Текст книги "Ллойд (СИ)"

Остался позади суровый, негостеприимный Шертрад. Мы ехали тесной кучкой, постоянно подшучивая, друг над другом и беззаботно посмеиваясь. Все, за исключением Верховного магистра. Он упорно держался в изоляции, опережая всех на добрую полусотню шагов. На вопросы отвечал односложно и неохотно, разговоры не поддерживал. Ехал себе и молчал.

Поначалу такое поведение серого мага никого из нас не беспокоило. Но дальше, больше. Я несколько раз замечал, как обменивались тревожными взглядами лорд Глэвен и Мертимер. Даже невозмутимый Анто, как-то очень уж внимательно поглядывал по сторонам. Лишь Седдон не проявлял никакого видимого беспокойства. Да, что с него возьмешь, жреца Самиярова.

Если Вам приходилось когда-нибудь пускать мыльные пузыри, то Вам, наверное, должно быть знакомо чувство напряженного созерцания. Медленно опускаясь, плывет пузырь по воздуху, переливаясь всеми цветами радуги, вызывая все нарастающую тревогу, вот, вот лопнет. И. когда, наконец, это происходит, на смену напряженности приходят облегчение и расслабленность.

Что-то похожее, вызывало странное поведения Верховного магистра. Никто не пытался, что-то выяснить, разрядить обстановку. Все выжидали. Ждали, когда лопнет пузырь. И, пузырь лопнул.

Случилось это на развилке дорог, там. Где одна дорога ведет напрямую в Агбад, а другая, резко сворачивая в сторону, уводит в порт. Ехавший, как всегда впереди, Верховный магистр вдруг остановил коня и резко развернул его.

– Стойте – хрипло выкрикнул он, поднимая вверх руку. – Остановитесь.

Представляю, как нелепо мы все выглядели, уставившись на серого мага в недоумении, и вместе с тем, в напряженном ожидании.

– Я хочу признаться в том, что обманул вас – голосом, полным решимости произнес он. – Да обманул, хотя и не сказал ни слова неправды. Более того, я сделал это умышленно, зная, что подвергаю вас всех смертельной опасности. Самое отвратительное в моем обмане, то что, я, фактически обрекал вас на гибель в качестве пресловутых щепок, которые летят, когда лес рубят.

Ого, ничего себе вступление, подумал я про себя, теперь ему бы еще признаться, что он решил нас всех прирезать, и бездыханные тела наши бросить в ближайший колодец в пустыне. Но, мне-то легко было шутить, а вот Верховному магистру было явно не до смеха.

– Я, сказал вам, что для приведения в равновесие магической карты Ардены, мы должны вернуть Черный рубин на его место. Это правда. Ваш, необычайно талантливый, юный маг может подтвердить это, проделав несложные вычисления.

– Как, я и предполагал, вы все оказались излишне доверчивыми. Это было заметно еще и при пропаже девочки в Порт-Агбаде – продолжал магистр. Никто из вас не попытался уточнить, что именно подразумевается под возвращением камня на место. Почему – то никому из вас не пришло в голову, что обладая рубином, я мог тысячи раз доставить его на Альбу. Но это совсем не одно и, то же, что вернуть Самияр на место. Если просто привезти рубин и положить в отведенную ему ячейку, не произойдет главного, соединения камня со своим магическим слотом. Предыдущая связь теперь разорвана, вследствие происшедшей кражи. Действия Черного рубина в такой ситуации становятся непредсказуемыми. Их практически невозможно просчитать.

– А, как же, в таком случае вернуть артефакт на место? – без малейшего волнения поинтересовался лорд Глэвен.

– Это и есть главный вопрос, Ваша Светлость – усмехнулся Верховный магистр. – Жаль, что Вы задаете его так поздно.

– И, что, слишком поздно? – уточнил лорд.

– Не знаю – растерянно пожал плечами серый маг. – Надеюсь, что нет.

