Текст книги "Русский космос"

Автор книги: Виктор Исьемини

Соавторы: Илья Новак
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

– А это не дураки палят, – вслух произнес Роман. – У них автоматика, она сама зонды сбивает.

– Ну и что, все равно дурни, – включился Серега. – Могли бы и настроить опознаватели по массе, чтобы телезонды не сбивать, они же легкие, а плазмоид с ЧОПа – здоровый.

– А вот как вы думаете, – встрял Акмаль, – знакомые девы из Семинарии тоже здесь? На энергобазу их?

– А почему не на Луну?

– Энергобазу занять – задача сложная, ответственная. Ее только лучшим доверят. Таким, как наши…

Всем хотелось поговорить, волнение отпускало, а у Тимура в груди привычно закололо. Для истребителей бой уже окончен, теперь работа десанта, челнам же некоторое время предстоит дрейфовать вокруг станции.

IV

«Гробы» с десантом росли в экране, расходились веером. Флагман первым приблизился к станции лунных и выплюнул капсулу-разведчик. Угловатый снаряд ткнется в обшивку, прилипнет, выпустит бур из цельного синтетического алмаза, способный просверлить корпус станции, зальет участок брони кислотой, при необходимости использует кумулятивный взрыв. Внутрь проникнет облачко «умной пыли» – радиоуправляемых микродатчиков в полимерной оболочке. Они разлетятся по коридорам, передавая информацию о внутреннем устройстве базы, расположении помещений и источниках тепла на борту.

Тимур повернул камеру наблюдения, чтобы следить за работой десанта. Вот снаряд-разведчик, отбросив крышку, выпустил антенну – порядок, успешное проникновение. «Гробы» пошли на сближение со станцией, ЧОПы начали перестраиваться – значит, уцелевшие телезонды дают координаты лунных ракет. Плазменные снаряды – красота! челн собирает энергию – запускается, понятное дело, от аккумуляторов, потом включаются фотонные батареи. Отдельные части ЧОПа начинают светиться, выдвигается хобот пусковой установки – он почти не виден, потому что всегда в тени, под распахнутыми солнечными парусами; пробегают голубоватые искры – незначительная часть ионизированного газа просачивается сквозь кольцо заглушки вокруг хобота и будто искрит, переливаясь сиянием… выстрел! Окутанный сполохами снаряд несется к цели. В дальке плохо видно, как вспухает на поверхности малой сфиры радужный пузырь разрыва, но отец Карен говорил, что, если глядеть вблизи, зрелище незабываемое.

ЧОПы расположились возле станции, на которую опускались «гробы», распустили плоскости. Под брюхами, в тени парусов, забегали искры вдоль невидимых хоботов – началась целенаправленная атака на сфиру. Четыре могучих тупоносых челна-генератора поочередно выплевывали снаряды, сверкающие, радужные – салют в честь Всевечного!

Отец Карен произнес:

– Внимание, дружина! Десант попал в засаду, необходима немедленная помощь.

Больше отец-командир ничего не сказал, понимание скатилось из центра снежинки, ярко высвечивая радиальные лучи. Когда американы собрались атаковать последним орионом, шлюз так и остался распахнут, видимо, ракета отца Михаила повредила привод бронещита. А может, разбитый беспилотный челн застрял, заклинил. Так или этак, но внутрь можно проникнуть. Посадить георги – и атаковать лунных с тылу, где не ждут.

Истребители развернулись, зависли над щелью посадочного порта базы. Тимур повел свой челн первым. Медленно, осторожно проскользнул между распахнутых створок, едва касаясь клавиш и сенсорных панелек консоли. Белой полосы нет, садись где хочешь. Он увел межсфирник вбок, чтобы содружинникам больше места оставалось. Щелчок – захваты сработали, значит, и у американов пол магнитный.

Когда выбрались из гнезд, Тимур снял с фиксатора «межсфирную крысу» – полуметровый стержень, оснащенный магазином с пиропатронами. На одном конце была раздвижная сопловая подставка, на другом – универсальный кронштейн для закрепления вибрационного штык-ножа, силовика или какого-то другого оружия. Еще там имелись вытянутые кривые рукояти, которые могли играть роль фиксаторов, – Тим их провернул, и они крепко сжали ногу, удерживая «крысу» на левом бедре.

