Текст книги "Статус: Попаданец (СИ)"

Автор книги: Виктор Кот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Глава 1

Я не помню, как здесь оказался. И не понял. Да и где – здесь?

Меня распластало на чём-то жёстком, и какой-то острый кусок впивался мне в бок.

Подняться я не мог: слабость и чугунный многотонный колокол в голове. Во рту сухо – аж языком неприятно ворочать. Пальцы в попытке найти опору и остановить вертящийся мир хватали землю, но через них сыпалось что-то сухое и крошащееся – то ли пыль, то ли песок.

Ещё больше захотелось пить.

Ощупал себя. Ничего не болело, влажных пятен, намекающих на кровь, тоже не нашёл. Хорошо. Я не ранен. По крайней мере, кровотечения нет. Руками-ногами уже могу пошевелить – позвоночник цел. Но почему я ничего не чувствую, только слабость? Походу, головой ударился. Как бы не сотрясение…

Так, попробуем всё же встать и осмотреться. И понять, почему никто на помощь не идёт – наверняка же видно, что мне нужна помощь.

Было ощущение, что на улице я не должен был быть. А был. Я лежал на спине и видел небо – сизое, без солнца, но с лазерными росчерками любых цветов. Лазерное шоу какое-то? А почему днём? Так себе идейка: и устроители, походу, так себе специалисты. Помню, в 2003-ем в Питере организаторы устроили на Неве лазерное шоу в белые ночи, на трёхсотлетие города – пригласили какого-то супер-японца, с супер-шоу. Звали того японца что-то типа Хиро Ягамота. Только нифига не видно было (белые ночи же), и зрители тут же дали этому япошке прозвище Хера Ямогуто.

И тут такие же ямогуты, видимо. Херовые, то есть.

Да и рисунок из лазеров не угадывается – либо настройки сбились, либо они инсценировку лазерной битвы устроили, кто их знает.

И улица незнакомая. Таких домов я нигде не видел у нас в стране.

Взгляд выхватывал куски окружения: какие-то угловатые строения явно разрушенного вида, куски арматуры и бетона самых причудливых форм – как будто я валялся в воронке от завала бомбы.

Нееет, это явно не лазерное шоу.

Местность была неузнаваемой ещё и потому, что в голове гудело, будто от удара в колокол, перед глазами всё плыло и не удавалось сосредоточиться. То ли у меня настолько в глазах двоится, то ли и правда – я в странном и непонятном городе.

И тут я обратил внимание на шум. Звуки не были обычными для города или природы.

Командные короткие окрики вдалеке, странное жужжание на границе слуха, как будто трансформатор работает, и странные, неопределимые отрывочные просвисты – это, наверное, от тех самых лазеров.

И пахло незнакомо – как будто стерильно, с примесью озона. В этот чужой по ощущениям воздух примешивалась пыль и гарь от солярки.

Попытался опереться обеими руками на землю и, наконец, начал вставать.

Зрение наконец-таки прекратило болтанку мозга и я рассмотрел, что действительно нахожусь среди незнакомого типа домов в 3–5 этажей. Возможно, они были выше, но крыш почти у всех строений не было.

Я встал (ура!) и смог осмотреться, где же оказался. Воронка от снаряда, где я лежал, была примерно по пояс. И её высоту увеличивали завалы из деревьев, бетона и каких-то блоков – явно куски крыш и стен тех домов. Улица была длинной и широкой, но на ней, опять же, ни души. И машины какие-то непривычные.

Постановка какой-то футуристической битвы, что ли?

Я уже начал искать глазами операторов с камерами и режиссёров всяких, но тут яркая всепоглощающая вспышка охватила всё небо – на секунду я ослеп, а следом за ней ударная волна реактивным звуком оглушила меня и подняла в воздух.

Как в слоу-мо я видел, что вместе со мной в воздухе повисли куски зданий, какие-то механизмы с колёсами типа наших машин, поваленные деревья и даже пару человек вдалеке разглядел (наконец-таки!). Тоже в воздухе висевших.

И я со всем этим счастьем типа кусков разрушенного города даже и не собирался падать.