– Ну, тогда ответьте на него – достаточно жестко потребовал лорд Глэвен.

Верховный магистр покивал головой и выпалил решительным залпом – Черный рубин, именуемый Самияр, можно вернуть на место лишь тем же путем, каким он был в свое время похищен.

– По правде говоря, ничего не понимаю – развел руки лорд.

Мы все были готовы проявить с ним полную солидарность.

– Ну, что ж, поясню – Верховный магистр продолжал нервничать. Обращу ваше внимание всего лишь на один эпизод похищения. На то, как маленькая бригантина по названию "Дочь океана" была разбита о скалы недалеко от Альбы. Подробности можете узнать, хоть у Седдона, хоть у Виго.

– Выходит, нам придется все повторить, вплоть до того, что разбить корабль? – таким ошарашенным я лорда еще никогда не видел. Так вот почему, магистр, Вы пытались похитить "Дочь океана".

– Да, и похищение корабля, и инсценировка с пропажей девочки, и многое другое. Для этого я наладил отношения с воровским миром Порт-Агбада, разрабатывал различные авантюры, судорожно пытался хоть что-то делать, понимая всю тщетность своих усилий – создавалось впечатление, что серый маг отчаянно пользуется возможностью излить душу.

– Иногда мне в голову приходила мысль, взять и поведать вам все начистоту, а затем попросить у вас помощи. Но я гнал от себя эти несбыточные иллюзии – он с трудом вздохнул, чувствовалось, как у него перехватывает дыхание.

– Почему? – спросил лорд Глэвен. – Я хочу сказать, почему Вы считаете последнее Ваше решение, бессмысленной иллюзией.

– А, где, по-вашему, я найду таких сумасшедших, которые согласились бы помогать мне – грустно усмехнулся Верховный магистр.

– По-моему, магистр, Вы их уже нашли – лорд Глэвен улыбнулся и слегка приобнял серого мага за плечи. – Не так ли, друзья мои?

Так-то, оно так, но на деле все оказалось гораздо сложнее. Чем глубже посвящал нас Верховный магистр в свой план водворения артефакта на место, тем с большим сомнением мы к нему относились. Когда же он описал нам роль белоснежной красавицы, "Дочери океана" в этом сценарии в душу стали закрадываться сомнения о вменяемости Верховного магистра.

– Простите, но я должен уточнить, правильно ли я Вас понял – доктор Мертимер, всегда такой сдержанный, не скрывал раздражения. – Вы предлагаете, вот так вот просто, взять и разбить о скалы корабль, вместе с Вашим рубином. Замечательное предложение. И, что взамен? Обещание каких-то неосязаемых благ, наподобие всемирного человеческого счастья.

– И почему именно, "Дочь океана "? Почему, например – доктор растерянно огляделся по сторонам и рука его, случайно, коснулась застежки плаща. – Да вот, эта застежка. Это, по крайней мере, тоже рубин, и они так похожи, что по цвету я их даже при всем желании, не смогу различить.

– Простите, магистр, но идея разбить корабль о скалы, смахивает на откровенное шарлатанство – закончил доктор свою горячую реплику.

– А, ведь Вы правы доктор – Магистр, нисколько не обидевшись, стал внимательно рассматривать застежку на плаще Мертимера.– Действительно, структура абсолютно совпадает и направления магических линий тоже.

– Вы не поглядите, коллега? – обратился он к Лерусу.

– Нет необходимости – спокойно ответил Лерус. – Я, сравнил эти два камня, еще, когда впервые увидел Самияр. И могу полностью подтвердить Ваш вывод об их полной структурной и магической идентичности.

– Должен признать, что Вы очень наблюдательны, молодой человек – Верховный магистр улыбнулся. – Однако, Вас нельзя упрекнуть в излишней общительности.

