николай Иваныч, большим начальником стать? Да что же это за жизнь такая распрокаторжная, будто сглазил кто! – послышался звук, будто упало что-то тяжелое, и женщина громко, с надрывом, зарыдала.

И так без конца. Черт бы побрал эти дома! Перегородки будто картонные, каждое слово слышно. Вадим со стоном рухнул на кровать и накрыл голову подушкой. Чувствовал он себя из рук вон плохо – все тело сковывала обморочная тяжесть, голова просто разрывалась от боли, перед глазами вспыхивали и гасли разноцветные огоньки… Да еще эта идиотская фраза упорно вертелась в мозгу: «Белого коня пришлют!» И еще – «сглазили». С чего бы это? Своих проблем довольно, причем здесь алкаш Коля и его скандальная жена?

Вадим сел на кровати. Если уж все равно не получится отогнать назойливые мысли, попробуем рассуждать логически. Итак, белый конь. Что же это может означать? Лично мне его уж точно никто присылать не собирается. Впереди на лихом коне? Тоже нет. Что-то из книг? Посмотрим. Чего не сделаешь, чтобы отвлечься! Вадим потянулся к книжной полке. Читать он всегда любил, и литературы скопилось довольно много.

Ну что там? Пелевинский «Generation Р» – не то, «Аквариум» – не то, «Гарики на каждый день» – тоже. Под руки попался томик в бумажной обложке. Это еще откуда? Наверное, Ленка забыла – вечно она притаскивала всякую мутотень и читала ее с упоением.

Воспоминание о последней подружке тоже почему-то раздражало. Дура. Называла «миленький» и пекла блинчики с вареньем. Домашним уютом хотела соблазнить и все заглядывала в глаза, как собачонка, ждала, что предложение сделают. Как же, разыгралось воображение у девочки, захотела богатого мужа приманить! Сиськи и попка, конечно, ничего, но если бы к ним еще и голова прикладывалась…

Вадим зачем-то отнес ни в чем не повинную книгу на кухню и со злостью швырнул в мусорное ведро, но взгляд вдруг задержался на обложке. Крупными буквами, стилизованными под готический шрифт на фоне английского пейзажа с зелеными лужайками и замками из серого камня было выведено: Агата Кристи. Вилла «Белый Конь».

Надо же, белый конь! Вадим осторожно достал злополучный томик из мусорки, вернулся в комнату и начал читать. Женскую литературу как таковую он раньше на дух не переносил, презрительно называя «сопли в сахаре», а тут вдруг увлекся. Забавная логическая игра ума про неких изобретательных злодеев, которые организовали бюро по устранению неугодных за деньги, захватила не меньше, чем откровения бывшего шпиона. Время незаметно подошло к полуночи, когда Вадим перевернул последнюю страницу и отложил книгу в сторону.

А что, и правда забавно! Приходит клиент, заказывает убийство (не прямо, конечно, все больше намеками и полунамеками. Джентльмены, блин!). Ему показывают какой-то шарлатанский магический сеанс и призывают ждать результата. Вскоре жертва умирает, и вроде бы естественной смертью. Заказ выполнен, клиент платит, все довольны – кроме покойного, конечно. На самом деле вся магия – сплошное надувательство, для отвода глаз, а жертвы были банально отравлены. Весь фокус в том, чтобы создать атмосферу таинственности. Судебно-медицинские экспертизы тогда были не в моде, а судить человека за колдовство было уже невозможно. Хорошо придумано, ничего не скажешь!

«Но что если это действительно существует? – рассуждал Вадим. – Что если я оказался под колпаком у каких-то неведомых, а главное, неуловимых убийц? Да, именно убийц, ведь так бормотала та девка: «Смерть твоя у порога». А неуловимых потому, что с точки зрения Уголовного кодекса они безупречны».

