Текст книги "Звезда и шар"
Автор книги: Виктор Нель
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Нель Виктор
Звезда и шар
Виктор Нель
Звезда и шар
Оглавление
Пролог
1.Таинственная незнакомка
2.Козел
3.Star wars. Earth attacks
4.О пользе армейского противогаза или козлоборение
5.Экспресс Аэрофлота
6.Головокружительное выдвижение
7.Некролог
8.Золотоноша
9.Научная тематика
10.Инструктаж
11.Непримиримая борьба с потерями рабочего времени
12.Терракотовый божок
13.Дерматиновая тетрадь
14.Волнения генерального директора
15.О головоломках и Perpetuum mobile
16.Передвижной избирательный участок
17.Монолог участника советско-афганского конфликта
18.Разбойный налет на штаб гражданской обороны
19.Стратегическая линия министерства обороны
20.С бала на корабль
21.Прибытие продукции зарубежного тяжелого машиностроения
22.Железнодорожные приключения
23.Боже, помилуй полярников
24.Флагманская стройка коммунизма
25.Часовня
26.Новые, альтернативные энергетические ресурсы
27.Трапезная
28.Шоколадные конфеты
29.Первое явление Звезды
30.Полустанки
31.О троллейбусах, конях и физической механике
32.Отвлеченные наблюдения из стратосферы или судьбоносец Ерофеев
33.Инцидент во льдах
34.Второе явление Звезды или тяжкая доля черепах
35.Голгофа
36.Муравьеада
37.Бдительность превыше всего
38.Страдания молодого редактора
39.Первое явление Шара или изобретатель велосипеда
40.Задушевные беседы в первом отделе
41.Прогон Большой Берты или новая космическая доктрина
42.Кошмарный сон
43.Анатомия Выбора
44.Заседание ученого совета или проклятый предатель Лурье
45.Прорыв в небожители
46.Гнездилище марсиан или первый подход к кооперативному снаряду
47.Технология производства ятаганов или успешное разоблачение
48.Интервью с бардом или след Дракона
49.Вести с фронтов
50.О реализме и импрессионизме
51.Рискованная эскапада Капитолины Андреевны
52.Еще раз о научной тематике или когда на сердце радость
53.Второе явление Шара или второй подход к кооперативному снаряду
54.Радиация
55.Не вполне удавшееся разоблачение
56.Практическое приложение средств гражданской обороны
57.Дружба и сотрудничество народов братских республик
58.О бережном отношении к социалистическому имуществу
59.Ножки Буша или крылья советов
60.Третье явление Шара или искусство в жизнь
61.На страже завоеваний социализма
62.Ночная встреча в цеху
63.Государственная безопасность или коварное нападение с воздуха
64.Детство космонавта
65.Ложная память
66.Федькина топь
67.Квартира заговорщиков
68.Четвертое явление Шара или конькобежная прогулка
69.Боже, помилуй подводников
70.Арест
71.Открытие Гольденбаума
72.Допрос отщепенца
73.Об укрепсооружениях крепостей
74.О целях и задачах государства или субмарина "Красный Таран"
75.Техника метания летающего диска
76.Милосердие и его сестра в действии
77.Рациональное использование западных технологий в народном хозяйстве
78.О пользе всеобщей псевдонимизации
79.Устройство мужского полового органа
80.Третье явление Звезды
81.Разрешение страданий молодого редактора
82.Лесной аэродром
83.Долгая дорога в сторону эшафота
84.Крещение небом
85.Неприятности на орбите
86.Наша служба и опасна и трудна
87.Отчет за всегда
88.Прощание
89.Летит летит ракета
90.Откровение
91.Звезда и Шар
Эпилог
... отличия сумасшедшего от психически здорового
индивидуума кроются глубоко в мотивировке поведенческих актов.
Наиболее интересные результаты получены в процессе изучения
действий здорового сознания, помещенного в среду сумасшедшего дома.
В этих условиях все разумные действия индивида воспринимаются
окружением как психопатические, поскольку расходятся с
общепринятыми, внешне связными, нормами...
Роберт Стоун, "Апологетика бреда"
КНИГА ПЕРВАЯ. СЛЕВА ОТ ТУСКАРОРЫ.