Спор в итоге, потеряв свою изначальную эмоциональную компоненту, стал понемногу затихать, чему, несомненно, способствовал и тот факт, что вдали, медленно выползая из песка появились первые крыши Порт-Агбада. А за ним причалы, ближний и дальний рейд. И, наконец, самое главное. Вдали, на самом заднем плане, такой родной, заставляющий учащенно биться сердце, белоснежный контур "Дочери океана".

Не стану описывать нашу встречу на борту судна. Внешне все выглядело даже чересчур помпезно, включая торжественное построение экипажа, капитаном Рэндом. Были и слезы радостно улыбающейся и обнимающей нас всех по очереди, а потом еще и вперемежку Ии. И, слишком частое покашливание в платочек леди Веи. И радость, и какая-то опустошенность одновременно.

Вот, только Алина, наше маленькое, жизнерадостное чудо. Более получаса ей не удавалось встать своими ножками на палубу. Лорд Глэвен, Мерти, Лерус, Анто, ну и я конечно, подхватывали ее на руки, бережно прижимая к груди.

Но радость не вечна, как и все остальное. Пожалуй, она даже самое недолговечное человеческое чувство. Бывает, что годами не может прогнать человек скорбь из своего сердца, и даже потом, она иногда возвращается, сжимая его тесными тисками.

А, радость. Она вспыхнет яркой, ослепляющей вспышкой, и тут же может погаснуть, уступая место другим эмоциям. Бывает, правда и длительная радость, и даже такая, которая сопутствует человеку всю его жизнь. Но это, собственно, совсем другое чувство. И редко кому, доводится его испытать.

Мы же люди простые. И радости наши и печали самые обыкновенные.

С достойной сдержанностью восприняли все необходимость предстоящих событий. Годро, молча начал подготовку к походу на Альбу. Капитан Рэнд лишь откозырнул и удалился подчеркнуто ровным шагом.

Лицо Самуэля не выразило никаких эмоций при сообщении о предстоящей судьбе "Дочери океана". А уж, я-то знаю, как прирос он сердцем к этому кораблю. И, Ия это знала. Она подошла к мужу, и молча, уткнула свое лицо в его грудь, а где еще спрячешь слезы.

Мы, конечно, пытались оградить Алину от всякой негативной информации, особенно о наших планах по отношению к "Дочери океана". Как, впоследствии выяснилось, напрасно. Да, разве от этого шустрого и подвижного ребенка можно что-нибудь утаить.

Сложнее всех на корабле приходилось Верховному магистру. Несмотря на то, что все присутствующие на корабле, относились к нему подчеркнуто корректно, серый маг не мог не чувствовать. Что каждый из них, считает его виновником будущей гибели "Дочери океана", пусть даже и косвенным. Особенно легко неприязнь читалась во взглядах матросов, считающих, и пожалуй не без оснований, свой корабль украшением океана.

Между тем подготовка к путешествию на Альбу как-то незаметно завершилась, благодаря то ли волшебству, то ли ловкости рук Годро. А скорее всего его выдающемуся таланту уметь и делать все и вовремя.

Я, по крайней мере, не сразу и понял, что уже несколько часов назад капитан Рэнд вывел "Дочь океана" с рейда и взял курс на Альбу, один из самых крупных островов Ардены, находящийся в стороне от торговых, да и вообще океанских путей. Не сложись так обстоятельства, вряд ли мы выбрали бы его конечной целью своего вояжа. Но, вот пришлось. Так, что нас ожидало долгое и не очень веселое морское путешествие. Или вояж, или круиз, или деловая поездка. Назвать можно было как угодно, веселее от этого оно не становилось.

Каждый день начинался с одинакового хмурого, серого утра, на смену ему приходил долгий, скучный день, который сменялся быстрым вечером, ведущим в поводу темную, часто беззвездную ночь. Потом повторялось все с начала. И при этом, все-то же небо над головой, и та же мутно-зеленая вода океана под ногами.

Заметно уменьшилось количество разговоров на палубе, Вынужденные путешественники, не скрывая, томились от затянувшегося круиза, и все чаще и чаще вспоминали далекую, словно оставшуюся в прошлом, Ардену. Поэтому, я даже удивился, когда неожиданно подошедшая сзади Алина дернула меня за рукав.