Невесомость? Мы с кусками местности и местными представителями просто парили – минуту, две. Звуки так и не появились. Меня и всё вокруг поднимало всё выше. Я уже не был уверен, что те люди живы – слишком уж их тела были в неестественных позах. Как будто поломанные куклы: как лежали на земле, так их и подбросило вместе со всем, что было «не прикручено» к поверхности. Живых я до этого так и не увидел, только чьи-то голоса, да и то – достаточно далеко.

А сейчас – тишина и невесомость…

И крыши домов (разрушенные, конечно) проплыли мимо меня вниз, и как-то светлее даже стало, что ли. Наверное, пыль осталась внизу и тени от строений не загораживают…

Хорошо-то как!.. Расслабленность и тишина. Ничто в спину не колет, и телу удобно прям совсем. Урбан-пейзаж разрушенного города-улья виднеется, на многие мили. На многие мили?! На какой я высоте?! Мне же обратно вниз падать!!!

Запаниковав, я стал барахтаться и хоть как-то извернуться, сгруппироваться, и попытаться найти выход. Вряд ли меня эта невесомость так же ласково опустит на землю, как и поднимала. Стопудово сейчас всё кончится, и меня размажет по земле.

Тишина тут же сменилась тонким визжащим гулом на одной ноте, аж зубы свело, и в мгновение ока меня потянуло вниз. Тело налилось неимоверной тяжестью, как будто я привязан канатами к земле и они со страшной силой меня притягивали к ней.

Всё произошло настолько быстро, что я не сразу понял, что произошло.

А произошло именно то, чего я боялся.

Я умер. Умер, так и не поняв, что это за место и как я в нём оказался. Меня расплющил гигантский пресс, как будто сверху уронили многотонную прозрачную линзу, выбив весь воздух из груди. Я не мог сделать даже малюсенький вдох, грудь одновременно сдавливало снаружи и разрывало внутри от нехватки кислорода. Вакуум в лёгких перерос в пожарище, вопя о кислороде. Я не мог пошевелить даже пальцем, давление на голову было неимоверным, а ощущения в теле наводили на мысль о желе, которое растекается тонким слоем по столу, когда его выплюхнули из формы. Я чувствовал, как мои кости дробятся, и последнее, что запомнил, это как мой собственный череп вминается внутрь, хруст носа и разрывание нижней челюсти – гравитация и пресс давили с дикой силой, пригвождая всё, что могло шевелиться, вниз к поверхности.

Умер страшно, в общем. Почему я всё это помню?

Да потому что я очнулся, выгнувшись дугой на холодном столе и вдыхая в рвущуюся грудь такой живительный, сладкий кислород. Руки скребли по груди в попытках её расправить – что так хотелось сделать под тем прессом. Невесомость во всём теле дарила невообразимый кайф, и я лежал, и как рыба заглатывал побольше воздуха – не мог никак надышаться.

Меня воскресили? И если я умер, почему я помню как именно умер? При воскрешении человек же ничего не помнит о своей прошлой жизни. Может, в том городе, где меня расплющило, я действительно воскрес?

Столько вопросов и ни одного ответа. Знаю только одно точно: то был не мой город и не моё время.

Мои мыслительные рассуждения прервал звук шагов. Дверь на сервоприводе беззвучно сдвинулась, будто ушла в стену.

Эти шаги и эта дверь вернули меня в реальность, и я осмотрелся.

Я действительно лежал на голом металлическом столе. В голове всплыл образ морга, но вот только здесь не было квадратных металлических дверец в стене и других столов с трупами – какие я видел в фильмах. Был только мой стол в абсолютно пустой комнате. Стены светло-зелёные, собранные как будто из причудливой формы панелей (были видны швы стыковки отдельных областей). И практически стерильная чистота.

Я снова ощупал себя, как в прошлый раз, в том странном городе: теперь я лысый и голый. И лежу на металлическом столе.

Сел, продолжая наблюдать за пришельцем.

Человек в белой футуристической одежде (халатом это язык не поворачивался назвать) подошёл к стене рядом со мной, нажал на какие-то её участки и ему в руки выпал планшет.

– Так, физические показатели в норме, душа установилась, зафиксировано, – произнёс этот… субъект. Общий смысл слов я понимал, но звучали они как-то… По-старинному, что ли.

