Текст книги "Внук"

Автор книги: Виктор Мишин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

  – Понял тебя командир! Думаю прокатит. Он спросил куда мы, я сказал что велено зенитку перегнать в мастерскую, он мне и путь указал. Так что я даже знаю где именно немцы стоят, точнее их тыловые службы.

  – Парни, давайте попробуем их уконтропупить! – я ткнул кулаком в ладонь.

  – Чего сделать? – уставился на меня дед.

  Я провел пальцем по горлу, дед закивал.

  Казаха как всегда отправили смотреть. Тот вернулся через час.

  – Танкисты спят. – Начал он доклад. – пулеметчиков не видно, в мотоциклах сидеть на холоде, дураков нет. Горит костер, возле него, шесть солдат. Оружие стоит у дерева. Друган Зимина, тоже у костра. Остальные думаю, в двух палатках, за танком, который дальше от дороги.

  – С чего такая уверенность про танкистов? – спросил я.

  – Так люки закрыты, и моторы недавно заглушили, грелись, наверное. Зачем тепло выпускать! Между танков, ходит часовой. Еще двое, ходят навстречу друг другу, через весь их лагерь. Есть возможность подойти близко. Кстати, командир, я тебе такую позицию покажу, бери свое весло.

  – Годится, расскажешь по ходу. Ставим вокруг броника растяжки, если кто наведается, так издали услышим. Иван, – я обратился к деду, – отойдем отсюда, сядешь в засаду. Возьми себе шинель фрицовскую, под зад подложишь, чтобы не застудить.

  – Как скажешь командир! – весело ответил дед.

  Мурат и Вано, быстро поставили четыре растяжки. Ставили близко к БТРу, если он взорвется, будет не важно, т.к. если сработают растяжки, возвращаться к броневику уже не будем. Я взял СВТ, зарядил, взял все запасные магазины. Парни взяли два пулемета. У каждого еще и МР-40.

  Ивана мы оставили в двух сотнях метров от нашего транспорта. Почти стемнело, я посмотрел в оптику, ну, еще вроде видно. Эх! Ночничок бы сейчас! Ладно, как-нибудь помолясь.

  Чуть не забыли прихватить канистру, бензин из которой, заранее был перелит в бак. Кстати, бензину-то и правда немного, если получится, надо у немцев дернуть. Решили перелить и вторую, последнюю канистру. Несмотря на добавку в сорок литров, бак полным не стал. Точно надо трофеить.

  – Так, Мурат! Танки не взрывать, сольем бензину.

  Казах кивнул. Выходя из леса, Мурат показал мне небольшой холмик.

  – Вот оттуда, у тебя все как на ладони будет, командир. Хочешь, я останусь? Только я из нее не стрелял никогда, – он ткнул пальцем в висевшую у меня за спиной "Светку".

  – Я вроде привык к ней, сам отсюда поработаю. А ты рули сам, раз все здесь исползал! – Сказал я казаху. Тот повел людей дальше, а я разместился на холмике. Положил взятую из БТРа немецкую шинель, тоже не хочу жопу морозить, выложил перед собой три магазина, взглянул в оптику. Нашел своих и стал ждать.

  Ждать пришлось не долго, Вано с Зиминым, вылезли на дорогу, и демонстративно пошли прямо по ней. Было видно, как подходя к гансам, от них отделился давешний уроженец Кельна. Зимин поставил канистры на землю, и стал отчаянно махать руками. Вано стоял за ним. Махнув Сане рукой, фриц повел их к танкам. Сначала наполнили канистры, из запасных бочек, стоявших рядом с танком. На одном откинулся башенный люк, и показалась чья-то голова. Голова приобрела руки, и начала ими размахивать, явно выражая свое недовольство. Наш знакомый из Кельна, тоже махнул рукой, только в его сторону. Танкист стал залезать обратно, но тут-то все и началось. От выстрела в упор, полетел на землю фельдфебель, Вано вспрыгнув на танк, забросил в люк гранату. Едва он спрыгнул, раздался взрыв, и выплеснулось пламя. Зимин уже стрелял в сидящих у костра. Из палаток стали вылезать солдаты, но со сна явно для боя готовы не были. Вано с Зиминым расстреливали их, не давая поднять оружие. Я тем временем, старался не терять из вида второй танк, показалась голова танкиста, я выстрелил, мимо, с третьего выстрела, наполовину высунувшийся танкист, повис на башне. Тут появился Мурат, закинул в люк одну за другой две гранаты. Я смотрел, как он бежит в сторону, затем грохнул приглушенный взрыв, а за ним второй, но такой силы! У второго танка, видимо детонировал боезапас, башню сорвало и бросило в сторону. В это время, Зимин и Вано уже заканчивали добивать оставшихся.