– Виго, я сегодня опять видела эту тетю, задумчиво сказала девочка – она плакала. И в прошлый раз тоже. Почему она плачет, Виго? Мне так жалко ее.

– Что за тетя и где ты ее видела? – встревожился я.

– Там – Алина ткнула пальчиком куда-то в сторону носа корабля. – Она всегда сидит там, когда плачет.

– Она плачет потому, девочка – рядом с нами неожиданно оказался Верховной магистр. – Что очень тоскует по своей маленькой дочке.

После чего, он пристально посмотрел мне в глаза и так же незаметно исчез.

– Это правда? – испугавшись, Алина, крепко прижалась ко мне.

– Да, это правда

–А, что с ней случилось, с ее дочкой? – Алину била мелкая дрожь. Так повлияли на нее слова Верховного магистра. Впрочем, возможно, виной тому могла быть и вечерняя прохлада, да и ветер дул достаточно свежий.

– Она утонула – грустно ответил я.

Между тем, было совершенно очевидно, что ребенок видел призрак корабля, и это очень пугало.

Более того тревожило общее поведение Алины. Из энергичной и подвижной общей любимицы, она медленно превращалась в задумчивую, тихую и порой даже в растерянную девочку.

Она сначала все реже, а потом и вовсе перестала забираться на марсовую площадку, где раньше так любила проводить время. Хотя именно это еще можно понять. Что там наверху? Тот же океан, и, тоже небо. Последнее время Алина все чаще стала забираться на колени сидящей в своем шезлонге, леди Веи, где и сидели они часами, обнявшись и не произнося ни слова.

А теперь вот еще и плачущая тетя. Надо будет посоветоваться с Мертимером, или с Лерусом. А еще лучше с ними обоими.

Мертимер, как и ожидалось, никаких отклонений в организме Алины не обнаружил. Лерус тоже, после нескольких пассов только руками развел. Потом научил ее нескольким магическим фокусам, и это как ни странно помогло. Пока девочка с присущей ей настойчивостью, демонстрировала свои магические умения пассажирам и экипажу, она заметно взбодрилась, повеселела. Непроизвольно веселели и лица глядящие на нее. В душе стали уже зарождаться надежды на то, что все постепенно станет как раньше.

Однако, приехали.

В полном смысле этого слова. Когда мы с Мертимером, протерев глаза и наспех пожелав друг другу доброго утра, вышли на палубу, первое, что бросилось в глаза, это многолюдье, необычное в столь ранний час. Потом пришло осознание того, что мы не движемся, а по обеим сторонам от нас стоят два, угрожающего вида фрегата.

– Крепкий же у вас сон, господа – к нам с доктором подошел Лорд Глэвен, который, судя по его виду, был давно уже на ногах. – Крепкий сон, сам по себе, безусловно, хорош, но именно благодаря нему, вы пропустили многого интересного. И, прежде всего, спешу уведомить вас, мы на Альбе.

Очень скоро мы с доктором осознали это. Очень уж необычно быстрый здесь был ритм жизни. Пока, мы с Мертимером спокойно спали в блаженном неведении, произошло столько событий, что восстанавливать их хронологическую последовательность, не было никакой возможности. Тем более, что новые события, происходящие с калейдоскопической быстротой, успевали сменить предыдущее. И в свою очередь заменялись последующими.

Судя по всему, нас ждали. Едва лишь наш корабль приблизился к границе порта, навстречу ему из утренних сумерек выплыл мощный фрегат, недвусмысленно подчеркивая собой, морскую мощь Альбы. Прибывший на фрегате, лоцман отвел "Дочь океана" на место стоянки, где она и встала на носовой якорь. Очень скоро к нам на палубу три фигуры в длинных ярко-малиновых одеждах непривычного покроя.