Теперь надо разобраться. Если вся магия черная и белая – сплошное шарлатанство, средство запугивания слабонервных, то шансы есть. Я не кисейная барышня, с живым, конкретным, осязаемым противником справлюсь, не впервой. Во всяком случае, попытаюсь. А если против меня и правда какие-то неведомые силы, тогда дело плохо. Очень плохо. Интересно, куда мне теперь податься? В милицию? Даже не смешно. «Здрасьте, гражданин начальник. Меня тут пытаются убить при помощи черной магии. А может, белой, тут я не специалист. В общем, разберитесь и примите меры. Лучше всего будет сжечь их всех на костре. Кого? Не знаю. Найдите». В лучшем случае меня просто обматерят и пошлют подальше, в худшем – вежливо выслушают и отправят в дурдом.

Вадим, конечно, кривил душой. Имелись у него, конечно, свои люди в правоохранительных органах, куда же без них! Сколько ни отлавливай «оборотней в погонах», а все равно каждый мент кушать хочет, и не только в полнолуние. Другое дело, что все они – сплошь убежденные материалисты, в сказочку про колдунов не поверят никогда. А если не поверят, то и помочь не смогут. И главное, не захотят.

Так что еще? В церковь? Можно попробовать. Всю жизнь был неверующим и некрещеным, и вот – пожалуйста. Хотя… Священники ведь тоже люди, и деньги они любят не меньше, чем все прочие. Вон, Данилову тут приспичило зачем-то новый офис освятить, так содрали будь здоров!

Остается только надеяться, что и попы недаром свой хлеб едят, за две тысячи лет должны были придумать что-то действенное против таких созданий. «Завтра же съезжу в церковь!» – решил Вадим.

Глава 7
Если друг оказался вдруг…

Успокоенный, Вадим незаметно уснул. Сначала ему снилось, что он идет по лесной тропе. Деревья стояли в пышной зелени, лучи солнца пробивались сквозь кроны, идти было легко и приятно. Вадим улыбался во сне. Он чувствовал, что в конце этой тропинки его ждет что-то важное. Его цель близка, и когда он дойдет, все будет хорошо.

И точно. Скоро он вышел на большую, освещенную солнцем поляну. Посреди ее стояла маленькая, но очень красивая белоснежная церковь. От блеска золотых куполов слепило глаза. Вадим еще удивился – кто ее здесь построил? И зачем, если вокруг нет жилья?

Медленно и осторожно он зашел внутрь. Пахло чем-то странным и приятным. Наверное, это ладан, догадался Вадим. С икон строго глядели лики святых. Перед ними горели маленькие серебряные лампадки. Спиной к Вадиму стоял высокий священник в черной рясе.

Вадим хотел окликнуть его, чтобы рассказать о своей беде и попросить о помощи, хотел объяснить, что заплатит сколько угодно, лишь бы избавиться от колдовского наваждения, но не смог даже открыть рот.

Предательская немота сковала язык, и он лишь промычал что-то невнятное.

И тут священник обернулся. Церковь, солнечная поляна, иконы, благостное настроение – все вдруг исчезло. В темноте полыхало ярко-синее адское пламя. Вместо священника стоял высокий парень в изорванной и залитой кровью армейской форме. Лицо его было страшно изуродовано, зияли пустые глазницы.

Хуже всего было то, что Вадим хорошо знал этого парня. Слишком хорошо.

Прошлое снова всплывало в памяти.

Тысяча девятьсот восемьдесят шестой год. Закавказье. Горный учебный центр в Шемахе. Только не надо представлять себе белые комфортабельные корпуса на фоне красивого пейзажа. Нет, были просто палатки зимой прямо на снегу, а в них – грязные, завшивленные, полуголодные «защитники отечества», полдня занятые растопкой маленьких железных печурок, а еще полдня – распилкой мокрых дров и сбором чахлого кустарника, чтобы было чем обогреться. Чему солдаты должны были там научиться – одному Богу известно, но для любого вероятного противника к концу двухмесячного пребывания в «учебном центре» они представляли собой просто легкие для поражения мишени. «Учебные», так сказать.