Через мониторы они с Романом оглядели пустой зал: никого, только груды хлама по углам. Тусклые длинные лампы едва светят – должно быть, аварийные.

Проверили скафандры. Порядок, запас дыхательной смеси трехчасовой. Паплюх доложил: «Покидаем челн» – и включил сервомотор люка. Надели шлемы. С шипением колпак поднялся, выпуская воздух, универ-солдаты соскользнули на пол, припечатали подошвы. Присели под челном, огляделись, водя из стороны в сторону силовиками. Никого, все спокойно. В черный прямоугольник над головой скользнул второй истребитель.

* * *

Челны посадили в ряд – будто вдоль невидимой линейки. Аккуратный строй боевых машин смотрелся странно среди беспорядка на посадочной.

Дружина рассыпалась цепью, выполняя неслышные повеления командира. Тимур немного волновался, потому даже рад был, что нужно лишь подчиняться. Расслабься, откройся навстречу воле офицера и действуй верно, безошибочно, в дружинном строю.

Одну лишь команду вслух Шахтар отдал: подключиться к волне десанта. Тут же в шлем ворвались голоса, мужские и женские. Тимуру почудилось, будто и Настьку слышит… но разобрать было непросто: десантники наперебой ругали друг друга и американов с их подлыми штуками. А те, как понял Тим, поступили и впрямь довольно подло: отключили магниты в подошвах и затаились под потолком, а когда ударная группа ворвалась в зал… И ведь что досадно – им-то можно было любое оружие использовать, у них нет приказа станцию в целости сохранить!

Обследовали посадочную в минуту – ничего интересного, два ориона неисправных да груды хлама. На стенах надписи от руки здоровенными литерами. Небось снова богохульства накаляканы. Быстро обойдя зал, сошлись у шлюза. Отец Карен осмотрел замок, потом набрал на панельке посоха несколько команд – отщелкнулась крышечка, выдвинулся зонд на гибком щупе. Командир запустил его в разъем замка. Не будь приказа – разнесли бы дверь в дадалайскую пыль, но ведь нужно в целости станцию, в рабочем состоянии. Минуту сопроцессоры боевого посоха подбирали код, после чего цельнолитая плита двинулась вверх. Открылась камера шлюза, за ней – вторая дверь. Шахтар предостерегающе поднял руку и принялся набирать на панели новую, более сложную команду. Тим заглянул: клавиши крошечные, как только отец-командир умудряется по ним толстым пальцем перчатки попадать? Карен пояснил:

– Я заблокирую шлюз, чтобы не опустился за спиной. Воздуха все равно нет, обшивка продырявлена в нескольких местах, а шлюз – ловушка, если застрянем между дверей. Приготовились!

Солдаты взяли силовики на изготовку. Тимур сосредоточился, старательно не обращая внимания на крики десантников в шлемофоне. Дверь за шлюзом поехала вверх…

– Паплюх, Жилин, вперед!

Они с Романом первыми бросились в полумрак, двигаясь вдоль стен. Тимур сразу вскинул силовик, глядя вверх – не висит ли американ под потолком?

– Порядок, никого.

Миновали треть широкого коридора, за спиной осторожно шагали остальные во главе с Шахтаром. Толчок… Тимура сорвало с пола – магниты в подошвах клацнули, звук передался через скафандр – и шарахнуло о стену. В уши ударили крики десантников, грохот, шипение… взвыл женский голос, его заглушил новый взрыв помех. Тим нащупал на полу силовик и вдруг понял, что это не пол – прижало к стене. Мимо кто-то проплыл, вяло шевеля расслабленными конечностями, под шлемом лица не видно. Акмаль – это его не хватает в снежинке, в суматохе Тимур не заметил, когда он выпал…

– Магнитный пол! – заорал Паплюх.