Я рассмотрел вошедшего и заметил отличия от обычного человека. Он был ниже ростом (но не карлик), безволосый, как и я, ушные раковины отсутствовали и глаза посажены очень широко – из-за них всплывала ассоциация с рыбой-молотом. Его длинные тонкие пальцы (слава богу пальцы, а не что-нибудь ещё) быстро манипулировали с планшетом, я не успевал за ними следить.

Меня, блин, инопланетяне похитили, что ли? Я нервно хохотнул, чем привлёк его внимание:

– Ага, очнулся и даже управляешь телом. Отлично, – улыбнулся тип своими тонкими губами. – Произнеси что-нибудь.

Когда он обратил внимание на мою речь, я понял, что всё ещё хочу пить, хоть и не так сильно как там, на земле.

– Воды, – прочистил я горло и произнёс. Голос был хриплый и не мой. Хоть бы уши были на месте, запаниковал я и стал снова себя ощупывать: слава богу, всё на месте – и уши, и нос. Ну и рот потрогал, для полного комплекта, а то мало ли, чем я там говорю. Кто их знает, инопланетян этих. И почему я, кстати, его понимаю?

– Почему я понимаю, что ты говоришь? – решил тут же я спросить. Хоть на один вопрос будет ответ.

– Я говорю на всеобщем земном языке. Ты, видимо, владел символьным языком славянской группы, так как нейромодуль лингвы ещё не загружен, но и без него ты способен со мной общаться и понимаешь меня.

Его ответ породил ещё больше моих вопросов, но воды я хотел больше:

– Так мне дадут попить? И где я оказался? Меня воскресили или телепортировали? Ты кто? Инопланетянин? С какой вы планеты или звёздной системы?

– Да. – Это вот сейчас он на какой вопрос ответил? – Через сорок секунд доставят физ растворы для питания тела, в том числе воду.

Видимо, про воду. Остальные вопросы чувак проигнорировал, как будто я их и не задавал. Падазрительна. Но наличие здесь воды меня вдохновило. И, возможно, успокоил его голос – существо говорило глубоким приятным мелодичным голосом.

Мужик (надеюсь, это лысое безухое существо – мужик) заполнял что-то в своём планшете. Я сидел, ждал воду. Жопе было холодно, но вставать я не рискнул пока – если и пол такой же холодный, то место под задницей я уже хоть немного нагрел. И смысла не видел ходить голым. Посидим, подождём. Хотя в принципе ожидания и не было – что такое сорок секунд?

Двери снова разошлись в стороны – уже обе створки. Похоже, этому типу достаточно было одной створки двери, чтобы просачиваться в помещение. Они все тут такие щуплые и неразговорчивые?

В палату заплыл этот самый дроид. С виду это был простой куб из компонованного металла с пластиком, и не робот, но сенсорная пластина явно указывала на то, что с её помощью он ориентируется в пространстве. Сверху на нём стояла вода и ещё несколько жидкостей самого мутного цвета.

– Дроид[1], что ли? – пробормотал я, снимая с него стакан с водой.

– Дроид пятой степени. Вижу, ты осведомлён о наших технологиях, – заметил мой врач (наверное, он всё-таки врач) и тут же поставил отметки в планшете.

Я аж поперхнулся, выпустив фонтан брызг изо рта.

– А вы войну с какими-нибудь галактиками не ведёте, случайно? – решил уточнить я.

Какое-то странное попадание не туда. Обычно попаданцы во всякую фэнтезятину попадают, а тут Звёздные войны какие-то. Хм… А откуда я знаю про попаданцев? И Звёздные войны?! При условии, что убей не помню даже, кто я и как хотя бы оказался в том локальном пиздеце, где меня раздавило как лягушку под колёсами. Я завис. О! Имя помню! Своё, конечно. Этот лысый же так и не представился.

Итак, Павел Витальевич Герасимов – к вашим услугам. Это в смысле я.

– И всё же, уважаемый, ответьте на вопрос: где я? – решил настоять я на ответах.