  Мы расхреначили этот пост, почти без последствий для нас. Когда вернулись к БТРу, осмотрелись. Казах на этот раз не увернулся. Его контузило от близкого взрыва, даже из уха кровь текла, но немного. Вано, отделался порванным ватником. У Сани Зимина, была рассечена щека

  – Слышь, унтер-офицер, о чем ты там с приятелем, так долго беседовал? – спросил я.

  – Да, он проникся, поплакался я ему, сказал, сведения везем, а топливо кончилось. Ну, он и помог. – развел руки Зимин.

  – А танкист чего, против был?

  – Ага, а ты как догадался, все орал что жаловаться будет. Не имел он права нас заправлять. Я чего и стрелять начал, он ведь в танк полез по рации связаться. Доложить о беспределе, ну и пришлось форсировать. Хорошо Вано понял все, и гранату ему вдогонку послал, иначе...

  – Ясно, – коротко закончил я, и посмотрел на других.

  Все остальные, оказались целыми, особенно я. Одного танкиста только и успел завалить, и то с третьей попытки. Связались с Истоминым, те были на ходу, ехали медленно, я посоветовал им поднажать. Казаху в этот раз я запретил бегать по округе, заставил его поспать. Тот не сильно возражал, залез в кузов Ганомага и вскоре уснул. Я решил сам пройтись по окрестностям, не давал мне покоя патруль на двух мотоциклах. Если послали в одну сторону, почему бы не послать и в другую. Взял Круглова и Вано, Зимина с дедом оставил при БТРе со спящим казахом. Пройти удалось на два километра, на двух байках, медленно пробирались фашисты. Видимо услышали. Еще бы, шумели знатно. Разглядели их случайно, скорее услышали. Три гранаты, полетели в их сторону разом, оказалось не достаточно. Стрелять пришлось со всех стволов. Бой был на короткой дистанции, целиться просто было некогда. Даже руки затряслись. Вот ведь как, это тебе не с большого расстояния, тут противник смотрит тебе чуть не прямо в глаза. Страшно было. Это я потом понял, когда Вано меня по плечу ударил. Вроде не впервой, а все равно не по себе как-то.

  Мотоциклам пришел писец. Оттолкали в кусты поглубже, туда же стащили ошметки немецких солдат. Думать было некогда, впереди, уже близко, Синявинские высоты, а там жопа. Решил отправить Вано к майору с докладом, пусть решает, или двигаются вперед, или ждут нас обратно. Они как раз, должны уже подъехать к месту ухоронки, где БТР стоит. Договорились так, если майор прикажет нам идти к ним, то пошлет Вано обратно к нам. Мы ждем два часа, если он не вернется, то выходим вперед. Идти-то надо! Хотя, если честно, лучше бы попробовать самолетом, там хоть шансы повыше. Не пройдем мы, думаю. И майор бешенный, именно из-за того же. Сам понимает, всю несостоятельность операции. Для такой экспедиции, нужно было или бойцов побольше, или самолет. Сидели с Кругловым под елкой. Холодно уже, а костер развести нельзя. Разговор начался сам собой. Я видел, как его трясло, решил поддержать, хотя и сам-то еле отошел.

  – Серег, мне раньше никогда не приходилось столько стрелять, а главное убивать. Чего-то страшно даже.

  – Сам боюсь, но война же идет. Знаешь, я видел, сколько стреляют на передовой, нам то хоть отойти можно. А там, люди сидят, без возможности отойти, ждут приказа, а он иногда и вовсе не приходит! В окопе жить, любому из нас, две минуты, если бой серьезный. Так, что отдыхай. – Я успокаивал Толяна, а сам думал, бля, ну почему я такой черствый, может менталитет человека из будущего играет роль.

  – Я ведь первый раз убивал, перед глазами стоит. – Толян зажмурился.

  – На, вот, – я достал из сидора флягу, – поправь здоровье, полегчает.

  – А ты? – он взял флягу у меня из рук.