Тут и Тимур сообразил: американы отключили пол и атаковали десантников то ли ракетами, то ли чем-то не менее мощным. Станция дрожала, невесомость не позволяла зацепиться.

– Вперед! – рявкнул Шахтар, одновременно своей волей посылая дружину по коридору. – Ударим в спину.

Тим с удивлением обнаружил, что у него неплохо получается передвигаться в невесомости, командирская ментальная сила вела мягко, однако непреклонно. Да, так оно и было теперь – всю снежинку влекло умение командира. Сознания болтались на ее лучах, как куклы-марионетки. Ловкие пальцы заставят куклу и пройти, и присесть, и сплясать, если нужно. Это не был обмен сведений меж сомкнутых сознаний по ободу снежинки, отец-командир управлял из центра. И дружинники позволяли – старшему, мудрому, опытному. Акмаля тянул за руку напарник, Костя. В невесомости оно несложно.

На мониторе под правым обзорным окошком проступила карта, лабиринт из зеленых квадратиков – ретрансляция с командирского шлема. Отец Карен получает информацию о расположении комнат от пылевидных роботов-разведчиков. Не веди дружину воля командира, Тиму пришлось бы задержаться хоть на минуту, чтобы изучить план, но Шахтар держал цепко и направлял уверенно.

Пока не было нужды ни использовать «межсфирные крысы», ни включать слабенькие реактивные системы скафандров. Быстро преодолев коридор, они увидели впереди закрытую дверь. Теперь было не до осторожности – отец Карен расставил ноги, упираясь в поручни на стенах, вскинул посох на плечо. Дружинники торопливо прижались к плоским поверхностям. Звука не было слышно, но дверь исчезла в огненном цветке. Осколки пронеслись мимо, не задели. Тут и Акмаль очнулся, сразу осознал, что происходит, – и замкнул снежинку. Карен первым нырнул в открытый взрывом проем, остальные за ним.

Тимур едва не наткнулся на труп в непривычной серебристой космоформе. Американ вяло проплыл, раскинув руки-ноги, из расколотого шлема вываливались красные сгустки, растекались плоскими неопрятными струйками, рассыпались и вновь стягивались в округлые кучки. Пихнув покойника, Тим отлетел в сторону, переворачиваясь. И вовремя: из глубины полутемного помещения ударило обычное пулевое оружие. По стене будто пробежался невидимый молоток, брызнули куски облицовки. Тимур послал силовой импульс наугад в темноту, оттолкнулся от щербатой стены и поплыл вверх. Где засели американы, он не знал, чувствовал только своих: снежинка вращалась, посылая периферийным узелкам мысли, образы и ощущения.

Вот он, захламленный большой зал – разбитые мониторы, столы, развороченные шкафы с непонятным оборудованием. Похоже, отсюда операторы управляли беспилотниками. Дальняя сторона терялась во мраке, о размерах помещения можно было судить разве что по искрящему вдалеке проводу высокого напряжения, перебитому, скорее всего, осколком. Где-то там затаились остатки десантных дружин, американы оказались между ними и отрядом Шахтара. Тим стрелял осторожно, чтобы не повредить десантникам на той стороне. Вдруг американы уже убрались отсюда?

В полутьме что-то зашевелилось… ага, это серебристый комбинезон, привстав из-за поваленного шкафа, шарит рукой по стене. Вскинув оружие, Тимур срезал чужака, тот перелетел через груду разрушенной мебели и попал под одну из немногих уцелевших ламп, которые слабо светили в аварийном режиме. Едва скафандр американа оказался освещен, сразу ударили силовики с обеих сторон, и тело закувыркалось над полом. Тимур метнулся туда, где прятался враг. Тот что-то искал на стене… Рубильник магнитного пола? Освещения? В самом деле – какая-то рукоять. Цепляясь за скобы, Тим втиснулся между стеной и баррикадой, пустил силовой импульс вдоль зала, потом, для верности, еще. Что-то свалилось, два серебристых комбинезона, оторвавшись от пола, попали под перекрестный огонь… Пора!

