355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Виктор Остовский » Моссад: путем обмана (разоблачения израильского разведчика) » Текст книги (страница 18)
Моссад: путем обмана (разоблачения израильского разведчика)
  • Текст добавлен: 7 октября 2016, 01:18

Текст книги "Моссад: путем обмана (разоблачения израильского разведчика)"


Автор книги: Виктор Остовский


Соавторы: Клэр Хой
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

* * *

Следующую историю мне рассказал Ури Динур, во время моей учебы инструктор по НАКА, а во времена, о которых идет речь, – ответственный за резидентуру «Аль» в Нью-Йорке. Динур принимал активное участие в операции, касавшейся внешней политики США, ставшей важной внутриполитической проблемой президента Джимми Картера и вызвавшей грязный расовый конфликт между американскими евреями и вождями негритянской общины США. Если бы американцы знали, в каких масштабах был в это дело замешан Моссад, это сильно повредило бы традиционно хорошим отношениям между нашими странами, возможно, даже разрушило бы их.

Сначала вернемся в 1979 год.

Самым выдающимся событием этого года было окончательное подписание договоренного в сентябре 1978 года Кэмп-дэвидского соглашения о «Рамочных условиях мирного урегулирования» египетским президентом Анваром Садатом, израильским премьер-министром Менахемом Бегином и президентом США Джимми Картером. Большая часть арабского мира была шокирована политикой Садата и отреагировала на нее яростными нападками. А Бегин начал раскаиваться в том, что пошел на переговоры, почти сразу же после того, как покинул Кэмп-Дэвид.

Государственный секретарь (министр иностранных дел) США Сайрус Вэнс в 1978 году в последнюю минуту своей спешной дипломатией попытался найти решение до установленного окончательного срока подписания соглашения (17 декабря 1978 г.). Подписать договор к этому сроку не удалось из-за отказа Бегина вести серьезные переговоры, что привело к глубокому недоверию между Вашингтоном и Иерусалимом. В начале 1979 года Бегин отправил своего министра иностранных дел Моше Даяна в Брюссель, где он должен был встретиться с Вэнсом и премьер-министром Египта Мустафой Калилем, чтобы найти возможность продолжения замороженных переговоров. Но Бегин грубо заявил, что Даян может говорить лишь о том «как, когда и где» будут продолжены переговоры, но не о содержании Кэмп-дэвидского соглашения.

В конец декабря 1978 года обычно расколотый Кнессет огромным большинством голосов – 66 против 6 – проголосовал за жесткую позицию Бегина по отношению к Каиру и Вашингтону. Для подкрепления своей позиции Израиль остановил вывод своей военной техники, что должно было после подписания мирного соглашения ускорить вывод израильских войск с Синайского полуострова. Израиль усилил свои атаки на палестинские лагеря в Ливане, на что сенатор от Демократической партии от штата Флорида Ричард Стоун, председатель сенатской комиссии по вопросам Ближнего Востока и Юго-Восточной Азии, заметил, что израильтяне, похоже, «отступили на свои баррикады».

После голосования в Кнессете Бегин позвонил руководителям еврейских общин США и настаивал на том, что произраильские группы в Америке должны начать массированную кампанию отправки в Белый дом и Конгресс писем и телеграмм в поддержку его жесткой позиции. Группа из 33 еврейских интеллектуалов, включая известных писателей Сола Беллоу и Ирвинга Хоуи, которые раньше критиковали несговорчивость Бегина, послали Картеру письмо, в котором назвали американскую поддержку Каира «неприемлемой».

В феврале 1979 года США хотели ускорить мирный процесс и потребовали и от Израиля и от Египта встретиться с Сайрусом Вэнсом в Кэмп-Дэвиде. С этим согласились обе стороны, хотя Израиль был очень возмещен докладом о нарушении прав человека, который был передан Конгрессу министерством Вэнса, – в нем говорилось о «систематических» издевательствах над арабами на оккупированных территориях и в Секторе Газа.