Старший из них, представившийся первым жрецом Альбы, вежливо, но твердо попросил предъявить ему Самияр. Он пристальным взглядом долго смотрел на камень, не трогая его руками, затем едва заметно улыбнулся, подтвердил его подлинность и отбыл на берег.

Вот все это мы с доктором и проспали. А, тем временем, вместе с разгорающимся днем, продолжала закипать и деятельность вокруг "Дочери океана". К ее борту пришвартовали небольшой двухмачтовый парусник и попросили всех пассажиров и экипаж перейти на него, взяв с собой наиболее ценные вещи. Кроме нас с Седдоном, который по-прежнему, продолжал прижимать Черный рубин к себе. Да еще и доктора, куда-то увели, подчеркнуто вежливо сопровождавшие его два жреца.

После короткого разговора, пропал куда-то и серый маг, посоветовавший нам не беспокоиться, и пообещавший, что ни с кем из нас ничего плохого не случиться. Думаю, что нас с Седдоном он как раз и не имел в виду, просто не стал это уточнять.

Местный ритм жизни продолжал удивлять. Вот, представьте себе бегуна, только что , завершившего долгую и трудную дистанцию и тут же начинающего новый забег. Нелепость какая-то. А здесь все именно так и происходило. Пока я глазел по сторонам, пришвартованный к борту парусник успел отчалить. На борту остались лишь Самуэль, капитан Рэнд, лоцман и несколько матросов. Ну и само собой мы с Седдоном.

"Дочь океана" выбрала якорь и медленно на одних кливерах начала свое последнее плавание. Парусник и еще какие-то мелкие суда последовали за нами. А на некотором расстоянии от всех полдюжины грозных фрегатов. Боятся, наверное, что еще раз украдем Самияр, мелькнула в голове мысль. Мелькнула и пропала, делиться ей, я разумеется ни с кем не стал.

Мы шли медленной процессией, готовящей нашу белоснежную красавицу к принесению в жертву. Тут не место спешке. Тут место совсем другим чувствам.

Наконец, далеко, впереди, показались острые зубья скал, тех самых, о которые мы с Седдоном разбили ни в чем не повинную маленькую бригантину.

– Ну, как чувствуешь неотвратимость возмездия – зло пошутил я.

Седдон не ответил, он смотрел прямо перед собой и улыбался. Прямо оторопь берет, глядя на него.

В это время лоцман отдал какой-то приказ, какой именно, я не расслышал, но смысл его был т так понятен. Пока матросы спускали шлюпку и медленно садились в нее вместе с лоцманом, капитан Рэнд зафиксировал рулевое колесо. А, потом мы обнялись. И с Самуэлем и с Рэндом. Кто знает, не в последний ли раз.

Когда, наконец, шлюпка, оттолкнувшись от борта начала постепенно отставать от "Дочери океана", я внезапно успокоился. Там впереди нас ждет неизбежный удар о скалы. Удар, к которому я шел всю свою жизнь. И каким я подошел к этому моменту, таким и примет меня океанская пучина.

– Ну, ты, жрец Самияров, давай, обнимемся что ли, на прощанье -повернулся я к Седдону. И мы обнялись.

– Посмотри, как много здесь шлюпок – хотел сказать я Седдону но не успел. Как будто по корпусу корабля кто-то нанес отвратительный мерзкий удар. Я успел услышать громкий, продолжительный хруст. Увидеть как первым ломается бушприт и нос "Дочери океана" медленно зарывается в воду. Потом, я почувствовал удар, меня швырнуло с мостика, и еще я ощутил, как толща воды смыкается надо мной.

Сначала не было ничего, кроме зеленоватой мути. Потом я увидел маленькое светлое пятнышко, приближающееся ко мне. Пятнышко росло по мере приближения и превратилось в прозрачную фигуру женщины. Призрак дочери океана, понял я. Прозрачная женщина не говоря ни слова, схватила меня сзади за талию и быстро понесла наверх, туда, где сквозь толщу воды слабо пробивался солнечный свет.

