Текст книги "Близнец Бешеного"

Автор книги: Виктор Доценко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Савелий отлично помнит своё детдомовское детство, когда каждый день своего рождения ему приходилось отмечать без отца и мамы. Тогда в своих мечтах ему грезилось, что вот настанет следующий день рождения, когда мама и папа обязательно придут к нему, чтобы поздравить. Хоть на часок, хоть на мгновение! Но всякий раз его мечтам не суждено было сбиться, и это было самым удручающими воспоминаниями его детства.

Решено! В первую же ночь после окончания дня рождения Савушки, когда гости разойдутся по домам, он явится к нему. Конечно, Савелий обязательно найдёт нужные слова, найдёт, чем утешить и успокоить детское сердце, поселит в его детском сердечке надежду. Савушка получит от него то, чего ему самому не хватало в его детдомовском детстве. Единственное, о чём жалел Савелий, это о том, что он не может перенести для него какой-нибудь вещественный подарок, который, он уверен, Савушка хранил бы, как самую большую драгоценность…

* * *

Точно рассчитав разницу во времени между Москвой и Нью-Йорком, Савелий отключил свет в квартире, выдернул телефонный провод из розетки, выключил мобильник: никакой посторонний шум не должен отвлечь его от перехода его ауры из тела в эфирное пространство. Это могло привести к опасным последствиям.

Например, кто-то находит его бездыханное тело и думает, что он умер. Вызывает «скорую помощь» и врачи в полной растерянности: дыхания нет, сердце бьётся кое-как. Что они могут предпринять? Что угодно! Может начаться такая шумиха, о последствиях которой и подумать страшно. И этот пример не самый худший.

Трудно себе представить, что может произойти, наткнись на него враг в таком беспомощном состоянии!..

Чтобы максимально исключить какие-либо случайности, Савелий обзвонил тех, кто мог ему позвонить в ближайшие часы и всполошиться, когда он не ответит, а также тем, кто может заявится к нему без звонка. Всем он сказал, что очень устал, поэтому поспит два-три часа, отключив всякую связь с внешним миром. А чтобы исключить даже простую случайность, поставил квартиру на сигнализацию.

В данном случае Савелий предположил неожиданное появление начинающих воров-домушников или каких-нибудь отмороженных наркоманов. Опытные «домушники» сразу заметят сигнальную лампочку охраны и не полезут в «опасную» квартиру, а воры-дилетанты не сумеют вскрыть стальную дверь с хитрыми замками, подкреплёнными мощными задвижками изнутри.

Усевшись в позу «лотоса», Савелий проделал несколько пассов руками, стараясь сосредоточить всю свою энергетику на выполнение миссии переноса ауры из физического тела в эфирное пространство. С каждым пассом Савелий все больше и больше ощущал прилив энергетики и, как только она сконцентрировалась в единое целое, Савелий медленно опустился на спину, вытянул руки вдоль тела, а ноги выпрямил. Чуть полежав в таком положении, он настроился на выход из телесной оболочки, после чего воспарил над собственным телом, не переставляя удивляться тому, что «видит» себя со стороны, затем, усилием воли, взметнулся над заснеженной Москвой и уже через несколько мгновений очутился над знакомым нью-йоркским особняком Джулии.

Все его мысли были заняты Савушкой, а потому он сразу же оказался в его комнате. Повсюду лежали многочисленные подарки, в единой кучке были сложены упаковки, коробки, ленточки с упаковок. Его одежда аккуратно развешена на стуле рядом с кроватью.

Савелий одобрительно улыбнулся: он сам с детства рос аккуратным пацаном. И его спальное место, и тумбочка, впрочем, как его аккуратно подшитая одежда, не раз ставились в пример остальным воспитанникам детского дома.

В изголовье на стене тускло горел неоновый ночничок. Савушка лежал в своей кроватке, прижимая к груди потрёпанную фигурку медвежонка, подаренного ему Савелием ещё в два годика.

Несколько минут Савелий любовался сыном, удивляясь тому, как тот сильно повзрослел. Конечно, он регулярно видел его на видеокассете, аккуратно пересылаемой ему людьми Широши, но экран не раскрывал полной картины, и о многом приходилось только догадываться.