За две недели до публикации этого доклада газетой «Вашингтон Пост» израильские танки вечером ворвались в деревни на Западном береге реки Иордан и разрушили четыре арабских дома. Кроме того, правительство основало новый опорный пункт у Нуеймы, к северу от Иерихона – в качестве предшественника нового поселения. С появлением нового поселения их общее количество возросло до 51, в которых жили 5000 евреев среди 692000 палестинцев.

В этой напряженной и запутанной ситуации Картер в марте начал свою личную шестидневную миссию в Каир и Иерусалим. Несмотря на неблагоприятные предпосылки, ему удалось убедить обе стороны принять сформулированный американцами компромисс, что могло привести враждующие сторону настолько близко к миру, как это не удавалось за все предшествующие тридцать лет. Цена, которую пришлось за это заплатить Картеру, составила 5 миллиардов долларов дополнительной помощи Египту и Израилю в последующие три года. Большие проблемы возникли из-за нежелания Израиля вернуть Египту нефтяные месторождения на Синае, и, естественно, из-за нерешенного вопроса о палестинской автономии на оккупированных территориях.

В мае Картер назначил 60-летнего техасца Роберта С. Страусса, тогдашнего председателя Национального конвента Демократической партии «специальным послом» для второго этапа мирных переговоров. В то время как Израиль формально согласился с содержанием переговоров, он продолжил свои атаки на палестинские лагеря в Ливане. Кабинет Бегина проголосовал восемью голосами против пяти за создание нового еврейского поселения в Элон-Морех на Западном берегу Иордана. В результате этого 59 видных американских евреев написали Бегину открытое письмо с жесткой критикой израильской политики создания поселений.

Положение еще более осложнилось после легкого сердечного приступа Бегина. Моше Даян узнал, что у него рак. Инфляция в Израиле достигла 100%. Дефицит торгового баланса приближался к отметке в 4 миллиарда долларов. Общий внешний долг Израиля за последние пять лет удвоился и достиг 13 миллиардов долларов, что вызвало тяжелый внутриполитический кризис. И когда Картер еще сравнил ситуацию с палестинцами с положением чернокожих в США в период движения за гражданские права, то вопль возмущения пронесся по Израилю.

И Садат, и Картер стали оказывать давление на Израиль, чтобы он согласился с планом палестинской автономии. Арабские страны покровительствовали идее создания независимого суверенного государства на Западном берегу реки Иордан и в Секторе Газа как новой родине уже проживавших там палестинцев и миллионов палестинцев диаспоры. Но израильтяне решительно выступали против создания враждебного государства – прежде всего как государства, которым управлял бы руководитель ООП Ясир Арафат, непосредственно у их границы. Израиль подозревал, что американская зависимость от арабской нефти изменяет политические приоритеты США в направлении поддержки арабских интересов.

Пока Бегин лечился после сердечного приступа, правительством управлял Моше Даян. В августе он предостерег Соединенные Штаты от дипломатического признания ООП или от поддержки усилий по созданию независимого палестинского государства на Западном берегу реки Иордан и в Секторе Газа. В конце бурного пятичасового обсуждения в правительстве кабинет проголосовал за то, чтобы потребовать от Соединенных Штатов придерживаться их прежних обязательств, в особенности, обещания накладывать вето на любую просьбу арабских государств об изменении резолюции ООН № 242 1967 года, которая признавала право Израиля на существование. Израиль угрожал совсем отказаться от продолжения застопорившихся переговоров об «автономии» палестинцев, если американцы будут упорно настаивать на установлении отношений с ООП.

Особенно возмущала израильтян хорошо скоординированная инициатива в начале лета 1979 года, с помощью которой Саудовская Аравия, Кувейт и ООП попытались изменить ход событий в свою пользу. Началось с того, что саудовцы с июля на протяжении квартала увеличили добычу нефти на 1 миллион баррелей в день, чтобы справиться с дефицитом нефти на американском рынке. Кроме того, ООП заняла более миролюбивую позицию, по меньшей мере, публично, в надежде улучшить свой достаточно негативный образ на Западе. А дипломаты Кувейта предложили в ООН проект резолюции, которая увязывала право Израиля на существование (Резолюция № 242) с международным признанием права палестинцев на самоопределение.

