Текст книги "Файл №702. Молчание поросят"

Автор книги: Виктор Точинов

Соавторы: Павел Гросс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

8.

Если пользоваться лексикой мистера хомяка, то можно сказать, что модус операнди Свинопаса стал вовсе уж атипичным.

Санта-Клаус лежит на снегу. В кустах, всего в нескольких ярдах от Джеффесон-авеню. Лежит на животе. Нерасчлененный. Относительно нерасчлененный – шуба сзади вспорота, брюки тоже. На ягодице зияет кровавый провал. Посох и мешок – чуть в стороне.

Эксперты что-то измеряют, ведут видеосъемку. Полицейские отгоняют зевак. Тех собралось достаточно много, труп нашли игравшие в снежки мальчишки – и тут же громкими воплями оповестили о находке. Свидетелей преступления нет. Свинопасу опять повезло.

Тело переворачивают. На груди – три кровавых пятна. Похоже, били ножом. Свернутого листка во рту нет. И рядом нет. Нет и фигурки поросенка.

Потом листок находят – заткнутый за отворот шубы. Он выдран из тетради совсем уж торопливо и небрежно – линия разрыва идет наискось страницы.

Малиновски мрачен.

– Спятил наш Свинопас, – констатирует он.

Применительно к психу-каннибалу фраза звучит несколько смешно, но улыбок не вызывает. Шеф продолжает:

– Полностью спятил. Никакой осторожности – схватил на тротуаре, втащил в кусты, зарезал, откромсал кусок мяса – совершенно не думая, что кто-то может увидеть и услышать. В следующий раз он способен напасть на Санту прямо под елкой на многолюдном празднике… Всё, к чертям секретность. Я считаю – надо немедленно объявить по местному радио, что в городе орудует маньяк. Что под прицелом все Санта-Клаусы. В шубах, с бородами и с посохами на улицу будут выходить лишь наши люди – и с подстраховкой. Лучше испорченный праздник, чем новые трупы. Ваше мнение?

– Это может стоить вам должности, шеф, – ехидно говорит хомяк.

Малиновски смотрит на него тяжело и неприязненно. Меллоу тушуется, спешит исчезнуть за спинами коллег…

– Что нового по дневнику? – спрашивает шеф полиции у Скалли.

– Мне кажется, проблема в этих самых поросятах, – осторожно говорит Скалли. – Которых Свинопас отчего-то перестал подбрасывать… Постоянно упоминаемый в записях "Наш Санта" – очевидно, сослуживец Свинопаса – как-то завязан на свиную символику. А теперь – что-то произошло, что-то стряслось, эта связь нарушилась. И жизнь Свинопаса – шизоидная, но по-своему налаженная и размеренная – покатилась под откос. Надо понять, в чем смысл свиной символики – и многое станет ясным.

– Пока мы разберемся с этим чертовым символизмом, легко могут образоваться новые трупы. К дьяволу! Я еду на радиостудию…

Скалли и Меллоу возвращаются к привезшему их джипу. Лобовое стекло успело покрыться дюймовым слоем снега.

Лист без номера

Оригинал документа,

найденного на месте убийства

Френсиса Керти

23.12.2001 г.

– Триста-триста-триста…

– Мало?

Грегори пожал плечами и уставился в потолок.

– Пятьсот. Пятьсот баксов за час. А-а-а?!…

"Этот дурак, – Пэк чувствовал, что у него от волнения начинают дрожать колени, – готов платить первому встречному Санта-Клаусу пятьсот долларов за какое-то дурацкое представление. Хотя, у богатых свои причуды…"

Грегори опустил голову и, глядя своему новому знакомому прямо в глаза, произнес:

– Пусть будет по-твоему! Пятьсот долларов меня вполне устроят.

– Мак, – Пэк пронзительно взглянул Маку в глаза, – вопрос можно?

– Конечно.

– Да же не один – два вопроса…

– Ничего страшного.

– Ты кем работаешь?

– Я?

Грегори молча кивнул.

– А-а… занимаюсь продажами автомобильных шин.

"Вот дьявол, – Мак обернулся и посмотрел в окно, – ты еще спроси: не коммивояжер ли я? Ну и коммивояжер. А тебе-то зачем об этом знать?"