– Вот он, держите его скорей – услышал я возбужденные голоса, и сразу несколько пар сильных рук схватили меня и втянули в шлюпку. Похоже, что выглядел я, прямо скажем, неприглядно. Весь мокрый, в зелено-бурой тине. Вдобавок меня непрерывно тошнило соленой водой. Но живой. Редко, когда я был так близок к смерти, хотя, если вспомнить. Вспоминать, однако, я не стал. Не хотелось, да и не до этого было.

Шлюпка, подобравшая меня, тем временем подошла к борту парусника, и мне помогли подняться на борт. Первым, кого я там увидел, к моему изумлению, был доктор Мертимер, который решительно отстранив, бросившихся ко мне леди Вею и Ию, занялся моим осмотром.

– Здоров – выдал он свое обычное заключение.

– А, что с Седдоном – осведомился я. – Его нашли?

– Его-то сразу выловили – улыбаясь поведала леди Вея. – Это тебя столько времени найти не могли. Совсем отчаялись, не может человек столько времени под водой находиться. Просто, чудо какое-то, что ты жив.

– А Седдон, давно уже на берегу – добавил доктор Мертимер. – Я полагаю, что, наверное, уже участвует в церемонии возвращения черного рубина на его исконное место. Эти ребята такие быстрые, зря терять времени не будут. Кстати, моя застежка сраблтала, как инее сказали. Рубины потянулись друг к другу, ототого-то мы и так быстро нашли Седдона

Закончился, наконец, этот трудный и длинный день. Последние мелкие обломки "Дочери океана" давно уже унесло океанским течением. И над местом крушения опять. едва поблескивала в приближающейся темноте, безучастная ко всему, океанская рябь.

– Вот так вот, порой и человек. Даже следа после себя не оставит – как всегда неудачно сформулировал я свою мысль. О своем чудесном спасении, решил пока никому не говорить. Так, на всякий случай.

Вся наша компания осталась на любезно предоставленном нам паруснике. Безо всякого комфорта, конечно, но ночь пережить можно. Все равно, гостиницу нам никто не предложил. Спасибо и на том, что дали. Все-таки, как не крути, гости мы здесь были незваные.

– А, мне здесь даже больше нравится – мечтательно произнесла Ия, когда мы кое-как устроились на ночлег. – Мы все, как будто ближе здесь друг другу. Она сидела, крепко прижавшись к Самуэлю, а на коленях у нее, примостив голову, тихо посапывала Алина.

Глядя на них, трудно было с ней не согласиться.

Если бы любого из нас спросили тогда о том, что мы ждем на месте крушения "Дочери лкеана", вряд ли, кто-то сумел дать, сколь-нибудь связное объяснение. Хорошо еще, что хозяева нас не торопили, более того, регулярно снабжали нас продуктами питания и питьевой водой. Но, кто знает, как долго это могло продолжаться.

Впрочем, теперь это уже и неважно.

Нас не то, чтобы поднял, а просто подкинул на ноги неожиданный крик Алины. Все мы бросились к ней, указывающей куда-то своей маленькой ладошкой. А там плясал в волнах маленький белый поплавок, то скрываясь в мутной зелени, то выпрыгивая на поверхность. При этом, поплавок рос, все более и более удлиняясь. Вот он перестал уже скрываться в воде, вот уже на локоть вытянулся из океанской бездны. Словно что-то медленно выползало из океана. И с каждой минутой, все быстрее, и быстрее. Мы, молча, смотрели на это, на наших глазах свершающееся чудо.

– Помнишь Виго, – сказала вполголоса леди Вея. – Я как-то сказала, что "Дочь океана" это не название, а имя корабля. Тогда я и сама толком не смогла бы пояснить свои слова, но теперь, смотри Виго, Вот оно, рождение новой дочери океана.