– Я не имею права отвечать на вопросы. У меня нет полномочий вести с тобой разговоры. С тобой будет общаться штатный пси-специалист после того, как я закончу картирование нейромозга и подтвержу завершение процесса донастройки физиологии, – мне показалось, или в его голосе я услышал панические нотки?

При его словах я заметил, что над моей головой носятся едва видимые лучи лазеров (ну, я думаю, что это лазеры, как в указках моего детства – такие зелёненькие и красненькие были), а сами лазеры испускала чуть выпирающая потолочная панель, по контуру такая же как и моё металлическое «ложе».

– Постарайся не изменять положение, чтобы процесс завершился без повреждений и сбоев.

Да ну нахуй! Ситуация перестала быть томной и я соскочил со стола-кушетки, медленно отходя спиной к стене, не сводя взгляда с этих лазеров и подозрительного чувака. Дроид, привёзший воду, кстати, бесшумно удалился после манипуляций лысого на сенсорной панели планшета. Остались мы с лысым, и эти лазеры из потолка.

Лазеры заметались в панике по пространству и нервно запищали (живые они, что ли?) в поисках меня любимого, но я не хотел оказаться с запечёнными мозгами и пускать тут им слюни в местной дурке.

– Ну уж нет, я не позволю себя зазомбировать! И мозги вы мои не получите, демоны инопланетные! – я уже начал примериваться, как отнять у него планшет, чтобы сбежать отсюда, и размышлял, стоит ли с него снять «халат»: если я в него, вероятно, не влезу, то хотя бы "мудя" свои прикрою. Рассекать голым по инопланетной станции вот вообще не интересно кагбэ.

– Успокойся, я не причиню тебе вреда. Картирование нейромозга необходимо для понимания, какие нейромоды нужно тебе поставить для усиления и повышения характеристик тела. Нам надо понимать, что твой мозг выдержит, и способно ли твоё сознание взаимодействовать с актуальными имперскими технологиями. Без нейро-надстроек ты сможешь не выжить там, внизу.

– В каком низу? Где мы, в конце концов? – этот лысый меня всё же убедил продолжить лазерную экзекуцию, и я сел обратно на свой «стол».

Лазеры вновь забегали над моей – тоже лысой – головой (эх, где мои шикарные черные волосы и борода – столько лет отращивал! О, ещё одно воспоминание! Кто же я такой, черт возьми, и где моя память о прошлом?).

Что-то это даже на МРТ-аппарат не похоже, но ладно, будем думать, что это типа технология будущего. Вот про МРТ помню, а про себя нет. Напрягает.

Ну не разыгрывают же меня? Я бы, всё-таки, помнил, наверное, кем был раньше, и сцену ТАКОЙ смерти вряд ли можно искусственно подделать. Уж слишком реальные ощущения я испытал. При воспоминании аж содрогнулся.

– На все твои вопросы ответит специалист по псионике, а я всего лишь медик Станции и должен тебя подготовить.

Так, вот тут он всё-таки проговорился: я теперь знаю, что это станция. Судя по технологиям – из будущего. Надеюсь, хотя бы этот самый «специалист по психам» ответит на мои вопросы. На все (!) мои вопросы.

Может, меня и вправду капитально глючит, и я просто в ПНД на особом положении особо упоротых психов? Бля, вот вообще нипанятна.

– Пусть ваш дрон мне хоть одежду привезёт, – решил я по крайней мере хоть тут отстоять свою независимость. – Вы же не хотите получить чихающего и кашляющего меня.

Медик оторвался от своих крайне важных расчетов на этом злосчастном планшете, глянул на меня и я увидел озарение в его глазах:

– А, ну да, точно, – пробормотал он и опять что-то ввёл туда же, куда и всё до этого. В планшет, я имею в виду, а вы что подумали? Тут у них что, вообще нет других способов связи?

Я понял, что с этим типом я так и не пообщаюсь, и распирающие меня вопросы не найдут у него ответов, потому нахохлился, скрестив руки, и принялся ждать.

Удивительно, но дроид был тот же, что и воду привозил, только теперь на нём ничего не лежало и не стояло. Он просто приблизился ко мне, померил всё тем же пресловутым (и уже надоевшим мне) лазером расстояние между глазами, что-то там пожужжал внутри себя, и сбоку в нём передо мной появилось отверстие – как в русской печке, такое же полукруглое вверху и тёмное внутри.