– Ясно, – у Пэка появился румянец на щеках, – ты владелец фирмы?

– Да! – не моргнув глазом, ответил Мак (он умел отлично врать).

"Так-так, – подумал Грегори, – значит, мой новый знакомый имеет свою фирму по продаже автомобильных шин. Это хорошо. Это очень хорошо! Кто будет его искать? Никто."

– А Санта… Скажи, это ты так развлекаешься?

– Я тебе, Грегори, разве не говорил, что не помню своих родителей.

– Нет, впервые об этом слышу.

– Я вырос в приюте. Надеюсь, не нужно рассказывать о том, каким бывает Рождество в приютах?

– Не стоит, Мак. Не стоит. Не тереби душу.

Мак опустил голову и, не глядя на собеседника, сказал:

– Представляешь, я до сих пор верю в то, что Санта-Клаус существует на самом деле…

"Он точно идиот, – Пэк мысленно ухмыльнулся, – надо же! Спасибо, фортуна, что ты (…(мне такое везение. В канун Рождества! Сыграю с этим дураком в Санту, а потом… Кто будет искать этого идиота?"

– Пред-став-ля-ю, – Грегори откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди, – я тоже верю в Санту… Большой нос, розовые щеки, изящные очки, красные штаны и шапка, отороченная белым мехом, черный сверкающий ремень, до блеска начищенные высокие сапоги из черной кожи. Санта! Живет на Северном полюсе в ледяной пещере. Там же находится фабрика, на которой эльфы изготавливают игрушки для детей.

– Да, Грег, да.

– Салат готов, – появившаяся буквально из ниоткуда официантка поставила на стол две голубенькие тарелочки, бутылку содовой, да пару высоких стеклянных стаканчиков, – гуся я принесу примерно через десять минут. Вас устроит?

Мак, подвинув к себе тарелочку с салатом, кивнул.

– Мы, конечно же, подождем. Грегори, после гуся ты сможешь исполнить мою просьбу?

– Да!

Внезапно старик почувствовал легкое головокружение. Это происходило потому, что все его естество желало, чтобы все закончилось. И как можно скорее. Мак закрыл глаза в тот момент, когда он "услышал мысли" Грегори Пэка. Странным было то, что сам Грегори сейчас думал о другом. Он думал о деньгах владельца небольшой фирмы, занимающейся продажей автомобильных шин. Тем не менее, Мак "слышал мысли" своей новоиспеченной жертвы. Мысли, которые должны будут появиться в голове Грегори Пэка многим позже. После того, как он – Мак съест очередного Санта-Клауса, роль которого на сей раз исполнит сидящий напротив него Пэк…

`Далее почерк меняется на хорошо читаемый.`

…когда попытался запихнуть письмо в рот свиной голове, она укусила меня. Больно, до крови. Я стоял и тупо смотрел, как на стол капает красное… Осторожно потянулся снова. Зубы щелкнули в миллиметре от пальцев. Плохо, ах как плохо… Мой Санта не получит письмо… Я стоял и не знал, что делать. Запах подгорающего мяса привел меня в чувство. Проклятие!!! Я бросился к сковородке, торопливо перевернул отбивные, подлил масла… И тут же нашел выход. Вернулся к столу, на котором стояла голова, с молотком – им я отбивал мясо. И стал бить, бить, бить по оскаленной харе!!! Клыки крошились и выпадали, и шустро куда-то бежали по столу – но были уже не страшны… Я вложил письмо в беззубый и безопасный рот. А натянул на свиную башку красный с белым колпак… Теперь письмо дойдет по назначению. И маленький рождественский подарочек моему Санте – я поставил его на стол. Всё, можно ужинать. Санта, мой милый Санта, как жаль что тебя нет рядом…

`Далее почерк меняется на неудобочитаемый.`

…плохо чувствуешь?

Проницательные серые глазки Грегори впились в старика. Мак покачал головой.

– Нет-нет, ничего страшного. Это, наверное, от погоды.

На улице тем временем стемнело… Снег крупными хлопьями валил, и валил, и, казалось, этому снежному беспределу не будет конца.