Этот план был разработан на встрече в июне, когда наследный принц Саудовской Аравии Фахд пригласил Арафата в Эр-Рияд и убедил его хотя бы на время улучшить отношения ООП и США, для чего ООП следовало снизить свою террористическую активность. Кувейт подключили к этой инициативе, потому что его посол Абдалла Яккуб Бишара, который в то время входил в Совет Безопасности ООН, пользовался всеобщим уважением.

Чтобы успокоить израильтян, американцы четко отказывались поддержать какую-либо резолюцию о создании независимого палестинского государства. Но более мягко сформулированную резолюцию они не исключали; в ней должны были признаваться законные политические права палестинцев и, таким образом, Резолюция № 242 приводилась в соответствие с Кэмп-дэвидским соглашением.

Когда египетский премьер-министр Мустафа Калиль во время переговоров об автономии, которые проходили в отеле «Маунт-Кармель» на горе над гаванью Хайфы, заявил, что его страна поддержит резолюцию ООН с требованием предоставления прав палестинцам, израильский министр юстиции Шмуель Тамир обвинил Египет в том, что он «подвергает опасности весь продвигающийся мирный процесс».

Само собой разумеется, что Моссад тоже волновался из-за происходящих процессов, но особенно из-за возраставшего влияния на внутреннюю политику министра обороны Израиля Эзера Вейцмана. Моссад не доверял Вейцману, бывшему летчику и заместителю главнокомандующего в Шестидневной войне 1967 года. Вейцман был мужественный командир и «отец» израильских ВВС. Но в нем видели друга арабов и даже определяли как предателя. Враждебность Моссад к нему была жалкой и мелочной. Хотя он был министром обороны, Вейцман не получал от Моссад доступа к сверхсекретным сведениям. Вейцман был свободомыслящим и независимым человеком, который в одном вопросе соглашался с тобой, но в другом придерживался совсем иного мнения. Он никогда не придерживался партийной линии. Он делал то, что считал правильным. Такие люди, как он, опасны, потому что непредсказуемы.

Но Вейцман выдержал испытание с честью. В стране, где почти каждый служит в армии, военная служба очень важна. Так что в результате получается правительство, в котором сидит очень много генералов. Люди часто не понимают, что в этом может быть плохого. А дело именно в людях, ноздри которых дрожат, учуяв запах пороха.

Но и между Бегином и Даяном были большие разногласия. Даян, в начале член Партии труда, вышел из нее и присоединился к харизматическому правому политику Бегину. Но их оценки палестинцев были совершенно противоположны. Даян, как и большинство членов Партии труда, видели в палестинцах пусть противников, но людей. Бегин и его партия не видели людей, а видели проблему. Даян мог бы сказать: «Я лучше бы жил в мире с этими людьми и я помню время, когда это было так». Бегин сказал бы: «Я хотел бы, чтобы их вообще здесь не было, но, к сожалению, ничего не могу в этом изменить».

В это время Моссад установил свой первый контакт с владельцами плантаций опиумного мака в Таиланде. Американцы попытались было принудить крестьян отказаться от посевов опия, и вместо этого убеждали их начать выращивать кофе. Целью Моссад было устроиться и там, поддерживать их в выращивании кофе, но одновременно помогать экспортировать опиум, зарабатывая на этом деньги для операций Моссад.

Одной из таких операций были настойчивые попытки со стороны «Аль» в Нью-Йорке и Вашингтоне сорвать арабские усилия, направленные на достижение с помощью США более высокого статуса ООП и вообще палестинцев в ООН.