– Нет, баба-яга, я сказку знаю, на лопату не полезу, не съешь ты меня, – от происходящего бреда и я начал нести бред.

– Внутри лежит стандартный комбинезон, возьми его, – правильно меня понял медик и объяснил, что надо сделать.

Я протянул руку к «печи» и чуть не свалился со стола. Лазеры над моей головой, похоже, расстроились от того, что голова ушла из-под них, и тревожно запищали. Ой. Да. Вернулся обратно. Но уже с «одёжкой», местной. И уточнил:

– А долго ещё сидеть? – чтобы одеться, мне пришлось бы вставать и вообще шевелиться, а лазеры эти какие-то нервные.

– Нет, сканирование почти закончено, буквально пару минут ещё.

– А, ну ок. Пару минут я и голый посижу, делов-то, – сказал я, радуясь, что беззащитность наготы скоро закончится.

Угрозы ни от медика-педика, ни от помещения я не ощущал, но всё равно было неуютно.

Я положил комбинезон себе на колени и от нечего делать стал его рассматривать. Ткань оказалась мягкая, как будто вязаная, но следов вязки видно не было, да и швов тоже. Расправил, осмотрел ещё внимательнее. Любопытно. И хорошо. Хорошо, что не роба в полосочку, и не платье в цветочек – а то мало ли, какая тут у них мода. Всё же в прошлой жизни я был мужик, однозначно, и сейчас вроде тоже им остался (судя по моим родным гениталиям мужеского полу – спасибо, что не бесполый какой-нибудь!), и носить платьишки не входило в мои планы. На вытянутых руках передо мной был действительно комбинезон, цвета что-то типа металлик, однотонный, без карманов и без застёжек. Как его одевать – не понятно, но, надеюсь, хоть на этот вопрос мой единственный знакомый – буду считать его всё-таки человеком – человек сможет ответить.

В задумчивости я опустил одежду будущего и увидел, что передо мной, ровно по середине между мной и дверьми стоит сногсшибательная блондинка в очках, с зачёсанными в хвост сзади волосами, в белом халатике до колен, пуговицы на груди которого почти расходились от приятного глазу размерчика бюста этак четвёртого-пятого.

От мысли «как хорошо, что я озаботился шмотками» – почувствовал облегчение, а вот в паху ощутил напряжение.

По сравнению с моим медиком-пришельцем она была слишком земной и офигенной.

Я нажал на глазное яблоко.

Ущипнул себя.

Галлюцинация на фоне лекарств местной психушки или реальная барышня?

– – – – – – – -

[1] Дроиды пятой степени – промышленные роботы для конвейерной сборки, строительства и тому подобных работ. Без интеллекта или сознания. Имеют исключительно программный код для выполнения функций, задающихся удалённо с планшета или наруча.

Глава 2

Нет, не глюк.

Хотя – может, голограмма? И не проверить: встану – буду голый, одеться-то я не успел, а корячиться, прижимая к паху комбез – такое себе удовольствие. Тем более перед дамой краба изображать.

А тёлочка-то зачетная. Фигурка пропорциональная, хотя и она низковата, как тот лысый медик (куда он делся, кстати?). Ноги – от ушей, и видно, что в чулочках. Узкая талия только подчеркивает грудь, от которой я прям сглотнул невольно. Нет-нет, у меня просто в горле пересохло – опять пить хочу.

– Твоё имя, – обратилась она ко мне. Голос грудной и звонкий, приятно слушать.

А вот глаза у этой блондинки – холодные, как две льдинки. И с таким цепким взглядом, от которого кажется, что она уже там у меня в голове всё просканировала. Брр-р.

– А где "здравствуйте" и "добро пожаловать в наш мир", "поздравляем с новообретённой свеженькой жизнью, предлагаем вам супер-оружие для победы злобного злодея и завоевания принцессной принцессы в виде меня"? – мой язык решил меня не слушаться, и нёс всё, что взбредёт, хотя в голове я уже простроил вдохновенную пафосную речь о красоте этой богини с предложением переспать. Из разряда «хорошо собачка полетела, видно к дождю, а у меня дома барабан есть, пошли потрахаемся!»