«Внимание, активирую магниты пола!» – прокричал Тимур. Он был на частоте десанта, услышали все. Нащупав круглый стержень, рванул – и с лязгом впечатался подошвами. По всему залу загрохотали металлические предметы. «Включить светофильтры!» – раздалось в шлемофоне. Тимур не сообразил, кто скомандовал, но рука, ведомая волей отца Карена, сама нащупала на поясе треугольную консоль управления космоформой, вдавила клавишу принудительного включения – мгновенно сдвинулись плотные шторки, закрыли окошки шлемов. «Готово! – это Шахтар за всех ответил. – Давай!» Даже сквозь фильтры разрывы световых гранат резанули по глазам. И тут же десантники пошли в атаку.

Тимур и без приказов знал, что от него требуется: не высовываться и бить по серебристым фигурам, возникающим из темноты. Вроде ничего сложного, сиди и стреляй… Но снова что-то не заладилось. Лунные оказались хладнокровней. Подпустив десантников ближе, ударили – Тимур не понял, какое именно оружие использовали, но от взрыва содрогнулась, кажется, вся энергостанция. Багровые сполохи на миг осветили дальнюю часть зала, над головой, вращаясь, пронеслись клочья внутренней обшивки и обломки аппаратуры. Тим повалился на спину, пол ухватил его за пятую точку, где были магнитные вставки, чтобы сидеть. С усилием он перевернулся на бок, отдирая магниты, оттолкнулся. Секундой раньше посередине зала встал во весь рост отец Карен – огромный, широкий. Вскинул к плечу боевой посох, и зал снова заходил ходуном: Шахтар бил из силовика, задействовав мощность батарей до предела. Поворачиваясь всем корпусом, посылал силовой поток вправо, влево – стены, обломки мебели перед ним шли рябью, искажались, плыли. Хотя во время стрельбы отец-командир ослабил мысленный захват, Тим сообразил, что нужно делать. Рванулся к баррикаде, пока силовой луч прижимал американов, не давал им поднять головы. Перемахнул через груды обломков, и когда подошвы оторвались от магнитного пола, прыжок обернулся полетом. Ствол силовика вниз – вот они, скорчившиеся силуэты. Слева рядом с Тимуром из темноты вылетел Роман.

Через несколько секунд все было кончено. Подоспели десантники. Меньше десяти? Тим считал, что их десятка два должно быть. Неужто такие потери? Пехотинцы принялись ловить плывущие над головами тела лунных, отдирать от пола тех, чьи подошвы все еще оставались в контакте с ним, – никто не подавал признаков жизни.

– Хорошо, дружина, – раздался в шлеме голос отца Карена, спокойный, как всегда, будто и не случилось ничего. – Это был последний очаг сопротивления… – он замолчал ненадолго и поправился: – Нет, поступили новые сведения. – Вновь тишина, почти на полминуты, и Шахтар заговорил, повысив голос: – Всем внимание! В третьем секторе энергостанции обнаружена высокоорганизованная автономная боевая единица. Она поднимается от «дна», ее сопровождает около десятка лунных. Так! Последние данные – это диверсионная спецбригада «космические пауки», только что прибывшая с поверхности на малогабаритном орбитальном модуле. Разведчики успели сообщить, что они продвигаются к главной операторской «Сверхтокамака», расположенной ближе к третьей обзор-площадке, вероятно, с целью взрыва реактора. Крайняя опасность! Взрыв вызовет ударную плазменную волну и поток высокоэнергетичных нейтронов, способных вывести из строя значительную часть нашего флота. Все разведчики уже уничтожены диверсантами. Десант, сколько вас… шесть. Уже получили приказ перейти в мое подчинение?

– Так точно, отче, – откликнулся незнакомый голос в шлемофоне. – Вот прямо сейчас…

– Хорошо. Необходимо перехватить диверсантов, уничтожить, не позволив взорвать станцию. Дружина, за мной!

* * *

Что такое «высокоорганизованная автономная боевая единица»? Тимур вроде слышал это выражение на одной из лекций по тактике боя внутри космических объектов, но сейчас не мог припомнить. Снежинка не отзывалась, братья сосредоточились на перемещении, только Паплюх выдал образ чего-то расплывчатого, безликого, но несомненно опасного.