Израильтяне, как можно догадаться, этому не особо радовались. Атаки на израильские деревни не прекратились. Израиль по-прежнему чувствовал себя в состоянии постоянной угрозы. Даже если обстрел на какое-то время прекращался, это не означало спокойствия. Перед входом в кинотеатры и универмаги проверялись сумки. Если кто-то замечал в автобусе сумку, очевидно не принадлежавшую кому-то из пассажиров, об этом срочно сообщали водителю. Он останавливался, и все выходили из автобуса. Если кто-то случайно забывал свой «дипломат», он мог быть уверен, что его найдут, конфискуют и взорвут.

Существовало множество палестинцев, которые ежедневно приезжали в Израиль на работу с Западного берега Иордана. Многие израильтяне во время службы в армии патрулировали Западный берег и знали, как палестинцы их ненавидят. Даже если ты занимал левые позиции и считал, что у них есть право кого-то ненавидеть, тебе все равно не хотелось бы, чтобы тебя зарезали.

Было нормально, что люди правых взглядов открыто выражали свое принципиальное недоверие к палестинцам. Они считали, что если им что-то пообещаешь, то попадешь в заколдованный круг. Израильский левый сказал бы: «Дай им право выбирать». А правый возражал: «Забудь. Они проголосуют за того, с кем ты не захочешь говорить». Левый в ответ: «Но они же объявили о перемирии». Правый отвечал: «Что за перемирие? Мы не можем признать палестинцев как группу, которая может объявить перемирие». На следующий день кого-то убивает бомба, и правый говорит: «Ну, видишь? Я же тебе говорил. Они не будут соблюдать перемирие».

* * *

«Аль» в Нью-Йорке примерно с 1978 года старались получить прямой доступ к сведениям об усилиях арабских стран в связи с мирными переговорами, которые спешно пытался сдвинуть с мертвой точки президент Картер. В сентябре 1975 года тогдашний государственный секретарь д-р Генри Киссинджер официально выступил за то, чтобы США не признавали ООП и не вели с ней переговоров, пока палестинцы не признают права Израиля на существование. После этого президент Форд, а за ним президент Картер неоднократно заявляли, что будут придерживаться этого требования. Но израильтяне в это уже не особо верили.

В ноябре 1978 года, после переговоров в Кэмп-Дэвиде, Пол Файндли, конгрессмен-республиканец от штата Иллинойс и член комитета Конгресса по внешней политике, передал Арафату в связи с встречей в Дамаске послание Картера. Во время этой беседы Арафат заявил, что ООП откажется от насилия, если на территориях Западного берега реки Иордан и Сектора Газа, соединенных коридором, будет создано независимое палестинское государство.

Картер уже в начале 1977 года потребовал предоставить палестинцам «родину», весной 1979 года Милтон Вулф, американский посол в Австрии и видный еврейский руководитель встречался с Иссамом Сартави, представителем ООП в Австрии, сначала на приеме в австрийском правительстве, а потом на «коктейль-парти» в посольстве одной арабской страны. Вулф получил из Вашингтона инструкции встретиться с Сартави, но не дискутировать с ним о фундаментальных вещах. В середине июля, когда Арафат приехал в Вену, чтобы встретиться с Федеральным канцлером Австрии Бруно Крайски и немецким политиком Вилли Брандтом, Вулф и Сартави на очередной встрече уже серьезно говорили о переговорах. Когда сведения об этом стали известны общественности, Государственный департамент США заявил, что он официально «напомнил» Вулфу об официальной американской линии, в соответствии с которой переговоры с ООП вести нельзя. Но Моссад знал, что Вулф вел свои переговоры по прямым указаниям из Вашингтона.

В Соединенных Штатах укреплялось стремление достичь определенного мирного компромисса. Да и сами арабы постепенно увидели преимущества такого урегулирования. Моссад через свою сеть прослушивания частных квартир и офисов различных арабских послов и политиков в Вашингтоне и Нью-Йорке узнал, что ООП склоняется к согласию с позицией Киссинджера и признанию права Израиля на существование.