  – Да я не пью! Язвенник! – Я засмеялся. Толян тихо выругался.

  – Ты еще смеяться можешь, а я так завыл бы, да боюсь немчуру привлечь.

  Вспомнил, что сегодня уже десятое ноября. А ведь дорогу по Ладоге, вроде еще в ноябре сделать должны. В конце ноября, если память не изменяет. Может предложить майору подождать, хотя вряд ли согласится. Ему приказано торопиться. Ладно, будем посмотреть.

  Мы просидели в кустах не два, а три часа. Я решил добавить времени, и не зря. Когда к нам вышел Вано, мы начинали собираться. Вано был весь в мыле. Еще бы, набегался.

  – Майор приказывает вернуться, но в другое место. Мы по пути присмотрели, они остались там, а меня за вами послали.

  – Хорошо, веди! – Мы тронулись в обратную сторону. Через час, Вано завел нас в такой бурелом, что еле продрались.

  – Ты как хоть здесь шел-то? – едва увернувшись от ветки, которая чуть не хлестнула по лицу, спросил я.

  – Да как-то пролез, ты бы видел, как мы технику протаскивали. Вряд ли сюда фрицы нагрянут. Наконец мы увидели в темноте силуэты машин. Нас окрикнули, во, даже дозоры поставили.

  – Стой, кто идет? – проговорили из темноты.

  – Свои, – коротко ответил Вано.

  – Восемь, – произнес тот же голос.

  – Три, – Вано выдохнул.

  – Давайте быстрее, командир заждался.

  Эту систему паролей, я сам и предложил Истомину, надо же, он вспомнил и решил воспользоваться. На сегодня видимо пароль 11.

  Майор встретил меня у палатки. Я заметил, что их стояло целых четыре.

  – Жрать хотите? – спросил он вместо приветствия.

  – Конечно, здравия желаю, товарищ майор. – Ответил я.

  – Пошли ко мне в палатку. Только сам собирался.

  В палатке горела какая-то коптилка, Истомин выставил передо мной на ящик, банку тушенки, положил хлеб, и стал наливать что-то в кружку.

  – Это ж, водка, – поморщившись, заметил я.

  – Это от простуды! – Истомин решительно пододвинул мне кружку.

  – Вы же знаете, не пью я. Совсем! – вздохнул я.

  – Чего, и для здоровья не выпьешь? – удивленно поднял брови майор.

  – Чаю нет? – тихо спросил я.

  – Сейчас спрошу, вроде инженеры кипятили.

  Он вышел, а я стал метать тушняк. Когда вернулся майор, я уже вылизывал ложку.

  – Вот, держи! – Истомин поставил передо мной котелок с дымящимся чаем.

  – Как пострелялись? – к моему удивлению, майор не кричал, даже голос не повысил.

  – Нормально, ну никак не получается по-тихому.

  – Ладно, уж, по-другому тут и не получится. Чего думаешь предложить?

  – Вот мелькнула мысль, а нельзя ли подождать немного.

  – В смысле? Не понял?

  – Насколько помню, скоро заработает дорога по Ладоге, по ней бы и прошли! – высказал я точку зрения, хотя и понимал, что зря.

  – Как скоро это произойдет? – навострил уши майор.

  – В конце месяца, – робко ответил я.

  – Ты охренел? У наших подопечных приказ, наладить производство, к концу месяца. Каким образом этого достичь?

  – Я не охренел, просто впереди, Синявино, тут всего, если верить карте, километров двадцать. А там жопа! В прямом смысле!

  – Я помню. А вот ты забыл! Двенадцатого ноября, состоится контрнаступление, я же говорил, будет большой налет авиации, под это дело, операцию и рассчитывали.

  – Вы уверены, что оно принесет нам пользу. В смысле поможет нам?

  – А вот для этого, и была нужна твоя группа. Общий план такой, подходим как можно ближе, и ждем. Твои гаврики, будут выдвинуты на самое острие. По их сигналу, будем осуществлять прорыв. От берега в любом случае, немцев откинут, сил хватит, мы должны просто во время успеть. Ты писал, в Синявино поляжет много. Я помню.

  – Сейчас везде много убитых, но там, да, много!

  – Война! Ты опять со своими пойдешь? Я так думаю, приказывать тебе без толку, все равно найдешь доводы.

  – Да зачем чего-то искать, просто пойду да и все. Я нужен им.