Шестеро десантников, дружинники и офицер двигались по широкому длинному коридору, загибавшемуся влево огромной дугой. Или, быть может, кольцом? Скорее всего, решил Тим, коридор опоясывает всю станцию, значит, справа сейчас «панцирь», броня с обшивкой, а слева, в глубине за переборками и служебными помещениями, – реактор.

На мониторе под боковым окошком зажглась карта: большой жирный круг энергостанции, в центре его – маленький, где был нарисован бублик, обозначающий, скорее всего, токамак; между ними два узких кольца и по бокам внешнего жирного круга – четыре выступа, «головы» на коротких «шеях». Они были соединены двумя длинными коридорами, будто крестом, наложенным на всю станцию.

Голос Шахтара зазвучал в шлемофоне:

– Посмотрите на схему. Выступы по бокам – обзорные площадки и лазерные гнезда, с которых наводят трафик. Центральный круг – гелиевый реактор, по сторонам от него вспомогательные помещения. Он опоясан двумя кольцевыми туннелями, внутренний, Кольцо-2, относится к зоне реактора, по более широкому, Кольцу-1, мы сейчас движемся. Кольца соединены радиальными коридорами. Есть два самых длинных, крест-накрест, пронизывающие оба туннеля и помещения реактора. Нам необходимо дойти до ближнего радиана, по нему достичь Кольца-2, попасть в операторскую и встретить там диверсантов. Теперь, когда разведчики убиты, точное месторасположение противника неизвестно. Хотя лунные поднимаются на верхний уровень от «дна» станции – это около двухсот метров, так что мы, скорее всего, окажемся на месте раньше их.

Через несколько секунд в стене слева показался проход, начало радиального коридора. Один из десантников, с ходу примерившись, бросил туда световую гранату, вспышка лизнула стену туннеля. Десантники устремились вперед, но выстрелов не последовало: там никто не поджидал.

Двигались по двое, так же, как и летали в истребителях, поэтому Тимур преодолел поворот одновременно с Паплюхом. Очень длинный коридор открылся взгляду. И прямой, как стрела.

– Использовать ракеты, – прозвучал в шлемофоне приказ Шахтара. – Попарно, с интервалом в три секунды.

Тимур стянул с бедра «крысу», которая тут же сама собой залинковалась с системами скафандра и вывела на монитор под окошком шлема меню с тускло-зелеными «кнопками», датчиками скорости и ускорения. «Межсфирная крыса» была, собственно говоря, твердотопливной мини-ракетой с довольно примитивной навигационной системой. Пара кривых рукоятей под магазином развернулась, одновременно выдвинулись в четыре стороны штанги реактивной системы – будто подставка под торшером. На концах были подвижные сопла, а длина штанг такая, чтобы реактивные струи не били по скафандру. Они не слишком горячие, меньше трехсот градусов, но все же…

Тимур взлетел над полом, переворачиваясь горизонтально, «крысу» поднял перед собой, вытянув руки, чтобы вектор тяги прошел через центр тяжести тела и на старте не крутануло резко. На правой рукоятке имелась ступенчатая гашетка «плавно-форсаж-реверс» и кнопка-качалка для выбора режима в меню на мониторе. На случай проблем со скафандром была предусмотрена автономная работа «крысы», управление находилось в нижней части покатого магазина.

Первыми стартовали шестеро десантников, потом седьмой с Кареном, Маслов с Чекаловым. Пришла очередь Паплюха и Тимура. Тим несколько раз клацнул кнопкой, наблюдая, как ярко-зеленый квадратик перескакивает по сетке меню, потом вдавил гашетку – из сопел ударили струи. Газогенерирующие патроны – цилиндры размером с большую охотничью гильзу – наполняло твердое топливо, ведь много газа в такой объем не загонишь. Хотя проблемой твердотопливного движка была невозможность управлять реакцией. Выстрелил – и летишь, пока патрон не догорит.