– Ваш гусь, – официантка поставила на стол большое блюдо, – и виски.

– Благодарим, – Мак начал понемногу приходить в себя.

Грегори достал сигареты и закурил, глядя на то, как его новый друг разделывает рождественского гуся.

– У вас это здорово получается. – заметил он, стряхнув пепел в пепельницу.

– Вы успели это заметить?

Грегори, улыбнувшись, кивнул.

– Заметил. Вы умеете обращаться с ножом, как заправский повар.

"Гм-м, – подумал Мак, отрезая гусю крылышко, – повар… Надо же, прозорливый какой попался… Думает одурачить меня! Наивный человек. Думает, что у меня полно денег! Идиот! Ограбить захотел… Хе-х, ну-ну! Посмотрим кто кого…"

– Не удивительно, я некоторое время действительно работал поваром в небольшом ресторанчике.

– В китайском?

– Почему китайском?

– Не знаю. Просто я пару раз ел утку по-пекински. Это как-то само собой на ум пришло.

– Ясно, дайте мне свою тарелочку.

Грегори подвинул к Маку тарелку, и тот положил на нее поджаристое крылышко и ножку.

– Хороший гусь. Наслаждение. Берите.

Грегори через минуту начал есть.

– А когда мы сможем приступить?

Пэк, жуя мясо, произнес:

– Приступить?

– Я имею в виду представление.

– А-а, вы об этом! Сейчас немного перекусим и приступим. Пойдет?

– Хорошо.

– Только вот где вы хотите его посмотреть?

– Есть у меня на примете отличное место, – ответил Мак, вспомнив о заброшенном доме на пустыре, – тихое. Там нам никто не помешает.

"Это-то мне и нужно, – Грегори ликовал, – тихое место – это просто здорово. Чик ножичком по горлу…"

– Ну, тогда о'кей. Договорились. Виски?

– Не откажусь.

Старик отвинтил пробку и наполнил до краев две изящные рюмки.

– За наше знакомство, Грегори!

9.

Это не дневник, думает Скалли. Не дневник в обычном понимании слова, описывающий день за днем происходившие с автором события. И даже не летопись ежегодных рождественских ритуалов.

Вырванные, выдернутые из больного мозга, совершенно бессвязные обрывки воспоминаний о вьетнамской войне, где Свинопас якобы побывал. И – обстоятельный, занудно подробный рассказ о предыстории одного из убийств. Непонятно, правда, которого. В списке жертв Свинопаса Грегори Пэк не числится…

Известных жертв, тут же поправила себя Скалли. Грегори Пэк – надо понимать, псевдоним, как и все имена в людоедском опусе. Но лист под первым номером из папки Меллоу был вложен в рот именно первому (официально – первому) убитому Санта-Клаусу. Тем не менее описано там именно начало эпизода с "Грегори Пэком". Значит, либо были жертвы и до декабря 1969 года – не найденные, пропавшие без вести, ускользнувшие от внимания ФБР и полиции (по меньшей мере одна жертва). Либо – все описанное никогда и нигде не происходило. Очередной камень в кусты…

Лист без номера

Оригинал документа,

найденного на месте убийства

Майка "Скрудвайзера" Бермана

23.12.2001 г.

(страница, разорванная наискось)

После того, как с виски и гусем было покончено, Мак и Грегори Пэк направились на улицу, не забыв прежде расплатиться за ужин. Они вышли из кафе, (…(

(…(быстро закрыл за ними дверь.

(…(но, боятся, что не успе… ик-к… ют до наступления Рождества разбрестись по домам, – сказал Грегори, глядя на Мака осоловевшими от спиртного глазками.

(…(ное, – старик решительно шел к своему старенькому "Бьюику", – видишь, какая кутерьма здесь творится.

(…(…ня, – Пэк едва не поскользнулся, – снегу навалило нещадно. Ик-к…

(…(была засыпана снежными хлопьями по самую макушку. И старик, прежде чем подойти к ней, присел и посмотрел под автомобиль.

(…(и не выехать со стоянки!

(…(бя, Мак, есть?

(…(качал головой. О какой лопате можно было говорить, если он все это время был вместе с Грегори в ка… (…(

(…(с пьяного спрос?