ПРОЛОГ.
На лице Вадима играла улыбка. Со стороны это особо заметно не было. Пассажиры перекошенного набок троллейбуса никогда бы этого не сказали, даже если бы им пришло в голову оторваться от визга и скрежета сломанной рессоры, скребущей асфальт. Оторваться от пыльных стекол и глянуть на невзрачного человечка в замасленных казенных ботинках с полоской недоотмытого автола поперек лысины. Вадим умел скрывать эмоции...
Еще со службы, когда ефрейтор Тетерин коротко бил под ребро за три секунды до входа товарищей офицеров. И надо было стоять смирно, с развернутыми плечами, и есть глазами полковника Лосося.
– Чего это у тебя, Кудряшов, глаза слезятся, – ласково говорил полковник, – сходи в лазарет, смажь от инфекции.
– Так точно, товарищ полковник.
– И голос у тебя, Кудряшов, сиплый, с перепоя что-ли, а, Тетерин?
– Так точно, товарищ полковник, с сивушных масел новобранец завсегда речью слабнет, – голос ефрейтора звенел в морозном воздухе умывалки.
... Всего-то и было от улыбки – морщин несколько лишних да дрожание в углах рта легкое. Родная мама не сказала бы, что улыбается. А Евдокия приметила.
– С утра раззявился, панк, – сказала она спокойно, – хоть бы зубила почистил сперва.
Женщина она была миролюбивая, ладили они неплохо. Любила вот только Евдокия телевизор смотреть, и слова новые, незнакомые заучивать.
– Я тебе говорил панком не звать, у них вон хохлы петушиные, а у меня только за ушами и осталось. Сказал, а сам понял, настроения мне сегодня ничем не собьешь, день великий.
– А на ушах еще больше, – отозвалась Евдокия, – с чего веселье то, премиальные получил, тогда гони.
Это больше для порядку было сказано, все деньги Вадим нес домой неукоснительно, и получку, и аванс и премиальные. За шестнадцать лет ни копейки не пропил. Шурин правда говорил, потому это, что у него на предприятии технического спирта хоть жопой пей. Да нет, знала она, что мужик ее положительный, зря копейку не просадит. Так оно и было почти все шестнадцать лет. Почти все. Не знала Евдокия, что один раз, в конце зимы, недонес Вадим до дома семь рублей тридцать восемь копеек...
Пришел он тогда возбужденный, рука в кармане.
– Чего это ты там мусолишь, покажь, – сказала она.
– Гайки, – говорит.
– Врешь, с гаек скакать не будешь как наскипидареный, покажь говорю. Aaа, болты, чего врать-то было?
Вадим и сам не знал, зачем соврал. Потому наверное, что болты эти купил он в магазине Юный Техник по рубль двадцать три штука, таких в слесарке не сопрешь. Болты особые, с расширенной резьбовой частью и с упорным буртом. То, что нужно для центрального сборочного узла.
..."Теперь все есть" – думал он, – "текстолита в цеху навалом, пружины можно из вращательной насадки спиздить, все равно только ржавеет за бочкой, а на центральный узел кусок брони пустить. Еще лучше, чем с гайками будет, гаек все равно не подобрать, болты похоже дюймовые, а в броню саморезом пойдут."
А родилась его мечта много лет назад.
Монтировка звизгнула краем о последний гвозь, доска отвалилась. Под ней аккуратно и плотно уложенные, виднелись синие коробочки с разноцветным рисунком.
– Чего там, чего? – завытягивала шеи очередь, – не томи.
– Венгерская игра, – серьезно объявил Кожевников, – кубик Рубик ей название. Одиннадцать рублей штука, по две в руки.
Он попробовал подцепить один крупным пальцем, кубик не шел. Сдвинув ящик с края, Кожевников коротко пнул валенком дно, три кубика скакнули в воздух. С серьезным, сосредоточенным лицом Кожевников натянул на ватник замызганные нарукавники,
– Которые тут с пяти утра, подставляй кошелки.
Вадим молча смотрел на коробки, быстро исчезающие в карманах и авоськах. Было очень любопытно, за что люди платят такие деньги. Вдруг он заметил в очереди химика Александра Ильича. Тот тоже увидел его и кивнул, улыбнувшись.