Вадим так и не смог понять, почему добротное и теплое обмундирование для горных условий выдавалось только на строевом смотре. И долго не мог забыть абсолютно гротескную картину: к самой большой палатке, где готовили пищу (не еду, а именно пищу) жалким подобием строевого шага двигаются сгорбленные от холода, закутанные в черные от копоти, рваные и прожженные бушлаты, солдаты с котелками в руках. При этом они еще поют охрипшими на морозе голосами что-то бодро-маршевое. Потом, получив свою порцию горячего, тут же на морозе, стоя, пытаются проглотить ее как можно скорее.

Многие болели. Одессит Леня Фишман чуть не умер от гнойного аппендицита, потому что капитан Маслов не хотел нарушать главное условие учений – полную автономность. «Есть санчасть, пусть сами справляются», – говорил он тоном, не терпящим возражений. Палатка с красным крестом действительно была, но молоденькие санинструкторши Лена и Люся не закончили даже медучилище и большую часть времени развлекали господ офицеров. В лучшем случае они могли перевязать палец или дать аспирин. Пока бравый капитан понял, наконец, что полостную операцию им не сделать и вызвал помощь по рации, аппендицит осложнился перитонитом, и Леня выжил просто чудом.

В общем, желающих попасть в горный учебный центр по второму разу не было, да и быть не могло.

Как известно, москвичам в армии трудно, а на отдаленных национальных окраинах – особенно. Для Вадима служба была бы просто невыносимой, если бы не сослуживец и земляк Володя Старков. Он обладал удивительно легким, солнечным характером, умел пошутить к месту, а когда смеешься – уже легче. Общий язык Володя находил с кем угодно. Даже здоровенные чечены и дагестанцы, которых все боялись, почему-то не обижали его.

Вадима же, как москвича и студента, Володя выделял особо. Со временем они очень подружились. В горном учебном центре, в продуваемых ветром палатках, они мечтали о том, как вернутся в Москву, как пойдут по улице Горького, зайдут в ресторан «Пекин»… О красивых московских девочках, с которыми обязательно познакомятся. Даже мечтать и строить планы было счастьем. Это придавало сил и хоть немного отвлекало от унылой действительности.

В одну из таких ночей, непривычно смущаясь, Володя рассказал, что мечтает поступить в семинарию и стать священником. Вадиму сперва стало смешно – очень уж странное желание для молодого парня! Но потом, подумав, он понял, что в этом что-то есть. Володе это занятие подходило как никому другому.

Да и какая, в сущности, разница! Главное было – верить, что новая и прекрасная жизнь обязательно наступит, стоит только, сжав зубы, дотянуть свой срок здесь, выжить и выстоять.

Но сам Вадим выстоять не сумел.

Перед очередной отправкой в горы он запаниковал и решил избежать ее любым путем. Сослуживец Заур Имранов, неистовый горец и законченный наркоман, задумал решить для себя эту проблему путем подкожного впрыскивания бензина, и Вадим последовал его примеру. Возможно, если бы в санчасть явился только один солдат с подобным нагноением, все сошло бы благополучно, но двое – это уже подозрительно. Начальник санчасти насторожился и… Результатом стало медицинское заключение со словами «в ране обнаружены остатки нефтепродуктов» и чистосердечные признания обоих «героев» в попытке уклонения от исполнения воинского долга путем членовредительства. Заур подписал эту бумагу из-за полного равнодушия к своей дальнейшей судьбе, Вадим – из страха, что будет еще хуже. Дело закономерно должно было кончиться трибуналом.

Но до суда обвиняемые содержались в части и выполняли воинский долг так же, как и все прочие. Когда Вадим рассказал Володе о том, что произошло, не надеялся, что друг сумеет помочь. Просто надо было хоть кому-то высказаться, облегчить душу. Володя только покачал головой и сказал:

– Да-а, ситуация, скажем прямо, хреновая. Но ты погоди пока лоб зеленкой мазать. Может, я еще что-нибудь придумаю. Где наша не пропадала!

И действительно придумал. Среди Володиных друзей, приятелей и просто доброжелателей оказался молоденький лейтенант из военной прокуратуры. Как Володя умудрился с ним подружиться, Вадим не знал, да это и не важно.