– Приветствую, путник, – согласилась она. – Добро пожаловать в реальность. Как тебя зовут?

– Петров Иван Сидорович.

– Я вижу, что ты врёшь. Но мне всё равно. Врать – просто не в твоих интересах: вся информация фиксируется, и на её основании будут предложены улучшения и модификации. А также ты будешь занесён в имперскую базу носителей нейромодов и пси-модификаций.

– «Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас. Ваш адвокат может присутствовать при допросе. Если вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен вам государством.» – клоунски процитировал я. – А я имею право хранить молчание?

– А зачем? Против нашей корпорации всё, что я скажу, не может быть использовано, потому что я действую в рамках предоставленных ею полномочий, – докторша явно приняла всё, мною сказанное, на счет своей конторы. – И кто такие адвокаты?

Рука-лицо. Да, я явно не в своём времени. А может быть даже и мире. Подозрение у меня такое. Жалко, что тут помню – тут не помню.

– Плюс под этим именем ты будешь зачислен в штат оперативного отдела, – продолжила она, – и не сможешь потом получить обратно своё, истинное имя.

Да и слава богу, если честно. Откуда я знаю, куда меня занесло и чем мне это грозит? Мало ли – придётся от вас драпать, дорогие мои странные лысый медик и охеренная блондинка со стрёмными глазами. Затеряюсь и не найдёте. Потому ответил, подтверждая:

– Мне всегда нравилось это имя, всю жизнь мечтал быть Ваней Петровым. Записывайте так.

Она начала водить в пространстве пальцами, периодически нажимая на свой наруч, а я, глядя на это, добавил, надеясь узнать причину моего беспамятства:

– Тем более, что я не помню своего прошлого. Это последствия моего воскрешения?

– Как правило, воскрешённые нашим модулем помнят свою прошлую жизнь и подробности смерти, – она продолжала что-то делать в своём виртуальном пространстве, периодически сканируя меня своими глазами-сканерами, и я поёжился – всё же до сих пор голый тут сижу.

– Я как раз одеться собирался, и появилась ты.

– Одевайся.

Вот командирша какая. И стоит, посматривает всё так же.

– Девушка, а отворачиваться вас не учили, когда мальчики одеваются? – я не пошевелился даже, так и держа комбез на причинном месте.

– Ты стесняешься? – повернулась она ко мне спиной. А задница у неё тоже ниче так. И как ей глаза-то такие достались, а? Огонь баба-то, если в глаза не смотреть.

– Да нет, о твоём спокойствии переживаю. Не устоишь перед моей внешностью. Слишком я красив, могуч, пахуч и волоса… а нет, не волосат, – даже там, глянул я на свой пах и быстро спрыгнул со стола, разворачивая одёжку. – Как её одевать, кстати?

– На воротнике черный значок – нажми на него и оберни раскрывшийся лоскут ткани вокруг тела. Костюм всё сделает сам.

– Всё чудесатее и чудесатее, – пробормотал я, отыскивая заветный символ на вороте, и получая в своих руках тряпку обыкновенную, одну штуку.

Делать нечего, обернулся в неё на манер римского патриция. Был комбинезон неопределённого размера – теперь римская тога у меня на плече. Хорошо хоть цвет тот же – серый блестящий (металлик то есть), а то белый замызгается в момент. Ничего не произошло. Может, так и задумано? А девушка уже обернулась.

– Нет, не так, – с этими словами она подошла и сняла эту тряпку с меня, обернув на манер одеялка.

И я не упустил свой шанс помацать приятные женские формы, когда они оказались в такой близости от меня, да ещё и голого. Как говорится: я – красив, вы – чертовски привлекательны, так чего зря время терять.

– Мадам, что вы делаете сегодня вечером? – спросил я у декольте, ощущая аромат женского тела.

– Что ты себе позволяешь, смерд! – девушка на миг оторопела, а потом упёрлась руками мне в плечи. – Ещё раз нарушишь моё личное пространство – система безопасности тебя обездвижит и зафиксирует. И я буду общаться с тобой с помощью силы.