– Что, интересно? – спросил Саша, выбравшись из толпы с сине-радужной коробкой в руках, – мне и самому не терпится глянуть.
Он развернул картонные створки, и на ладонь скользнул черный куб с яркими цветными гранями.
– Чего же с ним делают? – спросил Вадим озадаченно.
– Гляди, – кубик вдруг как будто треснул неровно у Саши в руках, и цвета на гранях смешались. Вадим оторопел. Весь его опыт слесаря пятого разряда восставал против увиденного.
– Углы ж должны отлететь – сказал он неуверенно, – им же держаться не за что.
С неделю ходил он как пришибленный, бормоча – углы ж слететь должны, слететь.
1.
Петров очень спешил. Он и так опаздывал, да еще подсадил зачем-то эту тетку у Финдляндского.
– До Гиганта, браток, на работу спешу, не обижу, – крикнула она, открыв дверь пока он стоял на красный, и, не ожидая ответа, влезла. Теперь она развалилась на сидении, как хозяйка, и тараторила без умолку. Он проскочил Жукова на красный, едва увернувшись от вывернувшего откуда-то трамвая, потом резко затормозил перед площадью, пропуская густую толпу.
– Чего ты встал то? – спросила тетка.
– Люди. Может ты отсюда пехом, Гигант вон за площадью?
– Родной, докинь уж меня до Лабораторной, – блеснула она фиксой, – а людей не боись, трогай, они всегда из-под колес выскакивают, я сама в такси работала, знаю, за двадцать два года ни одного наезда, гляди, гляди как сигают, как кенгуру, ты за трамваями следи, а люди шустрые, как зайцы, теперь вон сюда в проезд, развернись, вон туда, к забору, все, прибыли, держи
– Она протянула ему мятый червонец..
– Где ж ты тут работаешь? – спросил Петров, глядя наружу, – здесь и домов то нет.
Они стояли около длинного дощатого забора, поверх которого и сквозь щели виднелся состав с бревнами.
– Правда хочешь знать? – тетка поглядела на него внимательно, -тогда обещай, что с собой в могилу унесешь.
– Ладно, ладно – бросил Петров, глядя на часы.
Тетка подошла к забору и сдвинула доску: – На подземном танковом заводе, – и она изчезла в проеме. Доска, качнувшись два раза, встала на место.
2.
Константин Семенович Волопас волновался. Экстренное совещание в министерстве могло означать все, что угодно. Прошло совсем немного времени с его головокружительного ыдвижения...
Вот так же как сейчас его, тогда еще директора Грозненского подразделения, вызвали в министерство. Он конечно знал, что Демьянов, тогдашний генеральный, уходит на пенсию, да и референт министра к ним в Чечено-Ингушетию тогда частенько наведывался. Чувствовал Волопас, грядут перестановки. Референт за водкой намекнул: – Готовь, Константин Семенович, чемоданы. Но того, что произошло, он предположить не мог.
Министр встретил его сам, вышел из-за стола навстречу, протянул руку для рукопожатия.
– Наслышан, наслышан я о твоем героизме, Константин Семенович, -утерли мы нос итальянцам! Ну расскажи, расскажи, как ты сам лично встал к амбразуре.
Министр ощущал легкое чувство вины за недоразумения, произошедшие с закупкой линии непрерывной суспензионной полимеризации фирмы "Монсанто". Он уже дал по ушам референту за то, что в делегации не оказалось ни одного спеца. Тот вяло отбрыкивался: отведены, мол, все кандидатуры, не проходят спецы в делегации, ну никак не проходят. Короче, делегация, нахрюкавшись чинзано, закупила линию без ноу-хау.
– Нахрен нам ихнее ноу-хау, – оправдывался глава делегации Хрюшко по возвращении из Рима, – это ж аж тридцать лишних миллионов! В твердой валюте! Мы ж их спросили, что там в нем есть, и ничего особенного там нет, какие-то тонкости процесса. Да неужто ж наш специалист не разберется в тонкостях?! Аппаратура ж вся закуплена и документация ж вся при ней!