В то время представителем США в ООН был Эндрю Янг, чернокожий либеральный политик с юга США, близкий друг Картера и один из первых сторонников президента. Все рассматривали его как важное связующее звено между Белым Домом и чернокожей общиной Америки.

Янг, очень открытый и часто вызывающий споры посол, был представителем движения за гражданские права в США и очень сочувствовал социально слабым слоям населения. В Израиле эту его приверженность рассматривали не как про-палестинскую, а как анти-израильскую. Янг считал, что Картер стремится к такому решению, которое не только вызволит палестинцев из той плохой ситуации, в которой они находились, но и приведет к миру в регионе.

Янг был противником новых поселений на Западном берегу, но он хотел отсрочить запланированное предложение арабов о резолюции ООН о признании ООП. Янг возразил арабам, что у них нет шансов «пробить» свою резолюцию. Потому было бы лучше сформулировать более мягкое предложение, которое, в конечном счете, привело бы к той же цели, но имело бы большие шансы на осуществление.

Бишара, посол Кувейта в ООН, был движущей силой арабской резолюции и постоянно поддерживал связь с Зехди Лабибом Терзи, неофициальным представителем ООП при ООН. Так как «Аль» снимал квартиры повсюду в Вашингтоне и в Нью-Йорке и установил подслушивающие устройства, израильтяне подслушали 15 июня разговор Янга и Бишары. В ходе этого диалога Бишара объяснил, что арабы не могут больше отодвигать дебаты Совета Безопасности по резолюции, но могут предложить, чтобы Янг заранее обсудил этот вопрос с представителем ООП.

Янг пояснил Бишаре, что он не «может встречаться ни с одним представителем ООП», но добавил: « Но я могу не отклонить приглашение одного из членов Совета Безопасности и прийти к нему домой, чтобы поговорить о каких-то делах.» Как всем было известно, именно Бишара сидел в Совете Безопасности, и Янг добавил, что он не только не отклонит такое приглашение, но и «не сможет предписывать хозяину, кто еще может находиться в его доме».

25 июля 1979 года в штабе Моссад в Тель-Авиве получили телеграмму из Нью-Йорка, в которой было сказано: «Посол США при ООН встречается с представителем ООП при ООН». Телеграмма была кодирована так: «Срочно. Тигру. Черная». Это означало, что она предназначается только премьер-министру и еще нескольким наивысшим чиновникам – всего не более пяти лицам.

В зашифрованном виде ее передали шефу Моссад Ицхаку Хофи. Хофи лично передал Бегину ее расшифровку. Израильтяне были обескуражены решением Янга встретиться с Терзи. Источник информации находился в здании ООН. Это были записи перехваченных телефонных переговоров, которые вел Бишара по своей личной линии в своем офисе в ООН. Из протоколов перехвата также следовало, что Янга пригласили к Бишаре домой, и что он принял приглашение.

Началось обсуждение вопроса, нужно ли помешать встрече или дать ей состояться. Было решено дать ей пройти, потому что так были бы подтверждены опасения Израиля, что позиция США по отношению к Израилю значительно изменилась. Это предоставило бы друзьям Израиля в США доказательства, что нынешняя американская администрация проводит опасную политику. И, в свою очередь, это могло бы позволить этим друзьям Израиля сменить сегодняшнюю политику на более благоприятную для Израиля.

Кроме того, таким образом можно было бы избавиться от Янга, которого, из-за его открытости по отношению к ООП, стали рассматривать как серьезную угрозу. Он просто не соответствовал потребностям Израиля.

26 июля Янг со своим шестилетним сыном Эндрю посетил дом Бишары на Бикмен-Плейс. Янга встретили Бишара и посол Сирии. Микрофоны «Аль» записывали каждое слово. Через пять минут вошел Терзи, и пока сын Янга четверть часа играл в одиночестве, три дипломата обсуждали перенос заседания Совета Безопасности с 27 июля на 23 августа. (Этот перенос потом действительно состоялся.)