Савушка так крепко спал, что Савелию не хотелось его будить. И когда он уже решил оттянуть время пробуждения и сначала «навестить» Джулию, Савушка вдруг открыл глаза и, нисколько не удивившись, радостно попытался воскликнуть:

– Папа, – но, по выразительному знаку отца: приставленному пальцу к губам, тут же осёкся и тихо затараторил, – папочка! Как хорошо, что ты пришёл! Я знал, знал, что ты обязательно придёшь ко мне, чтобы поздравить меня с днём рождения! Папочка, почему ты так долго не приходил ко мне?

Он вскочил, бросился к нему на шею, и Савелию с огромным трудом удалось сосредоточить свою энергию, чтобы обрести хоть какую-то плотность телесной оболочки и сын не наткнулся на пустоту.

Поглаживая его по головке, Савелий, чтобы как-то скрыть то, что он не может говорить и вкладывает свои мысли прямо в мозг Савушки, зашевелил губами:

– Понимаешь, сыночек, я сейчас занимаюсь очень трудным делом…

– Папочка, можешь не отвлекаться на губы: я и так «слышу» тебя, – неожиданно проговорил Савушка.

– Слышишь? – удивился Савелий.

– Да, твои слова звучат прямо в моей голове!

– Это же здорово! – с улыбкой воскликнул Савелий и крепко прижал его к себе: он действительно обрадовался тому, что его сын, как и он сам, может читать его мысли.

– Скажу по секрету, что иногда я слышу, о чём думает мама, – с хитрым вздохом признался Савушка.

– Она знает об этом?

– Нет, что ты, папа! – нахмурился он. – Она ж напугаться может…

– Ты только её мысли слышишь или и других людей тоже? – поинтересовался Савелий.

– Других только иногда, лучше слышу тех, с кем больше общаюсь: Сэнсэя, воспитательницу, учителей, друзей… – перечислял он. – А ещё, папочка, я заметил, что слышу мысли только тогда, когда сам этого хочу.

– Очень хорошо, что ты можешь управлять этой способностью! Только я прошу тебя, сынок, пользоваться этим очень осторожно, – серьёзно заметил Савелий. – И коль скоро ты можешь не слышать их мыслей…

– Да, если захочу, – вставил Савелий.

– …старайся пользоваться этой способностью как можно реже и только тогда, когда это действительно необходимо, – закончил свою мысль Савелий.

– Почему, папочка? – не понял Савелий.

– Понимаешь, если кто-то из злых людей узнает о твоём умении подслушивать чужие мысли, то тебе может грозить страшная опасность, а я могу не успеть тебе помочь! Так что дай слово скрывать это от всех!

– Хорошо, папочка, даю слово! Послушай, мама говорит, что ты борешься со злыми дядями…

– Точно так!

– Их много?

– Да, их очень много…

– Когда я вырасту, то я тоже буду бороться с ними, – не без гордости заявил он.

– Непременно, Савушка! Этим ты очень поможешь мне.

– Это правда, что ты сейчас живёшь очень-очень далеко… – он запнулся на мгновение и добавил, – … на небе?

– Можно и так сказать… – улыбнулся Савелий.

– Я так скучаю по тебе, – с грустью проговорил пацан.

– Я тоже, мой мальчик, – вздохнул Савелий. – Обещаю тебе, что теперь мы часто будем видеться с тобой.

– Правда? – радостно воскликнул он.

– Конечно, правда. Но у меня к тебе есть одно условие: никто не должен знать о наших с тобой встречах.

– Даже мама?

– Нет, с мамой ты можешь делиться и все ей рассказывать, но только тогда, когда рядом нет посторонних! Обещаешь?

– Да, папочка, обещаю! – совсем по-взрослому ответил Савушка, и его обещание прозвучало как клятва.

– Сэнсэй говорит, что ты очень способный ученик. Тебе нравится твой Учитель?

– Очень, папочка! – с восторгом воскликнул Савушка.

Савелий ревниво покачал головой.

– Нет, папочка, – подхватил Савушка, подслушав его мысли, – Сэнсэя я уважаю, как Учителя, а тебя я люблю, как самого лучшего папу на свете! – он вновь прильнул к отцу.