Я считал с неё недоумение, злость и растерянность. И немного возбуждения, особенно снова взглянув на грудь: увидел, как напряглись её соски под тонкой тканью халатика. Да она не носит нижнего белья? Хм! И по её реакции ясно, что шансы у меня есть. Возможно, она тоже на меня запала?

Общаться со мной с помощью силы? Ха-ха! Силы были не равны, я легко мог её скрутить и нагнуть для продолжения. Она такая маленькая и невесомая на моих руках, и я весь такой – кажусь себе гигантом в её присутствии. В крови бурлило ощущение новизны и азарта от нового тела, что ждёт впереди – совсем не понятно, а тут такой шанс приобщиться к прекрасному. Душа хотела приключений.

Я принял как должное, что знаю её эмоции, но как только это осознал – очень удивился и всё-таки отпустил девушку. Имени её до сих пор ещё не знаю – поэтому просто девушка. Секс – не повод для знакомства. И я не стал усугублять: мало ли, где я оказался и что они от меня хотят.

Одеялко, кстати, так и оставалось «одеялком» – видимо, потому, что помимо меня в его окружении оказалось еще одно, неучтённое тело, да ещё и не с моими параметрами (я ведь помню, что дроид типа «снял с меня мерки»).

Как только выпустил девушку из рук, оно меня сразу обволокло и стало таким удобным костюмом тактического типа с кучей кармашков в удобных и неожиданных местах.

– А я думал, это будет комбез заключённого, – прокомментировал я.

– Тканевый костюм космопехоты – дзикотаби, брюки, рубашка, куртка, броня редкого ранга. Встроенная кремний-титановая сетка и сама ткань дают неплохую защиту. Имеет функцию саморегенерации за счет энергии носителя, так что старайся не голодать, иначе иссушит. Имеет несколько дополнительных скрытых свойств, но тебе они пока недоступны.

– Шо такое глюкотаблы? – выдал я, вертясь и осматривая себя в новой шмотке. – И чем это мне грозит? Весёлые картинки буду смотреть?

– Не глюкотаблы, а дзикотаби. Обувь. Тебе её выдадут вместе с бронёй и оружием, как только пройдёшь разговор с Советником.

– Мм, советник – это хорошо. Это он мне что-то посоветует обязательно. Да?

– Я тебе посоветую не спрашивать совета у Советников. От слова вообще. – Её голос при этом напрягся, и что-то меня стали посещать подозрительные мысли насчет власти и места, куда я попал. Слишком уж трясся тот лысый. Ну, медик который. И от девушки нервозность волнами пошла, несмотря на её покерфэйс.

– А лысый коротышка, исчезнувший с твоим появлением – это местный медик? – тут же решил я уточнить.

Флирт флиртом, но пока я не разберусь, куда я попал и что вообще происходит (а также что от меня хотят эти «воскресители»), держим ушки на макушке. Что-то тут нечисто, раз на мои банальные вопросы уже второй чело… второе разумное существо (девушка-то явно человек, а вот насчет первого, лысого – не уверен) боится отвечать.

– Мырамсит? – уточнила она. – Да. Непревзойдённый специалист по адаптации воскрешённых. Совет Тринадцати всегда подбирает для себя лучших.

Ну и имечко! Хотя хорошо подходит этому лысому медику-педику, да.

– Значит, меня воскресили. А где я оказался? Где мы вообще находимся с тобой, красавица? И как тебя зовут?

От этих слов девушка поправила рукав халатика и потянулась к прическе, но одёрнула себя. Просто расправила складки на одежде, запрещая самой себе рефлекторную реакцию прихорошиться от комплимента. Похоже, комплименты здесь редкость, если она так на одно-единственное слово отреагировала. Хм. Хм-хм…

– Твоё тело было восстановлено в квантовом репликаторе, и душа по технологии класцидов воссоединилась с родным телом.

– А почему я такой спокойный?

– Успокаивающе-блокирующий коктейль.

– А почему я тогда тебя хочу?

– Это не штатная реакция по факту воскрешения. Добавим в питающий раствор анти-либидо, пока на Станции находишься.

– Э! Не-не-не, не надо мне бром в еду подмешивать!

– Причем тут бром?

– Ну а как вы меня лишите «мужской силы»?