В Грозный была брошена группа лучших представителей науки, линия была в рекордный срок установлена и дала первый продукт двадцать девятого апреля. Тридцатого победный рапорт ушел в политбюро, откуда последовал немедленный ответ: "Поздравляем, так держать, после майских праздников посетим первую отечественную линию непрерывной полимеризации лично". Второго в ночь линия дала козла. В три ночи Волопаса разбудил звонок начальника отделения.
– Вязкость завышается неуправляемо! – орал он сквозь вой аварийных сирен. – идет за пределы контроля!
– Ученые где, мать их в небеса?! – гаркнул Волопас.
– Автобус за ними послал, скоро будут. Что делать, Константин Семенович, – ревел начальник отделения – вискозиметры останавливаются! На воздух можем взлететь ежесекундно!
– Спускай давление. – по командному произнес Волопас.
Когда его черная Волга с визгом затормозила у дверей отделения, все было кончено. От ресиверов, как от загнанных коней, шел голубой пар, квадратные итальянские манометры дружно показывали ноль, а в главном реакторе сидел страшный сон полимерщика – заполимеризовавшаяся суспензия или попросту говоря – козел. Этот козел был всем козлам козел: тридцати метров в длину и десяти в обхвате, гиганский блок твердого как скала полиметилметакрилата уже начинал уседать, остывая, и отходить от нержавеющей стали котла, медленно корежа турбины мешалок. Подъехал рафик с наукой.
– Вы знаете, Константин Семенович, Know-how в переводе на русский означает знай-как и является неотъемлимой частью любого производственного процесса.
Волопас молча смотрел на говорившего, сдерживая дерущего глотку ежа ярости. В сознании эхом отдавалась одна и та же мысль: "Сколько еще мы будем зависеть от этих чистоплюев... плюев... плюев". А молодой представитель науки продолжал:
– Обычно фирмы берут за него до половины стоимости всей линии, Монсанто запросили только тридцать процентов, и непонятно, почему наверху отказались.
"чистоплюев... плюев... плюев" – звонко рикошетировало внутри черепной коробки. Громоподобный треск вырываемого с корнем ротора мешалки вывел его из каталепсии.
– Поднимай народ, – коротко бросил Волопас начальнику отделения, -подгоняй компрессоры, будем вышибать козла вручную. Времени нет, работу организовать в три смены, по принципу ротации.
Начальник отделения боготворил Волопаса. Он всегда поражался его способности принимать ясные и быстрые решения в обстановке постоянно меняющихся обстоятельств.
3.
Star wars. Earth attacks.
Возле памятника основателю города генералу Ермолову к Саше подошли трое. Двое явно чеченцы, один светловолосый.
– Земеля, – начал блондин...
Памятник показал ему вчера сосед по номеру следователь прокуратуры Верховного Совета СССР Илгамжик Тусэу.
– Видишь памятник, – спросил Тусэу, хитро прищурившись.
– Нет, – сказал Саша.
– А между прочим, мы стоим сейчас от него в девяти метрах, давай теперь перейдем улицу и посмотрим с той стороны, – добавил Илгамжик. -Теперь видишь?
За кирпичной стеной, возле которой они стояли раньше, за тремя рядами колючей проволоки виднелся бронзовый бюст в эполетах.
– С момента основания форта Грозный памятник уничтожали двадцать семь раз, – сказал Тусэу и глаза его совсем исчезли в прорезях век, – до сих пор гранаты кидают. Сделать с ними ничего нельзя, раз в пять лет наша следственная комиссия приезжает и сажает всю верхушку. За пятъ лет все возвращается на круги своя и мы приезжаем снова.
... – Земеля, – сказал блондин, ты ведь родом отсюда, верно?
– Не совсем, – ответил Саша, прикидывая трассу забега. Брюнеты уже обошли с тыла.
– Ну да, я же говорю, отсюда, – продолжал блондин, – с Земли, поделись с земляками десятью рублями.
"Разминка", – подумал Саша, передавая деньги и спросил:
– Гранаты у вас есть?
Жители планеты Земля переглянулись, после чего с достоинством удалились. Интересно, какова иммиграционная политика на Луне?
4.
Начальник отделения боготворил Константина Семеновича. Он всегда поражался его способности в любой ситуации мгновенно находить единственно правильное решение.