  – Ты и нам нужен. Всем!

  Я достал трофейную карту, на ней было изображение котла, на Синявинских высотах. На данный момент, у немцев там стояли два стрелковых полка со средствами усиления. Но по той же карте, выходило, что туда идет танковый полк. А это уже серьезно. Чего бы наши не задумали, в этом месте, им будут нужны серьезные силы. Майор говорил об авиа налете, но у немцев прекрасно налажена взаимосвязь с авиацией, как бы не спустили на землю, наших соколов, еще до того, как они смогут отбомбиться.

  Выдвигаться решили рано утром. Сейчас все свободные от караула, спали как убитые. В первую очередь, спали мои разведчики, и я сам. Разбудили нас в пять утра. Светает поздно, успеем по темноте далеко пройти. Можно было бы раньше выйти, но Истомин решил дать нам отдохнуть. И так почти сутки на ногах. С утра, когда вылез из палатки, чуть не окоченел, ночью ударил мороз, не знаю, но думаю градусов двадцать. Дубак был серьезный. Быстро собравшись, глотнул чаю, мне его Зимин принес, и стал собирать парней. Казах оклемался вроде, остальные в порядке. Вышли уже через двадцать минут. Хотел я ехать на Ганомаге, но майор не дал. Слишком опасно было, пришлось топать.

  – Зато не замерзнешь! – Сказал с ухмылкой Истомин.

  Двигались больше часа. Болота не промерзали, приходилось осторожничать, обходить. Иногда, где-то в стороне вспыхивала стрельба, но довольно вялая. Может партизаны, их тут вроде много должно быть. Нез наю. Еще через час, услышали уже что-то посерьезней, похоже, мы где-то близко к высотам, отчетливо слышится грохот артиллерии.

  – Серег, это фронт? – Спросил Зимин.

  – Наверное, слышишь хреначат как? – показал я рукой в направлении грохота.

  – Да уж, вроде даже зарево видно, – добавил Вано.

  – А много там фашистов? – задал вопрос дед.

  – Не знаю, должно быть много. Мало бы сюда не дошли, – заключаю я.

  Дальше шли молча, тишину нарушал хруст ледяного наста, под ногами, да редкие матюги, когда кто-нибудь запнется. Странно, но никого еще не встретили, хотя мы уже явно близко. Я чего-то представлял, что будут какие-нибудь штабы, госпитали, или еще что, а вокруг никого.

  Вскоре, послышался гул моторов, казах поднял в небо взгляд, и указал рукой.

  – Немчура, наши таким количеством не летают.

  Я поднял глаза и увидел, медленно проплывающую в небе тучу из самолетов. Шли они, делая пологую дугу, куда-то на северо-запад.

  – Наверное, Ленинград бомбить! – Произнес Зимин.

  – Может быть! Смотри как их много.

  В небо устремились трассы выстрелов, зенитки долбили, но явно не попадая. Да и сложно это.

  – Суки, весь город разбомбят! – Показал кулак в небо Круглов, – я был в Ленинграде до войны, такой красивый город!

  – Это точно! – поддакнул я.

  – Тише вы! – рыкнул на нас Мурат. – Влево, метров двести. – Он указал направление.

  Приглядевшись, я увидел вдалеке движение, и не одно.

  – Похоже, начинаются тылы, – продолжил Мурат.

  – Скорее всего, – кивнул я. – Давай Мурат, проверь, только как всегда, тихо.

  – Обижаешь, командир! – шепнул он и пополз вперед.

  Мы залегли, осторожно поглядывая вокруг.

  – Наши это, – доложил, вернувшийся через пять минут, казах.

  – Точно? – переспросил я.

  – Да! Вряд ли немцы, могут ТАК, ругаться. Крыли какого-то Евсюка.

  – Ну, так только наши могут. Сидите здесь, – приказал я бойцам, – если все нормально, свистну!

  Махнув казаху, следовать за мной, я преодолел открытый участок земли, и оказался в тени деревьев.

  Да, ни фига не лето, на нас ватники, но от холода все равно, сопли застывают, не долетая до земли.