– Мужская сила останется при тебе. Просто на время нахождения на Станции снизим гормональный фон, который у тебя нестандартно высок для обитателей Дэгара – до такой степени высок, что на меня набросился.

– Ну, будь тут мымра страшная, то не набросился бы. Нечего быть такой сексуальной. И почему у тебя такой обыкновенный, но вызывающий халатик без этих ваших космических приблуд?

– Распоряжение командора флотилии по всем представителям женских разумных – на Станции и в рейде.

– А ваш командор знает толк в извращениях.

От этих моих слов она спала с лица и покраснела. Ого. Что у них тут за приют разврата и содомии?

– То есть, ты считаешь, что я с этого Дэгара? – ладно, не будем крошку добивать, сменим тему. Постараюсь её отсюда вытащить – может, и глаза потеплеют.

– Наш «частый гребень» после сканирования околодворцового ареала подбирает людей, которые удовлетворяют нашим требованиям, но чей путь там уже завершается. Закон гуманных соображений действителен по всей территории изученной вселенной данной реальности. Даже по отношению к нарушающим предписания колониям и созвездиям. Ты так же попал под просев и вылов как потенциальный перспективный оперативник.

– Правильно ли я понял, что вы меня выхватили из лап смерти, перед самым её пиром? – задал я более важный вопрос, игнорируя «оперативника». Ничего, зарубку на склерознике я поставил.

– Нет. Ты умер. Технология класцидов не применима к ещё живым людям. Это тело осталось бы бессознательной куклой, способной лишь исполнять прямые приказы, не выходящие за рамки обслуживания базовых потребностей – спать, есть, пить, размножаться.

– Хм, до чего дошли технологии, – не удержался и съязвил я.

– Ты должен об этом знать. Воскреситель класцидов – не такая уж и новая технология, чтобы она не дошла до вашей планетарной системы колоний.

– Я уже говорил, что ничего не помню, кроме своей смерти. Лучше бы наоборот, её забыть – так себе опыт, если честно, – но взамен вспомнить, наконец, кем я был. Да и в принципе это явно не та информация, которой я бы интересовался в прошлой жизни, про воскресители эти ваши. Мне так кажется. Ну, если, конечно, я не был бы каким-нибудь супер-врачом. В чём я сильно сомневаюсь. Вот странно – многие вещи понимаю, что это не про меня, а кто я и чем занимался, как стёрто из памяти…

– Это возможно будет восстановить с помощью наших пси-специалистов, – с этими словами девушка снова сделала пометки у себя в голографическом планшете, выскользнувшем из наруча-браслета.

– Оу. Это радует. И что я за это буду должен?

– Переговоры по условиям найма будет вести с тобой Советник.

– Ну и когда я с ним буду вести эти переговоры? Мне уже как-то поднадоело в этом изоляторе без окон без дверей сидеть. Хорошо хоть вы с этим Керамзитом…

– Мырамситом.

– Да-да, Мырамситом, – я согласился, но мне было пофиг и я переключился на ещё одну актуальную тему: – Вы тут кормите будущих своих работников?

– Да.

Да тут хозяева просто образец гостеприимства и радушия к своим гостям!

– Так, раз ты не помнишь, кем был, – проговорила она, опять зависая в своей голограмме с браслета, – надо внести в программу подготовки физические тесты на навыки владения оружием, техникой и умственные прогоны на операции с виарами и управление массивами данных. Продолжим обследование.

С этими словами она стала задавать мне вопросы из разряда кем я хотел быть в детстве, переживаю ли я из-за ошибок и как я себя веду среди людей, когда они мне угрожают или нравятся. Вопросов было много, очень много, по ощущениям около часа прошло. На многие из них я просто не знал ответов, так как не помнил себя прежнего. Потому отвечал от балды, особенно про детство. Вот с детством ей прям вот очень было важно разобраться, походу. На ум пришли психоаналитики со своими тестами-кляксами и прочая херня из психушки. Но про своё детство, повторюсь, я ничего не помнил, так что к концу этого допроса я уже бесился и язвил, подтрунивая над ней, над Станцией и вторым единственным живым существом здесь, о котором знал – я имею в виду этого, на М которого зовут.