Если бы сейчас Савелий был в телесной оболочке, то у него наверняка бы навернулись на глазах слезы.

Чтобы как-то скрыть своё состояние, Савелий попросил:

– Ты можешь показать, что вы сейчас проходите с твоим сэнсэем?

– Конечно, папочка! Я покажу тебе несколько элементов из системы подготовки телохранителей японского императора, – Савушка проговорил так спокойно, словно речь шла о каком-то арифметическом примере.

Он отошёл на середину комнаты и проделал несколько приёмов с невидимым противником. Каждый его жест, движение были настолько экономными и отточенными, а взгляд были настолько остр, что Савелий с восхищением заметил:

– Да, сын, ты действительно достиг многого… – в этот момент он заметил лежащий рядом теннисный мячик, незаметно взял его в руку и резким движение бросил его в сына, желая проверить быстроту его реакции.

Всё, что угодно ожидал Савелий, кроме того, с чем он столкнулся через мгновение. Мячик, не долетев до Савушкиной поднятой руки и полуметра, неожиданно завис на мгновение в воздухе и вдруг, словно отскочив от невидимой стенки, резко полетел назад. И если бы не удивительная реакция Савелия, мячик точно бы угодил ему в лицо.

«Ничего себе!» – с восхищением подумал Савелий.

Он сам мог двигать предметами энергетическими усилиями, но чтобы с такой лёгкостью останавливать резко летящий навстречу предмет… В таких случаях Савелий просто уклонялся, чтобы в него не попало, даже от пули. Сейчас в нём возник азарт и он попытался «вернуть подачу» назад. Мячик рванулся в сторону Савушки, но почти тут же замер: по всей вероятности Савушка перехватил мысли отца и решил подключиться к игре. Со стороны было удивительно следить за этим молчаливым состязанием: мячик то застывал в воздухе, то начинал двигаться туда-сюда.

В какой-то момент Савелий специально «подумал» о том, что будет продолжать бороться старым способом, и в то же мгновение направил мяч резко вверх сантиметров на десять и тут же резко бросил в сына. Это было для сынишки столь неожиданно, что мяч едва не попал ему в лоб, и лишь в самое последнее мгновение ему удалось «сбить» его в сторону.

– Так нечестно! – шутливо надул губы Савушка.

– А это тебе урок, сынок! – пояснил Савелий. – Запомни раз и навсегда: когда перед тобой враг, то он с тобой играть в простые игры не будет, как и не будет поступать по-честному! А если и будет играть, то только для того, чтобы притупить твою бдительность и нанести смертельный удар! Ты должен всегда быть готовым к любой пакости со стороны противника! Никогда не расслабляйся и не доверяй своим ощущениям даже тогда, когда тебе кажется, что противник намного слабее и ты его либо уже победил, либо почувствовал, что легко одолеешь! Пока противник жив, у него всегда остаётся шанс нанести тебе смертельный удар, хотя тот и может оказаться последним даже для него самого! Ты хорошо понял сынок то, о чём я тебе говорю?

– Да, папочка! Сэнсэй говорит, что даже мёртвая змея может укусить…

Неожиданно Савелий поймал себя на мысли, что он разговаривает с шестилетним сынишкой на таком языке, словно Савушка уже взрослый человек. Но более всего его поразило даже не это, а то, что шестилетний пацан отвечает совсем как взрослый мужчина. И это очень порадовало Савелия. Дальше они ещё поговорили на разнообразные темы, и единственный раз, когда Савушка вновь превратился в ребёнка, когда они заговорили о сказке про Дюймовочку… Именно тогда Савелий и рассказал сыну, что под персонажем Крота автор подразумевал плохого, злого и жадного человека…

Когда Савушку стало клонить ко сну, Савелий уложил его в кровать, заботливо укрыл одеялом и мысленно напел ему песню Владимира Высоцкого «У Лукоморья».

– «…Страшно, аж жуть!..» – с улыбкой повторил Савушка и тут же забылся глубоким сном.