– Послать автобусы по горным селениям. – кратко, по военному отдавал распоряжения Волопас, – Снять такелажников с перфорационной, подвезти противогазы, первая группа вперед немедленно. Как только позволит температура. Расход фреона поднять до предела.
Козлы не были экстраординарным явлением. На территории подразделения там и тут валялись их окаменелые туши, а в яру за вонючим ручьем расстилалось под испепеляющим горным солнцем целое кладбище. И процедура борьбы с ними была отработана до рутинности. Подгоняли кран, снимали верхний торец с котла, тем же краном подцепляли козла, и – через несколько часов линия входила в нормальный режим работы. Так что сам факт рождения козла был делом обыкновенным. Необыкновенным был размер и вес этого совместного советско – итальянского мастодонта.
"Кран же не потянет такую массу" – судорожно перебирал варианты начальник отделения,– "мостовой кран нужен".
– Мостовой кран нужен, Константин Семенович, – голос его сорвался на дискант.
– Ты что, не понял?! У мостового не хватит пролета, вручную по кускам вышибать будем!
– рык Волопаса тройным эхом отзвенел в переплетениях труб, – скидай боковые фланцы!
Щитами сдающихся спартанцев отвернулись вниз двухметровые боковые люки главного реактора, обнажив полупрозрачную синеву тела козла, напоминавшую бронированное стекло правительственного лимузина ЗИЛ-117. С облегченным шипением рванули наружу сизые струи акрилатного пара. Как горох, посыпались через перила рабочие, закрывая рукавами лица, и веером разбежались на безопасное расстояние.
Наступила тишина. Волопас оглядел присутствующих и молча снял шляпу. Так же медленно, не говоря ни слова он натянул армейский противогаз А-7, вырвал у стоящего рядом такелажника отбойный молоток и широко шагнул вперед по переливающейся радужными разводами мазутной жиже.
Начальник отделения вцепился ему в рукав: – Там же синильная кислота парит, товарищ директор, синильная кислота там, – Волопас, не останавливаясь, повел плечом и тот отстал.
Сюрреалистическое зрелище являла собой его фигура в костюме тройке, противогазе, строгих черных полуботинках и с отбойным молотком в руках, нелепо расплывшаяся в цилиндрическом кривом зеркале козла, открывшегося в проеме люка. Визгом умирающего игуанодона засвиристел полиметилметакрилат, неохотно впуская в себя жало отбойника.
Козел был ликвидирован к празднику победы, правительственная делегация не прибыла никогда, внимание отвлекло ухудшение дел в Афганистане.
5.
Было невыносимо жарко. Из открытых окон автобуса со стремительной надписью "Экспресс Аэрофлота" несло раскаленной серой пылью пустыни. Сама пустыня расстилалась серым плато во все стороны до самого подножья гор. Тонкая как пудра и липкая как глина, пыль была везде, снаружи на экспрессе и внутри, покрывала одежду и лица, стирая цвета, превращая все и вся в чернобелое кино.
По ногам тянуло жаром. Отопление салона было включено на полную мощь.
– Автобус сэвэрного ысполнэния, – разъяснил водитель, – Эсли виключить отоплэние, двыгатэль закыпит.
За полчаса езды им не попалось ни одного строения, если не не считать ирреальную шайбу стеклянного павильона с надписью "Пиво", одиноко стоявшую у дороги.
– Тебе чего, больше всех надо? – спросил Ложакин – чего ты со своим ноу-хау полез, а?
– Мне показалось, что Константина Семеновича интересуют причины происшедшего, – ответил Саша – Это было видно по его лицу.
– По лицу, по лицу, физиогномист нашелся, скажи спасибо, что свое лицо целым унес. Дааа, много еще работы над тобой требуется, прежде чем в науку тебя ввести.
– Эропорт – вдруг объявил водитель. Они схватили свои дипломаты и выскочили наружу. Аэропорт вроде был на месте, такой же как тот, где они приземлились неделю назад. Такой же покосившийся, серый от пыли сарай с надписью "Грозный". Но что-то было не так. Во все стороны, сколько хватало глаз, не было видно никаких самолетов, да и взлетной полосы тоже не было. Вместо этого под стеной сарая стоял остов вертолета, а поодаль, на открытой местности, степенно пасся верблюд.