  Передо мной, что-то чернело, приглядевшись, понял, воронка. Ни хрена это не тылы, это же линия обороны, была. Вон и остатки полузасыпанных окопов. Двинулся дальше, через несколько метров наткнулся на изувеченный труп. Судя по остаткам формы, наш боец. Рядом лежала винтовка с расщепленным прикладом. Передернуло, бля, под бомбежку попали. Господи, да сколько их тут? Вокруг, то тут, то там, виделись фрагменты тел. Некоторые были целы, но с множественными осколочными ранениями. Спустившись в траншею, пополз дальше, прислушиваясь. Где-то в стороне рвались снаряды. Слышалась редкая стрельба. Вдруг, мне в затылок что-то уперлось, и тут же я услышал голос.

  – Товарищ старшина, вот, гада поймал. Мародерит или шпионит тут.

  Второй голос раздался где-то в стороне.

  – Тащи его сюда, третий уже за утро. Чего они все здесь лазают.

  Второй голос был с хрипотцой, явно не молодого бойца.

  – Вставай курва! – меня чувствительно пнули в бок. Ватник толстый, смягчил удар, но я все же сжался. – Вставай говорю, а то еще добавлю.

  – Хотя бы спросил для приличия, кто я такой, а то сразу пинаться. – Недовольно пробормотал я.

  – Заткнись, сейчас доведу до старшины, он и спросит. Или шлепнет, как и других. – Угрюмо проворчал мой конвоир.

  Во дела, как встречаюсь с кем-то на фронте, обязательно бьют. Пока не буду нашим свистеть, а то, правда, шлепнут, не спросят, как зовут. Пройдя метров пятьдесят по траншее, увидел кучку бойцов. Сидели все вместе на дне окопа. Кто-то курил, кто-то дремал. При моем приближении, поднялся один красноармеец.

  – Наверное это и есть, старшина. – подумал я, глядя на человека лет пятидесяти, в каске и ППШ в руках.

  – Да сколько их еще там ползает? – спросил кто-то.

  – Кто такой? – задал вопрос старшина.

  – А вы кто, что можете задавать вопросы? – ответил я по еврейски.

  – Ты гля, какой борзый! – Опять раздался чей-то голос, но старшина, не оценил шутку.

  – Голованов, замолкни! – Приказал он, и повернулся ко мне. Внимательно оглядел меня, и видимо что-то почуяв, ответил.

  – Старшина Евсюк, – коротко пробормотал он, не вдаваясь в подробности.

  – Младший лейтенант государственной безопасности Новиков, кто у вас за командира, старшина?

  Все сразу подскочили, старшина выпрямился, а ствол, упиравшийся мне в спину, опустился. Я достал корочки, и показал их старшине.

  – Извините, товарищ лейтенант, – стал извиняться старшина, застегивая ворот на гимнастерке.

  – Отставить, старшина, сядьте все, а то увидят немцы. За бдительность хвалю, но ты, – я повернулся к бойцу, который меня поймал, – все-таки не пинайся, до выяснения.

  – Виноват! – тихо сказал парень, и уставился в землю.

  – Ладно, проехали. Кто, говорю главный у вас? – повторил я.

  – Капитан Лобачев!

  – Капитан?

  – Да, командир батальона погиб, он принял командование.

  – Ясно, отведите меня к нему. Хотя отставить. Старшина, я возьму у вас этого ретивого служаку? – указал я на своего пленителя. Тот опять стушевался.

  – А куда, товарищ лейтенант, можно спросить?

  – Тут недалеко, туда, откуда он меня привел. Я не один здесь.

  – А сколько вас? – навострил уши старшина.

  – Увидите! – коротко бросил я. Пройдя по траншее обратно, я вышел пригнувшись с позиций и три раза свистнул. Тот час откуда-то вылез казах, затем показались остальные.

  – Ты чего, рядом прятался? – спросил я у Мурата.

  – Да, видел как тебя скрутили, хотел уж выручать идти.

  – Хорошо не пошел, тут ребята бдительные, и злые! – показал я насовсем смущенного бойца. – Да ладно тебе, успокойся, не было ничего. – Парень шумно выдохнул, и улыбнулся. Наверное, подумал, что я его теперь загоняю.

  – Мурат, собирай всех, будете ждать меня здесь, с этими веселыми парнями. При опасности, уходить в лес. Все понятно?

  – Да, командир.

  – Вперед! Ну а с тобой боец, мы пойдем к твоему начальству. Веди!