Через пару дней Володя пришел веселый, подсел к Вадиму на койку и сказал:

– Слушай, я, кажется, додумался. Ничего обещать не буду, но кое-что сделать попробую.

– Что? – Вадим спросил вроде бы безучастно, но в сердце уже затрепыхалась надежда – а вдруг?

– В общем, пиши другую объяснительную такого примерно содержания: ты прыщ на ноге расковыривал, а потом в бочку с бензином залез. Мы же все так от вшей спасаемся. Жаль только, они, подлые об этом не знают и не дохнут…

– Ну и что? Причем тут вши?

– А то! Бензин таким способом мог попасть в рану хотя бы теоретически. Потом инфекция, воспаление…

– Ну напишу, а дальше?

Володя таинственно улыбнулся:

– Меньше знаешь – крепче спишь. Есть у меня одна задумка… Так что пиши и этому своему джигиту скажи, пусть подпишет. Вытаскивать – так обоих. Напишешь – отдашь мне, а там посмотрим.

Утопающий хватается за соломинку, и Вадим, конечно, последовал совету друга. Вечером того же дня Володя шепнул ему на ухо:

– Кажется, все в порядке. Ничего не бойся, мы еще поживем!

А дело было так.

Получив новую объяснительную, Володя отправился в военную прокуратуру. Вызвав своего знакомого, упросил показать дело друга. Дескать, этот дурак сам попал под трибунал и его, невинного, за собой тянет. Кажется, грозят большие неприятности, и надо хотя бы знать, что там написано. Лейтенант долго отнекивался, но в конце концов дело вынес. Володя при нем взял объяснительные и стал читать, хотя и без того прекрасно знал содержание этих бумаг. Увидев вдалеке военный патруль, быстро сунул листки в карман шинели. Когда опасность миновала, достал снова и отдал обратно.

Но достал из другого кармана.

Лейтенант унес дело и подмены не заметил. Но когда на заседании трибунала государственный обвинитель начал громко и с выражением зачитывать собственноручное Вадимово признание, у всех присутствующих просто глаза на лоб полезли. Суд, конечно, сошел на нет, но уже на следующий день Вадима вызвали в Особый отдел.

Сначала только уговаривали и стыдили. Белобрысый въедливый капитан буравил его глазами и задавал каверзные вопросы: как, мол, такое могло получиться? Бумага не птица, не могла же она сама по себе улететь! Вадим только плечами пожимал – знать, мол, ничего не знаю, ведать не ведаю, температура высокая была, что подписал – не помню. Потом пришел другой – пожилой подполковник с седыми висками. Он аккуратно открыл шторку, закрывающую политическую карту мира на стене, и принялся вещать с таким серьезным и значительным лицом, что Вадиму даже смешно стало.

– В мире сейчас такая сложная политическая обстановка! Советский Союз противостоит ползучей агрессии блока НАТО и всему мировому империализму…

Подполковник стоял с указкой в руке, словно учитель в школе на уроке географии, а Вадим только хлопал глазами и старался не прыснуть от смеха.

А тот вдруг присел рядом и заговорил тепло, по-отечески:

– Видишь, что творится? Враги кругом! И в такой момент отдельные несознательные бойцы, – тут он выразительно сверкнул глазами из-под куститых бровей, – своими действиями невольно играют им на руку!

Получалось, что в борьбе со всем мировым империализмом выход у Вадима один – честно все рассказать.

– Да я бы и рад! – Вадим уже справился с приступом неуместной смешливости. Он даже всхлипнул слегка, стараясь, чтобы вышло понатуральнее, – только не знаю я, что рассказывать!

Подполковник посмотрел на него долгим пристальным взглядом, сокрушенно покачал головой – нельзя, мол, с тобой по-хорошему! – и вышел.

Вадим остался один. Сначала обрадовался, думал, что все уже позади. Сердце просто пело от счастья – выкрутился! Но через несколько минут в кабинет вошел капитан Сырокомля – огромный, гориллоподобный верзила, славящийся в полку умением пускать в ход кулаки. Сзади топотал тяжеленными сапогами сержант-сверхсрочник с говорящей фамилией Перебейнос. Лица их не предвещали ничего хорошего, и Вадим понял, что радоваться рано.