Немного посидев у его кроватки, с любовью всматриваясь в знакомые черты, Савелий наклонился, прикоснулся губами к его лобику и тут же перенёсся к любимой жене…

* * *

Савелий сразу заметил, что Джулия перестала быть той романтической девочкой, какой она ещё оставалась в их последнюю встречу. Сейчас перед ним была настоящая женщина, которой действительно не хватало мужского общения. Нет, не просто мужского общения, а общения именно с ним. Каждая клеточка её тела трепетала от желания, когда он оказывался рядом с ней. Её мысли были направлены только на то, что она восхищается его прикосновениям, вспоминают его запах, думают о его губах.

В нём пробудилось немного призабытое чувство нежности и любви к этой удивительной женщине, которая ещё в детском возрасте выбрала его, взрослого мужчину, и своим детским умишкой поняла, что именно он является его судьбой.

Савелий откликнулся на её страсть и постарался отдать ей всю нежность, постарался ласкать её так, чтобы она ощутила именно ЕГО ласки, почувствовала именно ЕГО губы. Савелию очень хотелось, чтобы Джулия хотя бы на мгновение поняла, что её любимый муж жив и всегда будет рядом с ней… В какой-то момент он не смог бороться со своим желанием и решительно вошёл в неё своим мальчиком. Конечно, он не мог излиться в её нежной пещере своим любовным нектаром, но её потоков хватило на двоих…

Когда Джулия забылась от избытка впечатлений в его объятиях, Савелий нежно провёл пальцами по её щеке, нежно прикоснулся к её влажным алеющим губам и тут же, ослабив плотность своего изображения, воспарил над ней, несколько мгновений посмотрел на её спокойное прекрасное личико, вырвался из особняка и через несколько мгновений перенёсся в своё неподвижное тело.

Как ни странно, но пережитые им волнения от встречи с сыном и женой настолько утомили его, что он, не забыв включить телефоны, тут же окунулся в царство Морфея.

Однако поспать долго ему не удалось: его разбудил звонок Богомолова:

– Ты что, спишь ещё? – спросил генерал, услышав сонный голос крестника.

– Нет, уже проснулся, – заверил Савелий, бодро передёрнув плечами. – Что-то случилось?

– Как всегда ты оказался прав, – с грустью заметил Богомолов.

– В чём именно? – переспросил Савелий.

– По поводу крыши Лымарева…

– Мне кажется, что на этот раз вы были бы рады, если бы я ошибся, – заметил Савелий. – И кто же крышевал полковника Лымарева?

– Генерал Будалов! – с тяжёлым вздохом ответил Богомолов.

– Николай Григорьевич, первый заместитель Сковаленко, – казалось, что Савелий нисколько не удивился.

– Ты что, знал об этом? – недовольно нахмурился генерал. – Тогда почему не сказал?

– На подозрении были трое человек, среди которых был и генерал Будалов, но конкретных фактов не было, – ответил Савелий и тут же добавил, – если вы помните, я говорил, почему я передал изобличительные материалы именно вам, а не Сковаленко, к тому же говорил вам, что есть опасность утечки прямо из близкого окружения Сковаленко.

– Да, помню я, помню, – вынужден был признаться Богомолов. – Именно поэтому я и подключил бывших своих коллег к этому делу. Они внедрили к Лымареву своего агента и тот, после его проверки, решил подключить парня к одному наезду. Короче, чтобы не вдаваться в излишние подробности, когда Лымарев столкнулся с сотрудниками Богодановского, Лымарев стал звонить Будалову, а тот, решив, что с каким-то там майором легко справится, решил приехать лично и наткнулся не только на сотрудников Богодановского, но…

– …на ваших ребятишек из ФСБ, – закончил за генерала Савелий.

– Вот именно, – снова вздохнул Богомолов. – До чего же обнаглели, сволочи! – ругнулся генерал. – Ничего не боятся! Хапают, хапают и все им мало!. Думает, если генерал, то ему уже и море по колено?

– И что, арестовали его или его успели… – поинтересовался Савелий.

– Неужели ты и об этом догадывался? – воскликнул вдруг генерал.

– О чём? – не понял Савелий.

– Когда генерал был арестован и его везли в Лефортово – он вдруг скоропалительно скончался.

– Скончался? От чего? Каким образом? Не отравился же он? – удивился Савелий.