  Парень козырнул, повернулся, и пошагал в глубь оборонительных сооружений. Хотя, какие тут сооружения, все раздавлено давно. Бойцы, больше в воронках сидят, чем в окопах, только брустверы небольшие накидали.

  Капитан, встретил меня настороженно, на его лице, читалась скопившаяся усталость.

  – Здравия желаю, товарищ капитан, младший лейтенант госбезопасности Новиков, – я протянул ему документы.

  Тот внимательно их изучил, поднялся, вернул документы и протянул руку.

  – Будем знакомы, капитан Лобачев. Каким ветром, лейтенант?

  – Разведка местности. У меня приказ найти дорогу в обход Синявино, дорогу для транспорта.

  – А чего там делать, к Ленинграду рветесь? – спросил капитан, прищурив глаза.

  – Извините, товарищ капитан, большего сказать не могу, не имею права. – Я развел руками.

  – Ясно, где же я тебе дорогу найду, лейтенант? Видел ведь, сами как мыши ползаем. У меня бойцов осталось три десятка. С оружием беда. Патронов почти нет. Со штабом полка, нет связи, да и штаба-то, наверное, уже нет. Немец прет и прет, как ужаленный.

  – Когда прибудет мое начальство, думаю со стволами и патронами, немного поможем. – Я не врал, у всех гансов, что мы расхреначили по дороге, мы старательно собирали оружие, не брали только винтовки. Но там и автоматического скопилось навалом. И гранат было много. – Но пройти нам надо!

  – Со стороны Ленинграда, стоит наша дивизия, там, наверное, бойня. Немцы их окружить пытались, комдив, при последнем сеансе, говорил, вот и ударили по нам, скинуть хотели, и выйти в тыл основным силам. Все бы ничего, только связи нет. – Махнул рукой капитан, в отчаянии.

  – Сейчас мои бойцы подойдут, да, наверное, уже в окопе, у нас радист с собой.

  – Выручай, лейтенант! – Вдруг вскрикнул Лобачев, – мы ведь без связи уже больше суток, нас, наверное, похоронили уже. Вдруг приказ был отойти к дивизии, или к наступлению готовиться, а нас просто не могут вызвать.

  – Да ладно вам, товарищ капитан, сейчас позову радиста, попробуем связаться.

  Выйдя из землянки, я быстренько сбегал к ребятам. Они и вправду уже сидели в окопе, вместе с бойцами капитана. Позвав деда, сказал, чтобы тот прихватил рацию.

  Связь удалось наладить довольно быстро. Капитан доложил о ситуации, ему обещали помощь, вот только когда и в каком виде, умолчали. Вот блин, знать бы, что здесь такая жопа, можно было всех встреченных окруженцев, сюда вести. Подождав, пока капитан наговорится, взял у него тангенту, и спросил о важном для своей группы. Узнал, что соседям обещали серьезное подкрепление, это доказывало то, что говорил майор о контрударе. Так же, соседи сообщили о наступающей на них большой группе танков, сказали, что пока Лобачеву придется держаться, а мне посоветовали им помочь. Я сослался на задание, меня объявили трусом. Истомин приедет, посмотрим, может и правда поможем, я то не против, но как начальство, не знаю. Потом связался и с Истоминым, сообщил ситуацию. Выслушал приказ сидеть на жопе и никуда не соваться. Обещал выполнить.

   Немцы внесли свои коррективы в наши планы. Началось все с бомбежки, стало как-то не хорошо. Лежал на дне окопа, вжимаясь в землю. В землянке побоялся остаться, вдруг завалит, хрен вылезешь, даже если жив будешь. Впрочем, все остальные были такого же мнения. Когда гул самолетов стих, стали подниматься. Оказалось, не всем повезло как мне. Четверых просто не нашли, пятеро солдат были ранены. Мурат стоял рядом, и о чем-то думал, оглядывая местность.

  – Чего высматриваешь? – задал я вопрос.

  – Командир, как думаешь, немцы с танками?

  – А хрен его знает, Лобачев, вряд ли разведку проводил, у него людей, кот наплакал. Все может быть.

  – У нас если что, дымовухи есть, можно будет прикрыться, а то ведь нам не чем танки жечь.

  – Дуй к парням, надо раздать, сколько есть, должны быть, я всем приказывал взять, если по всей ширине начнем бросать, то хорошо закроемся. А гранаты противотанковые, у здешних есть, сам видел. – Я и вправду видел, здоровые, что кирпич. Весят наверное столько же. – Потом ко мне возвращайся.