(…(эй!

(…(

(…(

(…(

(…(

– Извини, что-то меня раз-ве-з-ло, приятель! – извинился Пэк, глядя куда-то в сторону.

– Да ничего, я и сам иногда перебираю спиртного.

– Ты здесь, пожалуйста, побудь немного. Я постараюсь что-нибудь придумать. О'кей?

Мак кивнул, понимая, что у него нет иного выбора. Пусть себе идет и ищет лопату. Время еще есть.

– Ну, тогда я сейчас. Будь спок!

– Хорошо-хорошо, – сказал старик и его слова тут же унес сильный порыв ветра.

Они сели в машину, салон которой успел за время ужина превратиться в холодильную камеру.

– Сейчас будет намного теплее, Грегори.

Мак повернул ключ в зажигании и после нескольких громких чихов старенький "Бьюик" взревел всеми своими лошадиными силами, спрятанными под капотом. Через минуту застрекотала (…(

– Как?

– Нормально, Мак, нормально. Не обращай на меня внимания.

– Ты в таком состоянии еще способен поиграть для меня в Санта-Клауса?

Грегори кивнул.

– Тогда едем…

Автомобиль, качнувшись, задним ходом покатил по заснеженной дорожке, ведущей от кафе к (…(

– Дорога свободна, – уверенно сказал Пэк, – сейчас в нашем городке на улице не встретишь даже бродячую собаку. Все сидят (…(

(…(не думай, что я останусь с тобой завтрашнего утра. И не важно, что я немного… Э-эхм… ик-к! Пья (…(

– Вперед.

Пока автомобиль ехал по дороге, Мак размышлял. И все его размышления почему-то сводились (…(

(…(посмотрел на Грега, который, опустив голову, похоже, дремал. Размышления Мака прервал (…(

(…(едва не разорвалось на части. Большая фура по широченной дуге объехала старенький "Бьюик", едва не протаранив его краем тяжело(…(

– Вот сука!

Мак яростно выругался и несколько раз стукнул (…(

– Сука!

Грегори, приоткрыв один глаза, спро(…(

– Ты чего ругаешься?

– Чего я ругаюсь? Да так… ничего. Нас только что едва (…(

Мак резко вывернул руль и (…(

– Зачем мы остано(…(

(…(дя ото сна.

– Мне ка(…(

– Да?

– Сту (…(

С(…(

(…(

(…(

(…(

– Гм-м, странно… А я никакого стука не слышал. Может быть, тебе это показалось?

– Стучит. Ты спал и не видел, что машину повело юзом. Мы ударились правой стороной о прице…

10.

К трем часам дня ей кажется, что снегопад слабеет.

Скалли устало протирает слипающиеся глаза – слишком мало спала сегодня, слишком долго вчитывалась в маньяческие бредни. Точно, снежные тучи редеют на глазах, – из окон полицейского управления становятся видны дома на противоположной стороне улицы.

Вообще-то это здание не должно бы гордо именоваться управлением полиции – но отцы города и в самом деле не экономят на финансировании стражей порядка. И, очевидно, считают, что выражение "полицейский участок" звучит слишком скромно…

Но и громкое название, и явно раздутые штаты не помогают делу… Похоже, шанс взять маньяка своими силами тает. Поиски еще ведутся – но уже вяло, по инерции, люди до предела вымотаны после ночного рейда… Как только откроют небо и расчистят взлетную полосу – немедленно прилетит орава всевозможного начальства – и из ФБР, и из полиции штата. И – наверняка – съемочные бригады с ведущих телеканалов, спешащие к месту кровавой сенсации… Во всех минувших неудачах следствия немедленно будет обвинен Малиновски, – и в будущих тоже…

Скалли тошно. Она теперь куда лучше понимает мистера хомяка – и начинает сочувствовать ему. Каждое рождество – такое… Не позавидуешь.

В здании пронзительно взвывает и тут же смолкает сигнал тревоги. Громкие голоса, топот ног… Скалли выскакивает из кабинета.

Кто-то кричит ей:

– Есть! Напоролся, сучий выродок! Ранен, далеко уйти не сможет!