– Что-то не то – сказал Саша.
Верблюд повернул голову и вдруг начал мочиться толстой параболлической струей. Серая пыль под ним стала быстро темнеть.
– Стоооооой!!! – заорал Ложакин вслед набиравшему ход экспрессу.
– Так это жэ мэстный эропорт – заливаясь смехом, разъяснил водитель, – харашо, что бистро поняли, а то я б толко чэрез шэст часов вэрнулся! Ну садытес, садытес.
6.
– Ну расскажи, расскажи, как ты один сам лично пошел на врага, -министр встретил его крепким рукопожатием.
– Да что там, товарищ министр, люди у нас хорошие, отозвались с пониманием критической ситуации.
– Ладно, ладно, Константин Семенович – министр похлопал его левой рукой по правому плечу, – знаем, знаем мы вас, скромников... Теперь о деле, присядь. Ты, конечно знаешь, что генеральный директор Демьянов уходит по возрасту на покой? Министерству предстоят перемещения. Только в этот раз мы решили отказаться от обычной практики последовательной цепной передвижки кадров, и назначить на место Демьянова одного из наших региональных директоров. За этим мы тебя и пригласили.
Министр сделал долгую паузу. У Волопаса вдруг начался тик в правом паху. Ситуация, кажется, начала разворачиваться фасадом к сияющим вершинам.
– Правильно, правильно догадываешься, Константин Семенович, -продолжал министр – после взвешивания кандидатур и тщательного отбора было решено остановить выбор на тебе.
Вихрь пронесся в голове Волопаса: "Дача в Карелии, личная иномарка, загранкомандировки, кажется еще и вилла на Кавказе, дочь в ЛГУ пойдет, и вообще – Ленинград! Никаких больше чеченцев с их кинжалами и взглядами изподлобья."
– Константин Семенович, о чем задумался? – голос министра вдруг окрасился отеческим теплом, – примешь ответственность?
– Приму, – выдохнул Волопас, – а задумался я, на кого подразделение оставлю.
– Похвально, похвально. Закончишь подробности с референтом, и перестань ногой дергать, не к лицу, – министр вышел.
– Вы, надеюсь, понимаете, Константин Семенович, – начал референт многозначительно, – что ваша кандидатура не была единственной. Кстати, как ваша диссертация продвигается? В вашем нынешнем чине уж хотя бы кандидатом наук быть необходимо.
7.
– Умер Каменский, – открыл Геннадий Алексеевич Ложакин экстренное собрание коллектива лаборатории многоосного упрочнения,
– приступ астмы в метро.
В дальнем ряду охнули, послышался сдержанный плач.
– Медицина не поспела. Хороший был человек, скрупулезный. Нам всем будет его не хватать. – Ложакин поднял кружку с клюквянкой, – помянем...
8.
Скорая помощь уже отъезжала, когда лаборантка Лисицина вышла из проходной первого корпуса, направляясь во второй. Сумка тяжело била по ногам, мешая идти. С такими казеными мешками, неладно пошитыми из серого технического хб, ходила половина объединения. В них носили все, начиная с технического спирта и картошки с рынка и кончая деталями аппаратуры. Нескончаемым потоком весь рабочий день текли реки мешконош между корпусами, пересекая оживленный Полюстровский проспект, ответвляясь частенько в сторону рынка. Сегодня, впрочем, груз у нее был особый, и если бы не авария, Людмила Сергеевна, не мешкая, направилась бы прямиком ко второй проходной.
Поперек проспекта ощетинился останками бампера оранжевый КАМАЗ, из-под левого крыла его виднелось то, что несколько минут назад было зелеными жигулями.
– Без ремней ездют, – оценил обстановку Палыч.
Лисицина протиснулась ближе к месту событий. На вспученном зеленом капоте лежало размочаленное ветровое стекло, обильно орошенное красным.
– Красный цвет – ходу нет, – добавил Палыч философски.
– Наших никого не задело? – донеслось из толпы,
– Не, только шофера.