Интересуясь у Богомолова арестом Будалова, Бешеный действительно предполагал, что задержанного могут отправить к праотцам, но то, что тот может умереть самостоятельно, он не только не мог предположить, но и не поверил в это.

– Сопровождавшие его офицеры ФСБ заверяют, что задержанный был тщательно обыскан, вспороты все швы, и при нём не было ничего, чем бы он мог отравиться. Во время пути задержанный был спокоен, молчалив и, казалось, примирился со своей участью, но когда оказались перед светофором и машина остановилась на перекрёстке, Будалов вдруг громко вскрикнул, схватился за своё горло, прохрипел одно слово: «Задыхаюсь!» и буквально через мгновение умер…

– Он где сидел в машине? – быстро спросил Савелий.

– Это важно?

– Пока не знаю…

– Минуту…

Савелий слышал, как Богомолов кому-то звонил и задавал тот же вопрос, что и Савелий.

– Они ехали в микроавтобусе «Вольво». В машине, кроме водителя, его сопровождали двое офицеров ФСБ. Задержанный генерал сидел между ними, спиной к правой стороне микроавтобуса. Не понимаю, что это может тебе дать?

– Константин Иванович, не кажется ли вам странным, что пока автомобиль в пути, с задержанным все в порядке, но стоит машине остановиться, как тот мгновенно начинает задыхаться.

– Ты думаешь, что его мог кто-то убить на перекрёстке? – в голосе генерала слышалась некоторая растерянность.

– Я не думаю, товарищ генерал, я пытаюсь размышлять, чтобы понять, что произошло на самом деле, а не то, что нам КАЖЕТСЯ или пытаются навязать…

– Но на его теле не было обнаружено ни одной даже царапины!. – воскликнул Богомолов.

– А мне кажется, что при вскрытии будет обнаружено, что в его лёгочной артерии тромб! – почти уверенно заявил Савелий.

– И этот тромб возник от воздействия извне?

– Почти уверен!

– Выходит, кому-то не очень хотелось, чтобы задержанный заговорил? – предположил Богомолов.

– Не обязательно, – возразил Савелий. – Вполне возможно, что таким образом ему кто-то отомстил.

– Какой смысл? Он же и так арестован! – не понял Богомолов.

– Во-первых, арест ещё не приговор, и вам об этом хорошо известно, во-вторых, мы с вами не знаем, что мог совершить генерал в своём прошлом такого, за что ему полагается только смерть… – рассудительно проговорил Савелий.

– То есть ты считаешь, что нужно тщательно порыться в его прошлом? – задумчиво спросил генерал.

– Лично я бы именно с этого и начал своё расследование, – ответил Савелий.

– Может, ты и возьмёшься?

– Константин Иванович, мне не интересны мертвецы, мне больше по душе живыми людьми заниматься, а кроме того, я же не следователь, – решительно отказался Савелий.

– Согласен, как оперативник ты просто неоценимый работник, и грешно использовать тебя менее эффективно, – задумчиво кивнул генерал, – Ладно, пусть Сковаленко сам разберётся с этим грязным покойником.

– Константин Иванович, помнится, вы мне обещали отдых после дел праведных… – напомнил Савелий. – Грозились даже отпустить на столько времени, на сколько мне захочется…

– Что, совсем худо? – наморщил лоб генерал. – Может, помощь какая нужна… ну, врачи, там… специалисты…

– Нет, Константин Иванович, в том, что сейчас со мною происходит, мне нужно разобраться самому. И в этом мне никто не сможет помочь!

– Уверен?

– На все сто! – твёрдо ответил Савелий.

– Что ж, коли обещал, нужно выполнять, – согласился Богомолов и внимательно посмотрел на Савелия. – Тем более, что выглядишь ты, действительно, неважно… А потому… – он задумался на мгновение, – занимайся своей душой, наведи в ней покой и порядок… Только просьба одна есть…

– Какая? – насторожился Савелий.

– Оставь свой контактный телефон: вдруг нужна твоя помощь, – Богомолов пристально взглянул на него.

– Нет, Константин Иванович! – решительно ответил Савелий. – В душе очень муторно: вы правильно поняли, что в ней нужно навести порядок и обрести покой… Когда это произойдёт, я сам свяжусь с вами…

– Хотя бы намекни, где тебя искать: вдруг тебе самому нужна будет помощь…

– Справлюсь, товарищ генерал!