Скалли понимает, что сработала ловушка шефа полиции – Свинопас попытался напасть на переодетого сотрудника. Остальные Санты должны сидеть по домам – запись короткого выступления Малиновски две местные радиостанции выдают в эфир каждые полчаса. Но почему "не сможет"? Он что, вырвался? Куда же смотрели люди из подстраховки?

На этот раз доезжают быстро – повезло, по улице в нужном направлении только-только прокатил снегоочиститель. Да и снегопад почти прекратился. Скалли успевает перечитать лишь часть очередного листка из литературного опуса людоеда…

Лист без номера

Оригинал документа,

найденного на месте убийства

Клинта Дж. Р. Уильямса

23.12.2001 г.

…Дрожа от холода, Мак закрыл тетрадь и стал, не моргая смотреть на колышущийся огонек свечи. Его пальцы так замерзли, что совсем не гнулись. Они были похожи на скрюченные сосульки, и прикосновение к чему бы то ни было могло…

– Старею.

Мак встал и, пройдя к окну, закрыл глаза.

Дикое завывание ветра, от резкого порыва которого затрещали водосточные трубы, повторилось вновь и вновь… Мак прислушался…

– Нет, мне это только причудилось.

Он посмотрел на наручные часы, по форме напоминающие замерзшую капельку воды. Он вспомнил, что носил эти часы с детства. Их появление почти совпало со смертью отца.

– Нужно торопиться, – сказав это, старик резко встал и посмотрел на шевелящийся мешок.

Руки затекли и Мак, чтобы немного размяться, сделал несколько вращающих движений. Минутная гимнастика. Именно она не раз спасала его во Вьетнаме. Сидишь, бывало в засаде. Ждешь желтопузых. Ноги вливаются в землю, а руки приклеиваются к винтовке с такой силой, что можно только с большими усилиями оторвать их от цевья. А вьетнамиты – довольно прыткий народец. Прощелкал клювом их появление – считай, твоя песенка спета. Сколько отличных…

11.

Они подъезжают почти одновременно с Малиновски. И – всё оказывается не так, как представлялось Скалли.

Свинопас действительно "напоролся" – но отнюдь не на подчиненного шефа полиции.

Место действия – Лонг-лейн-роуд, улица на самой окраине Форт-Тийч. С одной стороны – аккуратные двухэтажные дома. С другой – кемпинг, выходящий на замерзшее озеро – живописная россыпь небольших коттеджиков. Летом здесь наверняка оживленно, но сейчас почти никто не живет. Именно сюда Свинопас попытался заманить жертву.

Санта-Клаус – огромный плечистый мужчина, проигнорировавший предупреждение, – рассказывает:

– Чтобы из-за какого-то недоноска наши дети остались без праздника?! Ну уж дудки! Как только из агентства позвонили с извинениями и обещали вернуть деньги – я так и сказал: хрен вам!!! Достал из шкафа костюм, три года там пылился, созвонился с Мастерсами, с Либерманами – у них дети тоже Санту ждали… Короче, иду по улице – мешок, посох, всё путем. Дамочка подваливает: ах, ах, ах, выручите, мистер, моя внученька ждет Санту с подарком, пять лет всего малышке, верит в настоящего Санта-Клауса, стишок для него выучила, а тут такое… Не могли бы вы, дескать, помочь, – вручить подарок… Чтоб не помочь, дело недолгое… Ну и пошли – сюда.

– Понятно, – комментирует Малиновски. – Не окончательно еще Свинопас сбрендил. Снегопад ослаб, видимость улучшилась, народу на улицах прибавилось. Затаился в засаде, послал сообщницу… Значит, есть и такая…

– Если бы! – восклицает Санта. – Идем сюда, дамочка показывает на коттеджик… И тут у меня подозрения зашевелились смутные… К домишке, где она якобы с внучкой живет, – тропинка едва-едва натоптана. Словно раз-другой прошли, не больше. К другим – жилым – тоже подходы занесены, но след – типа траншеи такой замазанной – остается. Видно, что нахожено… А здесь – целина. И подарок, что она мне всучила… Коробка большая, но что-то больно легонькая. И бант наверху – кривой какой-то, косой, у продавщиц в магазинах совсем не такие выходят, рука у них набитая… Ну, я шаг-то сбавил, мысли нехорошие в голове заворочались… И вижу: следы-то за бабой – не женские совсем! Мужские следы, крупные!