– И когда они сфетофор поставят, – сказала машинистка экструзионного пресса Феоктистова, – умучились под колесами шнырять.
– Им чего, – отозвался старший лаборант Редвуд, – они на Аудях катаются.
Похолодев, Людмила Сергеевна вдруг почувствовала, что за мешок тихонько тянут. Резко рванув мешок к груди, она оглянулась и с облечением увидела завсектором токсикологии Петра Николаевича Малинина.
– Позвольте я вам помогу поднести, – попросил Малинин с улыбкой, – я все равно на вашу сторону иду, что ж вы химика с собою не захватили.
В другой руке он держал такой же точно мешок, доверху набитый консервными банками.
– Ничего, ничего, он легкий, – возразила Лисицина, – а вы, наверное, заказы несете?
– Да, дамам помогаю, – блеснул улыбкой Малинин, – что-же это у вас там такое, легкое да объемистое, да с острыми углами?
– Деньги, – просто ответила она. За небольшую добавку к получке выполняла она функцию раздатчицы зарплаты.
Продолжая болтать, они обошли сидящего на тротуаре шофера КАМАЗА, выкручивающего кепку, и вошли в проходную.
– Кстати, вы знаете, что Каменский вовсе не от астмы умер, – спросил Малинин, – а от эмфиземы трахеи?
– Да что вы говорите, Петр Николаевич, как же это?
– Да уж так, закономерно для работающего в близком контакте с полимерами. Уж я то знаю.
– В лаблаторию идете, – поприветствовала их сотрудница ВОХРа Вероника, стоящая на вахте.
В тесном лифте они почему-то замолчали, сосредоточенно глядя на ползущие вниз огни. Петр Николаевич неуверенно скользнул глазами по ее плечу, опустил голову...
"Плата Заработная. Отделы 3,5,11. Лаборатория 55. Итого 18392 рубля 11 копеек" – неожиданно для себя прочел он на торчащем из мешка обрывке бумаги.
9.
– Александр Ильич, зайди ко мне.
Закрыв дверь кабинета, Ложакин присел на край стола:
– Сколько ж лет ты у нас мэнээствуешь? – спросил он, и не дождавшись ответа, продолжил – годков пяток поди? Пора, пора тебе, Александр Ильич, науку за рога брать.
– За рога или за вымя, Геннадий Алексеевич? – переспросил Саша.
– Не скоморошь, отрок, тема вращения обнажена, – Ложакин выдержал паузу – Переймай эстафету у безвременно ушедшего. Пора, пора тебе с бестемья уходить. В понедельник утвердим тебя на совете, а пока знакомься с документацией. При обнаружении личных вещей покойного сдать мне лично. Вопросы есть?
– Личные мысли тоже сдавать?
– Иди, иди, академик, не толпись.
10. Инструктаж
– Феоктистова, повтори принцип работы промышленного экструдера. -сказал начальник цеха.
– Да чего там, это ж как мясорубка здоровенная...
– Ладно, слушайте все еще раз. Промышленный экструдер состоит из цилиндра и головки. Полимерный гранулят забирается из загрузочной воронки шнеком, расплавляется, подается вперед и выталкивается наружу через отверстие в головке, называемое соплом.
– Ну, я же говорю, мясорубка. У нас на мясокомбинате...
– Феоктистова, помолчи. От формы сопла зависит форма получаемого погонного профиля. В случае грануляции вместо сопла используется заслонка со множественными мелкими отверстиями. Экструдат при этом выходит в виде большого количества тонких стержней...
– Это ж как вермишель делают! Или фарш. Вот, помню у нас в разделочной...
– Феоктистова, я тебя выведу с инструктажа. Большого количества тонких стержней, называемых стрингами. Стринги протягиваются через охладительную ванну и поступают в нарубочный узел, или гранулятор, где нарубаются роторными ножами на гранулы...
– Так это что же, гранулы засыпаем, гранулы высыпаем?
– Молодец Феоктистова, хороший вопрос задала, отвечаю. Регрануляция или повторная грануляция используется при смешении разных полимеров или добавлении присадок, таких например, как морозоустойчивая или, наоборот, антипирогенная. Продолжаю инструктаж. Поскольку диаметр стринг мал, большое значение приобретает правильный подбор отбойной фильтрующей решетки, устанавливаемой между цилиндром и головкой и предназначенной для задержания посторонних предметов, попавших в загрузочную воронку по случайности.