  Когда показался первый строй противника, опять стало страшно. Никак не привыкну, может для кого-то война это так, по-срать сходить, а нормальному человеку, думаю страшно. Не боятся только дураки! Мозгов нет, чем боятся-то?

  Немцы наступали компактно, два БТРа, и человек семьдесят пехоты. Это радовало, может здесь их немного, и удастся отбиться. Шли почти ровным строем, но растянулись по фронту, метров на сто пятьдесят. Танков вроде не видно. Наши не стреляли. Капитан отдал приказ кому-то из бойцов, показывая на атакующего противника. Поднялись несколько человек, пригибаясь, рванули вперед. Оказалось, у нас были два миномета. Сейчас их ставили в воронки от бомб, и подносили снаряды. Немцы заметили наше шевеление, и броники начали пристреливаться. В ответ, захлопали наши минометы, немцам тоже поплохело. Залегли сразу, но пулеметчики продолжали стегать. Минометы примолкли. Воспользовавшись тем, что огонь БТРов, был сосредоточен на минометах, я высунул голову из окопа, и стал судорожно расчехлять СВТэшку. Осмотрел прицел, вроде не свернул его, пока кувыркались. Вогнал магазин, прицелился.

  – О, вот и ты родной! – сказал я сам себе, увидев в прицел голову в каске.

  Хлопнул выстрел, толкнул в плечо приклад. Я поймал в оптику БТР, головы в каске не видать. Наверное, попал, или напугал. Пулемет умолк, а минометы вновь начали обстрел.

  Второй БТР, тоже молчал. Наверное, из наших кто-то, тоже смог попасть.

  Дальше немцы лезть боялись. Стали отползать. Уже замечено, если не пройти, их никто не гонит без поддержки. Авиационной или артиллерийской. Я выцеливал тех, кто больше других испугался, вставая во весь рост. После трех, или четырех выстрелов, рядом захлопали и другие выстрелы. Повертев головой по сторонам, нашел капитана, тот махал руками бойцам.

  – Уж, не в атаку ли ты собрался? – прошептал я.

  Пригнувшись, я направился к нему.

  – Товарищ капитан, уводите минометчиков, пусть пока в окопы вернутся. – Решился подсказать я.

  – Зачем, смотри как они обосрались. Получили свое! Пусть идут, мы еще угостим. Мины пока есть еще.

  – Товарищ капитан, я видал такое, они сейчас из орудий ударят, позиции минометов они срисовали, накроют одним залпом! Тогда вообще без штанов останемся, – продолжал я.

  – Думаешь? – он снял каску, и почесал затылок пистолетом. – Вяткин, Иванов, давайте сюда, – прокричал он и махнул рукой к себе. Благо, позиции были близко. Ребята не заставили себя уговаривать, быстренько подхватили стволы, ящики с минами, и бегом припустили к нам.

  Через несколько минут, раздался, первый залп, и как я и предполагал, пришелся он именно по покинутым позициям минометчиков. Капитан лишь молча посмотрел на меня, кивнул каким-то своим мыслям, и надел каску. Но больше не стреляли. Подошел Мурат.

  – Радист принял сообщение, группа на подходе. Чего делать будем?

  – Мурат, опять все на тебя ложится, надо выйти им навстречу, доложить ситуацию. А там уж, что полковник скажет. Но я не думаю, что прикажет бросить этих парней, так что все равно, будем здесь воевать.

  Казах кивнул, и умчался. Я попытался прикинуть, где лучше ставить минометы, но Лобачев опередил.

  – Бойцы, – крикнул он минометчикам, – давайте на позиции.

  – Пусть лучше к нам за спину идут. Там тоже воронок навалом. Только пусть встают по краям. – Кинул я свои пять копеек.

   Капитан продублировал, то что я предложил. Ну, молодец, соображает. Парни еще пользу принесут.

  – Ну, вот и я в окопе, – подумалось вдруг. От грустных мыслей, отвлек голос Зимина.

  – Сползать что ли, посмотреть, чего они там замышляют?

  – Сдурел, что ли? – я хлопнул по брустверу ладонью, и одновременно с этим, прогремел взрыв. Немцы решили еще и артподготовку провести. Все упали на землю. Стреляли довольно редко, экономят что ли?