– Трансвестит, мать твою! – вопит Малиновски. – Гребаный трансвестит!

Бросается к рации, нажимает на клавиши, торопливо выкрикивает фразы…

Санта-Клаус невозмутимо ждет. Шеф полиции возвращается.

– Ну и что дальше?

– Ну, она – или он? – почувствовала что-то. Разворачивается. Рука – нырк под куртку. Нож! Здоровый такой, тесак настоящий. Я посохом – хрясь! По руке, значит. Нож – в сугроб. Эта гнида – бежать. Напрямую, через сугробы. Но я-то, из дома выходя, пушку в карман шубы сунул – ну как действительно напорюсь, береженого Бог бережет… Рукавицу стряхнул, достал, стреляю… Четыре раза. Дважды попал – близко было, натурально видел, как пули в спину ударялись…

Этот момент рассказа вызывает у полицейских большие сомнения. Они прошли по следу – попетлявшему по кемпингу и исчезнувшему на натоптанном тротуаре Лонг-лейн-роуд. Ни одного кровавого пятна не обнаружилось.

Санта заканчивает рассказ:

– Гляжу – не падает сволочь! Я следом было – но чувствую: не догнать. В длинной шубе путаюсь, а этот шустро так убегает… Вернулся, сотовый достал, полицию вызвал. Вот и все, собственно.

…В коттеджике, куда Свинопас пытался заманить жертву, всё готово к пиршеству. Большая сковородка стоит на электроплитке, рядом – бутыль с соевым маслом. На кухонном столе – специи, разделочные ножи, большая доска.

А на столе в гостиной – целая коллекция фигурок поросят. Семь штук. Все разные. И – свернутый в трубочку листок. Свинопас решил вновь скрупулезно исполнить свой ритуал в полном объеме.

Скалли тут же начинает вчитываться в неровные строчки – без машинописной расшифровки дело движется куда медленнее. Полицейские тщательно обыскивают коттедж.

Лист без номера

Оригинал документа,

найденного на месте убийства

Клинта Дж. Р. Уильямса

23.12.2001 г.

(продолжение)

– Санта! Ты слышишь меня, Санта?!

Ответа не было.

Старик пристально посмотрел на шевелящийся мешок, из которого ему слышалось жалобное похрюкивание.

Мак опустил руку в карман…

– Санта, не подгоняй меня! Не торопи! Ты получишь и письмо, и подарок, получишь всё…

Не успел старик взять нож, как услышал странные слова из далекого прошлого: "Давай-давай, дуй вместе с ним. И не брюзжи о легкой жизни. Нет ее… И ни о чем меня не спрашивай. Я поступаю так, потому что убежден, что так правильно. Долг – прежде всего, остальное – шелуха!"

– Долг прежде всего, – он крепко сжал в руке нож, – долг прежде всего!

Мак осторожно пошел в ту сторону, откуда доносились хрюкающие звуки. Мешок, в котором находилась связанная свинья, пошевелился еще несколько раз… Затем он сильно наклонился и повалился на бок.

– Не дергайся, Пигги, не дергайся.

Мак взглянул на мешок, и тотчас в призрачном мареве блеснуло лезвие ножа, который старик держал перед собой.

– Санта-а-а-а!

Остановившись, Мак почувствовал, что его глаза застелил туман воспоминаний. Стоя посередине комнаты, он не мог понять, что происходит. С одной стороны: он – Мак – стоит здесь, отсчитывая минуты, отделяющие его от завершения намеченного плана. С другой: он – Стив – сейчас находится далеко от заброшенного дома. Где-то во Вьетнаме… Скорее всего, у подножия пригорка, с обеих сторон к которому подступил непроходимый лес. Старик закрыл глаза, чувствуя подступающий к горлу ком. Он опустил руку и присел, отчетливо вспомнив, как (он? или Стив?), положив винтовку себе на колени, стал пристально смотреть на Санту, стоящего впереди. Санта, покрутив головой, вытянул руки и приподнялся на цыпочках. Спустя несколько мгновений он вздохнул. Дежа-вю… Опять чужие воспоминания…

`Далее почерк меняется на разборчивый.`

– Ты что-то услышал?