Вскоре после этого Эндрю с сыном покинули дом. В течение часа «катса» «Аль» Ури Динур подготовил полный отчет о встрече и вылетел самолетом «Эль-Аль» из Нью-Йорка в Тель-Авив. В аэропорту его встретил Ицхак Хофи, который уже до этого получил телеграмму: «Паук проглотил муху». Оба мужчины пошли с отчетом к Бегину, Хофи прочел его по дороге.

Динур оставался только шесть часов в Израиле, пока он с копией своего отчета не вернулся в Нью-Йорк. Эту копию он передал послу Израиля в ООН Йегуде Блуму.

Хофи не хотел, чтобы информация о встрече просочилась в газеты. Прежде всего, он не хотел, чтобы тайная деятельность Моссад в Нью-Йорке вышла наружу. Он считал, что Бегин достигнет большего, если пойдет на прямой контакт с Белым Домом и поговорит с людьми. Таким же образом поступил Израиль после встречи Милтона Вулфа с представителями ООП в Вене. Хофи сказал, что было бы неумно нанести удар по Янгу, который очень популярен среди негров в Америке. В любом случае, если действовать за кулисами, можно получить от американцев большие уступки.

Но Бегин не интересовался дипломатией. Он хотел увидеть, как течет кровь. Он сказал: «Я хочу сообщить это общественности». Все согласились, что нельзя давать газетам полную информацию, потому что это может разоблачить источник. Так журнал «Ньюсуик» был проинформирован только о самом факте встречи Янга с Терзи. Это, конечно, привело к запросу в Государственный департамент, и от Янга потребовали объяснений. Его первая версия звучала так, что он пошел прогуляться с сыном и без предупреждения просто нанес визит Бишаре. При этом он неожиданно встретил Терзи. Он говорил, что оба «15 или 20 минут обменивались любезностями», не более того.

Сайрусу Вэнсу, возвращавшемуся в этот момент из Эквадора, объяснение Янга телеграфировали прямо в самолет. Успокоившись, что это была лишь случайная встреча, Вэнс дал поручение представителю Госдепартамента Джеймсу Рестону 13 августа сообщить публике версию Янга в качестве официальной версии внешнеполитического ведомства.

Когда дело дошло до этого, Моссад целеустремленно начал распространять слухи, которые должны были дойти и до самого Янга, чтобы он не думал, будто Израиль удовлетворится его объяснением.

Забеспокоившийся Янг попросил о встрече Йегуду Блума. Она состоялась и продлилась два часа. Янг не знал, что Блум прочел копию отчета об его встрече с Бишарой и Терзи. Таким образом, Блуму удалось узнать от Янга гораздо больше, чем сказал американский МИД.

Блум недолюбливал Янга. В большинстве его отчетов он характеризовал Янга не особо положительно. Но Блум был опытным дипломатом, и так как он знал, что произошло на самом деле, он смог вытащить из него всю историю. Теперь израильтяне вдруг смогли бы представить самого Янга «источником», и не должны были сознаваться, что узнали о разговоре задолго до того и совсем другим путем.

Янг, все еще считая, что главная цель Израиля все-таки состоит в том, чтобы продолжить переговоры, не знал, что ему поставили ловушку. После встречи с Блумом и признания Янга американского посла в Израиле вызвали к Бегину, где ему вручили формальную ноту протеста. О ноте тут же сообщили средствам массовой информации, чтобы ее не упустили в последовавшей свистопляске.

14 августа в семь часов утра на стол Сайруса Вэнса легла телеграмма американского посла в Тель-Авиве, которая в общих чертах описывала, что, по израильской интерпретации, Янг рассказал Блуму. Рассказанное вопиюще противоречило тому, что сам Янг сообщил Госдепартаменту и официальному объяснению американского внешнеполитического ведомства, сообщенному прессе. Вэнс поехал в Белый Дом и заявил Картеру, что Янг должен уйти в отставку. Картер погодя согласился, но сказал, что он сперва должен это хорошо обдумать.