Когда индикатор показал сорок километров в час, Тим отжал гашетку, и оставшаяся тяга стравилась через реверсивные сопла, слегка замедлив скорость. Вручную менять патроны было не нужно, они автоматически подавались из магазина в гнезда на концах штанг. Топливо закончилось, рукояти чуть дрогнули: использованные патроны одновременно выскочили в разные стороны, вращаясь, устремились прочь. Автоматика дослала другие, но Тим решил больше пока не ускоряться. Он летел, иногда оборачиваясь. Паплюх, мчащийся вдоль второй стены, принял такую же позу и почти в точности повторял движения напарника. В стенах здесь были имитационные телевиды с пейзажами и широкие ниши, где за стеклом красовались настоящие диорамы, как в музее.

Они преодолели половину расстояния, когда летящий в первой паре десантник закричал:

– Осторожно! Тормози!

Произошла неразбериха, все пустили «крысы» на реверс, мини-ракеты зарыскали, коридор озарили огни истекающих струй. Потом каждый начал действовать по-своему: кто-то попытался, вытянув ноги, коснуться пола, другие прилипли к стенам, третьи – и Тимур в том числе – после торможения перевернулись вертикально и дали слабый выхлоп из тормозного сопла реактивника скафандра, которое располагалось на животе.

– Укрыться! – приказал Шахтар.

Только сейчас Тимур толком разглядел, что изображают диорамы: земные холмы, горы, леса и поля… Американы так скучали по Земле, что устроили иллюзию не Луны, своей новой родины, но давно покинутой сфиры?

Как только кривые рукояти «крысы» сдвинулись, сжав скафандр на бедре, зеленое меню на мониторе погасло. Десантники впереди уже разбивали стекла диорам, чтобы спрятаться в них. Теперь, когда все находились возле стен, взгляду открылся конец коридора. Увидев движение, Тимур рефлекторно послал вперед короткий импульс из силовика – но тот прошел сквозь возникшее в поле зрения тело, не причинив вреда.

Впрочем, можно ли это назвать «телом»? Кроша стекло виброножом, Тимур недоуменно пялился на это, не понимая, что именно видит. Не твердое, но и не жидкость, однако же и не газ – слишком плотное, темное – и, конечно, не плазма… Да что же это такое?! Встав на одно колено возле ниши, подняв оружие, Тим краем глаза заметил, что такую же позу принял и Паплюх справа от него. Часть отряда успела спрятаться, а другая – в основном десантники – пока нет. Раздался голос: «Огонь!» – и они выстрелили одновременно.

Струящиеся мутно-прозрачные полосы протянулись вдоль коридора, скрестились посреди прохода в Кольцо-2, где сгущалось искристое облако. Оно расплылось, стало прозрачнее: силовые импульсы проредили сгусток. Но не уничтожили – облако затрепетало и вновь уплотнилось, вытягиваясь вертикально, темнея. Сердцевина его затвердела. Видно было, как из-за краев проема к центру стремительно несется легкая дымка – рассеянные частички спешили присоединиться к сгустку.

– Укрыться! – прозвучал громовой голос Карена. – Всем укрыться!

Тело в проходе почти оформилось. Втискиваясь в неглубокую нишу диорамы, Тим завороженно наблюдал, как оно «достраивается», как отдельные выщерблины и каверны сглаживаются, исчезают, когда последние микрокристаллы присоединяются к сгустку, и очертания его из ломаных становятся прямыми либо мягко закругленными. Длинный торс, четыре короткие «руки» и еще более короткие кривые «ноги»… Существо неуловимо напоминало насекомое, кузнечика или богомола. Хотя ни головы, ни «лица»… глаз тоже нет.

В быстром слиянии разрозненных частиц, в том, как эфемерное облако становится плотным материальным телом, было что-то фантастическое, чудесное, и несколько последних секунд никто не стрелял. Но когда фигура оформилась, двое десантников вновь подняли силовики.

– Осторожно! – Шахтар нырнул в нишу. – Это кристаллический автомат, он…

Робот выстрелил. Нет, у него не было оружия – он выстрелил частью самого себя. Две верхние конечности сплющились, став вдруг очень зловещими, опасными с виду – словно большие, с человеческую ладонь, круглые лезвия, или циркулярные пилы. Отделились от «плеч» и, вращаясь, устремились вдоль коридора.