– Ну шо? Думаешь, самый умный? – мрачно спросил сержант и начал медленно засучивать рукава гимнастерки.

– Ну не здесь же! – капитан укоризненно посмотрел на него. – Видишь – Ленин висит!

Потом подумал и добавил:

– И дорожку ковровую запачкаем…

Его завели в какой-то темный закуток и стали бить – умело и старательно. Вадим и сам не понял, как получилось, что под пудовыми кулаками «отцов-командиров», размазывая по лицу слезы и кровь, он рассказал о том, кто ему помог.

Командир части собирался в том году поступать в академию, и скандал ему был совсем не нужен. Поэтому Вадима тихо перевели в другую часть, а Володя попал в Афганистан со следующим пополнением.

Вернувшись домой, Вадим не пытался его найти.

Он проснулся в холодном поту. Была глубокая ночь. Дрожащими руками Вадим долго пытался прикурить сигарету.

«Неужели такое теперь будет все время? А главное, почему я? Святым, конечно, меня не назовешь, но ведь другие-некоторые творили и не такое. И ничего, хорошо жили, сладко ели, крепко спали. Или, может, не так уж и крепко? Может, они тоже видят кошмары и зовут маму по ночам? А утром встают и отправляются творить то же самое…»

Помаявшись еще немного на липкой от пота простыне, Вадим понял, что заснуть все равно не удастся. Посмотрел на часы – половина четвертого, до утра далеко. Что делать-то, а? Здравая часть рассудка говорила, что надо бы все выяснить. Может, еще жив-здоров Володька, а все видения – только плод больной фантазии.

Вадим включил свет и долго рылся в ящиках секретера, пока не разыскал старую записную книжку в потертой кожаной обложке. Надо же, сохранилась, и при переезде не выбросил… Вадим переворачивал пожелтевшие обтрепавшиеся листочки, и странно было прикасаться к ним, будто действительно вернулся в прошлое. Вот и Володькин адрес и телефон, выведенный его размашистым, летящим почерком. А внизу страницы зачем-то нарисована смешная улыбающаяся рожица… Неужели правда его больше нет? Вот страничка осталась, а его – нету?

Эта простая и безжалостная мысль привела Вадима в такое волнение, что даже руки задрожали. Он уже потянулся к телефону, но в последний момент передумал. Рано ведь еще совсем, спят все, наверное. И вообще… Лучше уж самому приехать.

Вадим старался до мельчайших деталей вспомнить все, что Володя когда-то рассказывал ему о себе. Институт… Девушки… Папа с мамой… Точно, у него родители пожилые, уже тогда были пожилые, а сейчас, наверное, совсем старенькие. Если Володя действительно погиб, надо им чем-то помочь – денег подкинуть, лекарства купить, продукты или что там еще старичкам нужно. Не называя себя, конечно, инкогнито так сказать. Вадим представил себе, как появится в жизни незнакомых людей эдаким загадочным графом Монте-Кристо, и на душе стало немного легче. Может, тогда все кошмары закончатся?

И Катю надо постараться найти. Найти, поговорить, вымолить у нее прощение… Может быть, даже жениться на ней, чтобы попытаться загладить свою вину. И пусть столько лет прошло, не может быть, чтобы не простила. «Я ведь первый у нее был!» – вспомнил Вадим. В самом деле, первый. Не даром ведь говорят, что старая любовь не ржавеет. Вряд ли, конечно, Катя жива, но вдруг…

А главное, в церковь надо обязательно. Что там – покаяние, пожертвование на храм или что другое. Вон сейчас все бывшие коммуняки дружно постные рожи корчат и в церкви со свечками стоят. Некоторые даже храмы восстанавливают – оч-чень, говорят, богоугодное занятие. А скажи им завтра, например, ислам принять – всем скопом побегут обрезание делать.