– Ой, а чего уж только у нас ни попадало, жуть чего! А по ночам и вовсе крысы залазют! А еще у нас случай был, мясник Васильев стал тушу на крюк вешать, подсклизнулся на потрохах и сам накололся! Ему крюк под бороду зашел, а через глаз вышел. Так и повис. А еще...
– Феоктистова, я тебя по статье уволю к едрене фене.
11.
– Граждане кинозрители, – усиленный стереодинамиками голос прокатился под сводами большого зала кинотеатра "Гигант" – в связи с постановлением партии и правительства о мерах по усилению борьбы за дисциплину труда, подписанному лично Юрием Владимировичем Андроповым, на выходе из кинозала будет производиться проверка документов. Просьба всем приготовить пропуска и паспорта. Граждане без удостоверений будут препровождены в местное отделение народной дружины с целью установления личности.
Завсектором токсикологии Петр Николаевич Малинин внутренне опал. "Черт меня дернул," – подумал он, – "Так хорошо день начинался ... "
С утра он закончил наконец выверку статьи в сборник "Промышленные отходы", называвшуюся "К вопросу о действии на дыхательную систему человека цианидов – продуктов разложения метилметакрилатных пластмасс". На обед в столовой давали холодный борщ. Везя поднос с тарелкой по полозьям раздачи, Петр Николаевич с вожделением предвкушал, как он сядет за столик, размешает сметану, стараясь не задеть желтоглазую половинку куриного яйца, как медленно поднесет ко рту первую ложку.
После обеда Малинин направился по своему обычному маршруту:универмаг, книжный магазин, кафе-мороженное. Умяв двести грамм крем-брюлле, он шагнул прямо в слепящее майское солнце и вдруг заметил афишу: "Фестиваль бразильских фильмов – Донна Флер и ее два мужа". На память вдруг пришло воспоминание о предстоящей вечером встрече с Людмилой, высокие створчатые двери кинотеатра "Гигант" манили прохладой. Малинин коротко глянул по сторонам, вроде никого, и шагнул внутрь...
Петр Николаевич по натуре был очень осторожным человеком. С детства он не ввязывался в споры и драки, избегал лазаний по крышам и игры в хоккей. Закончив Лесотехническую Академию по специальности "Техника безопасности и охрана труда на социалистическом предприятии", Малинин поступил на работу в сектор токсикологии.
Одиннадцать лет работы постепенно вселили в него смертельный страх перед пластмассами в любых проявлениях. Оказалось, что нет на свете полимера, неспособного принести вред человеку. Отравления, аллергии, чесотки, отеки проходили перед его глазами каждый день нескончаемой чередой. Он просыпался в холодном поту, вспоминая бьющихся в конвульсиях лабораторных крыс. Постепенно Петр Николаевич очистил свое жилище от пластиков. Он носил только ХБ, покупал зубную пасту только в оловянных тюбиках, и пил и ел только на стекле и фарфоре. Кульминацией борьбы за окружающую среду стало изжитие черной прессованной пластмассы, из которой изготовлялось большинство предметов обихода, начиная с телефонов и заканчивая ручками утюгов и сковородок. Малинин выяснил, что это был полиформальдегид, выделяющий при сгорании зарин, боевой нервно-паралитический газ, успешно примененный в свое время немцами на Ипре. Вошедшему в его квартиру сразу бросались в глаза маленькие, военного образца, металлические тумблеры на местах привычных пласмассовых выключателей.
... Сейчас Петр Малинин сидел, скрючившись в кресле седьмого ряда, с ужасом представляя себе апокалиптическую картину разбирательства в профкоме. Он уже присутствовал однажды при подобной экзекуции. Тогда осуждали двух работниц бухгалтерии, отловленных в магазине спортторга в очереди за финскими плащами.
В середине процедуры дверь шумно распахнулась и, в сопровождении секретарши, смешав кавитационной турбуленцией бумаги на столах, вошел сам Генеральный Директор, товарищ Константин Семенович Волопас.