Строго говоря, появившийся из океанского лона корабль, не был точной копией бывшей "Дочери океана", но, по общему мнению, был даже красивее. К тому же кораблей было два. Второй, двухмачтовая бригантина, отличалась от того маленького судна, которое мы утопили, куда, как более кардинально. Пожалуй, такого изящества линий у корабля, я пожалуй еще не видел. Хотя надо признать, что в этом вопросе, эксперт я не слишком авторитетный

– Тихо, не спугните – Алина прижала пальчик ко рту.

По палубе бригантины медленно шла прозрачная женщина, ведя за руку, такую же прозрачную девочку, возраста Алины. Затем женщина плавно переместилась на большой корабль, и оба корабля синхронно развернулись и медленно поплыли в сторону от этих убийственных скал.

Эпилог

Мы с Аль-Шияром сидели на палубе, младшей из «Дочерей океана», миниатюрной красавице бригантине и пили Арденское шипучее. По мнению большинства жителей Ардены лучший прохладительный напиток. Лениво покачиваясь в плетеных креслах-качалках, укрытые от полуденного солнца матерчатым навесом, мы неспешно вели ничего не значащие разговоры.

Бригантина стояла на якоре, в прямой видимости от берега. Мимо нас то и дело уходили в океан рыбачьи баркасы, постепенно скрываясь за линией горизонта. Я представлял себе, с какой тоской смотрит им вслед "Дочь океана" и сердце у меня изрядно щемило. Но и этот выход Аль-Шияра в океан, как гордо он сам охарактеризовал его, было максимумом того, на что мне кое-как удалось его уговорить. А, мне, так хотелось взять старика с собой в океан. Хотя бы на самое короткое плавание. Увы, Аль-Шияр боялся водной пустыни даже больше, чем любил бескрайние песчаные дюны и барханы.

Когда-то, теперь эти события казались мне бесконечно далекими, я с друзьями совершил путешествие в Лахор и Альбу. Я люблю воспоминания об этом вояже. И с каждым годом, все больше и больше, когда грустные и трагические события постепенно стираются из памяти, а радостные становятся еще ярче.

Тогда, в силу, так сложившихся обстоятельств, мы вблизи от Альбы умышленно разбили о скалы великолепный корабль Самуэля, который тоже назывался "Дочерью океана". За что впоследствии и были вознаграждены созерцанием чудесного зрелища, появлением из пучины двух прекрасных его дочерей. Которые стали достойной компенсацией за утерянный корабль,

С тех пор оба "Дочери океана", гораздо чаще бороздили его воды, чем стояли у причалов или на рейде.

Аль-Шияр все эти годы пытался перехватить меня, где-нибудь на пересечении водных и сухопутных путей. Все напрасно. Либо сам Аль-Шияр запаздывал, либо я раньше времени покидал место возможной встречи, но мы каждый раз расходились. Оно и понятно. Океан и пустыня, как рыба и птица. Трудно им быть вместе. Под конец, я и сам начал искать встреч с Аль-Шияром. И тоже безуспешно.

А, встретились мы совсем недавно на Аль-Шияре. Разве это не символично. Аль-Шияр на Аль-Шияре. Некогда, еще простой караванщик, сумевший дать свое имя самому большому базару на Ардене, Аль-Шияр изрядно состарился на своих караванных тропах. Рано или поздно он должен был осознать, что пора и на отдых. Там на базаре мы и встретились.

Первое его сообщение о том, что я богат, и не просто богат, а умопомрачительно богат, я воспринял спокойно. С одной стороны, нащупать в своих карманах какую-нибудь монету можно было лишь случайно. Но являясь другом таких людей, как доктор Мертимер и лорд Глэвен, я никогда и не думал о деньгах. Мои друзья просто решали мои денежные потребности, как свои собственные.

А, вот, когда Аль-Шияр выложил предо мной целую кучу пухлых бухгалтерских книг и начал объяснять мне, где находится тот или иной, принадлежащий мне караван и в каких банках, даже в самых отдаленных уголках Ардены я могу получить наличные, я сник.