– С путёвкой, визой поспособствовать?

– Я ещё не решил, куда поеду…

– Решишь, что нужна моя помощь, обращайся! Удачи тебе, дорогой мой крестник!

– И вам не хворать, товарищ генерал… – Савелий положил трубку на стол и покачал головой. – За границу… Разве что, только в Ялту но и там сейчас неспокойно… Чёрт бы побрал эту «оранжевую революцию»! – ругнулся Савелий и возразил сам себе: нет, чёрт бы побрал Хрущёва, который подарил Крым Украине! То же мне, буржуйчик нашёлся! Дарил бы свои штиблеты, которыми стучал на трибуне в ООН, или штаны, которые принадлежат лично ему, а то землю, исконно русскую землю, где расположен русский город Севастополь, отдать хохлам… Господи, куда мир катится?.. Ну, хорошо, захотелось каждому из них царьком стать своей страны, но неужели было так трудно сообразить, что за семьдесят лет советской власти все республики вросли настолько друг в друга, что есть какие-то вещи, которые необходимо было сохранить, а не резать по живому? В строительстве здравниц Крыма участвовали все республики, и нужно было Крым сохранить особой офшорной зоной, где беспрепятственно могли бы отдыхать все национальности бывшего Советского Союза. А то как Крым, то не лезьте: украинское, а как газонефтепровод, снабжающий заграницу, давайте делиться…

Какое право имеет Украина нарушать договорённость России с другими странами и воровать то, на что она не имеет никакого права?

Неожиданно Савелий понял, что размышлениями о межреспубликанском устройстве он пытается уйти от охватившем его волнении при разговоре с Богомоловым. В тот момент, когда Константин Иванович поведал ему о смерти арестованного генерала, Савелий неожиданно ощутил некое беспокойство, словно лично он был виновен в смерти этого человека. Когда же он высказал предположение о том, как умер генерал, ему показалось, что он лично присутствовал, более того, сам участвовал в его ликвидации.

Естественно, он не стал рассказывать Богомолову о своих ощущениях потому, что и сам не мог понять, почему он говорит об этом, словно всё это произошло перед его глазами.

Вот и сейчас, когда Савелий вновь вернулся к мыслям о гибели задержанного, он сам, как бы вновь, оказался на том трагическом перекрёстке. Кстати, когда Богомолов, по его просьбе, стал звонить, чтобы узнать, где сидел арестованный генерал, Савелий уже знал ответ на заданный вопрос, как и знал, что это был микроавтобус марки «Вольво».

Вот машина останавливается на перекрёстке, вот Савелий как бы оказывается прямо у левой стороны микроавтобуса, вот он ощущает сидящего спиной к нему арестованного и через несколько секунд тот начинает задыхаться. Но самым удивительным было то, что Савелий буквально сразу же ощутил удовлетворение, успокоенность, словно только что сделал нечто такое, о чём сам давно мечтал…

Отчего так? Что с ним происходит? Неужели он научился переноситься в тело преступника? Почему смерть неизвестного ему генерала, с которым ему никогда не приходилось встречаться, даже случайно, принесла ему удовлетворение, словно этот генерал ему заклятый враг?

Может, действительно, в нём накопилась душевная усталость и он правильно сделал, что решил отдохнуть?

На эти вопросы Савелий пока не имеет ответов, но ему кажется, что настанет время, когда он сможет на них ответить. Но сейчас на его душе были пустота и такое безразличие, когда ничего не хочется делать. Он действительно устал, устал не только физически, но и психически. Ему вдруг захотелось оказаться на необитаемом острове, валяться на берегу, предаваясь мыслям о мироздании, и чтобы воды мирового океана нежно омывали тело, а звезды успокаивающе шептали о вечном…

И вдруг Савелий подумал о Широши… А что, очень вовремя! На его острове я ощутил много приятных мгновений и довольно часто обретал покой, общаясь только с его морскими свинками… Воспоминания о них вызвали острое чувство ностальгии…

Решено, звоню Широши и попрошу приюта: только он один сможет понять меня, моё состояние и не лезть в душу…