Десантников опрокинуло назад, в шлемофоне забился их крик; одно лезвие вонзилось в грудь, пробив скафандр, второе раздробило стекло шлема и превратило лицо за ним в кашу.

– Ратмиров! – прокричал Шахтар, высовывая голову из ниши и оглядываясь. – Паплюх, поменяйся с ним местами!

Десантники еще дергались, прилипнув к полу магнитными вставками скафандров, а диски-лезвия уже метнулись обратно. Должно быть, микрокристаллы обретали подобие разума, только лишь соединившись в общее тело, частицы не могли «мыслить» самостоятельно, анализировать ситуацию, не могли носиться по всему коридору, поражая цели, им нужно было вернуться и получить приказ, прежде чем они устремятся к новой жертве.

Удивленный Паплюх отпрыгнул назад, его место напротив Тима занял Костя, в руках которого появился большой пластмассовый пистолет с узкой тарелкой радара, торчащей из ствола, маленьким монитором вместо прицела и клавиатурой на рукояти – смесь оружия и ноутбука.

– Хакер-агент? – спросил голос Ратмирова в шлемофоне.

Карен ответил: «Да», – и тут кристаллический робот выстрелил опять.

– Осторожно! – завопил Тим. Офицер отпрянул, диски врезались в стену там, где только что была его голова.

– Накройте его из силовиков, нужно время!

Пальцы Ратмирова в толстых перчатках ползали по широким клавишам. Тимур видел: он держит «пистолет» так, чтобы ствол с воронкой антенны был направлен в сторону робота.

Впереди начали стрелять. Силовые импульсы не причиняли механизму особого вреда, но тормозили его движение. Костя крикнул:

– Есть!

– Прекратить! – сразу же загремел Шахтар. – Не стрелять!

Дружинники послушались немедленно, но остальные бойцы подчинились не так быстро, и он повторил:

– Десант, я сказал, прекратить огонь!

В шлемофоне прозвучал хриплый голос Паплюха:

– Отче, откуда у них такая технология?

– Это наша технология, – отрезал Шахтар, вновь выглядывая. – С Каабы, мы испытывали ее на орбите уже давно. Она была украдена.

Теперь множество голов выглядывали из ниш, все наблюдали за происходящим. С роботом творилось что-то странное: очертания его подергивались, а иногда на мгновение расплывались, но тут же вновь приобретали резкость, длинное тело то сильно наклонялось вперед, то откидывалось назад. Диски исчезли – вернувшись к плечам, они сначала приняли форму коротких манипуляторов, а после пропали, втянувшись в торс, растворились в нем. Вдруг вся верхняя часть распалась. Секунду робот напоминал широкий стержень на кривых ножках, из которого бьет серебристый фонтан, – затем облако микрокристаллов вновь сгустилось, однако прежнюю форму не приняло.

– Отче, что происходит? – не выдержал Тимур.

Карен молчал, и вместо него ответил Ратмиров:

– Я выстрелил в него самоисполняемым кодом.

Он смолк, глядя на монитор своего хакерского оружия, потом заговорил вновь:

– Это десантный вирус, он въелся в тело. У робота оно одновременно и жесткий диск, и процессор, и программная среда…

Автомат содрогнулся – и сплющился, почти мгновенно изменившись. Теперь он был похож на паука с дискообразным туловом и шестью одинаковыми конечностями. Над спиной взвилось едва заметное облачко микрокристаллов и тут же втянулось обратно.

– Готов! – громко произнес Ратмиров. – Не стреляйте, он под контролем!

Вскоре, оставив в радиальном коридоре два мертвых тела, они двигались по Кольцу-2. Робот стремительно семенил по стене, в метре над полом. Ратмиров управлял им, выставив перед собой «пистолет», хотя, как понял Тимур, непрерывно контролировать кристаллический автомат не было необходимости, главное вовремя посылать команды, задавая новое направление или схему действий. Корпус робота парил, вокруг клубился едва заметный дымок, который непрерывно выплескивался наружу и исчезал обратно.