Санта описал указательным пальцем полукруг в воздухе и потом несколько раз помахал руками.

– Что ты хочешь сказать?

Тьфу, будь я проклят! Как я мог забыть, что Санта немой! Мой Санта немой… Смешно…

`Почерк вновь меняется на неудобочитаемый.`

Внезапно все чувства Мака смешались. Неужели ложные воспоминания как-то связаны с наступающим Рождеством?

– Связаны, связаны, если я не сделаю этого – непременно начну стареть.

Старик резко поднял голову и дико захохотал. И от этого хохота, казалось, дрожат стены дома на пустыре.

– Мак… Ма-ак Ре-эй… Ма-а-ак Ре-э-эй! – слышалось ему отовсюду, – Мак… Ма-ак Ре-эй… Ма-а-ак Ре-э-эй!

Старик бросил нож на пол и закрыл руками уши, дабы не слышать слова, доносящиеся невесть откуда. Он попытался поднять нож – тщетно! Руки и ноги не слушались. Он попытался что-то сказать – перекрыть, заглушить голоса – они лишь стали громче…

– Мак… Ма-ак Ре-эй… Ма-а-ак Ре-э-эй! Мак… Ма-ак Ре-эй… Ма-а-ак Ре-э-эй! Мак… Ма-ак Ре-эй… Ма-а-ак Ре-э-эй!

"Черт возьми, – старик едва сдерживал себя от бегства из заброшенного дома, – неужели это будет продолжаться снова и снова? Из года в год. Одно и то же! Одно и тоже!!! Одно…

Лист без номера

Оригинал документа,

найденного на месте неудачного покушения

на Айвена Симончука

24.12.2001 г.

(…(пешком?

– Придется…

Они вышли из машины. Утопая по колено в снегу, пошли вперед.

– Грегори, ты не забыл в машине костюм Санта-Клауса?

Пэк покачал головой.

– Не беспокойся. Плохо то, что я, вероятно, не смогу добраться до дома к началу празднования Рождества.

– Если представление не затянется – вполне даже успеешь.

Не затянется, не затянется, – думал Пэк, пробираясь через снежные заносы, – я тебя быстро… Не беспокойся!

– После представления я провожу тебя. Бродить одному опасно.

– Договорились… Долго еще идти?

Мак остановился и, перехватив небольшой портфель другой рукой, сказал:

– Если я не ошибаюсь, минут десять. Кстати…

Мак открыл портфель и достал из него полупинтовую бутылочку "Джонни Уокера"

– Не хочешь сделать пару глотков? А то неровен час, замерзнем к чертовой бабушке…

Старик протянул бутылочку своему спутнику, который уже почти протрезвел.

– Не откажусь. Давай ее сюда!

Пэк сделал несколько глотков. Потом, скорчив лицо, несколько раз крякнул и через минуту вернул бутылочку старику.

– О-о, – Мак заметил, что бутылка наполовину опустела. – Да ты силен…

Пэк пожав плечами, передернулся.

– Прости, приятель, немного не рассчитал. Ну да и тебе еще осталось.

Старик засмеялся.

– Мне-то хватит, не переживай, Грегори. А дома найдется еще одна бутылочка, но побольше этой.

– Да где же, наконец, этот чертов дом?

Мак вытянув руку вперед, ответил:

– Во-о-он он…

– Где?

– Левее, левее… Видишь два желтых пятна? Он и есть.

Старик допил оставшееся виски и, размахнувшись, швырнул бутылку в непроглядную снежную мглу.

– Идем, время не ждет.

– О'кей, приятель!