15 августа 1979 года в 10 часов утра Янг прибыл в квартиру Картера в Белом Доме, имея при себе прошение об отставке. После полуторачасовой беседы он вышел из помещения, но через некоторое время снова вернулся к Картеру. Вместе они пошли в бюро Гамильтона Джордана, где собрались высокопоставленные чиновники Белого Дома. Янг, которому Картер положил руку на плечо, рассказал своим друзьям о своей отставке. Через два часа пресс-секретарь Джоди Пауэлл, не скрывая своего волнения, сообщил журналистам о том, что, к сожалению, Янг уходит в отставку.

Американский посредник на мирных переговорах Страусс, который в этот момент летел на Ближний Восток, сказал: «Афера Янга подкрепляет... необоснованное подозрение, что Соединенные Штаты втайне ведут переговоры с ООП».

Янг позднее попытался оправдать свои действия и заявил: «Я не лгал, я только не сказал всей правды. Моим объяснениям (министру иностранных дел) я предпослал пояснение: „Я скажу вам официальную версию“. Именно официальную версию я и сообщил, и она вовсе не была ложью».

Но ущерб был нанесен, Янг был вынужден уйти, и прошло немало времени, прежде чем американцы снова попробовали установить какой-либо контакт с ООП. Таким образом, «Аль» через свою широкую сеть шпионажа удалось сломать карьеру одного из самых близких друзей Картера – в котором, однако, Израиль не видел своего друга.

* * *

Через несколько дней эта история заполонила первые полосы газет. Ури Динур сообщил Моссад, что у него постепенно начинает гореть земля под ногами, и он хочет, чтобы его перевели в другое место. Все конспиративные квартиры Моссад были закрыты, и весь нью-йоркский штаб переехал в новые апартаменты. Моссад был уверен, что его разоблачат, но этого не случилось. Это было как свист падающей бомбы. Ждешь, когда она ударит о землю и взорвется, но ничего не происходит.

Но эта афера имела такие политические последствия, которые привели к одной из самых гнусных глав в истории взаимоотношений евреев и негров в Соединенных Штатах.

Чернокожие вожди Америки пришли в ужас от отставки Янга. Мэр города Гэри, штат Индиана, Ричард Хэтчер заявил журналу «Тайм», что это была «вынужденная отставка» и «оскорбление чернокожих». Бенджамин Хукс, директор Национального Объединения Поддержки Представителей Цветных Народов (NAACP) сказал, что Янг был «жертвой обстоятельств, которые находились вне его контроля». Он добавил, что Янг «заслужил орден от президента за свой блистательный дипломатический ход», но вместо этого вынужден был покинуть свой пост.

Джесси Джексон, будущий кандидат в президенты, сказал: «Во всей стране в воздухе ощущается огромное напряжение из-за этой вынужденной отставки». Он охарактеризовал отношения между чернокожими американцами и евреями как «самые напряженные за последние 25 лет».

Сам Янг сказал, что до конфронтации между еврейскими и негритянскими лидерами дело не дойдет, но предсказывал, что могут возникнуть «своего рода разногласия между друзьями».

Он сказал также, что возрастающее понимание чернокожих в США положения на Ближнем Востоке, «ни в коем случае не может рассматриваться как анти-израильское. Его можно охарактеризовать как про-палестинское в том смысле, как этого не было раньше. В этой ситуации еврейская община должна постараться найти пути справиться с этим, не став при этом „анти-черной“.

Другие чернокожие лидеры хотели знать, почему Янга выгнали за его встречу с ООП, в то время как американский посол Вулф, видный еврейский лидер, не был уволен за несколько его встреч с представителями палестинцев. Главное различие было, конечно, в том, что Вулфа не поймали на лжи.