  – Сейчас закончат, – раздался рядом голос Лобачева, – всегда по пять минут долбят, порядок такой у них, наверное.

  Все стихло. Капитан затеял перекличку. В этот раз не отозвались двое.

  – Твою мать! С каждым разом, все меньше и меньше.

  Прибежал старшина Евсюк.

  – Товарищ капитан, там снаряд прямо в окоп попал, Ремизова и Пантелеева, как корова языком слизнула, даже хоронить нечего! – У старшины тряслись руки от волнения. Да это и понятно, у самого тоже, такой трясун был, что хоть вой.

  – Зимин, Саня! Занимайте оборону, проверь радиста. Он где-то у блиндажа был. А потом ко мне, я кое-что придумал. И Вано с собой прихвати.

  – Сейчас сделаю, – Саня убежал. Я взял свой мешок в руки, надо же, и ведь не потерял. Достал из него две новых, дымовых гранаты. Попробуем новинку. Повесим дым, и посмотрим, как поведут себя немцы.

  – Серег, привет! – Вано брякнул пулеметом, ставя его на бруствер.

  – Здорова, коль не шутишь! Так, Вано, у тебя сколько с собой банок? – я ткнул пальцем, в барабан его пулемета.

  – Четыре, одна стоит. Пострелять захотел, командир? – Вано улыбнулся.

  – Ага, – и добавил, повернувшись к Лобачеву, – товарищ капитан, дайте мне двух бойцов.

  – У меня, их чего, полк что ли? – огрызнулся тот в ответ.

  – Был бы полк, попросил бы взвод! – ответил так же жестко я.

  – Бери, кого тебе надо-то? – он махнул рукой за спину.

  – Вон того, с ППД можно? – я указал на парня, – и одного с винтовкой, кого, сами покажите.

  Капитан крикнул бойцам, я удивился, опять фамилию, Иванов, услышал.

  – Сколько же у вас Ивановых-то? – не удержался от вопроса я.

  – Да как грязи! В роте, когда только сформировали, восемь человек было, и все не родственники.

  – Ну, так куда же без Ивановых-то? – Спросил подошедший боец.

  – Точно, на них вся надежда, еще бы Петровых, да Смирновых сюда.

  – Есть Петров, а Смирнов, вчера погиб.

  – Ясно, спасибо. Мы на вылазку, смотрите в оба.

  Я быстренько объяснил Вано, куда пойдем. Опять прибежал Зимин, я предложил ему учувствовать, только с другой стороны.

  А идея была проста! Кидаем пару-тройку дымовых, и выходим. Зимин со вторым пулеметом, идет на левый фланг, а мы на правый. Сказал ему, чтобы тоже взял кого-нибудь. Я захотел немного выдвинуться вперед, и залечь. Во время атаки противника, ударим с флангов из двух пулеметов.

  – Ну вы и придурки! – покачал головой капитан Лобачев. – Где вас таких берут?

  – Из тех ворот, что и весь народ! – заключил я, – давайте готовиться, сейчас полезут.

  Зимин первый опробовал новинку, как он кидал, я не видел, только расходящийся в стороны дым, дал понять, что и нам пора. Увидел еще, дымок, и бросил свою, в ту сторону, куда собирался пойти. Вылез из окопа, Вано, и пара местных, бросились за мной. Пробежав в сторону метров на пятьдесят, я кинул вторую. Пока дым поднимался, лежали тихо. Немцы сначала открыли огонь. Но стреляли в расположение наших траншей, поэтому, нам пока ничего не угрожало. Пробежав незамеченными еще метров семьдесят, залегли в большой воронке. Наверное, килограмм 250, сюда попало. Я высунул голову, огляделся.

  – Вано, парня с ППД, тебе оставляю, Иванов, – повернулся я к бойцу с винтовкой, бери мой МР-40, и за мной.

  – Ты далеко собрался, командир? – Вано вопросительно смотрел на меня.

  – Рядом сяду, в соседней яме. Объясни бойцу, чтобы головой вертел, и прикрывал.

  Я выскочил из воронки, и бросился рывком в соседнюю. Иванов, с моим ПП, следовал шаг в шаг. Улеглись, я достал четыре магазина к СВТ, положил так, чтобы брать было легче. Иванов разместился рядом. Я передал ему запасные магазины, он кивнул.

  – Полезут, товарищ лейтенант? – тихо спросил он.