`Далее почерк меняется на разборчивый.`

…Вы когда-нибудь пробовали зарезать свинью складным ножом? Нелегкое занятие, смею вас заверить. Но у меня был богатый опыт. Если нет под рукой старого доброго штыка от "Гаранда", и вообще ничего режущего – то сойдет все что угодно. Можно даже забить свинью – в самом прямом смысле забить – бейсбольной битой. Я один раз попробовал. Мясо заодно и отбивается… Но, потом, поджаренное, – чем-то весьма сильно воняет… Глотку надо перерезать обязательно. И спустить кровь. Нет ножа – перегрызите хоть зубами, если не хотите испортить рождественский ужин. Помню, однажды…

`Далее почерк меняется на скачущий, неразборчивый.`

(…(…желтых пятна оказались фонарями под жестяными колпаками. На одном фонарном столбе белела табличка: "ПРОДАЕТСЯ" и что-то еще снизу, мелко, неразборчиво – очевидно, координаты агента по недвижимости…

– Тихо тут у вас… – Грегори нервно облизал губы. – Безлюдно. Зови – не дозовешься.

– Тихо, – кивнул Мак, просунув руку в портфель. – Как в могиле…

И добавил – другим, встревоженным голосом:

– Дьявол! Что это?!

– Ты о чем?

– Смотри!

Мак кивнул и его спутник, обернувшись, увидел появившиеся за снежной пеленой очертания заброшенного дома. Они были похожи на скелет совершенно невообразимого существа, только что поднявшегося на бренную землю из преисподней.

– Это всего лишь забро-э-э-э-э…

Речь Пэка сменилась булькающим звуком. Он упал лицом в снег. Мак убрал в портфель завернутый в тряпку (…(

(…(…дойдя к дергающемуся мешку, пнул его.

– Грегори, ты готов к представлению?!…

В ответ прозвучало нечленораздельное похрюкивание.

– Готов… – Губы старика скривились в улыбке.

Старик, скривив губы, захохотал, и в то же мгновение по стенам пробежали, подобно тараканам (…(

`Далее почерк меняется на разборчивый.`

… веревку с умом – чтобы наружу пролезла лишь свиная башка. Хотя – из рождественского мешка может вылезти всё, что угодно. Может показаться разбитая, кишащая червями голова старины Бе Бо. Может вынырнуть потная рожа сержанта – зыркнет выпученными глазами и заорет: "Развяжи мешок, гребаный в очко членосос!" Лучше не рисковать… Если что – начну вновь стягивать веревку, пока не удавлю сержанта…

Я напрасно опасался. Мой Санта совершил чудо. Опять совершил, милый, милый Санта… Из мешка высунулся свиной пятачок – а затем вся голова борова. Он моргал и моргал своими крохотными заплывшими глазками. Потом завизжал.

– Начинаем, начинаем представление для ребят! – радостно пропел я. И воткнул нож в сонную артерию – самым маленьким, коротким лезвием.

Кровь вылетела далеко. До стен. До потолка. Я чуть развернул мешок – чтобы струя не испортила письмо к милому моему Санте…

…А в кишках опять оказалось полно червей. Они извивались, расползались по комнате. Я давил их подошвами. Ну почему в Новой Англии все свиньи страдают от ленточных паразитов? Надо пожаловаться в…

`Далее почерк меняется на скачущий, неразборчивый.`

Старик положил окровавленный нож на стол и придвинул к свече отрезанную голову. Натянул на нее красный с белым колпак. По неровным доскам, из которых был сколочен стол, расползалась лужица крови.

Газа здесь не было, электричество тоже. Зато хватало дерева – с кухни доносилось потрескивание огня и шипение жарящегося мяса. Наверное, очень скоро дом сгорит… Ну и ладно, подумал Мак, не дом и был. Он аккуратно вложил письмо в потребовавший столько трудов почтовый ящик. В ящик, который может сработать лишь раз в году…

Потом он пошел на кухню, откуда все сильнее доносился аромат жареного мяса. Через четверть часа старик вернулся. За спиной, в раскрытой двери, встали сполохи пламени. Начинался пожар.

– Санта-а-а-а!!! – казалось, ветхий дом сейчас рухнет от вопля. – Ты слышишь меня, Санта-а-а-а!!!

И – трепетным эхом послышался тихий ответ:

– Санта-а-а…

Мак облегченно вздохнул, взял в руки зеркало. Всмотрелся свое отражение.

Морщинки на щеках исчезли. Все до одной. Он убрал зеркало в портфель.

– Свершилось… Спасибо, спасибо, милый мой Санта… Буду жить… жить… жить…