– Это нас задержало, – сказал Шахтар. – Диверсанты могли уже достичь операторской.

Когда они миновали ведущий к лазерной площадке туннель, открытая дверь операторской показалась в стене слева. Все разом остановились, спустя секунду встал и робот.

Развернувшись, Карен приник стеклом своего шлема к шлему Ратмирова – это был жест-метафора, сигнал для системы связи «перейти в приватный режим». Между двумя космоформами включился прямой звуковой канал, офицер и солдат замерли, беседуя неслышно для других. Сейчас снежинка объединенных сознаний почти распалась, вернее, потускнела, растворилась в ментальном небытии – но все же не исчезла окончательно. Тимуру почудилось, что он, не слыша слов, понимает смысл того, о чем говорят эти двое, улавливает отголоски мыслей, проносящихся в их головах во время обмена короткими репликами. – Используй робота, чтобы проверить помещение за дверью. – Не могу, отче, я не вижу его глазами, если он и обнаружит там кого, я этого не пойму. – Но он подчиняется? – Да, хотя контроль крайне ненадежен. – Станет уничтожать противника, если скомандуешь? – Да. Но… – Но? – Может не подчиниться. Может и на нас напасть, если американы попытаются управление перехватить. – Так… Расформируй его. – Слушаюсь!

Карен развернулся, сделал знак десантникам.

Тимур понял: командир не использует шлемофон, потому что американы могли вычислить их канал и подслушивать. Костя убрал программирующий пистолет, предварительно нажав на что-то, – и робот на стене задрожал, теряя очертания.

Пара десантников подобралась к проему. Один, оттолкнувшись, взлетел к верхней части широкой овальной рамы, а второй, наоборот, прижался к полу. Стволы двух силовиков уставились внутрь одновременно.

– Пусто, – сказал боец под потолком, повернув голову. – Это тамбур, узкий совсем.

– Дальше вторая дверь, – добавил другой. Он сунулся в проход, сразу появился вновь. – Закрыта. За ней, наверное, операторская, противник внутри. Ту успели закрыть и вывести из строя механизм, а эту – нет.

Карен шагнул к ним, заглянул в проем. Паплюх тут же оказался рядом, стал рассматривать тамбур, показывая, что наравне с командиром ориентируется в ситуации.

– Так, – сказал Шахтар, бегло осмотрев панель с двумя кнопками на стене. Вдавил одну – дверь вылетела сбоку и закрыла проем. Отец-командир постучал по ней рукой в перчатке, нажал на другую кнопку – дверь исчезла, почти мгновенно вдвинувшись обратно. Тем временем робот на потолке рассыпался, теряя очертания. Карен шагнул назад, к стене туннеля напротив тамбура, поднял посох на плечо, будто гранатомет, и для чего-то упер другой конец в обитую пластиком переборку. Поглядел перед собой…

«Нет, реактор слишком близко», – негромко произнес его голос в шлемофоне.

Офицер опустил посох, открыл дверцу на животе и достал из скафандра компактную газовую горелку. Синяя струя, дрожа, протянулась между двумя загнутыми контактами, венчающими концы металлического стержня.

– Достать пирозоль!

Тиму понадобилась секунда, чтобы сообразить: на учениях этой штукой пользовались редко. Он раскрыл квадратное окошко на животе, извлек баллончик.

Кристаллического робота уже не стало – лишь едва заметное сероватое облачко под потолком, но и оно быстро бледнело, исчезая. Карен сказал:

– Не распылять. Там есть реле, по команде включите полный выброс с пятисекундной задержкой.

Все сгрудились вокруг тамбура, стоя на полу, стенах и потолке. Тимур наконец разглядел узкое темное помещение с дверью на противоположной стороне – ее и проем разделяло не больше метра.

Сжимая работающую горелку в поднятой руке, офицер велел:

– Приготовьтесь отступить по кольцу. Внимание… – он бросил горелку в тамбур и положил руку на панель с кнопками. – Давай!