На самом деле победителем в этой игре интриг оказалась ООП, а не Израиль. Потому что все больше негритянских организаций поддерживали Янга, и позиция ООП, которую ранее совсем игнорировала пресса, вдруг получила такое позитивное внимание к себе. В конце августа преподобный Джозеф Лауери, президент религиозной организации Southern Christian Leadership Conference, во главе делегации посетил в Нью-Йорке Терзи и выразил ему безоговорочную поддержку «прав человека всех палестинцев, включая право на самоопределение на своей родине». Когда та же делегация на следующий день посетила израильского посла в ООН Блума, ему было заявлено, что мы не будем «приносить извинений за поддержку гражданских прав палестинцев, точно так же как мы не просили прощения у ООП за нашу поддержку Государства Израиль». В прессе цитировались слова Блума: «Смешно сравнивать нас с ООП. Это все равно, как сравнивать преступника и полицейского».

Через неделю 200 негритянских лидеров встретились в штаб-квартире NAACP в Нью-Йорке и заявили: «Некоторые еврейские организации и интеллектуалы, которые раньше выражали симпатии желаниям чернокожих американцев... стали сторонниками расистского „статус-кво“... Евреи должны проявить большую чувствительность и готовность к диалогу, чтобы не перейти на такие позиции, которые будут противоречить интересам негритянской общины».

Группа из одиннадцати еврейских интеллектуалов ответила на это, что она следит «за этими заявлениями с озабоченностью и гневом. Мы не можем сотрудничать с теми, кто опирается на полуправду, ложь, слепое рвение в каком-либо облачении или по какой бы то ни было причине... Мы не можем сотрудничать с теми, кто стал жертвой арабского шантажа».

Журнал «Тайм» опубликовал 8 октября фотографию, на которой Джесси Джексон обнимал Ясира Арафата, с которым встретился во время своей самостоятельной миссии на Ближнем Востоке. Это произошло после того, как Бегин отказался встречаться с Джексоном из-за симпатий последнего к ООП. Джексон назвал отказ Бегина «отвержением черной Америки, отклонением ее поддержки и ее денег». Во время той же поездки пастор Джозеф Лауери, сопровождавший Джесси Джексона, пел вместе с Арафатом песню «We shall overcome» («Мы победим»).

Позднее в тот же месяц Вернон Э. Джордан мл., председатель National Urban League, попытался сгладить волны, сказав: «Отношения между чернокожими и евреями не должны страдать из-за необдуманного флирта с террористическими группами, ставящими своей целью уничтожение Израиля. Движение чернокожих за гражданские права не имеет ничего общего с группировками, чье требование на признание компрометируется хладнокровными убийствами невинных граждан и школьников».

Джексон, который называет ООП «правительством в изгнании», встретился с Джорданом в Чикаго. После этой встречи Джордан заявил: «Мы согласились в том, что у нас есть разногласия, но мы не спорили».

То, что происходило, не совпадало с убеждениями Даяна. В октябре 1979 года Даян ушел в отставку из-за несогласия с жесткой политической линией Бегина по отношению к палестинцам. После этого Бегин взял на себя и руководство министерством иностранных дел. В своем интервью после отставки, которое Даян дал Дину Фишеру, шефу корпункта «Тайм» в Иерусалиме, и корреспонденту Дэвиду Халеви, Даян сказал: «Палестинцы хотят мира, и они готовы к любой форме урегулирования. Я убежден, что это достижимо».

Возможно. Но до этого события он так и не дожил.

* * *

Это операция послужила началом целой серии подобных и иных акций, в ходе которых собирались сведения от конгрессменов и сенаторов. Порой казалось, что деятельность «Аль» получила одобрение. Американцы, несомненно, что-то знали о вмешательстве Моссад, но ничего не происходило. Никто ничего не говорил. В игре разведок случается так: если кто-то замечает, как ты занимаешься шпионажем, но отводит глаза в сторону, тебя это еще более подзадоривает, пока тебя не схватят за руку, или за голову – смотря по обстоятельствам.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю